Начала науки

Международная политическая наука находится в стадии становления. До 1914 г. международные отношения были заботой тех, кто профессионально занят в этой области. В демократических странах традиционно считали, что внешняя политика выходит за рамки партийной политики, и представительные органы не полагали, что они не настолько компетентны, чтобы осуществлять жесткий контроль над “таинственными” действиями министерства иностранных дел. В Великобритании общественное мнение пробуждалось, только если война начиналась в регионе, рассматриваемом как сфера британских интересов, или если Британский флот на какое-то мгновение переставал обладать той степенью превосходства над потенциальными конкурентами, которая считалась необходимой. В континентальной Европе воинская повинность и хроническое опасение иностранного вторжения обусловили постоянное внимание населения к международным проблемам, но явно оно выражалось главным образом в рабочем движении, которое время от времени выдвигало несколько академических лозунгов против войны. В Конституции Соединенных Штатов Америки есть уникальное положение, согласно которому соглашения заключаются Президентом “после обсуждения в Сенате и с его согласия”. Но внешние отношения Соединенных Штатов оказались таковы, что не позволили придать данному положению более широкий смысл. Некоторую новизну содержали в себе более колоритные аспекты дипломатии. Но нигде: ни в университетах, ни в более широких интеллектуальных кругах – не было организовано изучение текущих международных дел. Война по-прежнему считалась главным образом занятием профессиональных военных [c.53], и непосредственным следствием этого было то, что международная политика оставалась уделом дипломатов. Не было всеобщего желания изъять ведение международных дел из рук профессионалов или просто обратить серьезное и систематическое внимание на то, что они делают.

Война 1914–1918 гг. положила конец представлениям о том, что война – дело только профессиональных военных, и вследствие этого развеялось соответствующее мнение, что международная политика может быть благополучно оставлена профессиональным дипломатам. Кампания за доступность информации о международной политике началась в англоговорящих странах в форме агитации против секретных соглашений и недостатка фактической информации как одной их причин войны. Но вину за секретные соглашения следует отнести не на счет греховности правительств: вина – в безразличии народов. Каждый знал, что такие соглашения были заключены, однако перед войной немногие хотели что-то узнать относительно них или рассматривали их как нежелательные. Агитация против них стала фактом огромной важности. Ее можно оценить как первый признак требования доступности международной политики и как признак рождения новой науки.

Цель и анализ в политической науке

Как известно, “желание – отец мысли”, и это выражение совершенно точно описывает процесс размышления нормального человека. Оно истинно для естественных наук, но в еще большей степени истинно для политической науки. В естественных науках различие между исследованием фактов и целью, с которой они должны быть соотнесены, имеет не только теоретическое основание, но и постоянно подтверждается практикой. Ученый, участвующий в лабораторном исследовании причин рака, возможно, первоначально был вдохновлен целью искоренить эту болезнь. Но эта цель, строго говоря, не соотносится с исследованием и отделима от него. Его результаты не могут сообщить больше того, что содержат в себе факты. Оно не может изменить содержание фактов, так как факты существуют независимо от того, что думает о них любой человек.

В политических науках, объект – человеческое общество, подобные факты отсутствуют. Исследователь исходит из желания излечить некоторые болезни государства. Среди причин болезни он диагностирует тот факт, что обычно люди реагируют определенным образом на определенные условия. Но этот факт несопоставим с тем фактом, что человеческие органы реагируют определенным способом на определенные лекарства. Этот политический факт при желании может быть изменен, а желание, уже существующее в уме исследователя, может быть распространено как результат его исследования на значительное число [c.54] других людей с целью сделать его эффективным. В отличие от естественных наук цель в политической науке соотносима с исследованием и не может быть отделена от него. Она играет самостоятельную роль – роль одного из фактов. В теории без сомнения может быть проведено различие между ролью исследователя, который устанавливает факты, и ролью практика, который принимает решение об истинной причине действия. В практике одна роль незаметно переходит в другую. Цель и анализ становятся одновременно и элементами, и совокупностью разных процессов.

Это положение может быть проиллюстрировано на нескольких примерах. Когда К. Маркс писал “Капитал”, он был вдохновлен целью покончить с капиталистической системой так же, как исследователь причин рака вдохновлен целью покончить с этой болезнью. Но факты, касающиеся капитализма, в отличие от фактов, касающихся рака, зависят от отношения к ним людей. Анализ Маркса был нацелен на то, чтобы изменить это отношение, и фактически он изменил его в процессе анализа фактов. Попытка провести различие между Марксом-ученым и Марксом-пропагандистом – бессмысленный спор по пустякам. Еще один пример. Финансовые эксперты, которые летом 1932 г. сообщили британскому правительству о возможности конвертировать 5% военной ссуды по курсу 3,5% без сомнения основывали свой совет на анализе определенных фактов; но эти факты, став известными финансовому миру, сделали данное действие успешным. Анализ и цель здесь неразрывны. Это касается не только мнения профессионалов или студентов, изучающих политические факты. Каждый, кто читает политическую хронику, посещает политические митинги или обсуждает политику со своим соседом, в той же степени является студентом, изучающим политическую науку; и то мнение, которое у него формируется, становится (особенно, но не исключительно в демократических странах) фактором в ходе политических процессов. Политическая мысль – сама по себе форма политического действия. Политическая наука – наука не только о том, что есть, но и о том, что должно быть.