Диалог 19

Пожилой профессор приглашает Милта в каби­нет, и они садятся за стол напротив друг друга.

Профессор (просматривая бумаги, которые держит в руках): Похоже, вы приготовили хорошо написанное и осмысленное заявление.

М и л т: Спасибо. Я потратил на него много времени (Самораскрытие).

Профессор (смотрит на Милта): Скажите, почему вы хотите стать врачом?

М и л т: Я не знаю, как хорошо ответить на этот вопрос. Я понимаю, что должен знать, но не знаю. У меня есть много разных причин. Я всегда хотел быть врачом. У меня было много других интересов, но я всякий раз возвращался к медици­не. Она меня привлекала больше всего. Я люблю людей... Я люблю работать с людьми и помогать им. Я люблю разрешать проблемы. Я люблю ра­ботать как руками, так и головой. Я вас еще не утомил? (Самораскрытие, Негативное заявление, Не­гативные расспросы).

Профессор: Нет, продолжайте.

М и л т: Я просто говорил о том, что для меня важно. Мне нравится работать и в лаборатории, и с пациентами. Меня увлекает биология. В качестве добровольного помощника я работал в медицинском центре. Я хочу быть профессионалом. Вот поэтому я и подумываю о карьере врача (улыбается). Я слы­шал также, что работа врача приносит хорошие день­ги (Разумный компромисс).

Профессор (не улыбаясь): Да, хорошо. Но почему вы хотите учиться именно у нас?

М и л т: У меня нет информации из первых рук, но я разговаривал со многими медицинскими работни­ками о разных институтах, и они говорили мне, что ваш институт выпускает хороших специалистов. Я бы хотел получить медицинское образование в институте с хорошей репутацией (Негативное заявление).

Профессор: Что вы собираетесь делать пять лет спустя?

М и л т: Я надеюсь быть практикующим врачом по какой-нибудь специальности.

Профессор: Какой специальности?

М и л т (сам Милт, без подсказки): Я пока не знаю. Меня привлекает общая терапия со всем множеством ее проблем. Также меня интересует психиатрия (Самораскрытие).

Профессор: Психиатрия и другие специали­зации требуют по меньшей мере дополнительно три года к основному образованию.

М и л т: Да, это правда, но я заметил, что когда делаешь то, что нравится, время прохо­дит незаметно (Игра в туман, Самораскрытие).

Профессор: А что вы собираетесь делать че­рез пять лет после окончания учебы?

М и л т: Я пока не вполне уверен. Это зависит от того, чему я смогу научиться в институте. Я не хотел бы сразу начинать частную практику. Я думаю, мне надо будет поработать в каком-ни­будь медицинском учреждении, чтобы хорошо пред­ставлять, что я могу делать (Самораскрытие).

Профессор: Кажется, вы колеблетесь. Воз­можно, вам не хватит уверенности в себе, чтобы начать собственную практику.

М и л т: Наверное, это так выглядит, но я имел в виду не это. Я думаю, что смогу стать хоро­шим врачом. Я довольно умен, медицина меня ин­тересует, я много работаю. Я не боюсь «испачкать руки» (Игра в туман, Самораскрытие).

Профессор (немного саркастически): Ну, хо­рошо, мы попытаемся научить держать их чистыми. Я посмотрел на ваши оценки, они отличные, кроме одной. У вас тройка по органической химии (под­нимает глаза на Милта в ожидании объяснения).

М и л т: Да. Органическая химия была одним из моих слабых мест. Я снова взялся за ее изуче­ние, и один мой друг занимается со мной. Органи­ческая химия для меня была, как тригонометрия. Мне нужны были три недели, чтобы понять, что к чему, и вообще о чем идет речь. Я думаю, что теперь у меня не будет с этим проблем. Я закан­чиваю второй курс и надеюсь получить «5», в худ­шем случае — «4» (Игра в туман, Негативное за­явление, Самораскрытие).

Профессор: Медицина многого от вас по­требует. Особенно, если заняться общей терапией, как я. Было время, когда я жалел, что занялся ею. Вас все атакуют: пациенты, медсестры, родственни­ки и другие врачи. Все ждут от вас ответов, и вам приходится работать часами, иногда без результа­та. Как вы думаете, вы это выдержите?

М и л т: Вы правы. Сейчас я не могу дать абсо­лютной гарантии, что смогу все это выдержать. Но думаю, что смогу. Весь мой опыт говорит о том, что я смогу это делать. Иногда я говорю себе: «Зачем вся эта работа? Почему я всегда так много работаю?» Но я продолжал это делать. Я не знаю ответа. Возможно, я мазохист? (Игра в туман, Самораскрытие, Негативные расспросы).

Профессор: Иногда я думаю, что я тоже. Я предполагаю, вы подавали документы и в другие институты.

М и л т: Да, я считал, так лучше. Хотя я хочу попасть к вам, все советовали мне подать заявления и в другие вузы на случай, если вы меня не приме­те. Разве вы не поступили так же в свое время? (Самораскрытие).

Профессор: Да, это хорошая идея.

М и л т: Вы хотите меня еще о чем-нибудь спро­сить? О моих недостатках или достоинствах? (Негативные расспросы).

Профессор: Что вы считаете главным недо­статком?

М и л т: Это мое личное мнение. Другие, воз­можно, думают иначе. Мне кажется, мое самое слабое место — недостаток опыта. Я молод. Я наивен по отношению к людям. Я не настолько решителен, как хотелось бы. Я обычно с треском проваливаюсь на собеседованиях. Когда я впервые проходил собеседование, мне казалось, что у меня из-за нервозности голова как бы опустела. Но я думаю, что подобный опыт поможет мне преодолеть эти ощущения, по крайней мере, я так надеюсь (Са­мораскрытие, Игра в туман, Негативное заявление).

Профессор (прерывает): Мне кажется, у вас уже неплохо получается. Вы вовсе не выглядите нервозным.

М и л т: Да, не выгляжу, но внутри я все еще чувствую себя неуютно (Игра в туман, Саморас­крытие).

Профессор: Возможно, большее значение имеет то, как вы смотритесь со стороны, а не что испытываете внутри.

М и л т: Наверное, вы правы. Посмотрим, что будет дальше (Игра в туман).

Профессор: В чем, по вашему мнению, ваше главное достоинство?

М и л т: Как я уже говорил раньше — это толь­ко мое впечатление. Возможно, я ошибаюсь, но ду­маю — привычка хорошо учиться, упорство, жела­ние много работать и немного мозгов. И, вероятно, я люблю людей и медицину (Игра в туман, Само­раскрытие).

Профессор: Вы хотите меня о чем-нибудь спросить?

М и л т: Да, я хотел бы задать несколько вопро­сов о вашем институте. Я знаю о нем очень мало. Пусть это прозвучит наивно и ненаучно, но я все-таки хотел бы знать ваше мнение по некоторым вопросам (Самораскрытие, Негативное заявление).

Затем Милт задал профессору следующие во­просы, которые мы с ним продумали:

1. Меня интересуют научные исследования. На­сколько это возможно у вас?

2. Нужно ли в первый год обучения заниматься еще и по индивидуальной программе?

3. Чем бы мне стоило позаниматься, чтобы луч­ше подготовиться к новому году обучения?

4. Какие виды работы на лето может получить у вас студент, чтобы заработать средства к сущест­вованию на время учебы? Есть какая-нибудь воз­можность не только учиться, но и зарабатывать на жизнь?

Когда два часа тренинга закончились, мы заметили явную разницу в том, как Милт отвечал на вопросы в начале и в конце. Мы попросили Милта сообщить нам о результатах собеседования, но он так больше и не появился. Я узнал из других источников, что собеседование прошло благополучно, так же как и другие, которые он проходил. Он был принят сразу в несколько медицинских учебных заведений и поступил не в то, к собеседованию в котором мы его готовили. Быстрое изменение в поведении Милта не удивило меня — я вообще редко удивляюсь чему-нибудь.

Как, возможно, вы догадались, подготовка Милта к собе­седованию в институт была репетицией к собеседованию при приеме на работу, которое у большинства из нас вызывает неприятные ощущения и даже беспокойство. Многие люди, проходившие у меня тренинг, просили подготовить их к по­добному собеседованию, и, по их словам, они намного легче проходили потом через эту стрессовую ситуацию, более реа­листично вели разговор, независимо от того, получали ли они ту работу, которую искали, или нет.

Примерный образец тренировочного диалога перед собе­седованием при приеме на работу, за исключением спе­цифических деталей, идентичен диалогу с Милтом. Когда я работаю с неуверенными в себе людьми, так же как и с пациентами, которым после перенесенных психических забо­леваний приходилось возвращаться к нормальной жизни, все они во время тренинга говорили мне, что трудным для них будет собеседование при приеме на работу. Они обычно при этом сильно нервничают и пытаются скрыть свою нервознос­ть вместо того, чтобы прямо сказать тому, с кем они беседу­ют «Я всегда немного нервничаю, когда устраиваюсь на ра­боту. Это не помешает нашей беседе?» (Негативное заявле­ние, Негативные расспросы). Многие не знают, что ответить на негативные комментарии по поводу их предыдущей рабо­ты и опыта. Очень часто они сомневаются в своих силах, не упоминают о своих навыках, и, естественно, у их собеседни­ка создается впечатление, что они мало чего умеют, а зачем компании «такая головная боль»?

Я беседовал на эту тему с врачами из Калифорнийского центра реабилитации, которым приходилось иметь дело с по­добными пациентами, и они согласились со мной, что самое трудное — не подготовить их к работе, а заставить сделать первый шаг к двери, за которой им предстоит собеседование. Классическим примером поведения таких людей может слу­жить поведение одного из моих пациентов. На вопрос: «Умее­те ли вы водить машину?» (потому что фирме часто приходит­ся срочно развозить всевозможные бумаги), он вместо того, чтобы просто сказать: «Да» (он умел водить), ответил: «Я водил раньше, до того как попал в психиатрическую клинику и провел там шесть месяцев. Когда автоинспекция это обнару­жила, они забрали у меня права». Как вы можете догадаться, собеседование тут же прекратилось

Но такое поведение с «признанием собственных грехов» характерно не только для людей, перенесших психические заболевания. Многие люди, которых я готовил к собеседова­нию при приеме на работу, ведут себя подобным образом. Когда заходит разговор о тех сферах, в которых они испы­тывают сомнения в себе, они слишком много говорят о своих предполагаемых недостатках, признаются в своих сомнени­ях, а затем пытаются исправить такое начало оправданием своих слабостей (в глазах того, с кем они беседуют).

Вы, возможно, сами себе задаете такие же вопросы, как и мои студенты на тренинге, — что ответить, если вам гово­рят: «Вы немного молоды (или немного стары) для этой работы», или «Кажется, у вас нет достаточного (или слиш­ком много) опыта, необходимого для этой должности», или «Кажется, вы часто меняете место работы (надолго застре­ваете на одном месте)», или на любое из подобных замеча­ний, имеющих целью побудить вас рассказать о себе. В следу­ющем диалоге я учу Ди, молодую служащую, как отвечать на подобные вопросы уверенно и отстаивать себя.

Ди рассказывала, что на последнем собеседовании, перед тем как она пошла на тренинг, на вопрос, умеет ли она печа­тать, она ответила: «Я печатаю не больше сорока слов в минуту и делаю опечатки». Затем она попыталась объяснить отсутст­вие нужного навыка: «Я никогда не была способна к печата­нию. Я дважды бросала курсы и только с третьего раза мне наконец удалось их закончить». Работа, на которую она пре­тендовала и проходила собеседование, не требовала обязатель­ного умения печатать. Мы с Ди обсудили проблему прохожде­ния собеседования в следующем диалоге.

Я: Я полагаю, вас спросили, умеете ли вы печа­тать, чтобы узнать, сможете ли вы напечатать нуж­ную бумагу, если машинистки или секретарши бу­дут заняты.

Д и: Я не подумала об этом.

Я: Вы смогли бы напечатать срочную бумагу?

Д и: Конечно.

Я: Тогда почему вы просто не сказали «да», а начали нести весь этот вздор о том, какая вы пло­хая машинистка.

Д и: Я и сама не знаю. Мне казалось, я не могу обещать того, что не в состоянии сделать.

Я: Вы спрашивали, требуется ли для этой рабо­ты владение машинописью?

Д и: Нет. В объявлении ничего не говорилось об умении печатать.

Я: А вам не захотелось поинтересоваться, поче­му он заговорил о машинописи, в то время как в объявлении ничего об этом не говорилось?

Д и: Когда он начал об этом говорить, у меня все мысли из головы вылетели.

Я:...и вы начали нести вздор.

Д и:...и я начала нести вздор.

Я: Давайте попробуем сейчас. Я буду задавать вам вопросы, как на собеседовании, а Кэти помо­жет вам отвечать на них, если потребуется.

Д и: Хорошо. А собеседование на какую работу?

Я: Это вам решать. Дворник, нейрохирург, стра­ховой агент. Ваша специальность не имеет значе­ния — для всех одно и то же.

Д и: Я хотела бы попробовать с того момента, с которого у меня в последний раз были проблемы.

Я: А как насчет всего остального, о чем он мог бы вас спросить?

Д и: Да, и об остальном тоже.

Я (начинается разыгрывание ролей): Вы умеете печатать?

Д и: Да.

Я: Хорошо. У нас иногда бывают периоды осо­бенно напряженные в офисе, и мы бы хотели, что­бы все помогали друг другу.

Д и: Это прекрасно, но я не понимаю, для этой работы требуется владение машинописью? (Игра в туман, Самораскрытие).

Я: Нет, но, как я сказал, мы хотели бы иметь человека, который в случае необходимости может подключиться к другой работе.

Д и: Я задала вам этот вопрос, потому что не хочу, чтобы у вас создалось впечатление, что я отличная машинистка. Если вам нужна сверх­быстропечатающая машинистка, то я, к сожа­лению, не вхожу в этот список. Я могу в крайнем случае напечатать письмо или несколько записок (Негативное заявление).

Я: Нет, вам предстоит следить за тем, чтобы все происходило в офисе вовремя и в установленном порядке.

Д и: Это меня устраивает.

Я: Я вижу по вашим бумагам, что у вас мало опыта работы в таком офисе, как наш.

Д и: Да, относительно продолжительности ра­боты вы правы, но в тех местах, где я до этого работала, я много узнала. Ведь чтобы сохранить работу, приходится много работать и быстро все осваивать (Игра в туман).

Я: Я также вижу, что вы часто меняли место работы.

Д и: Да. Когда подворачивалась работа лучше, я оставляла прежнюю (Игра в туман).

Я: Мы хотим, чтобы наши служащие не уходи­ли от нас.

Д и: Я вас понимаю, а что вы им предлагаете, чтобы удержать их от перехода на другую работу? (Игра в туман).

Я: Я расскажу вам об этом немного позже. Вы молоды, мы бы хотели нанять кого-нибудь постарше.

Д и: Да, конечно, и я не упрекаю вас за вашу осмотрительность. Многие девушки моего возра­ста еще не умеют общаться и работать с людьми, но ко мне это не относится (Игра в туман).

Я: Я вижу, у вас был опыт работы только делопроизводителя.

Д и: Это правда, у меня нет достаточного опы­та, чтобы даже подумать стать руководителем (Игра в туман).

Я: Что вы собираетесь делать через несколько лет?

Д и: Надеюсь работать у вас, но это зависит от многих моментов. Я недостаточно знаю о вашей компании, чтобы дать реалистичный ответ (Не­гативное заявление).

Я: Вы хотите меня еще о чем-то спросить?

Д и: Да, хотела бы узнать о зарплате, условиях работы, льготах.

Я (с нарочитым восторгом, чтобы настроить Ди на очередное собеседование): Великолепно. Вы при­няты!

Д и (улыбается, затем становится задумчивой и серьезной): Ну, а если он хочет, чтобы я печатала, а я не умею?

Я: Вы имеете в виду, что он передумал с тех пор, как подал объявление о найме на работу?

Д и: Да. Что будет потом?

Я: Почему бы нам снова не разыграть эту си­туацию? И увидим, что произойдет.

Д и: Хорошо.

Я: Вы печатаете?

Д и; Нет.

Я: Мы надеялись найти такого человека, кото­рый немного умел бы печатать, чтобы помочь дру­гим девушкам в офисе.

Д и (без подсказки): Это значит, что вы не возь­мете меня?

Я: Да, я боюсь, вы не отвечаете нашим требова­ниям.

Д и: Что мне говорить сейчас? Я потеряла рабо­ту? Мне остается только встать и уйти?

Кэти (вмешиваясь): Ди, дело не только в том, получите вы работу или нет. Что вы почувствовали, когда вам сказали, что вы не отвечаете требованиям?

Д и: Это вывело меня из себя. Он подает ложное объявление, я трачу время на это собеседование...

Кэти: Так почему вы ему об этом не скажете?

Д и: А почему нет?

Я (повторяю): Да. Я боюсь, вы не отвечаете нашим требованиям.

Д и: Ваш отказ выводит меня из себя. Я потеря­ла целое утро из-за того, что в объявлении у вас указано одно, а здесь вы мне говорите совершенно другое. Если вы хотите, чтобы человек умел печатать, так и сообщайте в объявлении (прекращает играть свою роль). Что мне теперь делать?

Кэти: Ничего. Просто сидите и смотрите ему в глаза.

Я: Но вы должны были знать, что работа в офисе предполагает умение печатать.

Ди (предотвращая попытку манипуляции): Я могу понять, почему вы это говорите, но так дела не делаются.

Я: Мне очень жаль, что мы создали вам неудоб­ства

Д и: Да, конечно, но все-таки мне от этого не легче.

Я: Что я могу сделать? Я прошу прощения за причиненные неудобства.

Д и: Вы бы могли быть более аккуратными при составлении объявлений в будущем, чтобы мне сно­ва не пришлось терять время.

Я (прекращая играть): Что я могу сказать, Ди? Вы меня приперли к стене.

Кэти: Как ты себя чувствуешь после того, что сейчас сделала?

Д и: Хорошо. То, что я потеряла работу, не имеет значения, главное, я себя хорошо чувствую.

Кэти: Может быть, потому, что сказала тому человеку то, что думаешь о его обмане? Подумай об этом.

Когда я во время тренинга готовил людей к собеседованию при приеме на работу, я обращал особое внимание на три момента. Первое: я учил их слушать то, что им говорят или о чем их спрашивают, а не то, что, по их мнению, имеется в виду. Второе: я учил их не отрицать недостатки, на которые им укажут. Третье: я учил их говорить, что, по их мнению, они все равно смогут очень хорошо работать для компании.

Без всякой скромности я использую свой собственный опыт в прохождении собеседований как образец, по которо­му они могут строить свое поведение. Например, я говорю моим студентам и пациентам: «Когда я проходил собеседо­вание на нынешнюю мою работу, меня спросили: „Вы мо­жете научить методам оперативного вмешательства?" Я тут же ответил: „Да". Меня взяли на это место. И не важно, что я всю следующую неделю это обдумывал, а потом органи­зовал для всего штата обучение этим методам в Психиатри­ческой клинике Лос-Анджелеса. Меня спросили только, могу ли я научить этому, и правда состояла в том, что могу. Я слушал только то, о чем меня спрашивали, а не что, как мне казалось, подразумевалось в вопросе. Если бы меня спросили: „Как много опыта у вас в использовании методов оперативного вмешательства?" Я бы ответил: „Очень мало, если не считать общей клинической практики, но меня очень интересует эта проблема, и я надеюсь у вас приобрести основательные знания в этой области". Если бы затем мне сказали: „Мы бы хотели взять человека, который мог бы научить этим методам весь остальной штат сотрудников", — я бы ответил: „Нет проблем. Я уже десять лет преподаю психологию, но, если я сам не смог бы этому научить, я бы договорился с экспертом в этой области, чтобы он провел такие занятия для штата". Я дал ясно понять, что смогу разрешить проблемы, которые потребуется решать на этом месте (и неважно, как называется должность, — служа­щий, менеджер, продавец, ремонтник, водитель, дворник или психолог)».

В следующем диалоге вы увидите, как можно вести себя в ситуации, в которой вы, вероятно, не раз оказывались: как не подать вида потенциальному хозяину, что у вас есть еще одно предложение, и вы сейчас выбираете, где будет лучше.

Карл — талантливый молодой актер, который снялся в трех фильмах, получивших хорошие рецензии. После успеха Карл вместе со своим агентом разработал кампанию своей сценической карьеры, в которую входили и тщательное рас­смотрение, и отбор предлагаемых ему ролей, чтобы они обес­печивали ему максимальную финансовую и «профес­сиональную» прибыль.

Карл знает, что он талантливый актер и у него есть воз­можность стать первоклассным актером. К сожалению, Карл считает, что должен делать все, что от него хотят режиссе­ры (чтобы поддержать их расположение к себе), иначе он может «пролететь». Это убеждение не соответствует реаль­ности. Конечно, он прав, считая, что одного таланта для успеха недостаточно. Но не прав, считая, что расположение режиссеров — неотъемлемое звено его успеха.

Есть обратные примеры. Три актера в киноиндустрии ра­ботают тогда, когда хотят, и выбирают то, что хотят —Джордж Скотт, Марлон Брандо и Питер Фолк. Они ведут себя так, словно не нуждаются в расположении режиссеров или других представителей киноиндустрии, они завоевали репутацию очень настойчивых в своих делах, в том числе и при подписании контракта. Хотя они и разнятся по силе актерского таланта, всех их объединяет высокая степень уве­ренности в себе. С точки зрения Карла, эти три человека эксцентричные или «сумасшедшие». А они просто не позво­ляют манипулировать собой, умеют легко отстаивать свои требования и обычно достигают того, чего хотят. Карл изум­лялся их способности находить работу, но приписывал их успех их личностным особенностям. Сам же он в отношени­ях с режиссером вел себя как послушный ребенок.

В то время я давал консультации группе молодых акте­ров и актрис, лица которых были знакомы по рекламе на телевидении, но имена их еще не были известны. В эту груп­пу входил и Карл. Я консультировал их, как быть настойчи­выми в отношении с директорами, режиссерами, ассистента­ми режиссера и со множеством «экспертов», «критиков» и «покровителей», т.е. со всеми, с кем актеру приходится общаться. Карл сказал, что на него очень давит режиссер одного из фильмов, который скоро начнут снимать. Карлу предлагают две роли, одна из них у этого режиссера. Агент Карла рассматривает оба варианта и должен рекомендовать выбрать одну роль либо другую, а может быть, и обе, если позволит график съемок. Режиссер же хочет, чтобы Карл подписал контракт немедленно. А агент Карла еще не за­кончил переговоры по поводу второй возможной роли. Карл не хотел говорить режиссеру, что он подумывает о другой роли, боясь, что потеряет его расположение или что тот помешает переговорам по поводу другого контракта. Ко­роче говоря, у Карла была проблема: он не хотел немед­ленно соглашаться на роль, чтобы иметь какое-то время, чтобы решить, какой контракт предпочесть. Карл не осме­лился все высказать режиссеру и обещал появиться на­столько скоро, насколько это возможно. Следующий диа­лог является подготовительным; мы разыграли его в груп­пе, чтобы у Карла появилась практика в отстаивании себя, умении избегать преждевременных соглашений, но при этом не вести себя грубо, вспыльчиво, не злить и не обижать режиссера. Хотя речь в диалоге пойдет об экзотической сфере кинобизнеса, умение отстаивать себя, избегать ма­нипуляций одинаково приложимо почти к любой сфере человеческой деятельности.

Date: 2015-10-21; view: 245; Нарушение авторских прав