С. Бочкарев

УГОЛОВНОЕ ПРАВО В СФЕРЕ ЭКОНОМИКИ: НУЖНЫ ИЗМЕНЕНИЯ

Сергей Бочкарев, кандидат юридических наук, г. Москва.

Необходимость модернизации отечественного уголовного права продиктована не только потребностями юридической практики, но и, как свидетельствуют экономисты, нуждами современного финансового кризиса. Ведущие специалисты в области экономической теории доказывают, что первопричина кризиса в российском обществе связана прежде всего с правом, а затем уже с экономикой. Оценивая причины ее упадка, представители науки указывают не на факторы производства, а на разбалансированные правила взаимоотношений личности, общества и государства в сфере экономики, которые закон, в том числе уголовный, не упорядочивает, а дезорганизует.

Срез ситуации

В УК РФ и УПК РФ сегодня, как и в советские времена, сохраняется доминирование уголовно-правовых запретов над гражданскими свободами, государственного интереса над частным правом. Это подтверждает, что выводы экономистов не беспочвенны.

Отдельные инициативы по совершенствованию УК РФ и УПК РФ затруднительно назвать взвешенными. Одни предлагают ввести мораторий на внесение изменений и дополнений в УК РФ для подготовки его новой редакции <1>. Другие настаивают на отмене целых групп преступлений, поскольку недопустимо, по их мнению, за счет бюджетных средств защищать частноправовые интересы (ст. ст. 171, 171.1, 172, 174.1, 176, 177, 178, 184, 185.1, 190, 192 и др. УК РФ) <2>. Третьи без внимательного отношения к делу обвиняют правоохранительные органы и суды в неформальном лоббизме репрессивной уголовной политики и предлагают ее формулировать без учета их мнения <3>. Все эти меры, считают специалисты, должны ослабить режим уголовно-правового насилия в сфере экономики.

--------------------------------

<1> Бойко А.И., Голик Ю.В., Елисеев С.А. и др. Ошибки в УК. Постоянные изменения в УК наполнили его противоречиями // Российская газета. 10.06.2010. N 5205 (126).

<2> Концепция модернизации уголовного законодательства в экономической сфере. М.: Фонд "Либеральная миссия", 2010.

<3> Радченко В., Жалинский А. Уголовный закон: большая имитация реформы // Ведомости. 23.06.2011. N 113 (2879); Радченко В., Жалинский А. Политика изгнания бизнеса // Ведомости. 24.06.2011. N 114 (2880).

С названными предложениями трудно согласиться уже потому, что вслед за законодателем криминальный мир не приостановит процесс совершенствования своих способов посягательств. Финансовый кризис, потребовавший от представительной власти незамедлительного принятия мер по уголовно-правовой охране рынка ценных бумаг (ст. ст. 185.1 - 185.5 УК РФ), не откажется от своего пришествия в российскую экономику.

Невозможно согласиться и с упреками в адрес, к примеру, органов прокуратуры. Прокурора в его нынешнем положении, когда он не возбуждает и не расследует дела, а, напротив, пресекает незаконную обвинительную деятельность следствия, неразумно уличать в заинтересованности увеличения их количества. К тому же прокуратура не относится к субъектам законодательной инициативы.

При таком подходе бесполезно в чем-либо упрекать правоохранителей. Их мнение действительно можно не учитывать, что зачастую и происходит. Но наивно и как минимум опрометчиво игнорировать уголовно-правовое мировоззрение субъектов правоприменения, принципы его формирования и реализации. Руководствуясь своим миропониманием, следователи, прокуроры и судьи наряду с законодателем также имеют полномочия оценивать и в некоторой степени определять нуждающиеся в защите интересы общества.

Не подстрекать, а профилактировать

Не имея конкретных ответов на вопросы повседневной практики, на которые призваны отвечать предлагаемые для исключения специальные составы преступлений, правоохранители будут искать и находить иные и не менее законные способы защиты нарушаемых интересов. В этом смысле законодателю необходимо не подстрекать правоприменителя, в частности к расширительному толкованию закона, а профилактировать такие попытки путем конкретизации его положений. По такому пути движутся европейские страны, где возникновение страхового, акционерного, банковского, финансового и кредитного дела привело к появлению в законодательстве групп специальных составов, в частности к компьютерному, субвенционному, страховому, кредитному мошенничеству, к обману с ценными бумагами.

В отечественном уголовном законе такие группы не появились. К российским аналогам можно отнести лишь единичные составы, от которых предлагается тоже отказаться. В частности, исключению подлежит ст. 176 УК РФ. Вместе с тем она имеет значительную заградительную силу, поскольку препятствует необоснованному привлечению лиц за более тяжкое преступление - мошенничество (ст. 159 УК РФ). Наряду с этим она препятствует принятию к предпринимателям исключительных мер процессуального принуждения - заключения под стражу. К тому же отмена ст. 176 УК РФ не приведет к снижению уголовно-правового насилия в сфере экономики, а повлечет безосновательное привлечение лиц к ответственности за мошенничество и к реальным срокам лишения свободы.

В конечном итоге с вышеприведенными точками зрения можно либо соглашаться, либо не соглашаться. Дело здесь не в предпочтениях, о которых также приходится говорить, поскольку, как ни странно, вышеприведенные инициативы юристов не касаются тех норм, автором которых являлся Президент РФ. Выбор между предлагаемыми решениями должен быть социально обусловленным, а не продиктован чьим-либо мировоззренческим произволом. С позиции социальной детерминации становится видно, что общество не отказывается от норм, предложенных к исключению. Напротив, судя по интернет-данным, обзорам блогосферы и, собственно, по количеству обращений заявителей в правоохранительные органы, можно говорить о том, что общество требует не отмены, а более интенсивной уголовно-правовой защиты его имущественных интересов.

Отмены указанных норм не требуют и субъекты экономического сообщества. Банковское представительство не отказывалось от статей, защищающих кредитные организации от незаконного получения кредитов и злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности, абсолютный прирост которых за период действия УК РФ составил 387%.

Инициативы об отмене названных статей не согласованы и с экономистами. Оценки последних не сопоставлены с предложениями по декриминализации отмеченного ряда положений уголовного закона. Между тем экономисты видят основную причину, препятствующую социально-экономическому и общественно-политическому развитию России, в большой доле противозаконных способов получения прибыли и в формировании на их основе личного имущества, в огромных масштабах теневых доходов, в противоправном переводе капиталов на счета иностранных банков и в других формах их вывода за границу, использовании для этого офшорных зон <4>.

--------------------------------

<4> Микульский К.И. Российская общественная система как главное препятствие для проведения эффективной социальной политики // Журнал Новой экономической ассоциации. 2010. N 6.

Объективная необходимость

Несмотря на продемонстрированную зыбкость аргументов, приводимых в обоснование модернизации уголовного законодательства в сфере экономики, следует признать, что такая необходимость все же объективно существует. Здесь, однако, важно понимать реальные, а не надуманные причины, которыми продиктована такая потребность. А обусловлена она материально-правовыми и процессуальными издержками.

К числу первых относится не группа норм, а пара одиозных статей уголовного закона, очерняющих всю правоприменительную практику в сфере экономики. Имеются в виду безграничные по своей области применения положения УК РФ об ответственности за легализацию имущества и мошенничество. Именно эти составы, как правило, используются в нуждах заказных и рейдерских дел. В связи с этим зону действия мошенничества, к примеру, необходимо законодательно свести до обмана о существенных условиях сделок, а не о любых обстоятельствах, как это сегодня вразрез с юрисдикцией ГК РФ предусмотрено УК РФ и предписано делать судам Пленумом ВС РФ.

Второго рода трансакции обусловлены избыточным участием государства в спорах хозяйствующих субъектов и навязыванием для их разрешения видов наказания, несоразмерных характеру совершенных проступков.

Не отдается отчет в том, что общество применительно к экономическим правонарушениям не требует крови. Заявители прибегают к средствам уголовной юстиции не столько ради того, чтобы посадить оппонента, сколько ради правды, то есть для использования уголовно-процессуальных средств доказывания фактов нарушения их прав. Такие способы в действительности имеют возможность более глубокого погружения в обстоятельства возникновения обязательств и истинные намерения их контрагентов. Иные отрасли законодательства в силу своей специфики не предоставляют субъектам хозяйственных споров таких возможностей.

Требование посадить оппонента является рудиментом истории отечественного законодательства. Оно по сей день навязывается обществу излишне консервативным законодателем, который при принятии УК РФ, во многом по инерции, руководствовался аналогиями из советского прошлого. В те времена всякий проступок против социалистической собственности официально связывали с посягательством на весь коммунистический строй и требовали за него реального лишения свободы. Сформировавшаяся на такой основе уголовно-правовая безотносительность привела к выработке подходов, единых как для убийц, так и, к примеру, для налоговых агентов, просчитавшихся в размере исчисляемого налога.

Потребность в решении всех обозначенных проблем актуализирует необходимость разработки для института уголовной ответственности за преступления в сфере экономики своей собственной Общей части (группы норм). К слову сказать, в существующей редакции указанной части УК РФ экономические ценности не отнесены к числу объектов, требующих уголовно-правовой охраны. Экономика как таковая не рассматривается уголовным законодательством как социальное благо.

Если обычно речь в УК РФ идет о преступлениях против личности, ее жизни и здоровья, против семьи и детей, мира и безопасности, то относительно экономики разговор ограничивается деяниями, совершенными в ее сфере. Остается непроясненным вопрос о том, против кого и чего указанные в законе деяния направлены. Во многом именно названной пробельностью объясняются причины, по которым существующие нормы уголовного закона необоснованно требуют привлечения лица к ответственности за извлечение дохода, а не за причинение кому-либо вреда.

Необходимо отметить, что своего рода Общая часть, предусматривающая особый порядок судопроизводства в отношении субъектов предпринимательской деятельности, постепенно образуется в отечественном уголовно-процессуальном законодательстве. По инициативе Президента РФ в нем определены особые условия начала и прекращения преследования субъектов налоговых правоотношений, предусмотрен запрет на применение исключительных мер принуждения к лицам, реально занимающимся предпринимательской деятельностью.

Пути решения

Названные меры, безусловно, своевременны и необходимы. Но они имеют законодательно ограниченный потенциал, обусловленный пределами процесса расследования. Данные новеллы не касаются уголовно-правовых отношений, то есть оценки преступности, виновности и наказуемости лица и совершенного им деяния.

На основе Общей части должны быть определены основные категории, задачи и принципы, а также подлежащие защите экономические блага и их субъекты, сведения о которых в ныне действующем УК РФ отсутствуют. На базе этой же законодательной платформы надлежит специфицировать основания и принципы уголовной ответственности за деяния в сфере экономики, конкретизировать их общественную опасность для личности, общества и государства. Здесь же необходимо конвертировать систему наказания, вывести ее из оков экономически затратного принципа "все или ничего", перевести наказание на выгодные для всех стимулирующие, компенсирующие и восстанавливающие принципы.

В экономической части уголовного закона необходимо закрепить условия необходимой обороны собственности, прописать последствия превышения ее пределов. Названные законоположения в конечном итоге должны определить статус собственника, привести к прекращению широко развернувшейся на фоне кризиса практики по осуждению правообладателей за предпринимаемые меры по сохранению (спасению) своего имущества от рейдерских захватов.

Требуется предусмотреть механизмы по переводу бизнес-структур из теневой в легальную сферу экономики (в том числе стимулирующие процедуры освобождения от уголовной ответственности, амнистии). Насущным является избавление правоохранителей от стремления к ликвидации хозяйственных образований. Достижению данной цели, в частности, будет способствовать исключение из экономических составов указаний на виды организованных групп, которые от всякого правоприменителя сегодня требуют заведомо видеть в коммерческих организациях "группы лиц, действующих по предварительному сговору", а в их сделках - умысел на совершение преступления.

Конструктивное рассмотрение такого предложения полезно не только для развития самого уголовного законодательства, но и для науки этой отрасли права. На основе Общей части появляется возможность устранить разночтения во взглядах специалистов относительно критериев, на основе которых можно было бы единообразно оценивать справедливость, эффективность и социальную приемлемость той или иной нормы закона.

Но Общая часть - это не только научно осмысленное предложение. Данное суждение основано на требованиях Конституции РФ и нормах Особенной части УК РФ. Оно продиктовано природой экономических отношений и принципами гражданско-правового регулирования, которые требуют признания равенства и свободы их участников, недопустимости произвольного вмешательства в дела друг друга. В этих отношениях государство выступает на равных началах с иными участниками хозяйственного оборота - гражданами и юридическими лицами. Какого-либо преимущественного положения государству закон не предоставляет.

Структура и принципы организации экономических отношений задают уголовно-процессуальные условия разрешения возникающих в них конфликтов. От государственного посредничества в этих отношениях, конечно, не уйти. Собственно, для этого государство и было учреждено. Кроме того, посредничество государства востребовано российским обществом, которое насчет него имеет свои исторически устоявшиеся взгляды. Другое дело, что публичный арбитраж, учитывая специфику экономических связей, должен быть построен на самоорганизующих и взаиморегулирующих началах, а не на административно-командных принципах, выгодных для бюрократии.

К примеру, за счет предоставления хозяйствующим субъектам возможностей частного обвинения можно добиться дистанцирования государства от той или иной стороны по делу. Правоохранители в таком случае не должны будут занимать положение обвинителя в интересах одного или другого субъекта экономической деятельности, а последние при этом не лишатся доступа к уголовно-процессуальным средствам доказывания. Государственное обвинение перестанет оставаться с носом, когда потерпевший изменит свою позицию к причиненному ущербу и другим обстоятельствам дела в силу достигнутого внепроцессуального мирового соглашения с обвиняемым - другим хозяйствующим субъектом.

Предложенное видение модернизации уголовного закона и процесса в сфере экономики, безусловно, несовершенно и требует более обстоятельной разработки и проверки. Такая проверка не может обойтись без широкого научного и практического обсуждения.