Эмоции и образ жизни

На уровне биологических форм существования у животных, когда индивид выступает лишь как организм, эмоциональные реакции связаны с органическими потребностями и инстинктивными формами жизнедеятельности. Именно протекание основных для животного организма форм жизнедеятельности, связанных с самосохранением, питанием, размножением, определяет его эмоциональные реакции.

На уровне исторических форм существования у человека, когда индивид выступает уже как личность, а не лишь как организм, эмоциональные процессы связаны уже не только с органическими потребностями, но и с духовными потребностями, с тенденциями и установками личности и многообразными формами деятельности, формирующейся в ходе исторического развития. Объективные отношения, в которые вступает человек в процессе удовлетворения своих потребностей, порождают разнообразные его чувства. Развивающиеся в процессе трудовой деятельности людей формы сотрудничества порождают многообразные социальные чувства. Даже если обратиться к семейственным чувствам, то, несмотря на органические основы сексуального чувства, всё же не раз навсегда данные чувства порождают различные формы семейной жизни, а изменяющиеся в процессе общественно-исторического развития формы семьи порождают изменяющиеся и развивающиеся семейные чувства. Человеческие чувства выражают в форме переживания реальные взаимоотношения человека как общественного существа с миром, прежде всего с другими людьми.

В этих исторических формах общественного бытия человека, а не в одних лишь их физиологических механизмах нужно прежде всего искать материальные основы человеческих чувств и эмоций, так же как в основных формах биологического существования, а не в одних лишь их физиологических механизмах самих по себе надо в конечном счёте искать материальные основы эмоций у животных.

Поскольку эмоции основываются на выходящих за пределы сознания жизненно особенно значимых взаимоотношениях индивида с окружающим, теория и классификация эмоций должна исходить как из первичной основы в конечном счёте не из тонкостей феноменологического анализа эмоционального переживания или физиологического изучения механизмов эмоционального процесса самого по себе, а из тех реальных взаимоотношений, которые лежат в основе эмоций. Поскольку у животных эмоциональные реакции связаны с основными сторонами и проявлениями их жизнедеятельности, с важнейшими для животного организма биологическими актами — питания, размножения и с борьбой за существование, постольку исходящая от Ч. Дарвина биологическая теория эмоций, которая связывала их с органической стимуляцией инстинктов, в отношении животных в основном правильна. Грубейшая ошибка биологической теории эмоций начинается лишь там, где эта биологическая теория переносится с животных на человека. Между тем с изменением форм существования у человека изменяется и сама основа его эмоций. Биологизаторская же теория неразрывно связывает эмоции человека с инстинктами.

По существу из этой именно точки зрения исходил уже У. Джемс. «Объект гнева, любви или страха, — говорит он, — побуждает не только к действию, он вызывает изменения в установке, в лице; он различным образом сказывается на дыхании, кровообращении и органических функциях. Когда действия заторможены, эмоциональные проявления ещё сохраняются, и мы можем прочесть гнев в чертах лица даже тогда, когда удар не был нанесён. Инстинктивные реакции и эмоциональные проявления сливаются в незаметных переходах». Джемс признаёт затруднительным провести грань между описанием эмоционального процесса и инстинктивной реакции. «Каждый объект, воздействующий на какой-нибудь инстинкт, способен вызвать в нас и эмоцию. Вся разница заключается здесь в том, что так называемая эмоциональная реакция не выходит за пределы тела субъекта, а так называемая инстинктивная реакция может идти дальше и вступать на практике в отношения с вызывающим её объектом». Эту формулу полностью воспринял современный бихевиоризм: инстинкт, по Дж. Уотсону, представляет собой наружное действие, эмоция — реакция, связанная с организмом, но между эмоцией и инстинктом нет чёткой грани; так же как инстинкт, эмоция является наследственной стереотипной реакцией.

Эта теория о неразрывной связи, почти неразличимости инстинкта и эмоции в дальнейшем была конкретизирована в двух вариантах. Эмоции представляются либо как субъективная сторона инстинктов, как специфическое переживание, связанное с инстинктивным действием, либо как пережиток инстинктов, как тот след, который, отживая, они оставляют в психике. В частности У. Мак-Дауголл, считая, что он осуществляет идею Ч. Дарвина, развил теорию эмоций, исходящую из того положения, что всякая эмоция есть аффективный аспект инстинктивного процесса. [У. Мак-Дауголл, Основные проблемы социальной психологии, М. 1916.]

Тому соотношению между эмоцией и инстинктом, которое попытался установить У. Мак-Дауголл, в последнее время другим исследователем — Ларгие де Бансель — была противопоставлена другая теория, по-своему интерпретирующая теорию Ч. Дарвина. Эта теория гласит: «Эмоция не аспект или как бы оборотная сторона инстинкта, она — рудимент или неудавшийся инстинкт».

Неразрывно связывая человеческие эмоции с примитивными инстинктами, эти теории превращают эмоции в исключительно биологические образования и лишают их всяких перспектив развития; эмоции — пережитки прошлого. Они либо продукты разложения инстинкта, дезорганизующие всякую человеческую деятельность, либо неотлучные спутники инстинктов.

Но исключительная связь эмоции с инстинктом расходится с физиологическими данными, говорящими в пользу корковой обусловленности эмоций и подкорковой локализации инстинктов; она не согласуется и с психологическими фактами.

Генетически, несомненно, эмоции были первоначально связаны с инстинктами и влечениями. Связь эта сохраняется, но неправильно связывать чувства человека исключительно с инстинктивными реакциями и примитивными влечениями. Эмоциональная сфера проходит длинный путь развития — от примитивной чувственной, аффективной реакции у животного к высшим чувствам человека.

Чувства человека — это чувства исторического человека.

У человека эмоции связаны с основными формами общественно-исторического существования — образа жизни человека и основными направлениями его деятельности.

Зарождение на основе совместного труда общественных форм сотрудничества, специфически человеческих отношений человека к человеку порождает и целый новый мир специфически человеческих чувств к человеку и к другим людям, реальная основа которых заключена в сотрудничестве и вытекающей из него общности интересов. Отсюда рождаются гуманитарные чувства, чувства солидарности, симпатии, любви к человеку и т. д., и отсюда же, с возникновением общественных противоречий как реальных материальных фактов, рождается человеческое негодование, возмущение, вражда, ненависть. Первично реальные отношения, в которые включается человек, определяют его чувства, и лишь затем вторично его чувства обусловливают те отношения к другим людям, в которые он вступает.

По мере того как первично чисто природные отношения индивидов различного пола, матери к детёнышу и т. п. перестраиваются на общественной основе и принимают характер семейственных отношений, у человека формируются специфические человеческие чувства — различных членов семьи друг к другу. Половое влечение переходит в человеческое чувство любви, которое в связи с изменяющимся в ходе общественно-исторического развития характером семьи осложняется многообразными в него вплетающимися оттенками чувств; отношение родителей и детей, пропитываясь общественно-историческим содержанием, перерастает во взаимосвязь, а иногда и антагонизм поколений, которые порождают и питают сложные чувства родителей к детям и детей к родителям.

Через отношение к другим людям формируются у человека и специфические человеческие чувства к самому себе как человеческому существу, как личности, формируются личностные чувства как чувства общественные.

Не появление личностных чувств порождает личность и специфическое для человека отношение не только к окружающему миру, но и к самому себе, а становление в процессе общественной практики и исторического развития личности как субъекта практики и конкретного носителя общественных отношений порождает личностные чувства.

Сам труд, основа человеческого существования, становится важнейшим источником человеческих чувств. Важнейшие человеческие эмоции, которые играют в жизни обычно очень большую роль и существенно сказываются на общем эмоциональном состоянии, на настроении человека, связаны обычно с ходом его трудовой деятельности, её успехом или неуспехом, её удачами или неудачами.

Различные направления общественно-трудовой деятельности порождают или развивают различные направления и стороны эмоциональности. В ходе исторического развития они не только проявляются, но и формируются. Развитие общественных межлюдских отношений порождает моральные чувства. С выделением из практической деятельности теоретической порождаются интеллектуальные чувства — любознательность, любовь к истине, которая, приходя в столкновение с интересами эксплуататорских классов, приводила преданных ей людей науки на костры инквизиции. В процессе создания изобразительных искусств, музыки, поэзии формируются эстетические чувства человека; в великих творениях народного творчества, в классических произведениях великих мастеров искусства эстетические чувства человека не только проявляются, но также и развиваются и формируются.

Таким образом, чувства человека, не отрываясь, конечно, от организма и его психофизических механизмов, далеко выходят за узкие рамки одних лишь внутриорганических состояний, распространяясь на всю безграничную ширь мира, который человек в своей практической и теоретической деятельности познаёт и изменяет. Каждая новая предметная область, которая создаётся в общественной практике и отражается в человеческом сознании, порождает новые чувства, и в новых чувствах устанавливается новое отношение человека к миру. «Не только обычные пять чувств, но и так называемые духовные чувства, практические чувства (воля, любовь и т. д.), одним словом, человеческое чувство, человечность органов чувств, возникают только благодаря бытию их предмета, благодаря очеловеченной природе». [К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. III, 1929, стр. 627.] Отношение к природе, к бытию предметов опосредовано социальными отношениями людей. Ими опосредованы и чувства человека. Участие вобщественной жизни формирует общественные чувства. Объективные обязательства по отношению к другим людям, превращаясь в обязательства по отношению к самому себе, формируют моральные чувства человека. Существование таких чувств предполагает целый мир человеческих отношений, далеко выходящий за пределы висцеральных реакций организма. Чувства человека опосредованы и обусловлены реальными общественными отношениями, в которых включён человек, нравами или обычаями данной общественной среды и её идеологией. Укореняясь в человеке, идеология сказывается и на его чувствах. Процесс формирования чувств человека неразрывен со всем процессом становления человеческой личности.

Высшие чувства человека это определяемые идеальными — интеллектуальными, этическими, эстетическими — мотивами процессы, в которые включаются самые примитивные формы чувствительности, связанные с основными органическими функциями. Те же древние струны, которые вибрировали в связи с примитивными инстинктами животного, продолжают вибрировать и звучать, резонируя в самых глубинах организма, под воздействием подлинно человеческих потребностей и интересов. В связи с этим чувства не определяются однозначно отдельными висцеральными реакциями организма и не являются простой суммой исходящих от них органических ощущений. То, что когда-то исходило от примитивных функций организма, теперь резонирует в нём, определяясь более высокими, в историческом развитии человека надстроившимися, функциями. Чувства человека — самое яркое выражение «природы, ставшей человеком»,и с этим связано то волнующее обаяние, которое исходит от всякого подлинного чувства.

В ходе событий, порождающих у человека те или иные эмоции, он всегда является одновременно в какой-то мере не только пассивным и страдательным, но и активным, действенным существом. Даже там, где человек оказывается во власти событий, с которыми он в конечном счёте не в силах совладать, ход которых в целом не от него зависит, всё же он неизбежно либо в какой-то мере содействует ему, давая вовлечь себя в него, либо противодействует ему, хотя бы и безуспешно, либо во всяком случае так или иначе относится к происходящему.

Таким образом, всё происходящее с человеком вызывает или включает и какую-то активность с его стороны — внешнюю или внутреннюю. С другой стороны, ход собственной деятельности человека и тех событий, которые в основном зависят от неё, неизбежно включает и ту или иную меру пассивности, внешней обусловленности, так как результат действий, которые совершает человек, зависит не только от его побуждений и намерений, но и от объективных обстоятельств.

Таким образом, объективно в действиях человека налицо и действенность, активность, и страдательность, пассивность, в этой своей противоположности данные в каком-то единстве и взаимопроникновении. Соответственно они представлены и в эмоциональной сфере человека, которая включает в себя и активность того или иного эмоционального отношения к происходящему и пассивность того или иного состояния, которое испытывает человек, подвергаясь различным воздействиям.

Это взаимоотношение активности и пассивности накладывает существенный отпечаток на эмоциональную сферу. Оно проявляется в выше уже отмеченной двусторонности эмоциональных образований, выступающих, с одной стороны, как активные эмоциональныетенденции, стимулирующие к деятельности, с другой — как эмоционально переживаемые состояния, которые испытывает человек.

Те учения об эмоциях, которые пытались глубже проникнуть в существо эмоций, отмечали эту полярность активности и пассивности как существенную черту эмоциональной сферы, но объяснения ей давались различные. Р. Декарт, отражая здесь в основном христианскую традицию, в соответствии со своим учением о дуализме двух субстанций видел источник этой полярности в дуализме души и тела. Страсть, поскольку она активность души — акт мысли, чистого познания; она, значит, активна, поскольку она не влечение тела, а познание души; она собственно страсть и, значит, нечто страдательное, пассивное (passion), поскольку она порождение плоти и её влечений. Страсть души (passion de l’âme) является чем-то страдательным (пассивным), поскольку она определяется воздействием тела. Активность души, таким образом, относится за счёт самой души, пассивность — за счёт воздействия на неё со стороны тела.

Б. Спиноза, заостряя интеллектуалистическую концепцию души, основу которой заложил Р. Декарт, ищет источники этой полярности внутри самой души как познающего субъекта и усматривает её в дуализме совершенного и несовершенного познания.

Активность или пассивность души зависит для Спинозы от адекватности или неадекватности познания. Душа пассивна, поскольку она имеет неадекватные идеи и поскольку её аффекты — это страсти, т. е. страдательные, пассивные состояния; поскольку она имеет адекватные идеи, она активна, её аффекты — «действия» души.

Мы видим источник этой противоположности активности и пассивности в действенных взаимоотношениях субъекта и объекта, взаимопроникающих друг друга, так что отношение между активностью и пассивностью перестаёт быть при этом метафизически внешним. Каждая эмоция не является или пассивной, или активной, а и пассивной, и активной. Весь вопрос лишь в мере одной и другой, в силу которой эмоция выступает в одном случае преимущественно как страдательное состояние аффицированности, пленённости, в другом — преимущественно как активный процесс порыва, устремлённости, действенности.

На этой основе мы можем тоже прийти к положению, которое в рамках своей концепции сформулировал Б. Спиноза, определив аффекты (что у него равнозначно с нашим понятием эмоции, а не с более узким современным понятием аффекта) как состояния, которые увеличивают или уменьшают способность к действию («Этика», 43, определение 3).

Date: 2015-10-21; view: 277; Нарушение авторских прав