Начало карьеры

На следующий день я с нетерпением ждала звонка… но не дождалась. Ещё день спустя я ждала его снова. На третий день тоже – но только практически без надежды. Когда мне не позвонили и на четвёртый, я пришла к выводу, что, наверное, не понравилась: то ли ещё маленькая, то ли без опыта, то ли ещё в каком‑то пункте анкеты указала не те данные, которые хотелось бы увидеть работодателю. В конце концов я уверила себя в том, что на «моё» место взяли кандидата, появившегося раньше, решила, что не так уж и хотела в эту «Корицу», пришла к выводу, что буду наслаждаться своим бездельем, а потом вообще забыла об анкете… Вот почему звонок с незнакомого номера через неделю после визита в кофейню оказался для меня полной неожиданностью.

– Евгения? Здравствуйте! – сухо сказала мне незнакомка на том конце. – Вы оставляли в «Корице» свою анкету?

– Оставляла…

– Вам удобно подойти на собеседование завтра? Скажем, в двенадцать?

– Ну… да… – выдавила я, сама не зная, что чувствую: то ли страх, то ли радость, то ли смущение.

– Тогда пишите адрес…

Я записала.

А остаток дня сидела за компьютером, читая советы для тех, кто ищет работу.

И чего там только не писали! Судя по статьям из Интернета, людей на собеседовании могли ждать испытания похлеще, чем в кино. Одни авторы призывали ни в коем случае не опаздывать и одеться как можно строже, чтобы показать свою деловитость и прилежание; другие убеждали прочитать про фирму всё, что можно, и готовиться к вопросам о её бизнесе, основателях, достижениях; третьи спешили напомнить, что собеседование может проходить в грубой форме, чтобы выявить стрессоустойчивость кандидата; четвёртые призывали готовиться к психологическим тестам; пятые писали, как позавтракать, чтобы чувствовать себя на все сто… Словом, если поначалу я волновалась, как всё пройдёт, то к концу дня ощутила просто панику. Обращение за советом к родителям тоже не принесло пользы: папа сказал, что уж если мне так захотелось служить в общепите, то я могла бы выбрать заведение поближе к дому, а мама едва не довела меня до слёз речами о том, что меня заставят работать с кассой, потом ограбят, а потом я буду десять лет выплачивать те деньги, что проворонила… При этом оба родителя были не против, чтоб я работала. Они даже сказали, что я ОБЯЗАНА быть принятой в «Корицу»!

– Ну если ты даже туда поступить не сможешь… – многозначительно начал отец.

Мать прервала его, но осадок, как говорится, остался. В кровать я легла перепуганной, взвинченной и расстроенной. Спала, вопреки одному из советов из Интернета, недолго и беспокойно. Утром встала, надела свой школьный костюм и вышла из дома аж полдесятого – чтобы уж точно не опоздать.

Немудрено, что до места я добралась на два часа раньше, чем было намечено. По адресу, продиктованному мне по телефону, оказался отнюдь не офис, как я подумала, а кофейня – ещё одно заведение сети «Корица». Можно было бы, конечно, зайти внутрь и посидеть там, попить кофе… Но я решила, что буду выглядеть глупо, если позволю всем догадаться, что притащилась на собеседование раньше времени и не знала, куда себя деть два часа. Уж лучше прогуляться! В общем, до двенадцати я бродила в окрестностях заведения, перебирая в голове почерпнутые из статей сценарии собеседования: испытания шоком, непонятные тесты, задания‑сюрпризы… Чем сильнее я старалась подготовиться, тем больше волновалась и понимала, что быть абсолютно готовой я не сумею…

Наконец наступил момент истины. Без десяти двенадцать вернулась в кафе и попросила одного из работников сообщить начальству, что приглашённая на собеседование Евгения Харитонова прибыла. Тот ушёл, вернулся и сказал, что нужно ждать. Я села за столик. Минутная стрелка коснулась двенадцати. Потом одного. Потом двух. Потом трёх. А потом четырёх… «И стоило так рано просыпаться?» – раздражённо подумала я и зевнула. Именно в этот момент из подсобки ко мне вышла женщина. По закону подлости она появилась так неожиданно, что застала меня с открытым ртом. «Ну вот и всё, собеседование провалено», – поняла я и неожиданно для себя расслабилась. Раз я проиграла, волноваться больше не о чем…

– Извините, что заставила вас ждать, – сказала женщина, садясь со мной за столик. – Вы Евгения?

– Да.

– Почему вы хотите работать у нас?

– Ну… – Я подумала было о вариантах «потому что у вас такая замечательная фирма» и «потому что я мечтаю сделать карьеру в ресторанном бизнесе», но решила от них отказаться. Раз уж всё потеряно, мне лучше сказать правду. Это проще. – Честно говоря, меня не взяли в институт, и мне теперь скучно. Моя бывшая одноклассница рассказала мне о «Корице», и я решила сходить туда. Пришла, и мне понравилось. А потом я увидела, что нужен персонал, и подумала: «Дай‑ка попробую»!

– Знакомая история, – улыбнулась женщина. – Я пришла в эту компанию примерно так же… А в школе вы как учились?

– Ну… по‑разному… С физикой так себе, с литературой получше. В аттестате есть и тройки, и пятёрки.

– А кофе любите?

– Если честно, не так чтобы очень, – ответила я. – Папа пьёт иногда растворимый… По мне, это гадость.

– Растворимый – это точно гадость! Наш совсем другой. Когда я пришла в компанию, то кофе не любила совершенно. А теперь он мне нравится. И честность ваша тоже, кстати, нравится!

– Спасибо…

– Вы готовы убираться? Мыть полы, посуду? Наши работники универсальны: бывает, ты и кофе варишь, и на кассе, и по залу…

– Да, готова! – Я сразу подумала, что, расхаживая по залу в поисках грязной посуды, познакомиться с каким‑нибудь симпатичным дизайнером будет даже легче, чем стоя весь день за стойкой.

– А как долго вы хотите тут работать?

– Ну, до следующего лета всё равно мне делать нечего… Так что год как минимум. Конечно, если не будете обижать.

– Мы тут никого не обижаем. Кормим даже даром.

– А директор кофейни не злой? Я имею в виду, той, которая около архитектурного института. Мне хотелось бы работать именно в ней.

– Ну, на мою злобность подчинённые пока что не жаловались, – ответила женщина, усмехнувшись.

– Вы?!.

Как неудобно! А я‑то, начитавшись всяких статей о работе, решила, что буду иметь дело с менеджером по персоналу!

– Да, я директор двух кофеен – у Архитектурного и этой. Простите, что я сразу не представилась: Галина. Вы готовы выйти с понедельника?

– С понедельника?!

До сих пор, несмотря на благожелательный тон беседы, я не предполагала, что всё настолько легко! В статьях было написано, что после собеседования менеджер обычно отвечает «мы подумаем» и больше не звонит. А на деле всё просто и быстро! Я была так удивлена положительным решением, что опять испугалась: слишком уж резкая перемена обрисовалась в моей судьбе.

– Да, с понедельника. Раньше нельзя: вам ведь нужно сделать медицинскую книжку, собрать документы, оформиться, взять униформу, учебник…

– Учебник?!

– Учебник бариста. У вас, конечно, будет и наставник, но учебник пригодится. Сейчас напишу адреса…

Весь следующий день я моталась по городу: искала в магазинах бланки трудовых книжек, добывала себе справку о флюорографии, ездила в главный офис и в отдел кадров владеющей «Корицами» фирмы: почему‑то они оказались в промзоне за городом. Но больше всего времени ушло на изготовление медицинской книжки: такого специального документа, где говорилось, что я здорова и ничем не заражу еду в кофейне. Мне выдали адрес какой‑то особенной поликлиники, которая занималась такими книжками. Она оказалась набита людьми под завязку: будущие торговцы, официанты, повара и воспитатели детских садиков спешили обзавестись заветной бумажкой. Отстояв в шести очередях, я была осмотрена несколькими врачами, сдала кровь, получила прививку (сама не поняла, от чего)… Вышла из поликлиники и почувствовала себя совершенно измотанной. День прошёл как на автомате. А ведь я ещё даже не приступила к работе! Что же будет дальше?.. Страшновато…

Добравшись до дому, я распечатала пакет с униформой, который мне выдали в офисе фирмы. Мне не терпелось примерить эту одежду. Ведь это был знак нового статуса, знак того, что отныне я была уже не одинокой бездельницей, а частью команды «Корицы» и полезным членом общества! Кроме того, мне, как и всякой девчонке, нравилось мерить шмотки. И что же я обнаружила?

Чёрная рубашка была сшита из какой‑то отвратительной синтетики, плохо гладилась, портилась от утюга, а что самое главное, оказалась размера пятидесятого. На мне она болталась как на пугале. Надетый поверх рубашки фартук мог бы исправить ситуацию, если б не оказался слишком коротким: он явно был пошит на какую‑то жирную коротышку, а мне, стосемидесятипятисантиметровой стройной девушке, пришлось завязать его где‑то в районе рёбер. Ко всему этому «великолепию» полагалось носить собственные чёрные брюки. Я нашла в шкафу какие‑то старинные, напялила всё вместе, пошла к зеркалу… Ещё ни разу в жизни я не видела себя такой безобразной! Неужели мне придётся в этом виде проводить целые дни?! Как глупо думать, что какой‑нибудь студент на меня взглянет!..

Боже мой, во что я вляпалась!..