Глава 9. Свет больно ударил в глаза, и Тэсс, чертыхнувшись, зажмурилась

Свет больно ударил в глаза, и Тэсс, чертыхнувшись, зажмурилась. Ей показалось, что прошло всего несколько мгновений с тех пор, как они остановились после бешеной скачки. Ривен не так жесток, чтобы не дать ей поспать, и, черт побери, что делает у нее под боком его сапог? Перевернувшись на спину, она отметила, что покрытая мхом полянка не такая мягкая и приветливая, какой казалась, когда Тэсс расстилала одеяло. Она поискала взглядом Ривена..

— Ты же обещал, что мы отдохнем, — проворчала она. — Я только успела улечься поудобнее.

— На самом деле, малышка, ты спишь уже почти шесть часов. Вспомни, когда мы остановились, было раннее утро. А сейчас уже за полдень. — Он взглянул на солнце.

— А мне показалось, будто я только что закрыла глаза. Он ответил ей нежной улыбкой и помог подняться. Она потянулась, оглядываясь по сторонам. Они находились в неглубоком овраге между двумя холмами, точнее, промоине после бурного схода снега весной. Это было хорошее место для отдыха, но Ривен уже собирал вещи, а это означало, что больше задерживаться нельзя.

Она быстро отбежала к ближайшим кустам справить нужду. Вернувшись, взяла флягу с водой, умылась, стараясь не очень расходовать воду. Тэсс спросонья еще плохо соображала, поэтому обед, состоявший из привычной овсянки, был съеден в полном молчании. Когда они садились на лошадей, Тэсс заметила притороченных к седлу двух ощипанных птиц.

— Так ты хорошо поохотился, — довольно проговорила она, про себя подумав, что, хотя ехать впереди Ривена в его объятиях намного приятнее, зато сзади — намного удобнее. Она чувствовала себя более свободно, а в случае необходимости могла просто обхватить его.

— Да. Мы устроим настоящий пир, когда остановимся на ночевку.

— Теперь, по крайней мере, есть цель.

— Был соблазн приготовить их утром, но не хотелось разводить огонь. Поэтому, пока ты храпела, я ощипал их, чтобы в нужный момент насадить на вертел.

— Я не храпела.

— Ну конечно же, нет.

— Спасибо, что спас меня. Я и не надеялась. Ведь ты должен спешить к королю. А мог попасть в ловушку и наверняка об этом догадывался.

— Да, они намеревались использовать тебя в качестве приманки. Признаться, такой сообразительности я от них не ожидал. Будь у меня хоть малейшие сомнения о том, что тебя ожидает, я не последовал бы за тобой, — говорил он убедительно, хотя сам в это не верил. — Если с меня спросят, скажу, что ты для короля Якова нужный человек. Ведь ты — свидетель всех дядюшкиных преступлений.

— Главное, иметь оправдания. — Она слабо улыбнулась, услышав его смех. — Никому еще я так не радовалась, как тебе в эту ночь.

— Да, у тебя могли быть неприятности.

— Но я знала, как от них избавиться.

— Само собой.

— Да, знала, — упрямо повторила Тэсс в ответ на его ироничную реплику.

И они принялись горячо обсуждать, каким образом она могла спастись без его помощи. Тэсс знала, что у нее не было ни единого шанса, но ее тронула его готовность пощадить ее самолюбие. Эта шутливая перепалка еще больше сблизила их и сгладила неловкость, возникшую от его объяснений, почему oн последовал за ней. Все эти доказательства чисто дружеской привязанности успокоили Тэсс Глубоких чувств, которых ждала от него Тэсс, он не проявил, но равнодушным не остался. Тэсс почувствовала, что засыпает. Она знала, что, если потребуется, Ривен сразу ее разбудит.

— Тэсс, — услышала она шепот. — Тэсс, просыпайся, Нам надо ненадолго спрятаться.

Тэсс открыла глаза. Ривен повернул лошадь в густые заросли деревьев у подножия большого холма. Судя по солнцу, было уже далеко за полдень. Сколько же они проехали с тех пор, как она безмятежно уснула?

Ривен остановил лошадь, спешился, помог Тэсс сойти.

— Там впереди кто-то есть.

— Люди Дугласов? Или моего дяди? — спросила Тэсс, глядя, как Ривен закреплял узду на ветке ольхи.

— Я не стал ждать, пока они окажутся достаточно близко, чтобы их разглядеть. — Он взял ее за руку и повел к подножию холма, откуда неплохо просматривалась дорога. — Лучше сделаем это, оставаясь незамеченными.

Они легли на землю и осторожно поползли по каменистой почве. У самого края холма Тэсс присмотрелась к дороге, но, ничего не заметив, нахмурилась.

— Ты уверен, что там действительно кто-то есть?

— Совершенно точно. Я собирался пройти той же тропой. Они вспугнули несколько птиц, только поэтому я успел повернуть незамеченным. Я вернулся назад так, чтобы холм оказался между нами. А теперь смотри.

В просвете между деревьями показались всадники. Ривен отполз чуть в сторону, чтобы она лучше видела. Всадников было по меньшей мере человек двадцать. Присмотревшись к двум шедшим во главе отряда, Тэсс нахмурилась. Человек в полной экипировке, восседавший на черном жеребце, показался ей знакомым: то ли он сам, то ли его конь — этого Тэсс пока определить не могла, как ни напрягалась.

— Люди Дугласа, — шепнул Ривен. — Идут на соединение с армией предателя.

— Ты уверен, Ривен? — Тэсс тоже показалось, что это те самые цвета, которые носят люди Дугласов, но она могла ошибаться. Ей никогда не приходилось серьезно заниматься геральдикой.

— Да. Хоть у них и нет флага, на одежде большинства — цвета Дугласов. Кроме самого командира па черном жеребце и двух человек прямо за ним. На них другие цвета, — прошептал Ривен,

— Это плохо? — Она досадовала, что уделяла так мало внимания изучению рыцарских правил и обычаев, тогда не пришлось бы задавать Ривену столько глупых вопросов.

— Это странно. Солдат надевает цвет, чтобы его легко могли узнать в бою не столько чужие, сколько свои. В этом случае исключена возможность пасть от рук своих же, В отдельных случаях, правда, в этом нет необходимости — например, когда отправляются воевать за границу. Зачем раньше времени выдавать свою принадлежность?

— Саймон не носил ничьих цветов, — прошептала Тэсс, разглядывая двигающихся по дороге людей.

— У Саймона другие задачи, — Ривен нахмурился. — Шпион никогда не выдаст свою принадлежность. Те, за кем он следит, не должны распознать в нем врага, а друзья, приметив его рядом с врагами, — принять за предателя. Вопрос в том, кого боится этот человек? От кого прячет свои цвета — от врагов или от друзей?

— Какие сложности. Зачем им все это нужно?

— Власть, любовь моя. К ней стремятся те, кто ее имеет, а кто имеет — жаждут получить еще больше.

Она поймала его встревоженный взгляд.

— Что-то не так?

— Меня удивило твое пристальное внимание к этом человеку впереди отряда.

Тэсс вздохнула:

— Не могу отделаться от мысли, что я его где-то уже видела. Но я никак не могу вспомнить, где и когда. А интуиция подсказывает, что это очень важно.

— Может быть, подберемся поближе? — Он взял ее руку и увлек за собой через густой подлесок. — Тогда ты разглядишь его получше.

— А это не рискованно?

— Лучше, конечно, остаться незамеченными, ведь это действительно может оказаться важным.

— А вдруг память просто сыграла со мной злую шутку?

— Не думаю.

— Спасибо, но ты меня переоцениваешь.

Тэсс, распластавшись на склоне, внимательно приглядывалась к мужчине. Он был высок и сухощав, с хищным выражением лица. Нет сомнений, она его уже видела. Волнение ее возрастало.

Тэсс подползла еще ближе. К ее ужасу, несколько камешков с шумом покатились. Тэсс и Ривен замерли, затаив дыхание. Мужчина заметил камни, проследил их движение, а потом, несмотря на довольно густую растительность, разглядел Ривена и Тэсс и поднял тревогу. Ривен, чертыхаясь, схватил Тэсс за руку, и они бросились вниз по склону. Тэсс то и дело спотыкалась, и ему время от времени приходилось буквально тащить ее на себе. Наконец они добежали до лошади. Ривен бросил на пес Тэсс, вскочил в седло.

— Держись, малышка, — приказал он, направив коня вниз по склону в сторону. — Придется гнать вовсю, чтобы оторваться от этих псов.

Сидя впереди, Тэсс могла держаться только за гриву лошади или излучину седла. Она вцепилась в гриву и пригнулась, чтобы не загораживать Ривену дорогу. К тому времени как они спустились с холма, к ним уже приближались справа и слева вооруженные люди, еще одна группа обходила их по холму сзади, чтобы отрезать путь к отступлению. Оставался только один путь, и Ривен послал лошадь вперед через последнее открытое пространство. Был уже слышен свист рассекающих воздух мечей, но им удалось проскочить раньше, чем ловушка захлопнулась. По рядам преследователей пронесся гул разочарования, но через несколько мгновений они перестроились и снова погнались за беглецами. Когда они выскочили на каменистую площадку. Тэсс заволновалась, что лошадь при таком темпе не выдержит двоих всадников. Дистанция между ними и преследователями сохранялась, выпущенные наудачу им вдогонку стрелы падали, не настигая цели, но они никак не могли оторваться от погони. Тэсс молилась, чтобы лошадь Ривена продержалась как можно дольше.

— Впереди опасность, любовь моя! — крикнул Ривен. — Держись крепче, я собираюсь сделать резкий поворот, чтобы мы смогли оторваться.

Они приближались к густому лесу. Неопытному всаднику непросто ориентироваться в таком лесу, и Ривен, чтобы запутать врага, постоянно менял направление движения. Тэсс закрыла глаза, продолжая молиться, и по изменившейся скорости движения догадалась, что они достигли леса. Наконец лошадь сбавила шаг, и Тэсс смогла немного. расслабиться, не думая о том, как бы не вылететь из седла Ривен пустил лошадь медленным шагом. Бедное животное выбилось из сил, но опасность миновала.

— Мы все-таки оторвались? — спросила Тэсс, обернувшись к Ривену.

— Да, милая, все обошлось.

— Значит, твоя идея сработала.

— Да, и немного удачи. Эти болваны гонялись по лесу друг за другом. Последнее, что я слышал, — это приказ командира следовать за ним, так что от погони они отказались.

— Значит, их где-то ждут в ближайшее время.

— Согласен. Они вполне могли нас настигнуть, но у них нет времени на затяжную охоту.

— Как ты думаешь, нас узнали?

— Нет. Иначе ни за что не отпустили бы. Возможно, приняли за случайных путников.

— И все же стали преследовать.

— Погоня для них — дело привычное. При первых же признаках опасности мы просто не сообразили, что не стоило так рисковать. В сложившейся ситуации вряд ли можно было узнать что-либо особо важное.

— Дай Бог, чтобы ты оказался прав. И все-таки я никак не могу успокоиться. Что будем делать? Останемся в лесу?

— Только не в этой его части. Мы слишком близко от того места, где нам удалось сбросить с хвоста погоню, тут даже костер опасно разводить. А ведь он нам очень нужен, ты не забыла?

— Нет. — Она улыбнулась. — Жду с нетерпением.

— Ты получишь все, что желаешь, как только мы найдем подходящую поляну. Нашему доброму скакуну тоже нужно хорошенько отдохнуть и напиться. — Ривен ласково потрепал коня по шее. — Не люблю попусту терять драгоценное предзакатное время, но ничего не поделаешь, его нельзя гнать дальше без отдыха.

— Ну конечно, пусть отдохнет. Как его зовут? Никогда не слышала, чтобы ты звал его по имени.

Ривен кашлянул и смущенно оглянулся на Тэсс через плечо:

— У него нет имени.

— Ты не дал имени этому бедняге? Почему? Он у тебя недавно?

— Уже почти три года. Просто я никогда не задумывался об этом. Зову его просто конягой.

— Это никуда не годится! Он заслужил хорошее имя после всего, что сделал для нас. Он умен, очень быстр, и имя должно соответствовать его талантам. А то — коняга! Надо же такое придумать. Удивляюсь, как он не сбросил тебя за такое пренебрежение. Ты унижаешь его честь и достоинство. — Она погладила животное по шее. — Я придумаю ему имя, от которого этот скромный трудяга снова почувствует себя настоящим жеребцом.

— Вот и отлично. А заодно постарайся вспомнить имя человека, показавшегося тебе знакомым.

Она кивнула.

— Я вспомню. Бывает, что какие-то важные события приходят на память сами собой. Надеюсь, так и будет.

Ривен едва сдержал стон нетерпения.

— Хорошо-хорошо, не стану больше давить на тебя. Тэсс прижалась к его груди.

— А то ты станешь слишком послушной, дорогая, — добавил он нежно. — Здесь поблизости есть подходящее место для ночлега. Я бывал в этих местах, правда, очень давно.

Не прошло и получаса, как они добрались до широкой поляны. Камни, сложенные аккуратным кольцом вокруг небольшого углубления по центру, говорили о том, что многие путники оценили это место по достоинству. Едва ноги Тэсс коснулись упругого мха, она почувствовала, как сильно устала. Ривен дал ей одеяло, кремень и трут. Подобрав несколько подходящих кусков коры, Тэсс сложила их по центру выложенного камнями кострища и начала разводить огонь. Ривен закончил заниматься лошадью и натаскал дров. Тэсс пошла к ближайшему густому кустарнику умыться и привести себя в порядок. Когда она вернулась и села рядом с Ривеном, пьянящий аромат румянившейся на углях дичи заставил ее забыть обо всем на свете, в животе громко заурчало. Тэсс, не обращая внимания на насмешливый взгляд Ривена, отхлебнула немного вина из фляги. Тэсс казалось, что ждать, пока поджарится дичь, было одним из самых трудных испытаний в ее жизни. И когда Ривен объявил, что все готово, стала опасаться, как бы не разочаровать Ривена полным отсутствием у нее приличных манер. Но эти опасения исчезли, стоило ей взглянуть, как Ривен расправляется со своей порцией дичи. Они ели молча, лишь изредка обмениваясь довольными ухмылками. Никогда еще Тэсс не получала от еды такого удовольствия.

— Какая вкуснятина, — произнесла Тэсс, бросив в огонь последнюю косточку, и добавила: — Посмотрел бы на нас кто-нибудь.

— После стольких дней, проведенных на одной овсянке, можно позволить себе непристойную ненасытность. — Ривен вытер руки.

— Точно. Надо бы на такой случай издать специальный закон.

— Обязательно скажу об этом королю при первой же возможности. Вина? — протянул он ей оловянную кружку.

— Спасибо. — Она сделала маленький глоток, зная, что припасы подходят к концу, и передала кружку Ривену. — Не ела ничего вкуснее с самой свадьбы моего кузена Томаса. Или это мне так кажется после перенесенных лишений?

— Томаса, говоришь?

— Да, Томаса Дельгадо Макинтайра. — Тэсс с легким упреком глянула на Ривена, заметив его ироничную улыбку.

— Макинтайра? Так они тоже твоя родня?

— Да, Томас женился на наследнице их титула, но не более того. Он взял имя Макинтайров, чтобы сохранить недвижимость. Я помню, какой закатили пир. Было много придворных короля, потому что Томаса хорошо принимают при дворе. Я тогда последний раз была среди отцовской родни. А потом родители погибли. Во время бури водой размыло мост, по которому они проезжали.

Поглощенная воспоминаниями, Тэсс рассеянно слушала слова утешения Ривена и лишь кивала в ответ. Пока Тэсс резвилась с младшими кузенами, вспоминалось ей, родители веселились со своими друзьями, танцевали, и порой казалось, что это их собственная свадьба. В памяти проносились яркие картины того дня. Вот родители, поднимающие тост за новобрачных, вокруг звучат шутки и смех, рядом с родителями стоит высокий темноволосый придворный, он похлопывает отца по плечу и заигрывает с мамой. Тэсс похолодела. Это был он, без всяких сомнений, тот самый придворный. Высокий, худой, с хищным лицом. Он носил на платье свои цвета, свидетельствующие о принадлежности к знатному роду.

— Святая Дева Мария, — прошептала Тэсс.

— Что случилось, Тэсс? — Ривен взял ее за руку. — Ты побледнела.

— Я поняла, почему лицо того человека показалось мне знакомым.

— Ты знаешь его имя?

— Нет, имя еще не знаю. Но он был на свадьбе моего брата Томаса. Он — один из придворных короля.

— В этом нет ничего опасного. Вокруг королевского двора крутится целая толпа дворян. Многим из них ни разу не доводилось даже говорить с Яковом. А ты можешь припомнить, какие цвета он носил? Это гораздо важнее.

— Да, конечно, на нем были его цвета. Он не считал нужным скрывать, кто он такой, по крайней мере, в тот день. Боюсь, он опасен. На нем были цвета домашней свиты короля.

— Господи, спаси и сохрани! — Ривен был ошеломлен. — Ты уверена, Тэсс?

— Абсолютно. Мне это сказал сам дядя Комин. В домашней свите есть один или два человека из нашего рода, это особая честь. Может быть, он так же, как вы с Саймоном, шпионит для короля?

— Дай Бог, чтобы это было так, но уж очень не похоже. Саймона и меня выбрали не только из-за наших знаний и умений. — Он выпустил руку Тэсс. — Сочли, что обычные рыцари, нечасто бывающие при дворе, не попадали в поле зрения врагов короля и легче могут остаться не узнанными, в отличие от других придворных.

— В отличие от людей из домашней свиты короля. — Теперь только она поняла, почему так взволновалась, увидев этого человека рядом с предателями.

— Именно так. И это страшная весть.

— Я могла ошибиться,

— Вряд ли.

— Уж очень не хочется, чтобы это оказалось правдой, но воспоминания говорят об обратном. Он как живой стоит у меня перед глазами: высокий, худой, похлопывает папу по плечу и до слез смеется над какими-то шутками. Думаешь, он еще тогда был предателем?

— Нет, иначе Дугласы использовали бы его уже давно.

— Ты можешь вычислить, кто это именно? Все-таки ты рыцарь короля. Должен знать многих людей при дворе.

— Придворные часто сменяются. Кроме того, как правило, нужен большой срок, чтобы войти в число приближенных короля Якова. А я не должен был быть узнаваем, как уже говорил, поэтому знаком далеко не со всеми. Кроме того, по долгу службы я часто отлучаюсь. У каждого свой способ делать карьеру при дворе. Да, я знаю многих при дворе, но мне не приходилось близко общаться с людьми, охраняющими короля в его личных покоях. Нескольких я видел, но этого, к сожалению, я не знаю. Я был у короля всего несколько раз.

— Может быть, именно поэтому им удалось оклеветать тебя?

— Может быть. Но мое имя и мой род известны при дворе. С прошлого года король знает меня в лицо, а не только по имени.

— Тогда что за игру ведет этот человек?

— Есть много вариантов. — Ривен рассеянно ворошил палкой угли. — Но один из них волнует меня больше всего.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Тэсс. Задумавшись, он смотрел на угасающий огонь.

— Он может устроить покушение на самого короля Даже если Дугласы выиграют предстоящую битву, они не смогут занять трон, пока король жив.

— И пока живы его наследники, — прошептала Тэсс. потрясенная.

— Да, и его наследники. В случае, если грядущую битву Дугласы проиграют, они могут повернуть ход войны в свою пользу, уничтожив того, за кого сражается противник. Поражение превратится в победу. При любом исходе войны убийство необходимо для захвата власти. И совершить его должен человек, приближенный ко двору, но преданный Дугласам.

— Из него может получиться хороший шпион.

— Самый лучший. Он всегда будет знать почти все, что говорится, делается или планируется королем и его союзниками.

— И что же нам теперь делать?

Ривен поморщился и обхватил плечи руками.

— То же, что мы делали до сих пор — стараться как можно быстрее добраться до короля. Теперь нельзя надеяться на то, что Саймон донесет важные вести раньше нас, — мы знаем больше его.

— Кроме того, они могут догадаться, что мы узнали всадника и поторопятся с докладом к королю.

Он поцеловал ее в щеку и немного отстранился.

— Пора спать. Необходимо хорошенько отдохнуть. Последние два дня нас вымотали, а дальше придется скакать еще быстрее.

Она стянула сапоги и легла на одеяло. Ривен устроился рядом, положив сверху второе одеяло и прижавшись животом к се спине. Оба испытывали блаженство, но сил на занятия любовью не было. Усталость оказалась лучшим средством от любовной страсти.

— Тебе не кажется, что надо было бы караулить по очереди? — спросила Тэсс, засыпая.

— Нет нужды. Нас не будут искать. К тому же мой коняга лучше любого дозорного. Обучен предупреждать о приближении чужака, а я просыпаюсь от любого шороха. Поэтому привязываю его неподалеку, хоть он и не образец чистоплотности. Зато раньше меня чует запах человека и слышит любой посторонний звук.

— А ты так и не удосужился наградить его достойным именем.

— Ты права. Мне стыдно. Но сейчас не время этим заниматься. Нам предстоит более опасная игра, от ее исхода зависит будущее Шотландии.

Тэсс теснее прижалась к Ривену. Ей не хотелось думать о коварных интригах, в которые они оказались втянутыми. И еще о том, что их ждет в случае поражения. Она верила в победу, когда Ривен был рядом с ней. Как сейчас.

Date: 2015-09-22; view: 298; Нарушение авторских прав