О. ну. хмм

– Ну? – напирала Виола.

"Верно. И какой же ответ её удовлетворит?"

– Вообще-то, я не могу выбрать. Они все в равной степени потрясающие.

– Как я тебя понимаю. Я доставлю один в твою комнату. Ты и твоя рука можете провести бесчисленное количество часов, изучая его детали. Сплошь одни сюрпризы. И всегда, пожалуйста. – И, присвистывая, она удалилась.

Парис снова задумался о падшем ангеле, который так желал её. Ему действительно стоило поспособствовать объединению этих двоих. Что может быть более худшим наказанием для того парня, чем коротать остаток дней вдвоем с Виолой? Есть над, чем подумать.

Парис потопал в следующий коридор и не удивился, обнаружив Анью, снимающую портреты Виолы и заменяющую их на свои.

" Война декораторов в самом разгаре", – решил воин.

– Гвен, Кайя, я серьёзно, – рявкнула низшая богиня, испытывая трудность в держании рамы и молотка одновременно, да к тому же в это время, балансируя на лестнице. – Это самая важная миссия в ваших жизнях, а вы полируете скамейки и остаётесь в стороне? А ну тащите сюда свои задницы, ленивые сучки!

Не желая оказаться привлечённым к принудительным работам, Парис опустил голову, сунул руки в карманы и быстро пошёл дальше.

Краем глаза он заметил в спальне сестричек гарпий, изучавших в натуральную величину испорченный портрет Галена.

У парня были рога, острые зубы и по три пальца на каждой руке. Клоунские стопы были слишком велики для его тела, а тем более гениталий, смотревшихся смехотворно маленькими.

Гвен изобразила, будто натянула тетиву лука и целится в сердце Галена, но Кайя, отрицательно покачав головой, указала на пах.

Демон Разврата начал мурлыкать, скорее всего, по привычке, потому что через несколько секунд мурлыканье прекратилось. А что лучше всего? Парис не затвердел.

В голове его эхом отразился опасливый вздох.