Сострадание

Напомню тебе один случай, который произошёл на твоих глазах в детстве.

Ты зашёл к своему сверстнику в гости. На кухне сидела его старенькая бабушка. Она психически больна. Несмотря на свой недуг, это была сама доброта и труженица, каких поискать. Чтобы чем-то помочь взрослой дочери по хозяйству, она бралась за любую работу. И хотя посуду после неё принято было перемывать, она старалась как могла. Зато связать носки, соткать половик – мастерица. Вот и на этот раз, сидя на кухне, она вязала носки любимому внуку. Самому дорогому ей человеку!

Его приход из школы – для неё тихая светлая радость…

Родным ей был карельский язык – язык малочисленного исчезающего народа. Нас очень смешило, когда на непонятном наречии она тихонько молилась, а на русском пела непристойные частушки.

Твой друг стыдился своей бабушки.

Досада накапливалась.

Когда вы разделись и прошли на кухню, она прервала своё рукоделие. Открытая улыбка осветила её лицо. Поверх очков на внука смотрели излучающие доброту глаза. Натруженные руки с вязальными спицами расслабленно опустились на заштопанный передник. И вдруг… клубок шерстяных ниток озорно, как живой, выскочил из неуверенных рук, разматываясь и уменьшаясь.

Опираясь на кухонный буфет, она тяжело поднялась с устойчивой деревянной табуретки. А дальше… (надо же было такому случиться!), нагнувшись за клубком, она нечаянно задела внука, который наливал себе в кружку молоко. Рука качнулась, и молоко расплескалось…

– Дура! – в бешенстве прокричал внук.

Всё произошло так быстро: он зло схватил тяжёлый сковородник и, выбегая из кухни, с порога, изо всех сил, бросил им в бабушку. Сковородник попал по опухшей бабушкиной ноге. Её полные губы задрожали, и она, что-то причитая на родном языке, придерживая рукой больное место, с плачем опустилась на табуретку.

Слёзы текли по её раскрасневшемуся лицу.

Не помня себя, ты схватил шапку, пальто и выбежал из дома.

На Душе было гадко. Но Тело успокаивало:

– Бабушка не наша. Нам-то что? Пусть сами разбираются…

***

Спустя много лет ты воспринял её боль как свою собственную. С тех пор эти воспоминания для твоей Души – открытая рана.

Я, как твой Разум, пытался понять, почему мир несправедливо жесток? Может, он просто неразумен? Существует интересный афоризм: «Мы думаем слишком мелко. Как лягушка на дне колодца. Она думает, что небо – размером с отверстие колодца. Но если бы она вылезла на поверхность, то приобрела бы совсем другой взгляд на мир».

Человек тоже способен видеть только то, что Вершитель судеб готов приоткрыть ему в конкретный момент. Всему своё время. И его не ускоришь, механически передвинув вперёд стрелки часов. Быстро развиваются только простейшие организмы.

Меня осенило: и «слёзки невинного ребёночка» в произведении Достоевского, и «подвиг» твоего одноклассника в отношении родной бабушки, – всё специально подстроено только для того, чтобы пробудить сострадание именно в тебе.

Пусть действительно не изменить судьбу книжного героя и поступок бездуховного Тела не скорректировать задним числом. (Прошлое неподвластно никому, даже Богу.) Но есть ещё настоящее и будущее. Как поступать в подобных ситуациях впредь?

Кто-то снова и снова проигрывает в сознании яркий ролик из неприятных воспоминаний. Это – своеобразный тест, предложенный свыше. Во время поисков правильных ответов формируются мысли и чувства.

И вот детство подходит к концу.

Детство – сон Разума и Души.

***

Любовь

Любовь!

Никакой любви на свете нет. Всё сказки.

До двадцати лет, искренне веря, ты был готов подписаться под этими словами. Но, оказывается, никогда не нужно спешить подписываться.

Юность.

Потихоньку, несмело начинает теплиться Разум и просыпаться Душа. Если бы в этот момент Тело хоть чуть замедлило своё развитие, то – вот и она, желанная гармония.

Куда там. Тело точно с цепи сорвалось. Безумная страсть к женщинам – препятствие серьёзное. Как с высокой крыши столкнули. Попробуй, остановись…

Слушая доводы Разума и Души, невпопад кивая, Тело стремилось к слиянию. Добровольно оно «простаивало» только в период своего беспокойного сна и поспешного заглатывания пищи. Непросто было, кружась в этом шальном собачьем танце, поверить в существование любви.

***

Ты мысленно, для себя, называл её одной из претенденток «на престол». (Пора было подумать о женитьбе.) Девчонка уверенно тянула на крепкую «четвёрку». «Может, именно её и стоит выбрать?» – просчитывал я как твой Разум.

Душа молчала. Тело согласно кивало.

Тело… Да от него в спокойное-то время не дождёшься разумных советов, а сейчас, когда даже потовые железы вырабатывали семенную жидкость, и подавно.

В общении с этой подружкой не было, собственно, ничего нового. Как всегда. Милая болтовня. Ты начинаешь мысль – она заканчивает. Остроумный, к месту, юмор. До исступления – секс. Между тем знакомство, которое длилось больше года, по моему мнению, пора было заканчивать. «Найдём получше!»

Мелкая ссора. Вы расстались.

Тело готово к новым походам. А Душа?

На дворе ноябрь. Солнца неделями нет. Дни серые. Плохая погода и повлияла на настроение: ничем больше твою хандру я объяснить тогда не мог.

К новым знакомствам не тянуло. Странно…

Нужно встряхнуться. Сменить обстановку. Выехать на природу – и всё встанет на свои места. Наверное, просто утомился с учёбой. Да и после простуды лёгкое недомогание. Приятной улыбкой, абсолютно не к месту, пробежала мысль о «четвёрке».

Но вот поездка состоялась. Солнце на месте. А Душа стала томиться ещё сильнее. Никого видеть не хочется.

Стоп! Так ли уж никого? Нет, не так.

Тело, сбитое с толку горячей поддержкой Души, впервые испытывало не животное волнение. Ноги сами понесли. Встреча. Готовность к восстановлению отношений только с твоей стороны. Опять расстались. Разлука. Жгучая тоска.

Письма к ней.

Ты растворялся в них.

Нестерпимая ноющая боль в сердце.

Для тебя Она потеряна навсегда.

Сначала, может, показалось? Какое там! Земля начала уходить из-под ног… Тело испытывает беспокойное чувство невесомости. Мелькание перед глазами. Пол. Потолок. Голова. Ноги. Удар! Абсолютно жуткий удар. До искр из глаз. До слёз.

Поднимаешься.

Не сразу, как неваляшка, под тихий мелодичный звон в ушах… Пытаешься поймать равновесие. Вот теперь ты знаешь, что такое любовь. Ты внутри неё. (Пока не провалился – разве поймёшь?)

Перед тобой в зеркале уже совсем другой, разом повзрослевший человек. Куда-то бесцельно бредёшь по жизни...

Ну а дальше совсем неинтересно. Обычный кошмар. У нерушимого, сейсмостойкого здания (каким ты себя считал) «поехала крыша». Стыд. Доводы Разума. Планы на будущее. Всё потеряло своё прежнее значение без Неё.

Вы несколько раз сходились и расходились, ссорились и мирились. Мне, твоему Разуму, отчётливо было видно, что вот так, под «канкан», всю жизнь не проскачешь.

***

Генрик Сенкевич высказал замечательную мысль: «В любовнице ищи, чего хочешь: ума, темперамента, поэтического настроения, впечатлительности, но с женой нужно жить всю жизнь, а поэтому ищи в ней того, на что можно положиться, ищи основ».

Не зря говорят: женщины делятся на проституток и матерей. И для создания крепкой семьи требовалось найти «мать».

Нашёл.

Свадьба была зимой, в трескучие морозы.

Невесту ты вёз на санях, запряжённых тройкой лошадей, укрывая свою дорогую и желанную находку жарким овчинным тулупом. Трудно загадывать, как жизнь сложится дальше. Но одно можно с уверенностью сказать сейчас – и по расчёту брак бывает удачным, если расчёт правильный…

Хотя, конечно, «кто не пил водки, не может по достоинству оценить вкус воды».

Деньги

Хозяйка квартиры уже давно рассказывала о какой-то учительнице. Её спокойный голос, достигнув тебя, не задерживаясь, проплывал мимо… (Трудно, оставаясь безразличным, изображать заинтересованный вид в разговоре с собеседником.)

Тяжело вздохнув, женщина продолжала:

– …У неё было четверо детей. Одна девочка окончила девятый класс, вторая училась в шестом, вместе с моим сыном. А мальчишки: один – в третьем, другой – в первом. Муж работал тогда на комбинате, в цехе производства окатышей, рабочим, а она была классным руководителем моего сына. Три года назад у нас на комбинате сильно задерживали зарплату. Бюджетникам государство в положенный срок тоже не платило. Людей постоянно обманывали. Многодетные семьи попадали в крайне тяжёлое положение.

Я стал прислушиваться.

– Конечно, разные есть люди. Она была из тех, кто, прокладывая себе жизненный путь, никого не расталкивает локтями. Пожалуй, только близкие знали, насколько ей тяжело. Тогда при выдаче зарплаты не смотрели, у кого сколько детей в семье. Всем выдавали одинаково: например, по тридцать процентов. А попробуй-ка четверых детей прокорми… Мы часто встречались. То у меня на работе, то я к ней домой заходила. Она меня хорошо понимала не только как учитель, но и, в первую очередь, как мать, наверное. У меня сын больной. У него полностью потерян слух. Три года он учился в спецшколе, а в четвёртый класс я его привезла в общеобразовательную школу. Но легче, когда один педагог учит, и совсем другое дело, когда преподавателей становится несколько, и каждый ведёт свой предмет. Я очень боялась, сможет ли сын привыкнуть к учителям, к коллективу. И, само собой, возникали трудности. Первым человеком, который помог мне в моём горе, была она. Настраивала ребят, учителей. Подбадривала меня, чем могла. Я, честно скажу, даже не ожидала таких успехов у сына в пятом классе. Ей удалось сплотить и ребят, и нас, взрослых. Она устраивала совместные праздники. Вместе отмечали Рождество. Родители готовились, дети готовились. Все поняли в конце пятого класса, что мы – одна большая семья. И это во многом благодаря ей. На День Святого Валентина она вырезала из бумаги маленькие красные сердечки – «валентинки» – и дарила от себя каждому ученику в классе. Вот это сердечко. Я его сюда, на видное место, повесила. Однажды вечером я шла после работы домой и встретила её – из школы возвращалась, после второй смены. Я предложила зайти в магазин. Она: «Да мне там делать нечего, ведь у меня денег и на хлеб нет…» Я разволновалась. Говорю: «Давайте, я вам дам». А в ответ: «Нет, не надо! Зачем я буду кого-то обременять?»

Всё это время, рассказывая, хозяйка хлопотала по кухне. Но тут она в замешательстве остановилась, присела рядом и, помедлив, заговорила вновь:

.

– Намечалась первая забастовка учителей. Как педагог, она жалела, что перерыв в учёбе отразится на успеваемости ребят, но как человек была убеждена: необходимо бороться за свои права. Я решила позвонить ей, чтобы узнать, вести ли ребят завтра в школу? Обычно, когда я звонила, то старалась совсем мало времени у неё отнимать. Самое конкретное спрошу – и всё. А тут разговор как-то затянулся. Она сокрушалась, что у неё паскудно на душе. Я успокаивала, что три дня будет забастовка, отдохнёте немножко. Отдохнуть, говорит, не получится: в школу всё равно надо ходить. Сказала ещё, что сейчас на комбинате у мужа в счёт зарплаты мешок муки дали. Блины можно будет печь. Этому звонку я не придала большого значения. Разговаривала она уже лёжа в кровати. «Дети, – говорит, – там ещё бегают, радуются, что завтра в школу не надо, а я лежу. Муж на работе в ночную смену». Утром, когда супруг вернулся с работы, дети не спали. Дверь в спальню была плотно закрыта, чтобы маму не беспокоить.

А мама была уже мёртвая.

Врачи поставили диагноз: сердце не выдержало.

Маленькое красное сердечко загадочно качнулось…

Сердце, которого хватало на каждого и не хватило только на себя, продолжало жить.

***

Имущие и неимущие.

Из этих двух категорий и состоит род людской.

Их различное отношение к жизни, устремления, порой противоположные, – источник вечного противоборства, кровавых революций и один из самых сложных вопросов философии.

В Библии сказано: «Не нужно собирать себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут. А нужно собирать себе сокровища на небе». Эти красивые, правильные слова едва ли могут прийти на ум человеку, когда он систематически голодает… Их можно списать, можно зазубрить, можно под угрозой повторить, но глаза, горящие неутолённым блеском, выдадут.

«Сколько натерпишься обвинений в хамстве, прежде чем узнают, что ты глухонемой», – писал Михаил Жванецкий. Неимущие люди в отношении таких библейских призывов тоже по-своему «глухонемые».

Человек только тогда может изменить своё отношение к деньгам, когда на личном опыте вдруг обнаружит, что богатство – это «две курицы в каждой кастрюле, две машины в каждом гараже и две головные боли на каждую таблетку аспирина».

Я хорошо понимаю людей, которые тут же возмутятся:

– Мы тоже хотим такую головную боль!

Справедливое желание.

Господи, дай им возможность самим испытать её.

***

Date: 2015-09-24; view: 434; Нарушение авторских прав