VI. Разрешение споров, связанных с обеспечением социальной защиты граждан

7. Отсутствие специально разработанных правил определения степени утраты профессиональной трудоспособности лиц, пострадавших в результате дорожно-транспортных происшествий, не может ограничивать реализацию такими лицами права на получение страхового возмещения в связи с повреждением здоровья.

Судом установлено, что 25 августа 2012 г. в результате дорожно-транспортного происшествия О. получила телесные повреждения, повлекшие за собой вред здоровью. В соответствии со справкой медико-социальной экспертизы от 28 июня 2013 г. О. установлена III группа инвалидности по причине “общее заболевание”.

15 марта 2013 г. О. обратилась с заявлением в федеральное учреждение медико-социальной экспертизы (далее - учреждение МСЭ) о проведении обследования и установлении степени утраты профессиональной трудоспособности за период с 25 августа 2012 г. по дату обследования.

19 марта 2013 г. учреждением МСЭ направлен ответ О., в котором указано, что для определения степени утраты профессиональной трудоспособности необходимо представить документы, предусмотренные п. 25 Административного регламента по предоставлению государственной услуги по проведению медико-социальной экспертизы, утверждённого приказом Минздравсоцразвития России от 11 апреля 2011 г. № 295н, в частности акт о несчастном случае на производстве или судебное постановление об установлении факта несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, а также заключение органа государственной экспертизы условий труда, которые предшествовали несчастному случаю.

22 апреля 2013 г. О. обратилась с повторным заявлением о проведении обследования в целях установления степени утраты профессиональной трудоспособности.

В ответе от 24 апреля 2013 г. О. было сообщено о необходимости представления акта о несчастном случае на производстве и невозможности проведения освидетельствования для установления степени утраты профессиональной трудоспособности, поскольку отсутствует нормативный правовой акт, определяющий порядок установления степени утраты профессиональной трудоспособности лицам, получившим повреждение здоровья, не связанное с исполнением трудовых обязанностей.

О. обратилась в суд с заявлением о признании незаконным решения учреждения МСЭ от 24 апреля 2013 г. об отказе в проведении медико-социальной экспертизы.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения определением суда апелляционной инстанции, в удовлетворении заявления отказано.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся по делу судебные постановления, направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, указав следующее.

Конвенция о правах инвалидов (принята 13 декабря 2006 г. Резолюцией 61/106 Генеральной Ассамблеи ООН) налагает на государства-участников, к которым относится Россия, обязательства по принятию мер к тому, чтобы наделить инвалидов возможностью для достижения и сохранения максимальной независимости, полных физических, умственных, социальных и профессиональных способностей и полного включения и вовлечения во все аспекты жизни.

Стандартные правила обеспечения равных возможностей для инвалидов, принятые 20 декабря 1993 г. Резолюцией 48/96 Генеральной Ассамблеи ООН, предписывают государствам обеспечить поддержание надлежащих доходов инвалидов, которые в силу нетрудоспособности или по причинам, связанным с нетрудоспособностью, временно утратили возможность зарабатывать средства к существованию, или заработок которых уменьшился, или которые не имеют возможности найти работу (правило 8).

Декларация о правах инвалидов, принятая 9 декабря 1975 г. Резолюцией 3447 (XXX) на 2433-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН, предусматривает, что инвалиды имеют право на меры, предназначенные для того, чтобы дать им возможность приобрести как можно большую самостоятельность (ст. 5).

Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ “Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации”закрепляет, что медицинской экспертизой является проводимое в установленном порядке исследование, направленное на установление состояния здоровья гражданина, в целях определения его способности осуществлять трудовую или иную деятельность, а также установления причинно-следственной связи между воздействием каких-либо событий, факторов и состоянием здоровья гражданина, определяет виды медицинских экспертиз и относит к ним медико-социальную экспертизу, которая проводится в целях определения потребностей освидетельствуемого лица в мерах социальной защиты, включая реабилитацию, федеральными учреждениями медико-социальной экспертизы на основе оценки ограничений жизнедеятельности, вызванных стойким расстройством функций организма, в соответствии с законодательством Российской Федерации о социальной защите инвалидов (ст. 58, 60).

Федеральный закон от 24 ноября 1995 г. № 181-ФЗ “О социальной защите инвалидов в Российской Федерации”раскрывает понятие социальной защиты инвалидов как системы гарантированных государством экономических, правовых мер и мер социальной поддержки, обеспечивающих инвалидам условия для преодоления, замещения (компенсации) ограничений жизнедеятельности и направленных на создание им равных с другими гражданами возможностей участия в жизни общества, а также понятие медико-социальной экспертизы как определение в установленном порядке потребностей свидетельствуемого лица в мерах социальной защиты, включая реабилитацию, на основе оценки ограничений жизнедеятельности, вызванных стойким расстройством функций организма (ст. 2, часть первая ст. 7).

Согласно ст. 8 названного федерального закона медико-социальная экспертиза осуществляется федеральными учреждениями медико-социальной экспертизы, подведомственными уполномоченному органу, определяемому Правительством Российской Федерации, который утверждает порядок организации и деятельности этих федеральных учреждений. На федеральные учреждения медико-социальной экспертизы возлагается определение степени утраты профессиональной трудоспособности.

Из содержания приведённых норм следует, что инвалиду как лицу, которое имеет нарушение здоровья со стойким расстройством функций организма, обусловленное в том числе последствиями травм, приводящими к ограничению жизнедеятельности, гарантируются государством наряду с иными и экономические меры, обеспечивающие инвалидам условия для преодоления, компенсации этих ограничений в целях создания им равных с другими гражданами возможностей участия в жизни общества. При этом экономические меры социальной защиты инвалидов реализуются и в создании учреждений медико-социальной экспертизы, на которые государство возлагает функции по установлению инвалидности и потребностей инвалида в различных видах социальной защиты, разработке индивидуальных программ реабилитации инвалидов, а также определению степени утраты профессиональной трудоспособности. При этом относящееся к полномочиям учреждений медико-социальной экспертизы установление степени утраты профессиональной трудоспособности направлено на обеспечение реализации права инвалидов на возмещение вреда, причинённого их жизни и здоровью, и не ограничивается исполнением данными лицами обязанностей по трудовому договору при его причинении.

Пункт 1 ст. 1086 ГК РФ предусматривает, что размер подлежащего возмещению утраченного потерпевшим заработка (дохода) определяется в процентах к его среднему месячному заработку (доходу) до увечья или иного повреждения здоровья либо до утраты им трудоспособности, соответствующих степени утраты потерпевшим профессиональной трудоспособности, а при отсутствии профессиональной трудоспособности - степени утраты общей трудоспособности.

Федеральный закон от 24 ноября 1995 г. № 181-ФЗ “О социальной защите инвалидов в Российской Федерации”определяет, что целью государственной политики в области социальной защиты инвалидов в Российской Федерации является обеспечение этим гражданам равных с другими гражданами возможностей в реализации гражданских, экономических, политических и других прав и свобод, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, а также в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации (преамбула).

Постановлением Правительства Российской Федерации от 16 октября 2000 г. № 789 утверждён Порядок установления учреждениями медико-социальной экспертизы степени утраты профессиональной трудоспособности лицами, получившими повреждение здоровья в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.

Нормативного правого акта, устанавливающего порядок определения медико-социальной экспертизой степени утраты профессиональной трудоспособности лицами, получившими повреждение здоровья не на производстве, в настоящее время не имеется.

Между тем отсутствие предписанного нормативным правовым актом механизма проведения учреждениями медико-социальной экспертизы исследования не может препятствовать осуществлению права инвалидов на возмещение вреда в виде утраченного заработка (дохода) и реализации вытекающих из положений п. 5 части третьей ст. 8 Федерального закона от 24 ноября 1995 г. № 181-ФЗ “О социальной защите инвалидов в Российской Федерации”прав на гарантируемые государством экономические меры, обеспечивающие инвалидам условия для преодоления ограничений жизнедеятельности в виде определения утраты профессиональной трудоспособности учреждениями медико-социальной экспертизы.

При этом отсутствие специально разработанных правил освидетельствования указанными учреждениями пострадавших не на производстве не может ограничивать право заявителя на получение государственной услуги, результатом которой является определение степени утраты профессиональной трудоспособности в процентах, без которого невозможно получение им страхового возмещения в связи с повреждением здоровья в результате дорожно-транспортного происшествия.

Судебная коллегия признала несостоятельным обоснование судами первой и второй инстанций правомерности отказа истцу в установлении степени утраты профессиональной трудоспособности со ссылкой на положения Административного регламента по предоставлению государственной услуги по проведению медико-социальной экспертизы, утверждённого приказом Минздравсоцразвития России от 11 апреля 2011 г. № 295н (действующего на момент рассмотрения дела в суде).

В соответствии с ч. 2 ст. 11 ГПК РФ суд, установив при разрешении гражданского дела, что нормативный правовой акт не соответствует нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, применяет нормативный правовой акт, имеющий большую юридическую силу.

Следовательно, при разрешении спора суду необходимо было правильно определить юридически значимые обстоятельства и применить нормативный правовой акт, имеющий большую юридическую силу, в данном случае положения ст. 8 Федерального закона “О социальной защите инвалидов в Российской Федерации”и нормы международного права о правах инвалидов.

Судом при разрешении спора также не было учтено, что в разъяснениях, изложенных в абзаце втором п. 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 “О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина”, указано, что определение степени утраты профессиональной трудоспособности производится учреждениями государственной службы медико-социальной экспертизы (постановление Правительства Российской Федерации от 16 декабря 2004 г. № 805 “О порядке организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы”), а степени утраты общей трудоспособности - судебно-медицинской экспертизой в медицинских учреждениях государственной системы здравоохранения (ст. 52 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан, утверждённых постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 22 июля 1993 г. № 5487-I).

Определение № 12-КГ14-5

VII. Процессуальные вопросы

8. Указания вышестоящего суда о толковании закона являются обязательными для суда, вновь рассматривающего дело.

Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2013 г. кассационная жалоба Российского авторского общества (далее - РАО) на решение Октябрьского районного суда г. Белгорода от 17 ноября 2011 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 16 февраля 2012 г. возвращена без рассмотрения по существу в связи с пропуском срока обжалования судебных постановлений в кассационном порядке.

Определением районного суда от 30 октября 2013 г. в удовлетворении заявления РАО о восстановлении пропущенного процессуального срока для подачи кассационной жалобы в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отказано.

Апелляционным определением от 4 марта 2014 г. данное определение районного суда отменено, принято новое судебное постановление, которым РАО восстановлен срок на подачу кассационной жалобы.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила данное апелляционное определение, как вынесенное с нарушением норм процессуального права, оставив в силе решение районного суда от 30 октября 2013 г. по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 2 ст. 376 ГПК РФ судебные постановления могут быть обжалованы в суд кассационной инстанции в течение шести месяцев со дня их вступления в законную силу при условии, что лицами, указанными в части первой этой же статьи, были исчерпаны иные установленные данным кодексом способы обжалования судебного постановления до дня вступления его в законную силу.

Согласно п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. № 29 “О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции”при исчислении шестимесячного срока необходимо иметь в виду, что время рассмотрения кассационных жалобы, представления в суде кассационной инстанции не учитывается.

В целях правильного разрешения судом кассационной инстанции вопроса о соблюдении лицом срока на подачу кассационных жалобы, представления в п. 9 этого же постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации обращено внимание областных и равных им судов на необходимость указания в определениях (постановлениях), вынесенных по результатам рассмотрения кассационных жалобы, представления, даты их поступления в суд кассационной инстанции.

Как следует из определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2013 г. и материалов дела, решение районного суда от 17 ноября 2011 г. вступило в законную силу 16 февраля 2012 г., шестимесячный срок обжалования истекал 16 августа 2012 г.

В кассационной инстанции Белгородского областного суда кассационная жалоба рассматривалась с 5 июля по 26 июля 2012 г., т.е. 21 день.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации при рассмотрении данного дела в кассационном порядке по жалобе РАО, применяя приведённые выше положения ч. 2 ст. 376 ГПК РФ и пп. 8, 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. № 29 “О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции”, указала, что именно этот срок не учитывается при исчислении шестимесячного срока на подачу РАО кассационной жалобы в Судебную коллегию.

В соответствии с ч. 3 ст. 390 ГПК РФ указания вышестоящего суда о толковании закона являются обязательными для суда, вновь рассматривающего дело.

Таким образом, с учётом рассмотрения кассационной жалобы в суде кассационной инстанции срок для обжалования решения районного суда от 17 ноября 2011 г. и апелляционного определения Белгородского областного суда от 16 февраля 2012 г. истекал 6 сентября 2012 г.

Кассационная жалоба РАО поступила в приёмную Верховного Суда Российской Федерации 19 сентября 2012 г.

Названые выше обстоятельства установлены вступившим в законную силу определением Судебной коллегии от 5 марта 2013 г., которым кассационная жалоба РАО оставлена без рассмотрения в связи с пропуском срока на её подачу. Этим же определением дано толкование положений ч. 2 ст. 376 ГПК РФ применительно к обстоятельствам данного дела.

Согласно ч. 1 ст. 112 ГПК РФ лицам, пропустившим установленный федеральным законом процессуальный срок по причинам, признанным судом уважительными, пропущенный срок может быть восстановлен.

Как разъяснено в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. № 29 “О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции”, срок на подачу кассационной жалобы может быть восстановлен только в исключительных случаях, когда суд признает уважительными причины его пропуска по обстоятельствам, объективно исключающим возможность подачи кассационной жалобы в установленный срок.

Обращаясь с заявлением о восстановлении срока на подачу кассационной жалобы в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, РАО ссылалось на то, что добросовестно заблуждалось относительно порядка исчисления шестимесячного срока на подачу кассационной жалобы с учётом времени рассмотрения кассационной жалобы в Белгородском областном суде, а также на необходимость повторного получения копий обжалуемых судебных постановлений.

Однако данные обстоятельства с учётом приведённых выше положений ст. 112 ГПК РФ и разъяснений постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации не относятся к исключительным, неординарным, объективно исключающим возможность для РАО подать кассационную жалобу в установленный законом срок.

Кроме того, после оставления 5 марта 2013 г. Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации кассационной жалобы РАО без рассмотрения по причине пропуска срока на её подачу заявление о восстановлении этого срока было подано РАО в суд первой инстанции только 25 сентября 2013 г., то есть спустя более шести месяцев, что само по себе превышает установленный законом срок на кассационное обжалование судебных постановлений.

Определение № 57-КГ14-6

9. Закон не устанавливает минимальный срок, за который может быть произведена индексация взысканных судом сумм в порядке ст. 208 ГПК РФ в связи с неисполнением решения суда.

Общество защиты прав потребителей (далее - ОЗПП), действующее в защиту прав и законных интересов потребителя М., обратилось в суд с заявлением об индексации взысканных судом денежных сумм, указав, что 15 августа 2012 г. районным судом было вынесено решение о взыскании с организации в пользу М. 3 030 750 рублей, в пользу ОЗПП - 607 750 рублей. Решение суда исполнено ответчиком несвоевременно: в отношении взыскателя М. - 7 декабря 2012 г., в отношении ОЗПП - 11 февраля 2013 г. При указанных обстоятельствах заявитель просил произвести индексацию взысканных денежных сумм на день исполнения решения суда и взыскать с организации-должника сумму индексации в пользу М. за период с 15 августа по 7 декабря 2012 г., в пользу ОЗПП за период с 15 августа 2012 г. по 11 февраля 2013 г.

Определением районного суда, оставленным без изменения апелляционным определением, заявленные требования удовлетворены частично, присуждённые суммы проиндексированы за период с 15 ноября 2012 г. по 11 февраля 2013 г., в остальной части заявленные требования оставлены без удовлетворения.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся судебные постановления и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.

Согласно ч. 1 ст. 208 ГПК РФ по заявлению взыскателя или должника суд, рассмотревший дело, может произвести индексацию взысканных судом денежных сумм на день исполнения решения суда.

Данная норма выступает процессуальной гарантией защиты имущественных интересов взыскателя и должника от инфляционных процессов в период с момента вынесения судебного решения до его реального исполнения.

Механизм индексации взысканных по судебному решению денежных сумм направлен на поддержание покупательской способности данных сумм, не является мерой гражданской или иной ответственности и применяется вне зависимости от вины лица, обязанного выплатить денежные средства, в задержке в их выплате. Единственным основанием для индексации взысканных сумм является их обесценивание на день фактического исполнения решения суда.

Таким образом, в порядке ст. 208 ГПК РФ судом рассматриваются заявления об индексации относительно денежных сумм, уже взысканных по решению суда, реальное исполнение которых задержалось на определённое время.

Отказывая в удовлетворении заявленного требования, суд первой инстанции, а также суд апелляционной инстанции, оставляя указанное определения суда без изменения, руководствуясь ч. 1 ст. 208 ГПК РФ во взаимосвязи со ст. 210 ГПК РФ, исходили из того, что решение районного суда от 15 августа 2012 г. в отношении М. исполнено в разумные сроки, периоды неисполнения решения суда, исчисленные судом с даты вступления решения суда в законную силу и по день его исполнения, составляют менее месяца, в связи с чем применение индексации посчитали невозможным. Размер индексации денежных сумм, присуждённых решением суда ОЗПП, был при этом исчислен судом с момента вступления судебного акта в законную силу.

Между тем индексация присуждённых судом сумм, выступающая в качестве механизма, позволяющего полностью возместить потери взыскателя от длительного неисполнения судебного решения, производится с момента присуждения судом денежных сумм до фактического исполнения решения суда.

Таким образом, поскольку закон не устанавливает минимальный срок, за который может быть исчислена компенсация в порядке ст. 208 ГПК РФ, выводы суда о невозможности применения индексации к суммам, взысканным по решению районного суда от 15 августа 2012 г. в пользу М., неправомерны.

Судебная коллегия признала неправильным вывод суда о том, что индексация денежных сумм, взысканных в пользу ОЗПП, должна исчисляться с момента вступления данного судебного акта в законную силу.

В силу ч. 1 ст. 199 ГПК РФ решение суда принимается немедленно после разбирательства дела. Резолютивную часть решения суд должен объявить в том же судебном заседании, в котором закончилось разбирательство дела. Объявленная резолютивная часть решения суда должна быть подписана всеми судьями и приобщена к делу.

С учётом приведённой нормы закона моментом присуждения денежных сумм является день вынесения судебного акта, которым эти суммы были взысканы, поскольку процессуальные аспекты, связанные со вступлением решения суда в силу, лишь служат гарантией соблюдения его законности, не влияя при этом на права участников спора, в отношении которых был вынесен акт правосудия, подтвердивший на дату своего принятия существование соответствующего права.

Определение № 81-КГ14-17

10. Решение суда является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права.

Н.В. обратилась в суд с иском к администрации Выборгского района Санкт-Петербурга, комитету финансов Санкт-Петербурга и жилищному комитету Санкт-Петербурга о признании бездействия незаконным, взыскании убытков, указав, что вступившим в законную силу решением Выборгского районного суда г. Санкт-Петербурга от 13 февраля 2012 г. на администрацию Выборгского района Санкт-Петербурга возложена обязанность предоставить ей вне очереди по договору социального найма благоустроенное жилое помещение общей площадью не менее 33 кв.м как лицу, относящемуся к категории детей, оставшихся без попечения родителей. Однако жилое помещение до настоящего времени истцу не предоставлено, в связи с чем она вынуждена нести расходы на аренду комнаты. С учётом уточнения исковых требований истец просила признать незаконным бездействие администрации Выборгского района Санкт-Петербурга и взыскать с ответчиков за счёт казны убытки, судебные издержки.

Решением Выборгского районного суда г. Санкт-Петербурга от 18 июня 2013 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 14 ноября 2013 г., в удовлетворении исковых требований отказано.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации по кассационной жалобе Н.В. отменила решение районного суда от 18 июня 2013 г. и апелляционное определение от 14 ноября 2013 г., направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Постановлением судебного пристава-исполнителя от 2 апреля 2013 г. возбуждено исполнительное производство в отношении администрации Выборгского района Санкт-Петербурга, которой был предоставлен 5-дневный срок для добровольного исполнения решения суда.

22 мая 2013 г. Н.В. был выдан смотровой лист на комнату площадью 22,1 кв.м в четырёхкомнатной квартире. Н.В. отказалась от предложенной жилой комнаты, мотивировав отказ тем, что в данной квартире проживают лица, находящиеся на учёте в психоневрологическом диспансере, которым установлена III группа инвалидности по психиатрическому заболеванию.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что администрацией Выборгского района Санкт-Петербурга приняты надлежащие меры по обеспечению Н.В. жилым помещением, а её отказ от предложенной комнаты не свидетельствует о том, что ответчиком допущено противоправное бездействие, повлёкшее причинение вреда истцу. При этом суд указал, что проживающие в указанной квартире лица в 2011 году прошли индивидуальную программу реабилитации и согласно решению врачебной клинической экспертизы по своему психическому состоянию могут проживать самостоятельно в отдельных и коммунальных квартирах.

Кроме того, суд сослался на то, что Н.В. в списке детей-сирот, подлежащих обеспечению жилыми помещениями, указана под порядковым номером 2.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, дополнительно указав, что в связи с изменением порядка обеспечения жилыми помещениями детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, Н.В. может быть предложено жилое помещение специализированного жилого фонда, которое имеется в распоряжении ответчика.

Как указала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации при определении юридически значимых обстоятельств по данному делу суду следовало учесть, что обязанность местной администрации предоставить истцу жилое помещение основана на нормах жилищного права и на вступившем в силу решении суда.

В соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 57 ЖК РФ (в редакции, действовавшей на момент вынесения решения суда от 13 февраля 2012 г.) вне очереди жилые помещения по договорам социального найма должны были предоставляться детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, лицам из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, по окончании их пребывания в образовательных и иных учреждениях, в том числе в учреждениях социального обслуживания, в приёмных семьях, детских домах семейного типа, при прекращении опеки (попечительства), а также по окончании службы в Вооруженных Силах Российской Федерации или по возвращении из учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы.

Указание в названной норме и в решении суда на внеочередное предоставление жилого помещения свидетельствует о том, что оно должно быть предоставлено незамедлительно, независимо от наличия или отсутствия других лиц, нуждающихся в жилых помещениях.

Вступившим в законную силу решением суда от 13 февраля 2012 г. на администрацию Выборгского района Санкт-Петербурга возложена обязанность предоставить Н.В. вне очереди благоустроенное жилое помещение по договору социального найма общей площадью не менее 33 кв.м.

При таких обстоятельствах доводы судов первой и апелляционной инстанций о том, что истец не является первой в списке детей-сирот, подлежащих обеспечению жилыми помещениями, а также о том, что она может быть обеспечена жилым помещением специализированного жилого фонда, не имели правового значения для настоящего дела и не могли служить основанием для отказа в иске, поскольку вопрос о порядке и способе обеспечения истца жилым помещением уже разрешён вступившим в законную силу решением суда.

В соответствии со ст. 210 ГПК РФ решение суда приводится в исполнение после вступления его в законную силу, за исключением случаев немедленного исполнения, в порядке, установленном федеральным законом. Порядок исполнения решения суда установлен разделом VII ГПК РФ и Федеральным законом от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ “Об исполнительном производстве”.

Делая вывод о том, что обязанность по предоставлению Н.В. жилого помещения местной администрацией исполнена надлежащим образом, суды первой и апелляционной инстанций не учли в качестве юридически значимого обстоятельства и не поставили на обсуждение вопрос о том, является ли решение суда от 13 февраля 2012 г. исполненным, окончено ли исполнительное производство по этому решению, какие постановления судебных приставов либо суда выносились по поводу этого исполнительного производства, соблюдались ли ответчиком предусмотренные законом сроки для исполнения решения суда.

Не определялся в качестве юридически значимого обстоятельства и не исследовался судебными инстанциями вопрос о том, соответствует ли предложенное истцу жилое помещение нормам жилищного законодательства и требованиям вступившего в законную силу решения суда.

Судебными постановлениями при указании жилой площади комнаты 22,1 кв.м фактически не устанавливалась общая площадь данного жилого помещения путём исследования каких-либо доказательств.

Ссылка в решении суда первой инстанции на общую площадь 35,9 кв.м, по смыслу предложения, отнесена к квартире, а не к спорной комнате. При этом в решении суда не указано, на основании каких доказательств судом установлен такой размер общей площади.

В соответствии с чч. 5, 6 и 7 ст. 67 ГПК РФ при оценке документов или иных письменных доказательств суд обязан с учётом других доказательств убедиться в том, что такие документ или иное письменное доказательство исходят от органа, уполномоченного представлять данный вид доказательств, подписаны лицом, имеющим право скреплять документ подписью, содержат все другие неотъемлемые реквизиты данного вида доказательств.

При оценке копии документа или иного письменного доказательства суд проверяет, не произошло ли при копировании изменение содержания копии документа по сравнению с его оригиналом, с помощью какого технического приёма выполнено копирование, гарантирует ли копирование тождественность копии документа и его оригинала, каким образом сохранялась копия документа.

Суд не может считать доказанными обстоятельства, подтверждаемые только копией документа или иного письменного доказательства, если утрачен и не передан суду оригинал документа, и представленные каждой из спорящих сторон копии этого документа не тождественны между собой, и невозможно установить подлинное содержание оригинала документа с помощью других доказательств.

Согласно ч. 1 ст. 157 ГПК РФ суд при рассмотрении дела обязан непосредственно исследовать доказательства по делу: заслушать объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, заключения экспертов, консультации и пояснения специалистов, ознакомиться с письменными доказательствами, осмотреть вещественные доказательства, прослушать аудиозаписи и просмотреть видеозаписи.

Частью 2 ст. 195 ГПК РФ предусмотрено, что суд основывает решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Пунктом 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 “О судебном решении”разъяснено, что в силу ст. 157 ГПК РФ одним из основных принципов судебного разбирательства является его непосредственность, решение может быть основано только на тех доказательствах, которые были исследованы судом первой инстанции в судебном заседании. Если собирание доказательств производилось не тем судом, который рассматривает дело (ст. 62 - 65, 68 - 71, п. 11 ч. 1 ст. 150, ст. 170 ГПК РФ), суд вправе обосновать решение этими доказательствами лишь при том условии, что они получены в установленном ГПК РФ порядке (например, с соблюдением установленного ст. 63 ГПК РФ порядка выполнения судебного поручения), были оглашены в судебном заседании и предъявлены лицам, участвующим в деле, их представителям, а в необходимых случаях экспертам и свидетелям и исследованы в совокупности с другими доказательствами. При вынесении судебного решения недопустимо основываться на доказательствах, которые не были исследованы судом в соответствии с нормами ГПК РФ, а также на доказательствах, полученных с нарушением норм федеральных законов (ч. 2 ст. 50 Конституции Российской Федерации, ст. 181, 183, 195 ГПК РФ).

Отказывая в удовлетворении иска, суды первой и апелляционной инстанций сослались на решение клинической экспертизы врачей от 15 июля 2011 г., согласно которому лица, проживающие в указанной выше квартире, прошли индивидуальную программу реабилитации и по своему психическому состоянию могут проживать самостоятельно в отдельных и коммунальных квартирах.

Между тем вопросы о том, существует ли такой документ, выдан ли он надлежащим органом, подписан ли он надлежащими должностными лицами, каково его действительное содержание, подтверждает ли он факт возможности совместного проживания Н.В., являющейся лицом из числа детей, оставшихся без попечения родителей, в одной квартире с лицами, указанными в этом документе, судебными инстанциями не выяснялись.

Определение № 78-КГ14-19

Date: 2015-09-24; view: 459; Нарушение авторских прав