ЧАСТЬ IV 2 page

Увидев, что Знайка что‑то поднял, Кубик, Тюбик, Звездочкин, Стекляшкин и Клёпка сейчас же подбежали к нему.

– Друзья, мы на верном пути! – воскликнул Знайка, показывая им сапог. – Наша находка доказывает, что Незнайка и Пончик проходили здесь. Не мог же сапог сам собою попасть сюда. Будем продолжать поиски.

Тут Клёпка выхватил у Знайки сапог, нацепил его на острие альпенштока, поднял вверх и побежал с ним вперёд, размахивая словно флагом. Знайка только головой покачал, глядя на это дурачество.

Скоро путешественники были в пещере, образовавшейся в склоне пирамидальной горы. Углубившись в пещеру, они достигли сосульчатого грота и решили его тщательно обыскать. Все разбрелись среди исполинских ледяных сосулек, свешивавшихся с потолка грота, и вскоре Тюбику удалось обнаружить второй космический сапожок Пончика.

– Второй сапог! – закричал Тюбик, размахивая найденным сапогом.

Знайка и все остальные поспешили к нему.

– Обе наши находки говорят о том, что скоро мы обнаружим и самого обладателя этих сапог, – сказал Знайка. – Вперёд, друзья!

Все двинулись дальше и скоро очутились в тоннеле с ледяным дном. Заметив, что ледяное дно тоннеля шло под уклон, Знайка велел путешественникам связаться верёвкой, как это делают альпинисты, переходя через ледники. Это было сделано вовремя. Не успели они прикрепить к поясам верёвку и двинуться в путь, как шедший впереди Клёпка поскользнулся на льду и, упав на спину, покатился вниз. Верёвка тотчас натянулась и потащила за собой остальных путешественников.

– Ни с места! Стойте! – закричал Знайка. – Вонзайте в лёд альпенштоки!

Все принялись упираться стальными остриями альпенштоков в лёд. Это задержало падение. Подтащив к себе на верёвке Клёпку, Знайка распорядился, чтоб его привязали позади всех и не разрешали вылезать вперёд.

Вскоре наклон тоннеля сделался настолько крутым, что Знайка побоялся продолжать спуск.

– Дальше нельзя всем опускаться, – сказал он. – Надо кого‑нибудь одного опустить на верёвке.

– Спустите меня, – предложил Стекляшкин, – Может, я смогу разглядеть что‑нибудь в телескоп.

Приказав спутникам вырубить во льду ступеньки, Знайка связал между собой мотки капронового шнура, так что получилась длинная верёвка. Конец этой верёвки он привязал к поясу Стекляшкина и велел ему осторожно спускаться вниз. Остальные космонавты стояли на ледяных ступеньках и постепенно отпускали верёвку, тщательно следя, чтоб она не выскользнула из рук.

О своих впечатлениях Стекляшкин сообщал оставшимся вверху по радиотелефону.

– Наклон тоннеля делается всё больше и больше! – кричал он. – Стены расширились… Спуск становится почти отвесным… Вижу впереди свет… Спуск стал отвесным… Вишу над бездной. Внизу туман. Облака… Тучи… Вижу что‑то в разрывах туч…

– Что видишь? – закричал, сгорая от нетерпения, Знайка.

– Что‑то вижу, только не вижу что, – ответил Стекляшкин. – Какая‑то муть. Сейчас попытаюсь разглядеть в телескоп.

Он долго не подавал признаков жизни. Наконец закричал:

– Земля!.. Ура! Вижу землю!.. Вижу реку! Вижу зелёное поле! Вижу деревья!.. Лес!

Он замолчал, но через несколько минут снова послышался его голос:

– Ура!! Вижу дома!.. Какой‑то населённый пункт вижу! Ура!

– Ура‑а‑а! – закричали Знайка и Звездочкин, а за ними и остальные коротышки.

От радости они готовы были броситься друг другу в объятья, но не могли выпустить из рук верёвку.

А Стекляшкин уже кричал:

– Снова сгустились тучи!.. Ничего больше не видно! Какая‑то мгла!.. Здесь становится очень жарко! Поднимайте меня!

Знайка и его друзья потащили Стекляшкина вверх. Скоро путешественники снова были все вместе и отправились в обратный путь. Как только они вернулись в ракету, Знайка устроил экстренное совещание. Стекляшкин рассказал, что он видел внизу какую‑то неизвестную землю с населённым пунктом. Возможно, это был большой лунный город, но, может быть, и небольшой посёлок. Этого Стекляшкин не мог точно сказать, так как видел лишь часть населённого пункта в разрывах облаков.

– Город или посёлок – это не имеет значения, – сказал Знайка. – Раз там есть населённый пункт – значит, есть и население, а раз это так, то мы должны немедленно лететь туда. Лететь же можно на ракете ФИС. Думаю, что она свободно пройдёт через тоннель.

– Пройти‑то она пройдёт, – согласился профессор Звездочкин, – но как мы доставим ракету к тоннелю? Хотя тяжесть здесь в шесть раз меньше, чем на Земле, но мы не сдвинем с места ракету, даже если все впряжёмся в неё.

– Вы забыли о невесомости, дорогой друг, – сказал Знайка с усмешкой. – Ведь теперь в нашем распоряжении имеется прибор невесомости, который был установлен на ракете НИП.

– Ах, верно! – воскликнул профессор Звездочкин.

Фуксия рассказала, что ракета НИП вполне исправна и ничуть не пострадала при посадке на Луну, все её механизмы действуют безотказно. Что касается прибора невесомости, то он также находится в полной исправности.

Знайка велел принести прибор невесомости и сказал:

– Стоит лишь включить этот прибор, и вокруг ракеты в радиусе примерно тридцати шагов возникнет зона невесомости. Если мы привяжем к ракете шнур длиною хотя бы в сорок шагов, то можно будет спокойно тащить за конец шнура, и ракета полетит за нами, словно воздушный шарик на ниточке.

– Это всё же нуждается в проверке, – сказала Селёдочка. – Зона невесомости на Луне может оказаться значительно больше, чем на Земле. Ведь здесь сила тяжести меньше.

– Верно! – воскликнул Звездочкин.

Он тут же принялся производить математические вычисления, которые показали, что шнур должен быть длиннее втрое, то есть около ста двадцати шагов. Когда же стали производить практическую проверку, то оказалось, что и эту цифру пришлось увеличить ещё в два раза. При включении прибора невесомости силу тяжести можно было ощущать, только находясь примерно в двухстах сорока шагах от ракеты.

Наконец практическая проверка расчётов была закончена. К ракете привязали длинный капроновый шнур, и Знайка пожелал лично отбуксировать её к пещере. Взяв в руки конец шнура и отойдя от ракеты на двести сорок шагов, он подал по радиотелефону команду включить прибор невесомости. Фуксия тотчас включила прибор. Потеряв вес, ракета медленно отделилась от поверхности Луны и поднялась вверх.

Как известно, все предметы, теряя вес, обычно поднимаются вверх (если они, конечно, не закреплены). Ведь, находясь под действием силы тяжести, каждый предмет как бы сжимается или сплющивается хотя бы на самую ничтожную величину. Но как только предмет потеряет вес, он разжимается, выпрямляется, в результате чего отталкивается, как пружина, от поверхности, на которой до этого неподвижно стоял.

Заметив, что ракета поднялась на достаточную высоту, Знайка потихонечку потянул за шнур и не спеша зашагал по лунной дорожке. Ракета приняла горизонтальное положение и послушно поплыла над поверхностью Луны. Правда, по временам она опускалась, но, едва коснувшись поверхности Луны, отталкивалась от неё и снова поднималась вверх.

Коротышки, сидевшие внутри ракеты, смотрели в иллюминаторы. Все радовались, видя, как Знайка, совершенно без каких бы то ни было усилий, тащит огромную ракету на привязи. Всё же радость их была преждевременна. Знайка уже был недалеко от пещеры и считал свою задачу выполненной, но в это время ракета снова опустилась вниз. На этот раз Знайка увидел, что она не оттолкнулась от поверхности Луны, и почувствовал, что ему стало трудно её тащить, а через несколько шагов он и вовсе не мог сдвинуть её с места. Убедившись, что усилия его напрасны, Знайка решил, что коротышки, оставшиеся в ракете, задумали над ним подшутить, и закричал сердито:

– Эй! Что это там за шуточки? Вы зачем выключили прибор невесомости?

– Прибор включён. Никто и не думал шутить, – ответила по радиотелефону Фуксия.

– Вот я сейчас посмотрю сам.

Знайка быстро вернулся в ракету и принялся проверять прибор невесомости, но сколько он ни включал его, сколько ни выключал, невесомость не появлялась.

– Что ж тут случилось? – растерянно бормотал Знайка. – Одно из двух: либо энергия, выделяемая лунитом, иссякла…

– Либо что? – с нетерпением спросил Звездочкин.

– Либо что? Либо что? – затвердили толпившиеся вокруг коротышки.

Вместо ответа Знайка схватил прибор и, выбравшись из ракеты, пустился бежать обратно, то есть в том направлении, где стояла ракета прежде.

– Держите его! Он, должно быть, от огорчения с ума сошёл! – закричала Селёдочка.

Инженер Клёпка, а за ним Звездочкин выскочили из ракеты и погнали за Знайкой.

Отбежав от ракеты шагов на сто, Знайка остановился и включил прибор невесомости. Он сейчас же почувствовал, что невесомость возникла, и в тот же момент заметил, как бежавшие к нему Клёпка и Звездочкин отделились от поверхности Луны и взмыли кверху. Увидев этот фантастический прыжок, Знайка тотчас же выключил невесомость, в результате чего Клёпка и Звездочкин снова приобрели вес и, полетев вниз, растянулись на поверхности Луны. Случись это на Земле, они, без сомнения, искалечились бы, но так как здесь сила тяжести была меньше, они, как говорится, отделались лишь лёгким испугом.

Увидев, что Клёпка и Звездочкин как ни в чём не бывало вскочили на ноги, Знайка пустился в обратный путь. Все коротышки вылезли из ракеты и ждали, что он им скажет. Но Знайка ничего не сказал. Промчавшись мимо ракеты, он подбежал к пирамидальной горе и включил прибор невесомости. На этот раз невесомость не наступила.

– Ну что. Знайка? – стали спрашивать коротышки, подбегая к нему. Как ты объяснишь это?

– Что же тут объяснять? – развёл Знайка руками. – Вы сами видели, что вон там, вдали, невесомость возникла. Значит, энергия лунита не иссякла. Здесь же, поблизости от горы, невесомость не возникает. Не значит ли это, что где‑то вблизи находится вещество, которое поглощает энергию, выделяемую лунитом, и не допускает возникновения невесомости.

Не дослушав до конца Знайку, профессор Звездочкин подскочил к нему и принялся обнимать.

– Это без сомнения так и есть, мой дорогой друг! – закричал он. – Вы, мой друг, великий учёный! Вам принадлежит честь открытия не только лунита, но и антилунита: так я предлагаю назвать это новое вещество.

– Вещество это, однако, ещё не открыто, – возразил Знайка.

– Открыто, мой дорогой, открыто! – закричал Звездочкин. – Вы открыли антилунит, так сказать, теоретически. Нам остаётся только практически доказать его существование. Так ведь делались многие открытия в науке. Теория всегда освещает путь практике. Без этого она ничего не стоила бы!

– Где же может находиться этот антилунит? – спросил Кубик. – Где нам искать его?

– Он может залегать где‑нибудь под нами, в недрах Луны или в недрах этой горы. Недаром невесомость исчезает поблизости от горы, – сказал Знайка.

– Так его надо искать! – закричал Клёпка. – Надо поскорей брать лопаты и начинать копать. Что же мы тут стоим?

– К сожалению, я должна охладить ваш пыл, – сказала Селёдочка. – Что за спешка, скажите, пожалуйста? Для чего это вам понадобилось вдруг копать?

– Ну, для того, чтоб найти антилунит, разумеется, – сказал Клёпка.

– Для чего же антилунит?

– Как «для чего»? Чтоб уничтожать невесомость.

– Нам, дорогой, надо не уничтожать невесомость, а наоборот – создавать её, – сказала Селёдочка. – Без невесомости мы не сможем сдвинуть с места ракету, а следовательно, не сможем и полететь на поиски Незнайки и Пончика.

– С Незнайкой и Пончиком придётся повременить, – ответил профессор Звездочкин. – Хотя мы сейчас и не знаем, какая от антилунита будет для всех нас польза, но мы должны отыскать это удивительное вещество. Мы должны действовать прежде всего в интересах науки. Наука требует жертв.

– Каких это жертв? – вмешалась в разговор Фуксия. – По‑вашему, мы должны принести Незнайку в жертву науке?.. Не будет этого! Мы сначала отправимся на поиски наших пропавших друзей, а потом можете искать ваш антилунит.

– Смотрите на неё! – закричал Звездочкин, показывая пальцем на Фуксию. – Антилунит такой же наш, как и ваш. Так говорить некультурно!

– Некультурно показывать на других пальцем! – сказала Селёдочка.

Неизвестно, до чего бы дошёл этот спор, если бы в него не вмешался доктор Пилюлькин.

– Друзья! – сказал он. – Время обеда прошло, если не считать, что мы пропустили также и время ужина. Я заявляю категорический протест против такого нарушения правил. На Луне, как и на Земле, необходимо соблюдать строгий режим, так как нерегулярное питание и несвоевременный отдых ведут ко всяческим заболеваниям, что особенно нежелательно в условиях космоса. Пора кончать с безалаберностью, беспечностью, расхлябанностью и бездумьем! Сейчас все без разговоров отправятся ужинать, а затем спать. Это сказал вам я, доктор Пилюлькин, а раз сказал я, значит, так и будет, как я сказал!

– Правильно! – подхватил Знайка. – Прекратить сейчас же всяческие разговоры! На Луне дисциплина прежде всего! Попрошу всех построиться в одну шеренгу. Ну‑ка, быстренько! Быстренько! И ты, Пилюлькин, становись тоже… Так! Все на месте? А теперь шагом марш в ракету для принятия пищи!

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ. БОРЬБА НАЧИНАЕТСЯ

Так закончился первый день, который Знайка и его друзья провели на Луне. Каждый читатель, наверно, догадывается, что под словом «день» следует понимать вовсе не лунный день, который, как установила наука, длится на поверхности Луны около четырнадцати земных суток, а обычный земной день, который длится лишь около полусуток.

После того как космонавты поужинали, они покинули ракету ФИС и в организованном порядке перешли в ракету НИП. Доктор Пилюлькин сказал, что в ракете НИП условия для проживания лучше, поскольку там каждый может лечь спать в отдельной каюте, в то время как на ракете ФИС все принуждены ютиться в одной двенадцатиместной кабине. Правда, самому доктору Пилюлькину было удобнее следить за всяческими нарушениями режима, когда все помещались в одной кабине, но ради общего блага он решил поступиться личными удобствами.

– Имейте, однако, в виду, – пригрозил он, – я всё равно буду время от времени просыпаться и делать ночной обход. Никакие нарушения режима не ускользнут от моего внимания, так вы и знайте! Это сказал вам я, доктор Пилюлькин, а доктор Пилюлькин, как уже всем известно, бросать слова на ветер не любит!

Сделав такое предупреждение, доктор Пилюлькин забрался в свою каюту и заснул так крепко, что за все восемь часов, отведённых для сна, не проснулся ни разу.

Услыхав богатырский храп, который доносился из каюты Пилюлькина, все коротышки вылезли из своих постелей и каждый занялся каким‑нибудь делом. Тюбик принялся рисовать лунные пейзажи. Ему давно уже не терпелось сбросить скафандр и поскорей запечатлеть в красках всё, что посчастливилось увидеть на Луне.

Гусля взял флейту и начал насвистывать какие‑то странные мелодии, которые теснились у него в голове. Чувствуя, что мелодии эти как бы ускользают от него и не даются в руки, он схватил лист бумаги, написал сверху: «Космическая симфония» – и стал покрывать бумагу нотными знаками. Посвищет, посвищет на флейте и начинает писать, потом снова посвищет – и опять писать. Здорово бы ему досталось, если бы Пилюлькин проснулся и услыхал все эти мелодии.

Кубик недолго думая начал создавать архитектурный проект оборудования под жильё лунной пещеры. По этому проекту вход в пещеру закладывался воздухонепроницаемой стенкой, в которой делалась герметически закрывающаяся дверь и шлюзовое устройство, после чего пещера заполнялась воздухом. Стены и потолок пещеры облицовывались гранитом или каким‑нибудь другим красивым камнем. Неподалёку от пещеры на лунной поверхности устанавливались солнечные батареи, вырабатывавшие электроэнергию, необходимую для освещения и отопления помещения. Внутренность пещеры постепенно переоборудовалась: появлялись комнаты, коридоры, залы, подвалы, лифты, телефонные будки, закрома, склады, фотолаборатории, научно‑исследовательские институты и даже подлунная железная дорога для связи с другими пещерами. Проект быстро обрастал всё новыми и новыми деталями.

Винтик и Шпунтик принялись думать, как доставить в пещеру ракету и запустить её внутрь Луны. В результате долгих обдумываний и они додумались приделать к ракете хвост и колеса, чтоб она могла свободно кататься по Луне на манер реактивного роликового труболета. Единственное, до чего они не смогли додуматься, – это где взять на Луне колеса.

Инженер Клёпка, который выбился из последних сил, прыгая по Луне в скафандре, никаких проектов создавать не стал, а вместо этого решил выяснить, какие выгоды получает обыкновенный земной коротышка, попав на Луну, и какие испытывает неудобства. Продумав все как следует и сделав точный подсчёт, Клёпка пришёл к выводу, что, попадая на Луну, космонавт получает двадцать четыре выгоды, взамен которых испытывает двести пятьдесят шесть различнейших неудобств.

Знайка и профессор Звездочкин решали в это время другую задачу, а именно: какие свойства должен иметь вновь открытый антилунит. Исходя из того, что это вещество, по‑видимому, обладает свойствами, противоположными тем, которыми обладает лунит, они пришли к выводу, что антилунит скорее прозрачный, нежели непрозрачный, скорее фиолетовый или синеватый, нежели желтоватый, зеленоватый или серо‑буромалиновый; теплопроводность его скорее плохая, нежели хорошая, электропроводность же скорее хорошая, чем плохая. Удельный вес его скорее небольшой, чем большой, температура плавления скорее низкая, чем высокая, залегает он в недрах Луны скорее неглубоко, нежели глубоко. Из минералов, которые могут сопутствовать антилуниту, скорее всего можно назвать лунит, так как залежи чистого лунита, взаимодействуя с космическими магнитными силами, могли бы создавать состояние невесомости, что нарушало бы стабильность верхних слоёв Луны, чего в действительности скорее не наблюдается, нежели наблюдается.

Как Фуксию, так и Селёдочку больше всего занимал вопрос, что надо сделать, чтобы прибор невесомости начал работать в новых условиях. Обсудив всесторонне этот вопрос, они пришли к выводу, что победить силы противодействия антилунита можно лишь путём увеличения размеров прибора невесомости, а для этого необходимо отыскать достаточно большой кристалл лунита и взять достаточно сильный магнит. На другой день Знайке и его друзьям удалось раскопать в глубине лунной пещеры мощные залежи лунита. Условия залегания, как и предполагал профессор Звездочкин, говорили о том, что в верхних слоях Луны этот минерал вовсе не редкость. Выбрав наиболее крупный кристалл лунита и взяв один из наиболее сильных магнитов, которые были доставлены на Луну в ракете, коротышки попытались сконструировать новый прибор невесомости, не выходя из пещеры. Как и ожидали Фуксия и Селёдочка, невесомость возникла, как только кристалл и магнит были сближены на достаточное расстояние.

Коротышки, присутствовавшие при этом опыте, в тот же момент отделились от дна пещеры и поднялись кверху. Плавая под потолком пещеры в самых разнообразных позах, они всячески старались спуститься вниз, но попытки их были малоуспешны. Находясь в громоздких скафандрах, они не могли точно рассчитать свои телодвижения и использовать реактивные силы для перемещения в пространстве.

Общее недоумение вызвал тот факт, что сам Знайка, а также профессор Звездочкин в силу каких‑то причин не подверглись действию невесомости и как ни в чём не бывало продолжали работать внизу. Они переносили прибор невесомости с места на место, отходили от него в дальние уголки пещеры, проверяя при помощи пружинных весов изменение силы тяжести в разных местах.

Все спрашивали Знайку и Звездочкина, почему на них не действует невесомость, но Знайка и Звездочкин только посмеивались втихомолку и делали вид, что не слышат вопросов. Натешившись вдоволь, они признались, что нашли антилунит, который и позволяет им сохранить вес.

Выключив прибор невесомости, в результате чего все коротышки моментально опустились вниз, Знайка вытряхнул из своего рюкзака несколько мелких камней. Все с интересом принялись разглядывать их. Камни были твёрдые, плотные, по виду напоминавшие кремень, но в отличие от кремня они были не тёмно‑серого, а яркого фиолетового цвета и к тому же обладали какой‑то энергией, в силу которой притягивались друг к другу, подобно тому, как притягиваются наэлектризованные предметы или кусочки намагниченного железа.

Знайка сказал, что им стоило большого труда отколоть эти камешки от огромнейшей глыбы, найденной в глубине пещеры, так как антилунит чрезвычайно твёрдое вещество.

– Чем же объясняется действие антилунита? Почему он позволяет сохранять вес? – стали спрашивать коротышки.

– Надо думать, что энергия, выделяемая антилунитом, создаёт в условиях невесомости зону, на которую действие невесомости не распространяется, – сказал Знайка. – Достаточно вам иметь при себе небольшой кусочек антилунита, чтобы вокруг образовалась такая зона, и невесомость уже будет для вас не страшна. Вот смотрите. Сейчас мы с вами проделаем опыт.

Знайка роздал коротышкам кусочки антилунита и включил прибор невесомости. Все коротышки остались на месте, так как никто не ощутил действия невесомости, и только один Знайка, у которого не осталось ни одного камешка, беспомощно повис в безвоздушном пространстве пещеры.

– Вот видите! – закричал Знайка. – Каждый из вас защищён от действия невесомости антилунитом. Но если я приближусь к кому‑нибудь из вас, то тоже, по всей вероятности, окажусь в зоне весомости и буду ощущать тяжесть.

Точно рассчитав движения. Знайка взмахнул руками и подлетел к стоявшему неподалёку Пилюлькину. Очутившись рядом с ним, он сразу почувствовал, как сила тяжести словно потянула его за ноги вниз.

– Смотрите! – закричал он. – Теперь я, как и все вы, твёрдо стою на ногах. Но если я попытаюсь отойти от Пилюлькина…

Знайка сделал шаг в сторону и, выйдя из зоны весомости, которая окружала Пилюлькина, сразу же полетел под потолок пещеры.

Остаток дня Знайка и его друзья употребили на то, чтобы обеспечить себя запасами лунита и антилунита. Часть этих запасов они оставили в пещере, другую часть погрузили в ракету ФИС. В ракету ФИС перенесли также и хранившиеся в ракете НИН семена растений.

На следующее утро был назначен запуск ракеты ФИС внутрь Луны. Теперь это нетрудно было сделать. Установив на борту ракеты прибор невесомости и защитив себя от действия невесомости антилунитом, космонавты легко доставили ракету в сосульчатый грот, а оттуда в уходящий в глубь Луны ледяной тоннель. Там ракета была установлена на наклонном ледяном полу тоннеля. Каждый занял своё место в ракете, и спуск начался.

Первое, что сделал Знайка, это включил основной прожектор, имевшийся в головной части ракеты, после чего выключил прибор невесомости. Под влиянием собственного веса ракета заскользила вниз по ледяному полу тоннеля, освещая впереди путь. Не дожидаясь, когда ракета разовьёт слишком большую скорость, Знайка снова включил невесомость. Потеряв вес, ракета по инерции продолжала двигаться вниз. Соприкасаясь с ледяными стенами тоннеля и испытывая трение, она постепенно замедляла движение, и тогда Знайка опять выключал невесомость. Под действием возникшей силы тяжести ракета снова убыстряла свой ход.

Постепенно наклон тоннеля становился всё круче. Скоро ракета уже не скользила, а словно летела в пропасть, уходя все дальше в глубину оболочки Луны. Наконец лунная оболочка кончилась. Ракета вышла из пропасти и очутилась на просторе. Знайка взглянул на часы и записал в бортовой журнал время выхода из тоннеля с точностью до секунды, после чего выключил прожектор. Вокруг и без того стало светло. Внизу всё было закрыто сплошными облаками, пройдя которые космонавты увидели землю, покрытую зеленеющими равнинами и холмами, перерезанными в разных направлениях прямыми дорогами и тянувшейся от края и до края извилистой лентой реки.

Стекляшкин, который тотчас же приник глазом к своему телескопу, объявил, что видит на горизонте город. Это, однако, был не город Давилон, в который попал Незнайка, а другой лунный город – Фантомас.

Хотя Знайка с друзьями проник внутрь Луны сквозь то же отверстие, что и Незнайка с Пончиком, но, поскольку внутреннее ядро Луны непрерывно вертелось, все они оказались над его поверхностью в разных местах.

Включив механизм поворота, Знайка перевёл ракету в горизонтальное положение, после чего включил основной двигатель и взял курс на видневшийся вдали город.

Через несколько минут ракета уже описывала круги над Фантомасом. Знайка, который ни на секунду не отходил от пульта управления, время от времени поглядывал в большой призматический бинокль, в который видел не только дома, но и автомобили, трамваи, автобусы и даже отдельных пешеходов. Правда, все они казались чрезвычайно крошечными: каждый коротышка с маковое зёрнышко. У Знайки, однако, было очень острое зрение, и он сумел разглядеть с высоты, как эти крошки выбегали из домов, задирали кверху свои головёнки и приветливо махали ручонками.

– Они видят ракету! – радостно закричал Знайка. – Они приветствуют нас!

Скоро высыпавшие из домов коротышки заполнили все тротуары и мостовые. Теперь уже трудно было что‑нибудь разглядеть в общей массе, и Знайке казалось, будто вся улица волнуется, клокочет или кипит.

– Я не могу разобрать, что они там делают! – закричал он, не отрываясь от бинокля.

– Похоже, что они дерутся! – ответил Стекляшкин.

В свой телескоп, который давал значительно большее увеличение, Стекляшкин видел, как на улицах появились отряды полицейских в блестящих металлических касках. Они теснили толпящихся на мостовых коротышек и, колотя их дубинками, загоняли обратно в дома.

– Да, да! – подтвердил Стекляшкин взволнованно. – Похоже, что одни из них колотят других!

Знайка повёл корабль на снижение, и Стекляшкин увидел на крышах домов полицейских, вооружённых винтовками. Сначала он подумал, что у них в руках просто палки, но вскоре заметил, что из этих «палок» как бы вырываются огоньки вспышек с белыми облачками дыма.

– Это у них ружья! – закричал, догадавшись, он. – Они в кого‑то стреляют!

– «В кого‑то»! – иронически усмехнулся Знайка. – Да они в нас палят!

В это время одному полицейскому удалось попасть в ракету.

Послышался звонкий удар. Ракета вздрогнула и, потеряв управление, начала переворачиваться в воздухе. Пуля не смогла пробить прочную стальную оболочку, но, поскольку ракета находилась в состоянии невесомости, толчок, произведённый пулей, был для неё особенно ощутим. От внезапного изменения курса космонавты попадали со своих мест. Произошло замешательство.

Знайка очнулся первым и, подскочив к пульту управления, включил механизм поворота. Ему быстро удалось остановить вращательное движение ракеты и стабилизировать её полет. Убедившись, что стрельба внизу продолжается, он немедленно увеличил скорость и вывел ракету из‑под обстрела.

Для лунных астрономов появление космического корабля над городом Фантомасом не было неожиданностью. В своё время они точно засекли место, в котором прилунилась ракета. С тех пор несколько десятков гравитонных телескопов, разбросанных в различных лунных городах, следили за этой точкой лунного небосвода. Как только господин Спрутс узнал, что космический корабль прилунился, он тотчас отдал приказ усилить отряды полиции в тех городах, вблизи которых можно было ожидать появления космонавтов. В результате принятых мер фантомасская полиция, как говорится, не ударила в грязь лицом и была поднята на ноги в тот же момент, когда космический корабль появился над Фантомасом. Оставив позади город, Знайка принялся подыскивать удобное для посадки место. Сверху ему были видны небольшие квадратики обработанных полей, крошечные избушки сельских жителей, утопавшие в зелени садов. Дальше космический корабль полетел над лесом. Скоро лес кончился, Знайка обнаружил на опушке, среди холмов, очень удобную для посадки полянку.

– Вот удобное для посадки место, – сказал он. – Здесь никто не живёт, и мы никому не нанесём ущерба.

Сделав круг над поляной и погасив скорость при помощи тормозного двигателя, Знайка повернул ракету хвостом вниз и начал спуск. Как только космический корабль встретился с твёрдой почвой. Знайка выключил прибор невесомости. Ракета оперлась хвостовой частью о почву и остановилась в вертикальном положении.

Посадка была произведена удачно.

Космонавты один за другим вышли из кабины и, взявшись за руки, трижды прокричали «ура». Так приятно было после долгого перерыва снова очутиться на свежем воздухе, без скафандров. Ноги путешественников утопали в зелёной травке, среди которой пестрели цветочки. Путешественников изумило, что и трава и цветочки были удивительно крошечные, низкорослые, совсем не такие, к каким они привыкли у себя на далёкой Земле. Для того чтоб разглядеть цветочек, надо было пригнуться или присесть на корточки. Это очень смешило всех.

Оглядевшись по сторонам, коротышки заметили, что и деревья в лесу были исключительно мелкие. Каждое дерево не больше веника. Кроме своих ничтожных размеров, эти деревья ничем не отличались от наших земных, но это и было самое удивительное. Представьте себе лунный дуб. Он такой же раскидистый, как и наш, с таким же растрескавшимся, морщинистым стволом, с такими же узловатыми веточками, с такими же по форме листочками, но очень крошечными; такие же крошки жёлуди растут на нём. Вообразите, что такой дубочек растёт у вас в комнате на окне в цветочном горшке вместо комнатного цветка, и вы поймёте, что представляет собой самый простой лунный дуб. Такие же миниатюрные были в лунном лесу и берёзки, и сосны, и плакучие ивы, и другие деревья.

Date: 2015-09-24; view: 324; Нарушение авторских прав