Легитимность власти и ее типология

Если власть опирается только на принуждение (физическое, материальное, психологическое), то возможности ее достаточно ограниченны. По природе своей властные отношения основываются на взаимосвязи принуждения и согласия. Двойственность власти состоит в том, что она может быть не Только результатом принуждения кого-либо над кем-либо, но и результатом согласия населения добровольно подчиняться. Противоречивое единство внутри властных отношений (принуждения в согласии и согласия в принуждении) обеспечивается авторитетом власти, ее легитимностью.

Термин «легитимность» (фр. legitimite) имеет несколько значений. Первоначально он возник в начале XIX в. во Франции и практически отождествлялся с термином «legalite» (законность). Он использовался для обозначения законно установленной власти в отличие от власти, насильственно узурпированной. Однако термин «легитимность» не имеет строго юридического содержания и не фиксируется в конституциях.

Легитимность - это символ веры, представление, которое присутствует в сознании граждан. Оно проистекает из убеждения, что власть в стране наделена правом принимать решения, которые ее граждане должны выполнять.

Подобное объяснение вытекает из теории легитимности М. Вебера,который включал в нее два положения: во-первых, признание власти правителей; во-вторых, обязанности управляемых подчиняться ей. Следовательно, принцип легитимности власти обеспечивает добровольное согласие граждан подчиняться ее решениям и правомочность применения властью

принуждения. В силу этого легитимность является важнейшим признаком демократической власти, признания ее правомерности как гражданами, так и мировым сообществом, что, в свою очередь, возможно тогда, когда власть опирается на ценности, традиции, предпочтения и устремления большинства общества. Вот почему даже авторитарные режимы стремятся обеспечить себе некоторые признаки легитимности (например, выборность, народное представительство и др.). Авторитарные лидеры понимают, что власть не может долго опираться на насилие ввиду ограниченности ресурса принуждения, поэтому они стремятся заручиться поддержкой населения.

Определяя леатшмность как способность власти «создавать и поддерживать у людей убеждение в том, что существующие политические институты являются наилучшими»(С. Липсет),не следует думать, будто подобное убеждение разделяют все граждане. Естественно, в обществе всегда есть социальные группы, не разделяющие политический курс режима и не принимающие его. Однако, отражая ценности и предпочтения большинства общества, власть признается наилучшей и ей следует подчиняться, даже несмотря на ее промахи и недостатки.

Создание убежденности в правомерности и эффективности данных политических институтов может достигаться различными способами. М. Вебер выделил три идеальных типа легитимности: традиционный, харизматический-, рационально-легальный. Однако на практике обозначенные типы легитимности не так явно противостоят друг другу. Скорее, они переплетаются и могут дополнять друг друга.

Исторически первым типом легитимности власти был традиционный (власть вождей, королей). Традиционная легитимность основывалась на праве престолонаследия, которое опиралось на божественный характер власти монарха. «Божественное право» гласило, что «власть тех, кто правит, будучи выражением власти Бога на земле, приобретает особое достоинство, стоящее выше человеческого». Таким путем создавалось убеждение в правомерности и величии королевской власти.

Сама же власть опиралась на традиции общества подчиняться монарху и на принуждение. Традиционный тип легитимности сохранился до настоящего времени, хотя заметно трансформировался. Так, традиционная легитимность королевской власти является реальностью для ряда стран: Непала, Саудовской Аравии, Омана, Иордании, Кувейта и некоторых других. В современных же обществах, подобных Японии или

Англии, сохранение королевской власти есть, скорее, дань традиции: институт монархии в них играет символическую роль и составляет неотъемлемую часть менталитета общества. В других развитых государствах (например, в Испании, Бель-гаи) институт монархии несет определенные представительские и исполнительные функции (так, король Испании является верховным главнокомандующим).

Однако рационализация политической жизни привела к замене «божественного права», а вместе с ним и традиционной легитимности достаточно разветвленной системой бюрократии и политических структур.

Второй тип легитимности, по М. Веберу - харизматический. £ «Харизма» в переводе с греческого означает «божественный дар, благодать». Понятие «харизма» М. Вебер заимствовал у теолога Р. Зона,поэтому оно имеет религиозный характер. ■ Однако за термином «харизма» так и не сохранилось какого-то четкого содержания. Его трактуют предельно широко: от культа личности (в СССР - В. И. Ленина, И. В. Сталина и т. д.) до подлинных носителей харизматической власти (например, бывшего лидера Ирана аятоллы Хомейни).Очевидно, что термин «харизма» олицетворяет персонализацию власти в руках кого-то в переходных и нестабильных обществах. Харизматический тип власти, по М. Веберу,характеризуется абсолютной легитимностью, поскольку власть в лице лидера наделяется выдающимися, а подчас и сверхъестественными качествами. В результате образ лидера совпадает с чаяниями населения, что и делает его приказы и решения непререкаемыми и выполняемыми беспрекословно.

К носителям подлинной харизматической власти М. Вебер относил Моисея, Давида, Магомета, Будду. К современным лидерам харизматического типа можно отнести М. Ганди, Ататюрка, Хомейни и др. Однако заметим, что харизматическая легитимность постепенно исчезает в результате процесса секуляризации, т. е. освобождения общественного и индивидуального сознания от влияния религии. Харизматический тип легитимности пока сохраняется в традиционных обществах Африки, где харизма становится формой организованного политического поклонения (т. е. «политической религией»).

Из 170 стран мира в большей части имеет место легально-рациональный тин легитимности власти,основанный на вере в правильность формальных правил (например, формирования власти на свободных выборах, верховенство закона, законо-

послушности граждан и т. д.) и в необходимость их выполнения. Однако по сравнению с идеальным типом М. Вебера легально-рациональная легитимность на практике трансформировалась в смешанную: легально-рационально-бюрократическую. В рамках данного типа легитимности сосуществуют различные типы режимов, как имеющих высокую легитимность, так и лишенные ее вообще.

Веберовский идеальный тип рациональной легитимности в полном объеме распространяется на развитые плюралистические демократии. В них власть признается легитимной на свободных выборах большинством населения уже в течение продолжительного времени. Таких государств насчитывается примерно тридцать пять: страны Западной Европы, Северной Америки, Австралии, Новой Зеландии и др.

С ним соседствуют авторитарно-бюрократические режимы,где правят либо военные, либо гражданские правительства. Уровень легитимности в них заметно снижается и часто подменяется поиском властью социальной поддержки у определенных групп населения с помощью обещаний либо адресной благотворительности. Примером таких режимов выступают государства Латинской Америки.

За пределами классической теории легитимности М. Вебера находятся тоталитарные режимы. Они не являются легитимными в общепринятом смысле. Если и можно говорить об их легитимности, то только на уровне правящей элиты. Тоталитарный режим отражает интересы и ценности правящего класса, который обладает всеми ресурсами и навязывает нормы и стандарты жизни всему обществу. Однако, будучи нелегитимными, тоталитарные режимы в некоторых случаях (особенно в СССР, бывших странах Восточной Европы) оказываются достаточно эффективными.

Эффективность экономической и социальной политики (стабильность экономического роста, уровня жизни населения) вместе с разветвленной системой принуждения и контроля за обществом практически снимает проблему легитимности. В указанных странах, в частности, жизнь в условиях чрезвычайных обстоятельств, создававшихся как реальной опасностью иностранного порабощения, так и искусственно проводившимися кампаниями по борьбе с «врагами народа», обеспечила достаточно высокий потенциал развития и широкую поддержку режимам со стороны значительной части общества. Попытки различных групп оспорить легитимность режима жестоко подавлялись.

Однако это не означает, что в тех странах, где отсутствует насилие, непременно присутствует легитимность. Для большинства экономически бедных стран Африки и Азии проблема легитимности не представляется актуальной. Население этих стран не связывает нищету, войны, болезни с неэффективностью власти, а объясняет Божьей немилостью. Приход к власти демократов рассматривается народами как знак судьбы, поэтому там и власть не нуждается в признании со стороны общества, и населению безразлично, насколько власть эффективна и демократична.

Следовательно, современная политическая практика заметно расходится с идеальными типами легитимности М. Вебера. Многие режимы вообще лишены легитимности, другие строят ее на многоэлементной основе (например, на сочетании традиции и рациональности).

Однако очевидно и то, что добиться полной легитимности также не удается нигде. Диапазон легитимности очень широк: от всенародного одобрения до полного отрицания режима. Даже в развитых демократиях граждане отмечают существенные изъяны в политической системе. И тем не менее считать режим нелегитимным, как свидетельствуют результаты обследований, проведенных в 1981 г. в 12 странах мира, склонны лишь 9% американцев, 3% немцев, 7% канадцев, 10% австралийцев. А вот во Франции доля тех, кто воспринимал режим как нелегитимный, составляла 26%, в Великобритании - 24%, в Индии - 41%. В последнем случае налицо признаки того, что легитимность исчезает.

Для стран, переходящих от тоталитаризма к демократии (к ним относится и Россия), проблема легитимности является одной из самых актуальных еще и по другой причине. Только высокий уровень легитимности власти позволяет реформаторам осуществлять широкомасштабные и радикальные преобразования. Однако именно в переходные периоды доминирует многоэлементная (смешанная) легитимность,которая опирается не только на закон, но одновременно и на традиции, рациональность, чувство и т. д.

При этом законность и легитимность часто не совпадают. Так, российская Конституция 1993 г. стала законной, но нелегитимной, поскольку не получила поддержки большинства общества. Не случайно поэтому, что для России проблема легитимности представляет сегодня не только теоретический интерес. Обеспечение высокой легитимности режима означает

создание политических условий «мягкого» и контролируемого перехода к демократии, сокращения опасности возвратного движения к тоталитаризму.

Для того, чтобы не быть заложником в политической борьбе различных сил за власть, отличать непопулярность правительства от его нелегитимности, важно знать признаки проявления нелегитимности власти. Наиболее существенным признаком потери легитимности демократически сформированных режимов служит рост в них степени принуждения, ограничения прав и свобод личности, запрещение политических партий и движений. Кроме этого, падение легитимности режимов может быть связано с растущей коррумпированностью всех институтов власти, их сращиванием с криминальным миром. Ситуация реального контроля «теневой властью» официальных институтов свидетельствует о параличе власти. Однако такая ситуация не является универсальной и не распространяется на все страны. Например, политические скандалы в США с продажей оружия Ирану или подслушивание переговоров в штаб-квартире демократической партии, санкционированное президентом Р. Никсоном (лидером республиканцев), не обязательно являются признаками делегитимации режима. Скорее, это исключение из правил, следование которым является признаком стабильности системы.

Наиболее существенный показатель делегитимации режима - его низкая экономическая эффективность. В частности, именно экономическая неэффективность привела к краху коммунистические режимы в Восточной Европе и СССР. В то же время экономический рост, ликвидируя нищету, расширяет границы и уровень легитимности, поскольку открывает возможности к согласию, преодолению конфликтов, возникающих из-за высокой степени социального неравенства, что подтверждает, например, опыт Южной Кореи, Сингапура, Тайваня.

Конечно, даже в условиях режимов достаточно высокой легитимности население может высказывать (и даже активно) недовольство деятельностью конкретных институтов и лидеров. Это естественно. Так, по данным Института Докса, ответы швейцарцев на вопрос «Кому Вы доверяете, рассматривая в совокупности институты и организации, а не отдельных лиц или групп лиц?» распределились следующим образом: 38% доверяют палате представителей, 36% - сенату, столько же - кантональному правительству и церкви, 42% - армии, 35% - суду, 13% - прессе, 12% - политическим партиям.

Демократия никогда не считалась идеальной формой государства. Однако несомненное ее достоинство состоит в том, то ©на обеспечивает возможность перемен на основе правил, общих для всех участников политического процесса, и тем самым создает условия для совершенствования, поэтому ей нет лучшей альтернативы.

Логические задания и проблемные вопросы

1. Какое определение власти, на Ваш взгляд, ближе к истине:

а) «Могущество человека (взятое в общем виде) есть его наличные средства достигнуть в будущем некоего видимого блага» (Т. Гоббс);

б) «Власть - не средство; она - цель... Власть состоит в том, чтобы причинять боль и унижать» (Дж. Оруэлл);

в) «Власть может быть определена как реализация намеченных целей» (Б. Рассел);

г) «Политическая власть, в собственном смысле слова, это - организо ванное насилие одного класса для подавления другого» (В. И. Ленин)?

2. Как Вы думаете, справедливо следующее утверждение О. Тоффлера о власти: «Многочисленные злоупотребления властью придали этому понятию несколько негативный оттенок, хотя власть как таковая со вершенно нейтральна. Она представляет собой неизбежный атрибут человеческих взаимоотношений, повсеместно обнаруживая свое влия ние: в сексуальных отношениях, в трудовой деятельности, при пере движениях по городу, просмотре телепередач и даже в планах и меч тах»? В чем, на Ваш взгляд, прав, а в чем не прав социолог?

3. Природа власти всегда неуловима. Это позволило М. Дюверже срав нить власть с двуликим Янусом: «Изображение двуликого Януса есть правдивое представление о власти. С одной стороны, это инструмент господства одних групп над другими, используемый первыми к их выгоде и в ущерб вторым, и, с другой стороны, способ сохранять некоторый соци альный порядок, некоторую интеграцию всех в коллектив для всеобщего блага. Пропорция одной и другой сторон очень разнообразна, исходя из эпох, условий и стран, но эти две стороны власти сосуществуют всегда». Как Вы думаете, в чем причина двойственности власти?

4. Для поддержания правопорядка в обществе власть часто использует принуждение. Как использование насилия властью согласуется с ее легитимностью?

5. Категория «политическая власть» имеет ряд родственных или близких понятий, например, влияние, контроль, авторитет, доминирование и т. д. Учитывая это, родоначальник бихевиоризма Ч. Мерриам еще в 1934 г. писал: «В семье власти явно насчитывается больше одного члена, и важно понять поэтому взаимоотношения между ее отдельны ми сочленами. Политическая власть даже не может претендовать на старшинство в этой компании, хотя и предъявляет часто свои права на закрепленное титулом превосходство. Братья и сестры столь много численны и агрессивны, что в каждый момент они могут объединить ся против обладателя короны, и если они это сделают, то царствова ние высшего авторитета может быть поставлено под угрозу». Кто же, на Ваш взгляд, эти «братья и сестры», которые могут ограничить офи циальную власть государства?

Date: 2015-09-24; view: 680; Нарушение авторских прав