Место заражения 3 page

Раньше ты не имел ничего против того, что я пью колу, — ответила сестра.

— Верно, Джорджи, но раньше ты не жила у меня в голове. Таким пойлом можно промывать автомобильные аккумуляторы. Понимаешь, сестренка? И ты думаешь, это полезно моим внутренним органам? Я бы поспорил на хорошие деньги, что нет.

Шон, — сказала она знакомым, слишком изможденным голосом, — я больше не живу. Помнишь?

— Да, — прошептал я, сделал последний глоток и бросил банку с крыши. Падая, она весьма впечатляюще разбрызгала остатки газировки. Я прижался спиной к вентиляционному коробу и зажмурился. — Помню.

Действительно, у меня есть сестра, хоть и неродная. После Пробуждения и я, и она лишились своих биологических родителей. Майкл и Стейси Мейсон вытащили нас из опекунской системы штата. Из-за Джорджии я стал блогером, и мы создали сайт. По идее, я неправильно построил фразу. Следует говорить: «У меня была сестра». Смерть Джорджии Кэролин Мейсон была зарегистрирована Центром по контролю заболеваний 20 июня 2032 года. Официальной причиной признаны «осложнения вследствие массового размножения вируса Келлис-Эмберли». По-простому это значит — «она умерла, поскольку превратилась в зомби».

Но если честно, я выстрелил ей в спину. Кровь залила весь микроавтобус, в котором мы были вдвоем. А еще точнее было бы сказать так: она погибла, потому что какой-то ублюдок вколол ей в руку полный шприц живой культуры вируса. ЦКЗ утверждает, что все дело лишь в Келлис-Эмберли, а с заключениями ЦКЗ не спорят.

Если я не сумею найти убийцу — официальным виновником ее гибели будет значиться Шон Мейсон. Только эта мысль вынуждает меня жить дальше. Я выполняю свою работу, словно сомнамбула. Я делаю вид, будто администрирую наш сайт, хотя за меня трудится Махир. Я стираю звонки обезумевших приемных родителей, веду разговоры со своей умершей сестрой и разыскиваю ее убийц. В один прекрасный день я достигну своей цели. Мне нужно просто подождать.

Понимаете, появление зомби было несчастным случаем. Ученые двух независимых учреждений работали над двумя совершенно не связанными между собой проектами. В их исследованиях были задействованы «вирусы-помощники», созданные генетической инженерией. Ученые намеревались создать новую сыворотку, которая должна была сделать жизнь лучше во всем этом мире. В одной лаборатории экспериментировали с жутким вирусом геморрагической лихорадки под названием «Марбург», и с его помощью собирались лечить рак. В другой — изучали вирус обычной простуды и планировали покончить с болезнью на веки вечные. Приветствуйте Марбург-Эмберли и Келлис-Флу, два прекрасных произведения вирусной инженерии, которые оправдали наши ожидания. Ни рака, ни простуды. На планете Земля сплошь счастливые люди празднуют зарю новой эры. Но выясняется, что эти новички как минимум в одном похожи на людей, которые их произвели на свет. Когда вирусы встретились — вследствие естественной цепочки передачи и инфицирования, случилась практически любовь с первого взгляда. Сначала любовь, потом брак, от которого родился гибридный штамм Келлис-Эмберли. Он пронесся по всем континентам, прежде чем кто-либо успел и глазом моргнуть.

А затем люди начали умирать, воскресать и набрасываться на своих родственников. Вот тогда мы быстро догадались, в чем дело. Люди начали войну, потому что они привыкли сражаться. И у нас имелось небольшое преимущество, в отличие от персонажей ужастиков. Мы в свое время видели фильмы про зомби, поэтому отличали плохое от хорошего. Джорджия часто говорила, что первое лето после Пробуждения, пожалуй, стало лучшим примером человеческого благородства в истории. Тогда в течение нескольких месяцев мы действительно были единым народом, объединенным борьбой против общего врага. Еще в помине не было взаимных обвинений и упреков. Мы сражались за право жить и в итоге победили.

Не совсем, конечно. Посмотрите обычные фильмы, снятые до Пробуждения, и вы увидите на экране совершенно другой мир, не похожий на нашу реальность. Киногерои выходят из дома, когда хотят. Они не пишут бесконечных прошений в письменной форме, не надевают бронежилетов. Они просто выходят на улицу. Они путешествуют, плавают с дельфинами, заводят собак и делают тысячи разных вещей, сегодня поистине немыслимых. Теперь это кажется раем. Но все действительно было таким образом пару десятков лет назад. Сменилось лишь поколение. Если вы спросите меня, то я отвечу, что в жертву принесли целый мир.

Пробуждение стало не только примером благородной стороны человеческой природы. Началась война. И всегда найдутся те, кто наживается в такие времена. Всегда есть тот, кто терпеливо выжидает, как бы получить лишний доллар на чужой боли. Я не уверен, что большинство из этих типов желали настолько страшных последствий, и я не сомневаюсь: многие хотели сделать нечто правильное. Но все получилось наоборот. Люди, словно вышедшие из фильмов Ромеро[5], вдруг решили, что им необходим только страх. Они убрали оружие, заперли двери и подспудно стали благодарны вирусу — мутанту.

Когда-то я считал ирвинов великими воинами в продолжающейся борьбе за право жить нормальной жизнью в нашем мире. Теперь у меня возникают подозрения, что мы — просто орудия в чьих-то более могущественных руках. В конце концов, зачем выходить из дома, когда можно прекрасно жить за счет очередного дурачка, готового рисковать жизнью ради твоего развлечения? Хлеба и зрелищ. Больше нам ничего не нужно.

Ты становишься циником, — заметила Джорджия.

— Есть причины, — парировал я.

Поэтому погибла Джорджия. Мы — она, я и наша подруга Джорджетта Месонье по кличке Баффи — стали первой новостной командой «Известий постапокалипсиса». Президент Риман нанял нас для освещения его предвыборной кампании. Тогда он еще был сенатором, а я — глупым и оптимистичным ирвином, который верил… ну, я много во что тогда верил, но больше в то, что умру раньше Джорджии. Мне никогда и в голову бы не пришло, что придется хоронить сестру. Нет уж, нам предстоит прожить на свете много лет! Мы гонялись за новостями и за правдой. Наша жизнь была полна приключений, мы наслаждались каждой секундой. Увы, ни моей сестры, ни Баффи уже нет в живых. И, кстати, отнюдь не все желали видеть Римана в Белом доме. В принципе многие люди были не против его предвыборной кампании. Они просто не хотели, чтобы он стал президентом. Они поддерживали своего кандидата — губернатора Дэвида Тейта.

Я предпочитаю называть его иначе. Для меня он — жирная свинья, которую я прикончил выстрелом в башку за участие в заговоре, из-за которого погибла моя сестра. Он признался в этом перед смертью. Вернее, перед тем, как вогнал себе огромную порцию живой культуры вируса Келлис-Эмберли и вынудил меня его пристрелить. В ходе следствия у меня спросили, почему, на мой взгляд, он решил произнести речь классического суперзлодея перед самоубийством. Мне задавали еще много разных вопросов, но у меня на все был один готовый ответ.

«Очень просто, — отвечал я. — Он был хитрым гадом. Он хотел, чтобы мы поняли, каким жутким стал бы наш мир, если бы мы позволили ему взять власть в свои руки. Вдобавок он тянул время. И прекрасно понимал, что, если ему удастся вколоть себе дозу вируса, мы ни за что не узнаем, на кого он работал. А еще ему хотелось, чтобы мы сочли его мозговым центром. Якобы дело только в его персоне. Но нет. Он — только верхушка айсберга».

Меня спросили, почему я так считаю.

«Этот гад оказался слишком туп. Он не смог бы убить мою сестру».

И у следователей вопросов не осталось. Джорджия была мертва, и пули в нее и в Тейта всадил я. До Пробуждения мне вынесли бы смертный приговор. А теперь… Хорошо еще, что никто не попытался вручить мне медаль. Думаю, Рик убедил сенатора Римана, что даже намек на подобный инцидент привел бы к громкому скандалу об оскорблении федерального чиновника. Зачем лишний шум? Правда, для меня это могло бы стать шансом выпустить пар, отвлечься.

Кстати, о развлечениях. Кто-то постукивал меня по колену. Я приоткрыл глаза и увидел голубя, сосредоточенно клевавшего мои джинсы.

— Эй, парень, я тебе не автомат по продаже крошек.

Голубь как ни в чем не бывало продолжал стучать клювом.

— Тебе Бекс в птичий корм гормонов подсыпала, что ли? Даже не думай, я в курсе, что она тебя подкармливает. Я нашел чек. Она недавно побывала в зоомагазине.

— Я не пыталась ничего от тебя скрывать. Было бы немного обидно, если бы ты ничего не знал, — проговорила Бекс, остановившаяся позади меня. — Но интересно, чек ты заметил, а на двадцатифунтовые мешки с птичьим кормом в гардеробной внимания не обратил. С наблюдательностью у тебя не очень.

— Зато мелочи — мой конек. — Я обернулся и посмотрел на Бекс. Испуганный голубь взлетел в поисках более безопасного места. — Есть причина нарушать святость крыши?

Бекс скрестила руки на груди. Жест самозащиты. Не понимаю, почему она так меня воспринимает. Я ее никогда не бил. Дейва стукнул пару раз, однажды расквасил нос Алариху, но на Бекс ни разу рука не поднималась.

— Дейв сообщил, что ты здесь уже три часа торчишь.

Я часто заморгал.

— Правда?

Думаю, тебе стоит поспать, — сказала Джорджия.

— Спасибо, — пробурчал я.

Вы, наверное, полагаете, что разговоры с мертвой сестрой сулят ее брату массу «полезных» побочных явлений вроде бессонницы, но вы ошибаетесь. Обычное безумие со всеми вытекающими отрицательными последствиями.

— Да, — подтвердила Бекс, еле заметно кивнув. — Мы просматривали видеозапись. Есть просто потрясающие кадры — особенно в те моменты, когда Аларих держит ломик. В общем, зрелищно.

— Прежде чем позволить ему встретиться с зомби, ты прочла соответствующие пункты своей лицензии, надеюсь? — спросил я, поднявшись на ноги.

Спина у меня сильно затекла. Версия насчет трех часов показалась весьма правдоподобной.

— Конечно, — обиженно отозвалась Бекс. — Мне полагалось держаться на расстоянии не менее пяти футов. Аларих не подвергался непосредственной опасности, и я оставалась в легальных рамках деятельности журналиста-инструктора. Считаешь, я необстрелянный новичок?

Бекс обиделась на мой вопрос гораздо сильнее, чем следовало, потому что я намекал на другое: когда ты потеряла чувство юмора? Ее приняли на работу новостницей еще при жизни Джорджии, и она быстро попала в мой отдел. Как говорится, еще чернила не успели высохнуть на ее контракте. Бекс из числа прирожденных ирвинов. Мы отлично работали вместе. Я со спокойным сердцем передал ей свои полномочия. Наверное, именно поэтому в глубине души она верит, что нужно просто подыскать для меня подходящий инвентарь и тогда все будет в ажуре.

Честное слово, мне очень жаль, но я не думаю, что у меня теперь получится заниматься полевой работой. Но, черт побери, это было бы славно.

— Отнюдь, Бекс. Просто я думаю, что есть люди, которые только и ждут повода отхлестать нас за нарушения. Например, сколько нам пришлось заплатить, чтобы с нас сняли обвинения в высказывании «слишком сильно похожие на козлов»? Это записано у Махира. А он, между прочим, в Англии, где до сих пор любят коз и прочий рогатый скот.

— Ладно, справедливо, — признала Бекс. — Но Аларих сегодня неплохо справился. Он почти готов к экзаменам.

— Хорошо.

— Нужно только, чтобы его бумаги подписал кто-нибудь из старших ирвинов.

— Давай.

— Шон…

— Неужели только поэтому ты явилась сюда? Маловато поводов.

Ты пытаешься сбить ее с толку.

Я скрипнул зубами и промолчал. Джорджию никто, кроме меня, конечно, не слышал. Но зато все слышали, как я ей отвечаю. Не слишком весело, но, с другой стороны, я — живой, дышу. Пожалуй, грех жаловаться. Поменяйся мы с Джорджией местами, она бы точно все выдержала. Она бы кидала на окружающих сердитые взгляды, пила кока-колу галлонами и писала язвительные статьи на тему о том, как наше общество, готовое судить всех и каждого, называет ее чокнутой. Она же просто пытается сохранить здоровые отношения с родным, но умершим человеком.

Бекс искоса посмотрела на меня.

— Ты в порядке?

— В полном, — мрачно заявил я. Мне захотелось, чтобы Джорджия заткнулась до тех пор, пока я не сумею прогнать Бекс с крыши. — Спина затекла. Но ты не ответила на мой вопрос. Зачем ты сюда явилась?

— У тебя гостья.

Бекс сунула руки в карманы джинсов. Она переоделась. Правильное решение. Ту одежду, в которой она выходила в зараженную зону, следовало самым тщательным образом стерилизовать. Только после длительной и всесторонней чистки вещи станут безопасными. Но биологически обоснованная необходимость переодеться не объясняла мне, почему Бекс нарядилась в новенькие джинсы и цветастую рубашку. От такого одеяния в случае вспышки инфекции не будет особого толка. Загадочное женское мышление. Но особой нужды морочить себе голову у меня не возникло. Со мной рядом Джорджия, а она всегда готова ответить на любые мои вопросы.

Я усмехнулся.

— Гостья? Уточни, кто она такая? Хочет взять интервью? Или это особа, которая пришла с запретительным судебным приказом?

Многие считают, что я плохо справляюсь с потерей сестры, имея в виду то, что она обитает в моей голове, и прочие проблемы. Ну что тут скажешь? Не отрицаю, но между прочим Мейсоны показали еще более неутешительные результаты. Последний год они то умоляли меня образумиться, то грозили подать в суд за присвоение интеллектуальной собственности сестры. Я знал, какие они стервятники, но кому-то из нас двоих нужно было умереть, чтобы это четко осознать. Теперь я понимаю, насколько метко подобное определение. Труп Джорджии еще не успел остыть, а Мейсоны уже запорхали перед тем мерзавцем, который заплатил убийце. Наживой запахло.

Я проверял время отправления самых первых электронных писем приемных родителей. Похоже, они даже не стали притворяться, что скорбят, а сразу принялись пытаться урвать свой кусок. Тогда я обзавелся запретительным судебным приказом против Мейсонов. Пока они воспринимают происходящее на редкость спокойно. Не исключено, что их тактика связана с тем, что из-за появления оного приказа рейтинги Мейсонов фантастически подскочили.

— Ошибаешься, — ответила Бекс. — Она говорит, что знает тебя по Центру по контролю заболеваний и несколько недель пытается с тобой связаться. Ей надо с тобой поговорить о программе исследований, в которой участвовала Джорджия, когда вы… Шон? Ты куда?

В тот момент, когда с губ Бекс слетели слова «о программе исследований», я был уже далеко. Мне не терпелось увидеть «гостью». Нажав кнопку двери, я рванул ее на себя и опрометью помчался вниз по ступеням.

Моя повседневная работа, вирусологическое подвижничество сестры и мои непрерывные, пусть и любительские, попытки разыскать ее убийц и заказчиков — все это познакомило меня со многими сотрудниками ЦКЗ. Но особа, которая дерзнула заговорить о Джорджии и имела мою контактную информацию… Я не сомневался, кто она.

Дейв ждал меня около двери квартиры, превращенной нами в офис. Вид у него был взволнованный. Я задержался ровно настолько, чтобы схватить парня за плечи, встряхнуть и свирепо спросить:

— Почему я не получил от нее электронное сообщение?

— Скорее всего, письмо было перехвачено новыми фильтрами спама, — слегка позеленев, ответил Дейв.

Я его явно испугал. Со мной такое случается, когда я слишком сильно сосредоточен на чем-то более важном.

— Если использовали неправильные ключевые слова…

— Поработай над фильтрами!

Я с силой оттолкнул Дейва, и он ударился спиной о стену. А я отвернулся и распахнул дверь в офис.

Аларих подавал моей гостье кофе. Когда я ворвался, он извинялся перед ней за мое отсутствие. Он моментально умолк, а девушка привстала, и ее губы тронула легкая, робкая улыбка.

— Привет, Шон, — произнесла Келли. — Надеюсь, я не помешала.

Во время Пробуждения появилось много спасителей человечества, но некоторые возвышаются над остальными. Одним из них является доктор Уильям Метрис — вирусолог из отделения ЦКЗ в Атланте. Особый указ правительства запрещал какие-либо упоминания о так называемой «ходячей чуме», и ЦКЗ не имел возможности предупредить население о надвигающейся катастрофе. Доктор Метрис воспользовался единственным доступным информационным каналом: блогом своей дочери, Венди. Там он разместил все, что ему было известно об эпидемиологии «ходячей чумы», и вооружил мир против болезни.

Доктора Метриса судили за измену, оправдали по всем пунктам обвинения, посмертно похвалили за безупречную службу обществу. Его сын, Йэн Метрис, в настоящее время является директором ВОЗ. Старшая дочь, Марианна Метрис-Конноли, преподает в Джорджтаунском университете. Из пятерых внуков доктора Метриса трое пошли по его стопам. Младшая внучка, Келли Конноли, в настоящее время проходит практику в отделении ЦКЗ в Мемфисе под руководством доктора Уинна.

Мы в большом долгу перед этой семьей за все, что они сделали. Без таких людей, как доктор Метрис, будущее человечества было бы гораздо более туманным.

ТРИ

В последний раз мы виделись с Келли Конноли, когда она привезла прах Джорджии для погребения. Раньше она работала в отделении ЦКЗ в Мемфисе. Однажды нас троих — Джорджию, Рика и меня — доставили туда на карантин после анонимного звонка. Тот тип утверждал, что мы заразились вирусом. Нельзя утверждать, что знакомство при подобных обстоятельствах часто перерастает в дружбу. Вообще-то я плохо понимаю, как общаться с людьми, которые не являются членами команды, не собираются убивать меня или брать интервью. Мой обычный стиль — выстрелить или двинуть по физиономии — в таких случаях не годится.

Келли смотрела на меня с ожиданием, держа в руке чашку с дымящимся кофе. Я был бы, пожалуй, рад, если бы она запустила в меня этой чашкой, чтобы я сообразил, как надо поступать.

Поздоровайся, — подсказала Джорджия.

— С какой… — рявкнул я и заставил себя замолчать. Я настолько сильно щелкнул зубами, что прикусил язык до крови. Одно дело разговаривать с Джорджией в присутствии друзей и коллег: их мое поведение немного пугало, но они уже привыкли. Но вести беседу с умершей сестрой перед девушкой, которую я до сих пор считал почти незнакомой… Меня это не устраивало. У меня не было ни времени, ни опыта отвечать на вопросы, которые могли неизбежно возникнуть.

Келли продолжала смотреть на меня так, словно чего-то ждала. В ее взгляде явно ощущалась тревога. Теперь на меня так часто смотрят. Я понимал, что если буду молчать, то Келли спросит, здоров ли я… Потом мне придется решать, заехать ей по физиономии или нет.

Награждать пощечинами посетителей из ЦКЗ стало бы новым рекордом моего падения. Не сказать, чтобы я сильно стремился к таким достижениям. Я сглотнул скопившуюся во рту кровь и заставил себя улыбнуться. Сделав шаг вперед, я протянул руку.

— Доктор Конноли. Приятно видеть вас вновь.

Она пожала мне руку, но озабоченность в лице сохранилась. Рукопожатие у Келли оказалось на удивление крепким. Я взглянул на нее повнимательней и понял, что за тревогой кроется страх. Странно. Она работала с ЦКЗ. Чего она могла бояться? Того, что вирус Келлис-Эмберли переберется через межвидовой барьер и начнет заражать птиц?

— К чему формальности, Шон?

Улыбка Келли стала натянутой, в следующее мгновение девушка помрачнела. Я заметил темные круги у нее под глазами. Добрый доктор Конноли в последнее время явно недосыпала, если вообще спала.

— Я не стану называть вас мистером Мейсоном, если вы перестанете называть меня доктором.

— Договорились. — Я сделал шаг назад и сунул руки в карманы. — Добро пожаловать в психушку, док. Вам удалось повстречаться с остальными членами команды?

— Аларих впустил меня в здание, — ответила Келли и повернулась к нему.

Он склонил голову, зарделся и тайком глянул на Бекс, словно проверяя ее реакцию. Мог и не беспокоиться. Бекс в упор смотрела на Келли, и в ее взгляде читалось: «Я — хладнокровная стерва, и тебе лучше помнить об этом».

Пока я таращился на Келли, Дейв ухитрился просочиться в комнату. Сгорбившись, он сел перед мониторами и попытался сделаться маленьким и незаметным. Не явись к нам Келли, я бросился бы к Дейву, попросил прощения и пообещал, что никогда не подниму на него руку. И я бы не врал… Хотя я не смог бы сдержать свое слово, а Дейв прекрасно знал об этом и раньше. Он ответил бы, что все нормально и вообще я его не бил. На душе у нас обоих стало бы легче… по крайней мере, до следующей моей вспышки гнева.

Вот как шли дела у нас в офисе без Джорджии. Нам даже было удобно. Но вот стоящая посреди комнаты Келли Конноли, явно ждущая, что ей представят остальных, портила всю картину.

— Ну… — протянул я. — Вот этот крутой котяра за новостным столом — один из наших ирвинов, Дейв Новаковский.

Он поднял руку и помахал Келли.

— Аларих, — продолжал я, — заместитель Махира. А он… Махир Гоуда руководит новостным подразделением дистанционно — из Лондона.

Я пока не научился называть его преемником Джорджии. Это звучало слишком горько.

Келли кивнула и быстро улыбнулась Дейву. Тот ответил рассеянным кивком, и его пальцы забегали по клавиатуре.

— Мистер Гоуда недавно брал у меня интервью, — сообщила Келли мне. — Он был очень мил.

— Неужели? — оторопело вымолвил я.

Аларих вытаращил глаза. С неподдельным изумлением он спросил:

— Погодите… Вы — та самая Келли Конноли?

Мы с Бекс непонимающе переглянулись. Бекс одними губами произнесла:

— Что за черт?

Я пожал плечами.

Келли чуть лукаво усмехнулась. Она вела себя словно знаменитость, которая делает вид, будто ей неприятно, что ее узнали. У нашей мамочки такая довольная ухмылка с губ не сходила.

— Да.

— Ух ты! — вырвалось у Алариха, и его глаза почти вылезли из орбит. — Большая честь познакомиться с вами, мэм. Честно.

— Гм… — хмыкнул я. — Прошу прощения за вопрос, но не желает ли кто-нибудь объяснить любезным ирвинам?.. — Я поймал на себе полный надежды взгляд Бекс и поспешил уточнить: — И, конечно, бывшим ирвинам, что именно означает фраза «та самая Келли Конноли»? Я пребываю в замешательстве.

— Точно, — пробормотала Бекс еле слышно.

— Доктор Метрис был ее дедом, — сразу выпалил Алар.

Я помолчал, перебирая в уме все, что помнилось из университетских семинаров по истории. Наконец я осторожно полюбопытствовал:

— Ты имеешь в виду того доктора, которого судили за государственную измену?

Все обвинения были сняты, — нараспев проговорила Джорджия.

— Прошу прощения, — автоматически извинился я.

Келли, видимо, решила, что извинения адресованы ей. Покачав головой, она сказала:

— Ничего страшного. За пределами круга эпидемиологов помнят лишь эти сведения. Судебный процесс наделал много шума. Когда я училась на медицинском факультете, нам показывали видеозаписи.

— Понятно, — пробормотал я. В памяти начали всплывать другие подробности — возможно, из-за того, что Джорджия буквально вопила мне на ухо. — Он взломал блог своей дочки и оповестил мир о происходящем.

Вообще-то я видел Келли в пресс-релизах и интервью от имени ЦКЗ. Она постоянно держалась на дальнем плане, но всегда присутствовала в студии. Мне казалось, ее берут на съемки, поскольку она фотогенична. А выходило, что она — ценный сотрудник.

— Своей одиннадцатилетней дочери, — уточнила Бекс с подозрением. — А вам не меньше двадцати одного. Как же это вам удалось?

— Моя тетя Венди была младшей из шестерых детей, — ответила Келли с легкостью человека, которому часто задают один и тот же вопрос. — А на свадьбе моей матери она была девочкой с цветами. Мою мать зовут Дебора Конноли, она урожденная Дебора Метрис, и к началу Пробуждения ей исполнилось двадцать пять.

Бекс кивнула. Инстинкты прирожденной новостницы успокоились.

— И что привело вас в наш медвежий угол?

— Эй, ребята! — прозвучал голос Дейва.

— Дейв, мне надоело повторять, что мы отредактируем сообщение через минуту, — нетерпеливо выпалила Бекс.

У меня зазвонил мобильник. В знак извинения я поднял руку, шагнул назад, вытащил из кармана телефон и открыл крышку.

— Шон слушает.

— Почему ты не в онлайне?

— И тебе привет, Махир. Почему ты до сих пор не в кровати? Что же твоя благоверная из Болливуда[6] решила наказать тебя воздержанием, если ты не оторвешься от клавиатуры и не вернешься на брачное ложе?

— Она спит, — сердито парировал Махир. — А я бодрствую из-за тебя. Почему ты не в онлайне?

— Скопилось немало отчетов на данный философский вопрос, но пока я поделюсь с тобой только одним. У нас гостья, а мама учила меня, что в таких случаях садиться к компьютеру невежливо, если только у тебя не хватает «железа» на всех.

— Ты негодный врунишка, Шон Мейсон. Ни за что тебе не поверю.

— А стоило бы. Зачем я тебе понадобился в онлайне?

— Ребята? — снова прозвучал настойчивый голос Дейва.

— А ты включи новости и сам посмотри. Живые новостные ленты из офиса я блокирую. Спасибо потом скажешь.

Махир повесил трубку.

Он со мной еще никогда так не разговаривал.

Нахмурив брови, я на пару секунд замер.

— Дейв? В чем дело?

— Я просматривал все сообщения за последние несколько суток, связанные с ЦКЗ. Хотелось разобраться, почему так резко вырос рейтинг. И вот, пожалуйста. Сегодня утром поступило срочное сообщение из отделения ЦКЗ в Мемфисе.

— И?

— Один из врачей умер.

Мне не надо было спрашивать — кто именно. Ответ был ясен без слов. Келли мгновенно побледнела, и ее взгляд заметался из стороны в сторону. Она словно искала кратчайший путь, чтобы сбежать. Но дороги действительно не было. Поскольку весь постоянный штат сотрудников находился здесь, дверь автоматически заперлась. Конечно, без ключа ее не мог открыть посторонний человек.

И тот, у кого был плохой анализ крови.

Но осенило не только меня. Аларих сделал два быстрых шага назад и едва не споткнулся о кресло-мешок, оставленное посередине комнаты. Бекс осталась неподвижна. Она лишь завела руки за спину. У нее за поясом всегда имелось оружие — там, где трудно заметить кобуру. За время полевых испытаний я усвоил, что девчонка способна выхватить пистолет и выстрелить за долю секунды.

Возьми ситуацию под контроль, а не то начнется хаос, — прозвучал в голове встревоженный голос Джорджии. Это меня насторожило. Похоже, сестру что-то волновало сильнее, нежели наличие в нашей обители инфицированного врача. Если моя внутренняя Джорджия обзавелась такими тонкими нюансами, означало ли это, что я сбрендил еще сильнее? Хотя мне было уже все равно.

— И что, по-твоему, я должен делать? — осведомился я, оказавшись перед крайне важной проблемой и напрочь забыв правило: «Не разговаривай с сестрой в присутствии незнакомцев».

Бекс и Дейва обучал ты. Поэтому они сначала стреляют, а потом задают вопросы. От Алариха был бы толк, случись все вчера, но он только что вернулся из очередного полевого испытания и пока не слишком логичен. Ты должен их успокоить.

Блеск. Мало того, что моя сестра умерла и теперь обитала у меня в голове. Теперь она еще отдавала мне распоряжения.

— Когда же это кончится… — процедил я сквозь зубы и повернулся к Келли. — Если вы умерли, как такое может быть? Почему вы стоите тут и не пытаетесь нас сожрать? — Я немного помолчал и добавил: — Не рассматривайте мои слова как приглашение.

— Если вы прослушаете сообщение, то поймете: там не сказано, что я умерла. Было обнаружено якобы мое тело, — объяснила Келли очень осторожным тоном, слишком хорошо знакомым мне по пресс-конференциям. Таким голосом люди обычно говорят, когда желают утаить нечто значимое.

В комнате воцарилась абсолютная тишина. Первым голос подал Дейв.

— Значит, вы названы мертвой, потому что в вашей крови размножился вирус?

— Нет, — горячо возразила Келли. — Я не заражена. Я готова сдать сколько угодно анализов, чтобы это доказать.

С теоретической точки зрения ее утверждение являлось ложью. Мы все заражены. Люди, родившиеся после Пробуждения, были инфицированы еще в материнской утробе. Для Келлис-Эмберли плацентарный барьер не является проблемой. Просто у большинства из нас вирус мирно спит и не завладевает нашими телами, превращая окружающих в персонажей фильмов ужасов. Вот для чего существуют анализы крови. С их помощью выявляется не инфекция, а количество мутировавших клеток. Но здесь возникает другой вопрос. Размножение вируса протекает за минуты, а не за часы. Если Келли в Мемфисе подверглась воздействию живой культуры вируса, то как она могла добраться до Окленда не в обличье зомби?

— Почему же вас считают мертвой? — нервно осведомилась Бекс. Голос ее прозвучал так, словно она была готова в любой момент пальнуть в Келли и положить конец сомнительной ситуации.

Я одарил Бекс предупреждающим взглядом. Она ответила мне тем же.

Джорджия права. Я должен взять ситуацию под контроль, пока все не пошло прахом.

— Бекс… — строго произнес я.

— Ничего страшного, Шон, — вмешалась Келли. — Я понимаю, что придется отвечать на вопросы. — И она спокойно продолжала: — Найденное тело действительно было моим.

Бред какой-то. Сомневаюсь, что другое объяснение могло вызвать больше сомнений и сумятицы в моем коллективе. Даже фраза: «Смотрите, живой мертвец», скорее всего, привела бы к тому, что ребята, проявив неподдельный интерес, начали искать подходящую палку для проверки зомби «на прочность». Пулю в голову в первую же секунду Келли не схлопотала только потому, что мы ее воспринимали как друга, а не как врага. Но когда она договорила фразу, Дейв вскочил из-за стола и навел на Келли сразу два пистолета. Бекс не отставала и тоже взяла Конноли под прицел. Аларих между тем проявил редкостное для новостника благоразумие. Он стал отступать дальше и в итоге спрятался за диваном.

Date: 2015-09-24; view: 227; Нарушение авторских прав