Глава 4. Без двадцати восемь Эмма присыпала опавшей листвой растянутую над самой земле веревку с петлей, являвшуюся частью весьма замысловатой ловушки

Без двадцати восемь Эмма присыпала опавшей листвой растянутую над самой земле веревку с петлей, являвшуюся частью весьма замысловатой ловушки. Она находилась в лесистой части Центрального парка, довольно уединенной, так что можно было не беспокоиться о том, что в ее ловушку попадут невинные люди.

К черным джинсам Эмма надела ярко-красный свитер — чтобы ее легко можно было заметить. Сумку с кольями она спрятала под соседний рододендрон, предварительно заткнув за пояс четыре кола.

Без пятнадцати восемь... Он не опоздает? Минуты ползли невероятно медленно. Интересно, как чувствуешь себя, имея впереди вечность ночей? И что чувствует тот, кто способен мгновенно телепортироваться в любое место? Что ж, неудивительно, что вампиры, обладающие такими сверхспособностями, считают себя выше людей. Впрочем, Эмма прекрасно знала, что и серийные убийцы считали себя выше других.

Что же касается вампиров, то они те же серийные убийцы. Только обладают при этом сверхчеловеческими способностями, что значительно затрудняло их ликвидацию. Радовало лишь одно: эти существа уже мертвецы. Следовательно, их не нужно задерживать и ждать, когда медлительная машина правосудия свершит справедливое возмездие. Поэтому она, Эмма, обнаружив вампира, тут же его убивала.

Без десяти... Немного помедлив, Эмма обошла дуб, к которому привязала веревку. Затем осмотрелась несколько раз. Следовало сохранять предельную осторожность. А когда придет время — действовать стремительно. И не думать о том, какой он красивый в своем килте. Не думать о веселой и остроумной беседе. Ее задача состояла в том, чтобы выяснить, человек он или монстр. И если последнее — то немедленно уничтожить.

При мысли о том, что она увидит, как в его прекрасных зеленых глазах гаснет искра жизни, Эмма поежилась. До сих пор она ни разу не разговаривала с вампиром, перед тем как убить. Тех четверых она убила в тот момент, когда они сосали у женщин кровь и насиловали их. Зрелище было столь омерзительным и страшным, что у нее даже не возникало сомнений насчет справедливости возмездия.

Но Эмма не могла представить, что и Ангус был на такое способен. Вид эксгибициониста, похоже, вызывал у него отвращение. И еще он прочитал ей лекцию о безопасности... Кто из вампиров стал бы это делать? «Боже, — взмолилась она мысленно, — только бы он оказался не вампиром». Пусть Ангус будет доверенным лицом королевы, внуком героя войны, удостоенного рыцарского звания. Пусть будет мужчиной ее мечты, благородным воином, пусть сражается со злом вместе с ней.

— Добрый вечер, мисс Уоллис.

Услышав его голос, Эмма тотчас обернулась. Он находился довольно далеко от нее, поэтому она видела лишь темный силуэт. Но даже этот силуэт выглядел восхитительно. Когда же он немного приблизился к ней, сердце ее гулко забилось в груди.

— Спасибо, что пришли, мисс Уоллис. Нам нужно поговорить, не так ли?

Она кивнула:

— Да, конечно. — И установила психическую защиту. Если он вампир, то, возможно, попытается манипулировать ею мысленно. Она вышла на середину небольшой поляны, и ему оставалось лишь последовать за ней, чтобы угодить в ловушку. — А я уже начала думать, что вы не придете.

— Я человек слова, — заявил Ангус.

Но смертный ли? Именно в этом — главный вопрос. Если он вампир, то вряд ли понимает, что такое честность и честь.

Он двинулся к ней и уже подошел достаточно близко, чтобы она могла разглядеть его получше. На нем был килт из той же шотландки в синюю и зеленую клетку, что и накануне, и синий джемпер, или свитер, как называют его янки. Но кожаные ремни портупеи его грудь не пересекали. Значит, свой меч он не захватил. Она опустила взгляд на его ноги. Нож в ножнах был на прежнем месте, под гольфом правой ноги.

Тут Ангус остановился и, склонив голову к плечу, внимательно посмотрел на нее. Эмма затаила дыхание. Может, он что-то заподозрил? Еще два шага — и он окажется в ловушке. Впрочем, Эмма прекрасно знала: если он вампир, то в ловушке не задержится, а тут же телепортируется.

— У вас за поясом колья, — сказал он.

Она пожала плечом.

— Лучше подстраховаться, чем потом жалеть.

Ангус нахмурился.

— Со мной вы в безопасности, девушка. Я не причиню вам зла.

— У вас нож.

Он опустил взгляд.

— Просто привычка. Обычно я ношу с собой и палаш, но сегодня специально не взял его, чтобы показать, что у меня нет дурных намерений.

— Уж не хотите ли признаться, что вы мой враг?

— Нет-нет, и я... Я мог бы стать вам хорошим другом. Он казался вполне искренним. Что, если он и впрямь защищал королеву? Что, если действительно рисковал жизнью ради своей страны, не прося взамен ни признания, ни награды? Он мог быть героем. И возможно, мог бы стать... ее другом.

— Вы верите мне, мисс Уоллис? — Ангус сделал еще шаг вперед.

Эмму охватила паника. И вдруг пропало всякое желание знать правду. Ей хотелось верить, что этот сильный, этот восхитительный мужчина в килте — настоящий герой, а не демон.

— Стоп! — Она вскинула руку — и тут же, сама того не желая, привела ловушку в действие, это вышло непроизвольно.

Ангус ступил прямо в центр петли, и та обвилась вокруг его щиколотки. Но прежде чем веревка свалила его с ног, он успел бросить на нее взгляд. Шок, гнев, обида — вот что увидела она в его глазах. Черт, как же так?! Но, увы, ничего не поделаешь — она должна узнать, друг он или враг.

Эмма выхватила из-за пояса кол. Если он вампир, то она должна действовать быстро. Шагнув к дереву — теперь шотландец был подвешен за ноги к ветке, — Эмма подняла на него глаза и замерла, выронив кол. О Боже, вот этого она не учла...

Ведь Ангус Маккей висел вверх ногами, с подолом килта вокруг головы.

Эмма в растерянности захлопала глазами. Она никогда не видела такого божественного тела. Узкие бедра, мускулистые ягодицы, гладкая кожа, облитая серебром лунного света.

Покачиваясь под весом Ангуса, ветка то поднимала, то опускала его, и Эмма, завороженная этим восхитительным зрелищем, невольно качала головой в такт покачиванию ветки.

— Мисс Уоллис, вы что, меня не слышите? — раздался его голос.

Эмма вздрогнула — словно очнулась от гипноза. Интересно, как давно он с ней разговаривал?

— Прошу прощения... Повторите, пожалуйста, — пролепетала она.

— Мисс Уоллис, вы... Или я уже могу называть вас Эммой, раз вы со мной настолько хорошо познакомились?

Ее лицо обдало жаром. Как долго она стояла под деревом, глазея на голый зад Ангуса? «Господи, да что же я застыла на одном месте?» — промелькнуло у нее. И действительно, ведь она могла бы обойти его вокруг, чтобы в полной мере насладиться таким замечательным зрелищем.

Ангус что-то пробурчал вполголоса, потом спросил:

— Зачем вы подвесили меня как вяленый окорок? Мы могли и так поговорить, глядя друг другу в лицо.

Но она сейчас думала вовсе не о его лице.

— Говорите, Ангус, я вас слушаю.

Эмма медленно двинулась по кругу. А шотландец так и не предпринял попытки освободиться. Но значило ли это, что он человек? Что ж, очень может быть и если так, то ей, конечно же, придется перед ним извиняться.

Эмма мысленно улыбнулась. Ничего страшного, она с удовольствием извинится.

А он извивался точно рыба на крючке. Ах какое захватывающее зрелище! Да-да, ей непременно придется извиняться.

Тут внимание ее привлек какой-то шорох Телодвижения Ангуса, очевидно, привели к тому, что кинжал перестал держаться в ножнах и стал медленно сползать вниз. Внезапно шотландец резко выгнулся и потянулся к кинжалу. В следующее мгновение его пальцы сомкнулись вокруг рукоятки.

— Нет! — Эмма ринулась к нему и ударом ноги выбила нож из его руки.

Ангус громко выругался, а Эмма бросилась к тому месту, где упал нож. Крепко сжав рукоятку, она развернулась к дереву... и замерла, словно окаменела.

Ангус исчез.

Шумно выдохнув, Эмма осмотрелась. Шотландца нигде не было. А веревка все еще свисала с ветки. Целая.

Ее сердце сжалось от щемящей боли. Нет героя. Нет мужчины ее мечты. Он не прошел тест и телепортировался. Следовательно, он враг.

Она постаралась отогнать острую боль разочарования. «Сейчас не время предаваться сентиментальности, — говорила она себе. — Наш поединок начался, и ты должна во что бы то ни стало убить его».

Но где же он? Где шотландец-вампир?

Эмма медленно обошла поляну, то и дело поворачиваясь в разные стороны, высматривая врага среди деревьев. Но вокруг было тихо, и казалось...

Эмма невольно вздрогнула. Есть! Вот он! Да-да, теперь она различала его темный силуэт. Ублюдок стоял, прислонившись к дереву, скрестив руки на груди.

— Теперь я знаю о тебе все! — крикнула Эмма, еще крепче сжав в руке кинжал.

Он оправил складки килта и с ухмылкой сказал:

— А я кое-что знаю о тебе. Некоторые женщины на все готовы — только бы заглянуть мужчине под килт. Как, получила удовольствие?

— Я не об этом! — возмутилась Эмма. — Я знаю, что ты вампир.

— А я знаю, что ты убийца. — Он оттолкнулся от дерева и сделал шаг в ее сторону. — Пора бы остановиться, не считаешь?

«Он собирается меня убить!» — пронзила ее ужасная мысль.

Расставив пошире ноги, Эмма приготовилась к бою.

— Сегодня ты умрешь от своего же ножа, — процедила она.

Ангус пожал плечами:

— Я уже умер однажды. И меня это не пугает. — Он сделал еще один шаг.

Эмма подняла кинжал так, чтобы лезвие оказалось на одном уровне с его шеей. Он взглянул на нее с раздражением.

— Опусти кинжал. Нам надо поговорить. Ты мне не противник. Ничего у тебя не получится.

— Подойди ближе, и мы это проверим.

Он пулей пронесся справа от нее, так что Эмма рот разинула. Она резко повернулась, чтобы не упускать его из виду.

— Ты промахнулась! — крикнул он, остановившись на другом конце поляны.

Какие же они надменные, эти вампиры. Но эту чрезмерно раздутую гордость она могла бы использовать против него.

— Я не думала, что ты убежишь. Трус!

Он нахмурился и проговорил:

— Ты, наверное, думала, что я буду стоять и ждать, когда ты ударишь меня в сердце?

— Я думала, что ты станешь передо мной, как подобает мужчине.

— Чтобы доказать, что я мужчина, я должен вести себя так, как ягненок перед мясником? — Он усмехнулся. — Неужели тебе так хочется меня зарезать?

Она невольно улыбнулась. Будь он проклят! Ну почему ей не попадаются нормальные мужчины, такие же привлекательные и очаровательные? Очевидно, все стоящие женаты... или мертвы.

Он снова промчался мимо нее. Но на сей раз Эмма изловчилась и хлопнула его ладонью по заду. Он рассмеялся и продолжил носиться туда и обратно — точно шарик в пинг-понге.

— Ладно, поняла! — крикнула Эмма. — Ты способен перемещаться очень быстро!

Конечно же, ей не стоило жаловаться. В конце концов, он ее не атаковал. Пока. Но от его мелькания и необходимости следить за ним у нее уже начала кружиться голова. А может, в этом и состоял его план? Может, он хотел дезориентировать ее и напасть?

Эмма поморщилась и закричала:

— Замри на месте, трус!

Внезапно он схватил ее сзади и крепко прижал к груди. Прижал таким образом, что она уже не могла воспользоваться кинжалом. И почти тотчас же послышался шепот:

— Вот я и замер. Так хорошо?

— Отпусти меня, — проговорила Эмма с дрожью в голосе.

Он тихо рассмеялся.

— Теперь ты поняла, что я не только быстрее тебя, но и сильнее?

— Отпусти, — повторила она.

Тут он вынудил Эмму согнуть руку таким образом, что лезвие оказалось на уровне ее шеи. Она, конечно же, сопротивлялась, однако ничего не могла поделать. Да, он действительно гораздо сильнее.

Причем он держал ее так крепко, что у нее даже дыхание перехватывало.

— Вот видишь, как это легко, детка? — снова прошептал шотландец.

— Ты не сможешь меня убить, — прохрипела Эмма.

— А я и не собираюсь. Просто хочу поговорить с тобой.

Она чувствовала на шее его дыхание, шевелившее ее волосы.

— И не смей меня кусать!

— Ох, Эмма... — Он опустил руки. — Эмма, ты меня обижаешь.

Она отпрыгнула в сторону и тут же, повернувшись к нему лицом, сделана выпад в попытке ударить его кинжалом. Но Ангус с легкостью уклонился от удара и тотчас разоружил ее. Затем отбросил кинжал в сторону, и тот, просвистев по воздуху, с глухим стуком вонзился в дерево.

Эмма выхватила из-за пояса кол и снова ринулась в атаку.

Но Ангус и на этот раз обезоружил ее.

— Милая, очень трудно с тобой разговаривать, когда ты все время пытаешься меня убить, — сказал он с усмешкой.

— Нам не о чем говорить. — Она отступила, тяжело дыша и растирая запястье.

— Ох, я сделал тебе больно? Прости, не хотел.

— Как будто тебе не все равно. Ты же столько лет пил у людей кровь... Сколько душ ты сгубил?

Ангус швырнул кол далеко в кусты и, нахмурившись, пробурчал:

— Больше, чем хотелось бы. Но я убиваю только в бою.

— Если в тебе есть хоть капля чести, мы будем драться честно, — заявила Эмма.

— Детка, ты ведь уже решила, что я зло. А зачем злому человеку честь?

Эти его слова стали последней каплей. Ведь он даже не отрицал свои злые намерения! Значит, у нее был только один выход — убить его. Отступив на шаг, Эмма вытащила второй кол и приняла оборонительную стойку.

— Черт возьми! — воскликнул Ангус. — Похоже, у тебя черный пояс по тейквондо?

— Ты и сам знаешь. Ты ведь читал мое личное дело.

— Ладно, хорошо. Убери кол, если хочешь честного боя. — Осмотревшись, он указал влево от себя. — Будем драться там. Там тебе будет мягче падать.

— Буду падать не я, а ты! — огрызнулась Эмма.

— Посмотрим.

Повернувшись к ней спиной, он вразвалку направился к выбранному месту.

— Надменный вампир... — пробормотала Эмма. Сунув кол за пояс, она бросилась следом за ним.

Подбежав к Ангусу, она подпрыгнула и ударила его ногой в спину. И в тот же миг испытала такое ощущение, будто угодила ногой в кирпичную стену.

Приземлившись на другую ногу, Эмма снова приняла оборонительную стойку. А Ангус, сделав еще шаг вперед, обернулся и с улыбкой сказал:

— Ух какая нетерпеливая девушка... Пожалуй, мне это нравится.

— Типично вампирская заносчивость, — процедила Эмма. — И в этом — твоя слабость. Хотя, конечно же, ты этого никогда не признаешь.

В его глазах промелькнуло выражение обиды.

— Милая, будь справедлива. Я уже был заносчивым ублюдком задолго до того, как стал вампиром.

Ей вдруг захотелось спросить, сколько ему лет, но она сдержалась. В конце концов, история его жизни не имела значения. Ведь он ничем не отличался от остальных вампиров. Такой же жестокий убийца.

— Итак — честный бой, — заявила она. — Только без обмана.

Он с улыбкой кивнул:

— Договорились. Даю слово.

Она атаковала его серией ударов ногой и кулаком, но он блокировал каждый из них.

Отпрыгнув назад, Эмма приготовилась к новой атаке. Черт бы его подрал! Он держался отлично.

— Где ты тренировался?

— В Японии. Наведываюсь туда брать уроки на протяжении последних двух столетий.

Эмма захлопала глазами. Боже правый! Чего только он не повидал на своем веку, не удержавшись, она все же спросила:

— А сколько тебе лет?

— Пятьсот двадцать шесть, если прибавить годы, когда был смертным.

«Да он же настоящий ходячий музей! — ахнула Эмма. — Жил в эпохи Ренессанса и Реставрации. И в век Просвещения. И конечно же, он очень многое видел. Ведь на его глазах разворачивалась история...»

Словно прочитав ее мысли, он прошептал:

— Я многое мог бы тебе рассказать.

Эмма вздрогнула. Ведь он читал ее личное дело и все о ней знал. Знал, что она изучала историю в университете Сент-Эндрюс в Шотландии. В те годы она была с головой погружена в тайны прошлого, пока убийство родителей не вернуло ее в жестокую реальность. Забросив книги и мечты, Эмма занялась изучением законов, боевых искусств и огнестрельного оружия.

— Будь ты проклят, — прошептала она и тут же снова ринулась в бой.

Но Ангус и на сей раз блокировал все ее выпады, и ей опять пришлось отступить. И только сейчас Эмма вдруг осознала, что он лишь защищался. Хотя, конечно, жаловаться на это не стоило. Ведь если он атакует, то ей придется очень постараться, чтобы остаться в сознании. И все же она не смогла устоять перед искушением — ужасно хотелось поддеть его.

— Что же ты не наступаешь, вампир? Или еще не нагулял аппетит?

На лице его промелькнуло выражение досады.

— Я уже восемнадцать лет не пью живую кровь. Питаюсь только из бутылки.

— Как мило с твоей стороны. А остальные пятьсот с лишним лет в счет не идут?

— Конечно, я пил кровь, когда была необходимость, но никогда не убивал ради еды. — Он окинул ее взглядом. — Поверь, девушки... всегда оставались довольны.

Эмма почувствовала, как щеки ее запылали. И, как ни странно, она почти поверила ему.

— Вероятно, твои жертвы испытывали обманчивое чувство удовлетворения. Ты воздействовал на их сознание.

— Чтобы доставить удовольствие — да. — Он сделал шаг в ее сторону. — Большое удовольствие.

— Стой где стоишь! — Она выдернула из-за пояса кол. — Ты и сознание королевы контролируешь? Не поэтому ли британское правительство считает тебя героем?

— Такты мной интересовалась? Весьма польщен. Благодарю.

— Не стоит. — Она подняла кол.

Он тяжело вздохнул.

— Милая, мы не сможем толком поговорить, если ты будешь угрожать мне своей палкой.

— Прекрати называть меня «милая»! И ответь на мой вопрос. Ты воздействуешь на сознание королевы?

— Нет. — Ангус покачал головой. — Я всегда был лояльным подданным ее величества. — Пожав плечами, он добавил: — За исключением того периода, когда был якобинцем. Но я всегда служил тому, кого считал законным королем.

Неужели он и впрямь знал Красавчика Чарли[4]? Боже, как ей хотелось задать ему этот вопрос. Но он, наверное, нарочно искушал ее, завлекал, чтобы сделать легкой добычей.

— Я читал, что твои родители были убиты, — прошептал вдруг Ангус.

Эмма вздрогнула и еще крепче сжала в руке кол.

— Это не твоего ума дело.

Похоже, она ошиблась насчет искушения. Нет, он не искушал, он использовал самую настоящую психологическую атаку. Ублюдок...

— Еще ты потеряла брата. И тетю. — В его глазах было сочувствие. — Поверь, я знаю, что чувствуешь, теряя близких людей.

В ней закипала ярость. Сочувствие вампира? Но ведь он такое же чудовище, как и те изверги, что убили ее родителей.

— Заткнись!

Она опять на него бросилась. Тем или иным способом она непременно свалит его на землю и пустит в ход кол.

Эмма попыталась ударить противника ногой в пах, но он проворно отскочил и, присев, рывком дернул ее за ногу.

— Дерьмо, — буркнула Эмма, приземлившись на зад. Ангус тотчас подлетел к ней и, присев рядом, обнял за плечи.

— Что ты... — Она умолкла, глядя на него в ужасе.

А Ангус вдруг склонился над ней, и теперь его лицо было так близко, что она видела пробивавшуюся у него на щеках рыжеватую щетину.

Господи, что он делает?! Изучает ее шею?!

— Не смей! — Она приставила к его спине кол.

— Довольно! — Он вырвал из ее руки деревяшку и запустил в заросли кустарников.

За поясом у нее оставался еще один кол, последний. Но следовало проявлять осторожность, чтобы застать его врасплох. А пока надо изобразить покорность.

Тут он наклонился еще ниже, и Эмму обдало его дыханием, на удивление приятным. Да и все тело его почему-то пахло очень приятно. Пахло чистотой и свежестью. Но разве такое возможно?

Когда же он принялся шарить в траве у нее за спиной, она прошептала:

— Что ты делаешь?

Опираясь на локоть, он осторожно придавил ее к земле, продолжая придерживать одной рукой за шею.

— Я боялся, что ты наткнулась на это. — Ангус показал ей острый камень, который теперь держал в руке. — Он лежал там, куда могла бы опуститься твоя голова.

Ангус бросил камень в темноту.

— Ты... ты старался меня оберегать?

— Прошу прощения, что сбил тебя с ног. Но я немного разозлился из-за того, что ты попыталась ударить меня ниже пояса. — Он нахмурился. — Где же твой честный бой?

— Но ты ведь быстрее и сильнее. Мне нужно было что-то сделать, чтобы уравнять шансы.

— Ты, Эмма, неистовый боец. — Он посмотрел на ее губы. — И у нас с тобой гораздо больше общего, чем ты думаешь.

Эмма уставилась на него в изумлении. Неужели он и в самом деле заботился о ее безопасности? Но ведь нет такого понятия, как «благородный вампир». Вероятно, эта его «забота» — психологическая уловка.

— Чего ты от меня хочешь? — прошептала она.

Теперь он молча смотрел на ее шею.

— Если укусишь... клянусь, я тебя убью! — закричала Эмма.

— В тебе столько ярости, не находящей выхода, — пробормотал он, положив ладонь ей на бедро. — Но к чему эта ярость? Ведь есть и другие способны разрядиться.

Сердце ее глухо застучало. Ох, она снова ошиблась. Он не ограничивался психологическим воздействием. Он подвергал искушению ее разум и тело. А его прикосновения... Как ни странно, они возбуждали ее.

Эмма прерывисто вздохнула. Что ж, хорошо. Она тоже может сыграть в эту игру. Когда же он совсем расслабится, она пустит в дело свой последний кол.

Она легонько провела ладонями по его плечам и бугрившимся бицепсам. Боже, неудивительно, что он с такой легкостью управлялся со своим тяжеленным мечом.

— Полагаю, ты тот самый мужчина, который может мне помочь, — проговорила Эмма, стараясь изобразить соблазнительницу.

Внезапно глаза его вспыхнули красным пламенем, и она в ужасе замерла. Эти глаза, этот его пылающий взгляд... Проклятие, возможно, это означало, что он голоден. Заставив себя успокоиться, Эмма провела ладонями по его широкой груди. Она понимала, что не должна выдавать своего страха.

— Ты такая красивая... — прошептал он, убирая с ее шеи волосы.

О Боже, он освобождал ее шею! Но и она не теряла времени даром. Теперь ее руки находились на уровне его живота. Сжав одну руку в кулак, она ударила Ангуса в солнечное сплетение, а другой выхватила из-за пояса кол и направила его в сердце врага.

— Что за неугомонная женщина?! — Он выхватил кол из ее руки и всадил его в землю.

Коротко вскрикнув, Эмма повернула голову и увидела, что кол почти весь ушел в мягкую почву. О Боже! А если бы он всадил этот кол в нее?..

Придавив закругленный конец деревяшки большим пальцем, Ангус полностью загнал его в глубину. Когда он снова посмотрел на Эмму, его глаза все еще сохраняли красноватый оттенок, но уже не пылали.

— Какой же я дурак, — пробормотал он со вздохом. — Подумал, что могу тебе понравиться.

По какой-то непонятной причине Эмме вдруг стало неприятно, что она его разочаровала.

— Мне пришлось защищаться, — сказала она. — Ты ведь хотел меня укусить...

— Нет, я хотел тебя поцеловать.

— Все правильно. — Она поморщилась. — Поцеловать... зубами. Ты смотрел на мою шею, разве нет? И твои глаза горели красным огнем. Ты испытывал голод.

— Ax, девочка... — Он на короткий миг закрыл глаза. А когда открыл, они снова приобрели свой прежний цвет зеленого леса. — Это голод... иного свойства.

«Но что еще вампиру нужно, кроме крови?» — подумала Эмма. А Ангус вдруг передвинул в сторону свою сумку и прижался к ее бедру. Она чуть не вскрикнула от неожиданности, почувствовав, как ужасно он возбудился. Но как холодное, мертвое существо могло до такой степени возбудиться? И почему ей вдруг так захотелось нему прикоснуться? Наверное, он манипулировал ее сознанием.

Откашлявшись, Эмма пробормотала:

— Ты, должно быть, промываешь мне мозги.

Он едва заметно улыбнулся:

— Похоже, у тебя возникли непристойные мысли. Я прав?

— Нет-нет, я... — Эмма в смущении умолкла.

Она не знала, что сказать. Не знала, что думать. Впрочем, кое-что она все-таки знала: ей надо убивать вампиров, а не валяться с одним из них на травке. Она взглянула на ветки рододендрона, под которыми лежала ее сумка с кольями. Если он попытается с ней... что-то сделать, она не сумеет до нее дотянуться.

Покосившись на Ангуса, она заявила:

— Если попытаешься меня изнасиловать, я тебя...

— Эмма, перестань. — Он порывисто приподнялся и сел. — Я не причиню тебе зла.

— Тебе достаточно промыть мне мозги, чтобы я добровольно стала твоей жертвой. Ты ведь так действуешь, верно?

— Поверь, у меня нет никакого желания делать из тебя жертву. Я восхищаюсь твоей силой и твоим пламенным духом.

В самом деле? «Нет-нет, нельзя ему верить, — сказала себе Эмма. — Вампирам никогда нельзя доверять. Ни в коем случае».

— Ты пытаешься меня запутать, — проворчала она. — Но я не позволю тебе манипулировать моим сознанием. Не позволю играть в эти игры.

Он снова улыбнулся:

— Тогда, может, позволишь поиграть с твоим телом?

— Нет! Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое!

Шотландец кивнул и с грустью в голосе пробормотал:

— Пожалуй, ты права. Ничего хорошего из этого не выйдет. — С этими словами он поднялся на ноги.

И в тот же миг Эмма ощутила какой-то странный озноб — словно ей без него стало холодно. Медленно приподнявшись, она обхватила себя руками за плечи, пытаясь согреться. А Ангус подошел к дереву, из ствола которого торчал его кинжал. Выдернув его, он проговорил:

— Я оставлю тебя в покое, если ты согласишься выполнить мое требование. Если перестанешь убивать.

— Нет, никогда. — Она поднялась на ноги. — Твои друзья вампиры убивают невинных людей. Я должна их защитить.

— Я знаю о кровожадных вампирах, детка. И борюсь с ними уже много веков.

— Неужели? — усмехнулась Эмма. — Тогда откуда их взялось такое количество? Значит, ты не слишком старался.

Ангус нахмурился и проворчал:

— Они превосходят нас численностью. Что верно, то верно. — Он спрятал кинжал в ножны.

— Именно поэтому я их убиваю, — заявила Эмма. — Я делаю так, чтобы их стало поменьше.

— Ты не понимаешь, что делаешь. — Ангус помрачнел. — Схватка с вампирами — смертельно опасна. Вот я, например, мог бы убить тебя сегодня множество раз, если бы захотел.

Эмма вскинула подбородок.

— Ты меня не остановишь!

— Тогда мне придется применить более действенные методы убеждения.

От его взгляда сердце ее бешено застучало.

— Увидимся завтра. — Резко развернувшись, Ангус направился к рододендрону, чтобы взять ее сумку с кольями. Подобрав сумку, сказал: — Взгляните фактам в лицо, мисс Уоллис. Вы вне игры.

— Ты все равно меня не остановишь! — закричала Эмма. — Дома у меня есть другие колья!

Шотландец весело рассмеялся.

— Тогда, наверное, мне придется нанести тебе визит. Ты живешь в Сохо, верно?

Эмма похолодела. Ох, это все ее болтливый язык!

— Только обязательно надень что-нибудь сексуальное, — прошептал Ангус — и мгновенно исчез, словно растворился в воздухе.

Эмма обернулась, чтобы убедиться, что он не возник за ее спиной. Или где-нибудь в зарослях. Но нет, Ангус действительно исчез. И он, конечно же, знал, что без кольев она не сможет продолжать охоту. «Надень что-нибудь сексуальное». Уж не собирался ли он этой ночью наведаться к ней домой? Может, ей тогда не стоит туда возвращаться? Или же, наоборот, непременно отправиться домой?

Ах, он совершенно сбил ее с толку. Раньше все было очень просто. Вампиры однозначно являлись злом и заслуживали смерти.

Но Ангус во время поединка ни разу не причинил ей боли. Напротив, пытался оберегать. Может, это была всего лишь игра — чтобы заманить ее в постель? И что тогда? Выпьет всю ее кровь до капельки, как те ублюдки, умертвившие ее родителей?

Эмма принялась сматывать веревку, которую использовала для ловушки. Пока что ей было ясно только одно: Ангус не собирался оставлять ее в покое. Собирался соблазнить. Наверное, следует нанести ему упреждающий удар в конце концов, это будет всего лишь самооборона.

Прошлой ночью такое решение успокоило бы ее. Но теперь она чувствовала неуверенность. Даже печаль. Черт бы его побрал! Похоже, его психологическая обработка все же подействовала на нее.

Date: 2015-09-24; view: 301; Нарушение авторских прав