Хроника внутриполитических событии

Поступательное социально-экономическое развитие Республики Корея, повышение благосостояния населения объективно давали возможность жителям Южной Кореи проводить меньше времени на рабочих местах. Социально-экономические процессы, приведшие к сокращению рабочего времени происходили не без участия самих народных масс. В 2000 г. продолжались выступления населения за введение 5-дневной рабочей недели. 23 октября 2000 г. Совместная комиссия, состоявшая из представителей профсоюзов, предпринимателей и правительства Республики Корея, договорилась о том, что с конца 2001 г. в Южной Корее будет введена 5-дневная 40-часовая рабочая неделя.

Несмотря на заметные успехи в межкорейском диалоге[404], во внешней политике, в экономике, положение правящей партии — Демократической партии нового тысячелетия (Сэ чхоннён минчжудан) — было не столь крепким. В декабре 2000 г. президент Ким Дэчжун назначил нового формального председателя правящей партии — Ким Чжунгволя, который в свою очередь 21 декабря 2000 г. представил ряд новых членов руководства партии. (Слишком частые замены лидеров партии свидетельствовали о нестабильности в ее внутреннем положении.)

Большая часть 2002 г. прошла в атмосфере подготовки и проведения очередных президентских выборов. Ожидалось, что предстоящие выборы станут особенными. Особенными по той причине, что среди будущих кандидатов не было (да уже и не могло быть) политиков, имевших особую, «харизматическую» биографию, как-либо выделявшую их из ряда «обычных людей». Так, первый президент Республики Корея Ли Сынман был в известной степени легендарной личностью, полвека отдавший борьбе за независимость Кореи от японского колониального господства. Пак Чонхи и сменившие его президенты Чон Духван и Но Тхэу (Ро Дэу) были связаны с «особыми» событиями: «революции», жесткое подавление народных волнений или же, наоборот, активное выступление против диктатуры. Ким Бнсам и Ким Дэчжун были известными борцами за демократию, ставшие знаменитыми задолго до президентских выборов. Однако среди кандидатов на пост президента страны в 2002 г. подобных личностей уже не было.

В марте 2002 г. предвыборная гонка продолжилась. Кандидаты проводили поездки по регионам; в то время в провинции Южная Чхунчхон лидировал кандидат от демократической партии Ли Инчже, набравший 73,7% голосов, а Но Мухён от той же демократической партии — только 14,2% голосов.

На южном острове Чечжудо, после проведения там 9 марта 2002 г. выборов в местные органы власти, соотношение популярности между двумя главными претендентами на пост президента Республики Корея — Ли Инчже и Но Мухёном было 55,3% к 26,1%. Среди кандидатов также выделялся Чон Донъён.

Однако к апрелю месяцу ситуация с популярностью кандидатов в президенты стала постепенно меняться в пользу Но Мухёна. В особенности это было заметно в столице и околостоличных регионах. Так, б апреля 2002 г. популярность Но Мухёна в Инчхоне возросла до 51,9%. А в целом по стране, по итогам предварительных исследований по 10 избирательным округам, за Но Мухёна готовы были отдать свои голоса 45,9% избирателей, за Ли Инчже —43%, а за Чон Донъёна — 11,1% избирателей[405].

19 апреля 2002 г. на регулярной сессии Национального собрания между представителями правящей демократической партии и главной оппозиционной партии Ханнарадан («Партии великой страны») развернулась полемика со взаимными обвинениями в связи с рядом коррупционных скандалов, в одном из которых был замешан третий сын Ким Дэчжуна — Ким Хонголь. В ответ правящая демократическая партия выдвинула ряд обвинений в коррупции в отношении бывшего лидера партии Ханнарадан — Ли Хвечхана (он также был кандидатом на пост президента страны).

В данном событии наиболее важным представляется сам факт возможности постановки вопроса об импичменте в отношении правящего президента страны. Причем не просто президента, но человека в почтенном возрасте (77 лет), имевшего неоспоримые заслуги в борьбе за демократию и за два года до описываемых событий получившего нобелевскую премию мира. Все это демонстрировало продолжающийся процесс понижения роли политического лидера (президента).

Подобное скандальное развитие событий не могло остаться без какой-либо реакции со стороны президента Ким Дэчжуна, чья репутация вплоть до начала 2002 г. оставалась незапятнанной, и который в известном смысле был символом «идеального президента» Республики Корея.

6 мая 2002 г. президент Ким Дэчжун выступил с официальным обращением, в котором извинился перед народом Республики Корея за произошедшее (в связи с коррупционным скандалом с его третьим сыном) и заявил, что намерен выйти из правящей демократической партии, а также будет способствовать проведению беспристрастного расследования в отношении своего сына (который в то время находился в США, но, по словам самого Ким Дэчжуна, был готов вернуться в Корею в любое время по требованию властей).

Также в своем обращении президент пообещал народу Южной Кореи, что приложит максимальные усилия для того, чтобы обеспечить справедливые региональные и президентские выборы 2002 г.

В известном смысле президент Ким Дэчжун продолжил традицию двух предшествующих президентов «эпохи демократического правления» Республики Корея, которую можно начинать с 1988 г., с момента провозглашения Шестой Республики. А именно — покидать ряды правящей партии незадолго до очередных президентских выборов. Ро Дэу вышел из партии Минчжадан (Демократической республиканской партии) 5 октября 1992 г., за 2 месяца до очередных президентских выборов, а следующий президент Ким Енсам 7 ноября 1997 г. покинул правящую в то время партию Син хангуктан (Новую корейскую партию) по требованию кандидата от этой партии на пост президента Республики Корея — Ли Хвечхана. Действительно, в то время президент Ким Енсам фактически полностью потерял поддержку народа также в связи со скандалом с его сыном Ким Хёнчхолем (который оказался замешанным в финансовых махинациях), а также по причине обрушившегося на страну финансово-экономического кризиса, который Ким Енсам не сумел предотвратить.

К июню 2002 г. окончательно определились два основных претендента на пост президента страны. Первый —это кандидат от правящей Демократической партии Миичжудан — Но Мухён, а второй — кандидат от главной оппозиционной партии Ханнарадан Ли Хвечхан. Определились и главные различия в позициях двух кандидатов по основным политическим вопросам: 1) приоритеты во внутренней политике; 2) отношение к КНДР.

Ли Хвечхан отличался крайне негативной позицией по отношению к Северной Корее. Он считал, что за два года, прошедших после Пхеньянского саммита, ничего в ситуации на Севере не изменилось, так что нет необходимости обсуждать вопрос об отмене так называемого «Закона об охране государства» (Кукка поанбоп), который, как известно, был в основном направлен против Северной Кореи. С точки зрения Ли Хвечхана следовало сосредоточиться на дальнейшем развитии демократической системы Республики Корея

Но Мухён, напротив, считал, что главные усилия нужно сконцентрировать на развитии межкорейских отношений, оказывать гуманитарную помощь Северу, не выдвигая при этом каких-либо особых условий. Все это, с точки зрения Но Мухёна, требовалось для обеспечения стабильности на Корейском полуострове, что, в свою очередь давало бы хорошую базу для дальнейшего развития и Южной Кореи[406]. 22 ноября 2002 г. кандидат на пост президента от Демократической партии Но Мухён и кандидат от «Гражданского союза 21» (Кун-мин ёнхап 21) Чон Мончжун приняли решение о том, что на президентских выборах их партии будут выступать единым фронтом, а Но Мухён станет единым кандидатом от двух политических партий. Подобное решение было принято для того, чтобы иметь возможность преодолеть в конкурентной борьбе за место президента главного кандидата от оппозиционной партии Ханнарадан — Ли Хвечхана.

Поскольку в Южной Корее на ход выборов очень большое влияние оказывает так называемая «региональная неприязнь» (проявляющаяся в поддержке политических лидеров по принципу региональной принадлежности), то объединение политических сил, имеющих различные уровни популярности в разных регионах страны, тем самым расширяет географию поддержки единого кандидата.

19 декабря 2002 г. в Республике Корея состоялись 16-е президентские выборы, на которых победил кандидат от правящей демократической партии[407]Но Мухён. Он получил 48,9% голосов избирателей[408]. Но Мухёна поддержали в основном жители столичного региона (Сеул, столичная провинция Кёнги), причем максимальную поддержку Но Мухёну оказали представители молодого поколения — 20 и 30-летние граждане Республики Корея. Главный претендент на пост президента от оппозиционной партии Ханнарадан Ли Хвечхан получил максимальную поддержку на юго-востоке страны. Общий процент голосов избирателей, отданных в его поддержку — 46,6%. Следующий по популярности кандидат от Демократической трудовой партии (Минчжу нодондан) — Квон Ёнгиль получил всего 3,9% голосов избирателей. Три кандидата от других политических партий Южной Кореи набрали менее 1% голосов[409].

Причины победы Но Мухёна можно определять по-разному. В то время южнокорейская пресса писала о том, что, видимо, населению «больше пришелся по душе» призыв Но Мухёна «избавиться от старой политики», реализовывавшейся на протяжении 50 лет существования Республики Корея и построить «новую политику» (сэ чон-чхи), нежели призыв Ли Хвечхана к судебному разбирательству над коррупционным государственным аппаратом, находившемся у власти предшествовавшие 5 лет.

Также немалую роль сыграл план Но Мухёна перенести «административную столицу» страны в провинцию Чхунхон, что сказалось на уровне его поддержки в провинциях Северная и Южная Чхунчхон, в которых в то время проживало почти 5 млн человек, то есть 11-12% населения Кореи[410].

С 6 по 21 января 2003 г. вновь избранный президент Республики Корея Но Мухён приступил к принятию дел от различных южнокорейских министерств и ведомств.

18 февраля 2003 г. Южная Корея впервые в своей истории столкнулась с актом бессмысленного, необъяснимого терроризма. 5 7-летний безработный по фамилии Ким поджег 2 пластиковые бутылки с бензином в одном из вагонов метро города Тэгу, во время прибытия поезда метро на станцию Панвольдан, а сам покинул вагон. В поезде начался пожар. В результате теракта погибло около 130 человек. (В ходе расследования инцидента был обнаружен ряд существенных недочетов в обеспечении противопожарной безопасности в поездах южнокорейского метро[411].)

25 февраля 2003 г. на площади перед зданием Национального собрания Республики Корея в 11 утра происходила церемония вступления в должность очередного, 16-го президента Южной Кореи — Но Мухёна. В президиуме присутствовали пять южнокорейских экс-президентов: Ким Дэчжун, Ким Ёнсам, Ро Дэу, Чон Духван, Чхве Гюха. На площади собралось более сорока пяти тысяч граждан. Как и ожидалось, во время инаугурационной речи Но Мухён провозгласил основные цели своего правительства, цели отличные от того, что делал его предшественник.

Во-первых, Но Мухён ставил своей задачей создать так называемое «правительство участия» (чхамъё чонбу), т.е. такое правительство, которое станет ближе к народу, более открытым и доступным. Для построения такого правительства Но Мухён определил основные цели своего президентства: реализация демократии, доступной всем слоям населения; равномерно развивающееся общество, в котором граждане живут «все вместе»; «эпоха Северо-Восточной Азии», имеющая целью мир и процветание.

Что касается политики в отношении Северной Кореи, то здесь Но Мухён заявил о замене прежней «политики солнечного тепла» (хэп-пёт чончхэк) Ким Дэчжуна на «политику мира и процветания» (пхёнхва попъёп чончхэк).

Однако проводить позитивную политику в отношении КНДР было не так просто. Иногда это стоило инициаторам такой политики не только больших материальных затрат, но и собственной жизни. И здесь речь идет не только и не столько о профессиональных политиках, сколько о предпринимателях, деятельность которых стала практической основной межкорейского сближения. И не всегда их «незаконная» (а в реальности — не прописанная в законах) деятельность положительно принималась обществом. Одним из таких людей был Чон Монхон, сменивший своего отца Чон Чжуёна, инициатора политики экономического сближения с Северной Кореей, на посту председателя компании «Хёндэ Асан», входящей в корпорацию «Хёндэ» (Нуundai).

Рано утром 4 августа 2003 г. Чон Монхон покончил жизнь самоубийством, выбросившись с 12 этажа здания штаб-квартиры корпорации «Хёндэ», расположенной в Сеуле. В то время южнокорейские СМИ связывали это самоубийство с расследованием, начатым в отношении Чон Монхона в связи с подозрениями в тайном переводе денег в Северную Корею (перед проведением Пхеньянского саммита 2000 г.), а также в незаконном обороте денег в размере 15 млрд вон (около 12,5 млн долларов США)[412]. Компания «Хёндэ Асан» была создана в 1998 г. как одна из фирм корпорации «Хёндэ», в задачу которой входило развитие экономических отношений с КНДР. Именно благодаря деятельности «Хёндэ Асан» с проекта туристических поездок граждан Южной Кореи в северокорейские горы Кымгансан началось активное сотрудничество между двумя странами.

Поскольку на президентских выборах Но Мухён одержал победу с небольшим перевесом голосов, всего 2,3%, практически половина населения страны, объединяемая главной оппозиционной партией Ханнарадан, не могла смириться с поражением, и пристально следила за политической деятельностью президента, пытаясь найти основания для того, чтобы изменить результаты выборов.

В ответ на это 13 октября 2003 г. администрация президента Но Мухёна объявила о том, что в связи с недовольством политикой, проводившейся президентом за 8 месяцев его нахождения у власти, предложено провести всенародный референдум о доверии президенту страны. Дата референдума была примерно определена на 15 декабря 2003 г.[413]Однако никакого референдума в декабре в 2003 г. не проводилось хотя скандал относительно «нелегальных денег», использованных во время предвыборной кампании, продолжался до конца 2003 г. Положение вновь избранного президента становилось все менее устойчивым.

2004 год. Процедура импичмента президенту Республики Корея Но Мухёну. По прошествии почти полутора лет после 16-х выборов Президента Республики Корея в Южной Корее продолжал разгораться скандал в связи с «незаконным» сбором средств на предвыборную кампанию основных претендентов на пост президента страны.

9 марта 2004 г. экс-председатель оппозиционной партии Ханнара («Партии великой страны») Ли Хвечхан (он же —основной соперник Но Мухёна на президентских выборах) выступил на пресс-конференции перед журналистами, на которой заявил, что берет на себя всю ответственность за незаконный сбор средств на свою предвыборную кампанию и что готов идти под суд, и даже в тюрьму. Тогда же Ли Хвечхан принес официальные извинения за случившиеся гражданам Республики Корея.

С другой стороны, Ли Хвечхан указал на то, что и финансирование предвыборной кампании президента Но Мухёна также вызывает ряд вопросов. Ли Хвечхан призвал действующего президента самому принять соответствующие решения[414].

В тот же день, 9 марта 2004 г., в Южной Корее впервые в истории страны был поставлен вопрос об импичменте главе конституционного правительства — президенту Но Мухёну.

159 депутатов Национального собрания Республики Корея — представители оппозиционной партии Хапнара (108 человек) и Демократической партии Минчжудан (51 человек) поставили свои подписи под инициативным письмом о начале процедуры импичмента в отношении Но Мухёна. Письмо было передано заведующему в соответствующие структуры парламента в 3:49 по местному времени. Информация о поступлении соответствующего письма была официально объявлена в 6:27 того же дня. Таким образом, начиная с 6:27 10 марта и не позднее, чем через 72 часа, в Национальном собрании должно было быть проведено голосование по началу процедуры импичмента. Для принятия соответствующего решения требовалось получить не менее ²/₃ голосов от списочного числа депутатов.

Против Но Мухёна выдвигались два основных обвинения: нарушение закона о выборах и неспособность управлять государством (полноценно осуществлять политику правительства).

12 марта 2004 г. в Национальном собрании Республики Корея прошло голосование по вопросу начала процедуры импичмента в отношении президента Республики Корея Но Мухёна. Для того чтобы голосование состоялось, в нем должно было участвовать не мене ²/₃ от списочного числа депутатов, т. е. не менее 181 человека (всего членов парламента на тот момент было 271). В голосовании участвовали 195 депутатов. Из них за начало процедуры импичмента проголосовало 193 депутата, а против — только 2. При этом между депутатами новой пропрезидентской партии Ури [415]даже имела место небольшая потасовка.

После завершения голосования председатель Комитета по правовым вопросам (Кукхве попса вивончжан) Ким Гичхун отправил соответствующие официальные уведомления президенту Но Мухёну и председателю Конституционного суда Республики Корея. С момента получения этих уведомлений президент Но Мухён временно приостановил исполнение своих полномочий (до принятия окончательного решения Конституционным судом), а Конституционный суд начал действовать, согласно установленного порядка.

На время приостановления исполнения своих полномочий важнейшие общегосударственные функции президента, такие как исполнение обязанностей Верховного главнокомандующего, объявление чрезвычайного положения, заключение международных договоров и т. п., переходили в руки Председателя Госсовета Республики Корея (т.е. премьер-министра) Ко Гона[416].

Через несколько дней после принятия шокировавшего население Южной Кореи решения в стране произошло еще одно историческое событие, которое осталось незамеченным и не получило должной оценки историков. А дело было вот в чем. Если раньше, на всем протяжении истории Республики Корея, политики, как правило, поддерживали конституционную власть, а народ выступал против этой власти (против диктатуры, за демократизацию т.п.), то в марте 2004 г. все было наоборот. В то время как большинство политиков выступило против действующего президента, народ, впервые за всю историю, выступил в его поддержку.

Так, перед воротами Кванхвамун в центре Сеула каждый вечер устраивались «демонстрации со свечами» (чхоппулъ сиви), участники которых призывали отменить процедуру импичмента и распустить не оправдавшее доверие народа правительство. Представители более чем 30 общественных организаций стали разворачивать движение за сбор 1 млн подписей в знак протеста против импичмента.

С другой стороны, ряд консервативных организаций, как например «Гражданский союз за защиту права государства, против ядерной программы [КНДР] и против Ким [Ченира]» (Пан-хэк пан-Ким кукквон сухо кунмин хёбыйхве), наоборот, выступил в защиту начала процедуры импичмента, и выразил протест против негативного освещения событий ведущими южнокорейскими СМИ[417].

Процедура импичмента не только не снизила уровень поддержки президента большинством населения страны, но и положительно отразилась на росте популярности правящей пропрезидентской партии Ури. Как показали опросы общественного мнения, проведенные в Южной Корее до 17 марта 2004 г., за правящую партию на предстоящих парламентских выборах отдали бы свои голоса 59% опрошенных. Кроме того, 71% опрошенных был не согласен с началом процедуры импичмента в отношении Но Мухёна[418].

18 марта Конституционный суд Республики Корея отправил на имя Но Мухёна официальный запрос с предложением лично явиться на открытые слушания суда 30 марта 2004 г. Однако еще за день до указанного обращения адвокатская группа Но Мухёна направила в Конституционный суд уведомление о том, что личная явка президента на слушания суда не входит в круг его обязанностей.

20 марта 2004 г. по всей стране прошли многочисленные демонстрации в поддержку президента Но Мухёна. Самая большая «демонстрация со свечами», собравшая по оценкам правоохранительных органов, более 130 тыс. человек, прошла в центре Сеула у ворот Кван-хвамун. Демонстрация длилась с 18 часов вечера почти до полуночи.

В тот же день еще в 55 городах Южной Кореи прошли демонстрации против процедуры импичмента, собиравшие до 15 тыс. человек (в каждом населенном пункте)[419].

В этот непростой для оппозиционных партий период 23 марта 2004 г. главой самой влиятельной оппозиционной партии Ханнарадан стала Пак Кынхе (р. 1952) — дочь покойного президента Южной Кореи Пак Чонхи. 30 марта 2004 г. Пак Кынхе выступила с обращением к населению страны, с просьбой «дать партии еще один шанс», имея в виду резкое падение популярности партии Ханнарадан и стремительный рост уровня поддержки избирателями президентской партии Ури [420].

30 марта прошло первое публичное заседание Конституционного суда Республики Корея по вопросу обвинений, предъявленных президенту Но Мухёну парламентом страны.

После того, как стали известны предварительные итоги парламентских выборов 15 апреля 2004 г.[421]и стало понятно, что пропрезидентская партия имеет большинство мест в парламенте, лидер партии Ури Чон Донъён выступил с заявлением, в котором призвал парламент досрочно остановить процедуру импичмента и вернуть президента Но Мухёна к исполнению своих полномочий. Однако Пак Кынхе, в то время лидер партии Ханнара, ответила отказом и предложила дождаться окончания работы Конституционного суда.

В последующие дни (в частности, 17 апреля 2004 г.) в Сеуле продолжились народные «демонстрации со свечами» (чоппулъ хэнса) в поддержку президента Но Мухёна, на которых звучали лозунги, гласившие, что «отныне» истинными хозяевами страны являются не политики, а народ. С другой стороны, консервативным силам удавалось организовывать небольшие демонстрации, призывавшие к импичменту президента.

Тем не менее Конституционный суд продолжал рассмотрение вопроса об импичменте Но Мухёну в обычном порядке, в частности, очередные слушания прошли 30 апреля 2004 г.; окончательное решение планировалось принять в середине мая 2004 г.

14 мая 2004 г. в 10:48 утра Конституционный суд Республики Корея огласил официальное заключение по поводу решения Национального собрания 16-го созыва объявить импичмент президенту Но Мухёну. В официальном заявлении, которое зачитал председатель Конституционного суда Юн Ёнчхоль, говорилось, что в действиях президента Но Мухёна не было обнаружено ничего незаконного. Таким образом, процедура импичмента была объявлена законченной в пользу Но Мухёна. С момента провозглашения этого официального решения президент Но Мухён уже считался вернувшимся к своим обязанностям.

Уже на следующий день, 15 мая 2004 г., президент Но Мухён выступил перед Голубым домом (президентской резиденцией) с официальным обращением к гражданам страны. В своей речи он прежде всего извинился перед народом Республики Корея за произошедшее, несмотря на то что он не был в чем-либо виновен, и указал на то, что возвращается к своим обязанностям с четким видением новой политики, и новый парламент 17-го созыва будет стоять в авангарде политических реформ[422].

Парламентские выборы 2004 г. Очередные выборы в Национальное собрание Республики Корея был назначены на 15 апреля 2004 г. Начало процедуры импичмента президенту Но Мухёну оказало значительное влияние на ход предвыборной кампании, в частности на отношение населения страны к ряду депутатов парламента, в том числе тем, которые голосовали за начало указанной процедуры.

В ходе предвыборной кампании по инициативе граждан была создана негосударственная организация, получившая название «Гражданский фронт парламентских выборов 2004». 6 апреля Фронт объявил о начале «Движения за непрохождение на выборах [ряда кандидатов]» (Наксон ундон). Речь шла о том, чтобы объединить усилия избирателей для того, чтобы ряд прежних депутатов парламента, выдвинувших свои кандидатуры на очередной срок и зарекомендовавших себя не с лучшей стороны, не прошел на очередных выборах. Для ориентации избирателей был опубликован (в том числе в Интернете) список из 208 кандидатур, за которых рекомендовалось не голосовать[423].

12 апреля председатель пропрезидентской партии Урн Чон Донъён заявил о том, что покидает пост председателя предвыборного комитета партии, поскольку из-за его нескольких неудачных публичных выступлений резко сократился уровень поддержки населением парии Ури. В своем заявлении об уходе с указанного поста Чон Донъён назвал события 12 марта 2004 г. (голосование по вопросу начала процедуры импичмента) «государственным переворотом» и выступил с резкой критикой попыток ряда консервативных сил возродить регионализм[424].

15 апреля 2004 г. в Южной Корее прошли выборы в Национальное собрание 17-го созыва. По итогам выборов пропрезидентская партия Ури получила большинство мест в парламенте — 152, оппозиционная партия Ханнарадан — 121 место, Демократическая трудовая партия —9 мест, Демократическая партия —9 мест. Остальные партии — б мест, и беспартийные — 2 места. Для сравнения, в прежнем Национальном собрании 16-го созыва оппозиционной партии Ханнарадан принадлежало 145 мест, Демократической партии — 62 места, а партии Ури — только 47 мест[425]. Таким образом, отчасти благодаря процедуре импичмента и последовавшему затем росту популярности президента Но Мухёна и его партии, в апреле 2004 г. президент, в случае непризнания Конституционным судом всех предъявленных ему обвинений, имел возможность получить действенный работоспособный парламент, в целом поддерживающий политику правительства. Окончательно укрепив свою власть, президент Но Мухён попытался реализовать ряд проектов, которые могли бы стать историческими, заметно изменив ход развития южнокорейского общества.

Одной из подобных инициатив стало выдвинутое в сентябре 2004 г. предложение Но Мухёна об отмене Закона об охране государства (Кука поанбоп, сокращенно: Кукпобоп), который значительно ограничивал развитие отношений с Северной Кореей. Оппозиционная партия Ханнарадан, в частности ее тогдашний лидер Пак Кынхе, выступила с резкой критикой этой инициативы президента, обвинив его в том, что он пренебрегает принципами законности[426].

18 сентября в центральных районах Сеула прошло несколько демонстраций как противников, так и сторонников отмены Закона об охране государства. Последних было меньшинство, не более 700 человек[427]. Ядерная проблема в Южной Корее. Начиная с 2003 г. весь мир был прикован к решению так называемой «ядерной проблемы Северной Кореи»[428], и практически незаметным для мировой общественности оказался вопрос южнокорейской ядерной проблемы, возникший в 2004 г.

2 сентября 2004 г. в прессе появились сообщения о том, что вплоть до 2000 г. в Южной Корее проводились несанкционированные эксперименты по обогащению урана. Целью экспериментов, по словам южнокорейских властей, было самостоятельное создание топлива для атомных электростанций. Однако, в любом случае, данные эксперименты нарушали Договор о нераспространении ядерного оружия. В конце августа 2004 г. в Республику Корея прибыла неофициальная делегация МАГАТЭ для проверки указанных заявлений. Данный инцидент становился объективным препятствием в ведении Шестисторонних переговоров, поскольку позволял говорить не о «северокорейской ядерной проблеме», а о «ядерной проблеме на Корейском полуострове».

Делегация МАГАТЭ завершила свою работу 14 сентября 2004 г., опубликовав результаты своей инспекции, согласно которым в январе — феврале 2000 г. в Южной Корее проводились эксперименты по расщеплению 0,2 г, урана-235, в апреле — мае 1982 г. — эксперименты с плутонием; кроме того, к 2000 г. было произведено 150 кг металлического урана[429].

18 сентября 2004 г., после завершения работы Постоянного комитета Совета национальной безопасности (Кука анчжон почжан хвеый) на пресс-конференции выступили три министра: Министр объединения Чон Донъён, Министр иностранных дел и внешней торговли Пан Гимун и Министр науки и техники О Мен. Министры официально заявили о том, что Южная Корея не имеет намерений разрабатывать или обладать ядерным оружием, не имеет и не собирается иметь никаких международных контактов в сфере ядерного вооружения. Однако нигде в заявлении не говорилось о том, что Республика Корея отказывается от экспериментов в сфере «мирного атома». Говорилось лишь о «ядерной прозрачности», о контроле над циркуляцией ядерных материалов и необходимости информировать общественность о деятельности в ядерной сфере.

Различные скандалы, подобные описанному выше, ряд трудностей в экономической сфере и некоторая поспешность в принятии «кардинальных мер», например проекта отмены Закона об охране государства, привели к тому, что уже через несколько месяцев после победы Но Мухёна в конституционном суде и на парламентских выборах уровень поддержки президента рядовыми гражданами страны начал резко падать. По результатам опросов общественного мнения, проведенных в сентябре — октябре 2004 г., из 10 человек 7 были не удовлетворены политикой президента[430].

Народное недовольство президентом Но Мухёном было настолько велико, что стало причиной еще одной попытки совершения террористического акта. 2 октября 2004 г. в 11:10 утра некто Ю (возраст 50 лет) припарковал автомобиль со взрывчаткой у дороги, ведущей к Голубому дому — резиденции южнокорейского президента, и позвонил по телефону в управление Начальника полиции, требуя организовать встречу с президентом. Уже через пять минут несостоявшийся террорист был задержан. Как выяснилось, до указанного случая он несколько раз пытался добиться личной встречи с президентом для обсуждения вопроса строительства дамбы Сэмангым в провинции Северная Чолла, но все время получал отказ[431]. В произошедшем случае любопытно обратить внимание на корейские особенности «терроризма», когда требованием преступника является удовлетворение не личных, а общественных интересов.

Недовольство политикой Но Мухёна выражали не только отдельные граждане, но и широкая общественность, выходившая на демонстрации. 4 октября в Сеуле перед зданием мэрии около 100 тыс. человек, представлявших около 300 общественных и протестантских организаций, выступали против... проекта отмены Закона об охране государства. Демонстрантов разгоняли водометами, в результате чего 10 человек получили ранения[432]. 7 октября подобная демонстрация против отмены Закона об охране государства прошла и в Пусане. В ней приняло участие около 3,5 тыс. человек.

В октябре месяце ряд масштабных проектов Но Мухёна оказался заблокирован не только на уровне народного протеста, но и на уровне государственных органов контроля. 21 октября 2004 г. Конституционный суд Республики Корея вынес очень непростое для Но Мухёна решение, которое поставило под вопрос эффективность и правильность его политической деятельности. Конституционный суд, который еще весной 2004 г. поддержал «опального президента», уже осенью выступил против одного из направлений деятельности Но Мухёна, которое должно было сделать его исторической личностью.

Речь шла о переносе административной столицы Республики Корея в город Тэчжон (провинция Южная Чхунчхон). Для этого президент принял «Закон об особых мерах по строительству новой административной столицы» (Син хэнчжон судо-ый консор-ылъ вихан тхыкпёль чочхибоп) и создал особый «Комитет способствования строительству новой административной столицы» (Син хэнчжоп суда консоль чхучжин вивонхве). Конституционный суд Южной Кореи признал деятельность этого комитета противоречащей Конституции страны. После принятого решения все работы по переносу административной столицы в Тэчжон были прекращены. Для того чтобы деятельность в указанном направлении могла быть возобновлена, требовалось изменение Конституции, признание за провинцией Южная Чхунчхон статуса столичной, а перед тем — проведение всенародного референдума по указанным выше вопросам.

Таким образом, один из самых больших и амбициозных планов президента Но Мухёна провалился. Однако, несмотря на невозможность реализации изначального плана президента Но Мухёна правительство страны, не отказалось полностью от идеи рассредоточения центрального аппарата власти по регионам страны.

Так, оппозиционная партия Ханнарадан в конце октября 2004 г. выступила с инициативой перевести в провинцию Чхунчхон ряд министерств и ведомств, подобно тому, как в г. Квачхон провинции Кёнги уже расположен ряд южнокорейских министерств. Такой план «уменьшенного переноса [столицы]» с сохранением в Сеуле президентской резиденции, Национального собрания и Верховного суда (прокуратуры) помог бы, с точки зрения южнокорейского руководства, более равномерному развитию регионов.

Этот план начал реализовываться в проекте постройки «центрального административного города» в провинции Южная Чхунчхон, неподалеку от города Кончжу. Церемония закладки нового города состоялась 20 июля 2007 г. И хотя официального названия будущий город пока еще не получил, велика вероятность того, что город будет носить имя знаменитого государя-реформатора Кореи XV в. — Сечжона. Планируется, что в административный город к 2014 г. будут переведены 12 министерств, а также ряд ведомств южнокорейского правительства — всего 49 органов исполнительной власти. Первый жилой квартал должен быть введен в эксплуатацию к 2012 г., а к 2014 г. новый центральный административный город станет крупным транспортным узлом Южной Кореи[433].

Date: 2015-09-23; view: 342; Нарушение авторских прав