Памятка для Кэла

Не умирай молодым. Не заболей менингитом, СПИДом и прочим. Береги здоровье. Не сражайся на войне, не вступай в секту, не становись религиозным фанатиком, не влюбляйся в недостойных. Не думай, будто должен быть хорошим, потому что остался единственным ребенком в семье. Если хочешь, будь плохим.

Я беру папу за руку. Его пальцы поцарапаны, будто их ободрало теркой.

-Что ты делал?

Папа пожимает плечами:

-Не знаю. Я даже не заметил.

Еще одна памятка для папы: довольствуйся Кэлом.

Я люблю тебя. Я тебя люблю. Я мысленно посылаю эти слова из своих пальцев в его, вверх по руке,прямо в сердце. Услышь меня. Я тебя люблю. Прости, что я тебя покидаю.

Я просыпаюсь много часов спустя. Как это случилось?

Кэл снова здесь. Он сидит рядом со мной на кровати, откинувшись на подушки.

-Извини, что я кричал.

-Это тебя папа заставил извиниться?

Он кивает. Занавески раздернуты; за окнами почему-то темно.

-Тебе страшно? –тихонько спрашивает Кэл, словно эта мысль не дает ему покоя, но он не собирался произносить ее вслух.

-Я боюсь заснуть.

-И не проснуться?

-Да.

Его глаза блестят.

-Но ты же знаешь, что это будет не сегодня, правда? Ну, в смысле, ты же поймешь когда?

-Это будет не сегодня.

Кэл кладет голову мне на плечо.

-Невыносимо. Это просто невыносимо, -произносит он.

Сорок один.

Колокольчик, который мне дали, звенит ужасно громко, но мне все равно. Заходит Адам в трусах и футболке; глаза у него мутные и заспанные.

-Ты меня бросил.

-Я всего на минутку пошел вниз, чтобы налить себе чаю.

Я ему не верю. Мне наплевать, что ему хотелось чаю. Если так приспичило, мог бы попить теплой воды из моего кувшина.

-Возьми меня за руку. Не отпускай.

Закрыв глаза, я каждый раз проваливаюсь. Бесконечное падение.