Возможна ли нравственная политика?

Как видим, характер противоречий политики и морали зависит от содер­жания конкретных процессов осуще­ствления государственной власти, а также типов нравственного и политического сознания. В то же время возможность совпадения мо­ральных критериев с основаниями деятельности органов государствен­ной власти не исчерпывается этими условиями.

Ведь благодаря тому, что по сути дела любая социальная группа руководствуется собственными нравственно-этическими стандарта­ми, оправдывающими и направляющими деятельность ее членов, в политике складывается несколько центров нравственной энергетики. Прежде всего можно говорить о политической этике различных соци­альных групп: интеллигенции, молодежи, рабочего класса и других, которая характеризует степень усвоения личностью коллективно вы­работанных ценностей. Кроме того, в государстве складываются нор­мы общественной морали, признаваемые большинством населения в качестве ведущих ориентиров его жизни и деятельности. В свою оче­редь, и они могут в той или иной степени соответствовать общечело­веческим нравственным принципам, которые воплощают в себе выс­шие принципы гуманизма и объединяют людей, несмотря на их социальные, национальные, религиозные и прочие различия. Эти принципы – не убий, не укради и др.

С политической точки зрения проблема заключается в соотношении этих типов нравственной рефлексии, оказывающих приоритетное влия­ние на поведение людей в сфере власти. И самая, пожалуй, острая про­блема связана с ролью различных моральных групповых норм, посколь­ку высшие для группы этические идеалы могут претендовать на заме­щение общественных моральных норм. При этом отдельные группы могут признавать право представителей других групп на собственные идеалы, а могут и не признавать. В последнем случае представители таких групп могут руководствоваться убеждениями о возможности принуждения людей «для их же блага» (поскольку они-де невежественны, слепы и не понимают истинных целей) или могут расценивать любые контакты и компромиссы с политическими оппонентами как проявление недопус­тимой слабости и предательства и т.д.

Иными словами, крайне опасным для общества оказывается воз­ведение групповых ценностей в ранг общественной морали. Это при­водит к нравственной дегенерации и дегуманизации политики. Так, российские большевики, полагая нравственным «лишь то, что слу­жит [делу] пролетариата, созидающего общество коммунистов»,* открыто пренебрегли общечеловеческими ценностями, спровоциро­вав кровавую вакханалию гражданской войны. В сталинские годы доносительство на друзей, родственников открыто поощрялось со­ветскими властями. Вспомним и крайне жестокое, бесчеловечное об­ращение с конкурентами в полпотовской Кампучии, в маоистском Китае и некоторых других странах. Как справедливо сказал священ­ник А. Мень, релятивизация морали, претенциозность и непроница­емость групповых стандартов для более общих нравственных ценнос­тей неминуемо ведет к насилию и «плюрализму из черепов».

* Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 41. С. 311.

Однако когда групповые нравственные ориентиры совпадают с принципами общечеловеческой морали, тогда создаются иные воз­можности для формирования нравственной политики. В случае если нравственные убеждения правящих кругов соответствуют основным этическим нормам общества, можно говорить о форме соучастия общественного мнения и власти. Такая политическая этика будет сохранять положительные предписания общественного мнения, делать акцент на приемлемых для населения способах реализации политических целей. Выбор наилучшего из того, что позволяет ситуация для достижения цели, будет щадящим для общественных нравов, позво­ляя одновременно гуманизировать политику и рационализировать мораль. Таким образом достигается минимальный компромисс меж­ду объективной необходимостью в политическом принуждении и его положительным общественным восприятием. Это превращает поли­тику в этически одухотворенную деятельность, снимает основные, самые глубокие противоречия морали и политики.

Антиподом такому характеру отношений является состояние, когда политическая этика элиты отрицает доминирующие в обществе моральные нормы в качестве элемента властной мотивации. В принципе подобные нравственно-политические идеи могут даже опережать состояние общественного сознания, превосходя их по своей гуманис­тической силе (учение М. Ганди). Но чаще всего в политической прак­тике встречаются примеры противоположного характера, когда ото­рванные от народных принципов нравственные мотивы политического управления углубляют разрыв между населением и властью, способ­ствуя нарастанию напряженности. Вслед за Н. Макиавелли можно ска­зать, что на основе стяжательства и вероломства нечестивая власть может приобрести все что угодно, но только не авторитет и славу у своего народа.*

* Макиавелли Н. Государь. М., 1990. С. 26.

Итак, пока существуют политика и мораль, окончательно разре­шить их противоречия, определив оптимальные способы их взаимо­влияния, попросту невозможно. Нельзя поставить политику по ту сто­рону Добра и Зла, как нельзя лишить мораль возможности воздей­ствовать на политическое поведение людей. В то же время их вековечному конфликту можно придать цивилизованную форму, по­ощряя гуманизацию политических отношений и способствуя рацио­нализации моральных суждений. Резервы такой стратегии действий находятся прежде всего в русле формирования государственного кур­са, исключающего привилегированное положение правящих элит или какой-нибудь иной социальной (национальной, расовой, конфессио­нальной и т.д.) группы, постоянного поиска консенсуса между поли­тическими конкурентами. Усиление позитивного влияния моральных требований на политику возможно и за счет их институциализации, закрепления основных нравственных принципов в системе правового регулирования, а также создания специальных структур, контролиру­ющих в государственном аппарате этическое поведение публичных политиков и чиновников (например, вводящие ограничения на по­дарки, предупреждающие проявления семейственности во власти и т.д.). Громадным влиянием обладает и организация контроля за деятельно­стью властей со стороны общественности (в лице СМИ, обнародующих факты коррупции, уличающих политиков во лжи) и т.д.

Обеспечение такой политической линии должно сопрягаться и с формированием в стране морального климата, при котором ни ли­дер, ни рядовой гражданин не должны перекладывать груз мораль­ной оценки на какие-то коллективные структуры (семью, партию, организации). Только нравственная самостоятельность личности мо­жет служить фундаментом для формирования политически ответствен­ных граждан, поддерживать мораль как гуманизирующий источник политического управления, формирования и использования государ­ственной власти.

Date: 2015-09-22; view: 392; Нарушение авторских прав