П. Западный город

Полной противоположностью азиатскому городу является раз­витие города средневекового Запада, особенно в районах севернее Альп, т.е. там, где развитие носит идеально-типический характер в чистом виде. Подобно азиатскому и восточному городу, он был и местом рынка, и средоточием торговли и промышленности, и кре­постью. И здесь, и там мы видим купеческие гильдии и ремесленные цехи, создававшие для своих членов определенную автономию. Как античный, так и средневековой город на Западе также заключал в себе господские дворы с барщиной и фамильные гнезда, обладавшие большой земельной собственностью, как вне города, так и в нем, притом увеличивавшейся за счет доходов от участия знатных родов в городских деловых предприятиях. Город на средневековом Западе также видел в своих стенах различных покровителей и должностных лиц разных политических властителей. Также отличалось в разных видах и городское земельное право от земельного права в сельских местностях. Существенной, почти всегда, по крайней мере для средневекового города на Западе, неизменной характерной чертой в земельном праве города и сельской местности были: для города — без­условное право продажи, отсутствие обложения или, в крайнем слу­чае, неменяющийся налог и право наследования; для внегородских земель — господская или несвободная крестьянская земля, зависимая от сельской или рыночной общины или связанная повинностями по отношению к ним. Этой все же относительной разнице в земельном праве горожан и сельских жителей соответствовала абсолютная противоположность в их личном правовом положении...

Таким образом, западный город как в древности, так и в России был тем местом, где совершался переход из несвободного в свободное со­стояние, благодаря возможности дохода, предоставляемой денежным хозяйством. То же самое даже в значительно большей степени можно сказать про средневековый город, особенно если он находился внутри страны, и чем длительнее была эта деятельность, тем несомненнее совершался этот переход, потому что здесь, в отличие почти от всех других известных нам процессов развития, городское население вело вполне сознательно на то направленную сословную политику. В ран­нюю пору развития этих городов при широкой возможности заработ­ка все жители его были заинтересованы в том, чтобы использовать эту политику, расширив шансы на доход каждого горожанина путем облегчения притока извне. Вследствие этого все были заинтересованы также и в том, чтобы господин не отзывал своего только что разбо­гатевшего в городе крепостного под предлогом поставить его в ряды домашней прислуги или конюхов, а зачастую лишь для того, чтобы заставить этим крепостного выкупиться на волю. Это практиковалось дворянством Силезии зачастую еще в XVIII в., а в России — в XIX в. Поэтому городское население начинает нарушать господские права, что было самым великим революционным новшеством средневеко­вых западноевропейских городов в сравнении с остальными. В го­родах Северной и Центральной Европы возник известный принцип: «городской воздух делает свободным», потому что по прошествии разного, но в общем всегда короткого времени господин терял право собственности на своего крепостного или раба. Степень потери этого права была весьма различна. Очень часто, в свою очередь, города должны были отказываться от принятия несвободных; впрочем, это ограничение по мере ухудшения положения с продовольствием мало соответствовало городским интересам. Однако, как правило, этот принцип сохранял свою силу. Таким образом, сословные различия в городе исчезали — по крайней мере постольку, поскольку они ка­сались обычного понятия свободы и несвободы...

Еще одним и решающим признаком античного и средневекового города является то, что эти города представляли собой общественную организацию официального характера, союз «горожан» как таковых, подчиненных одному, общему для всех них праву и являющихся, следовательно, в классовом отношении «товарищами по праву»...

И развитой античный полис, и средневековый представляли собой прежде всего союз, основанный на братстве, соответству­ющим религиозным символом которого служил в глазах горожан городской бог или святой.

Фердинанд Теннис

Сведения о Ф. Теннисе даны в разделе 1 (подраздел 1.2). Ниже приведены фрагменты из приложения «Результаты и перспективы», имеющегося во всех изданиях основной его работы «Общность и общество» (1887/1935). Здесь Ф. Теннис изложил свое, альтерна­тивное концепции Маркса представление о двух социокультурных «эрах» в истории человечества, соотношение между которыми весьма драматично. Суть этого представления Ф. Теннис вынес в первом из­дании своей книги в подзаголовок: «О коммунизме и социализме как эмпирических формах культуры»; первые слова этого подзаголовка стали также названием заключительного параграфа приложения.

Как показано в базовом пособии учебного комплекса (см. гла­ву 1), особенность социально-исторической концепции Тенниса состоит в том, что две эры в истории человечества — эру общности и эру общества — он выделил на основе двух типов социальной воли. Но также существенно, что этим понятиям соответствуют разновид­ности совместной жизни, преобладающий род занятий и основная направленность работы духа. Так, общности соответствует жизнь семейная, деревенская и в небольших городах; а обществу — жизнь крупногородская, национальная, космополитическая.

Н.Л.