Сокровенный человек

Краткое содержание повести.

Читается за 5 мин.

оригинал — за 50−80 мин.

«Фома Пухов не одарен чувстви­тель­но­стью: он на гробе жены вареную колбасу резал, прого­ло­дав­шись вслед­ствие отсут­ствия хозяйки». После погре­бения жены, нама­яв­шись, Пухов ложится спать. К нему кто-то громко стучит. Сторож конторы началь­ника дистанции приносит путевку на работы по очистке желез­но­до­рожных путей от снега. На станции Пухов распи­сы­ва­ется в приказе — в те годы попробуй не распи­шись! — и вместе с бригадой рабочих, обслу­жи­ва­ющих снего­очи­сти­тель, который тянут два паро­воза, отправ­ля­ется расчи­щать от снежных заносов путь для крас­но­ар­мей­ских эшелонов и броне­по­ездов. Фронт нахо­дится в шести­де­сяти верстах. На одном из снежных завалов снего­очи­сти­тель резко тормозит, рабочие падают, разбивая головы, помощник маши­ниста разби­ва­ется насмерть. Конный казачий отряд окру­жает рабочих, прика­зывая доста­вить паро­возы и снего­очистку на занятую белыми станцию. Подъ­е­хавший красный броне­поезд осво­бож­дает рабочих и расстре­ли­вает завязших в снегу казаков.

На станции Лиски рабочие отды­хают три дня. На стене барака Пухов читает объяв­ление о наборе меха­ников в техни­че­ские части Южного фронта. Он пред­ла­гает своему другу Зворыч­ному поехать на юг, а то «на снего­очистке делать нечего — весна уж в ширинку дует! Рево­люция-то пройдет, а нам ничего не оста­нется!». Зворычный не согла­ша­ется, жалея поки­дать жену с сыном.

Через неделю Пухов и ещё пятеро слесарей едут в Ново­рос­сийск. Красные снаря­жают на трех кораблях десант из пятисот человек в Крым, в тыл Вран­гелю. Пухов плывет на паро­ходе «Шаня», обслу­живая паровой двига­тель. Непро­глядной ночью десант проходит Керчен­ский пролив, но из-за шторма корабли теряют друг друга. Бушу­ющая стихия не дает десанту выса­диться на крым­ский берег. Десант­ники вынуж­дены вернуться в Ново­рос­сийск.

Приходит изве­стие о взятии крас­ными войсками Симфе­ро­поля. Четыре месяца Пухов проводит в Ново­рос­сийске, работая старшим монтером бере­говой базы Азово-Черно­мор­ского паро­ход­ства. Он скучает от недо­статка работы: паро­ходов мало, и Пухов занят тем, что состав­ляет отчеты о неис­прав­ности их меха­низмов. Он часто гуляет в окрест­но­стях города, любуясь природой, находя все уместным и живущим по суще­ству. Вспо­миная свою умершую жену, Пухов чувствует свое отличие от природы и горюет, уткнув­шись лицом в нагретую его дыха­нием землю, смачивая её редкими неохот­ными каплями слез.

Он поки­дает Ново­рос­сийск, но едет не к дому, а в сторону Баку, соби­раясь дойти до родины вдоль берега Каспия и по Волге. В Баку Пухов встре­ча­ется с матросом Шари­ковым, который нала­жи­вает Каспий­ское паро­ход­ство. Шариков дает Пухову коман­ди­ровку в Царицын — для привле­чения квали­фи­ци­ро­ван­ного проле­та­риата в Баку. В Цари­цыне Пухов пока­зы­вает мандат Шари­кова какому-то меха­нику, кото­рого встре­чает у конторы завода. Тот читает мандат, мажет его языком и прикле­и­вает на забор. Пухов смотрит на бумажку и наде­вает её на шляпку гвоздя, чтобы её не сорвал ветер. Он идет на вокзал, садится на поезд и спра­ши­вает людей, куда он едет. «А мы знаем — куда? — сомни­тельно произ­носит кроткий голос невид­ного чело­века. — Едет, и мы с ним».

Пухов возвра­ща­ется в свой город, посе­ля­ется у Зворыч­ного, секре­таря ячейки мастер­ских, и начи­нает рабо­тать слесарем на гидрав­ли­че­ском прессе. Через неделю он пере­ходит жить в свою квар­тиру, которую он назы­вает «полосой отчуж­дения»: ему там скучно. Пухов ходит в гости к Зворыч­ному и расска­зы­вает что-нибудь о Черном море — чтобы не задаром чай пить. Возвра­щаясь домой, Пухов вспо­ми­нает, что жилище назы­ва­ется очагом: «Очаг, черт: ни бабы, ни костра!»

К городу подсту­пают белые. Рабочие, собрав­шись в отряды, оборо­ня­ются. Броне­поезд белых обстре­ли­вает город ураганным огнем. Пухов пред­ла­гает собрать несколько плат­форм с песком и пустить с уклона на броне­поезд. Но плат­формы разле­та­ются вдре­безги, не причинив броне­по­езду вреда. Бросив­шиеся в атаку рабочие падают под пуле­метным огнем. Утром два красных броне­по­езда приходят на помощь рабочим — город спасен.

Ячейка разби­ра­ется: не преда­тель ли Пухов, приду­мавший глупую затею с плат­фор­мами, и решает, что он просто придур­ко­ватый мужик. Работа в цехе отяго­щает Пухова — не тяже­стью, а унынием. Он вспо­ми­нает о Шари­кове и пишет ему письмо. Через месяц он полу­чает ответ Шари­кова с пригла­ше­нием рабо­тать на нефтяных приисках. Пухов едет в Баку, где рабо­тает маши­ни­стом на двига­теле, пере­ка­чи­ва­ющем нефть из сква­жины в нефте­хра­ни­лище. Идет время,

Пухову стано­вится хорошо, и он жалеет только об одном: что немного постарел, и нет чего-то неча­ян­ного в душе, что было раньше.

Однажды он идет из Баку на промысел. Он ночевал у Шари­кова, к кото­рому вернулся из плена брат. Неожи­данное сочув­ствие к людям, одиноко рабо­та­ющим против веще­ства всего мира, прояс­ня­ется в заросшей жизнью душе Пухова. Он идет с удоволь­ствием, чувствуя родствен­ность всех тел к своему телу, роскошь жизни и неистов­ство смелой природы, неимо­верной в тишине и в действии. Посте­пенно он дога­ды­ва­ется о самом важном и мучи­тельном: отча­янная природа перешла в людей и в смелость рево­люции. Душевная чужбина остав­ляет Пухова на том месте, где он стоит, и он узнает теплоту родины, будто вернулся к матери от ненужной жены. Свет и теплота напря­га­лись над миром и посте­пенно превра­ща­лись в силу чело­века. «Хорошее утро!» — говорит он встре­тив­ше­муся ему маши­нисту. Тот равно­душно свиде­тель­ствует: «Рево­лю­ци­онное вполне».