Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






ГЛАВА 1. Переведено специально для группы





Райчел Мид

Кровные узы – 4

«Пламенное сердце»

Переведено специально для группы

Академия вампиров» ВКонтакте

Http://vk.com/vampire_academy_club

на Нотабеноиде

http://notabenoid.com/book/45895

Переводчики: VA_Club, frirw, Lada_Dragon, Vasilina_W, Little_Scarlett, laylotchka, theshadowhunters, aspramas9, 279279, dreyk_feuly, Ailrina, True45, Clausova, Aniya, lizusya, LoveVika, the_elizabethm, Anny_98, analisa, katieclod, MrsTranslate, Leta_girl, JuliaKsen, MyRZiLLka, _Liya_, Linabett, Banana_Color, AnneShirley, 79127571013, Lizafinkel, samoZvanochka, Elegeida, valensia1, Maru1997, milena_g, Tatiana96, ne4to90, mouse_yeah, LiLy_Loo, lisa172, qwerty148, funny_snake, KatKroufild, bigmom, seylormoon, Katherine_787, katerynaka, Alinka_Dhampirka, ne_kai и другие

Редактор/корректор/дизайнер: http://vk.com/daf_winchester

ГЛАВА 1

 

АДРИАН

 

Не стану лгать. Когда я вошел комнату и увидел свою девушку, читающую детские книги, мое сердце едва не остановилось.

– Я не эксперт, – начал я, тщательно подбирая слова. – Хорошо, на самом деле, это так. И я уверен, что есть определенные вещи, которые мы должны сделать, прежде чем читать это.

Сидни Сейдж, вышеупомянутая спутница и свет моей жизни, даже не взглянула на меня, хотя намек на улыбку заиграл на нее губах.

– Это для инициации, – сказала она, как ни в чем не бывало, как будто говорила о том, как накрасить ногти или купить продукты, вместо вступления в ковен ведьм. – У меня должно быть «магическое» имя, которое они будут использовать на встречах.

– Верно. Магическое имя, посвящение. Просто еще один обычный день, да?

Не то чтобы я был тем, с кем можно это обсудить, учитывая, что я вампир с фантастической, но сложной способностью лечить и принуждать людей.

На этот раз я получил широкую улыбку, и она подняла глаза. Полуденное солнце, пробивающееся сквозь окно моей спальни, поймало ее взгляд и вызвало янтарный отблеск внутри них. Они расширились от удивления, когда она заметила три коробки, которые я нес.

– Что это?

– Революция в музыке, – сказал я, благоговейно поставив их на пол. Затем открыл верхнюю и поставил в проигрыватель. – Я увидел, как какой-то парень продавал их на территории кампуса. – Я открыл коробку с записями и достал Humours, Fleetwood Mac. – Теперь я могу слушать музыку в чистом виде.

Она не впечатлилась, что удивительно для той, кто считал мой Мустанг–1967, названные ею Ивашкинатор, своего рода святыней.

– Я уверена, что цифровая музыка такая же чистая. Это пустая трата денег, Адриан. Я могу скачать все эти песни на телефон.

– Ты можешь скачать на телефон другие шесть пластинок, которые лежат в моей машине?

Она моргнула от удивления, а затем осторожно повернулась.

– Адриан, сколько ты заплатил за все это?

Я отмахнулся от вопроса.

– Эй, я все еще могу платить за машину. Едва, – я, по крайней мере, не должен платить аренду, так как место предварительно оплачено, но у меня много других законопроектов. – Кроме того, я получил больший бюджет для такого рода вещей теперь, когда кто-то заставил меня бросить курить и вернутся в счастливое время.

– Больше похоже на счастливый день, – сказала она лукаво. – Я слежу за твоим здоровьем.

Я сел рядом с ней на кровать.

– Так же, как я, зная твою склонность к кофеину.

Это была сделка, которую мы заключили, формируя нашу собственную группу поддержки. Я бросил курить и стал пить всего одну порцию в день. Она прекратила свою навязчивую диету, чтобы получать здоровое количество калорий, и снизила употребление кофе до одной чашки в день. Странно, но ей было труднее с этим справиться, чем мне с алкоголем. В те первые пару дней я думал, что должен контролировать ее в реабилитации от кофеина.

– Это была не склонность, – проворчала она по-прежнему горько. – Больше… образ жизни.

Я рассмеялся и притянул ее лицо к своему в поцелуе, и все остальное в мире исчезло. Не было ни книг, ни записей, ни привычек. Была только она и ощущение ее губ. Изысканным способом им удалось быть мягкими и жесткими одновременно. Остальной мир думал, что она была жесткой и холодной. Только я знал правду о страсти и голоде, которые были заперты в ней, ну, я и Джилл, девушка, которая видела все моими глазами из-за психической связи между нами.

Как я положил Сидни на кровать, помню слабо, мимолетными воспоминаниями, как табу, что мы делали это. Люди и морои перестали общаться, когда моя раса спряталась от мира в Темные Века. Мы сделали это для нашей безопасности, решив, что лучше людям не знать о нашем существовании. Теперь мой народ и ее (те, кто знали о мороях) считали отношения в некоторых кругах темными и витыми. Но мне было все равно. Меня не волновало ничто, кроме нее и того, как касаясь ее, я становился безумным, в то время как ее спокойное и постоянное присутствие успокаивало бурю, бушевавшую во мне.

Это не значит, что мы красовались этим. На самом деле, наш роман был строго секретным, из-за чего мы постоянно прятались и тщательно строили планы. Даже сейчас часы тикали. Это наши обычные будни. Она в последнее время занималась независимым исследованием в своей школе, которым управлял один снисходительный учитель, позволивший ей рано утром приехать сюда. Мы проводили один драгоценный час, работая или разговаривая, обычно работая, с безумным напором, а затем она возвращалась в частную школу, где училась ее ненавидящая вампиров сестра Зоя.

Так или иначе, у Сидни были встроенные часы, которые напомнили ей, что время вышло. Я думаю, это часть ее врожденного умения держать все под контролем. Но не моего. В такие моменты я думаю только о том, как снять с нее рубашку и, наконец, добраться до бюстгальтера. Что до сих пор не получалось.

Она села, ее щеки покраснели, а волосы растрепались, она была настолько красива, что это причиняло боль. Я всегда отчаянно хотел нарисовать ее в такие моменты и увековечить этот ее взгляд. В них была мягкость, так редко видимая в другие моменты, и полная уязвимость, хотя обычно в них было желание охранять и анализировать остальную часть жизни. Но хотя я был неплохим художником, поймать ее на холсте было не в моих силах.

Она надела и застегнула свою коричневую блузку, скрывая яркость бирюзового кружева за консервативным нарядом, как за броней. Она сменила бюстгальтеры в прошлом месяце, и хотя мне всегда грустно смотреть, как она их прячет, я счастлив знать, что там скрываются цветные пятна в ее жизни.

Когда она подошла к зеркалу возле комода, я использовал немного магии, чтобы увидеть ее ауру, энергию, которая окружала все живое. Магия доставила мне немного удовольствия, а потом я увидел яркий свет вокруг нее. Это были ее обычные цвета: немного желтого, от ученого, смешанного с фиолетовым страсти и силы духа. В мгновение ока ее аура исчезла, как и смертельное возбуждение духа.

Она закончила причесывать волосы и посмотрела вниз.

– Что это?

– Хмм? – Я подошел сзади и положил руки на ее талию. Затем я увидел, как она поднялась и застыла, взяв в руки сверкающий набор из связанных рубинов и бриллиантов. И стало так тепло и радостно, вместо привычного холода и темноты.

– Это подарок на день рождения от тети Татьяны пару лет назад.

Сидни взяла один и стала изучать взглядом эксперта. Она усмехнулась.

– У тебя здесь целое состояние. Это платина. Продав их, ты сможешь обеспечить себя на всю жизнь. И купить все записи, которые хочешь.

– Я их продам, только если буду спать в картонной коробке.

Она заметила перемену во мне и обернулась, в ее глазах читалось беспокойство.

– Эй, я просто пошутила. – Ее рука нежно коснулась моего лица. – Все хорошо, все хорошо.

Все не хорошо. Мир стал неожиданно жестким и безнадежным, пустым после потери моей тети, моройской королевы, единственного родственника, который не осуждал меня. Я почувствовал ком в горле, и стены стали сужаться, перед глазами проплывали кровавые картинки убийства, поисков ее убийцы. Не имело значения, что убийца был пойман и готов к наказанию. Это не вернет тетю Татьяну назад. Она ушла в иной мир, а я был здесь один, разбитый и запутанный.

– Адриан!

Голос Сидни, спокойный, но твердый, медленно возвращал меня из отчаяния, которое давило на меня и погружало в темноту намного больше, чем дух. Это была плата за власть, и она усиливалась в последнее время. Я сосредоточился на ее глазах, и мир стал светлеть. Я все еще скучал по тете, но Сидни была здесь моей надеждой и опорой. Я не одинок. Я не потерян. Сглотнув, я кивнул ей и слегка улыбнулся, и дух отпустил меня. Пока что.

– Я в порядке. – Увидев сомнение на ее лице, я поцеловал ее в лоб.

– Правда. Тебе нужно идти, Сейдж. Ты удивишь Зою и опоздаешь в ковен.

Некоторое время она смотрела на меня с беспокойством, но вскоре немного расслабилась.

– Хорошо. Но если тебе что-нибудь понадобится…

– Знаю, знаю, позвоню на Телефон Любви.

Она улыбнулась в ответ. Мы недавно купили новые телефоны, которые алхимики не могли отследить. Не то что бы они постоянно следили на ней, но они могут начать, если заметят что-нибудь подозрительное.

– Я приду сегодня вечером, – добавил я.

Ее лицо стало серьезнее.

– Адриан, это слишком рискованно.

Еще одной способностью духа была возможность посещать сны других. Это был удобный способ поговорить, так как у нас не было времени поговорить в реальном мире, и мы не тратили наше время на разговоры, но как и любое использование духа, это также оставляло след на моем здравомыслии. Это сильно ее беспокоило, но для меня было мелочью, чтобы побыть с ней.

– Даже не обсуждается, – предупредил я. – Я хочу знать, как идут твои дела, и я знаю, ты хочешь знать, как мои дела, тоже.

– Адриан.

– Я не на долго, – пообещал я.

Она неохотно согласилась, но не выглядела счастливой, и я проводил ее к двери. Когда мы прошли гостиную, она остановилась около небольшого террариума у окна. Улыбаясь, она присела на колени и постучала по стеклу. Внутри сидел дракон.

Нет, правда. На самом деле он назывался Каллистана, но дома мы его так не называли. Мы обычно называли его Прыгун. Сидни вызвала его с помощью магии как своего рода помощника. Но он выручал нас только тем, что поедал всю нездоровую пищу в моем доме. Она и я были связаны с ним, и для его здоровья и благополучия мы должны были гулять с ним по очереди. После приезда Зои, моя квартира стала его основным местом жительства. Сидни подняла крышку аквариума, и маленькое золотистое существо прыгнуло ей в руку. Он смотрел на нее с обожанием, и я не мог винить его за это.

– Ты был таким уже долго, – сказала она. – Ты готов взять перерыв?

Прыгун мог принимать форму статуи, чтобы избежать вопросов людей. Однако, только она могла превратить его.

– Да. Он пытался съесть мои краски. И я не хочу, что бы он смотрел, как я целую тебя на прощание.

Она пощекотала его подбородок и прошептала слова, превратившие дракона в статую. Жить стало проще, но опять же, его здоровье требует, что бы он оживал на время. Этот парень вырос у меня.

– Я заберу его на время, – сказала она, кладя его в свой кошелек. Даже если он был не живой, он все равно выигрывал, находясь рядом с ней.

Освободившись от его взгляда, я наградил ее долгим прощальным поцелуем. Я взял ее лицо в свои руки.

– План побега номер семнадцать, – сказал я ей. – Убежать и выпить сока в Фресно.

– Почему Фресно?

– Звучит как место, где люди могут выпить сок.

Она усмехнулась и снова поцеловала меня. «План побега» был нашей шуткой, придуманной и пронумерованной в произвольном порядке. Обычно я придумывал их на ходу. Это грустно, однако это лучшие планы из всех, которые у нас были. Нам было больно осознавать, что мы жили сейчас, и не имели ни малейшего представления о будущем.

Разорвать поцелуй было трудно, но ей это удалось, и я смотрел на нее, уходящую из отеля. Моя квартира замирала в ее отсутствии.

Я вернулся к своим сокровищам. Большинство альбомов были из шестидесятых и семидесятых годов, с небольшой примесью восьмидесятых. Они не были разложены по порядку, но я и не старался упорядочить их. Сидни пустила бы мне пыль в глаза и в конечном итоге рассортировала бы их по исполнителю, жанру или цвету. Сейчас я включил проигрыватель и достал запись «Machine Head» Deep Purple.

У меня еще оставалось время до ужина, и я сел перед мольбертом, уставившись в чистый холст, и пытаясь решить, как нарисовать маслом автопортрет. Он не должен быть копией. Он может быть абстрактным. Он может быть любым, только бы представлял меня. И я зашел в тупик. Я могу нарисовать кого угодно. Может быть, я не могу нарисовать точную копию Сидни, но я могу создать портрет из цветов ее ауры и цвета глаз. Я могу нарисовать задумчивое лицо Джилл Мастрано-Драгомир, моройской принцессы. Я могу нарисовать красивое лицо моей бывшей девушки Розы, из-за которой мое сердце разрывается на части, но все же мне удается восхищаться ей.

Но себя? Я не знаю, что делать со мной. Может быть, это просто творческий кризис. Может быть, я просто не знаю себя. Когда я смотрю на холст, мое разочарование возрастает, я должен бороться с желанием пойти выпить ликера. Алкоголь не помогает в искусстве, но обычно дарит вдохновение. Я почти чувствую вкус ликера. Я могу смешать его с апельсиновым соком и делать вид, что со мной все в порядке. Мои пальцы дернулись, и ноги почти понесли меня на кухню, но я сопротивлялся. Искренность в глазах Сидни запечатлена в моей голове, и я сосредоточился обратно на холсте. Я могу сделать это и трезвым. Я обещал ей, что буду пить только один раз в день, и я честно отношусь к этому. И до поры до времени, один напиток был необходим мне в конце дня, когда я был готов ко сну. Я плохо спал. Я не был хозяином своей жизни, так что я должен был использовать любую помощь, которую я смогу получить.

Мое решение оставаться трезвым не добавило вдохновения, но когда я пришел в себя в пять часов, холст по-прежнему был пуст. Я встал и размялся, помогая вернуться себе из темноты. Это было чем-то большим, чем обычная грусть, вдобавок с разочарованием, но я не был в силах сделать это. Мои учителя искусства утверждали, что я талантлив, но в такие моменты я чувствовал себя бездельником, что большинство людей считают меня неудачником. Это особенно огорчало, когда я думал о Сидни, которая знала абсолютно все и могла преуспеть в любой карьере, которую только пожелает. В том, что я вампир, была большая проблема, и я задаюсь вопросом, что я могу ей предложить. Я не могу даже выговорить половину вещей, которые ее интересуют, не говоря уже о том, чтобы обсуждать их. Если бы нам и удалось прожить жизнь вместе, то она бы оплачивала счета, а я сидел дома и занимался хозяйством. И я действительно могу быть не плохим в чем-либо. Если бы она просто приходила ко мне на ночь, с горящими глазами-конфетками и красивыми волосами, я бы старался делать все достаточно хорошо.

Я знаю, что все эти страхи у меня из-за проблем с духом. Не все страхи могли осуществиться, но я не могу с ними бороться. Я оставил искусство позади и вышел за дверь, в надежде отвлечься в грядущей ночи. Солнце заходило за горизонт, а для зимнего вечера в Палм-Спрингс понадобится куртка. Вечер, самое любимое время для мороев, когда было еще светло, но не сильно, не принося дискомфорт. Мы могли справляться с дневным светом, не как стригои–нежити, вампиры, которые убивают мороев из-за крови. Солнечный свет убивает их, а для нас всего лишь неприятен. Нам нужна вся сила, которую мы можем получить, для борьбы с ними.

Я поехал в Vista Azul, место всего в десяти минутах езды от центра города, где располагались частная Амбервудская школа-интернат, где жила Сидни большую часть времени. Сидни исполняла роль шофера для нашей группы, но сегодня эта роль свалилась на меня, пока она уехала на тайную встречу с ковеном. Вся компания ждала за пределами женского общежития, когда я подъехал. Перегнувшись через пассажирское сидение, я открыл дверь.

– Все на борт! – сказал я.

Их было пятеро, плюс я, нам не хватало лишь Сидни для нашей счастливой семерки. Когда мы впервые приехали в Палм-Спрингс, нас было лишь четверо. Джилл – единственная причина, почему мы находились здесь, и, сев рядом со мной, она заулыбалась.

Если Сидни была главным успокоительным в моей жизни, то Джилл была на втором месте. Ей всего пятнадцать, на семь лет младше меня, но от нее всегда исходила мудрость и благодать. Сидни была любовью всей моей жизни, но так как понимала меня Джилл, никто не мог. Это было довольно трудно, учитывая психическую связь. Связь появилась, когда я использовал дух, чтобы сохранить ей жизнь в прошлом году, и когда я говорю сохранить, я именно это и имею в виду. Джилл фактически была мертва, менее чем минуту, но все же мертва.

Я использовал силу духа, чтобы чудесным способом исцелить ее и вернуть к жизни до того, как иной мир смог забрать бы ее. Это чудо создало между нами связь, которая позволяет ей чувствовать и видеть моими глазами, но не наоборот.

Люди, вернувшиеся к жизни таким способом, назывались «поцелованные тьмой», и уже этого было достаточно, чтобы испортить любого ребенка. Джилл выпало несчастье быть одной из двух людей, оставшихся в роду Драгомиров. Это было последнее известие о ней, и ее сестра Лисса Драгомир, королева и моя хорошая подруга, сочла нужным сохранить ей жизнь, чтобы удержать трон. Те, кто выступал против либеральных правил Лиссы, хотели смерти Джилл, чтобы обратиться к древнему правилу, которое требует, чтобы у монарха был хотя бы один родственник. Таким образом, кто-то придумал сомнительно блестящую идею отправить Джилл скрываться среди людей в пустынном городе. Это было настолько серьезно, чтобы вампиру захотелось жить здесь? Этот вопрос я задавал себе множество раз.

Джилл и три ее телохранителя уселись на заднее сидение. Все они были дампирами, расой, которая образовалась при смешении вампира и человека. С этого момента наши расы находились в свободных отношениях. Дампиры были сильнее и быстрее, чем остальные вампиры, делая их идеальными воинами в борьбе против стригоев и королевских убийц. Эдди Кастиль был надежным лидером группы, который был с Джилл с самого начала.

Ангелина Дауэс, рыженькая и вспыльчивая, была менее надежной. И под менее надежной я имею ввиду вообще ненадежной. Она – забияка и драчунья. Новеньким в группе был Нейл Рэймонд, довольно высокий, правильный и скучный. По причине, которую я не могу понять, Ангелине и Джилл казалось, что его молчаливость была признаком благородного характера. Тот факт, что он учился в Англии и имел британский акцент, особенно добавлял в них эстрогена.

Последний член команды стоял на улице, боясь сесть в машину, Зоя Сейдж, сестра Сидни.

Она наклонилась вперед, и я встретился с карими глазами, почти как у Сидни, только с меньшим количеством золота.

– Там нет места, – сказала она. – У тебя в машине недостаточно мест.

– Это не так, – сказал я ей. По команде Джилл пересела ближе ко мне. – На этом сидении поместятся трое. Последний владелец даже установил дополнительные ремни безопасности.

Хотя так намного безопасней, у Сидни едва не случился сердечный приступ из-за изменения Мустанга из его первоначального состояния.

– Кроме того, мы все одна семья, не так ли?

Чтобы дать нам немного свободы, мы сделали так, что в Амбервуде нас считали братьями и сестрами, ну или кузенами. Но когда прибыл Нейл, алхимики отказались его усыновлять, так как это становилось смешным.

Зоя смотрела на пустое место в течение нескольких секунд. Даже не смотря на то, что сидение было действительно длинным, она не могла чувствовать себя комфортно рядом с Джилл. Зоя была в Амбервуде несколько месяцев, и полностью поддерживала убеждения своего народа по поводу мороев и дампиров. Я хорошо их знаю, потому что Сидни раньше тоже их поддерживала. Это было нелепо, так как миссия алхимиков заключалась в том, чтобы сохранить в тайне существование вампиров и всего сверхъестественного от людей, которые боялись, что не справятся с этим. Алхимики убеждены, что мой род был частью природы, которую лучше держать отдельно от людей, чтобы не столкнуть их со злом. Они помогали нам с неохотой, но были полезны в таких ситуациях, как с Джилл, когда нужно договориться с органами или должностными лица и остаться в тени. Алхимики были непревзойденными в таких делах. Именно такой и была поначалу работа Сидни: смягчить пребывание здесь Джилл и всей команды, так как алхимики не хотели гражданской войны. Зоя была прислана к нам недавно и стала огромной занозой в заднице для сокрытия наших отношений.

– Ты можешь не ехать, если боишься, – сказал я. Я, наверное, не мог сказать ей ничего мотивирующего. Она хотела стать отменным алхимиком, чтобы произвести впечатление на отца Сейдж, которого я считал настоящим мудаком.

Зоя глубоко вздохнула и собралась с духом. Не имея выбора, она села рядом с Джилл и захлопнула дверь, прижимаясь к ней настолько сильно, насколько это было возможно.

– Сидни должна была вести внедорожник, – пробормотала она чуть позже.

– В любом случае, где Сейдж? Э–э, старшая Сейдж, – поправился я, выехав со школьной дороги. – Не то чтобы я не любил возить вас вокруг. Ты должна купить мне маленькую черную шапку, Джэйлбет. – Я подтолкнул Джилл, которая толкнула меня в ответ. – Ты не могла бы сшить что-нибудь на скорую руку в вашем швейном клубе?

– Она выполняет задание миссис Тервиллигер, – сказала Зоя неодобрительно. – Она всегда для нее что-нибудь делает. Я не понимаю, почему исследования занимают столько времени.

Зоя знает мало, если не сказала, что проект Сидни – это посвящение в ковен ведьм ее учительницы. Для человека магия была немного странной и таинственной вещью, а для алхимиков – аномальной, но Сидни было все равно. Неудивительно, ведь Сидни хороша во всем. Она преодолела свои страхи и теперь полностью погрузилась в обучении магии вместе со своим идиотским, но не менее привлекательным наставником Джеки Тервиллигер. Алхимики не хотели это смешивать. На самом деле они могли бы иметь больше: изучать магию и проблемы с вампирами. Это было бы смешно, если бы не тот факт, что я беспокоился о злостных фанатиках среди алхимиков, которые могли сделать что-нибудь ужасное с Сидни, если поймают ее. Видимо поэтому человек, приславший Зою, сделал все, чтобы время было опасным.

– Потому что это Сидни, – сказал Эдди с заднего сидения. В зеркале заднего вида я заметил улыбку на лице, хотя в его глазах постоянно была жесткость, когда он смотрел в лицо опасности. Он и Нейл были обучены стать телохранителями для мороев. – Дай ей невыполнимое задание, и она обязательно решит его.

Зоя покачала головой, это ее забавляло, как и всех нас.

– Это просто глупый урок. Его просто нужно пройти.

Нет, подумал я. Ей нужно учиться. Сидни не просто выполняет задания ради своей миссии. Она делает это, потому что это ей нравится. Она могла бы потеряться в академических муках колледжа, только бы узнать все, что хотела. Вместо этого она родилась в семье, в которой ей дают задания и заставляют переезжать с места на место. Она уже окончила школу, но ко второму году обучения отнеслась так же серьезно, как и к первому, желая узнать все, что только может.

Когда-нибудь, когда все закончится, и Джилл будет в безопасности, мы убежим от всего. Я еще не знаю, куда и как. Она улизнет от алхимиков и станет доктором Сидни Сейдж, кандидатом технических наук, в то время как я.… Ну, сделаю что-нибудь.

Я почувствовал, как меня потянули за руку и мельком взглянул вниз, чтобы увидеть сочувствующий взгляд Джилл, ее нефритовые глаза сияли. Она знала, о чем я думал, о фантазиях, в которые я погружался. Я ответил ей слабой улыбкой.

Мы ехали через весь город на окраину Палм-Спрингс в дом Кларенса Донахью, одного достаточно глупого мороя, чтобы жить в этой пустыне, пока мои друзья и я не объявились здесь осенью прошлого года. Старый Кларенс был немного ненормальным, но очень хорошим, тем, кто приветствовал нашу группу и позволил пользоваться своим гостеприимством и горничной. Морои не убивают за кровь, как это делают стригои, но нам она действительно нужна, хотя бы пару раз в неделю. К счастью, существует много людей, готовых предоставить нам ее в обмен на жизнь, проведенную на эндорфинах, вызванных укусом.

Мы нашли Кларенса в гостиной, сидящего в своем массивном кожаном кресле и с помощью увеличительного стекла читающего старые книги. Он удивленно на нас посмотрел.

– Сегодня же четверг! Какой приятный сюрприз.

– Сегодня пятница, мистер Донахью, – сказала Джилл, наклоняясь, чтобы поцеловать его в щечку.

Он смотрел на нее нежно.

– Так ли это? Разве ты не была здесь вчера? Ну, не важно. Я уверен, Дороти будет рада приветствовать вас.

Дороти, его пожилая экономка, была очень любезной. Она сорвала куш, когда Джилл и я приехали в Палм-Спрингс. Старые морои не пили столько крови, сколько молодые, и так Кларенс обеспечивал нам с Джилл частые визиты, в основном они предназначались для Джилл.:

Джилл поспешила к Дороти.

– Теперь я могу идти?

Пожилая женщина нетерпеливо кивнула, и обе покинули комнату, чтобы найти более тихое место. На лице Зои появилось отвращение, хотя она ничего не сказала. Видя, как она села подальше от остальных, как раньше делала Сидни, я заулыбался.

Ангелина практически подпрыгивала на диване.

– Что на ужин? – у нее был необычный южный акцент. Она росла в сельской общине мороев, дампиров и людей, единственных, которые жили в смешанных браках. Все остальные относились к таким бракам с ужасом и очарованием. Привлекало то, что открытость их отношений приходила ко мне в фантазиях о нас с Сидни. Я ненавидел лагеря.
Никто не ответил. Ангелина осмотрела всех.

– Ну что? Почему здесь нет еды?

Дампиры не пили кровь и могли принимать любую пищу, как и люди. Мороям также необходима обычная еда в небольшом количестве, чтобы поддерживать обмен веществ.

Эти регулярные встречи мы прикрывали под видом семейного ужина, не только кровью, но и обычной едой. Это был хороший способ сделать вид, что мы вели нормальную жизнь.

– Здесь всегда есть еда, – отметила она на случай, если мы не замечали. – Мне понравилась та индийская еда, что была на днях. Это масала или другая пища. Но я не знаю, стоит ли ходить туда, пока они не начали называть это индейской едой. Это не очень вежливо.

– Сидни обычно заботится о еде, – сказал Эдди, игнорируя друзей и Ангелину.

– Не обычно, – поправил я. – А всегда!

Взгляд Ангелины обратился к Зое:

– Почему ты не могла купить что-нибудь нам?

– Потому что это не моя работа! - Зоя высоко подняла голову. – Мы здесь, чтобы сохранить Джилл в тайне и убедится, что она останется вне поля зрения. Это не моя работа, кормить вас, ребята.

– В каком смысле? – спросил я. Я прекрасно знал, что это было последней вещью, которую я могу сказать ей, но я не удержался. Ей потребовалось время, чтобы уловить двойной смысл. Сначала она побледнела, затем повернулась сердитая и красная.

– Нет! Я не твоя слуга. И Сидни тоже. Я не знаю, почему она всегда заботится о вас. Она должна заниматься только вещами, необходимыми для вашего выживания. Заказ пиццы не является одним из них.

Я подделал зевок и откинулся на спинку дивана.

– Может быть, она спокойна, когда мы сыты, и вы двое не будете выглядеть так аппетитно.

Зоя была слишком испугана, чтобы ответить, и Эдди бросил на меня испепеляющий взгляд.

– Хватит, я сделаю это. Заказать пиццу не так-то и сложно.

Джилл вернулась до того, как я закончил звонок с веселой улыбкой на лице. Она, видимо, была свидетелем произошедшего. Связь не была постоянной, но сегодня она явно присутствовала. Проблема с едой решилась, и нам всем удалось уловить дух товарищества, ну, всем, кроме Зои, которая просто смотрела и ждала. Все было неожиданно спокойно между Ангелиной и Эдди, несмотря на недавнюю стычку. Она переехала и стала делать вид, что одержима Нейлом. Если Эдди и было больно, он не стал этого показывать. Сидни сказала, что он тайно влюблен в Джилл.

Я бы одобрил их отношения, но Джил, как и Ангелина, притворялась, что влюблена в Нейла. Все это было типично для девочек, но никто, даже Сидни, не поверил.

– Тебе нравится то, что мы заказали? – спросила его Ангелина. – Или хотел что-то другое?

Нейл покачал головой с обычным выражением лица. Его темные волосы были коротко подстрижены. Его вид был сдержанным, что понравилось бы алхимикам.

– Я не могу тратить время на спор по поводу тривиальных вещей, таких, как пепперони с грибами. Если бы ты училась в моей школе в Девоншире, то поняла бы. В одном из моих классов, когда я был студентом-второкурсником, нас оставили одних на болоте, чтобы постоять за себя и научиться навыкам выживания. Провела бы три дня, питаясь лишь ветками и вереском, и ты не стала бы спорить о пище, что тебе дают.

Ангелина и Джилл ворковали, как будто это была самая надежная, мужественная вещь, которую они когда-либо слышали. У Эдди было такое выражение, что я почувствовал, что ломаю голову над этим, парень был таким серьезным, что он казался просто каким-нибудь гением с обмороком, достойным внимания.

Телефон Зои зазвониил. Она посмотрела на дисплей и с тревогой вскочила.

– Это папа.

Она быстро ответила и выскочила из комнаты.

Я был не единственным, кто почувствовал холодок, бегущий по спине. Отец Зои не самый теплый и дружелюбный парнем, который позвонил бы, чтобы поздороваться в рабочее время Зои. Вдруг что-то случилось с ней или Сидни. Это меня беспокоило.

Я почти не обращал внимания на остальную часть разговора, только ждал возвращения Зои. Когда она, наконец, вернулась, ее пепельное лицо сказало, что я был прав.

– Что случилось? – потребовал я. – Сидни в порядке?

Слишком поздно я понял, что не должен был проявлять особую заботу о Сидни. Даже наши друзья не знали о нас. К счастью, все внимание было приковано к Зое.

Она медленно покачала головой с не верящими глазами.

– Я.. Я не знаю. Это мои родители. Они разводятся.


Date: 2015-09-27; view: 287; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.007 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию