Неоновая ночь

Мы вырвались из вагона, словно души из преисподней. Мимо двигалась бесконечная гомонящая толпа, и поезд почти сразу ушел, как будто торопился покинуть это место.

На медленно ползущем эскалаторе было полным‑полно вновь прибывших путешественников и паломников, которые старались не замечать друг друга. Никому из новичков не хотелось привлекать к себе внимание, пока они не разберутся, что к чему. А те немногие субчики с холодными глазами, что без стеснения пялились по сторонам, были либо грабителями, либо геями, подыскивающими добычу. Никто не смотрел на меня в упор, зато многие бросали взгляды исподтишка, а после оживленно перешептывались. Слишком много внимания для столь незначительного визита. Единственное, что может передвигаться быстрее света, это сплетни на Темной Стороне.

И все же толпа была точно такой, как раньше. Парни, девушки, пожилые люди – все в поисках развлечений. Так всегда бывало на Темной Стороне: народ выплескивается из вагонов подземки, вдыхает бодрящий воздух, который обещает свободу и заманчивые возможности, и растекается во всех направлениях, растворяясь в бесконечной ночи, чтобы вскоре найти свое спасение – или свое проклятие.

Джоанна сделала десяток шагов на подгибающихся ногах, остановилась и широко раскрытыми глазами начала озираться по сторонам, ошеломленная открывшимся перед ней невероятным новым миром.

Повсюду кипела и бурлила жизнь, цвета были ослепительно‑яркими, тени – иссиня‑черными. Город выглядел одновременно зовущим и пугающим, привлекательным и отталкивающим, соблазнительным и отвратительным. Везде сияли неоновые вывески: простые и замысловатые, переливающиеся и мигающие. Они манили простаков – свои будущие жертвы, а также одинокие души. Завлекательные надписи приглашали прохожих посетить разнообразные клубы, обещая запретные наслаждения, невиданные ранее удовольствия, танцы и выпивку, бесконечный восторг, жизнь, похожую на автогонку без ограничения скорости. Секс облизывал губы и покачивал бедрами. Все это было очень опасно и оттого вдвойне привлекательно.

Черт, а ведь неплохо снова тут оказаться!

В толпе, двигающейся туда‑сюда по мостовой, можно было увидеть кого угодно: от абсолютно неестественных особей до просто немыслимых, – и все они были поглощены своими делами, а рев машин не смолкал ни на секунду. Автомобили неслись на огромной скорости, никогда не притормаживая, в отличие от забитых транспортом улиц обычного Лондона. В дневном городе из‑за постоянных пробок средняя скорость вот уже несколько веков не превышает десяти миль в час, какая бы важная персона ни сидела в машине. И все же по сравнению с прежними днями у лондонцев появилось одно сомнительное преимущество: на улицах теперь воняет бензиновыми парами, а не конским навозом. К тому же в бензиновые пары нельзя вляпаться.

Марки многих автомобилей на Темной Стороне наверняка были Джоанне незнакомы. В дневном мире нет машин с такими обводами, таких размеров и таких конструкций. Некоторые из них ездят на топливе, о котором лучше не вспоминать, если хочешь спокойно спать ночами. Здесь есть такси, работающие на разбавленной святой воде, лимузины, заправленные свежей кровью, а «Скорая помощь» обычно ездит на дистиллированных страданиях. Из всего можно извлечь выгоду, если ты живешь на Темной Стороне.

Мне пришлось снова взять Джоанну за руку – не отдавая себе отчета, она слишком близко подошла к краю тротуара.

– Осторожно! – крикнул я ей в ухо. – Многие из них вовсе не машины и могут оказаться голодными.

Женщина меня не услышала: она смотрела в небо, лицо ее было преисполнено благоговейного изумления. Я с улыбкой тоже посмотрел вверх. Невероятно глубокое черное небо уходило в бесконечность, над городом сияли тысячи тысяч звезд, куда больше, чем можно увидеть над обычным Лондоном, а здешняя полная луна была в десять раз больше, чем ее жалкое бледное подобие, к которому привыкла Джоанна. Я до сих пор не знаю, то ли Луна на Темной Стороне и вправду крупнее, то ли она просто ближе к Земле. Возможно, когда‑нибудь клиент с большими деньгами наймет меня, чтобы я это выяснил.

Я снова взглянул на Джоанну: она все еще пыталась свыкнуться с окружающим миром. Тогда я тоже начал глазеть по сторонам. Все‑таки пять лет – не шуточки... Но почти все здесь осталось прежним. Как и раньше, умеренно безрассудные люди спешили по мокрым от дождя улицам, направляясь в старые, сладкие западни. Хотя, возможно, я слишком циничен. Все‑таки на Темной Стороне много чудес, увлекательных зрелищ и великолепия, которые завладевают вашим сердцем раз и навсегда. Просто нужно чуть пристальней вглядеться, чтобы увидеть все это. В некотором роде Темная Сторона ничем не отличается от любого другого крупного города, только она больше, ярче, оживленнее – и напоминает улицы, которые являются людям во снах.

Рядом с выходом из метро стоял киоск, в нем торговали упакованными в целлофан футболками. Я прочитал надписи на некоторых из них. «Хорошие мальчики отправляются в рай, плохие – на Темную Сторону». «Моя мама принимала талидомин, но все, что я из‑за этого заполучил, – какое‑то жалкое плоскостопие». А еще – извечное «Майкл Джексон умер за наши грехи». Я тихонько хмыкнул. Обычная чепуха для туристов.

Джоанна вдруг повернулась ко мне, ее зубы щелкнули, словно она внезапно поняла, что стоит с разинутым ртом, и поспешила исправить оплошность.

– Добро пожаловать на Темную Сторону, – улыбаясь, сказал я. – Оставь манеры, всяк сюда входящий.

– Ночь, – ошеломленно отозвалась она. – А что случилось с вечером? Ведь когда мы вышли из вашего офиса, только начинало темнеть.

– Я уже сказал – здесь всегда царит ночь, три часа ночи. Люди приходят сюда за тем, чего не могут найти в других местах, и многое из этого происходит только в темноте.

Она медленно кивнула.

– Кажется, мне нужно попытаться более широко мыслить, это поможет свыкнуться с новой обстановкой.

– Я бы на вашем месте не стал этого делать. В широко распахнутый ум может забрести кто угодно.

Она сурово посмотрела на меня.

– Никак не пойму, когда вы шутите, а когда говорите всерьез.

– Да я и сам не всегда понимаю, особенно здесь, на Темной Стороне. Такое уж это место. Здесь понятия «жизнь», «смерть» и «реальность» становятся слишком растяжимыми.

Нам навстречу двигалась громко вопящая компания, которая расталкивала людей, ради потехи пихая прохожих под колеса машин, а машины здесь не имели привычки гудеть или притормаживать. Хулиганы смеялись, подталкивали друг друга локтями и, передавая по кругу бутылки, пили прямо из горлышка. Они были шумными, отвратительными и безмерно довольными собой; дух насилия витал над ними, словно вонь немытого тела. Их было тринадцать – выряженных в наряды из блестящей кожи, увешанных цепочками, с лицами, разрисованными в цвета их племени, с заточенными зубами, с дьявольскими рожками, прикрепленными ко лбу на ремешках. Все они орали, пихались, поливали грязными ругательствами каждого, кто не торопился уступить им дорогу, и оглядывались в поисках острых ощущений. Предпочтительно таких, где прольется кровь.

Один из них заметил Джоанну и сразу определил в ней новичка. Легкая добыча, ходячие деньги, к тому же женщина. После короткого совещания вся банда направилась к нам. Тогда я вышел из тени и встал между ними и Джоанной. Компания резко затормозила, я услышал, как некоторые прошептали мое имя. В руках хулиганов вдруг появились ножи – длинные, острые, зловеще поблескивающие в неоновом свете. Я улыбнулся, и некоторые из них попятились. Моя улыбка стала шире, и тогда вся банда дружно развернулась и так же дружно почесала в обратном направлении. Я вздохнул с облегчением; честно говоря, я и сам не знал, блефую или нет.

– Спасибо, – довольно спокойно произнесла Джоанна. – На мгновение я испугалась. Кто это?

– Демоны.

– Так называется банда?

– Нет, они и в самом деле демоны, играющие в уличную банду. Видимо, у них сегодня отгул. Кого здесь только не встретишь!

Она поразмыслила над моими словами.

– Они вас испугались.

– Да.

– Почему?

Я опять улыбнулся.

– Провалиться мне, если знаю. Скажем так, у меня на Темной Стороне есть определенная репутация. По крайней мере, раньше была. Интересно, высоко ли я котируюсь сейчас? Нужно заглянуть кое‑куда и проверить.

Джоанна оглянулась.

– Может, нам следует поставить в известность полицию? Эти... демоны могут еще на кого‑нибудь напасть.

– На Темной Стороне нет полиции, – спокойно объяснил я. – Да и законов немного. Здесь можно все, именно это привлекает сюда людей. Да, тут есть власти, которые имеют право наказывать серьезных нарушителей. Но дай нам бог никогда с властями не встретиться.

Джоанна вздохнула.

– Что ж, я это переживу. Я пришла сюда, чтобы найти дочь, и выдержу все, лишь бы ее вернуть. Вы говорили, что у вас дар отыскивать людей. Так продемонстрируйте его!

– Все не так просто.

– И вы говорите это только сейчас?

Я стойко выдержал ее гневный взгляд и ответил, как можно тщательней подбирая слова:

– У меня действительно есть дар. Можете назвать его магией, экстрасенсорным восприятием или любым другим модным термином, какой вам больше нравится. Я пускаю в ход свой дар, чтобы напасть на след пропавшего человека или предмета, увидев то, что сокрыто от взгляда других. Мои способности проявляются только здесь, на Темной Стороне, где законы реального мира не так сильны, как в иных местах. Но лучше использовать этот дар осторожно, в нужном месте и в нужное время. Здесь у меня есть враги. Очень скверные люди. Задействовать дар – это все равно что зажечь в темноте яркий фонарь. Свет привлечет ко мне внимание, и тогда враги могут меня обнаружить... И прикончить.

– Кто они такие? – Впервые в холодных глазах Джоанны я увидел беспокойство. – Почему им так хочется вас убить? Что вы такое сделали? И почему человек, который способен напугать демонов, так боится этих людей?

– Потому что их много, а я один. Они охотятся за мной с тех пор, как я себя помню. Все началось, когда я был еще ребенком. Один раз они даже сожгли целый квартал, пытаясь до меня добраться. Они успели убить многих близких мне людей; странно, что у меня все еще остались друзья... Но иногда мне кажется, что враги меня боятся. Во всяком случае, я не сумел узнать, кто они такие и почему мечтают меня убить. В реальном мире я в безопасности, там они не могут на меня напасть. Но здесь мы с ними на равных. Я согласился взяться за ваше дело только потому, что оно казалось простым и незатейливым. При небольшом везении мы скоро найдем вашу дочь, воссоединим семью и быстренько унесем отсюда ноги. И никто из заинтересованных лиц не узнает, что я здесь был. А теперь тише, мне нужно сосредоточиться. Чем быстрее я добьюсь успеха, тем лучше.

Я глубоко погрузился в себя, и мой дар начал раскрываться, как цветок, заполняя мой разум, пока не вырвался наружу, в ночь. Мой «третий глаз», глаз сыщика, широко раскрылся, и я увидел... Увидел прямо перед собой образ Кэти Барретт, трепещущий и мерцающий в ночи. Образ, запечатлевшийся на ткани времени в тот миг, когда девочка здесь проходила, – полупрозрачное видение в пастельных тонах. Прохожие сновали рядом с ней и сквозь нее, ничего не замечая. Я сосредоточился на образе и начал разматывать ниточку, ведущую от него в прошлое.

Я увидел, как девочка вышла из станции метро, как она осмотрелась, пораженная, восхищенная открывшимся ей новым миром. Кэти была в поношенной одежде, какую раздает Армия спасения, но и в этом наряде она выглядела счастливой и вполне здоровой. Она оглянулась, словно услышав чей‑то оклик, и заулыбалась широкой счастливой улыбкой, которая полностью изменила ее лицо. Девочка вся засветилась, словно нежданно‑негаданно повстречала старого доброго друга, и торопливо пошла по улице к... к тому, что я не мог ни увидеть, ни почувствовать, но что безжалостно притягивало ее к себе, как свет фонаря влечет беззащитную мошку.

Я еще раз прокрутил картинку – с того момента, как девчушка выпорхнула со станции метро. Ее образ был ясным и четким, наверняка с тех пор, как она здесь побывала, прошло всего несколько недель.

Я никак не мог разобраться, что за ощущения внушает мне этот образ. В отличие от большинства беглецов, Кэти пришла на Темную Сторону не для того, чтобы от кого‑то спрятаться или чтобы забыть прошлую боль. Она явилась с конкретной целью, в поисках определенного человека... или не человека. Кто‑то или что‑то позвало ее сюда.

Я нахмурился и еще шире распахнул свое сознание, но не уловил в ночном воздухе ничего, никакого сигнала, способного призвать сюда человека из обычного мира.

Видимо, тот, кто позвал Кэти, экранировался от меня. Неприятная мысль. Очень немногие способны от меня укрыться, когда я пытаюсь их найти. Я Джон Тейлор – и этим все сказано. Я отыскиваю людей и предметы. Хотят они, чтобы их обнаружили, или не хотят.

Если только на этот раз мне не попался некто, обладающий просто невероятной силой.

Я перестал заниматься бесплодными размышлениями и полностью открыл свое сознание тайному миру. Все вокруг стало ясным и четким, старые энергетические следы, невидимые для других людей, тянулись во всех направлениях, пересекая материальный мир, – они были такими яркими, что мне захотелось отвернуться. Призраки топали и выли, то и дело проносясь мимо: они угодили в ловушку времени, попались, как насекомые, севшие на капельку смолы. Легкие бестелесные великаны неспешно бродили по городу, не снисходя до того, чтобы смотреть вниз, на простых смертных. Феи, скитальцы и дикий народец спешили по своим загадочным делам, не обращая на меня внимания. И все же мне так и не удалось обнаружить ни следа того существа, которое заманило сюда Кэти Барретт.

Я снова закрыл сознание, очень аккуратно, слой за слоем, и восстановил свою защиту.

Я уже давно не проявлял во всем блеске свой талант Видящего Сокрытое и почти забыл о безопасности. Вместо того чтобы торчать тут, сияя подобно солнцу, пора начинать гастроли!

Я взял Джоанну за руку, и она задохнулась, увидев улицу через мое «третье око». Она заметила призрачный образ Кэти и устремилась к дочери, окликая ее по имени. В тот же миг я выпустил руку Джоанны и старательно загасил свой дар, затоптав последние его огоньки, чтобы ни единый проблеск не выдал моего присутствия.

Джоанна сердито повернулась ко мне.

– Что случилось? Где она? Я же ее только что видела!

– Вы видели всего лишь ее образ из прошлого, – осторожно объяснил я. – Следы, которые она оставила во времени. Кэти не появлялась здесь уже две недели, а то и больше. За это время она могла попасть в очень серьезную передрягу. Но зато теперь мы точно знаем, что две недели назад она здесь была, живая и здоровая. Вы видели выражение ее лица? Она приехала сюда с определенной целью, точно зная, куда ей нужно попасть.

К Джоанне вернулся ее обычный холодно‑отстраненный вид; казалось, ей стало стыдно, что я успел увидеть ее истинные чувства. Когда моя клиентка снова заговорила, ее голос звучал совершенно спокойно:

– Точно знала, куда ей нужно попасть, говорите вы? Это хорошо или плохо?

– Ответ зависит от многих причин, – честно ответил я. – Это Темная Сторона. Сейчас ваша дочь может быть где угодно. Она могла найти друзей, защиту, озарение или проклятие. Все это стоит здесь очень дешево. Пожалуй, мне не помешает кое‑какая помощь в этом деле. Хотите посетить старейший в мире бар и ночной клуб?

Уголок ее подкрашенных темно‑красной помадой губ слегка дернулся, что вполне могло быть улыбкой.

– Звучит заманчиво. Я бы выпила чего‑нибудь покрепче. Черт, я бы выпила даже не один стакан чего‑нибудь бодрящего. Как называется это место?

Я ухмыльнулся:

– «Странные парни».