Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Женщина в красном сарафане
Откуда‑то издалека доносится надрывный тревожный крик, словно кто‑то зовёт кого‑то. – Зоя! Зоя! – душераздирающе зовёт кто‑то со склона горы. Майя и Жива, проходя мимо стоящих на обочине двух Димонов, оглядываются. По склону горы спускается молодая женщина лет тридцати пяти, одетая в красный сарафан до колен и в белую вышиванку. По плечам её распущены длинные русые волосы. В руке у неё ветка цветущей бузины. – Зоя! Ты где? Отзовись! – кричит она. – Это же Навка, – узнав её, шепчет двоюродной сестре Жива. – А кто такая Навка? – негромко спрашивает Майя. Не успев ответить ей, Жива громко кричит молодой женщине: – Навка! Что случилось? Женщина в красном сарафане спускается им навстречу. Димон‑А, забыв о кактусах, не может отвести от неё взгляда. Подойдя к девушкам, Навка заговаривает с ними, о чём‑то их спрашивает, те пожимают плечами. Затем в левой руке женщины появляется мобильный телефон. Набрав номер, она торопливо говорит в трубку: – Кожумяка, ты где? У меня беда! Зоя исчезла… Я не знаю, где она. Мне кажется, она исчезла неспроста. Я видела здесь иных! Мне кажется, они пришли за ней. Когда ты будешь? O`Димон тем временем не находит себе места. – Сколько можно трындеть? – гневно восклицает он. – Не злись, – предупреждает его Димон‑А. – Гнев – это же смертный грех. Так что, два – один. O`Димон недовольно вздыхает. – Ты же сказал, что это добродетель. Наконец, Навка прощается с девушками и направляется к парням. У неё миловидное лицо, из‑под красного сарафана выглядывают очаровательные коленки, а из выреза вышиванки выглядывает, вздымаясь при ходьбе, начало её обворожительной полной груди. Димон‑А не сводит с неё глаз. Но женщина в красном сарафане явно чем‑то встревожена. Она смотрит на него и как будто не видит. – Извините, вы тут девочку в белом платье не видели? – Нет, – коротко отвечает О`Димон, опередив товарища. – И куда она делась? – всплёскивает она руками. – А где она потерялась? – участливо спрашивает Димон‑А. – Да вон там мы с ней наверху сидели – показывает Навка на гору, – возле той цветущей бузины. А потом оказалось, что за кустом этим прятались иные. – Как это, иные? – не понимает О’Димон. – Ну, такие: один – с крыльями за спиной, а другой – со змеиной головой. Димоны недоумённо переглядываются между собой. – Я прогнала их этой веткой, – продолжает Навка, а когда вернулась, Зои нигде уже не было. – Не черта себе! – качает головой Димон‑А. – Так, значит, вы не видели её? – Нет, девочка здесь не пробегала, – мотает головой О’Димон. – А иные? – не отстаёт Навка. – И эти тоже, – кивает Димон‑А. Навка замолкает и с подозрением смотрит ему в глаза. – К сожалению, вы уже попались в их ловушку. – В какую ещё ловушку? – недоумевает О’Димон. – Женщина, вы о чём? – Я о тех двух маленьких, лишённых колючек мексиканских кактусах, которые, если пожевать, мало не покажется. Слова длинноволосой женщины в красном сарафане приводят Димонов в такое замешательство, что те застывают на месте, словно поражённые молнией. – Они и, правда, дадут вам возможность увидеть то, чего не видят другие, – добавляет Навка. – Но это последнее, что вы увидите. О’Димон мгновенно бледнеет и начисто теряет дар речи. Вытаращив глаза от изумления и приоткрыв рот, он силится что‑то сказать и не может. Димона‑А, напротив, тут же бросает в жар. Уши его пунцовеют и горят огнём, как будто его только что застали на месте преступления или уличили в том, что он так тщательно скрывал. Но, делая вид, что он тут совершенно ни при чём, Димон‑А приходит другу на помощь. – Нет… никого мы здесь не встречали, – мотает он головой. – Ясно. Женщина в красном сарафане оставляет их и идёт дальше в гору по асфальтовой дороге. Хлопая глазами, О’Димон смотрит на удаляющуюся фигуру. К нему неожиданно возвращается дар речи. – Как это она догадалась? – А бес его знает, – пожимает плечами Димон‑А, глядя в спину уходящей женщины. Больше не таясь, он разжимает кулак и вновь показывает приятелю два засушенных кактуса на ладони. – Ну что, сейчас заточим или потом? – А там, возле вышек, менты, случайно, не стоят? – спрашивает О’Димон. – Обычно не стоят, но сегодня особый день. Сегодня вполне могут стоять. – Тогда давай сейчас, пока нас не обшманали. О’Димон протягивает руку за одним из кактусов. Ушедшая недалеко вперёд женщина в красном сарафане неожиданно останавливается и поворачивается к ним. – Даже и не думайте! – кричит она издали. – А мы и не думаем, – стебётся О’Димон. – В таком случае очень скоро вы увидите её. – Кого? – любопытствует Димон‑А. – Свою нежить. – Какую ещё нежить? Навка усмехается. – Вы будете очень удивлены, увидев её. – Где же она? – деланно удивляется О’Димон. – Почему я её не вижу? – Потому что она сидит в тебе. – Во мне? – недоумённо перепрашивает О’Димон. – Эта тварь уже давно сидит в тебе. Впрочем, и в твоём друге тоже. – Да что вы говорите! – усмехается Димон‑А. – Более того, очень скоро вы увидите ещё и змею. – Какую ещё змею? – Такую, – отвечает Навка и, соединив пальцы рук, показывает им замкнутый круг. – Уробороса? – спрашивает О’Димон. – Нет, Амфисбену. – Чёрт подери, сколько же всего интересного мы сейчас увидим! – загорается Димон‑А. Поняв, что переубедить парней ей не удастся, Навка вздыхает и идёт дальше вверх по дороге. – Ну, погнали! – Димон‑А смело, не таясь, отправляет свой кактус в рот. Второй кактус исчезает во рту О’Димона. Оба молча и усиленно начинают жевать. – Фу, какая гадость, – морщится Димон‑А. – А по мне так вроде ничего, – не соглашается с ним О’Димон. – А может, у неё просто крыша поехала? – предполагает Димон‑А, – паранойя там или какой‑нибудь синдром? – Я бы не сказал. В чём‑то она права. В тот раз я, действительно, чувствовал в себе змею. – Какую ещё змею? – Ту самую, которая, свернувшись спиралью, спит в крестцовой кости у каждого человека, – со знанием дела отвечает О’Димон. – Кундалини, что ли? – Ага. – Да ладно, как ты мог её почувствовать? – Обыкновенно. Когда она выходила из меня. – Выходила? Из тебя? Откуда же она выходила? Из задницы? – Из родничка. Из того места на темечке, которое зарастает у младенцев в первый год жизни. Сверху до них вновь доносятся призывные, душераздирающие крики Навки: – Зоя! Зоя! Где ты?
|