Причинение вреда при производстве незаконного аборта (ст. 123 УК)

Данная категория дел, к сожалению, все чаще является предметом судебного разбирательства. Резкое падение нравов и отсутствие опеки государства над подростками за последние десять лет привело к тому, что в отличие от советских времен в данной категории дел возрос процент случаев, когда криминальный аборт производится несовершеннолетним лицам. В связи с этим спрос на "тайный аборт" растет и рождает предложение. Нужно сказать, что ч. 1 ст. 123 УК предусматривает уголовную ответственность только в том случае, если у производящего аборт лица нет высшего профильного (акушерско-гинекологического) медицинского образования. В этом плане ошибочна позиция некоторых авторов, которые считают, что "...производство операций этого рода допускается только в стационарных лечебных учреждениях. Если же аборт совершается на дому, в служебных помещениях или медицинских учреждениях, но не в стационарных лечебных учреждениях, предназначенных для производства операции искусственного прерывания беременности, то такие действия могут быть квалифицированы по ст. 123 УК..."*(60). Данная позиция противоречит содержанию ч. 1 ст. 123 УК, которая не предусматривает в качестве обязательного элемента проведение аборта вне стационара. Такое толкование может привести к необоснованному привлечению к уголовной ответственности врача, имеющего высшее профессиональное образование, но успешно проведшего аборт вне стационара. Авторы также считают, что "...производство аборта допускается тогда, когда беременность не превышает 12 недель, и лишь в исключительных случаях, когда беременность угрожает жизни матери или может нанести ущерб ее здоровью, эта операция производится после 12 недель беременности..."*(61). Однако и это расширительное толкование ст. 123 УК не предусматривает ответственности за производство аборта в зависимости от срока беременности в нарушение ведомственных актов Минздрава России и иных подзаконных актов. Указанные выше точки зрения были бы правильными, если бы ст. 123 была сформулирована так же, как ст. 116 УК РСФСР*(62) ("Незаконное производство аборта врачом" - ч. 1 ст. 116 УК РСФСР, и "Производство аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования" - ч. 2 ст. 116 УК РСФСР). В ст. 123 УК слово "незаконное" отсутствует, что не позволяет применять по данным делам ведомственные акты Минздрава России и законодательство РФ, регламентирующие производство аборта. Как видим, налицо пробел в новом законе. Но данный пробел должен трактоваться исключительно в пользу обвиняемого или подозреваемого, а никак не наоборот. И пока этот пробел не ликвидирован законодателем, обвинительные приговоры с подобными формулировками должны отменяться, как вынесенные с нарушением норм материального права, а возбужденные уголовные дела должны подлежать прекращению. Речь в данном случае может идти лишь о дисциплинарной ответственности врача.

Под тяжкими последствиями, предусмотренными диспозицией ч. 3 ст. 123 УК, следует понимать фактические последствия после лечения как результат незаконного аборта, а именно: бесплодие, хроническую болезнь и т.д.

Так, Нижегородским районным народным судом Горьковской области Чичилова осуждена по ч. 3 ст. 116 УК РСФСР. Она признана виновной в том, что, не имея высшего медицинского образования, произвела аборт Д. в рентгенологическом кабинете областного онкологического диспансера, за что получила от последней 10 руб. На шестой день у Д. после произведенного ей вливания произошел выкидыш. В связи с ухудшением состояния здоровья Д. через две недели после этого была доставлена в больницу с диагнозом: неполный лихорадящий выкидыш 15-16 недель беременности, осложненный постгеморрагической анемией, сопровождающейся тяжелым состоянием. Это состояние было опасно для жизни. Для выведения Д. из такого состояния ей шесть раз проводилось переливание крови, осуществлялось медикаментозное лечение. Всего она находилась в больнице около месяца. Виновной себя Чичилова полностью признала. В кассационном порядке дело не рассматривалось. Заместитель Председателя Верховного Суда РСФСР внес в президиум Горьковского областного суда протест о переквалификации действий Чичиловой на ч. 2 ст. 116 УК РСФСР по тем основаниям, что у потерпевшей тяжких последствий от криминального аборта не наступило. Под тяжкими последствиями, предусмотренными диспозицией ч. 3 ст. 116 УК РСФСР, следует понимать фактические последствия после лечения как результат незаконного аборта, а именно: бесплодие, хроническую болезнь и т.д., а не проходящее состояние здоровья женщины в момент лечения.

Президиум областного суда протест удовлетворил и указал следующее. Из заключения судебно-медицинского эксперта видно, что при поступлении в больницу после криминального аборта состояние здоровья потерпевшей было тяжелым, опасным для жизни. После проведения лечения Д. была выписана из больницы в удовлетворительном состоянии и никаких тяжких последствий как результата криминального аборта у нее не наступило. Исходя из этого, признак "тяжкие последствия", необходимый для квалификации преступления по ч. 3 ст. 116 УК РСФСР, отсутствует и действия Чичиловой должны быть квалифицированы по ч. 2 ст. 116 УК РСФСР как производство аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования. Учитывая изложенное, президиум Горьковского областного суда постановлением от 15 ноября 1973 г. приговор в отношении Чичиловой изменил, переквалифицировав ее действия с ч. 3 на ч. 2 ст. 116 УК РСФСР.

В другом деле подобного рода невыполнение врачом ведомственных приказов неправильно расценено как нарушение закона, предусматривающего при определенных условиях уголовную ответственность за производство аборта.

По приговору Камчатского областного суда от 10 мая 1983 г. с внесенными в него изменениями Судебной коллегией по уголовным делам и Президиумом Верховного Суда РСФСР соответственно 21 июня 1983 г. и 24 февраля 1988 г. Пекалев Н.В. осужден за неоднократное незаконное производство абортов к четырем годам лишения свободы. Пекалев признан виновным в том, что, являясь старшим судовым врачом плавбазы "Рыбак Чукотки" и врачом-хирургом, в январе-апреле 1982 г. во время нахождения судна в плавании в районе промысла незаконно произвел операции по искусственному прерыванию беременности женщинам - членам экипажа и работницам перерабатывающих цехов, за что получил от них денежное вознаграждение. Председатель Верховного Суда СССР внес в Пленум Верховного Суда СССР протест, в котором поставил вопрос об отмене состоявшихся в отношении Пекалева судебных решений и прекращении дела за отсутствием в его действиях состава преступления. Пленум Верховного Суда СССР удовлетворил протест по следующим основаниям. В обоснование виновности Пекалева в незаконном производстве абортов суд сослался на то, что он, работая в должности судового врача на плавбазе "Рыбак Чукотки", произвел аборты в медсанчасти плавбазы и тем самым нарушил приказ Минздрава СССР, обязывающий с момента установления беременности у женщин из плавающего состава переводить их на береговую работу, и приказ главного врача медсанчасти Камчатрыбпрома, запрещающий производство плановых абортов в море и предписывающий беременных женщин списывать на берег. Однако нарушение требований названных приказов не образует состав преступления, предусмотренного ст. 116 УК РСФСР. По смыслу Указа Президиума Верховного Совета СССР от 23 ноября 1955 г. "Об отмене запрещения абортов" незаконным производством абортов, влекущим уголовную ответственность, признается искусственное прерывание беременности, совершенное вне стационарного лечебного учреждения, или лицом, не имеющим высшего медицинского образования, или при наличии противопоказаний к производству аборта. Из материалов дела видно, что ни одно из этих условий Пекалевым нарушено не было. Пекалев имеет высшее медицинское образование, закончил курсы специализации по хирургии в центральной районной больнице, а также курсы повышения квалификации по хирургии при институте усовершенствования врачей и работал врачом-хирургом. Аборты производились Пекалевым в медсанчасти плавбазы "Рыбак Чукотки", имевшей операционную, мужской и женский стационар, лабораторию, рентгеновский и другие лечебные кабинеты. В медсанчасти работали 5 врачей и 3 медсестры. По делу не установлено, что были какие-либо противопоказания для искусственного прерывания беременности. Никаких вредных последствий для здоровья женщин после проведенных операций не наступило. Допущенные же Пекалевым нарушения ведомственных приказов главного врача Камчатрыбпрома и Минздрава СССР являются служебными проступками и могли повлечь привлечение его к дисциплинарной ответственности.

Учитывая изложенное, Пленум Верховного Суда СССР Постановлением от 27 сентября 1988 г. приговор Камчатского областного суда и последующие судебные решения в отношении Пекалева Н.В. отменил и дело прекратил за отсутствием в его действиях состава преступления.

Принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации (ст. 120 УК)

С началом медицинских исследований в области трансплантации органов и тканей появился ряд серьезных проблем. И главная проблема - это необходимость защиты права на жизнь от ее необоснованного лишения в корыстных или иных целях.

Трансплантация органов и тканей регулируется Законом РФ от 22 декабря 1992 г. "О трансплантации органов и (или) тканей человека"*(63). Тем не менее указанного Закона оказалось недостаточно для того, чтобы защитить пациентов и иных лиц от противоправных деяний. Особую опасность представляют случаи принуждения к изъятию органов или тканей с целью последующей трансплантации, которые все чаще имеют место как в зарубежных странах, так и в России. Это и явилось главной причиной введения нового состава преступления в УК.

Принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации, совершенное с применением насилия либо с угрозой его применения, наказывается лишением свободы на срок до четырех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового. То же деяние, совершенное в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии либо в материальной или иной зависимости от виновного, наказывается лишением свободы на срок от двух до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.

Прежде всего следует определить содержание термина "принуждение". Принуждение следует понимать как психическое и (или) физическое давление на потерпевшего в любой форме. Это различные формы угроз, предложения подарков или денег, обещаний. Давление может осуществляться также в виде физического насилия или насильственного доставления в медицинское учреждение для производства принудительной операции. Необходимо особо сказать о том, что изъятие органа или ткани, совершенное путем обмана, например под предлогом необходимости проведения медицинской операции, также квалифицируется как принуждение.

Преступление считается оконченным с момента принуждения. Если же принуждение реализовано и орган или ткани у потерпевшего изъяты, содеянное подлежит квалификации по совокупности совершенных преступлений по ст. 120 УК и в зависимости от последствий - по статье УК, предусматривающей ответственность за причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью. В случае смерти потерпевшего преступления должны квалифицироваться по совокупности ст. 120 и п. "м" ч. 2 ст. 105 УК. В случае таких последствий, как самоубийство потерпевшего или расстройство его психики, преступление также квалифицируется по ст. 120 и по ч. 1 ст. 111 или по ст. 110 УК.

В связи с этим нельзя не сказать о новой серьезной проблеме, появившейся в последнее десятилетие, - о "черном рынке" человеческих органов. В мире организованной преступности появилась новая "специализация". Незаконные транспортировка и пересадка органов контролируются так называемой органной мафией. Нужно сказать, что эта категория преступного сообщества совсем не похожа на организованную преступность в обычном смысле этого слова. В состав группы, как правило, входят высококлассные специалисты - медики, фармацевты, финансисты и даже юристы. У каждого члена группы свои строго определенные функции, и каждый получает относительно высокую оплату, оплату за молчание. "Крестными отцами" такого сообщества являются, как правило, лица, напрямую не имеющие контактов ни с пациентами, ни с криминальным миром. Они лишь контролируют финансовые потоки и завершающую стадию незаконной операции, решая все стратегические вопросы. Главным оперативным менеджментом этого механизма является "каста посредников", которые и поддерживают прямой контакт с криминальным миром. Как правило, информация об услугах по пересадке органов помещается в Интернете или в объявлениях типа "classifieds". Потенциальный пациент, позвонив по указанным в подобных объявлениях телефонам, попадает на "крючок" международных преступников*(64). Операция может проводиться не только в официальном медицинском учреждении, в котором, как правило, и находится "крестный отец" сообщества, но и в полулегальной клинике. В связи с этим важно сказать о другом. Необходимо отграничивать законные операции по трансплантации органов от вышеназванных уголовно наказуемых деяний. Зачастую это сделать бывает трудно, особенно когда следователь, производящий предварительное расследование, не имеет достаточной подготовки в данной области. Могут возникнуть ситуации, когда криминальная цепь прерывается на стадии проведения самой операции, когда медицинское учреждение не имеет четкой информации о путях и способе доставки донора или реципиента либо соответствующего органа.