Мы восхищаемся Лизой или смеемся над ней?

Итак, американский антиинтеллектуализм распространен, но не повсеместен. Равно как и многие другие аспекты современного общества, эта тема служит в сериале «Симпсоны» пищей для сатиры. В семье Симпсонов только Лизу можно назвать интеллектуалом, но при этом рисуется не вполне идиллический ее портрет. В отличие от своего безнадежно невежественного отца, она часто знает верное решение проблемы, или более проницательно анализирует ситуацию (например, когда обличает политическую коррупцию[37]), или отказывается от мечты иметь пони, чтобы Гомеру не пришлось трудиться на трех работах[38]. Когда Лиза обнаруживает правду и развенчивает миф о спрингфилдском Джебедии, многие ей не верят, однако Гомер признает: «В таких вопросах ты всегда права»[39]. В серии Homerʼs Triple Bypass [70] Лиза уговаривает доктора Ника провести операцию на сердце, спасая тем самым жизнь отца. Но подчас ее интеллектуализм сам становится мишенью для шуток, как будто Лиза «чересчур» умна или просто склонна к назиданию. Например, ее принципиальное вегетарианство обличается как догматическое и непоследовательное[40]; она использует Барта в научном эксперименте без его ведома[41], выказывая крайнюю самонадеянность, как и доктора в пресловутом исследовании Института Таскеджи[42]. Она вступает в футбольную команду, но затем оказывается, что для нее важнее высказывать свое мнение, нежели играть[43]. Таким образом, хотя иногда ее мудрость действительно ценна, в некоторых случаях она кажется ханжеской или снобистской.

Популисты часто критикуют интеллектуалов, утверждая, что те «ничуть не лучше всех нас». Замысел этого нападения: если мне удастся показать, что предполагаемый мудрец «на самом деле» самый обычный человек, то мне необязательно уважать его мнение. Отсюда и присловье: «Эй, он надевает брюки так же, как и мы – каждую штанину по очереди». Значение этого алогичного вывода очевидно: «Он простой человек, как мы с тобой, так почему нужно трепетать перед его так называемой компетентностью?» В отношении Лизы нам показывают, что ей свойственны многие детские слабости: она развлекается вместе со своим братом, не отличающимся умственным развитием, просмотром бессмысленно жестокого мультика «Чесотка и Царапка»[44], поклоняется идолу подростков Кори, играет со спрингфилдским аналогом куклы Барби – Малибу Стейси. Так что у нас есть возможность видеть в Лизе во многих отношениях обычную девочку, что дает основание не принимать ее интеллектуализм всерьез. Разумеется, она маленький ребенок, и можно утверждать, что это типичное для девочек поведение, но поскольку она часто выказывает себя не просто вундеркиндом, а исключительной мудрости человеком, то ее страсть к «Чесотке и Царапке» и Кори кажется подчеркнутой специально, приобретает большее значение. Лиза предстает воплощением логики и мудрости, но при том боготворит Кори, а это значит, что она «не лучше других». В серии Lisa the Skeptic [186] она остается единственным голосом разума в городе, все жители которого убеждены, что обнаружен «скелет ангела» (тогда как это мистификация), но когда скелет, как всем показалось, заговорил, Лиза испугалась не меньше других.

Отношение Лизы к Малибу Стейси становится центральной темой одного из эпизодов[45], и даже в нем на передний план выступает двойственное восприятие обществом рационализма. Со временем Лиза понимает, что кукла не дает девочкам позитивного образца для подражания, и требует (даже помогает) разработать другую куклу, которая бы вдохновляла девочек на учебу и развитие. Однако производители Малибу Стейси отвечают новой версией своей куклы, которая добивается огромного успеха на рынке игрушек. Тот факт, что, несмотря на разумные доводы Лизы, все предпочитают «менее интеллектуальную» куклу, служит примером отступления рационального на задний план под натиском желаний «веселиться» и «следовать моде». Барби, как и Малибу Стейси, постоянно подвергается критике, но остается популярной, и вообще интеллектуальная критика в адрес игрушек часто отбрасывается как «неуместная» или «элитарная»[46].

Короли‑философы? Dʼoh!

Более конкретным примером того, как «Симпсоны» отражают неоднозначное отношение американцев к интеллектуалам, является эпизод They Saved Lisaʼs Brain [225][47]. В нем Лиза вступает в местное общество Менса, членами которого также являются профессор Фринк, доктор Хибберт и Продавец Комиксов. Вместе они встают во главе Спрингфилда. Лиза восхваляет правление интеллектуалов (настоящая рационалистическая утопия), но слишком многие ее программы отталкивают рядовых горожан (включая, разумеется, Гомера, который возглавляет дружину идиотов). В этой цепи событий легко увидеть сатиру на то, как обычный человек оказывается слишком глупым для признания власти мудрых, но сатира говорит не только об этом. Мишенью оказывается само понятие о правлении мудрецов – у членов Менсы есть не только вполне здравые идеи (более рациональные правила дорожного движения), но и совершенно нелепые (цензура, вдохновленные сериалом «Звездный путь» брачные ритуалы), а сами члены общества погрязают в раздорах. Члены Менсы предлагают нечто несомненно ценное, особенно по сравнению с коррумпированным режимом мэра Куимби или с царством глупости, которую представляет Гомер. Намерения Лиза благи, однако данный эпизод нельзя счесть однозначным доводом в пользу интеллектуализма, поскольку из него ясно видно, что предлагаемые элитой утопичные схемы зыбки, непопулярны, а иногда просто нелепы. Как утверждает Пол Кантор, «этот эпизод воплощает диковинную смесь интеллектуальных и антиинтеллектуальных черт „Симпсонов“. Благодаря Лизе сериал привлекает наше внимание к проблеме культурной ограниченности провинциальной Америки, но также напоминает, как далеко может завести презрение к простым людям и как легко теория может утратить связь со здравым смыслом».

Утопические схемы, разработанные элитой, действительно часто бывают непродуманными или конструируются кем‑то лишь ради достижения власти под видом общего блага. Но неужели единственной альтернативой является толпа Гомера или олигархия Куимби? Создатели конституции США надеялись соединить демократические принципы (конгресс) с некоторыми преимуществами недемократического правления элиты (сенат, верховный суд, билль о правах). Результаты оказались двойственными, но все же, по сравнению с другими альтернативами, эта система, кажется, работает хорошо. Обязано ли неоднозначное отношение к интеллектуалам в нашем обществе только этому внутриконституционному конфликту? Конечно нет. Это может быть справедливо лишь отчасти, скорее всего указанное отношение отражает более глубокие психологические конфликты. Мы хотим твердого руководства, в то же время нам требуется свобода. Нам не нравится чувствовать себя глупыми, но если мы будем честны с собой, то согласимся с тем, что нам есть чему поучиться. Мы признаём чужие достижения, но иногда считаем их угрозой себе и злимся. Мы уважаем авторитеты, когда они согласны с нами, и прибегаем к релятивизму в других случаях. «Мы» – это, конечно, обобщение, поскольку одним людям данный конфликт присущ в меньшей степени, чем другим (а в отдельных случаях и вообще не свойственен), но оно, кажется, удачно описывает мировоззрение общества в целом. Неудивительно, что самое сатирическое наше телешоу «Симпсоны» иллюстрирует это наглядными примерами.

Двойственное отношение американского общества к интеллектуалам, если оно действительно является глубоко укоренившимся психологическим феноменом, вряд ли исчезнет в скором времени. Но никто не выиграет от поощрения или пропаганды антиинтеллектуализма. Те, кто хочет спасти республику от тирании профессора Фринка и Продавца Комиксов, должны найти такие аргументы, которые не послужат огульной критике идеала интеллектуального развития. Те, кто защищает простого человека, не должны умалять достижения просвещенных, ведь такой подход был бы равносилен защите права Гомера жить в своей глупости посредством обвинения Лизы в том, что она слишком умна[48]. Это не является здравой идеей для развития нации или отдельной личности.

3.

Date: 2015-09-18; view: 293; Нарушение авторских прав