В гостях

Утром Оля сразу спросила, только глянув на Дашу:

– У тебя что‑то случилось, да?

– Случилось, но не у меня.

– А у кого?

Даша быстренько все ей рассказала.

– А почему ж ты молчала, что те женщины умерли? – накинулась на нее Оля. – Кто ж так делает? Сколько времени мы потеряли, это же ужас!

– Какого времени? Ты что, собралась вступать в борьбу с наркомафией? Да? Странная ты какая‑то, Олька. Сама в прошлый раз сказала, что то дело тебе неинтересно, а теперь…

– У меня тогда настроение было плохое.

– А сейчас такое хорошее, что тебе море по колено?

– Ладно, Даш, не заводись! Но все‑таки ты либо уж ничего не скрывай, либо, наоборот, скрывай все, а то мы как дураки какие‑то…

– Хорошо, учту на будущее!

– Девчонки, привет! Вы что, ругаетесь? – подскочил к ним Петька.

– Ругаемся! – мрачно констатировала Даша.

– Петь, у тебя сегодня собраться можно? – спросила Оля весьма деловито.

– Можно, а в чем дело‑то?

– Дашка расскажет.

– Нет, я так не люблю! Колитесь!

– Петь, у нас там, в магазине этом, такие дела творятся, – нехотя проговорила Даша.

– Какие дела? – насторожился Петька.

– Хозяйка и еще одна продавщица грибами отравились.

– Грибами? Ну и что?

– Умерли они.

– Умерли, говоришь? Грустно, конечно, но от грибов часто умирают.

– А вчера вечером напали на вторую продавщицу, зарезать хотели.

– Но не зарезали?

– Нет, там собака знакомая подвернулась…

– Стоп, Лавря! Ты считаешь, что все это звенья одной цепи? Да?

– Не знаю. Но мне это не нравится.

– А ты когда про это узнала?

– Про грибы в прошлое воскресенье, а про нападение вчера и узнала, мы со Стасом эту девушку домой провожали. Она ногу повредила.

– В прошлое воскресенье? А почему молчала?

– А про что было рассказывать? Про грибы?

В этот момент прозвенел звонок.

– Ладно, после уроков соберемся у меня. Надо помозговать.

– Соберемся, помозгуем, – без особого энтузиазма откликнулась Даша.

Вся компания собралась у Петьки. Даша подробно рассказала о вчерашнем происшествии.

– Значит, нож у тебя? – воодушевился Хованский. – Здорово!

– Слушайте, вы что, и вправду думаете, что это нападение связано с историей с консервными банками? – спросил Игорь.

– Это не исключено, – сказал Петька.

– Глупо!

– Почему?

– Если предположить, что тех двух, которые грибочков наелись, отравила наркомафия, что им стоило заодно накормить грибками и еще одну продавщицу? Дешево и сердито. К тому же если наркомафия хочет убить, она убивает, несмотря ни на какую собаку.

– Так, может, ее еще и убьют! – заметила Оля. – По‑моему, нам надо ее спрятать, эту девушку. Можно, например, у нас на даче. Или у Круза.

– Спрятать, конечно, можно, спору нет, – кивнул Петька, – но с какой стати она нам поверит?

– Я думаю, Стасу она поверила бы… – сказала Даша. – Он ей, по‑моему, жутко понравился. Но у нее еще есть мама.

– Можно вместе с мамой спрятать! – закричал Хованский.

– Легко сказать! Мама, наверное, работает, сейчас люди за любую работу держатся… И вообще, если это был просто случайный хулиган…

– Ни фига себе хулиган, ножом замахнулся! – фыркнул Кирилл.

– Ну, может, ей с перепугу показалось…

– Лавря, ты спятила? – завопил Игорь. – Ты же сама нож нашла!

– А вдруг он просто хотел ее припугнуть?

– Хулиган, который ножом пугает девушек по ночам, это уже не хулиган, а преступник!

– Но от преступника до наемного убийцы…

– Не слишком далеко! – сказала Оля.

– Но все же разница есть!

– Между прочим, Лавря не так уж не права, – вступился за подругу Петька. – Это не обязательно связано… Это запросто может быть просто совпадение. И прежде чем копать в том направлении, надо выяснить, не будет ли новых попыток… Если будет хоть одна, тогда все ясно, а если нет…

– Тоже все ясно! – заключил Игорь. – Но как мы узнаем? Она же ногу повредила и скорее всего из дому не выходит.

– Я знаю, что делать! – заявила вдруг Даша. – Я ее навещу! Зайду узнаю, как и что, постараюсь с ней подружиться, она славная… И если понадобится, предложу помощь.

– А что, это мысль! Только одной тебе туда идти нельзя, – сказал Петька, – мы тебя подстрахуем, а то мало ли что…

– Согласна. Мне так спокойнее будет. И попробую хоть что‑то выведать…

– А между прочим, если наркомафия за это взялась, то этой Люсе уже запросто могли угрожать. Что им стоит и в квартиру проникнуть, и вообще, – предположил Хованский.

– Не будем преувеличивать, – трезво заметил Петька. – Наркомафия наркомафии рознь. Там есть и начинающие, и просто идиоты отмороженные, и, как говорится, всякой твари по паре… Но действовать нужно незамедлительно. Если ее торопятся убить, хоть что‑то уже предпринять должны были бы…

– Ой, как страшно! – пролепетала Оля. – А вдруг…

– Едем! Не будем терять ни минуты! – потребовал Петька.

– Что ж мы, всей компанией туда попремся? – удивилась Даша.

– Ничего, это не помешает! – заявил Петька. – Кто знает, что нас там ждет.

По дороге к Люсиному дому Даша показала друзьям то место, где вчера на девушку напал вооруженный ножом бандит.

– Ой, а вон и Франя! – воскликнула она, заприметив лохматую серую собаку. – Франя, иди сюда!

Собака подняла голову и внимательно посмотрела на ребят, потом вильнула хвостом и не спеша потрусила им навстречу.

– Какая симпатяга! – умилился Петька и присел на корточки. – Привет, Франя!

– Ох, какие у нее глаза! – воскликнула Оля. – Совсем человеческие, она же все понимает.

Петька погладил собаку. Та села перед ним и подала лапу. Все расхохотались.

– Да, за такую псину ничего не жалко отдать, – заметил с тоской Хованский, давно уже мечтавший о собаке.

– Ладно вам, я пойду, – напомнила о цели их приезда Даша, – а вы ждите тут.

– Нет, Лавря, я с тобой! – с трудом оторвался от Франи Петька. – Но псина – мировая! Кстати, вы пока тут потусуйтесь…

– Нет, мы с вами! – сказал Игорь. – Дело прежде всего. Даш, далеко еще?

– Да нет, вон в том доме!

Даша с Петькой вошли в подъезд, а остальные уселись во дворе на лавочке. В этот час она была пуста.

– Какой этаж, Лавря?

– Третий!

На третьем этаже Петька внимательно осмотрел дверь Люсиной квартиры.

– Вроде бы все нормально, – прошептал он. – Звони!

И отошел в сторонку. Даша позвонила. В руках у нее был купленный по дороге букетик желтых дубков.

– Кто там? – раздался голос Люси после довольно долгого ожидания.

– Люся, это Даша!

– Какая Даша?

– Ну, мы с братом вчера вам помогли до дому дойти! Я решила вас навестить!

Люся поглядела в «глазок».

– Сейчас, одну минутку! – обрадовалась она и открыла дверь. – Привет!

– Привет! Вот, это вам!

– Ой, спасибо, какие хорошенькие! Заходи! Я рада!

– Ну как нога?

– Болит, но уже получше, хромаю вот… Я сейчас цветочки поставлю. Только, Даша, давай с тобой на «ты».

– Договорились, – засмеялась Даша.

Квартира была однокомнатная, чистенькая, уютная.

– Садись на диван. Чаю хочешь?

– Да нет, не стоит возиться.

– Какая возня? Подумаешь! У меня варенье вкусное есть, из райских яблочек, хочешь?

– Хочу!

– Вот и хорошо, а то одной скучно… Даш, а тот парень, он и вправду твой брат? – покраснев, спросила Люся.

– Да, только неродной.

– А какой же?

– Сводный. Моя мама вышла замуж за его папу.

– А, понятно. Хороший парень…

– Да, мировой!

«Значит, больше никто на нее не покушался, – подумала Даша, – иначе она не вела бы себя так спокойно».

– Даш, а твой брат учится или работает?

– Учится в университете.

– На каком курсе?

– На первом.

– А…

– Он тебе понравился, да? Ты на него запала?

– Есть немножко, – зарделась Люся. – Но это потому, что он вроде как меня спас…

– Тебя Франя спасла, а не Стасик.

– Стасик… Красивое имя. А на кого он учится?

– На экономиста. Садись, Люсь, а почему ты сказала, что не хочешь больше в торговле работать?

Люся нахмурилась.

– Да ну… Не нравится мне.

– Почему?

– Может, у меня плохо получается, и поэтому…

– Плохо получается? Что? Ты плохо считаешь?

– Нормально считаю, да и весы теперь электронные и калькулятор есть. Я, Даша, в людях не разбираюсь.

– А зачем тебе в них разбираться?

– Вот наша хозяйка, ну, которая отравилась… Она здорово разбиралась. Вот на днях я просто чуть с ума не спятила от удивления. Приходит утром старушка, приносит несколько банок шпрот…

У Даши замерло сердце.

– И говорит, что банки какие‑то странные, легкие, она их не открывала и хочет вернуть или обменять. Ну, я позвала Анну Вадимовну…

– Это хозяйка, да? – уточнила Даша.

– Да. Она пришла и тут же приняла у старушки все банки, извинилась, дала ей другие и еще даже коробку конфет подарила, вроде как в возмещение морального ущерба.

– Ну и что? Нормально, старушке ведь пришлось специально идти…

– Да это я все понимаю. А вот дальше… Прошло несколько часов, приходит еще одна женщина, смешная такая, на лице одни очки, и приносит тоже банку шпрот. Но открытую, а в ней что‑то лежит, я не разглядела, что‑то белое, в пленке. И тоже говорит: вот я купила, поменяйте мне, а то я куда‑то там обращусь.

– В милицию?

– Нет, ни в какую не в милицию. Станут с ней в милиции из‑за банки шпрот возиться, дожидайся! Ну, я опять Анну Вадимовну позвала, а та как начнет орать! И дождалась, что покупательница ей эту банку в морду кинула, гадюкой крашеной обозвала и убежала. Вот в чем дело, я не пойму? Разве не проще было эту банку тоже поменять, а? Сколько там банка шпрот стоит? Разве можно так?

– Да, странно… Ну, может, у нее нервы сдали…

– Ну, вообще‑то она сдержанная… была. Жалко ее, неплохая тетка…

– А когда она у старушки шпроты взяла, она что‑нибудь тебе объяснила?

– Сказала, что в Раечкину смену попалась бракованная коробка. Там некоторые банки пустые были.

– И что она с той банкой сделала, с открытой, которую ей в морду кинули?

– Ах да, она выскочила на улицу и швырнула ее вслед той женщине. Совсем уж на нее не похоже. – Люся понизила голос. – Я тогда подумала, а может, с этими шпротами что‑то нечисто, а?

– Все может быть, – философски заявила Даша. Ей было совершенно ясно, что Люся ни о чем не подозревает. – Люсь, а ты долго там работала?

– Четыре месяца.

– И тебе все время не нравилось?

– Да нет, сначала вроде нравилось. Люди разные приходят, интересно, некоторые разговорчивые, и если ты с ними вежливо, то и они… Ну, не все, конечно, бывают и хамы, но не часто, надо сказать.

– Так что ж тебе, из‑за одного случая со шпротами работа разонравилась?

– Да нет… Я даже не могу сказать, что мне работа разонравилась. Просто там в последнее время что‑то странное стало твориться. Один раз я слышала, как Анна Вадимовна за одной покупательницей какую‑то бабу следить послала.

– Какую бабу?

– Да алкашка одна к нам таскалась… Подруга детства Анны Вадимовны. Она ее жалела.

– И что, выследила она ее?

– Не знаю. Я у Раечки тогда спросила про это, а она… – Люся всхлипнула. – А она…

– Что она?

– Она сказала: Люська, забудь, ты ничего не видела и не слышала, целей будешь.

– Целей будешь? – переспросила Даша.

– Ага. Вот я и подумала, что там нехорошее что‑то творится. И Анна Вадимовна сама не своя стала… все с какой‑то Машей по телефону переговаривалась, все ей что‑то обещала… Ну и вот… – она перешла на шепот: – Даша, я не удивлюсь, если выяснится, что Анну Вадимовну с Раечкой… убили.

– Как это? Ты же говорила, что они грибами отравились?

– Нам так сказали. Вроде заключение медицинское такое было. Но кто знает… Ой, Даша, я вот чего сейчас подумала… А вдруг в той банке, которую Анна Вадимовна швырнула, вдруг там… наркотик был, а?

– Наркотик? – притворно поразилась Даша.

– Ага, наркотик! Я же говорю, там чего‑то беленькое лежало под пленкой…

– Вообще‑то все бывает… Но если она это швырнула…

– Да, да, я вот соображать начинаю. Понимаешь, я когда разговариваю, у меня голова лучше варит, я… мне в разговоре думать легче…

– Бывает. И что ты надумала?

– А то, что та тетка в очках… она, наверно, провокаторша была, хотела Анне Вадимовне наркотик подбросить, чтобы потом пришли с обыском и обнаружили…

– Но кому ж это надо? Милиции, что ли? Зачем?

– Нет, не милиции, а каким‑нибудь преступникам… Ох, я совсем запуталась. Нет, больше я в торговлю не вернусь. Фигушки. Мне это все не по душе. Страшно. Анна Вадимовна на эту провокацию не поддалась, и ее убили…

– Да нет, Люсь… Ерунду ты говоришь.

– Почему это?

– Ну подумай, если бы кто‑то хотел подбросить наркотик, чтобы потом его найти, то есть подставить Анну Вадимовну под крупные неприятности, то сделал бы это тихонько, так, чтобы никто не заметил, зачем же шум и скандал устраивать?

– Ну, может, это и не провокация была, только Анну Вадимовну с Раечкой убили! Я уверена, и… – она вдруг запнулась, и глаза ее расширились от ужаса. – Ой, Даша, а что, если…

– Что?

– Что, если… вчера этот тип с ножом… Вдруг ему велели меня убить?

Даша промолчала.

– Ты почему молчишь? – встревожилась Люся. – Ты тоже так думаешь, да?

– Я не знаю. Но вообще‑то нет… Зачем тебя‑то убивать? Ты же ничего не знаешь?

– Это мы с тобой знаем, что я ничего не знаю, а они могут так думать… ну тогда все, конец… Они меня достанут…

И Люся горько разрыдалась.

– Люсь, погоди плакать. Если бы мафия хотела тебя убить, то уж убила бы. Можешь не сомневаться.

– Даш, а может, мне в милицию сходить?

– До милиции еще дойти надо, а у тебя нога!

– Но можно ж позвонить!

– Не надо! Пока не надо.

– Почему?

– А что ты им скажешь? Что вчера на тебя напал с ножом неизвестно кто, но не причинил тебе вреда благодаря Фране… Детский лепет! Милиции и так дел хватает, они с такой ерундой и возиться не станут.

– А если… если я расскажу им все, что знаю? Ну, про Анну Вадимовну, про банки эти странные…

– Тогда считай, что ты сама себе смертный приговор подписала!

– Что?

– А то, что ничего точного, конкретного ты не знаешь, поэтому твоим показаниям особого значения никто не придаст, а в милиции запросто может быть кто‑то, кто работает на мафию…

– Даша, что ты такое говоришь?

– Говорю что думаю.

В этот момент в дверь позвонили. Девочки вздрогнули.

– Ты кого‑нибудь ждешь? – одними губами спросила Даша.

Люся только головой помотала. Даша на цыпочках подбежала к двери. «Глазок» был закрыт. У нее оборвалось сердце. Но она тут же вспомнила об оставшихся внизу друзьях. Они сумеют их защитить. Она бросилась назад в комнату. В дверь снова позвонили.

– Молчи! – шепнула она Люсе. – Не откликайся. Тебя дома нет.

– А если дверь взломают?

– Милицию вызовем!

– А кто там?

– Не знаю! «Глазок» закрыт!

– Даш, мне страшно!

Снова звонок.

– Слушай, а вдруг это просто воры, проверяют, есть ли кто в квартире? – прошептала Люся. – Они решат, что тут пусто, и влезут, тогда что?

– Что ты предлагаешь?

Раздался еще один звонок, долгий и настойчивый.

– Нет, не могу, я спрошу кто!

– Ладно, только на всякий случай ты сиди тут, а я спрошу!

Даша вылетела в прихожую, плюхнулась с размаху на пол и крикнула:

– Кто там раззвонился?

В ответ дверь прошили три почти беззвучных выстрела. Даша отползла в комнату. Люся сидела белая как полотно.

– Что там такое? – едва проговорила она.

– Стреляли!

– Как?

– С глушителем!

– Господи, что же делать?

Но тут на лестнице послышался грохот, какие‑то крики, шум падающих тел.

– Похоже, его поймали! – сообразила Даша.

И почти сразу же в дверь опять позвонили. Потом забарабанили.

– Людмила! Ты дома? Жива? Открывай! – раздался грубый мужской голос.

– Ой! – восторженно взвизгнула Люся. – Дядя Сева!

– Это кто?

– Наш участковый! Он на пятом этаже живет!

– Людмила, ты жива?

– Жива! Жива! Дядя Сева!

Даша подбежала к двери и распахнула ее. На пороге стоял средних лет мужчина в милицейской форме. Лицо у него было красное и потное. А к стойке перил наручником был прикован тощий парень лет двадцати с лицом явного наркомана. Милиционер окинул Дашу хмурым взглядом.

– Ты кто такая?

– Дядя Сева, это моя подруга! – подоспела Люся.

– Чего хромаешь? Пулей задело?

– Нет, вчера упала… На меня один тип напал…

– Что? Вчера? Напал?

– Напал, – всхлипнула Люся. – С ножом!

– Этот?

Дядя Сева показал на прикованного.

– Нет, – сразу ответила Люся. – Не этот! Тот толще был и ниже. И вообще другой… Ой, дядя Сева, если бы не вы… Вчера меня Франя спасла, а сегодня…

– Ладно, девчата, сейчас будем разбираться. Людмила, где у тебя телефон?

Пока он звонил в отделение, докладывая о случившемся, Даша прошептала:

– Люся, хочешь жить – ни звука о шпротах, магазине, грибах, ничего!

– Почему?

– Потом объясню.

– Но про грибы он знает… Он и на поминках был.

– Тогда молчи про шпроты.