Сидней Рейли уходит со сцены

В Петрограде Рейли первым делом явился с докладом к английскому морскому атташе капитану Кроми в английское посольство. Рейли кратко обрисовал положение в Москве и изложил план путча. «Москва у нас в руках», – сказал он. Кроми был в восторге. Рейли обещал ему написать под ровный доклад для его секретного донесения в Лондон.

На следующее утро Рейли стал разыскивать главных работников своего петроградского аппарата. В полдень он позвонил по телефону бывшему агенту охранки Грамматикову. Голос Грамматикова звучал хрипло, непривычно.

– Кто говорит? – спросил он.

– Это я, Релинский, – сказал Рейли.

– Кто? – переспросил Грамматиков. Рейли повторил свое вымышленное имя.

– У меня сидит человек, который принес дурные вести, – сказал Грамматиков резко. – Доктора поторопились с операцией. Состояние больного тяжелое. Если хотите меня видеть, приезжайте сейчас же.

Рейли поспешил приехать. Когда он вошел, Грамматиков лихорадочно выбрасывал бумаги из ящиков стола и жег их в камине.

– Дураки! Выступили раньше срока! – воскликнул он. – Убит Урицкий у себя в кабинете сегодня в 11 утра.

Он все рвал и жег свои бумаги.

– Мы страшно рискуем, оставаясь здесь. Я, конечно, уже на подозрении. Если что‑нибудь узнают, первым делом влипнем мы с вами.

Рейли позвонил в английское посольство капитану Кроми. Тот уже знал о случившемся: председателя петроградской ЧК Урицкого убил эсер‑террорист. У Кроми, впрочем, все было спокойно. Рейли осторожно предложил ему встретиться «в обычном месте». Кроми понял. «Обычным местом» был ресторан Палкина.

Время до свидания Рейли использовал на то, чтобы уничтожить разного рода компрометирующие и ненужные бумаги и надежно спрятать свои шифры и другие документы.

Кроми в ресторан не явился. Рейли решил рискнуть и проехать в английское посольство. Уходя, он шепнул Палкину: «Возможно, что где‑то произошла осечка. Будьте готовы уехать из Петрограда и бежать через границу в Финляндию»…

По Владимирскому проспекту бежали люди, ныряя в подъезды и переулки. Слышался рокот моторов. Промчался грузовик с красноармейцами, за ним еще и еще.

Рейли ускорил шаг. Почти бегом он свернул за угол, к английскому посольству и остановился, как вкопанный: перед посольством лежало несколько трупов в форме советской милиции. У подъезда стояли четыре машины, а на другой стороне улицы – двойной кордон красноармейцев. Дверь посольства была сорвана с петель.

– Что, товарищ Релинский, пришли полюбоваться?

Рейли вздрогнул, обернулся и увидел улыбающегося молодого красноармейца, которого несколько раз встречал, когда изображал «товарища Релинского» из ЧК.

– Что тут происходит, товарищ? – спросил он.

– Да ЧК ищет какого‑то Сиднея Рейли, – ответил красноармеец.

Позже Рейли узнал обо всем, что случилось. После убийства Урицкого советские власти в Петрограде послали отряд чекистов оцепить английское посольство. На верхнем этаже сотрудники посольства под руководством капитана Кроми жгли компрометирующие их документы. Кроми бросился вниз и захлопнул дверь перед носом советских агентов. Те взломали дверь. Английский шпион встретил их на лестнице, держа в обеих руках по браунингу. Ему удалось застрелить комиссара и еще несколько человек. Агенты ЧК тоже открыли огонь, и капитан Кроми упал с простреленной головой…

Эту ночь Рейли провел на квартире у эсера Сергея Доронского. Утром он послал Доронского на разведку. Тот вернулся и принес номер «Правды». «Теперь кровь польется потоками, – сказал он. – В Москве кто‑то стрелял в Ленина». Он протянул газету Рейли. Крупными буквами чернел заголовок о покушении на Ленина.

Накануне вечером, когда Ленин выходил с завода Михельсона, где он выступал на собрании, эсерка Фаня Каплан два раза выстрелила в него в упор. Пули были сточены и отравлены. Одна из них попала Ленину в легкие повыше сердца, другая – в шею, рядом с артерией. Ленин не был убит, но говорили, что жизнь его в опасности.

Револьвер, из которого Каплан стреляла в Ленина, дал ей сообщник Рейли Борис Савинков. Впоследствии он сам писал об этом в своих «Записках террориста».

Зажав подмышкой надетый через плечо маленький автоматический револьвер – на крайний случай! – Рейли сейчас же выехал поездом в Москву. Утром, на станции Клин, он купил газету. Вести были как нельзя хуже. Газета подробно описывала весь заговор Рейли, включая план убийства Ленина и других советских вождей, захвата Москвы и Петрограда и установления военной диктатуры Савинкова и Юденича.

Рейли читал, и смятение его росло. Ренэ Маршан, французский журналист, присутствовавший на собрании в американском генеральном консульстве, – вот кто сообщил большевикам обо всем, что он там услышал.

Но самое худшее было еще впереди.

Начальник кремлевской охраны полковник Берзин назвал на допросе капитана Сиднея Рейли, английского агента, который предлагал ему взятку в два миллиона рублей, если он вступит с ним в заговор с целью убийства советских вождей. Советские газеты опубликовали и письмо, которое Локкарт дал Берзину для перехода к англичанам в Архангельске.

Локкарта ЧК арестовала в Москве. Многие другие официальные представители и тайные агенты союзников тоже были арестованы и содержались под стражей.

По всей Москве было расклеено описание примет Рейли. Сообщались все его клички – Массино, Константин, Релинский. Власти объявили его вне закона. Нужно было спасаться.

Несмотря на явную опасность, Рейли доехал до Москвы. Он разыскал балерину Дагмару у некой Веры Петровны, сообщницы стрелявшей в Ленина Фани Каплан.

Дагмара рассказала Рейли, что за несколько дней до этого к ней явились с обыском. Ей удалось скрыть часть денег Рейли – два миллиона рублей тысячерублевыми банкнотами. Ее не арестовали, почему – она сама не знала. Может быть, надеялись через нее напасть на след Рейли.

Но с двумя миллионами в кармане Рейли был неуловим. Фигурируя то как купец, то как офицер царской армии, то как советский служащий, то как рядовой партийный работник, он все время переезжал с места на место, ускользая от ЧК.

Однажды он встретил своего бывшего московского помощника, капитана английской разведки Джорджа Хилла, которому тоже пока удавалось избежать ареста. Они сверили списки имен и адресов. Выяснилось, что значительная часть антисоветского аппарата Рейли еще цела. Он почувствовал, что рано терять надежду.

Но капитан Хилл считал, что игра окончена. Он слышал, что советское и английское правительства договариваются об обмене пленными. Русские обещали освободить Локкарта и других в обмен на нескольких советских представителей, в том числе М. М. Литвинова, задержанных властями в Англии.

– Я думаю явиться с повинной, – сказал Хилл. Рейли он советовал тоже так поступить. Но Рейли не желал признать себя побежденным.

– Я возвращусь и без разрешения краснокожих, – сказал он Хиллу и предложил ему держать пари, что через два месяца они встретятся в отеле «Савой» в Лондоне.[11]

Рейли пробыл в России еще несколько недель, собирая шпионские сведения и давая указания и советы еще не сложившим оружия антисоветским элементам. Затем, несколько раз едва не попавшись, он с поддельным немецким паспортом пробрался в Норвегию, в Берген, а оттуда отплыл в Англию…

В Лондоне Рейли явился к начальству с докладом. Он был полон сожалений об упущенных возможностях. «Если бы Ренэ Мартам не оказался предателем… если бы Берзин не струсил… если бы экспедиционные силы быстро продвинулись к Вологде… если бы я мог связаться с Савинковым…»

Но в одном Рейли не сомневался. Продолжение войны с Германией – ошибка. Следует немедленно прекратить военные действия на Западном фронте и создать коалицию против большевиков.

– Мир, мир, любой ценой, – восклицал капитан Сидней Джордж Рейли, – а потом единый фронт против истинных врагов человечества!

Date: 2015-09-18; view: 320; Нарушение авторских прав