Прецедент полковника Буданова

25 июля 2003 года в Ростове-на-Дону, в военном суде Северо-Кавказского округа, был, наконец, вынесен приговор теперь уже бывшему полковнику Российской армии Юрию Буданову - обладателю двух орденов Мужества, участнику и первой, и второй чеченских войн - 10 лет, которые он должен провести в колонии строгого режима за преступления, совершенные в Чечне, в ходе проведения так называемой «антитеррористической операции» (второй войны), за похищение и убийство с особой жестокостью чеченской девушки Эльзы Кунгаевой.

Судебным решением от 25 июля Буданов был также лишен воинского звания и всех государственных наград. Дело Буданова, начавшееся в день выборов президента Путина (26 марта 2000 года), продолжалось больше трех лет из четырех лет второй чеченской войны и стало огромным испытанием для всего нашего общества: от Кремля до жителя самой маленькой деревушки. Мы все решали и пытались ответить на вопрос: кто они - солдаты и офицеры, ежедневно убивающие, грабящие, пытающие и насилующие в Чечне? Типичные уголовники и военные преступники? Или же бескомпромиссные и жесткие участники всемирной борьбы с международным терроризмом всеми доступными ими способами, и, значит, благородная цель спасения человечества оправдывает средства, которые они используют? В результате дело Буданова стало совершенно политическим для страны - настоящим символом нашего времени. Все, что попало на эти годы в мире и России - 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке, войны в Афганистане и Ираке, создание международной антитеррористической коалиции, теракты в России, захват заложников в Москве в октябре 2002 года, чеченские женщины, беспрестанно подрывающие себя, палестинизация второй чеченской войны как ответ, в том числе, и на действия Буданова в Чечне, и на ход судебного процесса над ним, который чеченцы посчитали оскорбительным для своей нации, - все вместило это дело - яркое, трагичное и драматичное. Оно вывернуло наизнанку все наши проблемы, всю нашу жизнь вокруг второй чеченской войны, весь наш иррационализм по отношению к этой войне и времени правления Путина, все наши понимания, кто же прав на Северном Кавказе, а кто виноват, и, главное, какие болезненные изменения претерпела при Путине и на фоне войны система отечественного правосудия. Судебная реформа, которую пытались внедрить демократы и всячески двигал Ельцин, рухнула под напором дела Буданова. Потому что три с лишним года нам демонстрировали, что независимого суда, невзирая на реформу, нет. А на его месте - суд по политическому заказу, в зависимости от сиюминутной политической конъюнктуры, и, более того, этот заказ большинству населения кажется вполне нормальной вещью. Современный российский человек - человек времен правления президента Путина, с промытыми пропагандой мозгами, опять в большинстве своем мыслящий по-большевистски, но все-таки еще не полностью разучившийся самостоятельно думать, как это дозволялось при президенте Ельцине, - наш человек не станет спешить с ответом, обязан быть суд политическим или все-таки по закону, и, скорее всего, призадумается над этим вопросом…

25 июля 2003 года родители зверски задушенной полковником Эльзы Кунгаевой, понимая лучше других, что творится, даже не пришли в зал судебных заседаний - они были уверены, что последует оправдательный приговор палачу их дочери.

Однако, произошло чудо, уже никем практически и не ожидаемое. Чудо - и одновременно подвиг судьи Владимира Букреева. Подвиг, потому что он посмел вынести обвинительный приговор. Да еще с таким большим, не формальным, сроком заключения для Буданова. И, тем самым, пойдя против всей российской военной среды, активно поддерживающей Буданова и оправдывающей его поступки на войне. Несмотря на огромное и очевидное давление из Кремля и Министерства обороны (а система военных судов в России - это часть Вооруженных сил страны, где Верховный главнокомандующий, согласно Конституции, - президент), судья Букреев решил, что Буданов должен получить, что заслужил. При этом еще раз доказав: в России по-прежнему нет системы правосудия, а есть судебная система обслуживания политических заказов, против которой если кто и может выступить, так это лишь герой-одиночка. Вот как все было - как развивалось дело Буданова.

Дело

Начнем с документов - чтобы избежать мифологии, царящей в связи с делом Буданова как в российском обществе, так и в кругах европейских поклонников Путина. Что же такое военное преступление в современной России? Чтобы ответить на этот вопрос, позвольте процитировать, к примеру, обвинительное заключение по уголовному делу № 14/00/0012-00 (дело Буданова).

Эти цитаты очень ярко, хоть и написаны сухим прокурорским языком, демонстрируют реальную атмосферу второй чеченской войны лучше любой публицистики. Обстановку в частях, дислоцированных в зоне так называемой «антитеррористической операции», где царит почти повсеместная полная армейская анархия. Эта анархическая атмосфера в конечном счете и стала причиной и почвой для того, что совершил Юрий Буданов, теперь уже бывший полковник-танкист, командир элитного подразделения Российских вооруженных сил, сам - армейская элита (выпускник Военной академии), увенчанный всеми высшими наградами страны в знак признания его боевых заслуг.

«ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

в отношении полковника в/ч 13206 (160-й танковый полк) Буданова Юрия Дмитриевича, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч.2 ст.105; ч.3 ст.126; п.п. «а», «в» ч.3 ст.286 УК РФ, и подполковника в/ч 13206 Федорова Ивана Ивановича, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «а,б,в» ч.3 ст.286 УК РФ.

(Необходимое пояснение: дело Буданова начиналось, как дело Буданова и Федорова, командира полка и его заместителя, - 26 марта 2000 года они совершали преступления и вместе, и порознь, но впоследствии подполковник Федоров был оправдан, поскольку его жертва осталась жива и публично простила его прямо в зале судебного заседания.)

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫМ СЛЕДСТВИЕМ установлено:

Буданов Юрий Дмитриевич 31 августа 1998 года был назначен на должность командира В/ч 13206 (160-го танкового полка). 31.01.2000 Буданову было присвоено воинское звание «полковник». Федорову Ивану Ивановичу 12 августа 1997 года было присвоено звание «подполковник». 16 сентября 1999 года Федоров был назначен на должность начальника штаба - заместителя командира в/ч 13206 (160-го танкового полка). 19 сентября 1999 года, на основании директивы Генерального штаба Вооруженных сил РФ № 312/00264, в составе в/ч 13206 Буданов и Федоров убыли в командировку в Северо-Кавказский военный округ и в дальнейшем в Чеченскую Республику для участия в контртеррористической операции.

26 марта 2000 года в/ч 13206 находилась в пункте своей временной дислокации на окраине села Танги Урус-Мартановского района Чечни. Во время обеда в офицерской столовой полка Буданов и Федоров, по поводу дня рождения дочери Буданова, употребили спиртные напитки. Находясь в состоянии алкогольного опьянения, в 19 часов этого же дня, Буданов и Федоров, с группой офицеров полка и по предложению Федорова, прибыли в расположение разведывательной роты полка, командиром которой являлся старший лейтенант Багреев Р.В.

(Необходимое объяснение: именно Роман Багреев, впоследствии, в зале суда, простит и Буданову, и Федорову то, что они сделали по отношению к нему.)

Проверив внутренний порядок в палатках подразделения, Федоров, желая доказать Буданову, что разведывательная рота, командиром которой, по его рекомендации, был назначен Багреев, может уверенно действовать в боевой обстановке, предложил Буданову проверить ее боеготовность. На это предложение Буданов первоначально ответил отказом. Однако Федоров продолжал настаивать на своем. После неоднократных предложений Федорова Буданов разрешил проверить боеготовность роты, а сам с группой офицеров направился к узлу связи. Получив разрешение, Федоров решил, не уведомляя об этом Буданова, дать команду на боевое применение штатного вооружения роты по селу Танги. При этом решение на открытие огня Федоровым было принято вне зависимости от складывающейся обстановки, без какой-либо реальной необходимости, так как со стороны Танги огонь по позициям федеральных войск не велся.

Реализуя свой план, грубо нарушая требование директивы Генерального штаба Вооруженных сил РФ от 21.02.2000 № 312\2\0091, запрещающей применение разведподразделений без всесторонней подготовки и проверки их готовности к выполнению боевых задач, Федоров отдал приказ занять огневые позиции и открыть огонь по окраине села Танги.

Исполняя команду, старший лейтенант Багреев отдал приказание личному составу роты занять позиции согласно боевому расчету и открыть огонь по одиноко стоящему дому на окраине Танги. Три боевые машины заняли боевые позиции. После занятия огневых рубежей часть экипажей роты не стала выполнять приказание Федорова на открытие огня по населенному пункту. Федоров, продолжая превышать свои должностные полномочия, стал требовать открыть огонь. Будучи раздосадованным отказом подчиненных, Федоров стал предъявлять претензии Багрееву. В грубой форме Федоров стал требовать от Багреева, чтобы тот добился открытия огня своими подчиненными. Не удовлетворившись действиями Багреева, Федоров стал лично руководить действиями личного состава роты и в приказной форме требовать открыть огонь по окраине Танги. Он запрыгнул на одну из боевых ракетных установок и потребовал от наводчика машины прапорщика Ларина открыть огонь на поражение. Исполняя приказ Федорова, личный состав открыл огонь. В результате выполнения приказа Федорова и попадания снаряда в дом № 4 по ул. Заречной села Танги, принадлежащий жителю этого села Джаватханову А.А., стоимостью 150 тысяч рублей, дом был разрушен.

Добившись от личного состава роты выполнения своего противоправного приказа, Федоров стал хватать Багреева за одежду и продолжал в грубой форме предъявлять необоснованные претензии. Багреев, не оказывая Федорову никакого сопротивления, ушел в палатку своего подразделения.

Находясь возле узла связи полка, Буданов, услышав выстрелы в районе расположения разведроты, отдал приказание Федорову прекратить огонь и вызвал его к себе. По прибытии, Федоров доложил Буданову, что Багреев умышленно не исполнил приказ об открытии огня. По приказанию Буданова Багреев был вызван к нему. После прибытия Багреева Буданов в грубой форме стал предъявлять претензии Багрееву по поводу того, что тот своевременно не выполнил приказ Федорова на открытие огня. Буданов стал оскорблять его, а затем нанес Багрееву не менее двух ударов кулаком по лицу.

Одновременно с этим Буданов и Федоров приказали личному составу комендантского взвода связать Багреева и поместить его для отбывания наказания в яму, вырытую в расположении части. При этом Буданов схватил Багреева за обмундирование и повалил на землю. Федоров нанес Багрееву удар ногой, обутой в сапог, по лицу. Прибывший личный состав комендантского взвода связал Багреева, который лежал на земле. Далее Буданов совместно с Федоровым продолжил избиение Багреева, лежащего на земле. При этом Федоров нанес Багрееву, лежавшему на земле, ногой, обутой в армейские полусапоги, не менее 5-6 сильных ударов по телу, в том числе и по лицу; Буданов нанес Багрееву ногами, обутыми в армейские полусапоги, не менее 3-4 ударов по туловищу.

После избиения Багреев был помешен в яму, где находился в сидячем положении со связанными руками и ногами. Спустя 30 минут после избиения Багреева Федоров вернулся к яме и, спрыгнув туда, нанес Багрееву не менее двух ударов кулаками по лицу, разбив нос до крови. Избиение Багреева было остановлено подбежавшими к яме офицерами полка. Спустя несколько минут к яме подошел Буданов. По его приказанию Багреева достали из ямы. Увидев, что Багреев сумел развязаться, Буданов вновь приказал личному составу комендантского взвода связать Багреева. Когда эта команда была исполнена, Буданов совместно с Федоровым стал снова избивать Багреева. Закончив избиение, по приказанию Федорова и Буданова, Багреева со связанными руками и ногами вновь поместили в яму. Когда Багреев уже находился в яме, Федоров спрыгнул в яму и укусил Багреева за правую бровь. В указанной яме Багреев просидел до 8 часов утра 27.03.2000, откуда был освобожден по приказанию Буданова.

В 24-м часу 26 марта Буданов, не имея на то указаний руководства вышестоящего штаба, осуществляющего руководство контртеррористической операцией, решил лично выехать в село Танги. Для проверки имевшейся у него информации о возможном нахождении в доме № 7 по ул. Заречной лиц, участвующих в НВФ (незаконных вооруженных формированиях. - Прим. авт. ). Для выезда в Танги Буданов приказал подчиненным подготовить к выезду БМП-391 (БМП - боевая машина пехоты. - Прим.авт. ). При выезде Буданов и члены экипажа вооружились штатным оружием автоматами АК-74 (автоматы Калашникова. - Прим.авт. ). При этом Буданов уведомил экипаж БМП в составе сержантов Григорьева, Егорова, Ли-ен-шоу, что они едут задерживать женщину-снайпера. По этой причине члены экипажа в дальнейшем беспрекословно выполняли его приказания и команды.

В первом часу ночи 27 марта Буданов прибыл в Танги. По приказу Буданова БМП была остановлена рядом с домом № 7 по ул. Заречной, где проживала семья Кунгаевых. Буданов вместе с Григорьевым и Ли-ен-шоу зашел в дом. Там находилась Кунгаева Эльза Висаевна, 22 марта 1982 года рождения, вместе с четырьмя несовершеннолетними братьями и сестрами. Их родители в доме отсутствовали. Буданов спросил, где родители. Не получив ответа, Буданов, продолжая превышать свои служебные полномочия, в нарушение ст.13 ФЗ (федерального закона. - Прим.авт.) «О борьбе с терроризмом», приказал Ли-ен-шоу и Григорьеву захватить Кунгаеву Эльзу.

Григорьев и Ли-ен-шоу, полагая, что действуют правомерно, захватили Кунгаеву и, завернув ее в одеяло, взятое в доме, вынесли ее из дома и поместили в десантный отсек БМП-391. После совершения похищения Буданов доставил Кунгаеву в расположение в/ч 13206 танкового полка. По приказанию Буданова Григорьев, Егоров, Ли-ен-шоу занесли в КУНГ (кузов унифицированный грузовой, или вагончик для офицерского состава. - Прим.авт. ) - помещение, где проживал Буданов, завернутую в одеяло Кунгаеву, положив ее на пол. После этого Буданов отдал им распоряжение находиться возле КУНГа и никого не допускать.

Оставшись наедине с Кунгаевой, Буданов стал требовать от нее сведений о возможном местонахождении ее родителей, а также информацию о путях перемещения боевиков в Танги. Получив отказ, Буданов, не имея права допрашивать Кунгаеву, продолжал требовать от нее интересующие его сведения. Поскольку Кунгаева на все требования Буданова сообщить сведения о боевиках отвечала отказом, Буданов стал избивать Кунгаеву, нанося ей множественные удары кулаками и ногами по лицу и различным частям тела. Кунгаева пыталась оказать сопротивление, отталкивала его, попыталась выбежать из КУНГа.

Буданов, будучи уверен, что Кунгаева участвовала в НВФ и причастна к гибели его подчиненных в январе 2000 года, решил убить ее. С этой целью Буданов, схватив Кунгаеву за одежду, повалил ее на топчан и, схватив ее рукой за шею, стал с силой сдавливать ей шею. Осознавая, что, сдавливая подобным образом шею Кунгаевой, он лишит ее жизни, желая наступления ее смерти, Буданов продолжил с силой сдавливать Кунгаевой руками шею до тех пор, пока не убедился, что она не подает признаков жизни. Только после этого он прекратил сдавливать шею потерпевшей.

Эти умышленные действия Буданова повлекли перелом правого большого рога подъязычной кости у Кунгаевой, развитие нее асфиксии и последующую ее смерть. Осознав, что совершил умышленное убийство Кунгаевой, Буданов вызвал к себе в КУНГ Григорьева, Егорова и Ли-ен-шоу и приказал вывезти ее тело и тайно захоронить за пределами части. Данное указание Буданова экипажем БМП-391 было исполнено. Тело Кунгаевой было ими тайно вывезено и захоронено в одной из лесопосадок, о чем утром 27 марта 2000 года Григорьев доложил Буданову.

Обвиняемые Буданов и Федоров, будучи допрошенными в связи с настоящим уголовным делом, частично признавая свою вину в инкриминируемых им деяниях, изменили данные ими на первоначальном этапе следствия показания.

ОБВИНЯЕМЫЙ БУДАНОВ ЮРИЙ ДМИТРИЕВИЧ.

Допрошенный в качестве свидетеля 27.03.2000, Буданов пояснил, что 25 марта он выезжал в Танги. В одном из домов им были обнаружены мины и задержаны два чеченца. Давая пояснения об обстоятельствах конфликта со старшим лейтенантом Багреевым, Буданов отметил, что Багреева никто не избивал. При проверке боеготовности разведроты, которую он проводил вместе с Федоровым около 19 часов 00 минут 26 марта 2000 года, рота неправильно действовала по команде «к бою». Возник конфликт, Багреев в нецензурной форме оскорбил Федорова. Тогда он приказал арестовать Багреева. Буданов отрицал факт отдания Федоровым команды на обстрел Танги и факт открытия огня. В конце допроса Буданов заявил ходатайство о том, что хочет написать явку с повинной о совершении им лишения жизни родственницы граждан, принимавших участие в бандформированиях на территории Чечни.

Далее собственноручно 27.03.2000 Буданов в явке с повинной на имя военного прокурора Северо-Кавказского военного округа изложил следующее. 26 марта 2000 года он убыл на восточную окраину Танги с целью уничтожения или пленения снайперши. Прибыв в Танги в 0 часов 20 минут, зашел в дом на окраине. Там находились две девушки и два парня. На вопрос, где родители, старшая дочь ответила, что не знает. Тогда он приказал подчиненным завернуть эту девушку в одеяло и отнести в машину. Когда прибыли в часть, девушку занесли в его КУНГ. Оставшись вдвоем, он спросил у девушки, где ее мать. Ему, Буданову, по оперативной информации, было известно, что ее мать является снайпершей у боевиков. Девушка ответила, что плохо знает русский язык и не знает, где родители. На это он ответил, что она должна знать, где ее мать и сколько она убила русских. Девушка начала кричать, кусаться, вырываться. Ему пришлось применить силу. Завязалась борьба, в результате которой он порвал на девушке кофту и бюстгальтер. Девушка продолжала вырываться, тогда ему пришлось повалить ее на топчан и начать душить. Душил ее за горло правой рукой. Нижнюю часть одежды с нее не снимал. Минут через 10 она затихла, он проверил пульс на шее. Она оказалась мертва. Буданов вызвал экипаж, приказал завернуть тело в покрывало, вывезти в лесопосадку, в районе танкового батальона, и похоронить.

Допрошенный 28.03.2000 в качестве подозреваемого, Буданов показал, что 3 марта 2000 года из оперативных источников ему стало известно, что в Танги проживает снайперша. Она воюет на стороне боевиков, и ему показали ее фотографию. Все это ему стало известно от одного из жителей Танги, который имел личные счеты с боевиками. Этот же житель показал ему где-то 13-14 марта 2000 года последний дом на восточной окраине села, где проживала снайперша. 24 марта 2000 года он проехал мимо этого дома, но в дом не заходил.

26 марта он подъехал к этому дому. По имевшейся у него информации, снайперша именно ночью с 26 на 27 марта должна была быть дома. Он зашел в дом. В доме никто не спал, все были одеты. Буданов спросил, где хозяин дома, старшая девушка ответила, что не знает. Тогда он приказал подчиненным взять ее с собой. Забрав девушку, они вернулись в расположение полка, и он с этой девушкой остался наедине в своем КУНГе.

Девушка стала кричать, оскорбила его нецензурной бранью и попыталась убежать из КУНГа. Он схватил ее и толкнул на кровать. При этом он порвал на ней кофту. Затащив ее в дальний угол КУНГа, повалил на топчан и начал душить правой рукой за кадык. Она оказывала сопротивление, и в результате этой борьбы он порвал на ней верхнюю одежду. Она успокоилась минут через 10. После того как она успокоилась, он проверил пульс, пульса не было. Вызвал в КУНГ экипаж, зашли командир экипажа и телеграфист. В этот момент девушка лежала в КУНГе в дальнем углу раздетая, на ней оставались только трусы. Вошедшим он поставил задачу завернуть ее в покрывало, в котором ее привезли, и похоронить. Его, Буданова, вывело из себя, что она не говорила, где ее мать, и, по имеющимся у него сведениям, ее мать из снайперской винтовки 15-20 января 2000 года в Аргунском ущелье убила 12 солдат и офицеров.

Будучи допрошенным 30.03.2000 в качестве обвиняемого, Буданов виновным признал себя частично и показал следующее. 23 марта 2000 года он задержал двух чеченцев. В доме, где они находились, были изъяты 60 штук 80-миллиметровых мин. Один из чеченцев, Шамиль, согласился показать Буданову дома, где проживают боевики, если они его отпустят. Одев на голову Шамиля солдатскую шапку, он посадил его в БМП и с ним проехал по селу. Именно Шамиль показал дом на восточной окраине Танги, где живет снайперша. Кроме того, им были показаны 5 или 6 домов, где живут боевики. От Шамиля ему, Буданову, стало известно, что по ночам снайперша часто приходит домой. Что у снайперши есть дочь, которая постоянно ее информирует о российских военнослужащих.

Буданов частично изменил свои показания о поведении Кунгаевой, сказав, что она говорила, что они доберутся и до него, что ему и его подчиненным живыми из Чечни не выбраться, начала выражаться в адрес его матери нецензурной бранью, после чего побежала к выходу. Последние ее слова полностью вывели Буданова из себя. Он успел схватить ее за кофту и повалил на топчан. Рядом с топчаном стоял стол, на котором лежал его пистолет. Она пыталась рукой взять этот пистолет. Повалив ее на топчан, правой рукой держал Кунгаеву за горло, левой - за ее руку, чтобы она не могла забрать пистолет. Она стала вырываться, в результате чего на ней была порвана вся верхняя одежда. Он руку с горла не убирал, минут через 10 она успокоилась.

(Необходимые пояснения: эти постепенные изменения показаний Будановым на следствии как раз и происходили потому, что Кремль и военная верхушка страны очнулись от шока, связанного с поступком неожиданно осмелевшей прокуратуры, которая позволила себе арестовать боевого полковника-орденоносца, - и так власть стала давить на следователей, ведущих допросы. В результате следователи стали подсказывать Буданову, что говорить, чтобы минимизировать юридические последствия совершенных преступлений, а, возможно, даже уйти от уголовной ответственности.)

В ходе дополнительного допроса 26 сентября 2000 года обвиняемый Буданов конкретизировал показания о том, откуда ему известно, что Кунгаевы участвовали в НВФ. Такая информация ему поступила от одного из чеченцев, с которым он встречался в январе-феврале 2000 года, после боев в Аргунском ущелье. Этот чеченец передал ему фотографию, на которой с винтовкой СВД (снайперская винтовка. - Прим.авт.) была сфотографирована Кунгаева.

Будучи допрошенным 4.01.2001, Буданов показал, что вину свою в похищении Кунгаевой не признает. Считает, что действовал правильно, исходя из той оперативной информации, которой он располагал. Когда увидел Кунгаеву Эльзу, то опознал ее по фотографии, которая у него была. Когда он дал команду Григорьеву и Ли-ен-шоу задержать Кунгаеву, то задерживал, чтобы передать ее правоохранительным органам. Не сделал этого, надеясь самостоятельно выяснить у задержанной, где находятся боевики, и принять скорейшие меры к их задержанию.

Он также понимал, что если боевики узнают о задержании Кунгаевой, то примут все меры, чтобы освободить ее. Именно по этой причине принял решение ехать сразу в полк. Кроме того, ночью все передвижения на длительные расстояния запрещены. Он же двигался в зоне ответственности полка, где ему передвижение разрешено. Вину свою в умышленном убийстве не признает, так как ее смерти не желал, был в сильно возбужденном состоянии и, как получилось, что задушил, пояснить затрудняется.

ОБВИНЯЕМЫЙ ФЕДОРОВ ИВАН ИВАНОВИЧ.

Допрошенный 3 апреля 2000 года в качестве свидетеля, Федоров показал, что 26 марта 2000 года он, Арзуманян (боевой товарищ, в звании капитана, также друг Буданова, также его заместитель по полку. - Прим.авт. ) и Буданов пошли проверять внутренний порядок в разведроте. Завершив проверку, он довел до Багреева вводную (промежуточный приказ. - Прим.авт. ) - «нападение на командный пункт, огневой рубеж занять» - и указал место, где будет огневой рубеж. После этого вызвал Багреева к себе и спросил, почему боевые машины не стали на огневой рубеж. Что ответил Багреев, не помнит. В ответ на эти объяснения он, скорее всего, ответил Багрееву нецензурной бранью. Затем стал хватать Багреева за одежду.

Буданов, Арзуманян пошли на КП (командный пункт. - Прим.авт. ) полка. Он не помнит, кто дал команду связать руки и ноги Багрееву, но военнослужащие комендантского взвода связали Багрееву руки. Тогда он подошел к Багрееву и нанес ему несколько ударов. Как он его бил, не помнит. Потом Багреева по его, Федорова, команде посадили в яму. Спрыгнув в яму, он хотел высказать Багрееву все, что думает о нем.

Из ямы его, Федорова, вытащил Арзуманян. О том, что Буданов ночью ездил в Танги, ему стало известно уже после прибытия в часть комиссии из штаба группировки войск «Запад».

Где-то 20 марта 2000 года он видел у Буданова ксерокопию фотографии женщины, которая, по пояснениям Буданова, являлась снайпером. Со слов Буданова, эта женщина проживала в Танги, и он должен найти ее. На вид этой женщине не более 30 лет. Где-то 25 марта 2000 года Буданов выезжал в Танги, и чеченец показал ему дома, где живут боевики.

Осмотром рабочего блокнота Федорова установлено, что на обороте листа № 8 имеется запись: Самбиев Шамиль, далее написано: ул. Зарецкая, дом 7, Хунгаев Идолбек. Лист приобщен к делу в качестве доказательства.

Будучи допрошенным по записи в рабочем блокноте, Федоров показал, что на странице № 8 записано, что именно Самбиев Шамиль указывал адреса в Танги, где проживают боевики. Записаны два адреса, так как остальных адресов чеченец не знал и дома указал визуально. Всего им было показано 10 домов.

Будучи допрошенным 24.11.2000, Федоров показал, что 26.03. 2000 он, Федоров, отдал Багрееву команду «к бою, противник со стороны Танги», после чего стал наблюдать за действиями разведчиков. Багреев продублировал эту команду. Затем он, Федоров, увидел, что действия Багреева были неграмотными. Федоров вспылил. Затем добился от Багреева правильного осуществления действий личного состава по боевому расчету.

После этого, видя, что проверка показывает слабую ориентацию ротного командира в обстановке, решил до конца проверить, как может рота выполнить задачу огневого поражения. Для этого он дал команду Багрееву - расход по одному снаряду на ракетную установку - по отдельно стоящему зданию на окраине Танги «Огонь». На его решение открыть огонь по данному дому повлияло и то, что из данного дома неоднократно велось за их танковым полком наблюдение. Относительно конфликта с Багреевым Федоров признал, что ему было обидно, что так ошибся в человеке, и эти мысли как бы подтолкнули его к дальнейшим действиям.

Будучи допрошенным 26.12. 2000, Федоров сказал, что не согласен с тем, что разрушенный дом оценен в такую сумму - 150 тыс. руб. Данный дом до открытия по нему огня 26 марта был уже значительно разрушен по причине того, что в декабре 1999 года на окраине Танги шли массированные боевые действия между федеральными войсками и бандформированиями. До открытия огня ему было достоверно известно, что были случаи обстрела позиций их части из района этого дома.

Между тем вина Буданова и Федорова в инкриминируемых им деяниях, помимо частичного признания ими своей вины, подтверждается совокупностью собранных по делу доказательств.

ПОТЕРПЕВШИЙ КУНГАЕВ ВИСА УМАРОВИЧ, 19.04.1954 г.р., женат, чеченец, агроном совхоза «Урус-Мартановский», отец Кунгаевой Эльзы Висаевны, показал следующее:

Эльза в семье была старшей среди детей. Кроме нее, в семье еще четверо детей. Эльза по характеру была очень скромная, спокойная, трудолюбивая, порядочная, честная. Вся работа по дому возлагалась на нее, так как его жена болеет и ей работать нельзя. По этой же причине уход за младшими был на Эльзе. Все свободное время проводила дома, по гостям не ходила, с мальчиками не общалась. Лиц мужского пола Эльза стеснялась. В интимные отношения с ними не вступала. Никаким снайпером дочь не была, ни в какие бандформирования не входила - это просто абсурд.

26.03.2000 он вместе с женой и детьми сходил на выборы (по иронии судьбы, это и был день выборов президента Путина. - Прим. авт. ) и стал заниматься домашними делами. Жена стала собираться к своему брату Алексею в Урус-Мартан и около 15 часов уехала. С детьми он остался один.

Спать легли около 21 часа, т.к. не было света. Он отдыхал на диване в летней кухне. Около 0.30 27 марта он проснулся от гула боевой машины. Она остановилась напротив их дома. Он выглянул в окно и увидел, что к их дому направляются какие-то люди. Он позвал старшую дочь Эльзу и попросил быстро поднять всех детей, одеть и уводить из дома, сказав ей, что дом окружают военные. Он, Кунгаев, выбежав на улицу, побежал к брату, который проживал на расстоянии 20 метров.

В это время брат уже бежал ему навстречу и стал вбегать в дом через центральные ворота. Далее, со слов брата, ему известно, что, зайдя в дом, он увидел полковника Буданова - узнал его, так как ранее в газете «Красная звезда» была опубликована его фотография.

Буданов спросил: «Кто ты такой?». Адлан ответил, что брат хозяина дома. Буданов в грубой форме ответил брату: «Иди отсюда». Адлан выскочил из дома и стал кричать. Со слов детей, ему, Кунгаеву, стало известно, что далее Буданов приказал солдатам взять Эльзу. Она кричала. Завернув в плед, ее вынесли на улицу. В связи с этим происшествием сразу сбежались родственники и стали поднимать всех на ноги, чтобы найти дочь.

Обратился к главе администрации, к военному коменданту села и Урус-Мартановского района. Утром в 6.00 на машине приехали в Урус-Мартан (райцентр. - Прим.авт. ), чтобы принять меры к поиску дочери. К вечеру 27 марта 2000 года им стало известно, что Эльзу убили. По его, Кунгаева, мнению, Буданов похитил Эльзу, а затем изнасиловал, потому что она была красивой девушкой.

Свидетель Магамаев А.С. показал, что является соседом Кунгаевых. Семья жила бедно. Работали в основном в поле. Эльзу знал с рождения. Она росла застенчивой, со сверстниками мужского пола не общалась. Он может с уверенностью сказать, что Эльза никогда не участвовала в бандформированиях.

Следственным путем какую-либо причастность Кунгаевой Э.В. к незаконным вооруженным формированиям или ее участие в НВФ установить не удалось.

Допрошенный в качестве свидетеля Макаршанов Иван Александрович, бывший военнослужащий в/ч 13206 (солдат. - Прим.авт. ), показал следующее. Вечером 26.03. 2000 комендантский взвод подняли по тревоге. Затем, по команде командира полка, личный состав комендантского взвода связал командира разведроты. Багреев, командир разведроты, лежал на земле. Буданов и Федоров нанесли Багрееву по телу не менее трех ударов ногами каждый, все происходило очень быстро. После этого Багреева поместили в яму - так называемый зиндан.

Через некоторое время, когда уже стемнело, он услышал крики, стоны и вышел из палатки. Увидел, что в яме, куда поместили Багреева (палатка была на расстоянии 15-20 метров от зиндана), находятся Буданов и Федоров. Федоров наносил удары по лицу Багреева. Буданов находился рядом. Кто-то светил фонариком в яму, поэтому он все ясно видел. Затем Федорова кто-то вытащил из ямы.

До 2 ночи 27 марта он, Макаршанов, находился в палатке Федорова, подтапливал печь. Около 1 часа ночи слышал, как к КУНГу Буданова подъехала БМП, и он из-за шторы палатки наблюдал за происходящим. Он видел, как к КУНГу Буданова идут 4 человека (один из них был Буданов). Один нес на плече что-то типа свертка, по размеру подходящего под размер тела человека. Он, Макаршанов, видел, что из одного из концов свертка свисали длинные волосы, какие обычно бывают у женщин или девушек.

Тот, который нес сверток, открыл двери, занес сверток в КУНГ и положил на пол. В КУНГе в тот момент горел свет. Поэтому было видно. Буданов зашел в КУНГ. Расстояние от места, где он, Макаршанов, был (в палатке), до КУНГа Буданова - метров 8-10, не более. Все время, после приезда Буданова, возле КУНГа у него стояли три человека из экипажа его БМП.

Допрошенный в качестве свидетеля Мишуров Е.Г. - бывший военнослужащий в/ч 13206 (тоже солдат. - Прим.авт. ) - показал, что заступил на дежурство в палатку начальника штаба в 2 часа ночи 27 марта. Видел, что возле КУНГа Буданова стояли два члена экипажа БМП Буданова. Около 3.30 БМП отъехала от КУНГа. Около 5.50 БМП вернулась в часть и встала недалеко от КУНГа.

Свидетель Кольцов Виктор Алексеевич показал, что проходил военную службу в в/ч 13206 по контракту с 1.02.2000. Ночью 26.03. 2000 заступил в караул часовым по охране ямы, где находился командир роты. На пост заступил около 23 часов. Ночью за пределы лагеря на БМП выезжал Буданов. Примерно через 30 минут БМП возвратилась в часть, метров за 100 от стоянки БМП Буданов крикнул водителю: «Выключай свет». БМП к КУНГу подъехала с выключенными фарами. Затем услышал, как хлопнула задняя дверь на БМП, затем открылась дверь КУНГа. Когда сменился с поста и зашел в свою палатку, увидел истопника начальника штаба Макаршанова. Тот сказал, что «командир опять привез бабу».

Свидетель Сайфуллин Александр Михайлович показал, что проходил службу в в/ч 13206 с августа 1999 года (тоже солдат. - Прим. авт. ). С конца января 2000 года исполнял обязанности истопника в КУНГе у Буданова. Примерно около 5-5.15 27 марта он зашел в КУНГ командира, чтобы поддержать огонь в печи. Буданов лежал на правом лежаке, а не как обычно - на дальнем. Палас на полу был сдвинут и топорщился. Часы, которые висели над кроватью Буданова, стояли возле правой кровати, на полу, ближе к выходу. Штора, закрывавшая спальное отделение, была слегка отодвинута, и он увидел, что кровать Буданова была не застелена. Буданов спал. Около 7 утра он пришел в КУНГ, налил командиру ведро для умывания, Буданов сказал прийти в 7.15.

Командир сказал навести порядок в КУНГе и, головой показав на кровать, приказал поменять там одеяло и все белье. Он, Сайфуллин, приступил к уборке и заметил, что одеяло на кровати мокрое. Пятно было расположено примерно в 20 см от подножия, с края, прилегающего к стене. Приподняв одеяло, он обнаружил на простыне желтое пятно 15 см на 15 см. Он сменил белье. Затем Буданов дал ему час времени и приказал сделать в КУНГе капитальную уборку. Когда он забирал белье с дальнего топчана из КУНГа Буданова, то левый угол простыни был мокрый.

В ходе осмотра 27.03.2000 КУНГа, где проживал Буданов, установлено, что на дальней от входа кровати лежит матрац. Матрац мокрый, ближе к середине ощущается запах мочи.

В ходе следствия изъяты постельное белье и одеяло с кровати из КУНГа Буданова. Белье приобщено к делу в качестве вещественного доказательства. При осмотре простыней на них обнаружены пятна желтого цвета.

Свидетель Герасимов Валерий Васильевич показал, что с 5 марта по 20 апреля 2000 года исполнял обязанности командующего группировкой «Запад». Утром 27.03 от коменданта Урус-Мартана ему стало известно, что ночью из Танги похищена девушка, подозрения падают на солдат. Он связался с командирами трех полков, в том числе и 160-го танкового Будановым, и приказал в течение 30 минут вернуть девушку. Сам вместе с генералом Вербицким Александром Ивановичем выехал сначала в 245-й полк, затем в 160-й.

В 160-м его встретил лично Буданов, сообщив, что в полку все в порядке, о девушке узнать ничего не удалось. Вместе с Вербицким поехал в Танги, где в тот момент собралось население. Из объяснения отца девушки следовало, что в деревню ночью приезжал полковник с солдатами на БМП, завернули девушку в плед и увезли. Они этого полковника знают - это командир танкового полка. Он и Вербицкий сначала не поверили этому. Вернулись в полк из деревни, Буданов отсутствовал. Он, Герасимов, приказал предпринять меры к задержанию Буданова.

(Необходимое пояснение: в Российских вооруженных силах действует правило, которое позволяет арестовывать военнослужащих только с разрешения и указания их вышестоящих командиров. Для Буданова таким командиром являлся только генерал Герасимов. В этом смысле можно утверждать, что делом Буданова как таковым мы обязаны именно генералу Герасимову. Если бы не его разрешение 27 марта 2003 года - а большинство командиров в Чечне не дают разрешений прокуратуре на арест своих подчиненных в случае совершения теми военных преступлений, всячески покрывая их, - дела Буданова как такового не существовало бы вообще. Для обстановки в зоне антитеррористической операции поступок генерала Герасимова можно решительно рассматривать как большую смелость, которая вполне ему могла стоить карьеры. Однако, так как дело приобрело большой общественный резонанс, в данном случае этого не произошло, и впоследствии генерал Герасимов был даже назначен командиром 58-й армии Вооруженных сил - то есть получил серьезное повышение по службе).

После задержания Буданов был доставлен в Ханкалу (главная военная база в Чечне. - Прим.авт. ). Вечером этого же дня механик-водитель БМП (тот, который ездил в село) признался, что ночью 27 марта они привезли девушку, затащили ее в КУНГ к Буданову. Спустя часа два Буданов вызвал их, девушка была уже мертва. Буданов приказал забрать труп и закопать.

Утром 28.03 труп откопали, повезли в медсанбат, сделали экспертизу, обмыли и отвезли тело родителям.

Допрошенный свидетель Григорьев Игорь Владимирович показал, что 27.03. 2000, по прибытии в часть, Буданов приказал им занести девушку, завернутую в одеяло, в его КУНГ, а самим оставаться рядом с КУНГом и охранять его, чтобы никто не вошел. Сам Буданов остался в КУНГе вместе с девушкой. Минут через 10, как они вышли из КУНГа, оттуда были слышны женские крики, также был слышен голос Буданова, потом из КУНГа была слышна музыка. Женские вскрики еще некоторое время доносились из КУНГа.

В КУНГе Буданов был с девушкой около 1,5-2 часов. Где-то спустя 2 часа Буданов вызвал всех троих в КУНГ, где на кровати лежала голая женщина, которую они привезли, лицо ее было синюшного цвета. На полу было постелено покрывало, в которое заворачивали девушку, забирая ее из дома. На этом же покрывале кучей лежала ее одежда. Буданов приказал им вывезти женщину и закопать ее, чтобы никто не знал. Что они и сделали. Завернув тело в плед, они на БМП-391 вывезли девушку и захоронили тело, о чем утром 27 марта он, Григорьев, доложил Буданову.

Допрошенный 17.10.2000 Григорьев пояснил, что спустя минут 10-20 после их выхода из КУНГа Буданов стал кричать, что именно, он не слышал. Было также несколько вскриков девушки, вскрики, характерные для испуга. Когда по вызову Буданова они зашли в КУНГ, то увидели лежащую на топчане без признаков жизни обнаженную девушку. На ней не было никакой одежды. Она лежала на спине, лицом вверх. На полу лежало покрывало, на покрывале одежда девушки - трусы, кофта, еще что-то. На шее у девушки были синяки, как будто ее за горло душили. Буданов, показывая на нее, со странным выражением лица сказал: «Это тебе, сука, за Разамахнина и за ребят, что погибли на высоте».

Осмотром трупа Кунгаевой выявлены следующие повреждения: ссадины и кровоизлияния, расположенные на передней поверхности шеи в ее верхней трети, кровоизлияния в мягкие ткани шеи, синюшность, одутловатость лица, точечные кровоизлияния в кожу лица, конъюнктивы глаз, слизистую оболочку полости рта, под плевру и эпикард; кровоподтеки в правой подглазничной области, на внутренней поверхности правого бедра, рана на переходной складке конъюнктивы правого глаза, кровоизлияния в слизистую оболочку преддверия рта и десны, верхней челюсти слева. Труп без одежды. Рядом с трупом обнаружена одежда: кофта шерстяная, вязаная. На спине кофта имеет разрывы (разрезы). Юбка х/б (хлопчатобумажная. - Прим.авт. ), один боковой шов разорван; футболка желто-белая на спине разорвана (разрезана) по всей длине, бюстгальтер бежевого цвета, бретелька сзади разрезана (разорвана), трусы х/б, бежевые.

Заключением судебно-медицинской экспертизы трупа Кунгаевой Э.В. № 22 от 30.04. 2000 установлено: обнаруженные на шее трупа повреждения прижизненного характера. Данные телесные повреждения возникли в результате сдавления шеи твердым предметом (ами) с ограниченной поверхностью. Данные повреждения могли образоваться в срок и при обстоятельствах, указанных в описательной части настоящего постановления. Причиной смерти Кунгаевой явилось сдавление шеи тупым твердым предметом, повлекшее развитие асфиксии. Обнаруженные на трупе Кунгаевой кровоподтеки (на лице, левом бедре), кровоизлияния в слизистую оболочку преддверия рта, рана правого глаза образовались от воздействия тупого твердого предмета (ов) с ограниченной поверхностью. Видом повреждающего действия был удар. Указанные повреждения образовались прижизненно и могли образоваться в срок и при обстоятельствах, указанных в описательной части настоящего постановления.

Допрошенный в качестве свидетеля следователь военной прокуратуры капитан юстиции Симухин Алексей Викторович показал, что 27.03.2000 он получил указание привести Буданова на взлетную площадку в/ч 13206 для транспортировки последнего в Ханкалу.

В пути следования Буданов был очень возбужден, интересовался у него, как ему быть, что говорить, что делать. Утром 28.03.2000 он, Симухин, в составе следственной группы выехал для проведения следственных действий с участием свидетеля Егорова по обнаружению трупа Кунгаевой. Егоров самостоятельно указал место, где была захоронена Кунгаева. Хочу отметить, что место захоронения было очень тщательно замаскировано, скрыто дерном, и если бы Егоров не указал, где захоронена потерпевшая, то визуально это место на тот момент обнаружить было невозможно. Труп в могиле находился в полусидячем положении, как будто «эмбрион в утробе женщины», труп был абсолютно голый.

ПОТЕРПЕВШИЙ БАГРЕЕВ РОМАН ВИТАЛЬЕВИЧ, 12.02.1975 г.р., уроженец г. Никополь Днепропетровской обл., УССР (Украина. - Прим.авт. ), заместитель начальника штаба танкового батальона в/ч 13206, старший лейтенант, показал следующее.

С 1.10.1999 в составе 160-го полка принимал участие в контртеррористической операции. Каких-либо личных счетов с Будановым и Федоровым у него не было.

20.03.2000 разведрота прибыла из села Комсомольского в село Танги. В полку был объявлен конкурс среди подразделений, у какой роты лучше порядок и бытовые условия. Первое место занял зенитный дивизион. Федоров не согласился с результатами и заверил всех, что разведрота все равно лучше всех. Чтобы убедить в этом Буданова, 26 марта Федоров настоял на том, чтобы была проведена проверка расположения роты.

После 18 часов в расположение прибыли Буданов, Федоров, Силиванец, Арзуманян (офицеры танкового полка. - Прим. авт. ). Буданов был в нетрезвом состоянии, однако полностью себя контролировал. Федоров был очень сильно выпивши, разговаривал нечетко, пошатывался. Федоров стал уговаривать Буданова проверить боеготовность роты. Трижды или даже больше Буданов отказывал Федорову, но тот продолжал настаивать. Буданов уступил требованиям Федорова и дал ему команду «В ружье, к бою».

Он, Багреев, сразу же побежал в сторону окопов роты. Федоров - вслед за ним. Машины вышли на огневой рубеж. Буданов находился у узла связи. Ему было известно, что в каждой машине на линии досылания на лотке всегда лежит выстрел с осколочной гранатой. В тот момент никаких оснований для открытия огня по селу, кроме приказа Федорова, не было.

После того как БРМ (боевой расчет машины. - Прим. авт. ) заняли позиции, он подал команду экипажам разрядить осколочный выстрел, зарядить кумулятивный заряд и произвести один выстрел поверх домов. При производстве выстрела вверх таким снарядом он, не встретив препятствия, самоуничтожается. Осколочный заряд самоликвидатора не имеет. Пока экипажи производили замену снарядов, произошла заминка.

Машина № 380 произвела выстрел вверх, поверх домов села. Федоров увидел это, лично запрыгнул на вторую машину БРМ, дал команду наводчику стрелять по Танги. Будучи неудовлетворенным его, Багреева, действиями, Федоров стал его хватать за одежду, нецензурно оскорблять. Багреева вызвал Буданов. Прибыв к узлу связи, там был и Буданов, и Федоров. Они избили его.

Осмотром установлено, что на юго-западе от штаба в/ч 13206 на расстоянии 25 метров от КП (командного пункта. - Прим. авт. ) полка на момент 27.03.2000 имелась яма, поверх которой положены три доски обрезных. Яма представляет собой углубление в земле: длина - 2,4 м, ширина - 1,6 м, глубина - 1,3 м. Стены ямы выложены кирпичом, дно ямы - земля.

(Необходимое пояснение: в деле Буданова - именно то, что вы только что прочитали, - содержится первое в России юридическое описание так называемого зиндана - широко распространенных во вторую чеченскую войну специальных пыточных ям, имеющихся почти в каждой военной части на территории Чечни. Их используют, как правило, для содержания арестованных чеченцев, а также провинившихся солдат. Куда реже - офицеров младшего состава).

СВИДЕТЕЛЬ ПАХОМОВ ДМИТРИЙ ИГОРЕВИЧ, рядовой, показал, что 26.03. 2000 года около 20 часов Федоров кричал на Багреева: «Я научу тебя, щенок, выполнять мои приказы». В адрес Багреева сыпались отборные ругательства и оскорбления. Было очень дико смотреть на все происходящее. Поступила команда Федорова связать Багреева и посадить в яму. Ранее в полку имели место случаи, когда взвод связывал пьяных контрактников, а затем их сажали в яму, но чтобы такое происходило с командиром разведроты - это было необъяснимо.

Примерно через час взвод был вновь вызван Будановым по тревоге. Когда прибыли, Багреев уже находился на земле. Буданов и Федоров вновь стали избивать Багреева. После этого по команде Буданова Багреев был снова связан и помещен в яму. Затем к Багрееву спрыгнул Федоров и стал избивать Багреева в яме. Багреев в это время кричал и стонал в яме. В яму спрыгнул Силиванец и вытащил оттуда Федорова. Около 2 часов он, Пахомов, находясь в палатке, слышал автоматную очередь. Как ему стало известно, это стрелял Суслов, чтобы образумить Федорова, который пытался пройти к Багрееву.

Уголовное дело по обвинению Григорьева Игоря Владимировича, Ли-ен-шоу Артема Ивановича, Егорова Александра Владимировича в заранее не обещанном укрывательстве убийства Кунгаевой, совершенного Будановым, в совершении преступления, предусмотренного ст. 316 УК РФ, прекращено вследствие амнистии.

Согласно заключению стационарной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы, по своему психическому состоянию Буданов в период инкриминируемого ему деяния в отношении Багреева в каком-либо временном, болезненном расстройстве психической деятельности, в состоянии патологического или физиологического аффекта не находился. В момент убийства Кунгаевой Буданов находился в кратковременном, преходящем ситуационно обусловленном психоэмоциональном состоянии кумулятивного аффекта, не мог в полной мере осознавать фактический характер и значение своих действий и осуществлять их произвольную волевую регуляцию и контроль.

НА ОСНОВАНИИ ВЫШЕИЗЛОЖЕННОГО ОБВИНЯЮТСЯ:

БУДАНОВ Юрий Дмитриевич, ФЕДОРОВ Иван Иванович.

Заместитель военного прокурора Северо-Кавказского военного округа полковник юстиции Ахмедов Ш.М.

Суд

Дальше дело Буданова перебралось в суд. Было это летом 2001 года. Первым судьей, рассматривающим то, что совершил Буданов, оказался полковник Виктор Костин, судья военного суда Северо-Кавказского округа, находящегося в Ростове-на-Дону, там же, где и штаб Северо-Кавказского военного округа, как у нас говорят, «воюющего в Чечне». В Ростове-на-Дону очень велико влияние военных на всю жизнь города. Тут находится главный военный госпиталь, через который прошли тысячи искалеченных раненых военных из Чечни. Здесь живут семьи многих офицеров, находящихся в Чечне. Можно сказать, что в каком-то смысле этот город - прифронтовой. И это обстоятельство сыграло большую роль в судебном развитии дела Буданова. Пикеты и митинги у стен суда - в защиту Буданова, с лозунгами «Судят Россию!» и «Свободу герою России!» - были постоянным общественным аккомпанементом процесса.

Первая порция судебных заседаний шла больше года - с лета 2001-го по октябрь 2002 года. Причем происходило все совсем не с точки зрения «прав-виноват», а исключительно в манере «отбеливания» Буданова от всех грехов и преступлений. Судья Костин на протяжении всего времени заседаний демонстрировал свою откровенную пробудановскую пристрастность, отметал ВСЕ ходатайства со стороны потерпевших Кунгаевых, отказывал ВСЕМ свидетелям, которые могли бы что-либо сказать «против» Буданова. Было отказано даже в допросе генералов Герасимова и Вербицкого - на том основании, что они дали разрешение арестовать полковника-убийцу.

Прокурор в этот период также откровенно выступал на стороне подсудимого, фактически являясь его адвокатом, хотя обязанность прокурора, как известно, - защищать интересы жертвы.

Так это было внутри суда, так и снаружи. Общественное мнение в целом (митинги у здания суда с красными коммунистическими флагами, цветы Буданову, когда его вводили в здание суда перед началом очередного заседания) оказалось на стороне полковника. Руководство Министерства обороны (публичные выступления министра Сергея Иванова о том, что «Буданов, безусловно, не виноват») - тоже.

Идеологическая база для «отбеливания» Буданова от грехов была выбрана следующая: да, он совершил преступление, но он ИМЕЛ ПРАВО его совершить, ИМЕЛ ПРАВО так поступить с Эльзой Кунгаевой на том основании, что мстил на войне противнику и поскольку считал девушку снайпершей, виновной в гибели офицеров полка в феврале 2000 года, во время тяжелых боев в Аргунском ущелье. Мстить «врагам», поясняли участники процесса, именуя «врагами» чеченцев, - это справедливо и праведно…

У семьи Кунгаевых с самого начала заседаний обнаружились серьезные проблемы с адвокатами. Семья - очень бедная, многодетная, безработная, вынужденная перебраться в палатку, в беженский лагерь на территории Ингушетии, после трагической гибели старшей дочери от рук полковника, опасаясь мести со стороны военных за то, что обратились в суд (им угрожали неоднократно). Поэтому защитников у них просто не оказалось. И тогда правозащитный центр «Мемориал» (базируется в Москве, но имеет филиал в Ростове-на-Дону) сам нашел адвокатов и долгое время осуществлял их пусть минимальную, но все-таки оплату.

Первым адвокатом, вступившим, таким образом, в дело, был Абдула Хамзаев, старейший чеченский юрист, давно живущий в Москве, к тому же дальний родственник Кунгаевых. Надо сказать, что его защита долгое время не была эффективной - скорее даже наоборот. И сам Абдула Хамзаев в этом не виноват. Просто наше общество, увы, развивается, как расистское, оно не доверяет выходцам с Кавказа, а тем более из Чечни, ни на йоту. Толку от пресс-конференций, собираемых Хамзаевым в Москве для того, чтобы рассказать, как тяжело движется дело в военном суде Ростова-на-Дону, не было никакого - журналисты не доверяли тому, что он говорит, и поэтому общественной кампании в защиту Кунгаевых не получалось… А в ней, единственной, и было спасение судебных перспектив политического дела, которое стопорилось, едва начавшись…

И тогда «Мемориал» пригласил, в помощь к Хамзаеву, молодого московского адвоката Станислава Маркелова, члена Межреспубликанской коллегии адвокатов (кстати, это та же коллегия, в которой состоят адвокаты Буданова). Из крупных дел, которые Маркелов вел до этого и чем привлек внимание «Мемориала», - это первые в России дела по обвинению в терроризме и политическом экстремизме (взрывы памятников императору Николаю Второму под Москвой, попытка взрыва памятника Петру Первому, убийство скинхедами граждан России афганской национальности).

Маркелов - русский, и тогда это было принципиально. Выбор «Мемориала» был правильным, потому что дальше именно Маркелову, благодаря его энергичности, и правильно избранной тактике и манере общения с прессой впоследствии удалось привлечь к процессу большое общественное внимание, прежде всего журналистов в Москве, российских и иностранных, освещающих жизнь России. Это сыграло принципиальное поворотное значение для развития всего дела Буданова.

Но вот свидетельства адвоката Станислава Маркелова о том, что он увидел в суде, только вступив в дело (в этот момент процесс был фактически закрытым, присутствие журналистов запрещалось):

– Обстановка в зале была такова, что суд очень спешил, не желал углубляться ни в одну из наших просьб, отметал все, что может быть истолковано против Буданова. Только - в его защиту, в поддержку линии его защиты. А все наши ходатайства - например, о вызове «наших» свидетелей, о привлечении экспертов, о назначении независимых экспертиз - полностью не принимались во внимание. Мне казалось, судья Костин их даже не читает… Потому что какие бы ни были ходатайства - все скопом возвращали нам с отказом. А это по более чем десятку ходатайств в день.

– А почему ходатайств было так много? Зачем вы тоже дразнили суд, заваливали его таким их количеством? Разумна ли подобная адвокатская линия?

– Причина была проста: суд допускал нарушение за нарушением, и мы, как адвокаты, обязаны были реагировать. Ну, например, откуда взялось такое количество ходатайств? И откуда все эти люди, которых мы просили пригласить в суд для дачи показаний со стороны потерпевших? И почему вокруг, по крайней мере, двух из них, развернулась такая бешеная борьба - и суд делал все, чтобы свидетели никогда не оказались допрошены? Напомню обстоятельства дела: накануне совершения преступления - 26 марта 2000 года, днем - Буданов вместе с другими офицерами, как на следствии показал и он, и офицеры, задержал в селе двоих чеченцев, и один из них якобы указал на тот дом, где, как утверждает Буданов, жила семья, поддерживавшая террористов или члены которой сами являлись террористами. Фамилии информаторов в материалах дела значились - их не скрывали. Мы, защита, стали выяснять, кто же эти люди, которые ввели Буданова в заблуждение, показав на дом Кунгаевых? Если, конечно, все это было и они вообще вводили его в заблуждение? Наша позиция была понятна: пусть эти люди приедут в суд и скажут, почему они это сделали? И вот тут-то и начались странности… Мы выяснили: один «информатор» - ГЛУХОНЕМОЙ. То есть физически он просто не мог СЛЫШАТЬ вопроса Буданова о том, кто в селе Танги-Чу - снайперша. И также физически ничего не мог ему ответить. Заметьте, в материалах дела утверждается, что этот глухонемой информатор именно «рассказал» обо всем Буданову!…

– А другой информатор?

– Его было еще проще найти. Дело в том, что 26 марта, после встречи с Будановым, этого второго информатора и полковника - конечно, совершенно случайно, вместе сфотографировали корреспонденты военной газеты Министерства обороны «Красная звезда». Именно в тот день корреспонденты работали в селении Танги-Чу. И одиннадцать их снимков из Танги-Чу - теперь часть уголовного дела. Так решила военная прокуратура, проводившая предварительное следствие. Это значит: человека можно всегда отыскать по фотографиям, и тогда тот, кто на фотографии, подтвердит суду, что в тот роковой вечер Буданов ехал в село Танги-Чу пленить террористов… Мы размышляли именно так - согласитесь, это важно и принципиально. Но дальше также начались недоразумения и непонятности: мы внимательно изучили фотографии, которые предоставили корреспонденты «Красной звезды», и оказалось, что дата съемки на них - 25 марта, а не 26-е, на чем настаивал Буданов в подтверждение своей версии (таковы материалы предварительного следствия). Напомню, что якобы именно 26-го днем информаторы сказали Буданову о «снайпершах», и он, желая отомстить за убитых товарищей, будучи на нервном взводе от только что сообщенного ему, поехал «брать снайпершу». Он еле терпит, чтобы дождаться вечера, сильные чувства захватывают его полностью и дальше, движимый ими, уже признанными к тому моменту судмедэкспертизой праведными, расправляется со «снайпершей», как с врагом, мстя за погибших товарищей, по законам военного времени… Однако если оказывается, что информаторы сообщили Буданову обо всем еще 25-го, то о каких спонтанных реакциях - чувствах, захлестнувших полковника полностью и оправдывающих его поведение, - можно говорить?… Есть свидетели, что и 25-го целый день, и 26-го до середины дня, когда в полку началась офицерская пьянка, организованная Будановым по случаю дня рождения его маленькой дочери, полковник был спокоен. И никакой снайперше мстить не собирался…

– Однако давайте будем объективны. Хорошо - кто-то ошибся в датах. Такое бывает. Там - война… Ладно…

– Нет, не «ладно». Несхождение деталей в деле Буданова - на каждом шагу. Все, что можно, «пририсовано». Например, в материалах предварительного следствия значится, что информатор указывал на дом «грязно-белого цвета» - тот, в котором «жила снайперша». Но дом Кунгаевых, откуда Буданов похитил Эльзу, - кирпичный, красный, и его фотографии мы предоставили суду.

– И как отреагировал судья Костин?

– Никак. Как повелось… Еще один пример: информатор указал Буданову, если верить словам Буданова, что «снайперша» живет на улице Заречной, но Буданов-то воровал девушку из дома по Заречному переулку, который в селении Танги-Чу находится в километре от улицы Заречной, и это в прямо противоположном конце селения!… Сложно представить, что информатор не указал Буданову хотя бы направление, в котором надо было ехать за «снайпершей»… Все эти несхождения, даже на обывательский, не юриста, взгляд, говорят об одном: суд просто обязан был выслушать информатора и должен был быть заинтересован вызвать его. Ради установления истины - что же там было в Танги-Чу, в момент принципиальной встречи информаторов и Буданова? И ехал ли Буданов за «снайпершей»? Или просто за красивой девушкой? Которую, изрядно выпив, возжелал в ту ночь? И тогда «антитеррористическая операция», героем и жертвой проведения которой Буданова пытаются представить, - вся эта идеология тут совершенно ни при чем? И судебно-психиатрическая экспертиза не может строить все свои выводы только на этом «героизме» и «чувстве мщения снайперше»? Тем более что в деле есть характерные упоминания на тему о многочисленных предыдущих «бабах полковника» («опять командиру бабу понесли» - цитата из показаний солдата на предварительном следствии), да и другие военные красноречиво свидетельствовали об атмосфере, царившей в 160-м полку, передавали некоторые характерные детали быта танкистов на поле под Танги-Чу…

– И что случилось дальше?

– Дальше суд заявил, что не хочет выполнять собственное решение. И еще, что суд - не розыскное бюро и не обязан искать этого человека… Естественно, адвокаты активизировались и нашли его сами. Он оказался Рамзаном Сембиевым, осужденным, отбывающим наказание в колонии строгого режима на территории Дагестана, как похититель людей. Но сейчас речь - не о личности информатора, не о том, что помощниками Буданова были люди, которые совершали столь гнусные преступления. То, что мы нашли Сембиева в колонии строгого режима, означало только одно - доставить информатора Сембиева в судебное заседание для допроса не представляло никакой сложности. Потому что таковы российские уголовно-процессуальные нормы, в соответствии с которыми все люди, которые находятся в местах лишения свободы, значатся в специальной базе данных и доступны суду. Впрочем, для удобства судьи мы указали, в каком точно месте находился Сембиев, - кстати, совсем недалеко от Ростова-на-Дону… Но и тут суд все равно ответил нам: «Нет. Нам не нужен этот человек. Никакой существенной информации сообщить суду он не может». Более того, слово тогда дали прокурору Назарову (он поддерживал государственное обвинение в тот момент - в мае 2002 года), и господин Назаров произнес более чем странную для опытного юриста речь следующего содержания: раз свидетель - преступник, то это значит, что он все равно не скажет правду, и «нам его сюда тащить» не имеет смысла… Я был поражен: для прокурора оказалось не важным, что Сембиев - преступник по одному делу, а по этому - свидетель…

– В чем же причина?

– В идеологических подходах суда к Делу Буданова. Кремль давил в одном направлении: чтобы Буданова отмыли от грехов. И ничего не было важно и не бралось в расчет, когда этот факт мог оказаться не в пользу Буданова… Прокуратура, выстраивая свою линию в зале суда, шла даже на изменение своей роли, определенной Конституцией. Ведь прокурор по статусу - государственный обвинитель, он обязан блюсти интересы прежде всего потерпевшей стороны. От имени государства. А он взял на себя функции адвоката подсудимого - и защищал его от потерпевших… В ходе выступления прокурора Назарова в суде, о котором я говорил, были и вовсе ничем не объяснимые вещи - например, оказалось, что какой-то местный прокурор в Дагестане после нашего заявления в суде подходил к Сембиеву в колонии и спрашивал его там, мол, знает ли тот Буданова, а Сембиев вроде бы ему ответил: нет, не знаю, впервые увидел по телевизору…

– Этот разговор информатора с прокурором был представлен на суде как зафиксированный в форме протокола?

– Нет, конечно. Просто слова, пересказанные в суде в вольной форме. Но, самое поразительное, что суд принял эти объяснения как верные, как доказательные! Не подвергнув их сомнению и исследованию! И не потребовав протокола.

– Что меняют эти «слова Сембиева», если они, конечно, вообще были сказаны?

– Если поверить прокурору на слово и все было так, как он говорит, в любом случае это путь к установлению истины. Выходит, Сембиев не отправлял Буданова по адресу «снайперши» Эльзы, раз он его не знает, и мало ли по какой причине их зафиксировала рядом фотокамера военного корреспондента…

– Можно ли утверждать, что окружной военный суд предпринимал все усилия, чтобы в деле № 14/00/0012-00 по обвинению Буданова не было достоверной картины совершенных преступлений? То есть противоположное от того, что обязан делать суд в соответствии с Конституцией и действующим законодательством?

– Да, именно так. Хочу рассказать еще одну историю, по поводу которой суд не пожелал никаких подтверждений. Одним из аргументов - и в деле, и в судебно-психиатрической экспертизе - была фотография, которую Буданов якобы хранил у себя долгое время и на которой были сняты Эльза Кунгаева с матерью, и обе на фотографии - с оружием в руках. Буданов утверждал, что фотографию ему дал ради поиска этих женщин, застреливших офицеров его полка во время боев в Аргунском ущелье, глава администрации селения Дуба-Юрт Яхъяев. Селение Дуба-Юрт, расположенное на входе в Аргунское ущелье, было действительно эпицентром тяжелых февральских боев 2000 года, в которых участвовал полк Буданова. Так вот, собственно этой фотографии, на основании которой судебно-психиатрическая экспертиза делала свои выводы, будто бы имея перед собой эту фотографию, - ее в материалах дела просто не было… И нет. Значит, во-первых, экспертиза лжет, и это серьезный повод не верить ей и требовать другой экспертизы. А, во-вторых, выходит, что вообще НЕТ той отправной точки (а фотография ею являлась с самого начала следствия), с которой закрутилось, собственно, «отмывание» Буданова от совершенных преступлений! Все в этом «отмывании» было построено на этой фотографии: якобы Буданов, обуреваемый страстями и памятью о трагически погибших от снайперских пуль боевых товарищах, постоянно хранит фотографию у сердца, дал клятву себе и другим обязательно найти и уничтожить снайперш. И вот, когда информатор ему говорит об адресе, тут-то и сдают нервы у Буданова, и он решается на самосуд, вместо того, чтобы позвать представителей правоохранительных органов…

– Хорошо, даже если фотографии нет в деле, но все равно - остается как важный свидетель Яхъяев, глава сельской администрации Дуба-Юрта? Можно ведь допросить его в суде?

– Это если следовать нормальной судебной логике - докопаться до истины и реальной вины каждого. Но у нас - другой суд, идеологический, он стоит на страже интересов военных преступников и полагает, что это и означает стоять на страже интересов государства. Так вот, судья Костин и в этом случае сказал: «Нет. Не надо нам Яхъяева. Он ничего важного нам не сообщит». Хотя Яхъяев мог бы перевернуть ход суда. Мы нашли этого главу сельской администрации, и он согласен был приехать на заседания в Ростове. Правда, свободно и самостоятельно он этого сделать не смог бы - ему необходима была повестка из суда, чтобы пройти через блокпосты в Чечне и выехать за ее пределы… Но суд повестки не дал.

– Какова была мотивировка судьи Костина при отказе допросить также и генерала Герасимова - того, кто утром 27 марта 2000 года приехал в расположение 160-го