Глава 72. Ламейсон позвонил Ричеру на телефон, который был куплен для общения между членами отряда

Ламейсон позвонил Ричеру на телефон, который был куплен для общения между членами отряда. На телефоне Ричера высветилось имя Карлы Диксон. Ламейсон воспользовался ее телефоном. Открытая провокация. Его голос звучал самодовольно.

– Ричер? – сказал он. – Нам нужно поговорить.

– Ну так говори, – ответил Ричер.

– Ты совершенно бездарен.

– Ты уверен?

– До настоящего момента ты проиграл все раунды.

– За исключением Саропиана.

– Верно, – ответил Ламейсон. – И я очень об этом жалею.

– Пора привыкать. Потому что следующие шесть раундов проиграешь ты, а потом мы с тобой получим возможность развлечься по‑настоящему.

– Нет, – возразил Ламейсон. – Этого не будет. Мы совершим сделку.

– Мечтать не запрещено.

– Условия будут превосходными. Хочешь их послушать?

– Только давай побыстрее. Я сейчас в центре. У меня назначена встреча с ФБР. Я собираюсь рассказать им про «Маленькое крыло».

– И что ты им расскажешь? – осведомился Ламейсон. – У тебя ничего нет. У нас были неисправные устройства, которые мы уничтожили. Есть документы из Пентагона, где это написано черным по белому.

Ричер ничего не ответил.

– К тому же ты не собираешься обращаться в ФБР, – продолжал Ламейсон. – Ты хочешь освободить своих друзей.

– Ты так думаешь?

– Ты не доверишь их безопасность ФБР.

– Ты меня с кем‑то путаешь, мне плевать на такие вещи.

– Тогда тебя бы здесь не было. Тони Суон, Кельвин Франц, Мануэль Ороско и Хорхе Санчес рассказали нам все. Перед тем, как умерли. Предполагалось, что нам не следовало связываться с отрядом спецрасследований.

– Это всего лишь девиз. Он и тогда устарел, а теперь о нем смешно вспоминать.

– Они в него верили. Кстати, госпожа Диксон и мистер О'Доннел тоже. Их надежда на тебя просто трогательна. Так что поговорим о сделке. Ты можешь избавить своих друзей от страданий.

– Как?

– Ты и госпожа Нигли придете к нам прямо сейчас, и мы подержим вас здесь в течение недели. Пока не спадет напряженность. А потом мы вас отпустим. Всех четверых.

– Или?

– Или я сломаю О'Доннелу руки и ноги, а потом поработаю его ножом с госпожой Диксон. Но сначала я с ней немного развлекусь. А затем мы посадим их обоих в вертолет.

Ричер ничего не ответил.

– И не беспокойся о «Маленьком крыле», – продолжал Ламейсон. – Сделка завершена. Ты опоздал. В любом случае, они отправляются в Кашмир. Ты там когда‑нибудь бывал? Настоящая свалка. Куча дерьма. Уроды сражаются друг с другом. Какое тебе дело?

Ричер вновь промолчал.

– Так мы договорились? – спросил Ламейсон.

– Нет.

– Подумай хорошенько. Диксон не понравится то, что я собираюсь с ней сделать.

– Разве тебе можно верить? Мы придем к вам, а ты меня пристрелишь.

– Согласен, это риск, – сказал Ламейсон. – Но я думаю, что ты на него пойдешь. Ведь ты несешь ответственность за своих людей. Ты их не уберег. Ты их командир, и ты совершил серьезные ошибки. Я много о тебе слышал. Честно говоря, меня уже тошнит от твоего имени. Ты сделаешь все, чтобы им помочь.

– Где ты находишься? – спросил Ричер.

– Я уверен, что ты знаешь.

Ричер посмотрел сквозь ветровое стекло. Попытался прикинуть, сколько времени до полной темноты.

– Мы находимся в двух часах езды, – сказал он, подбавив напряжения в голос.

– Где именно?

– К югу от Палмдейла.

– Почему?

– Мы собирались навестить Дина, чтобы сложить все кусочки головоломки. Как это сделал Суон.

– Разворачивайся прямо сейчас, – сказал Ламейсон. – Ради госпожи Диксон. Могу спорить, она будет громко кричать. Мои парни ею займутся. И я дам ей телефон, чтобы ты мог послушать.

Ричер немного помолчал.

– Через два часа мы поговорим снова, – сказал он.

Потом позвонил Нигли:

– Мы начинаем через шестьдесят минут.

Снова откинулся назад и закрыл глаза.

Через шестьдесят минут небо на востоке стало темно‑синим, почти черным. Видимость стремительно ухудшалась. Много лет назад, где‑то на побережье Тихого океана, педантичная учительница объяснила Ричеру, что сначала начинается закат, затем сумерки и только потом наступает ночь. Она настаивала, что это разные вещи. А если нужно описать сгустившуюся вечернюю темноту, следует употреблять слово «сумрак».

Сумрак – именно это слово пришло сейчас в голову Ричеру. Темно, но не так, как ему бы хотелось.

Он набрал номер Нигли и после первого гудка отключился. Она опустила окно и помахала рукой. Маленькая бледная рука в темноте. Ричер завел двигатель и отъехал от обочины, не включая габаритных огней. Он двинулся на восток, навстречу приближающейся ночи, свернул направо и через три квартала уже катил вдоль ограды «Новой эры» по часовой стрелке. Он еще раз свернул направо и остановился у тротуара. Если принять здание «Новой эры» за часы, Ричер находился возле цифры «4». Если же принять его за компас, Ричер был немного южнее отметки «восток».

Он вышел из машины, замер на месте и прислушался. Ничего не услышал и ничего не увидел. В Хайленд‑Парке жило много народу, но «Новая эра» находилась в коммерческой зоне. Рабочий день давно закончился, и люди разъехались по домам. На улицах стало темно и тихо.

Ричер открыл багажник «Прелюда». Кулаком разбил подсветку. Надорвал пластиковую упаковку с бутылками «Эвиан». Вытащил одну бутылку, отвинтил крышку и долго пил из горлышка. Остатки воды он вылил в канаву, а пустую бутылку поставил в багажник. Затем проделал то же самое еще одиннадцать раз. У него получился аккуратный ряд из дюжины пустых литровых бутылок.

После этого он взялся за канистру с бензином.

Пять галлонов, почти девятнадцать литров. Он аккуратно наполнил все бутылки. Ему в нос ударил резкий запах бензина. Ричеру нравился этот запах. Один из лучших известных ему ароматов. Когда двенадцатая бутылка была наполнена, он поставил канистру на землю. В ней оставалось еще семь литров. Почти два галлона.

Он разорвал упаковку с тряпками для мытья машины.

Это были квадратные куски белого хлопчатобумажного трикотажа со стороной в один фут. Из такого материала делают футболки. Ричер плотно скатал их, как сигары, и аккуратно засунул в горлышки бутылок. Половина «сигары» внутри, половина снаружи. Бесцветный бензин сразу стал подниматься вверх, увлажняя ткань.

«Коктейль Молотова». Грубое, но весьма эффективное оружие, изобретенное фашистами во время гражданской волны в Испании и названное так финнами, воевавшими с Красной армией в 1939 году, в насмешку над советским министром иностранных дел Вячеславом Молотовым. «Никогда бы не подумал, что танк может так долго гореть», – вспоминал финский ветеран.

Танки, здания – Ричер не видел существенной разницы.

Он свернул тринадцатую тряпку и положил на землю. Вылил на нее немного бензина из канистры. Нашел коробок спичек и засунул в карман. Одну за другой снял все двенадцать бутылок с багажника и поставил на дороге в шести футах от заднего бампера «прелюда». Затем поднял тринадцатую тряпку и закрыл багажник так, чтобы тряпка торчала наружу. У машины появился маленький белый хвостик, как у серебристой овечки.

«Шоу начинается», – подумал Ричер.

Он зажег спичку и поднес ее к тряпке, зажатой в багажнике. Через несколько мгновений она вспыхнула. Отбросив спичку, Ричер взял первую бутылку с «коктейлем Молотова». Поджег фитиль от горящей тряпки, отступил назад и швырнул бутылку высоко в воздух через ограду. Она описала широкую пылающую дугу и ударилась в основание задней стены главного здания. Бензин взорвался, вспыхнуло пламя, и образовалось маленькое огненное озеро.

Ричер швырнул вторую бомбу, проделав ту же процедуру. Поджег фитиль, отступил на шаг и сильно метнул бутылку. Снаряд описал такую же дугу и ударил почти в ту же часть стены. Через мгновение огонь запылал еще ярче, огненное озеро увеличилось.

Третью бутылку он швырнул прямо в огонь, за ней четвертую. Пятую сместил немного левее. Появился новый источник пламени. Туда же отправились шестая и седьмая бутылки. После своих мощных бросков Ричер почувствовал боль в правом плече. Загорелась трава возле задней стены здания. Появился дым. Ричер метнул восьмую бутылку в промежуток между двумя кострами. Она немного не долетела до стены – вспыхнула трава. Возникло пылающее пятно длиной в десять футов и глубиной в восемь. Пламя поднималось фута на четыре, красное, оранжевое и зеленое, – бензин ускорил процесс горения.

Девятую бутылку он бросил еще дальше и еще левее. Она взорвалась рядом с входом в здание. За ней последовала десятая бутылка. Она не взорвалась, а покатилась по земле, разбрызгивая горящий бензин. Пламя стремительно побежало по высохшей траве. Ричер прицелился перед следующим броском – и одиннадцатая бутылка вызвала пожар возле угла здания, куда огонь еще не успел добраться. Туда же он швырнул последнюю, двенадцатую бутылку. На этот раз значительно выше – загорелась вся задняя стена.

Ричер открыл багажник, вытащил оттуда тряпку, бросил ее на землю и затоптал огонь. Потом он подошел к ограде и внимательно посмотрел в сторону горящего здания. Пылала трава у дальней стены. Пламя поднималось довольно высоко, но его опережал густой дым. Металлические стены здания сопротивлялись воздействию огня. Но внутри становилось тепло.

«А скоро станет еще теплее», – подумал Ричер.

Он завинтил крышку на канистре и сделал бросок, как дискобол. Канистра перелетела через ограду и упала точно в центр костра – тонкий красный легковоспламеняющийся пластик с двумя галлонами бензина внутри. Какую‑то долю секунды ничего не происходило, а потом канистра превратилась в огромный белый огненный шар. Показалось, что все вокруг горит. Затем огненный шар погас, но пламя стало в два раза выше, и загорелась краска на стене здания.

Ричер сел в «прелюд», включил двигатель, сделал резкий разворот и поехал обратно тем же путем. Он полностью выжал газ, и глушитель издал громкий трубный звук. Ричер надеялся, что Диксон и О'Доннел его услышали, где бы они ни находились. Он подъехал к «цивику» Нигли, выключил двигатель и остался сидеть, глядя в окно. Клубы дыма поднимались в небо, озаренные яркими сполохами пламени. Настоящий пожар, разгорающийся с каждой минутой.

Впечатляющее зрелище.

Ричер мысленно поднял бокал в честь товарища Молотова.

Потом он откинулся на спинку сиденья и стал ждать, когда приедут пожарные.

Date: 2015-09-17; view: 283; Нарушение авторских прав