России», №2, 1988г. Объем - 4600 знаков

«Тройка»

Современники называли его «Некрасовым живописи». Подобно некрасовской, муза художника Василия Григорьевича Перова все­гда была «печальной спутницей печальных бедняков, рожденных для труда, страданья и оков...». На его картинах с невиданной до­толе силой находила отражение горькая жизнь простых русских людей, обреченных на нищету, бесправие, непосильную работу. Произведения, вышедшие из-под кисти Перова, не предназнача­лись для умиротворенного созерцания и любования - они нару­шали покой, будили гражданскую совесть, вызывали стремление бороться за лучшую долю.

Особенно болело сердце художника за судьбы детей, вынуж­денных сызмальства идти «в люди», за грошовые заработки над­рываться на заводах и фабриках.

Каждый раз, встречая несчастных, голодных ребятишек, Васи­лий Григорьевич долго не мог успокоиться. Ему казалось, что в его произведениях нет той силы, которая заставила бы людей плакать злыми слезами, гневно сжимать кулаки. Все больше и больше им овладевала мечта написать картину, посвященную только детям, все яснее начинал он ее видеть. В бессонные ночи ему мерещилась зимняя, вьюжная улица, как бы отгороженная от людей, от город­ской суеты угрюмой монастырской стеной. Вдоль стены, вверх по улице дети везут на салазках огромную бочку с водой. Они выби­лись из сил, ледяной ветер проникает сквозь их ветхую, дырявую одежду, но они все идут, тянут тяжеленную поклажу. Бочка едва не соскользнула с обледенелых саней - хорошо, что случайный про­хожий удержал ее сзади.

По утрам Перов выходил из дома и подолгу бродил по москов­ским улицам, наблюдал, делал наброски, мучительно размышлял, нащупывал композицию, которая никогда не давалась ему легко. Он уже знал: детей будет трое. Картину так и назовет: «Тройка. Ученики-мастеровые везут воду». Но пока Василий Григорьевич написал только двух ребятишек, а вот образ третьего никак не мог найти.

«Долго я его отыскивал, но, несмотря на все поиски, задуман­ный мною тип не попадался, - писал позднее Перов в рассказе "Тетушка Марья» (он был и талантливым писателем). - Однако раз весной, это было в конце апреля, в великолепный солнечный день Я как-то бродил близ Тверской заставы... В опустелом стороже­вом доме с заколоченными окнами, на полуразвалившемся крыльце я увидел большую толпу усталых пешеходов. Иные из них сидели и пережевывали какое-то подобие хлеба, другие, сладко заснув, разметались под теплыми лучами блестящего солнышка. Картина была привлекательная! Я стал вглядываться в ее подроб­ности и в стороне заметил старушку с мальчиком. Старушка что-то покупала у вертлявого разносчика. Подойдя ближе к мальчику, я невольно был поражен тем типом, который так долго отыскивал».

Перов с трудом уговорил старушку позволить ему написать мальчика: она боялась, что это великий грех. И только за хорошую плату она наконец согласилась прийти в мастерскую.

Двенадцатилетний паренек позировал спокойно. Перов писал горячо, быстро, а старушка, которая на самом деле оказалась гораздо моложе, чем предполагал поначалу художник, тихо рас­сказывала, что похоронила мужа, детей и что у нее остался только Васенька - единственная ее радость.

Вскоре после этой встречи картина была окончена и предстала перед зрителями на одной из выставок. Перенесенная на полотно такая обычная для московских улиц той поры сценка, по отзывам современников, «разрывала сердца». «Кто из нас, - писал критик В. Стасов, - не знает «Тройку» Перова, этих московских ребяти­шек, которых заставил хозяин таскать по гололедице, на салазках, громадный чан с водой?.. Выражение безысходных страданий, следы вечных побоев нарисовались на их усталых бледных личиках;

целая жизнь рассказана в их лохмотьях, позах, в тяжком повороте их голов, в измученных глазах...» Художник намеренно приглушил колорит картины, использовал в основном темные тона, вызываю­щие тревожное настроение, боль.

«Тройку» купил Павел Михайлович Третьяков. А через несколь­ко лет на квартиру Перова пришла однажды какая-то старушка. Художник сначала не узнал ее: так она изменилась! Гостья долго не могла произнести ни слова: не переставая, плакала. Потом рас­сказала, что сын ее умер от оспы, а она, схоронив его, распродала свое нехитрое имущество, проработала зиму у барина, скопила немного деньжонок и вот теперь пришла, чтобы купить картину, «где был списан ее сынок». Поров ответил, что картина ему уже не принадлежит, но посмотреть ее можно, и повел старушку в гале­рею Третьякова.

«Придя в ту комнату, где висела картина, которую старушка так убедительно просила продать, я предоставил ей самой найти эту картину, - вспоминал Перов. - Признаюсь, я подумал, что она долго будет искать, а быть может, и совсем не найдет дорогие ей черты; тем более это можно было предположить, что картин в этой комнате было очень много. Но я ошибся. Она обвела комнату своим кротким взглядом и стремительно пошла к той картине, где действительно был изображен ее милый Вася. Приблизившись к картине, она остановилась, посмотрела на нее, всплеснула руками, "как-то неестественно вскрикнула: «Батюшка ты мой! Родной ты мой, вот и зубик-то твой выбитый!» - И с этими словами, как трава, подрезанная взмахом косца, повалилась на пол...» Василий Григорьевич пообещал тетушке Марье написать пор­трет ее сына и послать ей в деревню, записал ее адрес. Через год свое слово он сдержал. В ответ получил благодарное письмо, в котором сообщалось, что она «лик Васеньки повесила к образам и молит Бога о его упокоении». «Вот прошло добрых пять или шесть лет, а и доныне нередко передо мной проносится образ малень­кой старушки с ее маленьким личиком, изрезанным морщинками, с тряпицей на голове и с заскорузлыми руками, но великой душой». Так Перов заканчивает историю, связанную с его бессмертной «Тройкой».

Т. Иванова

Мы рассмотрели содержание такого важнейшего параметра Психической деятельности человека, как внимание. Внимание -категория сложная. Ее трудно уловить. Почему? Потому что внимание не является самостоятельным психическим процес­сом, подобно эмоциям, мышлению, памяти. Оно не существует вне их. Мы не можем быть просто внимательными, независимо от восприятия, мышления, запоминания. Сложен и процесс тренировки внимания, управления им. Не случайно в нашей комплексной программе интеллектуального и духовного раз­вития личности задачу достижения настоящего управления вниманием мы относим только на третью ступень, в программу «Ультра-рапид». В этой программе мы достигаем совершенства и называем это сверхвниманием. Но начинать выполнение этой задачи надо сегодня. Изучив шесть упражнений по трени­ровке внимания, вы убедитесь в том, что она важна не только для чтения. Все виды деятельности требуют прежде всего вни­мания и умения своим вниманием управлять.