О натуральной оспе, и не только: с чего всё начиналось 5 page

Учитывая, что смертность при поражении мозга после оспенных приви­вок традиционно была высокой (от 30 до 80% - по данным разных авто­ров) и, кроме того, вакцинальная экзема и ползучая вакциния также от­нюдь не редко могли стать причиной смерти[154], и экстраполируя эти дан­ные на весь СССР за 60 лет прививок против оспы (включая в расчет систематически ревакцинируемых, также дающих свой процент заболе­ваемости и смертности после прививок), можно очень осторожно пред­положить, что не менее нескольких десятков тысяч человек от оспенных прививок в СССР погибло и многократно больше стало инвалидами. Была ли в этом необходимость?

И разумеется, я обязан подчеркнуть, что речь здесь идет только о непосредственно связанных с прививками и доказанных осложнениях. Однако на протяжении всей прививочной истории говорится и пишется о том, что прививки способствуют развитию самых опасных болезней. Например, от­носительно рака д-р Элеонор Мак-Бин в своей книге приводит такие выска­зывания специалистов: «Главной, если не единственной причиной чудовищ­ного роста заболеваемости раком являются прививки» (д-р Роберт Белл, ведущий специалист Лондонского ракового госпиталя); «Я уверен, что око­ло 80% всех смертей от рака обусловлено прививками.

Последние извест­ны своим опасным и необратимым воздействием также на сердце» (д-р Герберт Сноу, хирург Лондонского ракового госпиталя); «Я не стесняюсь заявить, что, по моему мнению, самая частая предрасполагающая причина развития рака вносится в кровь вакцинациями и ревакцинациями» (д-р Ден­нис Тернбул, исследователь рака после 30 лет изучения проблемы)[155].

Формат книги в целом и этой главы в частности является единственным ограничением для того, чтобы опубликовать сотни заявлений такого рода, связывающих прививки с самыми разными заболеваниями. Из той же книги Мак-Бин я просто приведу статистику увеличения заболеваемости в США за 70 лет (до 1957 г.): психические болезни - 400%, рак - 308, анемия - 300, эпилепсия - 397, болезни сердца - 179, диабет - 1800, полиомиелит - 680. Многие уважаемые доктора, серьезно занимающиеся проблемами приви­вок и не связанные с прививочным бизнесом, могли бы сказать читателям, что за эти страшные цифры во многом следует «благодарить» вакцинации.

Курс на искоренение натуральной оспы был одобрен ВОЗ в 1959 г., а кампа­ния стартовала в начале 1960-х годов. Разумеется, лейстерский опыт не был указом для ВОЗ, а потому никаких иных идей, как ликвидировать оспу без прививок, у большинства ВОЗовских экспертов возникнуть не могло. Удар­ная кампания по борьбе с оспой прививками довольно быстро показала свою полную неэффективность - оспу вакцинациями обмануть не удалось, как не удавалось в течение всего прививочного периода со времен Дженнера.

При­вивок становилось все больше, а количество случаев заболевания оспой ни­чуть не уменьшалось. Пришлось скрепя сердце возвращаться к лейстерским баранам... Новая стратегия и новая «интенсифицированная» программа были опробованы в 1967 г., когда после 7 лет усердного прививания 42 стра­ны сообщили о 131 000 случаев оспы (причем, по оценкам экспертов ВОЗ, это составляло лишь около 5% всех действительных случаев). Перенесение акцента с прививок на раннюю изоляцию заболевших и наблюдение за контактировавшими с ними, как это было и в Лейстере, оказалось таким же «удачным» и в мировом масштабе. Ливерпульский микробиолог, проф. Дер­рик Бэксби, один из крупнейших специалистов по оспенным вакцинам и ав­тор многочисленных публикаций по натуральной оспе, заявивший в своей заметке в «Британском медицинском журнале», что рассказы об искорене­нии оспы прививками подходят разве что для научно-популярных брошюр[156], высказался следующим образом: «Несомненно, прививки играли роль в сни­жении частоты заболеваемости до уровня, доступного для контроля. Тем не менее, ключ к искоренению болезни был в перенесении акцента с не слишком успешных массовых прививок на динамическую кампанию по надзору за предотвращением заражения, подкрепленную прививками. Важность такой по­литики была продемонстрирована в Сьерра-Леоне. В1967 -1968 гг. заболе­ваемость оспой в Сьерра-Леоне была самой высокой в мире. Кампания по искоренению стартовала там в январе 1968 г., а последний случай был зареги­стрирован в апреле 1969 г. С тремя из четырех самых крупных вспышек оспы удалось справиться без массовых прививок. Такой же успех был дос­тигнут в других странах Западной и Центральной Африки[157] (выделено мной. – А.К.)». С неохотой признают это и другие вакцинаторы[158].

Заключение

Думаю, что, прочитав эту главу, читатель захочет спросить: хорошо, что же вообще представляли собой эти самые болезни, прививание которых человеку якобы защищало его от натуральной оспы? Забавно, но, похоже, четкого ответа на этот вопрос нет. Вся эта история с лошадиным мокрецом и коровьей оспой с самого начала была тесно связана с корыстными выдум­ками Дженнера, несколько раз менявшего свои взгляды на природу и свой­ства коровьей оспы в зависимости от того, что можно было удачнее «сбыть» публике, а потому, по точному выражению проф. Крейтона, никог­да не говорившего прямо, если можно было быть скрытным и туманным.

Начнем с так называемого лошадиного мокреца (horsegrease), болезни лошадиной бабки, которую Дженнер в первом и самом главном своем эссе 1778 г. объявил «источником истинной коровьей оспы». Мысль о привива­нии вонючего гноя с лошадиных копыт была принята публикой столь недру­жественно (особенно отговаривали Дженнера от этой идеи д-ра Вудвиль и Пирсон в Лондонском инокуляционном госпитале), что с 1799 г. и далее Дженнер не обмолвился о ней более ни единым словом, переключившись на уникальную «самозарождающуюся» коровью оспу. Проф. Д. Бэксби дает в своей книге лаконичные сведения о тех заболеваниях лошадей, которые могут рассматриваться в качестве имеющих отношение к вопросу о нату­ральной оспе и защите от неё[159].

Я лишь вкратце суммирую эту информа­цию. Существует очень много неточностей в описаниях различных лошади­ных болезней и в их названиях. Если предположить, что Дженнер говорил о той болезни, что называется мокрецом и в наши дни, то она не имеет никако­го отношения к натуральной оспе и в целом к семейству вирусов Poxviridae, к которому относятся разные «оспенные» вирусы. Эта болезнь возникает у лошадей, которые содержатся в условиях повышенной влажности и имеют постоянный контакт с грязью. При улучшении условий содержания эта бо­лезнь, предположительно вызываемая грибком Dermathophilus congolensis, проходит бесследно. Под болезнью же, называвшейся в ХГХ в. лошадиной оспой (horsepox), ныне понимают совершенно другую болезнь, также не имеющую никакого касательства к интересующему нас предмету, а именно лошадиную экзантему, вызываемую вирусом герпеса.

Сейчас трудно сказать, откуда именно брали вакцинаторы свой «чудо­действенный» материал и насколько можно верить их рассказам о неверо­ятных успехах в защите от натуральной оспы с помощью лошадиного мок­реца. Бэксби предполагает, что тем не менее в XIX в. существовала некая другая, истинная лошадиная оспа, предположительно вызывавшаяся виру­сом из того же семейства Poxviridae, подсемейства Chordopoxviridae и вида Orthopoxviridae, при этом невесть откуда бравшимся - вероятно, так же как и в случае с коровьей оспой (см. далее), источником становилось «неиз­вестное маленькое дикое животное» (some unknown small wild animal)[160], усердно поставлявшее нужные вирусы домашним животным.

Отдавая дань ловкости этого неуловимого маленького хитреца[161], уже два века умудряющегося скрываться от исследователей, я хотел бы лишь обра­тить внимание читателей на то, что именно с появлением на сцене вирусоло­гических исследований истинная лошадиная оспа, чем бы она ни была, словно по роковому совпадению исчезла и никогда больше не появлялась. После­дняя вспышка этой болезни, со слов Бэксби, была зарегистрирована в 1901 г. и двумя годами позднее описана д-ром Ф. Блэксоллом[162] (бывшего, кстати, директором английского Правительственного института прививочных лимф, открывшегося в 1899 г.), да и в том описании не было ничего важного.

Известно, что при контакте с рукой человека она вызывала язвы, сход­ные с теми, которые вызывала коровья оспа. Д-р Джон Лой из Йоркшира экспериментировал с лошадиной оспой, прививая ею сначала коров, а по­том уже детей, в том числе и друг от друга, и инокуляционный тест у него неизменно показывал, что они защищены. Об этом он сообщил в своей статье «Отчет о некоторых экспериментах по выяснению источника ко­ровьей оспы» в 1801 г.[163] Он послал ее копию Дженнеру; тот одобрил эти изыскания и заявил в одном из частных писем, что «они убедительно под­тверждают мои ранние высказывания».

Однако к тому времени, какя сказал выше, Дженнер навсегда решил отка­зать лошадиному мокрецу в каком-либо участии в своей теории, и никакого дальнейшего развития дело не получило, хотя Дженнер и потом использо­вал лошадиную оспу наравне с коровьей. Поскольку сама эта болезнь была достаточно редкой и практически никогда не служила источником приви-вочныхлимф[164], никакой объективной интерпретации результатов нескольких сомнительных по качеству экспериментов восторженных исследовате­лей сейчас быть уже не может, а самой болезни более не существует, то всю историю с лошадиной оспой можно признать слишком туманной и не слиш­ком достоверной, хотя и в цитируемой книге, и в более поздних своих рабо­тах проф. Бексби заявлял, что вирус вакцины происходит именно от той самой (таинственной и так вовремя исчезнувшей!) лошадиной оспы. В пер­вую очередь возникает вполне логичный вопрос о причинах этого поспешно­го исчезновения «правильной» лошадиной оспы. Неужели из-за того, что пе­ревелись загадочные «неизвестные маленькие дикие животные», не дожи­даясь, когда они станут предметом беспристрастного научного изучения?

Но что же с заветной коровьей оспой? Не желая утомлять читателя деталями, которые могут представлять интерес лишь для специалистов, я, как и в случае с лошадиным мокрецом, лишь суммирую нынешние пред­ставления по этому вопросу (которые до сих пор являются предметом дискуссии).

То, что в XIX в. и ранее именовалось коровьей оспой, может быть проявлением нескольких совершенно различных болезней, в том числе чаще всего встречающейся паравакцинии, вызванной парапоксви-русом, которой нередко заражаются от скота фермеры[165], коровьей оспы (вирус которой, как и вирус натуральной оспы, относится к тому же виду Orthopoxviridae), а также бычьего герпеса и нескольких видов бородавок.

Коровья оспа, несмотря на свое название, на самом деле не является болезнью коров (ею, так же как и коровы, заражаются представители се­мейства кошачьих, а также слоны, носороги, муравьеды, окапи; описано заражение коровьей оспой домашней собаки), но кто является истинным хозяином этого вируса - неизвестно (см. выше, о «неизвестном малень­ком диком животном»). Человек в целом очень мало восприимчив к этой болезни (так, в Англии регистрируется один-два случая в год)[166], причем в половине случаев заражение происходит вовсе не от коров, а от кошек.

Увидел ли Дженнер настоящую коровью оспу или позднейшее обнару­жение этой болезни как вызываемой вирусом того же семейства и вида было простым совпадением, останется загадкой. Коровья оспа у домаш­него скота традиционно была столь редким явлением, что на всем протя­жении ХIХ в. никогда не служила хоть сколько-нибудь надежным источником прививочного материала.

Сам Дженнер, сделав всего несколько ус­пешных (с его собственных слов) прививок, быстро утратил этот источ­ник и через некоего студента-ветеринара по фамилии Тэннер, ассистиро­вавшего д-ру Вудвилю в уже упоминавшемся Лондонском инокуляцион-ном госпитале, получил какой-то весьма подозрительный материал из пустул пациентки по имени Энн Бампас, которая вскоре после прививки коровьей оспы заболела самой настоящей натуральной оспой[167].

Именно лимфа, полученная Вудвилем из лондонского коровника в Грэйс Инн Лейн и, очевидно, зараженная в его госпитале натуральной оспой, в том числе и от Энн Бампас, дала начало многим европейским лимфам (в том числе и использовавшимся Дженнером). Проследить их судьбу трудно, но, вне всякого сомнения, то, что в течение всего ХГХ века зачастую выда­валось за прививки коровьей оспы, было не чем иным, как старыми добры­ми инокуляциями, с примесью коровьей оспы или без нее не суть важно.

Редкость самой болезни, т.е. этой настоящей коровьей оспы, и еще боль­шая редкость инфицирования ею человека заставляют задуматься над тем, что же Дженнер, Вудвиль и другие действующие лица принимали за коро­вью оспу. Очень вероятно, что не человек заражался коровьей оспой от коров (как в силу своей малой восприимчивости к вирусу коровьей оспы, так и в силу редкости самой болезни), а коровы заражались натуральной оспой от человека (например, от кого-то из недавно инокулированных работников фермы), а потом уже ослабленной натуральной оспой вновь заражался кто-то из ухаживавших за скотом. Это объясняет, почему пустулы возникали только у коров (а не у быков и телят), и только на вымени - ведь с ним и соприкасались руки свежеинокулированных дояров и доярок. Хотя такое развитие событий вряд ли было очень частым, все же вероятность его была намного выше вероятности заражения человека настоящей коровьей оспой.

В свое время вопросом относительно возможности заражения коров человеческой натуральной оспой занималась так называемая Лионская комиссия во главе с д-ром Шаво, опубликовавшая свой отчет в 1865 г. Хотя коровы и не заболевали типичной натуральной оспой (по иронично­му замечанию проф. Крейтона, с таким же успехом можно было пытаться превратить конский каштан в каштанового коня), тем не менее пустулы получать все же удавалось. Логично предположить, что точно такая же история могла быть не только с коровами, но и с лошадьми, бабки которых могли заражать недавно инокулированные конюхи (которые в те време­на, кстати, занимались и дойкой коров, так что могли переносить инфек­цию и с вымени коров на бабки лошадей). Полагаю, что частичным под­тверждением этой гипотезы может быть описывавшийся гомеопатами успех в лечении натуральной оспы нозодами Malandrinum (из лошадино­го мокреца) и Vaccininum (из коровьей оспы).

Если все это так, то круг замыкается. Никаких оригинальных прививок новой болезни не было - речь шла всё о тех же инокуляциях в различных их модификациях (вирус проходил через коров, лошадей, потом через лю­дей). Да, он терял свойство вызывать типичную натуральную оспу. Однако невозможно отмахнуться от факта, который ряд исследователей со стати­стикой в руках доказывали, что прививки предрасполагают к последующе­му заболеванию натуральной оспой, не говоря уже о бесчисленных доку­ментированных фактах позорного провала обещанной «защиты», которые вакцинаторы традиционно пытались списывать на что угодно, лишь бы не поставить под удар, говоря словами д-ра Седильо, «неприкосновенную свя­тыню», какой является сам оспопрививательный обряд[168].

После того как тысячи и тысячи спасаемых от натуральной оспы были заражены сифилисом и иными столь же малоприятными болезнями при методе переноса материала «от руки к руке», в разных странах постепен­но пришли к необходимости (несмотря на яростное сопротивление неко­торых вакцинаторов, все еще пытавшихся отрицать очевидное) отказать­ся от гуманизированной лимфы в пользу телячьей лимфы или метода ретровакцинации. Дня получения такой лимфы теленку вносилось содержи­мое оспенных пустул больного натуральной оспой человека, а когда на животном вызревали десятки оспенных пустул, жидкость бралась из них и фиксировалась глицерином. Никакого отношения к коровьей оспе, разу­меется, эта процедура не имела. Это опять-таки была инокуляция, хотя и модифицированная - ослабление достигалось прохождением вируса оспы через животное. Позднее теленку стали вносить разные штаммы вируса вакцины, о котором необходимо сказать несколько слов.

Когда в конце 1960-х годов были проверены прививочные штаммы, ис­пользовавшиеся в ряде стран, то было обнаружено, что некоторые из них (это следовало из структуры ДНК) явно имели своим предшественником вирус variola, т.е. вирус, вызывающий натуральную оспу у человека. Такая практика «человек-теленок-человек» (ретровакцинация) с различными модификациями была распространена до конца 1930-х годов, когда ливер­пульским бактериологом Алленом Уолтером Доуни (1901-1988) был об­наружен так называемый вирус вакцины - третий в дополнение к двум уже известным нам вирусам из вида Orthopoxviridae (коровьей и натуральной оспы; последний, кстати, был окончательно идентифицирован лишь в 1947 г.) семейства Poxviridae. Именно его штаммы лежат в основе всех нынеш­них противооспенных вакцин. Происхождение этого вируса неизвестно, но предполагается, что он является гибридом коровьей и натуральной оспы. Взаимоотношения трех представителей одного семейства достаточ­но сложные и не всегда укладываются в традиционные представления о «перекрестной защите» (если вообще верить в универсальность зашиты такого рода). Так, прививка оспенной вакцины, основанной на вирусе вак­цины, не защищает от инфицирования коровьей оспой, «хотя, возможно, и делает проявления болезни мягче»[169] (опять это неизменное «мягче!»).

Итак, «темна вода во облацех». Что именно открыл Дженнер, да и от­крыл ли он что-то вообще? Вряд ли кто-то может дать ответ на этот воп­рос, потому что мы не знаем, с чем он и его последователи имели дело. Если все, что обнаружил Дженнер, это следы натуральной оспы человека на вымени коров (что вероятнее всего и что, я предполагаю, так и было), то приходится отказать ему даже в минимальных почестях. Оставим всё это, однако, под вопросом. Но отвратительные, безнравственные экспе­рименты на детях, научная недобросовестность, корысти ради[170], сокрытие нежелательных доя продвижения бизнеса фактов[171] и безмерная алч­ность «благодетеля и спасителя человечества» вряд ли могут вызывать какие-либо сомнения у непредубежденного читателя.

Завершая эту главу, вернемся к главному вопросу: какова же была роль прививок в искоренении натуральной оспы? Точный ответ мог бы дать только следующий фантастический сценарий: изобрести машину време­ни, отправиться в прошлое и каким-то образом помешать Дженнеру объя­вить об открытии средства, на всю жизнь спасающего от натуральной оспы. Вполне возможно, что тогда исчезновение оспы человечество уви­дело бы намного раньше, чем это произошло вместе с прививками (как фактически исчезла чума, но с натуральной оспой это сделать, вероятно, было бы еще проще, так как натуральная оспа - это антропоноз, т.е. бо­лезнь лишь человека).

Однако машины времени у нас нет. Значит, остает­ся проанализировать имеющиеся факты. Провалы оспенных прививок на протяжении всей истории прививочной борьбы человека с натуральной оспой хорошо документированы независимыми наблюдателями в разных странах - в настоящей главе я привел лишь самую незначительную часть из наиболее известных. В тех странах, которые полагались исключитель­но на одни прививки, ничего кардинально не меняя в сфере гигиены и санитарии (Япония, Мексика, Англия до последней четверти ХК в. и др.), натуральная оспа не только никуда не исчезала, но оспенные эпидемииусиливались и становились чаще, забирая, по мере всё большей «привитости» населения, всё больше жертв.

Когда ВОЗ, принципиально игнорировавшая имевшийся опыт, упрямо старалась ликвидировать натуральную оспу одними прививками, она быс­тро убедилась в полном провале этого плана, после чего была вынуждена фактически перейти к лейстерскому методу - ранней изоляции заболев­ших и наблюдению за контактировавшими с ними. Однако это был ухуд­шенный вариант, поскольку он включал прививки контактировавшим с заболевшими оспой, чего в Лейстере практически не делалось. Если про­ецировать успешный опыт Лейстера, частично предсказанный д-рами Хейгартом и Симпсоном, на весь мир, то прививки можно смело выбро­сить - в них просто не было никакой необходимости.

С другой стороны, перед нами примеры не только Лейстера, но и стран, где прививки против натуральной оспы либо не требовались по закону вообще, либо процент привитых был традиционно настолько невелик, что и по самым занижен­ным вакцинаторским меркам ни о каком коллективном иммунитете не могло идти и речи. Впрочем, всё это имеет значение лишь в том случае, если мы верим, что прививки защищают на практике, а не на страницах престижных научных журналов. Ясно одно: не будь прививок - были бы сохранены жизни десятков тысяч жертв поствакцинальных осложнений, не были бы разрушены жизни еще сотен тысяч, ставших после прививок инвалидами, и жизни членов их семей...

Глава об истории натуральной оспы была бы неполной, если бы я не упомянул о научной гипотезе, связывающей с прививками против нату­ральной оспы СПИД. 11 мая 1987 г. на первой странице лондонской «Тайме» появился большой материал подзаголовком «Прививки против натуральной оспы запустили вирус СПИДа». Советник ВОЗ, пожелавший сохранить анонимность, заявил в своем интервью «Тайме»: «Я считал эту связь чистым совпадением, пока не были получены последние данные относительно возможных реакций на оспенную вакцину. Сегодня я пола­гаю, что теория, связывающая эту вакцину и СПИД, объясняет внезапное появление последнего». В пользу этой теории, по мнению эксперта ВОЗ, говорит следующее: 1) Семь африканских государств, наиболее страдаю­щих от СПИДа, - это именно те семь стран, в которых наиболее активно проводилась кампания по прививанию от натуральной оспы. 2) Бразилия, единственная страна в Южной Америке, в которой проводились массо­вые прививки против оспы по программе ВОЗ, имеет самый высокий уро­вень заболеваемости СПИДом 3) Дети из стран Центральной Африки в возрасте младше 11 лет (т.е. не прививавшиеся против натуральной оспы) имеют меньшую заболеваемость СПИДом 4) Факт, что в Африке СПИД не делает различия между полами, в то время как в западных стра­нах им болеют в основном гомосексуалисты, может быть объяснен следу­ющим образом. Около 14 тыс. гаитян, работавших в Африке под эгидой ООН, получили там прививки против оспы. Они вернулись на Гаити как раз в то время, когда Гаити стал излюбленным местом развлечений сан-францисских гомосексуалистов 5) Возбудитель СПИДа, который ранее считался учеными «слабым, уязвимым и медленным», приобрел в афри­канских странах новые, агрессивные черты, что можно объяснить способ­ностью живых вирусов (полученных с прививками против натуральной оспы) пробуждать к жизни дремлющие вирусы, в частности и вирус СПИ­Да. Когда «Тайме» обратилась за разъяснениями к д-ру Роберту Галло, идентифицировавшему вирус иммунодефицита человека (ВИЧ), вызы­вающий СПИД, то он ответил: «Связь между программой ВОЗ по искоре­нению натуральной оспы и эпидемией СПИДа в Африке - интересная и важная гипотеза. Я не могу утверждать, что всё было именно так, но я давно уже говорю о том, что использование живых вакцин - как напри­мер, вакцина против оспы - может активировать дремлющую инфекцию, такую, как ВИЧ»[172].

Представляет ли всё написанное в этой главе исключительно истори­ческий интерес? Отнюдь. Хотя угрозы натуральной оспы больше не суще­ствует, иным вакцинаторам не лень бросить идею о новом массовом ос­пенном прививании - то в свете ими самими же придуманной угрозы оспенного биотерроризма, то в свете местных вспышек инфекций, свя­занных с другими вирусами вида Orthopoxviridae. Когда американцы в 2002 - 2003 гг. пытались планово привить полмиллиона работников служб здравоохранения и спасения, то на прививки согласились лишь 39 тысяч, причем трое поплатились за это жизнью, и еще несколько десят­ков - лечением в реанимационном отделении. Несколько военнослужа­щих, привитых от натуральной оспы, наградили контактной вакцинией своих жен и детей.

А вот одно из сообщений, повторенных 21-22 февраля 2002 г. во многих российских СМИ: «Как полагает директор НИИ вирусологии имени Ива­новского академик РАМН Владимир Львов, есть достаточно оснований, чтобы ввести в России поголовную вакцинацию от этой болезни. Об этом, как передает РИА "Новости", он рассказал во вторник на коллегии Минзд­рава. Академик отметил, что хотя оспа и ликвидирована как болезнь, ее возбудитель в природе остался. В африканских джунглях в последнее вре­мя регистрируется так называемая "обезьянья оспа", которая, по сути дела, является "оспой, передаваемой через мелких грызунов, обитающих на этом континенте". Возбудитель оспы, передаваемый грызунами, был обна­ружен и в нашей стране, в частности на Кольском полуострове, в Заполя­рье, в среднеазиатской пустыне. По словам Владимира Львова, в мире сей­час существует огромное количество природных очагов, в которых мо­жет произойти адаптация к передаче оспы человеку. В связи с этим акаде­мик отметил, что он совершенно убежден, что нужно начинать массовую вакцинацию. Правительство США, по его словам, уже закупило 100-300 миллионов доз вакцины для иммунизации населения. Академик отметил также, что наилучшие результаты достигаются при вакцинации детей»[173].

Не спешите назвать это сумеречным бредом, мои информированные читатели. Российские вакцинаторы настолько уверены в том, что раз по­явившаяся вакцина не может исчезнуть навсегда, что ныне разрабатыва­ют новую адскую смесь: вакцина против натуральной оспы вместе с вак­циной против гепатита В. Одна вредная и бессмысленная вакцина будет скомбинирована с другой, не менее вредной и еще более бессмысленной. Как вам понравится вот это: «Российскими учеными из новосибирского научного центра "Вектор" разработан новый, модифицированный вари­ант вакцины против оспы». Об этом... заявил заместитель директора ГНЦ вирусологии и биотехнологии «Вектор», член-корреспондент РАН Сергей Нетесов. «В центре "Вектор" получен пока лабораторный вариант вакцины на культуре клеток вируса оспы», - уточнил ученый. При этом новый вариант вакцины может одновременно защищать человека и от оспы, и от гепатита В. «Россия и сейчас защищена против оспы - на случай эпидемии в стране есть достаточный запас противооспенной вак­цины, но она в ряде случаев вызывает различные болезненные реакции у человека, вплоть до смертельных случаев», - рассказал Нетесов. «То, что сейчас разработано нашими учеными, не является радикально новой вакциной против оспы, но она более безопасная, вызывает значительно меньше побочных реакций в организме», - заявил замдиректора Центра вирусологии и биотехнологии. «Теперь эта вакцина должна пройти аттес­тацию на животных в Государственном контрольном институте им. Тара-севича, а затем клинические испытания на безвредность и переносимость на людях. Ученые считают, что по своим параметрам она вполне может быть использована для иммунизации...»[174].

Не могут смириться специалисты из далекого «Вектора» с тем, что вту­не пропадают заботливо сохраняемые и выращиваемые ими вирусы нату­ральной оспы, ищут применения им и своей кипучей энергии. Выходит, рано радовались те, кто считал, что вместе с натуральной оспой в Лету кануло не меньшее, а то и большее проклятие - прививки от нее?

Люди... будьте бдительны!

Date: 2015-09-05; view: 388; Нарушение авторских прав