Раздел третий Успешность профессиональной деятельности и свойства нервной системы и темперамента 3 page

В правомерности этого утверждения можно убедиться, если обратиться к данным, полученным в исследованиях представителей различных видов спорта. Есть такие виды, где типологические особенности не имеют решающего значения (например, спортивные игры, в которых типология сказывается главным образом на выборе игрового амплуа и стиля деятельности). В то же время есть и те, для которых отбор не только желателен, но и необходим (парашютный спорт, прыжки в воду и на лыжах с трамплина). Здесь деятельность связана с переживанием страха, и лица, обладающие типологическим комплексом, способствующим проявлению такового, не смогут подняться до высокого уровня мастерства, рано или поздно они прекратят заниматься этим видом спорта.

Собственно, в отношении других видов спорта учет типологических особенностей также приносит пользу. Так, работа над техникой в определенных видах спорта (тяжелая атлетика, бег с барьерами, прыжки) очень монотонная, и не случайно в ряде исследований выявлено, что у мастеров высокого класса – представителей таких видов спорта – наблюдаются типологические особенности, способствующие устойчивости к возникновению состояния монотонии (см., напр., М. Ю. Кузьминых, 1997).

Данный вывод подтверждается и исследованиями западных психологов, когда объектом изучения стали военные летчики. Р. Рейнхард (R. Rеinhаrd, 1970) сравнил нейротизм лучших пилотов ВМС США с нейротизмом американских студентов колледжей. У первых он оказался в два раза ниже. У успешно завершивших обучение летному делу уровни эмоциональной стабильности и экстраверсии были выше, чем у тех, кому это не удалось (Д. Бертрам и Г. Дейл [80]). То, что военным летчикам более присущи экстраверсия и низкий нейротизм, было выявлено и в исследовании M. Окаю и др. (M. Окаuе еt аl., 1977).

...

Одной из наиболее известных психологических теорий профессионального выбора, объединяющей личностные черты с предпочтением рода занятий, является концепция Дж. Холланда, который поставил своей целью объяснить, почему разные типы людей предпочитают разные типы профессиональных занятий (Hоllаnd, 1963). Обозначив шесть основных родов занятий, названных «рабочая среда», Дж. Холланд представил их в виде гексагональной структуры, указав взаимосвязи между личностными особенностями, предпочтением рода деятельности и конкретными образцами профессий. Следующая краткая схема (на основе Оsiроw, 1983) прояснит суть этой теории: сначала идет обозначение рода деятельности, затем примеры конкретных профессий и характеристики личностного типа, склонного к освоению данной «рабочей среды».

Практическая – фермер, водитель грузовика – несоциализированность, зрелость, маскулинность, экстравертированность, настойчивость.

Исследовательская – химик, биолог – несоциализированность, маскулинность, интровертированность, самодостаточность, настойчивость.

Общественная – социальные работники, учителя – предприимчивость, консервативность, фемининность, социализированность.

Традиционная – книготорговцы, банковские служащие – конформность, консервативность, зависимость, маскулинность, нескромность, экстравертированность, ответственность.

Предпринимательская – бизнесмены, политики – социализированность, доминантность, консервативность, импульсивность.

Художественная – музыканты, актеры – незрелость, утонченность, параноидальность, интровертированность.

Несмотря на явную несогласованность (по крайней мере, явствующую из представленных перечней) между собой некоторых признаков одного и того же симптомокомплекса, разработанный на базе концепции Опросник измерения профессиональных предпочтений (Hоllаnd, 1985) широко используется (Либин А. В., 2000, с. 415–416).

Ценность использования при профессиональном консультировании данных о типологических особенностях в том и состоит, что их учет позволяет выявить задатки способностей, вскрыть находящиеся в подсознании склонности человека. Например, в работе бельгийских психологов (Де Фрюи и Мервильд [81]) было выявлено, что студенты, специализирующиеся в области филологии и истории, получили самые высокие оценки по шкале нейротизма и самые низкие – экстраверсии. Студенты‑психологи имели низкую оценку по добросовестности, среднюю оценку по шкалам нейротизма и экстраверсии и самую высокую – по открытости новому опыту. Студенты, избравшие естественные и инженерные науки, имели самые низкие оценки по нейротизму и т. д.

По сравнению с интровертами экстраверты более склонны выбирать профессии, связанные с социальными контактами. Поэтому существует опасность, что работники‑интроверты могут испытывать напряжение, если их профессиональная деятельность требует значительного количества контактов с людьми из других организаций и в ней отсутствуют рутинные операции. Блант (Р. Вlunt, 1978) предположил, что по этой причине менеджеры‑интроверты предпочитают выбирать должности, связанные с относительно рутинными обязанностями (финансы, производство, технический менеджмент), в то время как менеджеры‑экстраверты ищут работу в области торговли, маркетинга, транспорта. Это подверждается выводами, сделанными А. Фернхемом и др. (А. Furnhаm, 1992а; А. Furnhаm, R. Соvепеу, 1996; А. Furnhаm, T. Millеr, 1997) при изучении торговых агентов: экстраверты имели более высокие оценки выполнения работы и общего потенциала, чем интроверты.

Л. Стернс с коллегами (L. Stеrns еt аl., 1983) обнаружили, что экстраверты выбирают профессии с более высокими уровнем творчества и разнообразия. Они менее удовлетворены канцелярской работой.

Д. Бертрам (D. Вагtrаm, 1995) исследовал экстраверсию и нейротизм у абитуриентов, поступавших на курсы военных летчиков, и установил, что у них уровни экстраверсии и эмоциональной стабильности выше, чем у общей популяции. Следовательно, происходит «самоотбор» людей в определенные профессиональные сферы.

В работе Т. В. Кудрявцева и А. В. Сухарева (1985) продемонстрировано: выбор школьниками профессии того или иного профиля связан с разными особенностями личности (факторы по Кеттеллу). Например, интересующимся профессиями типа «человек – человек» присущи потребность в общении, конкретность мышления, более продуктивная работа в группе, большая напряженность с низким порогом фрустрации. Для заинтересованных в профессиях типа «человек – техника» характерными были ригидность поведения, реалистичность и независимость, радикальность и склонность к экспериментам, большая эффективность индивидуальной деятельности, и т. д.

По данным Н. А. Аминова (1991), студенты‑психологи, склонные к научной деятельности, отличались по факторам H, QIII и QIV Кеттелла от студентов‑психологов с направленностью на практическую деятельность. Если для первых более характерна выраженность фактора QIII (социальный контроль поведения, сдержанность в межличностных контактах), то для вторых – большая выраженность факторов H (социальная смелость) и QIV (тревожность, неуверенность).

С. А. Изюмова (1991) показала психологические различия между учащимися математического и литературного классов. «Математики» чаще относились к мыслительному типу по И. П. Павлову, обладали развитым словесно‑логическим мышлением и высокими способностями к переработке информации, высоким субъективным контролем над значимыми ситуациями, чувством ответственности и хорошей самоорганизацией поведения. «Литераторы» чаще были представителями художественного типа, обладали яркими способностями к запечатлению, но отличались низким уровнем субъективного контроля, импульсивностью поведения, высокой любознательностью и большой потребностью к новым впечатлениям.

Однако при этом надо учитывать не только одну какую‑либо типологическую особенность, что до сих пор и происходит в большинстве исследований и на практике, а их совокупность. Делать это необходимо потому, что способности обусловливаются не одним задатком (как и эффективность деятельности – не одной личностной особенностью), а несколькими; и чем больше у человека задатков, влияющих на определенную способность, тем более она выражена.

Максимальный уровень способности обусловливается наличием у человека максимального количества необходимых для нее задатков. Поэтому в данном случае отсутствующая типологическую особенность (задаток) не может быть компенсирована другими. Следовательно, чем большим количеством задатков к данной способности обладает человек, тем более выраженной оказывается у него данная способность. Поэтому для деятельности, предъявляющей экстремальные требования к какой‑либо способности человека (например, максимальной скорости бега, максимальной концентрации или переключения внимания), требуется отбирать лица, имеющие максимальное или близкое к ней количество задатков, влияющих на эти способности.

Естественный отбор. Помимо специально организованного отбора существует еще и естественный, когда лица с типологическими особенностями, не подходящими для того или иного вида профессиональной деятельности, сами бросают ее из‑за низких результатов. Об этом свидетельствуют данные, полученные при изучении спортсменов высокой квалификации.

Во многих видах спорта подбираются лица с какой‑либо преобладающей тенденцией в проявлении свойств нервной системы. Там, где быстродействие является одним из главных факторов, определяющих успех спортивной деятельности, спортсмены в большинстве случаев имеют слабую нервную систему, подвижность нервных процессов, преобладание возбуждения или уравновешенность по «внешнему» балансу. Эта триада выявлена у спринтеров‑легкоатлетов, у рапиристов, темповых акробатов, спринтеров‑велосипедистов, у игроков в настольный теннис.

В видах спорта, требующих выносливости и устойчивости к однообразию тренировочных нагрузок, у большинства спортсменов имеются типологические особенности, способствующие проявлению именно таких качеств: слабая или средняя сила нервной системы, инертность нервных процессов, уравновешенность или преобладание торможения по «внешнему», а возбуждения по «внутреннему» балансу.

В технически сложных видах спорта (спортивная гимнастика, легкоатлетические прыжки и метания, барьерный бег, прыжки на лыжах с трамплина) преобладают спортсмены с уравновешенностью по «внешнему» балансу и инертностью нервных процессов, т. е. с типологическими особенностями, обеспечивающими точность движений, хорошую двигательную память и память на движения (зрительную, словесно‑логическую).

Наконец, большинство занимающихся теми видами спорта, которые требуют скоростной выносливости (например, в беге на 400 и 800 м), имеет сильную нервную систему, среднюю подвижность нервных процессов, преобладание возбуждения по «внутреннему» балансу, т. е. типологию, способствующую терпеливости к утомлению и недостатку кислорода в крови.

В игровых видах спорта дифференциация спортсменов по типологическим особенностям выражена хуже: общим лишь оказывается преобладание в мужских командах по волейболу, баскетболу, гандболу игроков с подвижностью нервных процессов, что обеспечивает быстрое переключение с одной ситуации на другую. В принципе же в спортивных играх хорошо себя проявляют спортсмены, имеющие любую типологию. Здесь все зависит от того, какое у них амплуа. Например, в футболе крайние нападающие (когда таковые еще были) отличались типологическим комплексом, присущим спринтерам. У полузащитников же в большинстве случаев наличествует типология, связанная с задатками выносливости, особенно скоростной. В частности, отмечается преобладание возбуждения по «внутреннему» балансу, которое обеспечивает высокую работоспособность этих «челноков» в команде. В баскетболе защитники атакующего плана имеют типологические особенности, обусловливающие проявление решительности (которая им требуется при бросках с дальних дистанций, т. е. при выполнении 3‑очковых бросков).

Поскольку эти данные получены при обследовании спортсменов самого высокого класса, становится очевидным неправомерность бытующего мнения, будто успехов в спорте достигают лишь те, у кого сильная, подвижная и уравновешенная нервная система. Подтверждается мнение Б. М. Теплова, что нет плохих и хороших типологических особенностей; их оценка зависит от того, какой вид деятельности выберет для себя человек.

Роль естественного отбора (или, скорее, подбора) с учетом типологических особенностей свойств нервной системы заметна и в данных, полученных Л. А. Лепиховой и Т. Ф. Цыгульской (1982). Ими выявлено, что у 48% учителей слабая нервная система и лишь у 8% – сильная. У студентов музыкально‑педагогического факультета педагогического института «крен» в сторону слабости нервной системы выражен еще больше (84,4%). Зато у курсантов морского училища лиц со слабой нервной системой оказалось только 24%. Остальные имели сильную и среднюю по силе нервную систему.

19.3. Индивидуальные особенности и удовлетворенность работой

К. М. Гуревич считает, что различия в типологии не сказываются заметным образом на удовлетворенности, получаемой от труда. Вряд ли это так. Поскольку склонность к тому или иному виду деятельности, как сказано выше, зависит от сочетания типологических особенностей свойств нервной системы, а на удовлетворенности выполняемой деятельностью сказывается, соответствует ли та или нет имеющейся у человека склонности, то, помимо многих других социальных факторов, удовлетворенность трудом может определяться и типологическими особенностями. Например, П. Ван ден Берг и Д. Фейдж (Р. Vаn dеn Вегд, J. Fеij, 1993) установили, что по уровням эмоциональной стабильности и экстраверсии, оцененным при принятии на работу, можно спрогнозировать, какими будет удовлетворенность и желание оставить работу через 1,5–2 года.

А. Фернхем и М. Захерл (А. Furnhаm, М. Zасhеrl, 1986) также обнаружили связь ряда личностных особенностей с различными видами удовлетворенности. Люди с высоким уровнем нейротизма, как правило, испытывали значительно меньшую удовлетворенность объемом работы, которую они должны были выполнять, своими коллегами и зарплатой. Лица же с высоким уровнем психотизма были намного менее удовлетворены своими руководителями, коллегами и характером работы. Экстраверты, в отличие от лиц с высокими показателями нейротизма, оказались удовлетворены зарплатой. Отрицательную связь нейротизма с удовлетворенностью работой обнаружили и М. Перон с соавторами (М. Регоп еt аl., 1979).

19.4. Дифференциально‑психофизиологические аспекты профессионального обучения и тренировки

Вопросам профессионального обучения посвящено в дифференциальной психофизиологии достаточно большое количество работ. В них продемонстрировано, что в зависимости от специфики профессиональной деятельности успешность обучения определяется разными типологическими особенностями.

Как показали З. Н. Брикс и др. (1982), успешнее овладевают профессией слесаря‑инструментальщика учащиеся, у которых отмечается средняя сила нервной системы и уравновешенность нервных процессов. По данным И. Д. Карцева и его соавторов (1977), хорошо осваивают профессию монтажника‑высотника лица, имеющие сильную нервную систему и подвижность возбуждения. Подвижность торможения и уравновешенность нервных процессов в данном случае влияния на успешность овладения профессией не оказывали. Согласно этим же авторам, профессией сборщика изделий из мелких деталей лучше овладевали учащиеся с сильной и подвижной нервной системой.

М. Р. Щукин (1964) установил, что при обучении профессии токаря учащиеся, отличавшиеся инертностью нервных процессов, отставали от других учеников, которые имели подвижные нервные процессы, в усвоении трудовых умений, причем постепенно такие различия сглаживались по мере обучения.

Однако, как утверждают М. Г. Субханкулов (1964) и И. Данч (1974), ученики‑токари с сильной нервной системой и подвижностью нервных процессов производят меньше замеров деталей, реже контролируют свои работу, поэтому в начале обучения у них больше ошибок, чем у тех, кто характеризуется слабой нервной системой и инертностью нервных процессов.

М. Р. Щукин (1964) и А. И. Сухарева (1967) отмечают, что для усвоения некоторых трудовых навыков ученикам с инертной и слабой нервной системой требуется более длительный инструктаж и упражнения, чем с сильной и подвижной. Их приходится дольше учить. Инертные чаще требуют повторить инструктаж, они с большим трудом могут рассказать, какой должен быть порядок выполнения трудовых действий, хотя исполняют его практически правильно.

Согласно выводам В. А. Трошихина и его соавторов (1978), при обучении на радиотелеграфиста все 6 человек, сдавших в срок экзамен на III класс, имели высокие и средние показатели подвижности и силы нервной системы. Из 9 человек, не сдавших экзамен, только 2 обладали подобными типологическими особенностями. У остальных была либо инертная, либо слабая нервная система.

Исследование, проведенное с другой группой обучающихся, подтвердило эти выводы. Однако 6 человек среди тех, кто не смог обучиться профессии, имели требуемые высокую подвижность и силу нервной системы, но все‑таки потерпели неудачу. Авторы предположили, что это связано с парциальностью проявления свойств нервной системы: использовавшиеся ими методики изучения типологических особенностей относились к зрительному анализатору, в то время как для работы радиотелеграфиста важен и слуховой анализатор. Межанализаторные типологические различия встречаются в 15–25% случаев, поэтому авторы посчитали, что неуспешность обучения этих 6 человек обусловлена несоответствием его типологическим особенностям, связанным со слуховым анализатором. В одной из серий исследований действительно было выявлено, что наибольшая успешность обучения связана с подвижностью и силой нервной системой, определяемых именно через слуховой анализатор.

Эти же авторы изучали успешность овладения профессией телефонистки междугородных линий. Оказалось, что и здесь наиболее успешно обучались те, у кого была большая подвижность нервных процессов. Та же зависимость выявилась и относительно силы нервной системы: более успешными в обучении профессии были лица с сильной нервной системой.

Правда, следует отметить, что сила нервной системы (работоспособность головного мозга, как пишут авторы) определялась не совсем обычным способом (по числу допускаемых ошибок при приеме сигналов), поэтому заключение о ее влиянии на успешность обучения радиотелеграфистов и телефонисток требует дальнейшей проверки с использованием других способов диагностики свойства силы. На эту мысль наводит и то обстоятельство, что успешность овладения профессией телеграфиста связывается авторами с высокой максимальной частотой движений кистью руки. Последняя же соотносится не с силой нервной системой, а с ее слабостью.

Быстрота научения (и прежде всего формирования двигательных навыков) зависит от ряда психических процессов, которые тесно связаны с типологическими особенностями проявления свойств нервной системы.

На этапе формирования представления о двигательном действии важную роль играют слабая нервная система, уравновешенность нервных процессов и средняя степень их подвижности. Это обусловлено тем, что быстрота формирования представления об упражнении зависит от объема зрительного восприятия, который больше у лиц с указанной типологией. Объем зрительного восприятия определяет полноту «схватывания» схемы движения, особенно при лимитированном времени восприятия, что и происходит в естественных условиях показа двигательного действия тренером или учителем.

На этапе закрепления разучиваемого двигательного действия большое значение отводится мнемическим способностям и обусловливающим их типологическим особенностям свойств нервной системы. Первоначальное запоминание лучше осуществляется лицами с инертностью нервных процессов (В. И. Гончаров, 1983; Е. Д. Юсим, 1975). Но не только память на движения и двигательная память определяют быстроту формирования двигательных навыков. Переработка информации, использование ее в процессе формирования представления о движении и коррекции техники тоже играют существенную роль, а они связаны с подвижностью и лабильностью нервной системы. Очевидно, поэтому темпы обучения на начальном этапе выше у лиц с подвижностью и лабильностью нервной системы. Однако затем инертные догоняют «подвижных», и качество навыка становится у тех и других одинаковым (В. П. Мерлинкин, М. Е. Бубнов, 1977).

Свойства темперамента также влияют на процесс обучения. Например, установлено, что высокий уровень нейротизма способствует успешной учебе. Судя по всему, это объясняется большей ответственностью лиц с высокой степенью тревожности. Правда, такая связь наблюдается только в группах с высоким интеллектом и у тех, кто избирает правильные стратегии совладания и имеет достаточную силу суперэго (Дж. Мак‑Кензи [82]).

Быстрота прироста физических качеств. Было обнаружено, что прирост мышечной силы у лиц с разной типологией неодинаков в зависимости от того, какая по интенсивности и объему дается нагрузка на тренировочных занятиях. Наибольший прирост наблюдается у лиц с сильной нервной системой, если используются интенсивные нагрузки (работа с близким к предельному весом), и у лиц со слабой нервной системой при объемной (средней и большой интенсивности) нагрузке (В. А. Сальников, 1975б, 1976б). При этом нужно учитывать и частоту и длительность пауз отдыха между выполнением нагрузок. Лицам с сильной нервной системой можно давать нагрузку с меньшими интервалами, так как восстановление у них происходит быстрее, чем у лиц со слабой нервной системой.

Обладающие инертной нервной системой могут выполнять большую нагрузку на одном занятии, но время восстановления у них больше, поэтому перерывы между занятиями для них должны планироваться более длительные.

Методы, используемые на тренировочных занятиях. В практике обучения используются распределенный и концентрированный методы. Их эффективность различается для людей с разными типологическими особенностями. Распределенный метод лучше применять к тем, кто имеет слабую нервную систему, а концентрированный – к тем, у кого она сильная.

Использование соревновательного метода в процессе обучения также должно проходить с учетом типологических особенностей. Так, эффективность деятельности людей, нервная система которых слабая, может повышаться во время контрольных прикидок (благодаря усилению мотивации), однако злоупотреблять таким методом не стоит, так как это может истощить их нервную систему перед ответственной деятельностью.

По данным В. А. Сальникова (1975а), восстановление и возникновение фазы суперкомпенсации быстрее происходит у людей с подвижностью торможения и сильной нервной системой. Лица со слабой нервной системой, инертностью торможения и преобладанием его по «внутреннему» балансу восстанавливаются медленнее. Следовательно, периоды отдыха должны быть у них длиннее, чем у тех, кто имеет сильную и подвижную по торможению нервную систему.

19.5. Профессиональная адаптация лиц с различными типологическими особенностями

В процессе выполнения профессиональной деятельности люди сталкиваются с двумя видами адаптации: долговременной (связанной с вхождением в профессию, с освоением работы, с коллективом и т. п.) и кратковременной (оперативной), связанной со сменой рабочих мест, рабочей смены и т. п.

Изучение долговременной профессиональной адаптации, занимающей несколько месяцев, показало, что она зависит от монотоноустойчивости работающих. У работников, устойчивых к состоянию монотонии, в первой год их труда устойчиво нарастал интерес к работе, в то время как у не обладающих такой устойчивостью он рос лишь в течение первых 1,5 месяца, а через 4 месяца упорно снижался. У 50% лиц, устойчивых к монотонии, в это время потребность в достижениях увеличилась и только у 10% ослабла. Одновременно у тех, кто относился к числу неустойчивых к монотонности, увеличение потребности в достижениях наблюдалось лишь в 14% случаев, а снижение – в 29%. Различной у тех и других была и динамика профессионального роста. Сначала первые отставали от вторых: I разряд они получили на 2,5 месяца позже. Однако затем стали заметно опережать неустойчивых к состоянию монотонии: II разряда они добились на 4,5 месяца, а III – на 5,5 месяца раньше (Н. П. Фетискин, 1993).

Если учесть, что монотоноустойчивые отличались инертностью нервных процессов, а противоположные им лица – подвижностью, то подобную закономерность в быстроте адаптации к новым условиям можно выявить и в других исследованиях. Так, согласно Р. Р. Гучетлеву (1985), студенты‑спортсмены с подвижностью нервных процессов быстрее адаптировались к новому режиму учебных и тренировочных нагрузок, чем студенты‑спортсмены с инертностью нервных процессов.

Можно предположить, что такая же зависимость быстроты адаптации от выраженности свойства подвижности, лабильности проявится и в отношении ротации утренней смены работы на вечернюю или той на ночную и т. д.

Однако важно учитывать то обстоятельство, что медленно адаптирующиеся рабочие в конце концов достигают таких же, а порой и лучших производственных показателей по сравнению с быстро адаптирующимися. Более того, более быстрая адаптация и освоение трудовых навыков лицами, отличающимися подвижностью нервных процессов, может ввести психологов и мастеров производственного обучения в заблуждение относительно их большей пригодности к данной профессии.

Как показано А. И. Фукиным (1995), в первые годы освоения профессии слесаря‑сборщика конвейерного производства лучших результатов добивались рабочие с типологическим комплексом быстродействия (со слабой, подвижной нервной системой и преобладанием возбуждения по «внешнему» балансу), а в последующей пятилетке – рабочие с типологическим комплексом монотоноустойчивости (слабая нервная система, инертность нервных процессов, преобладание торможения во «внешнему» балансу), поскольку ведущим фактором на этом производстве служит все‑таки монотонность труда. Рабочие же, добившиеся быстрых успехов в освоении данной профессии, но не соответствующие по своей типологии характеру такого труда, впоследствии покинули это производство. Так, среди рабочих с большим стажем (10 лет и больше) остались в основном только те, типологические особенности которых соответствуют психологической специфике выполняемых рабочих операций. Например, на одном из конвейерных производств все работницы с большим стажем характеризовались инертностью нервных процессов. В. А. Трошихин с соавторами не нашли среди водителей автотранспорта с большим стажем лиц, у которых бы была крайне выражена инертность нервных процессов, которая препятствует осуществлению навыков вождения автомобиля.

К сожалению, применительно к трудовым видам деятельности это положение можно доказать лишь отчасти, поскольку массовых обследований различных профессий с дифференциально‑психофизиологических позиций до сих пор не проведено. Вместе с тем обследования спортсменов не ниже I разряда, главным образом – мастеров спорта и членов сборных команд страны, отчетливо продемонстрировали, что во многих видах спорта подбираются лица с определенной типологией.

Процесс адаптации (приспособления) происходит также благодаря некоторому изменению нейродинамических свойств, обеспечивающих проявление необходимых для успешного освоения профессии качеств. Это установили Е. Высотская и А. М. Сухарева (1974), изучив типологические особенности свойств нервной системы учащихся хореографического училища.

Специфическая особенность обучения хореографии – многократное, изо дня в день, повторение одних и тех же движений, жестов, поворотов, фигур, т. е. тренировочная деятельность носит монотонный характер. В то время как у учащихся общеобразовательных школ с возрастом количество лиц со слабой нервной системой уменьшается, у учащихся хореографического училища оно возрастает. Увеличивается с возрастом и количество учащихся хореографического училища, имеющих инертность возбуждения и торможения, в результате чего в старших классах таких лиц заметно больше, чем в общеобразовательной школе. Следовательно, усиливаются типологические особенности, обеспечивающие устойчивость к монотонности.

Правда, у юношей хореографического училища наблюдалась явная тенденция к увеличению с возрастом подвижности торможения, причем по ее уровню они превосходят как своих сверстников из общеобразовательной школы, так и девушек, обучающихся в хореографическом училище. Очевидно, эта особенность типологии юношей, занимающихся хореографией, связана с их деятельностью. В танце им приходится делать много поддержек, поднимая партнерш. В этом смысле по роду деятельности они близки нижним силовым акробатам. Последних тоже отличает инертность возбуждения и большая подвижность торможения.

Оперативная профессиональная адаптация. Как установили В. А. Трошихин с соавторами, период адаптации водителя к новому для него виду транспорта характеризуется некоторым увеличением числа нарушений правил движения (что более присуще лицам с подвижностью нервных процессов) и аварийности (что в большей мере свойственно лицам с инертностью нервных процессов). Быстрее привыкали лица со средним уровнем подвижности нервных процессов.

Н. П. Фетискин изучал влияние типологических особенностей на эффективность деятельности, которая отличалась монотонностью, при смене рабочих мест. Он выявил, что многие рабочие отрицательно относятся к смене рабочих мест в течение одного рабочего дня. Это были в основном люди с типологическим комплексом монотоноустойчивости. Неустойчивые же к состоянию монотонии положительно относились к такой смене рабочих мест.

Date: 2015-09-17; view: 450; Нарушение авторских прав