Часть третья – защитительная

Нужные объяснения в отражение распускаемых о святом Апостоле злых речей и в побуждение неисправившихся еще – исправиться (главы 10-13)

Недоброжелатели святого Павла распускали в Коринфе ложные о нем слухи и мнения. Когда подобные случаи не вредили делу благовестия и твердости в вере уверовавших, святой Павел не обращал на это внимания; но когда из этого выходил вред, то он долгом считал очищать себя и дела свои от всех нареканий. Что именно говорили про него невыгодно в Коринфе, об этом можно судить по защитительным словам его самого. Слышал это Тит или сам, или от искренних Апостола, и передал ему. Таких порицателей было немного; вся же Церковь благоговейно честила святого Павла и готова была с покорностию слушать все его наставления и исполнять все распоряжения. Доселе он обращал речь к этим чтителям своим – исправным христианам, и речь эта тиха, тепла, благосклонна. Отселе начинает речь против порицателей, и она строга и носит печать апостольской власти.

Святой Павел не был показен телом и здоровья был слабого. Речь его при личном благовестии отличалась тихостию и кроткою убедительностию. Он умолял веровать в Распятого, а не указ с неба предъявлял, чтоб слышащие веровали. А в послании, когда писал уже к верующим, слово его было строго и властно. Эту разность противники его взяли за исходный пункт для порицаний. Говорили: в лице смирен, а за глазами дерзает; послания тяжки и крепки, а пришествие тела немощно и слово уничиженно (10, 1, 10). Это бы и не так было смутительно, но в объяснение такой разности вставлялось нечто такое, почему иные могли почитать святого Павла по плоти ходящим. Потому такой речи и нельзя было оставлять без оговорок. Святой Павел и занимается ею со всем вниманием. Ответ его на это такой: я и в лице такой же, какой на письме – строгий, когда потребует нужда; к этому уполномочивает меня звание Апостола, свыше мне вверенное. Потому наперед молю вас: не заставьте меня употреблять эту строгость, исправьтесь; ибо, если, пришедши, найду вас неисправными, не пощажду. Все это себязащищение апостольское занимает четыре главы: 10-13. В нем три пункта: я и в лице такой же строгий, как и на письме; к этому уполномочивает меня апостольское звание; приду – не пощажду. Но пространство эти пункты занимают не одинаковое: а) первый – собственно 11 стихов 10-й главы; в) третий – последние три стиха 12-й главы и 10 стихов 13-й главы; б) средину, – в два и даже в три раза большее пространство, – занимает защищение апостольского достоинства. Верно, настояла в этом крайняя нужда, хотя определенно указать ее и не имеется возможности. Не можем не заметить, что, по сему строю, последняя часть послания сходна с первою. Как там пространное слово о христианском откровении, или домостроительстве благодати, вставлено в иную, краткую речь, обнимающую его своим началом и концом, так и здесь пространное слово об апостольском достоинстве святого Павла и апостольской его деятельности вставляется в иную кратчайшую речь, обнимающую его тоже началом и концом своим. Между тем тот и другой предмет, невольно будто вторгшиеся в послание, или исторгшиеся из души святого Павла, составляют важнейшие отделения сего послания.

а) Я и в лице строгим бываю, как и на письме (10, 1-11)

А1) Приведши эти речи о себе, что в лице смирен, а в отсутствие дерзает, стих 1, и намекнувши, как бы не пришлось говорящим это испытать противное сему, стих 2, А2) Апостол объясняет, что судить о нем по видимости нельзя, ибо власть его не внешняя, а духовная, сильная Богом, стихи 3-6; А3) этою-то властию вооружаясь, я и могу, говорит, явиться среди вас таким же строгим, как строг и в послании, стихи 7-11.

б) В строгости уполномочивает меня апостольское мое звание (10, 12-12, 18)

В этом большом отделении святой Павел защищает свое апостольское достоинство и очищает свою апостольскую деятельность. Он говорит здесь Б1) об отмерении ему удела проповеднического, 10, 12-18; Б2) о своем проповедании туне, 11, 1-21; Б3) о сопровождающих его проповедь скорбях, лишениях и страданиях, 11, 22-32; Б4) о восхищении до третьего небесе, 12, 1-10; и Б5) о знамениях апостольства в Коринфе, опять с напоминанием о действовании без стужания, стихи 11-18. Доказательство апостольства его из всего сказанного выходит такое: вот как я действую и вот что со мною бывает! Так ли следует всему быть у того, кто есть истинный Апостол? – Если так, то удостоверьтесь, что я настоящий Апостол, полною апостольскою властию вооруженный, которою потому и могу действовать, где и как окажется нужным. – Во всем отделении Апостол говорит сам о себе и будто сам себя хвалит. Как это могло показаться не совсем приятным, то он непрестанно оговаривается. Потерпите безумию моему (11, 1), несмысленно глаголю (21), бых несмыслен хваляся, вы мя понудисте (12, 11). Верно, обстоятельства требовали такого образа представления дела его апостольства. Ибо он упоминает не об одном славном, но и о том, что относится к смирению его.

Б1) Об отмерении Апостолу Павлу проповеднического удела (10, 12-18)

В этом отделеньице Апостол говорит, что ему Бог отделил меру – удел, что вследствие того он и до Коринфа достиг, и по утверждении их дальше пойдет, не имея обычая втесняться в чужую область. Всем этим, говорит, похвалиться нам не будет ничего безмерного. Это то же, что Бог хвалит, по распоряжению Коего все сие совершается. – Почему говорит это Апостол? Верно, его противники, пришедши в Коринф и успевши обратить на себя внимание нескольких лиц, стали думать и говорить, что они-то и суть здесь главные деятели, а святой Павел – ничто. Против этого и говорит он: я в своем уделе, а они втеснились в мою область. Но выражает эту мысль особым образом. Противников же своих с первого слова поражает ирониею. Имея во внимании их самохвальные речи, уничижительные для себя, он говорит как бы: где нам за ними?!

Б2) О проповедовании Евангелия туне (2 Кор. 11, 1-20)

Б3) Что претерпел Апостол в благовестии? (11,21-32)

Б4) О восхищении Апостола до третьего небесе (12, 1-10)

Два предмета здесь: Б41) самое восхищение на небо, стихи 1-6, и Б42) данный Апостолу пакостник плоти, для прикрытия великих его совершенств духовных, да не превозносится, имея постоянно такого напоминателя о немощи нашего естества, стихи 7-10.

Б5) О знамениях апостольства Павлова в Коринфе с напоминанием и еще о безмездной у них проповеди (12, 11-18)

в) Вооруженный такою властию, приду, не пощажду (12, 19-13, 10)

Тут вывод из всего сказанного в сей третьей части послания и как бы заключение ее. Защитил свое достоинство и очистил от всех нареканий свою деятельность, теперь спрашивает: что же? Все это я говорил только для того, чтоб пред вами оправдаться и больше ни для чего? – Нет. Я имею в виду ваше назидание, – именно, чтоб восстановить в себе убеждение в апостольской, присущей мне власти, поспешили вы исправиться прежде моего прихода и избавили, таким образом, меня от необходимости явить в вас сию власть и поступить с вами строго. Ибо, если, пришедши, найду вас неисправными, не пощажу. Одно это внушение в разных оборотах речи господствует во всем сем небольшом отделеньице, заключительном.

ПОСЛЕСЛОВИЕ (13, 11-13)

Будем молиться и мы, чтобы сподобиться апостольского благословения и улучить обетованные блага по благодати и человеколюбию Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. С Ним Отцу, со Святым Духом, слава и велелепие, ныне и всегда, и во веки веков! Аминь» (Феодорит).

ВОСЬМОЕ ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ (глава 16)

а) Распоряжение о заготовлении милостыни для иерусалимлян (16, 1-4)

б) Извещение о своих намерениях относительно путешествия и трудов в проповеди (16, 5-9)

в) Наказ о Тимофее, с вестию об Аполлосе (16, 10-12)

г) Напоминания – бодренно и мужественно стоя в вере, пребывать во взаимной любви, повинуясь предстоятелям и отдавая должную честь служащим и труждающимся в деле Божием. (16, 13-18)

д) Целования, изъявления благожеланий, поклоны (16, 19-20)

ж) Последнее слово и благожелание Апостола (16, 21-24)

А мы извлечем (из предпоследних слов Апостола) себе пользу, и возлюбим возлюбившего нас Владыку, чтобы не пала и на нас клятва, но чтобы сподобиться нам всяких о Нем благословений. С Ним Отцу со Святым Духом честь и велелепие, ныне и всегда, и во веки веков. Аминь» (Феодорит).