Послание нерождённым

Среди всех величайших изобретений,
каким величием разума должен был обладать
тот, кто придумал, как сообщить свои
тайные мысли любому другому лицу, хоть и
удалённому от него во времени…, говоря с
теми, …кто ещё не рождён и родится, быть
может, не ранее чем через тысячу или
десять тысяч лет? …Пусть же это будет
достойнейшим примером из всех достойных
восхищения изобретений людей!

Галилей.

Вообще-то, советских историков надо не ругать, чем я обычно занимаюсь, а жалеть. Задачка перед ними стояла ещё та – подвести научную базу под коммунистическую идеологию. Дабы большевики-ленинцы могли хоть как-то легитимизировать своё пребывание у руля, науке была поставлена задача доказать, что их режим является высшей формой человеческой деятельности, а жизнь на планете зародилась лишь для того, чтобы в конце эволюции советские люди построили коммунизм.

Отдуваться за всех пришлось историкам, так как законам той же физики или астрономии было глубоко плевать на состав советского Политбюро и «приводиться в соответствие» с его постановлениями они не хотели. А, вот, историю оказалось возможным подправить. Хотя и тут коммуняки ничего не изобрели – до них тоже самое делали PRщики «норманнской теории» от Нестора до Карамзина, а ещё раньше поборники христианизации, уничтожавшие языческое наследие Руси.

Вот и пришлось историческим материалистам выискивать в седине веков доказательства того, что венцом творения явится коммунизм, а вся предыдущая история человечества есть не более, чем поступательное движение к нему. Что исторические процессы определяются не пассионарными подъёмами и спадами, а непрерывной борьбой угнетённых с угнетателями. Что, скажем, Стенька Разин был не рядовым поволжским бандитом-садистом, а идейным «борцом с царизмом». И так далее, и тому подобное…

А раз так, то весь исторический процесс советские профессора и академики низвели до примитивного графика, на котором единственной прямой линией обозначался нарастающий прогресс человечества на его многотрудном пути от питекантропа к «гомо советикусу». Однако, не смотря на вымарывания и подчистки, умолчать об очевидных периодах регрессов и деградаций всё-равно не получалось. Их решили оставить, чтобы картина не была пугающе безоблачной, а прямую на графике загнули в спираль. Кинули в массы лозунг «История развивается по спирали!» и тем завершили создание вместо исторической науки советского трэш-фэнтези о беспробудной забитой дикости наших предков и неизбежности светлого будущего.

О том, что такая точка зрения унизительна для нас с вами, поскольку она унижает тех, благодаря кому мы появились на свет, распространяться не буду – это вопрос морали, а не науки. А вот о дикости и варварстве предшествующих нам поколений готов подискутировать. К слову, их видение хода истории было куда как ближе к реальному положению дел и, положа руку на сердце, нас-то с вами они видели полными дегенератами. И историю представляли не спиралью, а круто идущей под уклон ломаной линией – от Золотого века полной гармонии к Железному, когда «добродетель приходит в полный упадок, праведники бедствуют, преступники процветают» («Вишну-Пураны»).

Разумеется, мнение своё надо чем-то подкреплять. Как это сделать? Проще всего, мне представилось, взять какой-то знакомый максимальному числу оппонентов материал и на его примере доказать что было так, как считаю я, а не так, как заявляют маститые и именитые, убелённые сединами и увенчанные государственными премиями, проповедники «академических версий».

Лёгкой поставленную задачу нельзя было назвать уже потому, что найти такой пример не просто сложно, а практически невозможно. Ну, какие могут быть общие точки приложения у меня, жалкого дилетанта, и профессионального историка, сеющего «разумное, доброе, вечное» с кафедры какого-нибудь престижного ВУЗа?

Однако, пример нашёлся! Причём, как водится, не в дебрях узких дисциплин, а на поверхности. Читая на сон грядущий подрастающему поколению сказки, меня осенило, что именно в них далёкие наши предки зашифровали свою мудрость, которая прошла через века благодаря тому, что из поколения в поколение ей внимала самая восприимчивая аудитория – дети.

Вот на них-то и попробуем проиллюстрировать как и на сколько мы отупели! Благо, опыт в этом деле у нас уже имеется – в предыдущей моей работе на сказочную тематику «Обратный билет» я рассказал о происхождении некоторых образов сказок Александра Сергеевича Пушкина. Усложним задачу – перейдём к тому, что считается азами…

Мне, как молодому папаше, совсем недавно пришлось ознакомиться с огромным количеством пособий и инструкций для начинающих родителей. Все они, не сговариваясь, рекомендуют начинать знакомство ребёнка со сказками с довольно ограниченного перечня произведений. Я обнаружил, что в десятку, если не в пятёрку, хитов обязательно входят «Курочка Ряба», «Репка» и «Колобок». Эти сказки педагоги считают базисом. Это та информация, которую ребёнок должен получить в первую очередь. Значить это может только одно – те, кто создавал эти сказки, придавал этой информации сверхважное значение!

С позволения уважаемых читателей, выбрал я для анализа «Курочку Рябу», вернее, то, что в нынешних детских книжках печатается под названием «Курочка Ряба». В канонизированной версии выглядит это так:

Жили-были дед да баба.
Была у них курочка ряба.
Снесла курочка яичко, не простое – золотое.
Дед бил, бил – не разбил.
Баба била, била – не разбила.
Мышка бежала, хвостиком задела, яичко упало и разбилось.
Дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет:
- Не плачь, дед, не плачь, баба: снесу вам яичко не золотое – простое!

По большому счёту, после многочисленных «литературных обработок» от сказки не осталось ничего – только зачин и финал! Отсюда полная нелогичность на грани бреда. Действительно, с чего это вдруг дед с бабой начинают убиваться по разбитому яичку, если всю сказку они только тем и занимались, что пытались его расколотить? Без обращения к первоисточнику, к корням народным, сказка эта так и останется сюрреалистическим опусом.

Драматические события «Курочки Рябы» в представлении современного художника.

Начнём с того, что вариантов «Курочки Рябы» записано больше 60-ти. То, что приведено выше и растиражировано сегодня детскими изданиями является сильно искорёженным черниговским вариантом сказки. А наиболее близкая к первоначальному варианту версия выглядит примерно так:

Жили-были дед да баба,
У них была курочка ряба.
Снесла курочка яичко:
Пестрó, вострó, костянó, мудренó,
Посадила яичко в осиновое дупёлко,
В кут под лавку.
Мышка бежала, хвостом вернула,
Яичко приломала.
Об этом яичке дед стал плакать,
Баба рыдать, вереи хохотать,
Курицы летать, ворота скрипеть,
Сор под порогом закýрился,
Двери побутусились, тын рассыпался,
Верх на избе зашатался...
А курочка ряба им говорит:
- Дед не плачь, баба не рыдай,
Куры не летайте,
Ворота не скрипите,
Сор под порогом не закуривайся,
Тын не рассыпайся,
Верх на избе не шатайся,
Снесу вам еще яичко:
Пестрó, вострó, костянó, мудренó,
Яичко не простое – золотое.

Как говорится, разница между литературной и народной версией видна невооружённым глазом. Первое, что бросается в глаза – несоизмеримость последствий мышкиной неосторожности. Если в литературном варианте дело ограничивается скупыми слезами стариков, то в первоисточнике яичко даже не разбилось, а всего лишь «приломилось» (скорлупа треснула), но это, тем не менее, приводит к форменной катастрофе. Причём, в других вариантах этой сказки, за разбиванием яичка следует цепная реакция апокалипсических последствий с вовлечением всё новых и новых действующих лиц: в разных версиях фигурируют дуб, сбросивший листву; сорока, сломавшая ногу; поповская дочка, разбившая вёдра, с которыми шла по воду; попадья выбросившая в окно квашню/пироги и, наконец, поп, изорвавший священные книги/разбивший себе голову о косяк… Горе деда и бабы из литературного варианта малопонятно, так как они сами пытались разбить яичко; тогда как расстройство их коллег из народной версии объяснимо – они яичко помещают в кут (короб или ларь в котором зимой в избе держали кур и куда помещали наседок), то есть рассчитывают, что Ряба это яичко высидит. Но и главное, что больше всего вызывает несостыковку – порядок появления яиц: в современном варианте Ряба сносит сначала золотое яичко, а потом обещает снести простое, в первородном – наоборот!

Чтобы хоть как-то приблизиться к многоуровневым смысловым пластам этой, на замыленный наш взгляд, простенькой и туповатой сказки, разбирать её придётся если не по буквам, то по словам.

«Жили-были…» - про зачины сказок, почему они начинаются либо так, либо «В некотором царстве…», я писал в статье «Обратный билет», а потому повторяться не будем – адресую тех, кто заинтересовался туда.

«Дед да баба» - универсальные действующие лица огромного количества произведений фольклора, тем не менее, ни в одной из них по именам не называемые. Прототипами их, видимо, были не какие-то рядовые пенсионеры, а боги славянского или, даже, арийского пантеона. Только их божественным происхождением и можно объяснить такую распространённость этих образов и отсутствие у них имён как результат табуированности. К тому же дед с бабой проявляют способности простым смертным не характерные – они не просто выступают творящим началом: пекут некое кондитерское изделие («Колобок») или лепят снежную фигурку («Снегурочка»), но и могут вдохнуть жизнь в свои творения.

Попытаемся сопоставить их с кем-то из богов славянского пантеона. Самый известный нам и популярный у нынешней детворы «дед» - это Дед Мороз. А пращуры наши «дедом» называли бога Сварога: «…Так мы начинали, великую славу ему воспевали, Сварога – Деда богов восхваляли, что ожидает нас. Сварог – старший бог рода божьего и всему роду – вечно бьющий родник…» («Велесова книга» IIа).

Андрей Клименко «Сварог-прародитель».

Сварог – бог-творец, первопричина всех причин, создатель всего сущего (аналог арийского Праджапати, индуистского Брамы, греческого Зевса, иудейского Яхве, христианского Бога-Отца). Имя его происходит от арийского Сваямбху (Самосущий). Сварог сотворил (отсюда ныне уничижительный глагол «сварганил») наш мир и обитель богов, которая у славян называлась Сварга (в санскрите svar сложное слово, означающее одновременно и «рай», и «небо», и «солнце», и «дневной свет»). Однокоренным словом с именами славянского Творца и обители богов является свастика.

Название свастика состоит из двух корней: «сва» - вечное, благое и «тик» - быстрое движение (вспомните сигнал тревоги времён хулиганского детства «тикай!», то есть «беги, убегай») и означает дословно «вечное движение»; в эзотерической традиции шире используется менее точный, но допустимый перевод «несущая благо».

С «бабой» сложнее. Первая ассоциация наводит на мысль, что это непременно должна быть старушка, жена «деда». Однако, ни в одной сказке указания на то, что они супруги нет! То же и с её возрастом: будь бы она старушкой, её и назвали бы сказители старухой или бабкой, а не бабой – когда требовалось подчеркнуть преклонный возраст действующих лиц, сказки, без ложной куртуазности, напрямую говорили «жили-были старик со старухой». А «баба» - термин, обозначавший любую рожавшую женщину (так же, как любую нерожавшую обозначал термин «девка»: «В девках засиделась» - о долго не вышедшей замуж или «Бог бабу отнимет, да девку даст» - утешение вдовцу). А поскольку рожали по-всякому, то и лет ей могло было быть и 18, и, даже, 16. Помните, в «Репке» есть нелогичный момент, когда пресловутая «баба» за подмогой бежит не к своему сыну или дочери, а сразу к внучке (причём, дети «деда с бабой», вообще, нигде никогда не фигурируют!). Если структуру этого семейства представить немного иначе, то это противоречие исчезнет. По такой схеме, «дед» - патриарх семейства; «баба» - его дочь или жена его сына; а её дочь и есть «внучка» но только по отношению к деду, с которого ведётся отсчёт. Встаёт вопрос, а где сын? Или от кого дочка народила «деду» внучку?

Тайну сию можно разгадать только через личность «деда», которого мы идентифицировали в предыдущем абзаце как бога Сварога. Выше мы упомянули, что арийский бог Сваямбху за тысячелетия превратился у славян в Сварога, а у индусов в Брахму.

Брахма – индуистский аналог славянского Сварога.

И, если славяне в детали интимной жизни своих божеств не лезли, то наши братья по арийской крови с полуострова Индостан прекрасно были ориентированы, что у Брахмы была дочь богиня мудрости Сарасвати – она же стала ему и женой.