Раздел Экзотика

…Постоянно действующая выставка исторического оружия в Келем‑Парке дает представление об оружии пороховой эры. Все желающие могут ознакомиться с реально функционирующими экземплярами и даже пострелять из них на близлежащем стрельбище… пулемет Эйнгран‑Такис является характерным представителем оружейного мастерства…

Я сорвал «Принцессу» с места так, что наверное асфальт пошел волнами. Келем‑Парк находился, с одной стороны, не так уж и близко. Но для мобиля с максимальной скоростью в 4 скорости звука – все рядом. По баллистической траектории, в режиме «тени» я почти рухнул во двор музея Истории оружия. Успев облачиться в нанопластиковый броник и подвеску, шлем я пристегивал уже на бегу.

Дверь я проигнорировал и сразу намылился на балкон второго этажа. Подпрыгнуть, подтянуться, выломать решетку и ворваться в зал в брызгах стекол было делом нескольких секунд. А потом, тратя драгоценнейшее время, ходил по коридорам музея, пытаясь хотя бы теоретически соотнести увиденный мною хлам с предстоящей задачей.

Выручил меня дежурный полицейский наряд, ворвавшийся в зал, потрясая своими пистолетиками. Конечно, УСОшная броня – это не тяжелый бронескафандр. Но пилить ее легким излучателем та еще головная боль.

В итоге оставшийся в здравом уме полицейский любезно показал мне дверь в хранилище, каковое я и вскрыл гексолановой шашкой.

Слонобои, фузеи и вообще что‑то неописуемое в огромных количествах. Пара неплохих снайперских винтовок? Не то. И скромно стоящий в углу станковый пулемет калибром миллиметров в пятнадцать. Настоящий носорог длиной почти в полтора метра, из которых собственно ствол занимал примерно метр. И патроны. Пять полных ящиков и один почти пустой.

Повинуясь приказу, мобиль, проделав с помощью пушек огромную дыру в стене, плавно влетел в зал, и жадная моя душа принялась набивать его чрево оружием и боеприпасами.

Под аккомпанемент полицейских сирен я выскочил из полуразрушенного музея и свечой ввинтился в ночное небо.

Снизившись около гостиницы, я сделал медленный круг, давая работу сканнерам мобиля. Похоже, оправдывались худшие подозрения. Отель был почти пуст, не считая вяло копошащегося персонала.

Карта со спутника прояснила ситуацию лишь частично. Одна колонна продвигалась вверх по ущелью, другая отчего‑то осталась у самого входа. Возможно, прикрывать основную группу? А мне‑то куда? Ну, как говорится, ничто не в состоянии помешать пытливому организму, собравшемуся поискать приключений на собственную задницу.

Ущелье, вначале широкое, сходилось постепенно в узкую тропу, сжатую нависающими скалами. Еще выше тропа вновь расширялась и делала несколько поворотов, пока… Я судорожно переключал режимы сканирования, но по всему выходило, что тропа упиралась в скальную осыпь. Но ведь люди туда шли? Значит, там что‑то интересное наверняка есть.

Остановив мобиль над узкой щелью в скалах, обрамлявших тропу, я начал быструю, но не суетливую подготовку к рейду. В конце от жадности опустошил минные пеналы «Принцессы». Пусть еще десять килограммов. Зато хоть какое‑то спокойствие на душе. И как талисман, в ложбинку между плечевыми контейнерами – меч в простых металлических ножнах.

Осталось совсем немного. Инструкции для командира крейсера, если таковой успеет на праздник, пакет с известными мне материалами по дархонским художествам и прощальное письмо для Кло. Несмотря на подставу, что она мне организовала, я, как и все быстро загорающиеся люди, так же быстро остываю. Если это и последний мой бой, то ни к чему отягощать ее комплексом вины. Какое‑то время думал отправить послание для герцогов Эгато, но потом подумал, что еще одна штурмовая команда семейства, «слегка запачкавшегося в последней акции против Империи», уронит мои шансы на выживание в зону абсолютного нуля.

Мягко жужжа, штурм‑лебедка опустила мое драгоценное тело на камни. Рядом плюхнулся заплечный контейнер типа «мечта мародера» со всем необходимым для маленького пикника.

Девочки и разгульная жизнь, видимо, не способствовали сохранению формы, так что вместо задорной песни про Винни Пуха – любимого речитатива советской десантуры я просто тихонько матерился в такт шагам, сбрасывая время от времени мины, которые сами вставали на боевой взвод и, растекаясь, мимикрировали сообразно местности, готовясь подорвать каждого вооруженного человека, который окажется в зоне поражения.

А шагать надо быстро, потому что в часе ходьбы у меня за спиной шлепала целая спортивная команда. А я как назло почти не готов к чемпионату.

Первые секунды я даже не понял, что пришел. Шлем выдал мне две засечки на вооруженные цели, и, скрипя мослами на всю округу, я осторожно опустил контейнер на камни. По тактической карте, за поворотом начинался тупиковый вроде бы отрезок пути. Который, как ни странно, охраняли двое часовых.

Я осторожно выдвинул хоботок оптовода за поворот и внимательно осмотрел площадку. До часовых было метров сто пятьдесят. Но это вовсе не причина для переживаний. Автомат, входящий в комплект «Штурм‑9», – это не только оружие близкого боя, но и снайперская винтовка, и даже пулемет. Правда, на очень короткое время.

Крутанувшись с колена вбок, я четыре раза нажимаю курок, а автомат производит четыре коротких хлопка, опрокидывая тела на каменистую осыпь.

Подхватив контейнер, я рванул вперед и, подбежав к тому месту, что с орбиты выглядело тупиком, а снизу скальным навесом, разглядел маскировочную сетку, под которой явно проглядывал вход в пещеру, а еще за одним поворотом тропы, уже явно искусственного происхождения, в коротком тупичке арку портала. Только в отличие от той, что я взорвал на острове, размеры были намного скромнее, но самое главное, арка была не завершена.

Что бы там ни нашли, а путь для эвакуации практически готов. Не хватало только пары сегментов. Что безусловно радовало, так как из недостроенного портала, на меня точно не свалятся недружелюбно настроенные папуасы.

А что там наши преследователи? Видимо, получив сигнал о смерти часовых, отряд выделил передовую группу, которая на всех парах двигалась ко мне. Но, судя по их скорости, еще минут тридцать у меня есть точно. А это, честно говоря, довольно много времени.

Закинув оставшиеся мины с «Принцессы» как можно дальше к повороту, я закатил тела охранников под стену и, оставив рядом контейнер, со словами: «Головой отвечаете, если что», – поправил снаряжение, прокашлялся, перекрестился, сплюнул через левое плечо и шагнул в пещеру.

До сих пор несколько параноидальное чувство опасности спасало меня от массы неприятностей, поэтому я был готов ко всяческим гадостям. А тут всего‑то пара кабанов, наставивших на меня стволы, стоило мне материализоваться в длинном, слегка подсвеченном тусклыми лампами коридоре.

В режиме «тени» броня видна как некий полупрозрачный объект, поэтому те пару секунд, которые подарили часовые, пытаясь поймать на мушку, я использовал с максимальной эффективностью.

Коридор был достаточно короткий. Всего сотня метров, на которых там и сям торчали гостеприимно расставленные мины.

Вылетевшее из‑за правого плеча облако микроботов вгрызлось в мины, уничтожая электронику и заливая микроклеем подвижные элементы. Остатки снова втянулись в пенал, и я более или менее уверенно продолжил путь. Примерно на полпути вся электроника вдруг наотрез отказалась работать, и с ближней разведкой можно было попрощаться.

Зал, в который я попал из коридора, поражал своим великолепием и размерами. Резьба по камню, высокие колонны и статуи в небольших нишах по окружности. Но меня интересовало совсем другое. Шесть одетых в сегментную пластинчатую броню здоровяков с длинными шестами наперевес окружали небольшой постамент, на котором стоял серого цвета цилиндр высотой примерно в рост человека. Сверху на тросах с помощью подъемника опускали что‑то вроде ловушки – куб с раскрытыми створками и ребром около двух метров.

Командовал всей процедурой старичок‑гробокопатель, а его молодая ассистентка, видимо, не доверяя посторонним, управляла манипулятором крана с небольшого пульта.

Решив не ждать конца операции, я мягко шагнул вперед.

Словно дожидаясь именно этого движения, все шестеро здоровяков сорвались в мою сторону. Автомат почему‑то отказался стрелять, и, отбив удар серебристого шеста прикладом, я со всей силы воткнул ствол в прозрачную лицевую пластину шлема.

Со звоном разлетающегося забрала и влажным хрустом смятого черепа покойник рванулся предсмертным волчком, выкрутив из моих рук автомат. Я успел лишь уйти в заднее сальто, когда один из шестов по дуге врезался в место, где я стоял, высекая из каменных плит бледно‑фиолетовые искры. Тычковый удар того же шеста я встретил на скользящую защиту меча и с подповоротом воткнул меч в горло, успевая нырнуть между выгибающимся в предсмертной агонии телом и полом, рассекая на уровне пояса третьего и продолжая вращение, полосанул кончиком меча еще одно горло. Я бы добавил, но четвертый, дернувшись каким‑то диким движением, уже заваливался вниз.

Не сбавляя темпа, я достал оставшихся в живых и остановился, осторожно оглядевшись. Все было спокойно. А кинув скользящий взгляд на трупы, замер в совершеннейшем шоке. Кровь убитых мною врагов, шипя и пузырясь на плитах, словно на сковородке, струйками и ручейками устремилась к постаменту. От этого зрелища меня оторвал визг профессора:

– Эри! Опускай контейнер!

А я, повинуясь какому‑то даже не знанию, а скорее наитию, выдернул из кармашка подвески ребристый шарик штурмовой гранаты и метнул словно кирпич, не выдернув кольцо, прямо в лоб светловолосой аспирантке.

Отброшенная ударом, она в падении дернула какой‑то рычаг, и с диким завыванием куб унесся под потолок и с треском рвущихся канатов обрушился вниз где‑то за границей круга, очерченного светильниками.

Тем временем кровь, уже окрасившая столб постамента в темно‑багровый цвет, поднялась выше, пока не залила каменную столешницу, и коснулась стенок цилиндра.

Цилиндр мягко засветился розовым светом и внезапно с громким сухим треском раскрылся, словно лепестки цветка, открывая висящее в воздухе сияние. И пульсирующие потоки энергии затопили зал с такой силой, что у меня перехватило дыхание.

В этом сиянии было все – и обволакивающая сексуальная привлекательность зрелой женщины, и трогательная беззащитность девочки‑подростка, и эмпатия, свойственная детям.

Я подошел ближе. Пульсирующий комочек света висел в воздухе, и от него веяло таким теплом и любовью, что захотелось взять как ребенка на руки и прижать к груди. Погладить, словно малыша. Сказать какую‑нибудь глупость, когда важны не слова, а интонация.

Я протянул руку и слегка коснулся шарика кончиками пальцев, и тут он на моих глазах превратился в маленькую – девочку лет шести. Но стоило мне вспомнить о том, как выглядел мой сын в том же возрасте, как черты ее словно подернулись дымкой и отчетливо «поплыли» во вполне предсказуемом направлении.

Я отдернул руку.

– Я не знаю, кто или что ты, но тебе не нужно вызывать во мне симпатию. Попробуй просто попросить.

– Странный какой, – певуче протянуло создание, вновь вернувшее себе облик девочки. – Чего хотели от меня эти люди? – Она плавно повела рукой в сторону трупов и профессора, перевязывающего голову своей ассистентке.

– Чего люди хотят? – Я улыбнулся. – Власти, конечно.

– Зачем?

– Инстинкт. Точнее, изменение инстинкта к современным условиям. Раньше лучшие женщины и еда доставались лучшим охотникам. Но времена охотников почти прошли, еды хватает на всех, а женщин просто купить с помощью денег или власти. А если девушки уже не нужны, то можно тешить самолюбие, заставляя охотников ползать перед тобой на коленях.

– А тебе власть не нужна? – Существо повернуло свое лицо ко мне, и огромные, словно в эротических сказках узкоглазых рас, глаза придвинулись ближе.

На этот вопрос я ответил себе давным‑давно.

– Нет. Не нужна. Я воин. И все, что мне необходимо, у меня или уже есть, или непременно будет.

– Ты понимаешь, что я и что могу дать?

– Не знаю. Да и не могу знать. Какой‑то сгусток энергии наверно. А что можешь дать, так это совсем просто. Наверняка много. Но можешь и отнять. Но я ведь не купец и предпочитаю не торговаться.

– Но ты защитишь меня? – Девочка улыбнулась.

– Конечно. Зачем давать в руки своим врагам такое оружие?

По залу внезапно пробежал холодок.

– Это все, что тебя беспокоит?

– Послушай. – Сам того не желая, я начал разговаривать с живым сгустком энергии как с ребенком. – Тебе нужна защита? Я согласен попробовать, не прося ничего взамен.

– А потом?

– Потом? – Я помолчал. – Потом я могу доставить тебя в любое место, в радиусе полета моего корабля. И живи себе на здоровье как хочешь. Или вот еще, – проговорил я, пытаясь поймать только что пришедшую ко мне в голову мысль. – У меня есть знакомая богиня – возможно, вы договоритесь.

В голове шевельнулся внутренний таймер.

Минус пять минут.

– Мне пора.

Развернувшись, я натолкнулся глазами на профессора, стоящего наперевес с серебристым шестом, и лежащую у его ног ассистентку.

Меч сам прыгнул в руки.

– Так. Профессор! Выбросил палку, поднял девку и бегом на выход! У тебя десять секунд. Через десять секунд убью вас обоих. Время пошло.

Яйцеголовый понял все правильно и, отбросив шест, поднял девушку на ноги и похромал на выход.

В мире уже закончилась ночь и наступали предрассветные сумерки. Провожая взглядом скрипящую камнями парочку, я подумал о том, что бандиты вряд ли оставят их в живых. А еще о том, что мне тоже придется совсем не сладко.

Основную позицию я оборудовал так, чтобы видеть как можно большую часть дороги за поворотом. Нагреб из камней что‑то вроде бруствера, залил их быстротвердеющим клеем и обложил снятыми с трупов бронежилетами. Ну не бастион, конечно. Совсем не бастион. Но это лучшее, что я могу сделать за отведенное мне время. Оставшиеся двадцать минут потратил на распределение оружия и боеприпасов между позициями, установку управляемых мин и осмотр пулемета. Схема оказалась простой и функциональной. Газоотводный механизм, с затвором на газовом поршне. Коробка с одноразовой лентой. Выбрасыватель гильз и сегментов ленты. Простенько и со вкусом. Еще я выгреб дохлые мины из коридора, разумно предположив, что на отсечной позиции им делать нечего.

Поправил пулемет, проверил ленту, окинул взглядом ряды гранат, ящики с патронами, глянул сквозь прицел. Не зная, чем еще заняться, снял с подвески флягу и сделал по привычке пару экономных глотков. Оптимист! Я и в самом деле надеялся, что умру здесь от жажды?

И что‑то мои заклятые друзья не идут. Не случилось ли чего по дороге?

Наконец‑то чуткие микрофоны шлема донесли до меня осторожный скрип камней. Судя по звукам, около пяти человек занимали место под стеной для броска к пещере.

Вот одна тень мягко скользнула под выступ в стене, чутко поводя коротким стволом по сторонам. Боец поднял руку и пальцами скомандовал остальной части команды продвинуться вперед. Стоило штурмовику пробежать несколько метров вперед, как сработала одна из оставленных мною мин, и их стало на двое человек меньше.

Несмотря на потери, команда сделала еще одну попытку вырваться на финишную прямую и полегла без остатка на минах.

По моим прикидкам, в ускоренный марш ушли примерно тридцать человек. Кровавые ошметки на камнях – все, что от них осталось.

Черт, даже пострелять не пришлось! Придется отстраивать прицел на неподвижных мишенях. К некоторому моему удивлению, мне пришлось лишь слегка подкрутить вертикаль. В остальном все было в порядке.

Еще полчаса прошло в томительном ожидании. И вот наконец, с негромким гудением броневика, основная часть отряда выскочила из за поворота.

Управляемая мина, как и было задумано, разворотила бок броневичка, откатив его в сторону от директории огня, где он прилег, смрадно зачадив.

Я подорвал еще одну мину, выкосив большую часть нападающих, а остальных добил тремя короткими очередями.

Энергоскафандры дархонцев прекрасно защищали от луча клайдера, но пуля весом в тридцать пять грамм – это просто кусок металла, летящий со скоростью в четыре звуковых. Так что прекрасную дорогую броню рвало в клочья вместе с содержимым.

Три первые атаки иначе чем истерикой назвать было нельзя. Но я не без основания ждал умника, который придумает, как выковырять меня из теплой норки. Нет, сам я, разумеется, знал как минимум пять более‑менее приемлемых вариантов. Но все же интересно, что там придумают мои оппоненты.

На картинке, что с орбиты показывала «Игла», было видно, как бойцы суетились, подтаскивая массивную, примерно метр на полтора коробку, обернутую в брезент. Когда тряпка сползла, миру явилась шеститрубная ракетная установка. Судя по всему, меня собирались достать, запустив ракеты через гребень. Если не попадет, так хоть камнями завалит.

Естественно, у папуасов ничего не вышло. Увидев взлетающие над расщелиной ракеты, «Принцесса», поставленная в режим максимальной защиты, шустренько посбивала их лучом клайдера. Думаю, парни просто не поняли, куда их железо подевалось. А оно, распавшись на хлопья деструктурированной материи, было унесено ветром в неведомые мне дали.

Я глянул на время. До прибытия крейсера оставалось всего ничего, примерно десять часов. Думаю, дархонцам так много времени не понадобится.

Наконец, под чутким руководством какого‑то умника, бойцы стали мастерить бронещит. Еще полчаса напряженной возни, и громоздкая конструкция была готова. Четверо взялись за ручки, приподняли щит, и тут я активировал мишенную мину. Последнюю.

Еще час они искали мины. Что было совсем не просто, учитывая окровавленные куски мяса, обломки щита и то, что никаких мин там уже не было. Тем временем от оставленного в долине заслона в сопровождении небольшого горного вездехода, обвешанного бронещитами, подошло подкрепление.

Судя по всему, парни собрались решить проблему, завалив меня трупами. Кстати, тоже выход. Не лучший, но, как говорится, в чистом поле и травинка – дерево.

Я приложился к прицелу.

Газанув перед смертью, водитель резко вырулил из‑за поворота и, проскочив несколько метров, был встречен длинной очередью в упор. Тяжелые пули рвали вездеход в клочья, но инерция была достаточно велика, что позволило ему проехать еще метров пять. Тут‑же под защиту бесформенного кома железа, в который превратилась машина, нырнули несколько человек.

Это было плохо. Потому что они не высовываясь открыли бешеный огонь, надеясь не столько на попадание, как на то, что я залягу, и под прикрытием этого огня на меня вылезла целая орава совсем недружелюбно настроенных людей. Их оружие, бившее сине‑голубыми лучами, не выкрошивало камень, как это делал клайдер, а оставляло глубокие проплавленные борозды. На мое счастье, у поворота тропа совсем сужалась, так что враги не могли кинуться скопом.

Пулемет бил не переставая. Счетчик патронов в ленте уже вовсю пульсировал красным, когда штурм захлебнулся.

Не ожидая длинной паузы, я сбросил остатки ленты, подтянул ящик, вставил новый короб и передернул затвор.

Под грудой тел что‑то шевельнулось, и на свет появилась голова в глухом шлеме. Одиночный выстрел прервал страдания недобитка, и вновь установилась тишина.

В ожидании прошел час. Я вновь запросил картинку с «Иглы», но ничего интересного там не было. Около ста человек расположились за поворотом тропы. Поправляли снаряжение, кто‑то даже питался, распаковав рацион. Чего‑то ждали.

Это что‑то показалось на тропе, ведущей к моему повороту, в виде «Ардак‑эссор», миниатюрного броневика высшего класса защиты, что характерно, гатрийского производства. Откуда взялась на мою голову эта штуковина, я даже и не думал. Очень тяжело думать на бегу, да еще с тяжестями в руках.

Пользуясь паузой, словно хомяк на горящем поле, я таскал в нору все оружие, до которого мог дотянуться, резонно предполагая, что времени на перезарядку у меня не будет.

Поворот, броневик прошел, жестко врезавшись в стену ущелья. Водитель так торопился, что, не сбавляя хода, протаранил остатки второй машины и вырвался на прямую.

Я встретил его короткими очередями, стараясь зацепить стекла перископов, но это мало помогало. Броневик мотало из стороны в сторону, но он быстро и уверенно продвигался вперед, поливая меня огнем из курсового пулемета. И лишь тогда, когда он наскочил на кучу камней, что была моей основной позицией, его брюхо на долю секунды задралось вверх, открывая более уязвимое место.

Взорвавшийся реактор удачно швырнул машину вперед и влево, частично зацепив хлестнувшими назад осколками бежавших сзади папуасов.

Метнув в максимальном темпе пять или шесть гранат, я огрызался огнем из пулемета, но всех достать просто не мог. Какое‑то (и вполне приличное) количество скопилось под примыкавшей к пещере стеной.

Я отошел еще глубже и приготовился к худшему. Сейчас, если, конечно, не дураки, они забросают вход шоковыми гранатами, а потом полезут сами.

И точно. Словно подслушав мои мысли, в зев пещеры полетели гранаты. Большинство были, как я и предполагал, шоковые, но было несколько осколочных.

Моя броня в целом неплохо выдержала и первое и второе, за исключением осколка, попавшего в сочленение пластин. Нащупав острый край, я выдернул его левой рукой, не прекращая поливать вход из пулемета.

Неприцельная и, главное, неэкономная стрельба сделала свое дело. Проход был почти завален трупами, а затвор в последний раз клацнул, и пустая патронная коробка упала на камни. Я слегка завозился с перезарядкой, и безымянный шустряк рухнул на камни буквально в метре от меня, частично перекрыв обзор.

Я был вынужден отползти еще дальше, а через несколько минут еще. Постепенно меня отжимали к залу, в котором находился артефакт. А вот там меня точно достанут.

Почему‑то было особенно обидно погибать именно так, в пещере, словно загнанная в нору крыса. Но погибать без боя еще обиднее.

Пулемет клацнул затвором в последний раз, и я, перебирая конечностями словно таракан, отвалил еще на несколько метров глубже, пытаясь хоть таким образом сменить пристрелянную позицию. Хорошо, что у нападавших не было пулевого оружия, дающего такие дикие рикошеты в замкнутом пространстве. Ярко‑синие вспышки оружия моих противников были отличным ориентиром для стрельбы, чем я и пользовался, положив еще какое‑то количество народу.

И тут у кого‑то, видимо, сдали нервы, потому что с глухим стуком возле меня упала действительно тяжелая штука.

Из положения лежа я откинулся назад и, не касаясь спиной пола, оттолкнулся со всех сил, унося тело как можно дальше от взрыва.

Ударная волна выбросила меня в зал с колоннами, об одну из которых я от всей души приложился головой.

В гудящем тумане я выдернул из кобуры пистолет и несколько раз безуспешно нажал на курок. Уже догадываясь, в чем дело, достал второй пистолет и, убедившись в его полной бесполезности, шатаясь, встал, вытаскивая из‑за спины меч.

Выскочившие из прохода солдаты по инерции щелкали разрядниками, пытаясь реанимировать засбоившее вдруг оружие, когда я снес ударом меча голову одного из них, раскроил грудь второму и воткнул меч в горло третьего.

Это не был бой. Это была бойня. Они все лезли и лезли, словно лемминги, попадая в мясорубку с одним лезвием.

Как‑то внезапно враги кончились.

Отупелым взором я смотрел, как артефакт вытягивает кровь из трупов и вновь наливается радостным сиянием.

Створки цилиндра снова раскрылись, раскрывая уже не комочек света, а полыхающий, словно факел горячей плазмы, шар.

Я опустил голову, надвинул на глаза светофильтр и снова поднял ее. Теперь на окровавленном постаменте стояла высокая светловолосая девушка, источавшая такое яркое сияние, что даже через фильтр было больно смотреть.

– А где девочка? – ляпнул я первое, что пришло в голову. И, не ожидая ответа: – А если на алтаре зарезать еще сотню, ты превратишься в старуху?

– Нет, – мелодично пропела девушка, глядя куда‑то за горизонт. – Не хватало энергии для полного раскрытия. Поэтому маленькая форма.

Голос ее был словно перезвон льдинок. Приятный для слуха, но совершенно свободный от эмоций.

– А кто ты вообще такая?

– Я думала, ты никогда не спросишь. Я – тест на разумность.

– Тогда это не ко мне, – не удержался я от сарказма. – Видишь, загнали в нору. Сейчас пустят газ, и привет.

– Зал портала закрыт защитой.

Вместо ответа я осторожно двинулся к выходу. Ровно на середине коридора путь преграждала мерцающая завеса. Завеса слегка подрагивала, и по ней плыли голубоватые пятна. Возможно, оттого, что с другой стороны в нее в упор разряжали тяжелые излучатели пятеро в громоздких бронескафандрах.

На что они надеялись и чего ждали, я не знал. Поле неведомой мне природы лишь немного колыхалось под ударами перегретой плазмы. А вот чего они дождались, я увидел своими глазами. У выхода в пещеру что‑то полыхнуло, пол в пещере заходил ходуном, а бойцов просто расплющило об завесу, выдавив кровавый фарш из расползшихся сочленений скафандра.

Этим чем‑то, судя по вспышке и чудовищному динамическому удару, была гатрийская ракета «Эндарн» с термобарической боевой частью с радиусом поражения больше шести километров. Ракета была совсем новой и, по моим данным, успела поступить лишь на ограниченное количество ударных крейсеров ВКС.

Это могло означать только одно. Меня слили. Подошедший крейсер, вместо того чтобы оказать мне всемерную поддержку после получения послания, из которого следовало, что я нахожусь в означенном квадрате, просто зачистил территорию.

Значило ли это, что я подобрался к действительно серьезным вещам, или это просто очередной виток борьбы за власть, я не знал. Как не знал и того, кто отдал приказ о нанесении ракетного удара. Но логика и анализ безжалостны к страданиям сердца. Пойти на такой шаг, как удар тяжелым оружием по обитаемой планете, капитан самостоятельно не мог. Он даже не смог бы разблокировать заслонки ракетных портов.

И тут я вдруг понял, что все это время я придумывал для Тарри оправдательные мотивы, для ее поступка. Душа никак не хотела мириться с предательством самого близкого мне существа. И последняя капля словно прорвала плотину. Болезненно сжавшись, сердце медленно ворочалось в заледеневшей груди, а я все сидел на полу, бездумно чертя полоски и кружочки на покрытом пылью полу.

Все, что мне оставалось, это спокойно разобраться с тем, что попало мне в руки, и тихо, словно мышка, забиться в тихую норку от бывших друзей.

Вернувшись в зал к призрачной девушке, я продолжил беседу.

– Помнится, что мы говорили о моей разумности? – Я усмехнулся. – Спорная тема. То есть бессмысленно, по‑моему, спорить о предмете, которого нет. Иначе меня бы так не развели.

Аккуратно положив набок пульт управления подъемником, я как смог удобнее устроился на нем и, порывшись в карманах, извлек сигарету и зажигалку.

– Разумность достаточная, – пропела девушка. – Последний тест, на знания.

С этими словами и коротким переливчатым звуком она растаяла в воздухе, а стена за цилиндром подернулась легкой рябью.

Я подошел ближе, и когда расстояние сократилось до пары метров, на отполированной словно стекло стене вспыхнули разноцветные пиктограммы.

Я не понимал ни буквы из сияющих разным цветом знаков. Коснувшись одного из них, я случайно дернул руку в сторону, и знак, словно подчиняясь этому движению, тоже сдвинулся.

Из хулиганских побуждений я сначала сложил знаки по чередованию цветов спектра, а потом, подчиняясь набухавшей во мне чужой памяти, выложил их в круг, замкнув фиолетовый и красный символы.

Ничего не произошло. Ну да, а я‑то надеялся, что разверзнется даль сияющая, и пойду я…

Да. Пока меня послали совсем по другому адресу.

Присев на импровизированный стул, я попытался собрать мысли в кучу.

Кого ждал неведомый кто‑то? Своего собрата по магическому ремеслу? Вряд ли. Магических загадок и ловушек я что‑то не заметил. Хотя а мог ли я их заметить? Уж мне‑то известно, КАКОЙ из меня колдун.

Что лежит за дверью, я примерно догадывался. Когда‑то очень давно Лига Зенита спрятала артефакты, добытые в войне против Гаррохианских колдунов, в тайное место. Назначенный Лигой хранитель, видимо, понял что‑то или обнаружил. В общем, он запечатал сокровища так, что Лига не смогла вскрыть хранилище. Тогдашний император, надеявшийся на то, что ему перепадет хоть что‑то из трофеев, в какой‑то момент потерял терпение, и Лига в одночасье лишилась большинства земельных владений и Храмовой горы в том числе. Какое‑то время имперские умники пытались открыть склад самостоятельно, но не преуспели. Через какое‑то время ажиотаж спал, и вход просто завалили.

И все это богатство простояло до тех пор, пока загнанные в угол дархонцы не полезли за сокровищами.

Я оценил объем зала. Воздуха здесь хватит надолго. Правда, есть некий напряг с водой. Но я надеюсь, так долго мое заточение не продлится.

Еще раз подойдя к стене, я оглядел круг из знаков. Никаких особенных идей у меня не было. Просто надоело все до чертиков. И с этими мыслями я со всего размаху врезал окованным сапогом в центр рисунка.

Со спокойным таким шелестом, словно бумажные фантики, кусок стены, обрамленный светящимися значками, ссыпался на пол красивыми шестигранными сегментами. Открывая проход в полутемный зал.

Блин. Как‑то просто все получилось. Хотя, может, так и задумывали?

Стена была совсем тонкой. Сантиметров десять.

Осторожно я просунул через отверстие кончик меча.

За стеной никто не прячется, потолок сводчатый. Вроде без приспособлений для умерщвления особо любопытных.

Перешагнув через обломки стены, я осторожно вошел.

Свет стал ярче, освещая уходящие вдаль музейного вида стеллажи и коридоры между ними.

Разглядывая открывшееся пространство, я не сразу заметил невысокого седовласого старичка в черной накидке, скромно стоявшего у стены и рассматривающего меня.

Я коротко поклонился.

– Доброго утра, уважаемый.

– Называй меня Мернон, воин. – С этими словами старик медленно и величаво подошел ближе.

– Доброго утра, Мернон. Меня зовут Рей.

– И все? – Брови страрика насмешливо приподнялись. – Ни титулов, ни званий.

– Это имеет значение, уважаемый Мернон?

– Не спесивый, уважительный, – проговорил про себя старик и шагнул в сторону. – Что ты искал здесь, воин Рей?

Тяжелым немигающим взором он смотрел мне в глаза, а ощущение было такое, словно он заглядывал мне в душу.

– Да ничего не искал. Это мои враги тут что‑то искали. А я так, мимо проходил.

– Зачем стену сломал? – все так же грозно вопросил Мернон.

– Да я и сам не знаю. – Я улыбнулся. – Сначала это было как игра. Загадки, секреты. А потом как‑то само собой получилось.

– Само собой! – пробурчал старик. – Я, можно сказать, эти заклинания десять лет сплетал и почти тысячу шлифовал, доводя до совершенства. А тут приходит молодой оболтус и играя обходит все ступени защиты. Да тебя должно было просто в жижу растворить при проходе портала…

Тысяча лет. Неслабо старичок пожил. Что‑то, помнится, было в том меморандуме по Арингарской битве. Как там его звали…

– Мернон‑хранитель, – прошептал я вслух.

Старик резко вскинул седую гриву, отчего она расплескалась по плечам.

– Ты знаешь меня?

– В основном по той ругани которая вылилась на вашу голову с тех пор, когда вы запечатали хранилище.

Хранитель так же бесшумно подошел к одному из стеллажей и, приложив лоб к стеклу, посмотрел на непохожий ни на что предмет.

– А знаешь, что заставляло меня жить, словно крыса, в подземелье на груде сокровищ?

Я помолчал, подбирая слова.

– Думаю, что не ненависть или страх. Вы нашли что‑то по‑настоящему опасное и страшное и решили спрятать это от всех? Похоронить себя, спасая мир или тех, кого любили?

– Ее звали Энора, – прошептал хранитель, двигаясь вдоль стеллажей. – Говори, что надо, и уходи.

– Ничего мне не надо.

Я отвернулся к одному из шкафов. Там, на куске полированного камня, лежало простое металлическое кольцо. Только на очень толстый палец.

– И идти мне некуда.

– Это тебя хотели убить той ракетой?

– Не убить. – Я через силу улыбнулся. – У государственных мужей есть масса заменяющих слов. Актировать, прислонить к стенке, разрешить проблему. Они разрешали проблему.

– Ты убьешь их, когда выйдешь?

– Воевать с целой Империей? – Я натужно рассмеялся. – Это просто глупо. Глупо, потому что виновные все равно выживут, а погибнут простые солдаты. Чьи‑то отцы, братья, мужья. А виновные попрячутся в норы, и мне будут нужны пять жизней, чтобы найти и покарать их.

– А если я дам тебе эти пять жизней? – Старик не собирался сдаваться.

– Тогда я постараюсь прожить их более интересно, чем гоняясь за разными козлами.

– Забавно, – медленно проговорил хранитель, вглядываясь в очередной артефакт.

Я подошел ближе.

Простой формы полуторник был бы самым заурядным из всех виденных мною мечей, если б не полупрозрачный, слегка дымчатый материал, из которого его сделали. И по поверхности клинка медленно перекатывались волны красного сияния.

– Это меч Великого Ассайра Гокодо. – Он ткнул узловатым пальцем в толстое стекло витрины. – Я считал, что удар, нанесенный Агриором, сжег не только колдуна, но и сам меч.

– Ну, значит, не сжег. – Я не мог понять, чего хочет от меня этот старик.

А хранитель сделал короткий пасс ладонью, и то, что мне казалось толстым и очень прочным стеклом, куда‑то подевалось.

– Ну‑ка возьми его. Только аккуратно.

Я пожал плечами и потянулся к рукояти. Шершавая рукоять удобно легла в руку. Я вынул меч из шкафа, и тут он словно взбесился. Не спокойное перетекание, а резкие вспышки всех оттенков красного ударили по глазам. Я недовольно отвел глаза, слегка прищурился и опустил меч. Внезапно вспышки прекратились.

– Невероятно! Он, похоже, признал тебя, – восхищенно прошептал Мернон и почти волоком потащил меня куда‑то дальше.

Мы остановились у другой витрины, в которой лежало красивое плетеное кольцо из черного материала.

– А вот это попробуй надень!

Я пожал плечами. Фанатик, что с него взять. Прислонил меч к основанию шкафа и осторожно потрогал кольцо. Оно было слегка теплым, будто его только что сняли с живого человека. Размер кольца был маловат, поэтому я аккуратно надел его на мизинец.

No effect. Как говорил один мой друг.

– И? – Я вопросительно посмотрел на Хранителя.

– А я вот так же точно потерял руку, – хмуро проговорил Мернон, не сводя глаз с моей руки. – Отращивал новую потом почти месяц.

Я потянулся к кольцу, собираясь снять его, когда хранитель, махнув рукой, произнес:

– А, носи на здоровье! – И поплыл куда‑то вдаль.

– А что оно хоть может? – бросил я ему вслед.

– Как‑то со временем работает. Сам разберешься, – И резко остановившись, он с каким‑то новым интересом посмотрел на меня.

– Слушай, а забирай‑ка ты это все! – Он повел рукой, обводя бесчисленные ряды стеллажей.

Я вздрогнул.

– Ну вот еще. На хрена мне эта кунсткамера?

– Именно поэтому и забирай, – хитро прищурившись, старик не мигая смотрел на меня.

– Нет‑нет. Так дело не пойдет. И что я со всем этим буду делать? – Я даже отступил на шаг. – Ты вот профессионал в этом деле, тысячу лет думал и не придумал, а мне что, десять тысяч лет здесь сидеть?

– Давай поговорим спокойно. – Хранитель сделал короткий жест, и мы неведомым образом перенеслись в уютную комнату с небольшой кроватью, несколькими покосившимися стульями и крепким по крайней мере на первый взгляд столом.

По мановению руки старого колдуна на столе появилась скатерть и разнообразная еда.

– Тут что, кухня где‑то рядом? – поинтересовался я, приглядываясь и принюхиваясь к стоящим на столе блюдам.

– Не совсем, – улыбнулся Мернон. – Подворовываю потихоньку со столов именитых персон. А ты, наверное, думал, что я тысячу лет питаюсь манной небесной? – слегка ворчливо поддел он меня, азартно принимаясь за еду. – Я, к твоему сведению, вовсе не схимник и обета воздержания не давал.

– А девок тоже воруешь?

– Ну… – протянул колдун. – Иногда, знаешь, так припрет, – прошамкал он набитым ртом, затем коротко взглянул на меня из‑под кустистых бровей. – Если хочешь, могу организовать. Хоть саму Императрицу.

– Не, Императрицу не надо.

– Что так? На экране она выглядит просто красавицей.

– Да нет. – Я слегка смутился. – Я уже…

– Что уже? – не понял хранитель.

– Ну того. Императрицу.

Мернон неожиданно закашлялся, и мне пришлось слегка приложить его по спине, отчего большой кусок недожеванной пищи вывалился обратно на тарелку.

– Таак, – протянул он, тщательно обтирая руки о салфетку. – Надо полагать, Император‑консорт собственной персоной?

– Угу, – промычал я, пережевывая крупный кусок мяса. – Только, по‑видимому, моя благоверная дала мне развод.

– Это каким образом? – заинтересованно вскинул брови хранитель.

– А той самой ракетой, – пояснил я. – Ну не мог капитан крейсера единолично отдать такой приказ. Удар тяжелой тактической ракетой по населенной планете мог санкционировать только генеральный штаб. А там такие крысы, что они без письменного разрешения даже задницу не подотрут.

– Ну это мы легко выясним. – И маг сделал рукой движение, словно стирал пыль с невидимого экрана, и на внезапно засветившейся стене возникло изображение Звездосветной там чего‑то Клорианны Ринорра.

Небольшой кабинет с рабочим столом, видимо, на корабле, был полон рабочего хаоса, который наводила вокруг себя моя супруга. Напротив нее стоял офицер, в котором я с некоторой задержкой узнал ее офицера для особых поручений полковника Эйссаро Лимбо.

– Согласно вашему приказу, как только прошел сигнал активизации ключа, мы тут же нанесли ракетный удар с орбиты.

– Сколько прошло времени с момента активизации ключа? – Кло, не поднимая головы, чертила на листе бумаги какие‑то замысловатые крючочки, которые, как она говорила, помогали ей думать.

– Около получаса.

– Эйс, он мог за это время открыть хранилище? – Она подняла голову, внимательно глядя в глаза офицеру.

– Абсолютно исключено, – твердо ответил полковник. – Напомню, Императрица, что лучшие маги Лиги не смогли этого сделать. Дархонцы возились с ключом почти месяц.

– Но стоило ему войти с ключом в контакт, как он тут же открылся! – медленно проговорила Клорианна.

– В любом случае после удара тактических ракет никто не выжил.

– Там копают?

– Большой кусок горного массива превратился в груду щебенки. Возможно, через пару недель я доложу первые результаты.

– Двойник готов?

– Да. Ирм Лингворт доложил о стопроцентной готовности копии.

– Спасибо, Эйс, – кивнула головой Клорианна, отпуская офицера.

Стена померкла.

– Ну вот. – Я, с трудом преодолевая струящийся из сердца холод, улыбнулся. – Что и требовалось доказать.

– Даа, – покивал головой Мернон. – Редкостная стерва.

– Да нет, не стерва. – Я скривился словно от уксуса. – Просто на ее плечах целая Империя. И ответственность чудовищная. А представляешь, если бы я вылез из этого паноптикума съехавшим на власти психопатом?

– Но ведь она даже не попробовала других вариантов!

– Пробовала, не пробовала… Сейчас это не важно. Девушка, похоже, подломилась на власти. А значит, наши дороги расходятся необратимо.

– Что делать думаешь?

– Не знаю, – медленно проговорил я. – Мало ли интересных мест.

– И одно из них здесь, – торжественно произнес хранитель.

– Да на хрена оно мне сдалось? – не выдержал я. – Жизнь и так коротка, чтобы посвящать ее охране замшелых древностей. Давай загрузим это все в корабль и направим куда‑нибудь. Ну, например, в черную дыру.

– Жалко же! – с тоской произнес хранитель. – Там знаешь чего есть. И вечная молодость, и вообще…

– Тебе жалко, ты и охраняй, – назидательно сказал я.

– Да знаешь, где мне все эти артефакты?!! – выкрикнул маг. И внезапно успокоившись, произнес: – В общем, мне все равно, что ты будешь с ЭТИМ делать. Теперь это – ТВОЯ забота.

Я не успел сказать ни слова, как старый черт просто растворился в воздухе, оставив меня в совершеннейшей прострации.

Да. Давненько меня так не обували.

Я неторопливо жевал ставшую вдруг совершенно безвкусной еду и незаметно для себя смолотил все, что стояло на столе.

– Убрать посуду, мой господин?

Тоненький голосок, казалось, прозвучал в самой голове.

– А, ччерт! Кто здесь? – Я вскочил, опрокинув стол и ошарашенно оглядывался вокруг, пытаясь обнаружить источник звука, но все было чисто.

– Я младший дух, господин. Так меня называл старый господин. – Голос и вправду звучал в голове. – Но ты можешь называть меня как пожелаешь.

– Ух! – Я перевел дыхание. – А кто ты вообще?

– Я помогала хранителю. После того как он вызволил меня из ловушки, я дала обет вечного служения.

– Гм… – Я задумался. – А что ты можешь?

– Очень многое. Старый господин использовал меня как книгу для памяти и в качестве охранника. Но я еще умею приносить из внешнего мира все, что пожелаешь.

Ну хоть не так скучно будет.

– А называть тебя я буду Джини!

– А что означает это слово?

Я улыбнулся.

– Так на моей родной планете называли с виду милых, а на самом деле крайне разрушительных существ.

– Мне нравится, – прошептал голосок.

– Слушай, а ты можешь не говорить в голове, а разговаривать как нормальные люди? Ну с помощью звуковых колебаний?

– Да. – Голос прозвучал вполне нормально, если не считать странного тембра.

– И еще. Ты не мог бы изменить голос, ну, например, как у молодой девушки?

– Так?

– Выше.

– Так?

– Хорошо, – одобрил я.

– Да, мой господин.

– А теперь, Джи, показывай, где тут что лежит.

Но экскурсия не была долгой. Стоило нам подняться на этаж выше, и мы оказались в большом сводчатом зале площадью метров шестьсот с оконными проемами, занавешенными плотной тканью.

Автоматически я откинул занавеску и от неожиданности охнул.

В душе я ожидал увидеть камень или на худой конец кладку. Но за окном был лес и подернутые дымкой далекого дождя горы.

– Джинни?

– Да, господин.

– Называй меня просто Рей.

– Хорошо, Рей.

– Где мы находимся?

– Это бывшая цитадель Ордена Гаррохи. После разгрома Ордена и переноса границы шестого сектора здесь окраинный мир под формальным протекторатом Империи. Аборигены зовут его Тенсоннар.

Я сорвал покрывала со всех окон, распахнул их, и зал наполнился светом и свежим воздухом.

– А местечко‑то все лучше и лучше! – весело проговорил я, с наслаждением втягивая ноздрями запахи леса.

– Рей? – оторвал меня от размышлений голос Джинни. – Через сопряженные пространства пытается пробиться существо. Кто‑то из младших богов.

– Оно нам не опасно?

– Нет, Рей. На территории Арингара я могу справиться с любым существом.

– А спросить у него имя ты можешь?

Пауза.

– Его зовут Тарремон.

– Не его, ее, – поправил я. – Это она, и зовут ее Тарремона.

– Присвоить статус дружественного существа? – спросила Джи.

– Подожди. – Я на секунду задумался. – А можешь ты сделать так, чтобы она оказалась здесь, но не могла причинить ни мне, ни тебе, ни всему, что здесь есть, никакого вреда? Только для разговора. А при малейшем проявлении враждебности ее просто чтобы выбросило отсюда?

– Присвоить статус потенциально враждебного существа?

– Ну, если все условия соблюдены… Да. Еще просьба. В присутствии потенциально враждебных существ разговаривай со мной как раньше. Без использования звуков.

– Принято. Где желаешь встретиться?

– Здесь. – Я обвел пространство зала взглядом. – Нужны стол, два кресла, посуда и легкие напитки на твой выбор. Только ничего изменяющего сознание.

Без малейшего звука в центре зала возникло все заказанное мной. А затем, словно выпутываясь из туманных оболочек, появилась Тарремона. В черном облегающем комби и со странной штукой, похожей на короткий жезл на поясе.

Я вежливо поклонился.

– Тарри. Рад видеть тебя.

Глаза богини лишь на мгновение полыхнули злостью, но через долю секунды она произнесла вполне нормальным голосом:

– И я рада видеть тебя, Адепт.

– Тарри, ты меня ни с кем не перепутала? – Я прошел к столу и, сделав приглашающий жест, сел сам.

Так, что тут у нас? Бутыль со странно изогнутым узким горлышком. Попробую налить. Бутылка оказалась на ощупь мягкой, словно была сделана из тонкого пластика. Я просто выдавил жидкость в два бокала и не дожидаясь, пока богиня разделит со мной компанию, пригубил. Вкус, на мой взгляд, оказался спорным. Нечто терпковатое, слегка сладкое, но весьма освежающее.

– Насколько помню, я вроде не заключал с тобой никаких договоров. И уж моления тебе не возносил.

Наконец Тарри присела, да так, чтобы мне были видны все волнующие изгибы ее точеных бедер.

Ну‑ну.

– Зафиксирована атака энергосфер низкого уровня. Удалить существо?

– Пока не надо.

Тарремона задумчиво покачала своей точеной ножкой и, разглядывая меня поверх бокала, произнесла:

– Ты здорово изменился. – И утвердительно добавила: – Значит, добровольно делиться не будешь?

– Тарри, – как можно мягче произнес я. – До сих пор мы достаточно плодотворно сотрудничали. Ты мастерила различные приятные для меня случайности, я отправлял к тебе толпы покойников. Обещал храм и построил. Нам вроде нечего жаловаться друг на друга?

– Зафиксирована попытка перехвата контроля над комплексом дворца.

– И прекрати, пожалуйста, тянуть свои ручки к моим игрушкам. Иначе наш разговор прервется, едва начавшись.

– Быстро ты освоился. – Она усмехнулась и чуть пригубила из бокала. – О! Ассорский нектар. Откуда достаешь?

– Ворую. – Я слегка улыбнулся.

– Если ты думаешь, кому повыгоднее продать здешние богатства, то учти. – Она сделала многозначительную паузу. – Я могу осыпать тебя драгоценностями, которые здесь у вас в ходу.

Я фыркнул.

– Этого мне не надо.

– Я и не думала, что дешево от тебя отделаюсь.

На ее холодном лице мелькнула тень улыбки.

– Раз ты такая умная, зачем предлагаешь ерунду? – Я долил себе в опустевший бокал. И стал задумчиво прохаживаться взад‑вперед.

– А как тебе такое предложение, – произнесла Тарремона. – Я выполняю все твои тайные желания и оставляю в интересном месте весьма богатым человеком?

Понемногу Тарремона преображалась. Из опытной и уверенной в себе богини она превращалась в маленькую и ранимую девушку.

– Ты еще на краешек кресла пересядь, – посоветовал я. – Будет гораздо трогательней.

– Но я действительно нуждаюсь в твоей помощи, – проворковала она. – У тебя же теперь сколько всего. А мне нужна лишь одна маленькая штучка. Такое простое колечко.

– Оно тебе не подойдет, – буркнул я. – Слишком большое.

– А для тебя, значит, в самый раз? – недовольно воскликнула она.

– Да и для меня великовато. – Я пожал плечами. Послушай, Тарремона. Я не собираюсь ничего…

– Зафиксирована попытка взлома верхних энергосфер. Существо удалено.

Тарремона исчезла. Да и в самом деле. Надоела со своим кольцом.

– Ну вот, не дал договорить.

– Вернуть существо? – подала голос Джи.

– Да ну ее к черту! – Я зевнул и только сейчас понял, насколько устал.

– Джинни?

– Да, Рей?

– А не можешь ли ты организовать мне спальню? А то что‑то в берлоге старого хранителя мне неуютно.

– Есть хорошая комната в башне над залом.

– Давай.

Не знаю, сколько я спал, но когда я проснулся, был день, и в высокие окна башни заглядывало дружелюбное солнце.

Вымывшись в любезно предоставленной Джинни ванной, я сменил бронекомбез на простую удобную одежду, оставив лишь разгрузочную подвеску с оружием, без которого чувствовал себя голым.

Затем не торопясь приступил к завтраку.

– А расскажи‑ка мне, подруга моя любезная Джи, про то, как организована защита этого места!

И она рассказала… Ну, в общем, не зря прежний хранитель потратил тысячу лет. Сам замок, построенный на могилах гаррохиан, каким‑то образом замыкался на их кости или что там от них осталось. Ядро защиты обеспечивали несколько артефактов, скрытых в особых полостях дворца. Существовала также дублирующая система, системы оповещения и комплекс многорубежной защиты.

В общем, ни поменять, ни улучшить что‑либо, я не мог, поскольку, даже имея в запасе память одного из выдающихся магов Империи, ничего стоящего сам по себе не представлял. Да и смысла не видел. Не глупей меня человек здесь сидел. Хотя кое‑что по‑своему сделать мог.

А в общем и целом мой план был прост. Я собирался отобрать себе для дальнейшей жизни пару железок покруче, а остальное запечатать так, чтобы вся королевская рать обломала зубы.

И начал, естественно, с уничтожения портала‑ключа. Рвануло, надо сказать, от души. Взрывчатки я не пожалел. Затем по внешнему периметру замка установил автоматические пушки и излучатели. Естественно, не своими руками, а с помощью монтажных роботов. Это все мне предоставила моя Джи, таскавшая оборудование и материалы прямо с центрального склада имперских ВКС.

В итоге замок, напоминавший архитектурой средневековый, злобно ощетинился стволами, а внутренность приобрела современную электронную начинку.

Ресурса линейки спин‑реакторов должно было хватить на пару тысяч лет, а пределов надежности электронного оборудования и вооружения я просто не знал. Просто надеялся, что хваленая гатрийская сверхнадежность не была блефом.

В общем, когда дней через пять я осмотрел все сделанное, то был вполне доволен. Магия магией, а пушки – они и колдуна в клочья порвут.

С утра следующего дня я спустился в подвал, где находился склад артефактов.

Назначение большинства предметов было мне абсолютно неведомо. Но, памятуя о том, что захватили их в ходе боевых действий, я не без основания полагал, что назначение это – война.

В самом начале экспозиции, у первой витрины, где находилось такое простенькое с виду кольцо, я остановился. В свете электрических ламп оно выглядело еще скромнее.

– Джинни?

– Да, Рей.

– Старый хранитель ничего не говорил об этом кольце?

– Это кольцо Великого Айссара Эмадо. Хранитель говорил, что по типу энергетики, скорее всего, оружие для уничтожение младших богов и полубогов.

– Ясно. – Я шагнул к следующему экспонату. – А эта кривая палка?

– Универсальный авриттер. Позволяет сжигать огромные площади или вымораживать их. По выбору.

– А этот амулет?

– Это аимар. Защита от любой магии. Самая простая вещь в хранилище.

– Ну это мне не надо. – Еще шаг в глубину коридора, и я увидел две простые вазы. Одна наполнена светящимися ярко‑красными шариками размером с ноготь, другая, точно такая же, – темными, почти черными.

– Редчайшая вещь, – мечтательно произнес голос Джинни. – Жемчужина сердца мира. Чрезвычайно мощный источник магической энергии.

– Мм‑да? – Я задумчиво почесал в затылке. – А ведь не скажешь. Бусинки такие. – Я задумался.

– Джинни, а есть среди экспонатов такие, которые почтенный Мернон счиал особенно опасными.

– Да, Рей. Они в красных шкафах.

Красные, красные… где ж тут такие?

– Через два прохода, налево, в конце зала.

Быстро добравшись до указанного места, я остановился. Прозрачный, переливающийся всеми цветами радуги пузырь накрывал кусок зала, в котором стоял большой цилиндрический шкаф с ломтиками‑секторами. Внутри них что‑то неразличимо чернело.

– Ну и?

– Это дополнительная защита, которую установил прежний хранитель. Я не могу снять ее. Радужная завеса убьет любого.

Я осторожно коснулся поверхности пузыря.

Мягкая и податливая, она слегка прогнулась под пальцами. Я выдернул из кармашка нож и плавным движением воткнул его в пузырь. Короткая вспышка – и пластокерамика, мгновенно расплавившись, стекла на пол, образовав небольшую лужицу.

– Нормально, – восхитился я и принялся раздеваться.

«А надо оно мне?» – спросил я себя и шагнул вперед.

Любопытство не порок, а такое хобби.

Я продирался через тончайшую пленку почти час. В конце такого короткого, но тяжелого пути я почувствовал, что даже мой организм, заполненный драконьей кровью, начал потихоньку сбоить. В итоге, когда я вывалился из области щита, то был мокрый от пота, словно побывал под душем.

– Джинни, ты меня слышишь?

– Да, Рей. – Голос Джинни был тихим, на грани разборчивости. – Звук через завесу не проходит.

Пять ячеек. В одной коробочка, типа шкатулки. В других, антрацитово‑черный жезл, диск из белого материала, сантиметров сорок в диаметре, вообще невнятная штука типа кинжала, но очень странного, и совсем странная конструкция вроде абстрактной скульптуры из камешков и проводочков.

– В коробке что?

– Здесь лежат зерна авиллосхор си сатто, – прошелестел голос Джи. – Каждое зерно может убить носителей разума на целой планете.

– И сколько тут зерен?

– Они восполняются по мере убывания. Можно сказать, что коробка бездонна.

– А палка эта черная для чего?

– То, что ты называешь палкой, – жезл абсолютного подчинения. Радиус воздействия – около пятисот километров. Существа, подвергшиеся действию жезла, останутся твоими рабами навсегда.

– А этот диск?

– Стиратель сопряженных пространств.

Н‑да. Невнятно.

– А вот эта штука, похожая на ножик?

– Жертвенный нож Храма Гроохи. Безвозвратно разрушает эфирную сущность существа. Проще говоря, душу.

– Так она ж бессмертна? – опешил я.

– Если очень постараться, можно убить даже бессмертное. Например, существ ранга богов и старших богов.

– Например, с помощью вот такой штуки?

– Да.

– А эта вот штука, даже не знаю как описать…

– Последний шкаф занят уничтожителем эфирных существ.

– А что, и такие есть?

– Да. Я, например.

Обратно щит меня пропустил без труда. Я задумчиво натягивал одежду, размышляя о том, каким же надо быть маньяком, чтобы изготовить подобное.

Молча я поднялся в зал, который превратил в свою столовую. Дожидаясь, пока Джинни сервирует стол, я самым постыдным образом прозевал появление в зале еще одного гостя. Одетый в простой белый балахон, он с интересом рассматривал убранство зала.

– Один из старших богов нарушил охранный периметр!!! – взвыла сиреной Джи. – Я не могу блокировать его воздействие!!!

– Спокойно, Джинни. Если он так легко преодолел охрану, то сначала попробуем быть вежливыми.

И уже голосом:

– Присаживайтесь, гость. Не будет ли с моей стороны нарушением этикета предложить вам разделить со мной трапезу?

– С удовольствием, – ответил пришелец неожиданно сильным голосом и сел на появившийся из воздуха стул.

– Меня зовут…

– Да знаю я, как тебя зовут. Но мне нравится имя Змей.

Старый армейский позывной, как всегда бывало, вызвал во мне легкую волну адреналина.

– Аттракцион чтения мыслей?

– Да ты совсем дремучий, солдат, – засмеялся гость. – Читать, как ты выразился, можно только то, что человек думает в текущую секунду.

– Джинни, это правда?

– Да, Рей.

– А как же ментоскопы?

– Они перебирают все слова из словарного набора языка и снимают ассоциативную информацию.

– Вы меня знаете, а сами так и не представились.

– Разве? – дурашливо вскинул голову мой визави. – А ведь мы с тобой встречались. Правда, тогда ты меня принял за моего шефа. – Он замолчал, давая мне возможность вспомнить. – Можешь называть меня Инспектор.

Короткой вспышкой полыхнуло воспоминание о том, как меня выкинули из страны мертвых.

Инспектор, значит…

– Велика ли зона вашей ответственности Инспектор?

– Так. – Он легкомысленно взмахнул вилкой. – Пара галактик и еще кое‑что по мелочи.

– Выходит, я не сильно погрешил от истины, назвав вас Творцом, – подытожил я. – Налить вам вина?

– В этом нет необходимости, солдат. – С этими словами он взял кусок мяса и лихо отправил его в рот. – Думаю, официант из тебя, как из палки ружье. Пусть лучше твой ручной дух поработает.

И духу пришлось поработать, поскольку мой гость сметал еду с тарелок в ураганном темпе.

– Ну как устроился? – поинтересовался он, сыто отвалившись от стола.

Я пожал плечами.

– Не худшее место, где я бывал.

– Да уж. Представляю, – хохотнул он. – Пушек вот понаставил. С кем воевать собрался? – Он насмешливо посмотрел на меня. – Всеми своими пушками ты усилил защиту замка на пять процентов.

– А если эти пять процентов станут решающими? – спросил я.

– Да, – внезапно посерьезнел он. – А ведь полезут. И жена твоя, и эти, из Лиги. – Он сделал короткий жест, и бокалы наполнились янтарно‑желтой жидкостью. – Корабли уже в трех днях пути.

– Как они узнали, где находится склад?

– Ну, Лига знала всегда, только теперь, когда ты уничтожил ключ‑портал, другой надежды пробраться в замок, кроме штурма «в лоб», не осталось. А воякам рассказала одна твоя знакомая богиня. Так что вот‑вот и они встретятся.

– Почему бы вам не забрать эти игрушки.

– Не могу. – Инспектор развел руками. – Это ваши дела. Ну я имею в виду людей.

– Инспектор, а если я отдам вам все это барахло?

– Извини. Теперь это твои проблемы. А самому не жалко? Император из тебя первостатейный. К тому же флот за тобой пойдет.

Я пожал плечами.

– Я же не маньяк какой. Власть – это прежде всего ответственность за каждого, кто подчинен тебе.

– А во‑вторых? – Его глаза не мигая смотрели на меня.

Я на секунду задумался.

– И во‑вторых и в третьих. А я, пожалуй, не готов к этой ответственности. Да и устраивать бойню ради власти. Упаси меня Господь. – Я слегка качнул бокал, рассматривая его на свет. – Это в бою все просто. Там враги, тут друзья.

– Но ты же решал, кому остаться в заслон, прикрывая отход, а кому идти дальше?

– Мы были солдатами. И каждый из нас готов был умереть. А вот когда нужно решать за людей гражданских? За тех, кто своим трудом оплатил сытую жизнь профессиональных смертников?

Я медленно по глотку выпил из бокала. Казалось, в голове на долю секунды кто‑то взял аккорд на органе.

– Необыкновенно. – Я с трудом перевел дух. – Что это?

– Мой собственный рецепт, – гордо произнес Инспектор. – Пять тысяч лет селекции и экспериментов.

– Расскажу – не поверят.

Гость в ответ довольно засмеялся.

– Ладно. Похоже, я в тебе не ошибся. – Он встал. – Один совет напоследок. – Он помолчал. – Забирай все, что тебе приглянулось, и рви когти. Через три дня здесь будет ОЧЕНЬ жарко.

– И отдать это все съехавшим на власти придуркам?

– Без тебя замку будет проще отбиться. Да и я присмотрю. Так, на всякий случай.

– Только… – Я запнулся, не зная, как сказать. – Там, в хранилище, такие красные ящики…

– Что?

– Нельзя ли их уничтожить или спрятать так, чтобы во веки веков никто не нашел?

– Решай сам. Можешь их сбросить в черную дыру. Но я тебе не советую. Это просто оружие. Само по себе оно не бывает ни плохим, ни хорошим. Всего лишь инструмент. До встречи, солдат.

– До встречи.

В неуловимое для глаз мгновение он распался на световые точки, которые медленно погасли в воздухе.

– Джинни?

– Да, Повелитель, – прошептала она.

– Джинни, ты меня очень обяжешь, если немедленно оставишь свой подобострастный тон.

– Да, Рей.

– Пойми, Джинни, я бы хотел, чтобы ты относилась ко мне как к другу. Если не в состоянии, то можешь отваливать к себе домой или вообще куда хочешь.

– Ты странный.

– Наверное, – не стал спорить я. – Но слуги, рабы и прочие халдеи мне не нужны. И если ты что‑нибудь для меня делаешь, то я воспринимаю это только как дружескую услугу. В свою очередь надеюсь, и ты ко мне обратишься, когда подобная услуга понадобится тебе. Хотя я и не понимаю, какую услугу я могу оказать такому существу, как ты.

– Хорошо, Рей.

– А теперь вот что. – Я замолчал, собираясь с мыслями. – Как ты ищешь необходимую тебе вещь? Ну перед тем, как притащить ее сюда?

– В информационном поле есть сведения обо всем, что есть в нашей Сфере.

– То есть, – уточнил я, – если ты имеешь достаточно данных об объекте…

– Я нахожу его и могу или снять точный слепок, или перенести объект в другую точку Сферы.

– А ограничения на массу переносимых объектов?

– Запасы энергии дворца огромны. Но перенос крупных планетарных масс неизбежно скажется на искажении энергоинформационного поля замка, – тревожно произнесла Джи. – Могут возникнуть разрушительные флуктуации…

– Нет‑нет. Планеты таскать не надо. – Я поспешил успокоить Джинни. – Где‑то на орбите Авор‑6 должен болтаться мой корабль. Он называется Игла. Регистровый аркройд …

– Достаточно, Рей.

– Его можно перенести сюда?

– Я посадила корабль во дворе замка.

– Отлично. А нельзя с той же планеты забрать небольшой такой бот, что‑то вроде штурмовика, но в обложке лимузина. Отзывается на позывной «Принцесса»?

– Во дворе места уже нет. Могу поместить его на крышу.

– Лучше в транспортный отсек «Иглы».

– Сделано.

– А теперь пойдем, Джинни. Нужно многое сделать, и причем быстро.

Благодаря помощи Джи доукомплектование корабля не заняло много времени. Еда– и нормальная, и армейские рационы, – оружие, боеприпасы, снаряжение. Заодно она проверила каждую деталь корабля на наличие дефектов, в том числе и скрытых. Восемь новейших ремонтных роботов под нашим чутким руководством привели яхту в такой порядок, какого она не имела и при сходе с гатрийских стапелей.

Затем я очистил хранилище «под ноль», свалив бесценные сокровища в одну большую комнату, а шкаф с особо опасными вещами – в отдельный отсек. Устоит замок или нет, я не знаю и знать не хочу. А так целее будет.

Все было сделано. Долги уплачены, котомка собрана, конь под седлом. А я сидел на крыльце дворца, любовался игрой закатного солнца на полированных боках «Иглы» и курил.

Время еще есть.