Глава 1. От стрекота вертушки закладывало уши

Терния

Остров золотого шара

Терния

Остров золотого шара

Глава 1

От стрекота вертушки закладывало уши. Пол ухал, падая вниз и снова взмывал в небо. Дита крепко вцепилась в торчавшую сбоку ручку.

Очередной ухх. Земля бросается в лицо. Трава прибита к земле сильнейшим ветром, деревья по окружности поляны гнуться. Самые тонкие почти становятся на мостик.

Как только вертолет дернуло в последний раз, при посадке, за плечо схватили.

– На выход, – проорал красномордый солдат сопровождения, а когда Дита не отреагировала, крепко сжал пальцы. Больно.

– Прыгай, коза! И шевелись!

Дверей в вертолете не было, Дита видела, как на поляну выпрыгнула высокая Сильвия, накинула рюкзак и исчезла в зарослях.

Потом все остальные. Матиль, единственная, с кем во время полета Дита перекинулась парой слов, оглянулась на прощание, мрачно усмехнулась и тоже пропала.

По ногам ударила волна, на миг тело стало невесомым и Дита поняла, что теперь стоит на земле.

– Пошла, пошла, дура, мы взлетаем! – орал солдат откуда‑то сверху. Потом толкнул в спину, так сильно, что она машинально сделала пару шагов прочь.

– Вот же ж тупая! – сплюнул сопровождающий и вернулся в салон. Свою работу он выполнил, остальное не его проблемы.

Двигатель взревел. Тогда оцепенение спало и Дита наконец поняла, что оставаться так близко от вертолета чревато неприятностями. Кусты казалось, находились довольно далеко, тяжелый рюкзак сильно давил на плечи, но как ни странно лес вокруг сомкнулся почти мгновенно.

Через пару минут вертушка взмыла вверх и Дита проводила ее взглядом приговоренной.

Вот и все…

Грохот удалялся и вокруг наступала жуткая равнодушная тишина. Легкое дуновение ветра, шелест листьев. Вопросительно‑изумленный щебет птиц.

Ноги подкосились и Дита рухнула на колени. От страха живот скрутило узлом.

Остров. Вот она и на острове. Рука машинально дернулась к шее – кожа под ошейником чесалась. Его стоило снять, но не было инструментов и неизвестно, где их взять. Ошейник на острове‑эксперименте обозначал новичков, чья судьба весьма незавидна – кто первый поймает, тот и владеет. Хотя, Дита отпустила полоску. Даже без ошейника ничего не изменится. У нее на лбу написано – новичок, слабая девчонка, не способная сопротивляться.

Примитивка на местном жаргоне.

Вначале, когда эксперимент только запустили, число участников пополняли за счет обычных желающих. Потом желающие иссякли, так как процент погибших составлял чуть больше половины. Каждая вторая… каждая вторая примитивка умирала и чаще всего это был ее осознанный выбор.

Потом стали отправлять девушек из колоний, осужденных за серьезные преступления. Дите тоже предложили выбор – десять лет в самой глухой тюрьме или участие в эксперименте.

Она бы выбрала тюрьму, где так или иначе был шанс выжить, но за остров платили…

Платили достаточно, чтобы вылечить Грэга.

Поэтому сейчас она стояла на четвереньках в траве, тяжело дышала и думала, сколько же ей осталось жить? И не проще ли умереть сразу?

Обеденное солнце лениво зевало. Подбивало на отдых. Предлагало просто лечь и заснуть.

Но Дита знала, что когда прилетает вертушка, местные выходят на охоту. Ловить новеньких.

Насколько она помнила правила, сейчас у нее имелся единственный шанс – найти замаскированное убежище и пересидеть наплыв охотников. Только вот шанс его найти тоже не особо невелик.

Дита открыла рюкзак и выбросила всю теплую одежду, кроме одной кофты. До холодов не меньше месяца, столько еще нужно прожить, а тяжесть придется таскать именно сейчас.

Потом выбросила половину еды и вторую бутылку воды. Одной хватит.

Оглянулась. Ну что же… умереть она всегда успеет.

Убежище Дита можно сказать нашла. Выбрела на петляющую между деревьев дорогу и тут же бросилась обратно в лес.

Из‑за поворота донесся звук мотора. Кто‑то быстро приближался, причем, судя по звуку, машина была не одна.

Нужно было затаиться и переждать. Но паника, жуткая паника гнала вперед. Как можно с ней бороться, ведь совершено очевидно, что стоит замереть, как оглушительно громкий стук твоего сердца выдаст местонахождение быстрее, чем если бы ты начала вопить во все горло – вот она я, подходите! Так что вперед гнал страх. А еще сильнее – усиливающийся звук приближающихся машин.

В очередной раз резко свернув в сторону, Дита глазам своим не поверила – слегка присыпанный листьями и прикрытый маскировочной тканью купол убежища высился над землей прямо в нескольких десятках метров. Это был шанс, который невозможно упустить!

Там впереди безопасность, пусть временная, зато будет возможность спокойно сесть и обдумать, что делать!

Рванувшись вперед, Дита летела, забыв обо всем остальном. Даже не заметила, когда и что изменилось. Просто в глазах перекрутилась картинка, а земля поменялась местом с небом. С плеч сползал рюкзак, сползал так странно… вниз.

Я вишу вниз головой! Дита ощутила, как ногу сжимает веревочная петля и завертелась изо всех сил пытаясь подтянуться и достать до попавшей в ловушку ноги. Бесполезно…

Среди деревьев показались четыре мужских фигуры.

– Ба! Кто тут у нас? – с фальшивым радушием произнес первый, останавливаясь и расставив ноги. Перевернувшись головой вниз сложно кого‑то разглядеть, так что Дита увидала только массивный высокий силуэт и светлое лицо. Светлые волосы. И, кажется, он улыбался.

Мимо проскользнули другие, быстро подошли вплотную. Один из них деловито схватил

Диту и развернул лицом к себе. Она зашипела, когда веревка врезалась в щиколотку еще сильнее.

– Девчонка. Гибкая. Довольно стройная. Молодая, – деловито перечислял вслух.

Земля стала ближе и Дита сильно впечаталась головой прямо в траву у его ног. Значит, кто‑то обрезал веревку.

– Здоровая, – за кофточку дернули и Диту силой подняли на ноги. Она уставилась прямо в прозрачные ледяные глаза. – Не ахти, но потянет, – наконец решил их хозяин.

– Ладно, сворачиваемся, – лидер, а оставшийся стоять у леса явно был среди них главным, резко оглянулся за спину. – Две – улов вполне недурной. Поехали, не хочу опаздывать.

И очень ласково чему‑то улыбнулся. Как акула, во все зубы. Как собака демонстрирующая противнику свои силы.

Дите казалось, она заснула и просто видит сон.

В открытом кузове пикапа сидела одна из девчонок, с которой она вместе прилетели.

Заплаканная, взлохмаченная и грязная. Я, наверное, выгляжу не лучше, равнодушно подумала Дита. Ей связали ноги и руки, а после сразу же куда‑то повезли.

Дита закрыла глаза и постаралась сесть так, чтобы не биться о борт машины. Разговаривать с девчонкой они не стали – о чем? Их поймали почти сразу, это низшая ступень примитивок. К ним даже не обращались, будто их и не было вовсе. Будто они не понимают человеческую речь. Хотя отсутствие лишнего внимания Диту только порадовало, по крайней мере, все ужасное случиться не прямо сейчас…

Один из трех дневных городков острова располагался прямо посреди густого леса.

Сплошные верхушки деревьев и вдруг раз – вместо них единая линия домов. Но по дороге Дита успела запугать себя настолько, что по сторонам смотреть не рисковала.

Вскоре машина резко затормозила у огромного круглого здания из дерева. Рядом приткнулась другая. Захватчики вышли наружу и остановились у кузова.

– Какую брать? – спросил один из них.

– Пофигу, – бросил главарь, потягиваясь так пластично, будто был гимнастом. Потом фыркнул от какой‑то пришедшей в голову мысли. – Но сначала одну тащи, он конечно и без повода кинется, мы еще месяц по‑другому не можем подраться, но награда должна быть качественной, чтобы контроль ничего не заподозрил. Не поведется на одну – вторую притащим.

– А если кто другой рискнет? – деловито поинтересовался тот, что осматривал Диту.

– Ну пусть, – на лицо светловолосого набежала темная тень. – Уделаю по очереди.

Заскрипела дверца пикапа. Соседка Диты вздрогнула и попыталась заползти в угол. А самой Дите было так странно все происходящее, так нереально, что она даже не шевельнулась.

Потому ее и вытащили – взяли ту, что оказалась ближе.

Высокая стена из грубых досок, поверху намотана колючая проволока и куски сетки. Со стороны здания доносился шум, который бывает при большом скоплении людей и запах крови.

Это оказалась арена. Диту подтащили к скамейке у самого борта рядом с засыпанным песком кругом и толкнули на пол. Она с готовностью села на утрамбованную землю и сжалась, прикрыв голову руками – одного короткого взгляда на дерущихся людей – разъяренных до бешенства, в потоках крови и темных порезах оказалось достаточно, чтобы голова закружилась, а в животе заныло от тошноты.

В плечо упиралось колено белобрысого, который с интересом комментировал происходящее вокруг и не обращал на Диту ни малейшего внимания.

– Вот он, – вдруг довольно зашипел, приглушая голос. – Пришел!

– Один?

– Да. Он же у нас любит повыебываться, – в голосе главаря послышалась чистая ненависть. – Ничего‑о. Сегодня я ему морду подлатаю без вариантов. Зачем ему столько зубов? А потом кастрирую, как любимого кота.

Хохот. Дита старательно вжимает голову в плечи.

Она не знала, сколько времени прошло. Крики то утихали, то становились громче. Парни все больше настораживались.

– А теперь – неофициальные вызовы! – заорал с арены пронзительный голосок ведущего. – Пользуйтесь моментом заработать славу и признание самых сильнейших! Отказ равен признанию в трусости! Спешите!

Диту больно толкнули.

– Неужели нет желающих? – подначивал ведущий.

– Я! – Белобрысый вскочил, отчего Дита получила сильный удар в плечо еще раз. – Вызываю желающих! Вот моя плата.

Диту опять подняли. Она с ужасом оглядывалась – множество лиц, горящих в пылу ожидания зрелищ! Есть ли на острове люди способные помочь примитивке? Судя по окружающим, нет. Ее потащили на арену. Дита не сопротивлялась, понимала что бесполезно. От страха она почти перестала дышать, руки дернуло, поднимая вверх и оказалось, что она стоит у столба, пристегнутая наручниками. От обморока спасло только то, что распущенные волосы почти целиком закрыли ей лицо. Значит, никто толком не разглядит лица. И не увидит ее страха.

– Победившему Лекса – свеженькая примитивка! Сегодняшнего улова! – восторженно дер глотку ведущий. – Свободный вызов! Есть желающие?

Внезапно гомон людской толпы смолк. Дите показалось, что по поверхности арены проскользнула темная молния. Она медленно поняла голову.

Парень был молод, но от его взгляда, темного, как и одежда становилось не по себе. Хотя раньше ей казалось, пугаться еще больше просто некуда. А вот и нет – этот человек, темная противоположность белобрысого, почти такой же высокий и крепкий, и с гораздо более уверенной аурой нагонял страху даже на зрителей.

Поймавший Диту мужчина довольно оскалился.

– Что, Васлав, ты даже не боишься штрафа за ослушание? – насмешливо спросил.

– Я раскатаю тебя мордой по арене и безропотно выплачу штраф. Может даже в двойном размере, – от голоса Дита вздрогнула. Губы незнакомца почти не шевелились, но голос прозвучал так сильно, что пришлось поглубже вдохнуть.

– Посмотрим. Кстати, неужто тебя бабы перестали любить, если ты позарился на примитивную дешевку?

– Я раскатаю тебя совершено бесплатно! – не меняя тона, сообщил Васлав. – По старой дружбе. Презент можешь оставить себе. Или нищим раздай.

– Нет, нет, – влез ведущий. – Награда объявлена, не будем нарушать правил. Итак, гонг!

По арене разлетелся звон.

Через секунду темная молния бросилась вперед, вонзаясь в светлую. Клубок тел завертелся так быстро, что Дита толком ничего не могла разобрать.

Бах! И оба снова стоят по разные стороны арены, будто и с места не двигались.

Несмотря на ситуацию Дита подумала, что зрелище действительно редкое.

Звон – и они снова одно целое.

Как любовники, неожиданно пришло ей в голову. Такая близость. Столько страсти. Хотя… тоже мне спец, что она там знала о любовниках? Дита поморщилась и напомнила себе, где находится и в какую историю влипла. И неважно кто победит, все равно будет очень паршиво.

В следующий раз, когда Дита взглянула на арену ситуация поменялась – светлая молния двигалась куда медленнее, а удары темной можно было различить невооруженным глазом.

Звон.

– Блядкий выродок! – орет Лекс и тут же отлетает от удара под дых. Тяжело падает на землю.

Васлав приближается, сосредоточено хватает его за волосы, приподнимая голову. Что‑то негромко говорит. Окружающим не слышно, но Лекс снова дергается. Тогда одним движением Васлав прижимает его спину коленом к земле, тот стонет от боли.

– Брейк! – орет ведущий, – расходитесь!

Дита молча смотрит. Вот так… нынче у нее за день меняется по два хозяина. Просто отпад!

А главное, один другого краше.

Похоже, представление закончилось, потому что окружающая толпа начала расходиться.

Васлав отпустил Лекса и отошел на пару шагов.

– Угомонись, пузан, или я тебя убью, – вдруг совершено спокойно сказал.

– Как только ты сдохнешь, – оскалился разбитыми губами белобрысый. – Однажды я тебя достану, это просто вопрос времени.

Через несколько секунд Васлав равнодушно пожал плечами, развернулся и направился к выходу. Никаких следов, что он только что участвовал в драке не было, ни на лице, ни в уверенных, расчетливых движениях тела.

– Эй, ты! – на его дороге встал ведущий. После представления он уже не улыбался, а выглядел даже скучающим. – Куда собрался? Презент забыл.

Дита подняла глаза и увидела, как незнакомец оборачивается и упирается в нее взглядом.

Всего на секунду. И взгляд остается таким же равнодушным, будто речь идет о чем‑то мелком, вроде бутылки водки.

– Пристрой куда‑нибудь, – предлагает Васлав.

– Слушай, забирай и сам пристраивай, – досадует ведущий. – Мне разборки с контролем над правилами не нужны.

Васлав морщиться, будто вместо вкусной еды ему подсунули что‑то тухлое.

Какой‑то невзрачный человек, видимо рабочий арены подходит к столбу и щелкает ключами, расстегивая наручники. Руки вдруг отпускает. Запястья горят так сильно, что Дита машинально хватает одной рукой другую, пытаясь растереть кожу.

– Иди, – приказывает ведущий, кивая в сторону застывшей статуи в черном. Хотя сейчас местами его одежда выпачкана в песке, выглядит Васлав так, будто он прогуливается по подиуму на показе мод.

Идти тяжело, каждый шаг в онемевших ногах отзывается болью.

Дита смотрит на этого странного парня. Стоит ли к нему подходить? Вряд ли он броситься ее догонять, если ей вздумается сейчас попытаться убежать. Только куда бежать‑то? Как далеко она уйдет в ошейнике в городе доверху забитом местными?

– Твою мать, ну почему этот дятел всегда ставит на кон какую‑то фигню?

Диту словно ударили. Она замерла, непроизвольно опуская голову. Все прочитанные ей брошюры о жизни на острове подчеркивали, что новички здесь за людей не считаются. Что относятся к ним, как к бессловесному скоту. Но все равно сталкиваться в живую с таким отношением больно.

– Почему он просто не может поставить пару желтых шаров, с которыми не придется потом таскаться? – с досадой продолжал Васлав.

Издалека Дите казалось, он сдержанней, но сейчас, когда Васлав был так близко, всего в паре метров, оказалось, от него прямо пышет злостью. И возбуждением после драки.

– Чего встала? – с отвращением спросил Васлав. Новый хозяин. Мэтр на местном жаргоне.

Осознание снова навалилось на плечи. Она все знала, и что ее ждет и чем закончиться. И готовилась. Но разве к подобному подготовишься?

– Короче. Иди за мной, отстанешь – твои проблемы, – парень развернулся и уверенно направился к выходу.

Дита секунду колебалась. Всего секунду. Нечто непонятное внутри настоятельно потребовало, чтобы она немедленно шла следом. И что это? Покладистость, которая через время вырабатывается у всех примитивок острова? Или может темный шарм придурка и подлеца, коим наверняка являлся новоприобретенный Мэтр? Дита усмехнулась, но послушно пошла за ним.

Пришлось поспешить, Васлав ни разу не оглянулся. На стоянке было совсем пусто, осталось всего несколько машин. Васлав остановился напротив одной из них. Пикап с кабиной на двоих, как и у белобрысого. Дита застопорилась, не зная, куда ей садиться. Вряд ли он позволит ехать рядом с собой в салоне, значит, лезть в кузов? Но если она туда полезет по собственному желанию, он сразу поймет, что она смирилась со своей участью и позволяет обращаться с собой как угодно. А она смирилась? Позволит? Дита крепко сжала зубы. А есть разница, смирилась или нет? Не похоже, что окружающих это колышет.

– В кузов лезь, – бросил Васлав через плечо и уселся в кабину. Дита послушно забралась в кузов и тут же крепко схватилась за борта – машину дернуло раньше, чем она уселась, видимо, когда Васлав трогался, его не особо волновало, что будет с его грузом.

Дита осторожно уселась на пол. Темнело, сильно трясло и уже отбитая одной похожей поездкой попа болела все сильнее.

Потом над лесом показалось зарево ночного города – расположенной кругом линии домов, в которых жили участники эксперимента. Не все, конечно же, а только те, кто обладал достаточным авторитетом.

Пикап резко развернулся и затормозил возле одного из входов, наученная горьким опытом Дита крепко ухватилась за борта. Как будто мешок картошки везет. Хотя, кажется, примитивки ценятся еще дешевле.

Васлав вылез и молча направился к ступенькам напротив двери с огромным номером 37.

Дита осторожно перелезла через борт и пошла следом, потому что понятия не имела, что ей сейчас делать. Вроде ее не звали, но с другой стороны он приказал идти следом еще на арене.

Тем более вещей нет, рюкзак остался валятся где‑то в лесу, сейчас даже примерное направление не получится определить. Она совсем запуталась. Нет даже воды. Сильно хотелось есть. Но куда больше хотелось, наконец, узнать, что с ней будет. Может, стоит понемногу отстать, развернуться и уйти в лес? Только куда именно?

Пока она думала, Васлав уже открыл дверь, широко распахнул и оглянулся.

– Разуйся на пороге, – коротко приказал.

Дита молча подчинилась. Вошла в дом и тут же стянула кроссовки, которые из новых всего за день превратились в нечто серое и грязное. Дверь он захлопнул и запер изнутри. Впрочем, не на ключ, а на задвижку, так что при желании можно было выйти.

Квартира, похоже, была типичной. Дита плохо разбиралась в рангах, но судя по всему, у этого парня он был немаленьким. Гостиная переходила в небольшую кухню, отделенную матовой стеклянной стеной. Двойная дверь с такими же вставками, скорее всего, вела в спальню. А эти небольшие дверцы наверняка ведут в санузел и кладовки. Красота… Если не считать, что это не ее дом. Примитивкам о таком не стоит и мечтать.

Мэтр прошел прямо в обуви, сразу же завалился на диван. Откинулся на спинку, расслабился.

Дита увидела, как туго футболка обтягивает его грудь и живот. Как она поднимается от дыхания.

– Сядь, – коротко отдавал приказания Васлав. – Туда.

Дита с трудом оторвалась от разглядывания его тела, послушно подошла и села на стул, на самый краешек. Привычно опустила голову, чтобы волосы висели, загораживая обзор, так получалось рассматривать его и надеяться что ему‑то ее лица почти не видно. А оно горело, будто перегрелось на солнце. Сегодня прямо день свернутых набекрень мозгов, думала Дита, если уж даже я начинаю пялиться на мужское тело, будто мне не все равно, какое оно!

Несмотря на расслабленную позу, Васлав казался весьма опасным. Будто одним движением мог из отдыха перейти в активную охоту. Дита перестала разглядывать его фигуру и посмотрела вверх. Сердце дергано забилось – такого красивого лица она ни разу не видела.

Дита даже растерялась, почему он так красив, он же наверняка не ангел? Смуглая кожа, темные глаза, охваченные густыми ресницами и волосы, кажется, еще более темные. Губы такие четкие, будто над ними работал пластический хирург.

– Ну, – скучным голосом спросил Мэтр, раскидывая руки по сторонам на спинку дивана. – Что ты умеешь?

– В смысле? – пересохшими губами спросила Дита. Вопрос наконец‑то позволил прийти в себя. Тоже мне нашла время рассматривать чью‑то смазливую морду, когда неизвестно, что будет с твоей собственной!

– Что в смысле? Что ты хорошо умеешь? Орал? Анал? Экзотика? – равнодушно перечислял.

Дита почти вспыхнула и сгорела в этот момент.

– Ничего, – еле слышно ответила.

– Что? Громче, – лениво произнес Васлав.

– Ничего не умею, – твердо повторила Дита.

Подняла глаза – он опять морщился.

– Будем убеждать, что невинны, аки ангел небесный?

Самое страшное – что ему весь этот разговор просто скукота, – подумала Дита. Просто от нечего делать.

– Нет, – опять прошептала так тихо, что почти не услышала своего голоса. Исправилась без одергивания. – Нет. Не буду.

– Ясно, – он сморщился совсем уж сильно, на Диту перестал смотреть, будто она вообще пустое место, с которым по какой‑то непонятной причине приходится разговаривать. – Не переношу недоучек, возись с ними…

Дита молчала. Что на такое скажешь? Что ей глубоко плевать, чего он там переносит?

Нельзя, он тут полный хозяин, а она никто.

– Что ж с тобой делать, – на минуту Васлав задумался, с кислой миной рассматривая свой выигрыш. Вдруг его взгляд стал немного другим, Дите показалось, его мышцы напряглись, а глаза на секунду сверкнули чем‑то безумным. – Чтобы здесь выжить, надо хорошо стараться, – громко заявил.

– Я знаю.

Он фыркнул, снова расслабляясь.

– Ладно, будешь послушной, легко научишься. Иди сюда.

Дита вцепилась в стул. Двинуться с места оказалось совершенно невозможно.

– Иди. Сюда. – Раздельно повторил Васлав. Теперь в его глазах явно горел огонь. Его завело малейшее неподчинение? Да, похоже, ему нравиться, решила Дита. Неужели он один из тех, кому нравиться унижать и делать больно? Тогда она попала. Хотя, она попала в любом случае. Давно, еще в момент, когда в квартиру ворвалась группа захвата. Когда она стояла прижатая лицом к стене, а в комнате Грэга тем временем искали наркотики. Когда их нашли.

Когда она смотрела на брата и думала, что в тюрьме он не сможет выжить, там его никто и никогда не станет лечить. Даже за деньги. А ведь мама перед смертью доверила его жизнь Дите. Когда открывала рот и на вопрос, чей товар твердо ответила – мой.

– Иди сюда, – он вдруг раздвинул ноги и указал на пол между ними. – На колени становись. В этом нет ничего сложного. Мягкие губки, активный язычок и немного старательности.

И такой вкрадчивый, обволакивающий тон. Дита дернула головой, прогоняя апатию. Прогоняя желание просто сдаться и починиться. Собрала всю оставшуюся решимость.

– Нет, – заявила неожиданно даже для самой себя.

– Нет? – с тихой угрозой переспросил Васлав. Его глаза теперь практически горели чем‑то темным.

Дита промолчала.

– Тогда обувайся и вали отсюда. Посмотрим, как ты скажешь «Нет» тем, кого встретишь на улице, – равнодушно ответил Васлав, закидывая ногу на ногу. Блеск в глазах угасал, сменяясь жесткой усмешкой.

Дина закусила губу, смотря в пол. Он прав, конечно. Прав… только какая разница, кто окажется на его месте? Пока же есть возможность хоть немного оттянуть неизбежное.

Идти некуда, на улице ночь, а по ночам уже холодно. Трикотажная кофточка с короткими рукавами вряд ли сильно согреет. Но и остаться, подойти и сделать то, что приказано – сейчас она еще не могла. Еще оставалось в душе нечто, что важнее выживания – пусть сломанное, раздавленное, но все еще до конца не умершее чувство собственного достоинства.

Все равно она долго не проживет… Так зачем соглашаться на добровольное унижение, портя свои последние дни?

Дина медленно поднялась. Васлав улыбался во весь рот и выглядел весьма довольным.

«Чертов сукин сын», – с внезапной злостью подумала она и это было практически самым сильным из известных ей ругательств. – «И какой… красивый».

Это было хуже всего. Понимать, что Мэтр очень красив, той хищной, опасной красотой, от которой одни неприятности. Как ярко окрашенные плотоядные цветы.

С большим трудом Дина заставила себя сделать шаг к двери. Он не остановил, а когда еще через пару шагов она не выдержала и оглянулась, ободряюще ей улыбнулся. Мол, ну что медлишь? Иди!

У порога надежды на мирное решение конфликта не осталось. Дита молча присела, завязывая шнурки кроссовок.

Решительно поднялась. И… чуть не подпрыгнула от звонка в дверь. Мимо прошел Васлав,

Дита уступила дорогу, отчего прижалась к стене рядом с дверью. Васлав не обращая больше на нее внимания, распахнул дверь. Загороженная дверью Дита не видела, кто там, но от голоса Мэтра внутри что‑то сжалось и замерло.

– Ба! Как ты вовремя… И какое… платье. Это ведь платье, да? – мурлыкающе бархатные нотки словно прикасались к животу изнутри. Дита не могла и пошевелиться.

– Я скучала, – женский голосок был многообещающим. Правда, весьма фальшивым, зло решила Дита. Кстати откуда взялась злость? Никакого отношения к этим людям она больше не имеет. Сейчас уберется от них подальше и пусть хоть на головах тут стоят.

– Тогда не будем тратить времени.

Дверь захлопнулась, открывая картину целиком. На шее Васлава висела тонкая девушка в обтягивающем коротком платье, уже задранном на попе до самого пояса, так что виднелась только полоска серебристых трусиков. Она целовала Мэтра, широко открыв рот и Дита видела, как движется ее язычок, обводя его губы. Как к игре присоединяется его язык, прикасаясь и дразня ее. Волосы у девчонки были рыжими, хотя и видно, что крашеными, глаза закрыты.

Так, не прерывая поцелуя, парочка добрела до дивана, где рыжая оторвалась от Васлава и загадочно улыбаясь, небрежно толкнула его в грудь, заставляя опуститься. Он с удовольствием сел, устраиваясь поудобнее. Гостья тут же тут же расположилась на полу между его ног.

– Скучал по моему самому нежному язычку? – мурлыкала она, расстегивая ширинку. Васлав молча улыбался.

Через мгновение Дита просто застыла и уже даже при желании не могла бы пошевелиться.

Рыжая приподняла одной рукой его футболку, обнажая живот, принялась целовать, потом обвела пупок языком. Запустила в ширинку руку и осторожно достала его член. Это было как в фильме, которые Дита смотрела перед отправкой на остров по совету врача. Чтобы хотя бы примерно представить, что тебя ждет, сказал он.

Вот чего хотел Васлав. Рыжая наклонилась, обхватила член рукой у основания и старательно принялась облизывать темную головку, одновременно урча и мурлыкая, потом открыла рот пошире и взяла его член в рот. Запустила вторую руку в ширинку, куда‑то вниз, и принялась синхронно двигаться.

Дита глазам своим не поверила. Вот так просто? Ладно в фильме, но в реальности?

Оказывается, в жизни все действительно настолько просто? Голова рыжей старательно двигалась вверх‑вниз, непроизвольно Дита подняла глаза и посмотрела в лицо Мэтра.

Странно, но никаких мерзких ощущений от происходящего она не испытала. Даже наоборот, что‑то в теле загорелось, будто жгучим перцем посыпали открытую рану.

Дита не думая, смотрела. Мэтр вдруг как будто только осознал, что у них имеется свидетель, заволоченные туманом глаза прояснились, а после Васлав вдруг ощерился. Не улыбнулся, а именно довольно огрызнулся, как собирающееся рычать животное. Одновременно Васлав схватил рыжую за волосы, сильнее прижимая к своему паху и настойчиво смотря на Диту.

Дита отшатнулась и бросилась открывать дверь. Раздался лязг замка.

– Кто это? – услышала изумленный вопрос рыжей, которая при звуке даже оторвалась от процесса.

– Не отвлекайся, – хрипло сказал Васлав. – Просто бесполезный презент сваливает.

– Тогда пройдемся по обычной программе? – с придыханием поинтересовалась гостья.

На крыльце было светло от горящих под крышей лампочек.

– Дверь закрой, – вдруг рявкнул голос за спиной.

Дита быстро прикрыла дверь, оставшись совсем одна.

Date: 2015-09-05; view: 271; Нарушение авторских прав