Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Отрывок 103
Я ночевал у матери, взял приготовленную сумку и утром уехал. Можно было уйти вместе с матерью, но с ней уже давно стало тяжело бывать на людях. Ее походка становилась грузной, семенящей, и она вечно была всем недовольна. На работе были сплошные нервы, но там она, видимо, держалась, зато отпускала замечания в транспорте, раздраженно комментировала все подряд, и я чувствовал, как это нервозное недовольство передается мне. Не знаю, как с ней жил отец, я бы давно развелся… Кому он, впрочем, нужен в шестьдесят? Как это, должно быть, безысходно и страшно – начинать жить в одиночестве, когда тебе уже шестьдесят. Я не представляю, как буду жить в старости. Как можно жить, когда всё уже позади? Надо ему как‑нибудь предложить, чтобы пожил у меня. Придумать какую‑нибудь халтуру, так он скорее согласится приехать. Был четверг, после нескольких пасмурных дней с раннего утра голубело небо, какое бывает после ночного мороза – без облаков и дымки. Электричка как бы нехотя, но с плохо скрываемым желанием забиться галопом на стыках и рвать холодный сентябрьский воздух свистком поползла с привокзальных путей. Пусто подрагивали и позвякивали старые, с деревянными лакированными лавками вагоны. Колеса то и дело сбивались на стрелках с нащупываемого ритма, что‑то скрежетало, пол клонился в сторону, по‑стариковски что‑то скрипело и вздрагивало, открывались и закрывались разболтанные двери, качался над ними открывшийся плафон лампы. Бесконечные товарные дворы, склады, мастерские, депо, конторы, привокзальное племя азиатов, бородатый старик в подпоясанном халате с медалью на груди что‑то готовил в сизом дыму. Кто придумал эти дачи за сто двадцать километров? Сквозь детские фантазии и сны я припоминаю голый пустырь, с которого все мы начинали строиться. Мы – те, кто были живы тогда, двадцать лет назад, включая дядь‑Вову – и одного, и другого дядь‑Вову, который жил на углу и построился первым, потому что работал на овощной базе, – включая дядь‑Олега, дядь‑Сашу, Кузьмича напротив… Стройматериалов не было, доставали по знакомым, у местных, которые где‑то воровали, становились в многомесячные очереди на строительных базах и кирпичных заводах. Благодарили фиолетовыми двадцатипятирублевками, но чаще водкой. А теперь оказывалось, что пустовало столько земли в три раза ближе к городу. До обозначенного в расписании пункта назначения электричка не дошла, остановилась на другой станции возле кирпичного двухэтажного здания вокзала, с другой стороны несколькими рядами стояли цистерны, вагоны и открытые платформы. До следующей электрички оставалось три часа. Я пошел гулять по маленькому городку, заходил в магазины, все было однообразно: старые дома в два этажа и новые панельные в пять, разбитые бордюры и много пыли. Три часа. Погода была солнечной, с едва уловимой пеленой, но не теплой. До дачи оставалось тридцать километров, был бы велосипед… Вспомнил про автобусы, нашел автостанцию, но в будний день дневных рейсов до нужного мне места тоже не было. Отрезанный от мира, я купил японские кроссворды и уселся на деревянное сиденье в зале ожидания вокзала. Скучно тут было, очень скучно и как‑то… неуютно, и неясно, как тут можно жить и ради чего.
|