Безмолвная земля 2 page

Подбоченившись, Джейк огляделся и прошагал на кухню. Сквозь рото‑двери Зоя последовала за ним.

Ни души. На разделочных столах из нержавеющей стали ожидали готовки нашинкованные овощи и красные мясные вырезки. В дальнем углу большая посудомоечная машина, тоже из нержавейки, была загружена грязными тарелками, оставшимися от завтрака. Когда Джейк открыл дверцу огромного холодильного шкафа, его окатило морозной волной. Бросив взгляд на содержимое холодильника, он захлопнул створку.

Зоя коснулась его локтя:

– По‑моему, надо сваливать, а?

– То есть?

– Из отеля.

– С какой стати?

– Вот что я думаю: отель стоит у подножия лавиноопасного склона, прямо на пути снега. После утреннего схода всех эвакуировали. Ты глянь: в пять минут уже никого не было. Думаю, здесь опасно. Нам лучше убраться.

– Черт! – заморгал Джейк. – Ладно, возьмем куртки и уйдем в поселок.

– Молись, чтобы прямо сейчас не накрыло.

– Сама молись. А я побрюзжу.

– Ой, заткнись, а?

Выйдя из отеля, Зоя и Джейк направились в Сен‑Бернар. Обычно в поселок добирались на маршрутном такси – гостиничный микроавтобус отправлялся дважды в час и через шесть‑семь минут был на месте. Пеший путь занимал около получаса.

Было тихо. Падал снег, в изменившемся освещении обретший странный голубовато‑серый оттенок. Мягкая пушистая пороша уже почти скрыла все следы.

Прошлым вечером Зоя и Джейк совершили восхитительную прогулку в поселок. На дороге через каждую сотню метров высились изящной ковки фонари, мягкий желтоватый свет которых струился на заснеженную тропу в кайме елей, источавших сочный хвойный запах. Чету обогнал здоровенный черный жеребец, запряженный в сани, где сидела пара веселых и чуть смущенных туристов. Из ноздрей взопревшей коняги, рысившей по густой пороше, вырывались облачка пара. Туристы застенчиво помахали.

Нынче дорога казалась опасной. Зоя и Джейк молча вышагивали, ловя предупреждающие сигналы горы. Вот где‑то в вышине раздалось буханье, похожее на орудийный залп. Что‑то хрустнуло. Потом гора закряхтела, будто взваливая на спину непомерный вес. Легкий вздох ветра шугнул порхающие снежинки. Все это могло быть предвестьем лавины.

Зоя подхватила Джейка под руку, и они, не сговариваясь, ускорили шаг. Даже скрип снега под ногами казался опасным вызовом горе, дерзостью мыши, что пищит на слона.

– Чувствуешь, как гнетет? – спросила Зоя. – Я будто ощущаю снежный груз вершины.

– Не выдумывай. Иди давай.

– Вовсе не выдумываю. Воздух пропитан тревогой. Словно что‑то случится.

– Ничего не случится.

– Тогда чего ж мы рванули из гостиницы, олух?

– Предосторожность. Было бы чертовски досадно уцелеть в одной лавине, чтобы сгинуть под другой, согласна?

– Да уж. Бывает, страшно не везет.

– Сегодня повезет.

– Ты меня защитишь?

– Встану грудью.

С вышины раздался отчетливый рокот, напоминавший громыханье листового железа.

Зоя приостановилась:

– О господи!

– Все нормально. Пошевеливайся. Обычное смещение снега.

– Правда? Вот его‑то я и боюсь. Кажется, смещение снега называется лавиной, нет?

– Тсс! Говори тише. Я хотел сказать, снег смещается постоянно. Вот почему на трассах применяют снегоочистители. Снег перемещается, образует заносы. Но это вовсе не означает лавину.

– Да ну? Что ты в этом смыслишь? Ты ветеринар! Выискался специалист по снежным перемещениям! Буровишь незнамо что!

– Да, буровлю.

– Зачем?.. Зачем буровишь?

Джейк остановился:

– Я всегда балаболю, когда страшно, поняла? Хороший способ обнадежить себя. Ну что, стало легче, когда ты меня раскусила? Моя полная несостоятельность выявлена, можем идти? Ну?

Горная вершина опять заворчала. Затем послышался странный звук, похожий на шорох рыболовного трала, уходящего в море. Подхватив мужа под руку, Зоя припустила к поселку в мягком желтоватом свете фонарей.

Улицы были пустынны. За день припаркованные машины обзавелись снежными шапками, обретя сходство с кремовыми тортами. Поселок был тих, словно призрак. Перед входом гостинички «Пти ля Крё» намело снегу.

По полу прошуршала антисквознячная опушка тяжелой двери. В холле было тепло, почти душно. Повсюду горел яркий свет, но стойка портье пустовала. Точное подобие «Варки».

– Эвакуировали весь поселок, что ли? – сказала Зоя.

– Где телефон той девицы?

– Какой девицы?

– Ну той, что спит на ходу.

– Не поняла?

– Девица, представитель турфирмы. Сопровождала нас из аэропорта. Все улыбалась. Она сунула тебе свою визитку.

Раскрыв сумочку, Зоя достала кошелек; перебрала пластиковые кредитки и клубные карточки:

– Нету. Наверное, у тебя.

– У меня нет. Она дала тебе.

– Мне она ничего не давала. Вот, нету. Я приметила блеск в ее глазах, когда она всучила тебе визитку. У себя ищи.

– Какой еще блеск?

– Визитка у тебя!

– Ладно, ладно, уймись! – Джейк расстегнул куртку и, раздернув молнию внутреннего кармана, достал бумажник. Меж кредиток затесалась визитка с мобильным номером представителя турфирмы.

– Ну я ж говорила! Она тебе приглянулась.

– Да, я люблю улыбчивых. Нынче они большая редкость.

– Дай сюда!

ЭЛЬФИНДА КАРТЕР,

СТАРШИЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ТУРФИРМЫ «ЗИМНИЙ ОТДЫХ"

ТЕЛ.: 00797 551737

– Ничего себе имечко – Эльфинда.

– Может, она эльф?

– Ага, эльф, что строит глазки.

– Ты нас смутила.

Вручив свою карточку, представительница спросила номер Джейка. Таков был порядок, на случай если компании понадобится о чем‑нибудь информировать клиентов. Зоя, которой надоели эти перегляды, всучила опешившей Эльфинде свою визитку.

– Смутила? Жаль, не дала ей пинка, безжопой.

Перегнувшись через стойку, Зоя взяла телефон. В трубке был слышен четкий гудок. Зоя набрала означенный на визитке номер и, скрестив ноги, ждала ответа.

Долгие гудки, потом отбой.

– Не отвечают?

– Ни эльфа, ни кого другого.

– За супермаркетом полицейский участок. Пошли узнаем, что происходит.

Миновав симпатичную церковь с изящной колоколенкой, они свернули направо и переулком зашагали к полицейскому участку. Прохожие не встречались. Магазины пустовали. В одних горел свет, другие были темны. Супермаркет полыхал иллюминацией, но за его витринами никто не маячил – ни покупатели, ни продавцы.

Во дворе участка, неказистого бетонного домика, спрятавшегося за броским магазином, стоял полноприводный полицейский джип с цепями на колесах. За тяжелой стеклянной дверью в стальной оправе оказалась еще одна, пропустившая в тесное помещение, обстановку которого составляли белая пластиковая стойка и три штампованных пластиковых стула.

– Можно? – громко спросил Джейк, на сей раз не кликнув «хозяина».

За стойкой виднелась дверь, облепленная листовками и объявлениями. Зоя постучала и, не получив ответа, вошла в служебный закуток, куда еле втиснулись пара столов с компьютерами и принтером, шкаф‑картотека и большая кофеварка. На подставке включенного агрегата грелось пол‑колбы кофе. В нише на крючке висела форменная тужурка.

– Алё!

Сунув руки в карманы курток, Зоя и Джейк уселись за полицейские столы. Все полчаса, проведенные в участке, они пытались разобраться в ситуации.

– Хорошо, весь поселок эвакуирован, – сказал Джейк. – Почему? Лавиноопасность. Понятно. Мощная лавина – не такая, в которую угодили мы, – запросто уничтожит целую деревню. Несколько лет назад под Шамони смело двадцать с лишним домиков. Снегопад увеличивает опасность. Потому‑то все уехали.

– Почему же нас‑то бросили?

– Наверное, решили, что мы погибли.

– И даже спасателей не направили?

– Слушай, я не знаю. Ясно одно: всех вывезли, и нам тоже надо поскорее уносить ноги.

– Согласна. Но как?

– В том и вопрос. Можем на своих двоих. Раздобудем лыжи и покатим вниз. Но, учитывая утреннее происшествие, такая перспектива ничуть не прельщает.

– Меня тоже.

– Можно уехать. Значит, надо взять какую‑нибудь припаркованную машину. Ехать потихоньку, чтоб не спровоцировать лавину.

– Верно. Так и сделаем.

– Лады.

– Пошли.

– Чего ждем?

– Не знаю. Мне страшно.

– Да? Пугаться нечего, рохля. Вовсе ничего страшного. Вообще‑то, я тоже боюсь. Ладно, пустяки. Значит, надо отыскать машину с ключами в зажигании.

– Точно. А может…

– Что – может? Замкнуть провода, как в кино?

– Да.

– Ты сумеешь?

– Техника по твоей части. Ты у нас мужчина.

– Дармовая информация, моя безмозглая клуша: я не умею замыкать провода. Ты верно подметила: я ветеринар, имеющий дело с собаками, белыми мышами и волнистыми попугайчиками. Мой профессиональный опыт не требовал замыкать машинные провода. Ради спасения собственной шкуры. Пока что.

– Хорош изгаляться!

– Вот тебе еще дармовые сведения: помнишь, как это делают в кино? Из‑под приборной доски вырывают пук проводов, что‑то соединяют, и машина, чихнув, заводится. Знакомый автомеханик сказал, что все это хрень собачья. Ни фига не выйдет. Попробуешь, говорит, и тебя шарахнет током.

– Значит, не станем.

– Он настоящий автомеханик. Без дураков.

– Хорошо, будь по‑твоему: находим машину с ключами и уезжаем. Как мышки.

– А ты язва, тебе это известно?

– Вот почему ты на мне и женился. Тебе это нравится.

Перед уходом они вновь попытались дозвониться до улыбчивой Эльфинды. Как и прежде, после долгих гудков номер дал отбой.

На улице шел густой снег; Зоя и Джейк бродили от машины к машине, дергая водительские дверцы. Перепробовали с полсотни авто: четыре открылись, но ключей в них не было.

Снег пошел еще гуще, превращаясь в сероватую пелену. Оба озябли и устали.

– Есть одна мысль, – сказал Джейк.

– Какая?

– Полицейская машина. В участке могут быть ключи.

– Угнать патрульную машину? И думать забудь.

– Но ведь ситуация чрезвычайная, а?

Следом за мужем Зоя хмуро поплелась к полицейскому участку. Ключи от машины висели на крючке возле двери.

– Думаешь, так можно… просто взять?

– Не уверен.

Дизельный движок сразу завелся, выплюнув клуб дыма. Соскребли снег с обледенелого ветрового стекла. Джейк вывел машину на улицу и несколько раз посигналил. Казалось, вот‑вот нагрянет полиция, его возьмут за шкирку, а посему он хотел продемонстрировать открытость своих действий.

Непривычный к тяжелой машине, Джейк медленно объехал супермаркет. Чтобы попасть на дорогу к аэропорту, пришлось миновать отель «Варка». Зоя хотела забрать вещи, но Джейк возражал, ибо с каждой секундой снежная пелена становилась гуще. Видимость уже не превышала двадцати метров.

– Милый, нужны паспорта, есть вещи, которые жалко бросить. Пожалуйста, Джейк. Две минуты.

– Если эти две минуты нас угробят, я тебя убью.

– Логично.

Остановились перед опустелой гостиницей. Джейк не заглушил двигатель, в морозном воздухе рыгавший выхлопным чадом. Молча поднялись на четвертый этаж, о прибытии лифт возвестил мелодичным звоном. В номере кое‑как побросали вещи в чемоданы, разложенные на кроватях. Захлопнули крышки, съехали вниз, запихнули багаж на заднее сиденье.

Джейк досадливо рыкнул. Снежная пелена еще больше сгустилась. В иное время серое марево с радужными пятнами фонарей показалось бы красивым. Снегопад не ослабевал. Крупные снежинки, летевшие точно гусиный пух, восхитили бы всякого лыжника, но именно сейчас они были совсем некстати.

Видимость упала до десяти метров. Контуры зданий через дорогу от гостиницы были едва различимы. К тому же смеркалось. И без снегопада день угасал. Чтоб до темноты хоть куда‑нибудь добраться, надо поспешать, однако рев мотора мог спровоцировать лавину.

Двинулись на разумной скорости. Огромные снежинки, садившиеся на ветровое стекло, застили обзор горной дороги. Машина что‑то задела.

– Что это было?

– Не знаю. Наверное, чиркнул по ограждению.

Возьми левее. Езжай по центру дороги.

– Блин, как же я не смекнул! Спасибо за ценный совет. А то я не пытаюсь ехать по центру!

Через минуту они вновь задели бордюр. Пропади ты пропадом, бормотал Джейк, ни черта не видно! Хотели повернуть обратно, но все же поехали дальше. Через полкилометра машина подпрыгнула и затряслась, явно съехав с дороги.

Джейк ударил по тормозам. Машина вздрогнула, пошла юзом и замерла. Не выключая двигатель, Джейк вылез из машины, но в сумраке оступился и подвернул лодыжку.

– Выходи осторожнее! – крикнул он.

Зоя выбралась из машины и подошла к мужу. Переднее левое колесо зависло над пустотой, три других остались на заснеженных камнях. Джейк глянул вниз. Поди знай, какой там обрыв – метр или сто? Страх перед неведомой белесой мутью полоснул, точно бритва.

– Задом выедем? – спросила Зоя.

– Возможно, но в этой мгле я не поеду.

– Что? Надо ехать, Джейк!

– Можешь сказать, какая под ним глубина? – Джейк показал на зависшее колесо. – Я – нет. Ехать нельзя. Еще в автобусе я приметил: большая часть дороги не имеет ограждения. Если что, кувырнемся прямо вниз!

– Ну так давай пешком.

– Ладно, пешком можно…

Зоя достаточно хорошо знала мужа, чтобы, расслышав недосказанность, самой продолжить:

– Но…

– Вот что я думаю: ночь, мороз. Если идти осторожно, не заблудимся. Однако до ближайшего поселка двадцать километров. Весь день мы ничего не ели, я уже закоченел. Вдобавок к опасности переохлаждения есть нешуточная угроза того, что лавина сметет нас с дороги. Да, в отеле небезопасно. Но это массивное бетонное здание, в нем надежнее, чем на улице.

– Господи!

– Ты знаешь, что я прав.

– Поедем назад, что ли?

Джейк глянул на лишенное опоры колесо:

– Нет. Утром, когда снег перестанет, разберемся, что к чему. Мы не так уж далеко отъехали. Через двадцать минут будем в отеле. Максимум через полчаса.

Зоя не спорила. Джейк заглушил мотор и открыл заднюю дверцу. Самое необходимое из чемоданов переложили в небольшую сумку.

– Ничего себе вышел отпуск! – вздохнул Джейк.

– И не говори!

– Руку свою еле вижу. Нет, вру. Вижу твое лицо. Оно сияет.

– Хочешь верь, хочешь нет, но я взмокла.

Зоя посмотрела на мужа: в сероватом снежном мареве лицо его смутно мерцало, будто подсвеченное изнутри. Словно пергаментная кожа, сверкающие голубые глаза, рыжеватые брови, чуть алеющие губы – он был похож на монаха с иллюстрации к древнему манускрипту.

– Куда ты смотришь?

– На твое лицо. Я тебя люблю.

– Самое время для этаких признаний! – рассмеялся Джейк. – Я женился на чокнутой, затащившей меня под лавину.

– Вся эта ситуация – сумасшествие, но я счастлива, что вижу твое прекрасное лицо. Ей‑богу, счастлива.

– Ладно. Давай руку. Пошли.

Стенд возле конторки портье был увешан объявлениями, предлагавшими экскурсии, катание на спортивных и прогулочных санях, вечерние пикники. Еще имелся прикнопленный список с координатами всех турагентств, представленных на курорте, а также местных врачей, ветеринаров, аптекарей и спасателей. Джейк сорвал его с доски и в номере приступил к методичному обзвону означенных в нем абонентов.

Ясный гортанный гудок в трубке свидетельствовал о хорошей связи, но ни одна туристическая компания не откликнулась. Джейк набрал номер полицейского участка, лишившегося патрульной машины. Глухо. Агентство по чрезвычайным ситуациям тоже молчало.

– Позвони кому‑нибудь в Англии, – сказала Зоя. – Попробуй матери.

Зоины родители умерли. Матушка скончалась задолго до того, как появился Джейк, а вот с Арчи, отцом, пару лет суженый общался. Престарелый отец Джейка умер вскоре после развода с его матерью – ныне здравствующей заполошной, но доброй женщиной в венчике подсиненных волос. Вскоре после скандального развода, состоявшегося, когда Джейк еще учился в интернате, мать перебралась в Шотландию. Духовная и географическая разобщенность с сыном не сказалась на ее добром расположении к невестке, обладавшей «мелодичным голосом». Пожалуй, сейчас она могла связаться с кем‑нибудь из официальных лиц, чтобы сообщить о забытой в горах паре.

– Расквохчется, ты ж ее знаешь, – вздохнул Джейк, набирая номер.

– Все равно звони.

Никто не ответил; Джейк положил трубку:

– Сегодня у нее вечер молчания[3]. По пятницам в церкви матушка играет в вист.

– Мило. Надеюсь, она возьмет… как там… три поэна, а тем временем нас живьем съедят.

– Позвоню Саймону.

Они дружили с колледжа. Чиновник, ведающий муниципальным жильем, Саймон был шафером на их свадьбе. Однажды он попытался соблазнить Зою, и все‑таки дружба уцелела. Джейк позвонил другу на мобильник, но сигнал не проходил. Городской номер не ответил.

– Который час? Наверное, со службы прямиком отправился в «Веселый мельник». Кому еще можно позвонить?

Список был короткий. С соседями они ладили, но не хотели тревожить немощных стариков. Зоя безуспешно позвонила двум близким подругам.

– Никто вообще не отвечает. Все пьянствуют в «Веселом мельнике», что ли? Включи‑ка телик. Может, узнаем местные новости?

Распахнув створки шкафчика из красного дерева, Зоя включила телевизор. Прошлась по каналам, но картинки не было, всюду лишь «снег» и помехи. Джейк забрал у нее пульт, словно его попытки могли что‑то изменить. Телевизионный приемник был также настроен на радиоволну, но все станции молчали. Одни помехи. Белый шум.

– Знаешь, у меня голова уже не соображает, – сказала Зоя. – Ночуем, только надо чем‑нибудь перекусить.

– Придется самим сготовить.

– Делов‑то. Глянем, чего есть в кухне.

Они спустились в ресторан и сразу прошли в уже знакомую кухню. Там ничего не изменилось: на прилавках красные мясные вырезки, аккуратные горки нашинкованных овощей. Лежалую снедь не тронули, из холодильника достали свежее мясо.

В огромную сковороду Зоя плеснула оливковое масло, Джейк, напялив белый поварской колпак, запалил газовые горелки.

– Все функционирует: газ, свет и я! – разошелся он. – Может, вскоре мы загнемся под лавиной, но сейчас я в кухне, а на сковородке урчит бифштекс! Как заказывали: непрожаренный, с луком и грибами!

Тем временем Зоя в масле разогрела зеленую фасоль и принесла из погреба открытую бутылку красного вина.

– Это еще что, сквалыга несчастная? – не унимался Джейк. – Ну‑ка, марш обратно и принеси настоящее вино!

– Сними колпак‑то, ты в нем как баба, – покачала головой Зоя. – Представляешь, каким будет счет за нашу гулянку?

– Плевать. Коль суждено сгинуть, желаю выпить что‑нибудь отменное.

Джейк отправился в погреб. На столике Зоя зажгла свечу. Все еще в колпаке, Джейк вернулся с бутылкой «Шатонёф‑дю‑Пап». Зоя хотела узнать, во что обойдется подобное мотовство, но Джейк выхватил у нее список вин и запустил его по полу безлюдного ресторана.

– Разливай! – приказал он.

В ответ Зоя сорвала с него колпак, отправив его вслед за списком.

– Нас вышвырнут, – сказал Джейк, чокаясь с женой.

– За нас, уцелевших!

– За нас!

– Прям какой‑то сюр.

– Однако не сон.

– Где только мы ни ели – дома, в шикарных ресторанах, дешевых кафешках, на пикниках. Но этот ужин я навсегда запомню. Все так, будто мы последние люди на Земле.

– А снег все идет. Кавалер твой подкачал, а то было б романтично.

Пламя свечи подрагивало, бликами отражаясь в кровавых белках Джейка. Зоя вспомнила об одном дельце. Надо было кое в чем разобраться. Кое‑что обсудить. Но сейчас не время. Потом.

– Как тебе мясо?

– Изумительное, – ответил Джейк. – Знаешь, втайне я всегда боялся лавины. Сколько уж отдыхал в горах – раз двадцать? Но никогда о ней не забывал. Это как во сне, когда что‑то подкрадывается и выжидает, чтобы все у тебя отнять.

– И сейчас боишься? После сегодняшнего?

– Скажем так: пожалуй, лучше нам перебраться в номер напротив. Вообще‑то, я не думаю, что нас накроет, и все же безопаснее на другой стороне коридора.

– Хорошо. Отличное вино.

– Правда? А мне что‑то не очень.

– Не ерунди. Давай возьмем еще бутылку.

– Осилишь? Я не хочу, чтобы ты напилась.

– Хочешь. Чтоб вдрызг.

Они заняли другой номер. Улеглись, но шторы не задернули, дабы слышать происходящее на улице – вдруг кто объявится? Зоя вздрагивала от каждого шороха, казавшегося предвестником лавины. Джейк был удивительно спокоен. Сам не зная почему, он был уверен, что, вопреки всеобщей эвакуации, угрозы нет.

Две бутылки красного вина их расслабили, но сон не шел. Они лежали и целовались. Лишь безотрывно целовались, словно так вели безмолвный разговор. Затем Джейк сотворил нечто невиданное: взял Зою на руки, отнес к стене и стоя овладел ею, балансировавшей на цыпочках.

Потом они рухнули в постель и наконец‑то уснули.

– Вставай!

Джейк зажмурился. Утро. Зоя стянула шапочку и лыжную куртку. Она уже сбегала в аптеку за глазными каплями.

– Ты выходила?

– Вот чего принесла. Запрокинь голову, открой глаза… М‑да, воспалились и пожелтели… Прям как дырочки, прописанные в снегу… – Трижды капнув в каждый глаз, Зоя завинтила колпачок с пипеткой.

– Никого не встретила?

– Не‑а.

– Который час?

– Еще рано.

Джейк отбросил одеяло:

– Разбудила бы.

– Пожалела. Ты еще не оклемался.

– Сочиняешь.

– Точно. Иначе себя ведешь.

– Как?

Зоя приподняла бровь. Джейк поспешно выбрался из постели:

– Надо вытащить машину и ехать дальше.

– Успеем. На кухне я кое‑что взяла, поешь. – На подносе были кофе, сок и тосты с омлетом, прикрытые серебристым колпаком. – Знаешь, если б не нужда драпать, тут было бы славно.

Заглотнув завтрак, Джейк натянул термобелье, лыжный костюм, и они отправились к машине. Чуть снежило. Порхавшие снежинки безуспешно пытались внести свой вклад в толстое пушистое покрывало, укутавшее дорогу и тротуары. В низких сизых облаках там и сям виднелись голубые проплешины. Торя тропу в густом снегу, Зоя и Джейк держались середины дороги.

Минут через двадцать подошли к машине, и Зоя охнула, будто ее саданули под дых:

– Боже ты мой!

Джейк лишь моргал.

Переднее левое колесо джипа, стоявшего на краю гладкой гранитной скалы, зависло над пятнадцатиметровым обрывом. Еще немного, и машина грохнулась бы на его каменистое дно, а затем покатилась по уступчатому склону и, скорее всего, врезалась в дерево. Правое колесо уткнулось в известняковый валун, торчавший из снега, будто желтоватый зуб. Камень‑спаситель выглядел надгробьем, на котором, если б не он, были бы высечены имена Зои и Джейка.

Рухнув на колени, Зоя прижала руки к щекам:

– Невероятно…

– Однако.

– Ей‑богу, у нас есть ангел‑хранитель.

– В ангелов не верю, но, пожалуй, ты права.

Неловко поднявшись, Зоя вцепилась в мужнину руку. Оба молчали, переводя взгляд с машины на обрыв.

Джейк прикидывал, можно ли сдать назад. Камень вроде бы надежно заблокировал правое колесо, но машина клюнула носом и, похоже, в любую минуту могла боком соскользнуть вниз. От перспективы сесть в джип, запустить мотор и попытаться задом выехать прошибал пот.

Зоя шагнула к машине.

– Не смей, – сказал Джейк.

– Вдруг получится?

– И думать не моги.

По дороге в поселок обсудили возможные варианты. Можно отыскать другую машину. Вполне вероятно, что ключи найдутся в каком‑нибудь незапертом магазине. Можно пойти пешком, но только дорога ведет через гору.

Они проверили все машины перед отелем. Все были заперты. Шанс найти открытый автомобиль с ключами в зажигании был невелик, но реален.

Минут через двадцать такой автомобиль нашелся. Джейк влез на сиденье и повернул ключ, но, оказалось, аккумулятор сдох. Попытки завести машину, толкая с горки, успехом не увенчались. Бросив ее внизу спуска, они продолжили поиски.

Джейк радостно завопил, когда на парковке обнаружил восемнадцать неотличимо черных снегоходов.

– Вот наше спасенье! – орал он. – Выбирай любой, все одинаковые!

Но радость оказалась преждевременной: все восемнадцать штук были соединены толстой цепью, увенчанной массивным замком. Ключа от него не нашли и после вялых поисков болтореза идею отринули, поскольку ключей зажигания тоже не имелось.

Через три бесплодных часа они были готовы признать свое поражение; во всяком случае, на сегодня.

– Что будем делать? – спросила Зоя.

– Как – что? Еще ночь проведем в гостинице. Побалуем себя этим легендарным, но безвкусным винцом. Отдохнем, а с утра пораньше пешедралом уберемся отсюда к чертовой матери.

Взявшись под руку, они, точно сомнамбулы, поплелись в отель.

Отогрелись в сауне, поплавали в бассейне. Более никем не потревоженная, глухо плескалась вода, лишь странно гулкое эхо голосов в пустой раздевалке поддержало одинокое шлепанье босых ног по плиточному полу.

С час они просидели за гостиничным компьютером, пытаясь выйти в интернет. Соединения не было. Пока Зоя раз за разом повторяла попытки, Джейк вновь обзвонил все номера из списка. Повсюду долгие безответные гудки.

– Дело в местном коммутаторе, – сказал Джейк. – Видимо, он накрылся, иначе кто‑нибудь да ответил бы.

Не более успешны оказались мобильники.

В ресторане Джейк подобрал с полу колпак и вновь занялся стряпней: разморозил курицу и, отыскав специи, приготовил ее в кисло‑сладком соусе. Чтобы взбодриться, он на всю мощь запустил случайно найденный плеер и колотил по сковородкам и кастрюлям, раздавая подзатыльники воображаемым поварятам. Компакт‑диск классических оперных арий угощал небесным меццо‑сопрано, выпевавшим на красивом непонятном языке. Для полной театральности Джейк включил газовые горелки, а в сковородке поджег масло.

Позавчерашние вырезки и нашинкованные овощи на разделочном столе из нержавейки выглядели абсолютно свежими. Джейк их не тронул, работая за другим прилавком в дальнем конце кухни.

Опершись подбородком на ладони, Зоя сидела за сервированным столом. Она раздобыла бутылку шампанского.

– Не спрашивай о цене. Пустую бутылку спрячем. Никто не узнает.

За окном сгущались сумерки, в пустом зале парили оперные арии – так проходил второй ужин при свечах. Точно призраки, мелодии бродили меж рядов безлюдных столиков. Не говоря ни слова, Зоя демонстративно переключила музыку на веселый танец фей.

– Почему же за нами никто не приехал?

– Не знаю. Непонятно.

Шампанское ударило в голову. Они прикончили бутылку, Зоя сходила за второй.

– Наслаждайся, – сказала она, щедро наполняя бокалы. – Цена этих двух бутылок равна стоимости всей нашей поездки.

– Шутишь!

– Ничуть. Шампанское из так называемого резервного списка.

– Что за список?

– Есть список вин, а для особых случаев существует резервный список. Если обычный выбор для тебя слишком дешев, требуешь резерв. Он для пресыщенных толстожопых.

– Ты понимаешь, что нас в порошок сотрут?

– Фига с два. Будем все отрицать. Знаешь, в эти два вечера мне казалось, будто мы два последних человека на Земле. Ты целиком принадлежал мне, не отвлекаясь даже на официанток. Этакая нехорошая часть меня тому ужасно рада. Завтра все кончится, и я пожалею о не сказанном тебе, когда ты был только моим.

– Например, о чем?

– Например… Когда сошла лавина?

– Хм. Вчера утром… Невероятно.

– Именно. Лишь вчера утром. А кажется, будто давным‑давно.

– Верно, словно черт‑те когда.

– Минула вечность, как мы едва не потеряли друг друга. Мы чуть не погибли, Джейк. С тех пор каждая секунда кажется бесконечной, потому что ты… – чуть промахнувшись, Зоя чокнулась с мужем –…и я вместе. – Она оглядела пустой зал. – Все прочие высасывают из нас наше время. Пожалуй, я бы еще здесь осталась, только из упрямства.

– Как по‑твоему: мы в резервном списке?

– Что?

– В Божьем резерве. В запасе у Природы. Все другие в обычном меню, а нас здесь оставили, потому что мы из резервного списка.

– Странная мысль.

Джейк усмехнулся:

– Все прочие скоро вернутся.

– Знаю. И поутру мы уйдем. Ладно, пошли в постель.

– Ты пьяная.

– Что не допито, возьмем с собой, коль оно стоит бешеных денег.

Зоя и впрямь опьянела. Когда двери лифта разъехались, она втолкнула Джейка в кабину и повисла на нем. Двери сомкнулись; впившись в его губы, она расстегнула его ремень и сдернула с него брюки. Затем присела на корточки и стала сосать член. Джейк локтем задел кнопку на панели, двери раскрылись. Джейк замер.

– Извините, сэр, – сказал он. – Сию секунду жена закончит.

Зоя оглянулась, будто готовая увидеть обалдевшего постояльца, потом из бутылки отхлебнула пузырящегося шампанского и снова взяла член в рот.

С тихим перезвоном двери лифта закрылись.

– Очнись.

Зоя простонала. Голова раскалывалась, будто в нее вонзили ледоруб. Одетый Джейк поднес чашку кофе, испускавшего ароматный парок.