IV. А в Европе

ФРАНКИ

Теперь посмотрим, как начинался этногенез в Западной Европе. Сначала, в V–VI вв., в Западной Европе был полный хаос — Римская империя, упавшая от собственной тяжести, стала добычей небольших кучек германцев и славян, которые в нее проникли. На запад пошли германцы, на восток — славяне, но дело не в этом. Какова была численность тех племен, которые захватывали территорию Римской империи? Вандалов, например, было всего 20 тысяч воинов одна дивизия. Они захватили всю Северную Африку. Правда, там их довольно быстро уничтожили. Население было не за них, прижиться прибалтам на границе Сахары было трудно, и, попиратствовав около ста лет, они оказались завоеванными и уничтоженными византийцами.

Вестготов было в 4 раза больше — они захватили половину Франции, всю Испанию, за исключением северо-западного угла, где засели свевы. Готы выгнали вандалов. Вы представьте: 80 тысяч человек на пространство, которое простирается от современного Пуатье и Орлеана до Гибралтара, т. е. среди местного населения они были ничтожной прослойкой. Занимали они, правда, довольно высокие должности. Из их среды были короли и вельможи. А их жены, слуги из местного населения?! Дом с женой, детьми и слугами — это уже единая система. Вестготы, оказавшись поглощенными этими малыми системами, потеряли силу сопротивления и были очень быстро разбиты сначала франками на севере, а потом арабами на юге и в результате потеряли свою самостоятельность, за исключением неприступных гор Астурии.

В таком жалком состоянии находилась вся Европа, которая в VIII в. была объектом нападения всех соседей, которые того желали.

Германцы, захватившие Римскую империю и расселившиеся там, чувствовали себя крайне неуютно, хотя они были хозяевами положения. Большинство латиноязычного населения (они назывались вельски, или волохи) относилось к ним плохо, называя их хамами, дикарями, пьяницами. В свою очередь победившие германцы (франки, бургунды, готы) считали своих латиноязычных подданных трусами, подхалимами, интриганами и тоже терпеть их не могли. При таком положении, естественно, никакого единства в Западной Европе не было. Выигрывали те племена и народы, которые меньше всего успели пройти по пути прогресса, а прогрессом в это время было разложение общества, охватившее весь этот огромный полуостров. Так, франки, которые жили в низовьях Рейна на отшибе, еще сохраняли какую-то боеспособность и силу. Поэтому франкский вождь Хлодвиг захватил сначала местность между Марной и Луарой, где ныне помещается город Париж, потом выгнал готов за Пиренеи в Испанию, подчинил себе алеманнов на среднем Рейне и бургундов, которых он не покорил окончательно, но сделал их зависимыми.

Мужество трудно сохранить. Ведь разлагаться и предаваться излишествам очень приятно; это гораздо легче, чем соблюдать верность, доблесть, жертвовать жизнью ради своей родины. И поэтому франков постигла общая судьба. Они разлагались с такой энергией, что догнали в своем разложении все прочие германские племена. У потомков Хлодвига начались невероятные распри между собой, причем, как всегда бывает при распадении, разлагаются сначала мужчины. Но потом разложение охватывает и женщин. И такие преступления, какие совершали франкские фаворитки-соперницы Фредегонда, Брунгильда, ни с чем не сравнимы. Они убивали детей своих соперниц, они отравляли претенденток на ложе короля и вообще всячески истребляли друг друга. Фредегонду убили, Брунгильду захватили в плен, обвинив ее в смерти четырех королей, сорока восьми принцев и огромного количества людей, совершенно ни в чем не повинных. И поэтому ее три дня пытали, а потом привязали к дикой лошади и пустили по полю.

Словом, Западная Европа в это время не представляла опасности врагу, и арабы с ничтожными силами, не имея конницы, сумели дойти от Гибралтара до Луары, с 711 по 732 г. практически не встречая сопротивления.

Еще опаснее для Европы были степные кочевники. В VI в+ когда создавался Великий тюркский каганат, небольшая кучка туранцев (племя Хион), живших между Аральским морем и рекой Яик (сейчас это река Урал), убежала от тюрок. Бежать можно было только на запад. Туранцы прошли сначала за Дон, наводя на всех страх, потому что они объявили себя великими завоевателями с востока, и все местные жители им поверили; потом, когда обман вскрылся, было уже поздно. Затем они убежали за Днепр, потом, боясь, что тюрки их и там застанут, перевалили Карпаты и захватили среднее течение Дуная — страну Паннонию.

Это был народ, известный в литературе как авары, а по-русски обры. Было их очень мало, отряд, перешедший туда первым, состоял примерно из 20 тысяч человек, а к нему присоединилось еще 10 тысяч, которые их догнали, т. е. если 30 тысяч мужчин, то это значит, что все население — около 120–150 тысяч человек, — население одного среднего города. И тем не менее своими набегами они опустошили Германию, почти всю Лотарингию, т. е. восточную часть Франции, ворвались в Италию и на Балканский полуостров, доходили до стен Константинополя.

Нас интересуют не эти завоеватели. Особых сил, как мы видим, у них не было, показательна та слабость сопротивления, которая была у тогдашних европейцев. С ними можно было расправляться как угодно. Но все это происходило примерно до 700 г., точнее — промежуток между 596 и 730 гг. И тут появились люди, которые начали оказывать сопротивление. Это были ранние Каролинги — Карл Мартел, его сын Пипин Короткий и сын Пипина Карл Великий. Они стали собирать людей, на которых они могли положиться, и этих людей они называли хорошо нам известным словом — «товарищ» («товарищ» — по-латыни comitus, отсюда «комитет», на романские языки это слово переводится как «граф», по-французски так и будет comte). Эти «товарищи» составили дружину короля.

Но для того чтобы управлять страной, совершенно не способной ни к самозащите, ни к самоуправлению, страной, которая даже и налоги-то почти не могла платить, потому что крестьяне делали такую маленькую запашку, чтобы только прокормить себя и семью, а вообще-то они работать не хотели — все равно отнимут, бессмысленно. Чтобы крестьяне стали работать, надо было создать для них какие-то условия.

И тогда этим «товарищам», сиречь графам, выделялись места для поселения, которые они должны были своими средствами охранять, за что они получали невиданную в древности вещь — бенефициум, т. е. зарплату («бенефициум» значит «благодеяние»). Если он обслуживал, скажем, какой-то район, то он имел право собирать налог с жителей и брать его себе, чтобы на эти деньги себя, семью и войско свое прокормить и защищать этих жителей; он был в этом заинтересован. Иногда ему давали мостовую пошлину, иногда доход с какого-нибудь города, который числился в королевской казне. Так появились феодалы.

И тут надо внести ясность, потому что, согласно социологической школе, феодализм возник значительно раньше, и это правильно. Феодализм и феодалы той или иной страны — это понятия, далеко не всегда совпадающие. Феодализм это способ такого производства и таких взаимоотношений, при которых работающий крестьянин является хозяином средств производства, но платит ренту своему феодальному владельцу… Такой феодализм начался в Риме, в римских владениях — в Галлии, Испании, в Британии — еще в III в., когда выяснилось, что невыгодно держать рабов в тюремных помещениях или в специальных эргастериях (фабриках), а выгоднее превратить их в колонов, т. е. поселить их на земле; пусть занимаются своей работой, но только платят.

Как формация феодализм возник уже тогда и с тех пор — с III, а уже с IV в. бесспорно, существовал (тут можно спорить о разнице в десятилетиях, но для нас это не имеет значения).

Но дело в том, что вначале тех феодалов, которые известны по литературе, — таких пышных, с плюмажами, с гербами, в латах, с большими мечами, с перчатками, которыми они били друг друга по лицу, а потом тыкали друг друга копьями, — вот таких феодалов тогда еще не было, хотя феодальные отношения были. А рыцари тоже ведут свою родословную от «товарищей» Карла Великого. Ну и они, естественно, использовали ту экономическую систему, которая существовала до них. Ибо что надо служащему человеку? Чтоб ему его службу оплачивали.

Нас же, с точки зрения этногенеза, интересует, откуда Каролинги набирали этих людей? Были ли это остаточные богатыри эпохи Великого переселения народов или будущие рыцари и бароны? Надо сказать, что, видимо, в эту переломную эпоху было и то и другое. Но тут они, так же как мухаджиры при Мухаммеде, объединились вокруг Карла Великого, и даже создался цикл поэм и баллад о рыцарях Круглого стола, или пэрах Франции. Рыцари Круглого стола группировались вокруг мифического короля Артура, а пэры Франции — вокруг Карла Великого. Король был первый между равными, он с ними вместе пировал, он с ними вместе ходил в походы, за предательство же наказывал не сам король, а Бог, помогающий на поединке правому одолеть неправого, т. е. они жили как единая, крепкая, хорошая банда, возглавлявшая страну.

Карл Великий получил свое название за огромное количество побед, которые он одержал. Но когда подсчитываешь все его победы, то приходишь к мысли, что ситуация более или менее постоянная: немцы побеждают немцев. И тогда побед очень много! Но когда они сталкиваются не с немцами, то сразу победы их кончаются. Карл Великий попробовал отобрать у арабов часть Испании, совершил поход через Пиренеи, но на обратном пути его арьергард был вырезан басками. После этого арабы заняли территорию снова.

Вторым походом он захватил Барселону и территорию, которая сейчас называется Каталонией, — арабы не сочли ее достойной завоевания. Арабы через некоторое время взяли Барселону, разграбили ее, а потом оставили снова. Это было уже много лет спустя после похода Карла.

Еще несколько побед одержал Карл Великий над аварами, но эти победы свелись к тому, что вся огромная империя Карла Великого воевала с одной маленькой Аварией и ей удалось разбить укрепленные аварские лагеря к западу от Дуная. К востоку франки уже не прошли. Тем не менее Карл Великий короновался императорской короной в 800 году.

То, что создал Карл Великий, сломалось, и сломалось очень быстро, ибо для того чтобы набрать нужное себе количество «товарищей», т. е. графов, и поставить во главе их воевод — герцогов, и снабдить их достаточным количеством рядовых, т. е. баронов (baro — значит «человек» по-саксонски), нужно было собрать все «пассионарные силы» тогдашней Европы, а она была маленькая и простиралась всего от Эльбы до Пиренеев и от Альп, примерно до Нормандии. Британия в нее не входила (там были кельты, они не считали себя причастными европейскому миру).

Графов набирали со всех германских племен, со всех уцелевших от Рима галло-римлян, приглашали посторонних, кого можно; если попадались какие-нибудь хорошие пленные, — то и их. Арабам, например, когда брали в плен, предлагали креститься и зачисляли в «товарищи». Почему? Потому что людей мало. Но из этого кавардака ничего не получилось, потому что этнос это не просто социально организуемая единица (социально ее нельзя организовать) — она должна иметь и свои природные формы.

Карта. Империя Карла Великого

Date: 2015-09-19; view: 264; Нарушение авторских прав