Г. Сталинград — забытый подвиг кавалерии

Сталинградская битва стала одним из решающих сражений Второй мировой войны, название города на Волге стало известным всему миру. Кавалерийские корпуса сыграли в наступательной фазе Сталинградской битвы роль, которую сложно переоценить. В любой операции на окружение требуется не только отрезать путь к отступлению и линии снабжения окружаемым, но обеспечить внешний фронт кольца. Если не создать прочный внешний фронт окружения, то ударами извне (обычно внешний обвод механизированными соединениями) противник может деблокировать окруженных, и все наши труды пойдут насмарку. Они прорываются за спиной окружаемых максимально глубоко в тыл противника, захватывают ключевые позиции и занимают оборону. Под Сталинградом в ноябре 1942 г. эта роль была поручена трем кавалерийским корпусам. Выбор пал именно на кавалерию, поскольку у Красной Армии на тот момент было мало хорошо подготовленных механизированных соединений. Надо сказать, что применению кавалерии местность в районе Сталинграда не благоприятствовала. Крупные лесные массивы, в которых обычно укрывались конники, отсутствовали. Напротив, открытая местность позволяла противнику воздействовать на кавкорпуса авиацией.

Что собой представляли соединения, которым предстояло пробиваться в глубь заснеженной степи, а затем отражать атаки немецких танков? Северо‑западнее Сталинграда были сконцентрированы 8‑й кавалерийский корпус (21‑я, 55‑я и 112‑я кавалерийские дивизии) и 3‑й гвардейский кавалерийский корпус (5‑я и 6‑я гвардейские кавалерийские дивизии и 32‑я кавалерийская дивизия). Южнее Сталинграда действовал 4‑й кавалерийский корпус (61‑я и 81‑я кавалерийские дивизии). Количественный и качественный состав корпусов см. в табл. 3. Лучше всех был укомплектован 3‑й гвардейский кавалерийский корпус. Два других корпуса имели большой некомплект лошадей (1874 в 8‑м и 1172 в 4‑м корпусе), что вынуждало содержать в полках пешие эскадроны.

Таблица 3. Количественный и качественный состав кавалерийских корпусов, участвовавших в контрнаступлении под Сталинградом [ 49— С.88]

Кол‑во 3‑й гвардейский кавалерийский корпус 8‑й кавалерийский корпус 4‑й кавалерийский корпус Людей 22512 16134 10284 Лошадей 18057 14908 9284 Винтовок и карабинов 14102 10974 7354 Автоматов «ППШ» 2153 1369 566 Пулеметов ручных 374 366 264 Пулеметов «ДШК» 40 33 — Противотанковых ружей 388 188 140 Орудий 76,2‑мм 70 66 32 Орудий 45‑мм 55 35 24 Орудий 37‑мм зенитных 21 6 8 Минометов 120‑мм и 107‑мм 44 37 16 Минометов 82‑мм 108 66 46 Минометов 50‑мм 294 123 118

Самые тяжелые бои выпали на долю 4‑го кавалерийского корпуса. По злой иронии судьбы, он был наименее укомплектованным людьми и техникой из всех трех, участвовавших в операции. В район сосредоточения корпус прибыл после длительного марша (350—550 км). В скобках заметим, что такой же марш для танкового соединения в тот же период закончился бы массовым выходом танков из строя еще до ввода в бой. По решению командования фронта в прорыв должны были вводиться цугом два подвижных соединения: 4‑й механизированный корпус, а за ним по пятам должен был следовать 4‑й кавалерийский корпус. После ввода в прорыв пути механизированного и кавалерийского корпусов расходились. Кавалеристы поворачивали на юг для образования внешнего фронта окружения, танкисты двигались навстречу ударной группировке Донского фронта для смыкания кольца за спиной армии Паулюса. Кавалерийский корпус был введен в прорыв 20 ноября 1941 г. Противником конников были румынские части, и поэтому первая цель — Абганерово — была захвачена утром 21 ноября атакой в конном строю. На станции были взяты большие трофеи, больше 100 орудий, захвачены склады с продовольствием, горючим и боеприпасами. Потери корпуса были в сравнении с достигнутыми результатами мизерными: 81‑я дивизия потеряла 10 человек убитыми и 13 ранеными, 61‑я — 17 человек убитыми и 21 ранеными. Однако следующая задача, поставленная 4‑му кавалерийскому корпусу — овладеть Котельниковом, — требовала преодолеть за сутки 95 км, что является нетривиальной задачей даже для механизированного соединения. Такого темпа продвижения реально достигали, пожалуй, только мотоциклетные части немцев летом 1941 г. Утром 27 ноября 81‑я кавалерийская дивизия вышла к Котельникову, но захватить город с ходу не смогла. Более того, здесь кавалеристов ждал неприятный сюрприз в лице прибывшей по железной дороге из Франции свежей 6‑й танковой дивизии. В советской литературе часто появлялись на поле сражения, откуда ни возьмись, дивизии из Франции, но в данном случае все абсолютно достоверно. В конце ноября 1942 г. 6‑я танковая дивизия прибывала начиная с 27 ноября в Котельниково после отдыха и укомплектования во Франции (дивизия понесла большие потери зимой 1941—1942 гг.). После доукомплектования и перевооружения 6‑я танковая дивизия представляла собой серьезную силу. В ноябре 1942 г. в составе дивизии числилось 159 танков (21 «Pz.II», 73 «Pz.III» с длинноствольной 50‑мм пушкой, 32 «Pz.III» с короткоствольной 75‑мм пушкой, 24 «Pz.IV» с длинноствольной 75‑мм пушкой и 9 командирских танков). Подавляющее большинство танков дивизии было новейших образцов, способных противостоять «Т‑34».

Фактически советский 4‑й кавалерийский корпус попал в крайне пикантную ситуацию. С одной стороны, образование внешнего фронта окружения требовало от наших кавалеристов перехода к обороне. С другой стороны, это позволяло немцам беспрепятственно накапливать выгружающиеся на железнодорожных станциях в районе Котельникова, а то и просто в степи с платформ людей и технику 6‑й танковой дивизии. Сначала командование отдало приказ на наступление. В 21 ч. 15 м. 29 ноября командиром кавалерийского корпуса была из штаба 51‑й армии получена вторично шифротелеграмма: «Бой за Котельниково продолжать все время. До 12.00 30.11 подтянуть артиллерию, провести рекогносцировку. Атака противника в Котельниково в 12.00 30.12.42».

Но 30 ноября командующий 51‑й армией Н.И. Труфанов приостановил выполнение операции, приказав частям 4‑го кавалерийского корпуса встать в оборону, вести разведку на запад и юг, подвезти горючее и готовиться к захвату Котельникова.

До 2 декабря части корпуса укрепляли занимаемые рубежи, подвозили горючее. Противник подтягивал резервы и укреплял Котельниково, Семичный, Майорский, Похлебин. В 3 часа 2 декабря был получен приказ командующего 51‑й армией: «4‑му кав[алерийскому] корпусу (без 61‑й к[авалерийской] д[ивизии]) с 85‑й т[анковой] бр[игадой], прикрыв себя от р. Дон, к 11.00 2.12 выйти на рубеж Майорский — Захаров и к исходу 2.12 овладеть западной частью Котельникова. Одним усиленным полком овладеть разъездом Мелиоративный. Овладев Котельниковом, развивать удар вдоль железной дороги на Дубовское. Левее наступает 302‑я с[трелковая] д[ивизия], которая к исходу 2 декабря должна овладеть восточной частью Котельникова».

Командир корпуса в ответ сообщил командующему 51‑й армией об отсутствии горючего в 85‑й танковой бригаде. Н.И. Труфанов 2 декабря приказал «действие приказа по овладению Котельниковом приостановить до особого распоряжения».

2 и 3 декабря части корпуса и 85‑й танковой бригады пополнились горючим до одной заправки. Штаб 51‑й армии передал приказание: с утра 3 декабря приступить к выполнению приказа командующего армией от 1 декабря по овладению Котельниковом.

Промедление это было поистине роковым. Командир 6‑й танковой дивизии Эрхард Раус позднее вспоминал: «Я не мог понять, почему русские прекратили свое продвижение вперед, как только прибыли первые германские части, несмотря на то что имели приказ на овладение Котельниковом. Вместо того чтобы немедленно атаковать, пока они еще имели количественное преимущество, русские пассивно наблюдали за накоплением наших сил в городе». [50— P.144]

Наконец, 3 декабря 4‑й кавалерийский корпус (без 61‑й кавалерийской дивизии Я. Кулиева), усиленный 85‑й танковой бригадой и гвардейским минометным дивизионом «катюш», выступил из занимаемого района. В 7 часов передовые части 81‑й кавалерийской дивизии встретили упорное сопротивление в районе Похлебина, но отбросили противника и овладели селением. По немецким данным, потери атакующих составили шесть танков ценой полного уничтожения взвода новейших 75‑мм противотанковых пушек. Кавалерийская дивизия со средствами усиления пересекла реку Аксай и двинулась на юг с целью выхода к Котельникову с тыла. Но дальнейшие попытки наступать были отбиты противником. К тому моменту в распоряжение советского командования попали пленные из 6‑й танковой дивизии, указавшие на прибытие этого соединения из Франции.

Оценив обстановку и опасаясь окружения 81‑й дивизии в районе Похлебина, командир 4‑го кавалерийского корпуса генерал‑майор Тимофей Тимофеевич Шапкин просил командующего 51‑й армией об отводе корпуса. Командующий 51‑й армией приказал: «Выполнять ранее поставленную задачу, овладев до рассвета Майорским, Захаровом, Семичным. Начало наступления — 7.00 4.12.42».

Вторичный доклад утром 4 декабря командующему 51‑й армией о необходимости отхода командир корпуса сделать не смог, так как в штабе армии ни командующего генерала Н.И. Труфанова, ни начальника штаба полковника A.M. Кузнецова не оказалось. Части корпуса еще в 19 часов 3 декабря получили приказание о продолжении наступления. Но к тому моменту немцам удалось сосредоточить достаточные силы для контрудара, и накопились на флангах прорвавшейся в глубину их обороны советской кавалерии. Фактически полнокровная танковая дивизия выстроилась вокруг усиленной артиллерией кавалерийской дивизии, обладая и качественным, и количественным превосходством. Уже в 10 часов 4 декабря они открыли артиллерийский огонь большой плотности. В середине дня все 150 танков обоих танковых батальонов 6‑й танковой дивизии с пехотой II батальона 114‑го мотопехотного полка на БТР «ганомаг» атаковали расположение 81‑й кавалерийской дивизии в районе Похлебина. В отражении танковой атаки приняла участие вся артиллерия, в том числе прибывший ночью 1113‑й зенитный артиллерийский полк, а также противотанковые ружья.

К 14.00 81‑я кавалерийская дивизия была полностью окружена, танки и мотопехота немцев начали обжимать образовавшийся «котел». Кавалеристы вели бой в течение всего дня, а с наступлением темноты стали мелкими группами пробиваться из окружения.

Впоследствии Эрхард Раус так описал бой своей 6‑й танковой дивизии с окруженной 81‑й кавалерийской дивизией и 65‑й танковой бригадой: «К 10.00 судьба IV кавалерийского корпуса была решена. Уже не было никаких путей к отступлению, несмотря на это, окруженный противник оказывал ожесточенное сопротивление в течение нескольких часов. Русские танки и противотанковые орудия сражались с ротами 11‑го танкового полка, катившимися вниз с холмов. Поток трассеров бронебойных снарядов непрерывно несся вверх и вниз, но вскоре все больше и больше трассеров летело вниз и все меньше и меньше в ответ им снизу. Один залп за другим обрушивался на Похлебин, поднимая султаны черной земли. Город начал гореть. Море огня и дыма скрыло страшный конец храброго гарнизона. Только отдельные выстрелы противотанковых пушек встретили наши танки, входящие в город. Следовавшие за нашими танками гренадеры были вынуждены использовать ручные гранаты, чтобы сломить сопротивление противника, упорно сражавшегося за каждый дом и траншею». [50— P.150—151] Потери 11‑го танкового полка 6‑й танковой дивизии составили 4 танка, потерянных безвозвратно (плюс еще один, уничтоженный до 3 декабря), и 12 временно выбывших из строя.

Потери 81‑й кавалерийской дивизии в бою у Похлебина убитыми, ранеными и пропавшими без вести составили 1897 человек и 1860 лошадей. Части дивизии потеряли четырнадцать 76,2‑мм пушек, четыре 45‑мм пушки, четыре 107‑мм миномета, восемь 37‑мм зенитных пушек. Погибли командир дивизии полковник В.Г. Баумштейн, начальник штаба полковник Терехин, начальник политотдела полковой комиссар Турбин. Все это происходило за несколько дней до событий, описанных в «Горячем снеге» Бондарева. Несмотря на трагический исход боев за Котельниково, советские кавалеристы сыграли важную роль в начальном этапе оборонительного сражения против попыток деблокировать армию Паулюса. 81‑я кавалерийская дивизия вела изолированный бой в глубине построения противника в отрыве 60—95 от соседей против крупного резерва немцев. Если бы ее не было, ничто не мешало 6‑й танковой дивизии Рауса не тратить время и уже с прибытием первых эшелонов продвигаться ближе к Сталинграду, выгружаясь на станциях севернее Котельникова. Присутствие советской кавалерии заставило выдержать паузу на период прибытия основных сил дивизии в Котельниково и затем тратить время на оборонительный, а затем наступательный бой с ней.

Только 12 декабря немецкие войска главными силами своей Котельниковской группировки переходят в контрнаступление с целью прорвать с юго‑запада кольцо окружения, сжимающее 6‑ю армию Ф. Паулюса под Сталинградом. В период 12—17 декабря 4‑й кавалерийский корпус совместно с другими соединениями 51‑й армии с тяжелыми боями обеспечивал сосредоточение 2‑й гвардейской армии.

Несмотря на пространный рассказ о «Каннах под Похлебином», командир 6‑й танковой дивизии Раус серьезно оценивал угрозу со стороны остатков 4‑го кавалерийского корпуса: «Также было невозможно игнорировать остатки 4‑го кавалерийского корпуса, сосредоточенные в районе Верхне‑Яблочного и Верхне‑Курмоярского (на фланге 6‑й танковой дивизии. — А.И.). По нашей оценке, это была спешенная кавалерия, усиленная 14 танками. Этих сил было мало для танковой дивизии, но они угрожали нашим линиям снабжения». [50— P.157]

Так получилось, что был многократно воспет в литературе и на киноэкране подвиг 2‑й гвардейской армии на реке Мышковке. Действия тех, кто обеспечил развертывание 2‑й гвардейской армии, к сожалению, остались безвестными. В наибольшей степени это относилось к кавалерии, в частности 4‑му кавалерийскому корпусу. Поэтому кавалерия долгие годы несла на себе клеймо устаревшего и непафосного рода войск. Без него на самом деле окружение армии Паулюса под Сталинградом могло потерпеть неудачу.

Date: 2015-09-19; view: 349; Нарушение авторских прав