Неприступные укрепления

Хорошим тоном для сторонников теории о сильной РККА, взломавшей неприступную линию обороны, всегда было цитирование генерала Баду, строившего «линию Маннергейма». Он писал: «Нигде в мире природные условия не были так благоприятны для постройки укрепленных линий, как в Карелии. На этом узком месте между двумя водными пространствами — Ладожским озером и Финским заливом — имеются непроходимые леса и громадные скалы. Из дерева и гранита, а где нужно — и из бетона построена знаменитая „линия Маннергейма“. Величайшую крепость „линии Маннергейма“ придают сделанные в граните противотанковые препятствия. Даже двадцатипятитонные танки не могут их преодолеть. В граните финны при помощи взрывов оборудовали пулеметные и орудийные гнезда, которым не страшны самые сильные бомбы. Там, где нехватало гранита, финны не пожалели бетона». [15— С.14] Вообще, читая эти строки, человек, представляющий себе реальную «линию Маннергейма», страшно удивится. В описании Баду перед глазами встают какие‑то мрачные гранитные утесы с вырубленными в них на головокружительной высоте огневыми точками, над которыми кружат стервятники в ожидании гор трупов штурмующих. Описание Баду подходит на самом деле скорее к чешским укреплениям на границе с Германией. Карельский перешеек — местность сравнительно ровная, и вырубать в скалах нет никакой необходимости просто вследствие отсутствия самих скал. Но так или иначе образ неприступного замка был создан в массовом сознании и закрепился в нем довольно прочно.

В действительности «линия Маннергейма» была далека от лучших образцов европейской фортификации. Подавляющее большинство долговременных сооружений финнов были одноэтажными, частично заглубленными в землю железобетонными постройками в виде бункера, разделенного на несколько помещений внутренними перегородками с бронированными дверями. Три ДОТа «миллионного» типа имели два уровня, еще три ДОТа — три уровня. Подчеркну, именно уровня. То есть их боевые казематы и укрытия размещались на разных уровнях относительно поверхности, слегка заглубленные в землю казематы с амбразурами и полностью заглубленные соединяющие их галереи с казармами. Сооружений с тем, что можно назвать этажами, было ничтожно мало. Друг под другом — такое размещение — небольшие казематы непосредственно над помещениями нижнего яруса были только в двух ДОТах (Sk‑10 и Sj‑5) и орудийном каземате в Патониеми. Это, мягко говоря, не впечатляет. Даже если не брать в расчет внушительные сооружения «линии Мажино», можно найти немало примеров куда более совершенных ДОТов. Например, в 62‑м Брест‑Литовском УРе «линии Молотова» двухэтажные пулеметные и артиллерийские полукапониры были обычным делом. На одном этаже располагались казематы, на другом, находящимся под землей, были склад и казарма. Не было на Карельском перешейке и обычных для укреплений Франции, Германии и Чехословакии подземных галерей, соединяющих ДОТы. Подземные узкоколейки «линии Мажино», чешской «Ханички» остались для финнов несбыточной мечтой. «Миллионеры» оставались слегка заглубленными изолированными бетонными коробками. Вдоль главной полосы обороны «линии Маннергейма» были установлены около 136 км противотанковых препятствий и около 330 км проволочных заграждений. Живучесть надолб была рассчитана на танки типа «рено», стоявшие на вооружении Финляндии, и не отвечала современным требованиям. [16] Вопреки утверждениям Баду, финские противотанковые надолбы показали в ходе войны свою низкую стойкость к ударам средних танков «Т‑28». Но дело было даже не в качестве сооружений «линии Маннергейма». Любая оборонительная линия характеризуется количеством долговременных огневых сооружений (ДОС) на километр. Всего на «линии Маннергейма» было 214 долговременных сооружений на 140 км, из которых 134 — пулеметных или артиллерийских ДОС. Непосредственно на линии фронта в зоне боевого контакта в период с середины декабря 1939 г. по середину февраля 1940 г. находилось 55 ДОТов, 14 укрытий и 3 пехотные позиции, из них около половины были устаревшими сооружениями первого периода постройки. Для сравнения, «линия Мажино» имела около 5800 ДОС в 300 узлах обороны и протяженность 400 км (плотность 14 ДОС/км), «линия Зигфрида» — 16 000 фортификационных сооружений (послабее французских) на фронте 500 км (плотность — 32 сооружения на км). «Линия Молотова» на участке Юго‑Западного фронта, три наиболее боеготовых УРа (Владимир‑Волынский, Струмиловский, Рава‑Русский) — 276 боеготовых ДОС (и еще 627 бетонных коробок в стадии строительства) на фронте 195 км (средняя плотность — 1,4 ДОС/км). После завершения строительства плотность достигла бы 4,6 ДОС/км. Ближайший к «линии Маннергейма» советский Карельский УР (часть «линии Сталина») — 196 ДОС на участке 80 км (средняя плотность 2,5 ДОС/км). Из них около 20 ДОТов — артиллерийские. Летичевский УР (часть «линии Сталина» на Украине) — 363 ДОС на фронте 125 км (средняя плотность 2,9 ДОС/км). А «линия Маннергейма» — это 214 ДОС (из них — только 8 артиллерийских) на фронте 140 км (средняя плотность 1,5 ДОС/км, на отдельных участках — до 3—6 ДОС/км). То есть только 4% ДОС были артиллерийскими, в то время как даже на «линии Сталина» артиллерийскими были 10% ДОС. Вооружались ДОС «линии Сталина» 76,2‑мм дивизионными пушками, способными поразить любой танк тех лет. Их было мало, но аналогичных сооружений у финнов не было вовсе. В полосе главного удара советских войск артиллерийские ДОТы на «линии Маннергейма» просто отсутствовали, они были на второстепенном направлении и вооружались старыми 57‑мм пушками. В укреплениях у шоссе на Выборг, которые были ареной ожесточенных боев в декабре 1939 г., а потом в феврале 1940 г., орудий, способных поразить советские танки, просто не было. Только в феврале ДОТы‑»миллионники» получили... противотанковые ружья «бойс». Если сравнить эти «могучие» сооружения с фортом Эбен‑Эмаэль в Бельгии, то становится просто смешно. Эбен‑Эмаэль вооружался 60‑мм противотанковыми пушками в бетонных казематах, помимо них, бетоном были защищены 75‑мм пушки и 81‑мм минометы. Так что «линия Маннергейма» — это отнюдь не шедевр фортификационной архитектуры.

Даже лучшие, наиболее совершенные сооружения постройки конца 30‑х годов были далеки от идеала. Некоторые из них даже не имели отопления. ДОТ‑»миллионник», входивший в укрепленный узел у высоты 65,5 на шоссе Бобошино — Выборг, специального отопления не имел, хотя это был один из лучших ДОС «линии Маннергейма». Отопление было только у его однотипного соседа, Sj4 «Поппиус» на высоте 65,5. В бетонных коробках в общем случае жили только их гарнизоны. Пехотные дивизии и батальоны финнов находились в тех же условиях, что и советские войска. Они были так называемым «пехотным прикрытием» укрепленных районов, занимавшим обычные окопы. Младший сержант Мартти Салмиен из 14‑го пехотного полка в своем дневнике, опубликованном в 1999 г., пишет: «21.12.39 часть нашей роты, находящаяся в резерве, укрепляла бревнами вкопанные в землю палатки. Мой взвод клал поверх двух палаток толстые бревна крест‑накрест». Или запись от 25 января 1940 г.: «Утром была температура 38,4. Мог бы пойти в госпиталь, но остался в своей палатке» (выделено мной — А.И.). Помимо палаток, были самостоятельно построенные во время боевых действий блиндажи. Когда Мартти сунулся во время обстрела в ДОТ, его с руганью выгнал под угрозой пистолета старший сержант пулеметной роты.

Но завидовать пулеметным командам ДОТов не стоит. На чертеже представлен план типичного ДОТа «линии Маннергейма». Это план сооружения Su2, расположенный у Вейсяйнена, укрепузел Суурниеми постройки 1938 г. Обратите внимание, что казарма и казематы располагались на одном уровне, на первом и единственном этаже представленного бункера. Обращенная к противнику глухая стена этого ДОТа, предназначенного для ведения фланкирующего огня из боковых амбразур, являлась одновременно и стеной казармы. Поэтому авиаудары по «линии Маннергейма», постоянные артобстрелы приводили к тому, что от разрыва снарядов и бомб на куполе у солдат гарнизона лопались барабанные перепонки, из ушей и носа начинала течь кровь, люди сходили с ума.

Казематы «Ле Бурже»

Когда у нас цитируют пресловутого инженера Баду, то забывают, что он принимал участие в строительстве линии и не стал бы критиковать свое детище. Думаю, стоит послушать мнение самого Маннергейма, его оценку системы укреплений, оставшихся в истории под его именем. «Укрепсооружения, построенные на нашей территории, также не могли служить фактором, выравнивающим соотношение сил. По конструкции они были весьма скромными и, за небольшим исключением, располагались только на Карельском перешейке. Вдоль оборонительной линии протяженностью около 140 километров стояло всего 66 бетонных ДОТов. 44 огневые точки были построены в двадцатые годы и уже устарели, многие из них отличались неудачной конструкцией, их размещение оставляло желать лучшего. Остальные ДОТы были современными, но слишком слабыми для огня тяжелой артиллерии. Построенные недавно заграждения из колючей проволоки и противотанковые препятствия не вполне отвечали своей функции. Время не позволило эшелонировать оборону в глубину, и ее передний край, как правило, являлся одновременно и главной линией обороны». [14— С.263] Читатель спросит: «Как может устареть ДОТ за 10—15 лет? Уж не являются ли слова Маннергейма вариацией рассказов про легкие и устаревшие советские танки?» Нет, финский полководец не лукавил. Большинство старых сооружений линии имели амбразуры фронтального огня, что в конце 30‑х уже было серьезным недостатком — амбразуры таких ДОТов могли быть расстреляны прямой наводкой выстрелами в амбразуру. Именно так произошло с казематом фронтального огня ДОТа «Поппиус» на высоте 65,5. Пулемет в этом каземате был выявлен и расстрелян уже в ходе декабрьского штурма. Более новые сооружения, чертеж одного из которых я поместил в книге, были обращены к противнику глухой стеной, а амбразуры располагались на боковых или даже задних гранях бетонной коробки. Называлась такая конструкция каземат «Ле Бурже», по имени разработавшего его французского инженера, и получила распространение уже в ходе Первой мировой войны. ДОТы, стреляющие вбок, составляли взаимосвязанную цепочку. Пулеметы соседних сооружений простреливали пространство перед фронтом друг друга, а противник был лишен возможности выстрелом с прямой наводки из полевой или зенитной пушки в амбразуру уничтожить ДОТ с нескольких попыток. Кроме того, амбразуры фланкирующего огня прикрывались стенками, продолжавшими лобовую (см. рисунок сооружения Su2 выше) и служившими дополнительной защитой амбразуры ДОТа от фронтального огня наступающего. Эти же стенки закрывали от наступающего вспышки выстрелов пулеметов. Финны не только строили новые сооружения такого типа, но и модернизировали существующие. Некоторые ДОТы в районе Хоттинена, например Sk5, Sk6, были переделаны в казематы фланкирующего огня, фронтальная амбразура при этом замуровывалась. Но переместить старый ДОТ на местности для эффективного применения фланкирующего каземата было уже затруднительно. Кроме того, сооружения первого периода постройки (1920—1924 гг.), так называемая «линия Энкеля», отличались невысоким качеством бетона, практически полным отсутствием гибкой стальной арматуры и большим объемом наполнителя — песка, гравия и камней. Жесткая экономия средств свела на нет требуемые прочностные характеристики укреплений. Такие укрепления разрушались даже от прямого попадания одного тяжелого снаряда.

Одним словом, «линия Маннергейма» сама по себе никак не тянула на непреодолимое препятствие на пути войск, наступавших на Карельском перешейке. Для оснащенной вполне современным по тем временам оружием Красной Армии эти укрепления были теоретически вполне по силам.