США. Экономические проблемы страны – лидера мировой экономики

После войны в мире существовало два лидера – СССР и США, предложивших миру две модели развития. Эти модели отражали совершенно разный взгляд на мир. СССР опирался на мировоззрение в недавнем прошлом отсталой страны, стремительно ворвавшейся в разряд передовых индустриальных стран с полуиндустриальной-полуаграрной системой ценностей его населения. США являлись выразителем мировоззрения уже зрелой индустриальной экономики, стремительно переходящей к новой стадии развития – постиндустриальному обществу.

Модель развития, которую предложил Советский Союз, пользовалась популярностью в послевоенный период среди подавляющего большинства населения планеты, так как большая часть стран мира находилась либо на аграрной стадии, либо на самой начальной стадии индустриализации. Всем этим странам хотелось по возможности быстрее изменить свое положение в мире и покончить с нищетой. Наглядным примером возможности практического решения этой проблемы являлся СССР.

Американские же рецепты экономического развития для большинства стран не подходят, потому что любая экономика – это взаимосвязанная система, в которой действуют живые люди со своей системой ценностей и национальной психологией. Экономика должна быть вписана в социальную систему страны и, по сути, является продолжением системы ценностей, господствующей в данном обществе.

Правила экономической игры, на которых основывалась американская модель (свобода предпринимательства и личности, уважение граждан к закону, мобильность населения в целях более рационального размещения факторов производства, отсутствие личной зависимости людей друг от друга и т.п.), были совершенно непонятны и чужды как населению, так и правительствам развивающихся стран. Не могли там работать и многие предлагаемые американцами экономические механизмы. В самом деле, независимый центральный банк в условиях архаичной денежной системы доиндустриального общества с фидуциарными, а не кредитными деньгами просто не мог применять те меры по регулированию экономики, которыми пользовались в США (к тому же в послевоенный период многие из мер монетаристской политики даже в США еще были или неизвестны, или не отработаны). Требование американцев балансировать бюджет у развивающихся стран также вызывало и вызывает отторжение.

Очевидно, что для экономического развития и хотя бы первичной индустриализации страна должна смягчить проблему бедности (чтобы у людей заработал стимул к зарабатыванию денег), развернуть масштабную программу образования (поскольку бессмысленно говорить о развитии в элементарно неграмотной стране), начать строительство капиталоемких инфраструктурных объектов, что всегда ложилось на плечи, а следовательно, и на бюджет государства (энергетика, транспорт, связь), принять меры по благоустройству городов, в которые будут перемещаться массы сельского населения, и пр.

Очевидно также, что доходы бюджета, адекватные требуемым расходам, в отсталых странах получены быть не могут, поскольку налогооблагаемая база нищего населения ничтожна, содержание квалифицированного налогового аппарата само по себе дорогое удовольствие, да и собрать деньги в стране с архаичной монетарной системой, в которой основную часть денежной массы составляют наличные деньги, просто нереально. Очевидно также, что фискальная политика регулирования занятости и инфляции в американском понимании в развивающихся странах также неработоспособна.

Элементы американской модели, примененные с учетом национальной специфики, первыми стали использовать сравнительно индустриально развитые государства, расположенные в Западной Европе, а также Япония, находившаяся в зоне оккупации США Восприняв экономические механизмы, более подходящие для новой стадии развития, эти страны стали быстро развиваться, что привело через три-четыре десятилетия после окончания второй мировой войны к новой расстановке сил в мире. К тому времени, когда Советский Союз распался и его страны-сателлиты получили возможность самостоятельно определять свою политику, в мире появились два новых экономических центра, сопоставимых по мощи с США, – Европейский союз и группа стран Юго-Восточной Азии. Каждый из этих новых центров не монолитен, и в каждом из них есть две-три страны, борющихся за лидерство.

Хотя американцы оказали огромное влияние на формирование экономик своих будущих конкурентов и союзников, тем не менее нужно заметить, что экономические механизмы, присущие постиндустриальной стадии развития, были удачно вписаны в национальную хозяйственную структуру каждой страны и отнюдь не копировались слепо с экономики Соединенных Штатов. Просто перенести их из США, например, в Японию невозможно, тем более что той же Японии после мировой войны пришлось восстанавливать экономику заново, по сути, второй раз проходить стадию индустриализации. Стратегия экономического роста, примененная данной страной, была чрезвычайно своеобразной, но она соответствовала системе мышления и национальным традициям японцев. Впоследствии аналогичные механизмы (с поправкой на местные особенности) были применены и в некоторых других азиатских странах, например Южной Корее.

За годы войны промышленное производство США удвоилось, а прибыли корпораций утроились. Алюминиевая промышленность выросла в 6 раз, самолетостроение – в 16, производство синтетического каучука – в 400. В результате США стали обладателями ²/з объема промышленного производства и золотого мирового запаса.

Соединенные Штаты предложили свободному миру свою валюту в качестве мировых денег, свой рынок для сбыта продукции, свои капиталы для восстановления разрушенных войной экономик, свою идеологию, в том числе и экономическую. Ориентация других стран на американский рынок заставила их постепенно адаптировать и свои собственные экономики к требованиям, предъявляемым США.

Однако в основу системы послевоенного устройства были заложены противоречия, которые стали очевидны в конце 60-х годов. Во-первых, послевоенная валютная система была, по сути, основана на золотом стандарте, только прикрытом долларом. Очевидно, что золото уже не могло служить мировыми деньгами. Расширение международного товарооборота и рост потоков капитала между странами не могли ограничиваться производительностью золотодобывающих шахт. Растущий мир требовал и растущего объема международных денег, способных обслуживать мировой платежный оборот и потоки капитала. Поэтому только вопросом времени было «отцепление» доллара от золота. В начале 70-х годов была ликвидирована привязка доллара к золоту.

Во-вторых, мир, построенный на принципах Бреттон-Вудса, предполагал фиксированные валютные курсы других стран по отношению к доллару. Но система фиксированных валютных курсов может поддерживаться только в том случае, если относительные позиции остальных стран по отношению к лидеру остаются неизменными, а в мировой системе не происходит структурных сдвигов. Однако более быстрый рост многих стран Европы и Японии, вызванный, в частности, восстановлением разрушенных войной экономик и более высокой нормой накопления в них, разрушал сами предпосылки сохранения валютной зоны, основанной на долларе.

Так, в 50–60-е годы норма накопления в Германии была равна 35%, а в США – 25%. В 70-е годы к Германии прибавилась Япония, которая два десятилетия держала норму накопления на уровне 25-35%. В США в 70–80-е годы она составляла 18%.

Кроме того, послевоенный мир основывался на одном экономическом лидере, который обеспечивал себя, всю мировую торговлю и мировое движение капитала своими деньгами. Валюта одной страны – США – была резервной и во многом служила обеспечением для выпуска национальных денег другими странами. Однако государство, валюта которого является резервной, хотя и получает определенные преимущества в финансировании своей экономики, но сталкивается с большими трудностями, которые проявляются на протяжении длительных промежутков времени.

Во-первых, лидер не только не ограничивает, но и стимулирует приток к себе импорта. Поэтому США обязаны были иметь отрицательное сальдо счета текущих операций платежного баланса.

Во-вторых, лидер кредитует остальной мир, выдавая долгосрочные кредиты, чтобы в других странах не возник внезапный дефицит резервов. Поэтому США должны были иметь также и отрицательное сальдо счета движения капитала платежного баланса.

Очевидно, что никакая другая страна позволить себе этого не может, поскольку платежный баланс страны должен быть сбалансирован и отрицательное сальдо по текущим операциям должно быть покрыто, положительным по счету движения капитала и, наоборот.

Ясно, что страна-лидер по необходимости имеет завышенный валютный курс. Спрос на валюту существует не только для проведения торговых и кредитных операций, но и для создания резервов в других странах. Причем эти резервы создаются как их официальными органами (центральными банками и правительствами), так и частными лицами.

Завышенный валютный курс приводит к тому, что импорт становится очень дешевым, следовательно, жизненный уровень и уровень богатства в стране-лидере растут быстрее, чем могло бы происходить за счет собственного экономического роста. Собственные импортозамещающие производства становятся неконкурентоспособными, но их неэффективность маскируется ростом благосостояния. Тем более, что сильная валюта позволяет относительно дешево покупать не только потребительские товары, но сырье и полуфабрикаты. Дешевое импортное сырье также порождает иллюзию эффективности экономики.

Привычкой становится перепотребление, и поэтому снижаются стимулы к повышению эффективности производства вообще и к инвестированию в частности. Иллюзия благополучия вызывает к жизни теорию «общества всеобщего благосостояния».

Кроме того, поскольку США должны были обеспечить своими деньгами все остальные страны мира, то центральный банк страны – Федеральная резервная система – должен был выпустить доллары, чтобы удовлетворить этот спрос. Однако денежная база обеспечивается тремя основными активами центрального банка: золотовалютными резервами, кредитами коммерческим банкам и кредитами правительству (облигациями государства). Последний вид активов представляет собой монетизированный государственный долг и является следствием дефицита государственного бюджета страны. Поэтому США с 1969 г. постоянно имеют дефицит бюджета и постоянно растущий долг. Основная же часть денежной массы Америки, обеспечена долговыми расписками федерального бюджета.

Таким образом, положение страны-лидера таит в себе много подводных камней, которые должны, в конце концов, разрушить данную конструкцию. Неудивительно, что в начале 70-х годов некоторые положения Бреттон-Вудсской системы были пересмотрены, в частности произошел отказ от системы фиксированных валютных курсов. После девальвации доллара в США началась инфляция, поскольку как потребительские, так и сырьевые импортные товары внезапно подорожали.

Второй удар по экономике Соединенных Штатов нанесли нефтедобывающие страны, объединившиеся в ОПЕК. Подняв цены на нефть (в 1973–1974 гг. и в 1979 г.), они спровоцировали сильнейший кризис в экономиках остальных стран мира. Цены на нефть в первую очередь затронули те отрасли, которые лежат в основе межотраслевого баланса современных развитых стран – транспорт, энергетику и химию. Поскольку данные отрасли являются базовыми, то они обладают и наибольшим мультипликатором затрат межотраслевого баланса, т.е. рост цен на их продукты и услуги многократно усиливается в пронизанной межотраслевыми связями экономике.

В 70-е годы в экономике США образовалась классическая инфляционная спираль: затраты–цены. Растущие цены приводили к дальнейшему падению курса доллара, что также провоцировало инфляцию. Экономика США нуждалась в срочном лечении, от которого зависело благосостояние не только Америки, но и большинства остальных стран мира.

В конце 70-х – начале 80-х годов в США начались реформы, направленные на повышение эффективности национальной экономики, на преобразование экономической системы Америки в соответствии с требованиями информационного общества. Это позволило расчистить индустриальные завалы на пути к новой стадии развития, после чего США вступили в период длительного циклического подъема.

Если в конце 70-х – начале 80-х годов казалось, что ряд высокоразвитых стран уже готов оказать достойную конкуренцию американской экономике, то в 90-е годы экономическое состояние передовых европейских стран и Японии вызывает большие сомнения.

Что же позволило экономике США справиться со своими проблемами и снова предложить миру путь экономического развития?

Переход к постиндустриальному обществу. Пока Европа и Япония восстанавливали разрушенную войной экономику, в США в 50–60-е годы вызревали предпосылки и создавались механизмы для практического перехода к новому, информационному этапу развития.

К середине 50-х годов занятость в сфере услуг окончательно превысила занятость в индустриальной сфере. Стремительно сокращалось число рабочих мест, требующих низкой квалификации, а следовательно, росли требования к образовательному уровню рабочей силы. Все больше внимания стало уделяться исследованиям, связанным с изучением человека. Причем результаты подобных исследований носили не абстрактно-теоретический характер, а были непосродственно востребованы бизнесом и стали объектом вложения капитала.

Индустриальное общество со своей промышленной основой предполагало массовое производство сравнительно однотипной продукции, а значит, и массовое ее распределение, и массовое же потребление. Другими словами, индустриалвное общество предполагало наличие сравнительно однотипных потребителей и относительно ненасыщенный и неразвитый спрос, способный поглотить массово произведенную продукцию. Насытив же рынок своими товарами и развив мощнейшую промышленную базу, составлявшую немного менее половины мировой, американские корпорации столкнулись с относительно новым для себя явлением – изменчивым и привередливым потребителем. Центр тяжести стал смещаться от производителя к потребителю, что заставило компании заняться изучением потребительских привычек населения и закономерностей их изменения. Экономика США стала быстро адаптироваться к так называемому «обществу потребления».

Именно поэтому на 60-е годы пришелся расцвет маркетинга. Если ранее идеология производства была проста – произвести как можно больше, а затем как-нибудь продать выпущенную продукцию, то теперь приходилось предварительно изучать, что, собственно, потребителю нужно, и только после этого приступать к производству.

В это же время повышенное внимание стало уделяться инвестициям в перестройку системы управления компаниями, вложениям в человеческие технологии.

На отработку новых систем управления, новых подходов к мотивации персонала потребовалось несколько десятилетий. Поскольку готовых рецептов здесь никто предложить не мог, пришлось нащупывать новые подходы методом проб и ошибок. Застаиваться американцам не давали и их конкуренты, которые стремительно сокращали разрыв с Соединенными Штатами. Это заставило менеджеров приступить к внимательному изучению опыта своих конкурентов и адаптации положительных примеров к своей системе управления.

Под влиянием растущих азиатских стран, в первую очередь Японии, в рамках американской системы ценностей были развиты новые подходы к управлению персоналом и работе со смежниками. С конца 60-х годов стали внедряться активные схемы участия работников в прибылях компаний, в том числе на основе концепции «народного капитализма», были развиты программы выкупа работниками акций своих предприятий. Новый подход к системе внутрикорпоративных взаимоотношений выразился в разработке концепции фирмы-команды, в результате чего крупные фирмы стали ломать существовавшие ранее перегородки между высшими менеджерами и работниками. Система управления крупнейшими компаниями становилась более «плоской», аппараты управления сокращались, активно внедрялась матричная управленческая структура.

Изучение опыта работы со смежниками японских компаний привело к внедрению многими компаниями системы поставки «точно в срок» – американского аналога японской системы «канбан».

С 70-х годов в США стали интенсивно развиваться инновационные технологии в финансовой сфере. Основными инвесторами в этой стране являются не столько коммерческие банки (как, например, в Германии), сколько акционеры, различные инвестиционные фонды и другие финансовые институты контрактного типа.

Поэтому в финансовой системе США огромную роль играет торговля ценными бумагами и производными финансовыми инструментами на биржах и внебиржевых торговых площадках. Поскольку же с 70-х годов в мировой экономике резко возросла неопределенность, то возникла острая потребность в разработке теории финансовых рисков и отработке механизмов рыночного страхования. В результате стремительно стал расти круг финансовых инструментов, с которыми могли бы работать ведущие торговые площадки. Если до 1972 г. в мире существовали только товарные фьючерсы, то с этого времени появились валютные, в 1976 г. – процентные фьючерсы на краткосрочные облигации федерального казначейства, в 1978 г. – процентные фьючерсы на долгосрочные облигации, а в 1982 г. совершенно новый инструмент – индексные фьючерсы.

Америка превратилась в мировой центр по обработке финансовой информации и генератор инновационных технологий в этой сфере. В дальнейшем финансовые, консультационные и аудиторские услуги стали важной статьей дохода американских компаний.

Серьезные изменения произошли и в производственной сфере Америки. В 70-е годы, когда стало окончательно ясно, что ряд отраслей американской экономики является неконкурентоспособным, в этих отраслях провели массовую «чистку» и сотни предприятий ликвидировали. К примеру, только в текстильной промышленности было закрыто более 200 предприятий. Однако появились новые отрасли, которые и определяют лицо современного мира. Хотя в США больше нет национальных производителей телевизоров, но что такое ИБМ, «Интел», «Микрософт» знают даже неспециалисты. Сборку компьютеров могут производить в Корее или Гонконге, но ключевые высокотехнологичные и наукоемкие компоненты производятся в США.

К тому же США, пользуясь своими преимуществами в уровне жизни и объемах финансирования научных исследований (расходы на НИОКР в США превышают аналогичные расходы Японии, Германии, Великобритании и Франции вместе взятых), создали мощную систему по отбору высококвалифицированных кадров в остальной части мира. В результате Америка превратилась в центр, откуда распространяются современные инновационные технологии, которые за соответствующую плату дозволяется имитировать другим странам, в первую очередь союзникам. США постоянно имеют положительное сальдо в размере 7–8 млрд долл. по балансу передачи технологий в составе платежного баланса.

Изменение условий развития общества в постиндустриальную эпоху заставило и государство пересматривать свои «внутренние» взаимоотношения, в первую очередь распределение полномочий и, стало быть, финансовых потоков между местными и федеральными органами власти. В 70-е годы стала активно внедряться концепция «нового федерализма», переносящая центр тяжести в принятии общественных решений на местные органы власти и предполагающая активное развитие системы самоуправления на местах (например, в вопросах принятия жителями районов решения о строительстве школ, детских садов и т.п.).

Система регулирования экономики центральными органами также была модифицирована. Если в послевоенный период активно использовались меры фискальной политики в борьбе с безработицей и инфляцией, то в 70-е годы они перестали работать. Кейнсианские рецепты государственного регулирования вполне соответствовали индустриальной стадии развития общества: они стимулировали совокупный спрос в экономической системе, а следовательно, и развитие промышленности, способной его удовлетворить. Активная фискальная политика вполне соответствовала понятию «общества всеобщего благосостояния», активно внедряемому в общественное сознание в 60-е годы.

Но подобные концепции совершенно не обращали внимания на предложение, эффективность производства. В результате применения кейнсианских рецептов стал стремительно расти дефицит бюджета и государственный долг. Кроме того, в условиях открытого информационного общества со свободой движения товаров и капиталов в мировой экономике меры государственного воздействия и непомерная налоговая нагрузка на национальных производителей стали приводить к бегству из страны капиталов, а следовательно, и производственных мощностей, и рабочих мест.

К концу 70-х годов в США изменился подход к регулированию государством хозяйственной конъюнктуры. Политика рейганомики, основанная на рецептах неоконсерваторов, привела к тому, что основное внимание в области государственного регулирования стали уделять монетаристской политике, отпустив ставки процента в свободное плавание и позволив им искать равновесный уровень самостоятельно.

В результате ставки процента действительно нашли свой равновесный уровень, но он оказался очень высоким. В начале 80-х годов он достигал 20%, что оказало самое серьезное воздействие на остальной мир. Во-первых, в Соединенные Штаты направился поток капитала из развитых стран, в результате чего американцы провели санацию своей экономики, используя накопления. Во-вторых, рост ставок процента, резкое торможение инфляции и переориентация мировых потоков капитала в США послужили спусковым крючком для развертывания мирового долгового кризиса развивающихся стран.

В период либеральных реформ были проведены налоговые реформы, позволившие снизить налоговое бремя и повысить привлекательность американской экономики. Были сняты ограничения на ведение инвестиционного бизнеса коммерческими банками США, которые действовали еще с 30-х годов и существенно ограничивали конкуренцию на финансовом рынке. Все эти меры позволили оздоровить экономическую ситуацию в стране и подготовить ее к периоду длительного экономического роста, который начался в 1982 г. и продолжался до 1989 г. После замедления роста в начале 90-х годов американская экономика продолжила свое движение вперед.

Европа

После второй мировой войны в мире постепенно стал формироваться второй центр силы, расположенный в Западной Европе. Экономическая модель, которой придерживались европейские страны, существенно отличалась от американской. Страны Европейского континента были ориентированы на социальное рыночное хозяйство с большим, чем в США, участием в экономике корпоративных структур и государства.

В Европе традиционно сильны позиции профсоюзов, которые заключают с предпринимателями коллективные договоры на несколько лет. В договоры обычно включены требования индексации заработной платы в связи с инфляцией. В США традиционно более распространены индивидуальные договоры между работником и фирмой и требования об индексации обычно туда не включаются. Поэтому, если судить по формальным основаниям, среди 21 высокоразвитой страны США занимают последнее, 21-е место, по защищенности рабочей силы, что, однако, совершенно не означает, что американские рабочие и служащие бесправны. Подобное положение на рынке труда позволяет американцам активно внедрять новые, более эффективные технологии, увольняя работников. Однако экономический рост, обеспечиваемый этими технологиями, позволяет в конце концов создать больше рабочих мест. Поэтому в конце 90-х годов уровень безработицы в США был даже ниже уровня так называемой «эффективной занятости», который в соответствии с кривой Филлипса составлял 5% (в марте 1999 г. он составил 4,2%, что является наименьшим показателем за последние 29 лет). В Европе же в это время уровень безработицы достигал 15%.

Для Европы до сих пор характерна олигархическая структура распределения собственности. Крупнейшие корпорации Европы, как правило, находятся во владении небольшой группы богатейших семейств. В Соединенных же Штатах корпорации в основном принадлежат большой группе внешних акционеров, которые ориентируются на ее прибыльность и в случае неэффективного руководства компанией со стороны менеджеров просто продают акции и вкладывают деньги в более успешные проекты.

Хотя вся Европа по численности населения примерно сопоставима с США, общий ее производственный и научный потенциал используется намного менее эффективно. Европейский союз представляет собой группу независимых государств, каждое из которых стремится поддерживать эффективность именно своей, а не общеевропейской экономики. Поэтому масштабы европейских компаний обычно меньше американских. Чуть ли не каждая уважающая себя страна пытается сама производить автомобили, телевизоры, компьютеры и другие товары. В США же после поглощения компании «Крайслера» немецким концерном «Даймлер-Бенц» осталось только два национальных производителя автомобилей, но оба эти производителя входят в десятку самых крупных компаний мира. Телевизоры же американцы больше не выпускают, после того как корейская «Эл-джи электроникс» купила последнего производителя телевизоров в США. Когда же аналогичную операцию попыталась проделать «Дэу электроникс» в 1996 г. с фирмой «Томсон мультимедиа», подписав договор с правительством Франции о покупке за 1 франк этой фирмы, то сделка сорвалась, поскольку во Франции начались массовые протесты.

Научные исследования также менее эффективны американских, так как очень часто дублируются в соседних странах. Кроме того, средства в основном расходуются на фундаментальные исследования. Что же касается прикладных, то в значительной мере они касаются разработок в традиционных отраслях.

Отличается ЕС от других развитых стран (США и Японии) высокой долей государства в экономике. Государственные расходы составляют около 50% ВВП этих стран, что свидетельствует об ограниченности конкуренции в странах ЕС. Зачастую усилия государств направлены не на повышение эффективности и конкурентоспособности национальной экономики, а на защиту от проникновения компаний других стран. Все это мешает ЕС составить реальную конкуренцию мировому лидеру.

О результатах послевоенного развития можно судить по современному положению в европейской и американской экономиках. Экономика Европы в основном производит традиционные товары индустриальной эпохи. В передовых, наукоемких отраслях Европа просто не может составить конкуренцию Америке. Это и неудивительно, так как, например, все вложения стран ЕС в микроэлектронику меньше вложений одной американской компании ИБМ.

Тем не менее, поскольку большая часть расположенных в Западной Европе стран имеет незначительные масштабы и сравнительно узкий внутренний рынок, то их экономический рост во многом был экспортно-ориентированным и они изначально строили относительно открытую экономику. Такой тип хозяйственного развития более соответствовал этапу открытого, а не замкнутого постиндустриального общества.

Восстановлению европейских экономик в послевоенный период во многом способствовали США, оказав им помощь в рамках Плана Маршалла. За четыре года действия плана (1948–1951) помощь была оказана на 17 млрд долл., причем ²/₃ этой суммы достались всего четырем ведущим державам: Великобритании, ФРГ, Франции, Италии. За первый год ФРГ получила 2,422 млрд долл., почти столько же, сколько Англия (1,324 млрд долл.) и Франция (1,13 млрд долл.), вместе взятые. Италия получила 0,704 млрд долл. Продовольствие, топливо, удобрения составили 70% помощи.

Американцы не только оказали материальную помощь Европе, но и удержали многие страны от сползания на социалистический путь. В нищей и разрушенной войной Европе идеи социального равенства были очень сильны. Оккупационные власти США также оказали поддержку реформаторам либерального толка. Так, реформу в Германии Людвиг Эрхард смог провести только при поддержке американцев.

Получив после войны толчок, экономика европейских стран стала быстро расти. Ее темпы роста превышали темпы роста американской экономики. Однако это был разный рост, и опережение Европы в данном отношении вовсе неудивительно и не говорит об изменении соотношения сил в мире. Темпы роста слаборазвитой страны или страны, восстанавливающей свою экономику после разрухи, и должны быть выше, поскольку мала исходная база. Кроме того, качественные показатели роста были разными.

Европейская экономика наращивала объемы производства промышленной продукции, и ее рост носил скорее количественный характер. Американская же экономика, насыщенная товарами, не нуждалась в росте объемов производства промышленной продукции. Задачей компаний США скорее было создание более качественных, наукоемких продуктов, способных удовлетворить избалованного американского потребителя, которому предлагалась продукция со всего мира. Качество же роста, как известно, измерить очень сложно. Поэтому в период постиндустриального общества трудно оперировать многими традиционными экономическими измерителями, например показателем производительности труда или капиталоотдачи, хорошо описывающими положение промышленных отраслей. Например, смещение занятости в науку, сферу услуг может вообще уменьшить показатель производительности труда, поскольку в данных отраслях сложнее механизировать производственные процессы. В послевоенный период страны Западной Европы пытались преодолеть ограничения, которые накладывала на них раздробленность, поэтому развивали свои экономики с учетом общеевропейских перспектив и общеевропейского рынка. Идея Общего рынка в Европе была официально закреплена в начале 60-х годов, а общие координационные механизмы начали формироваться еще в начале 50-х годов. Перечислим основные вехи европейской интеграции:

• 1950 г. – создание Европейской платежной системы с искусственной расчетной единицей EUA (European Unit of Account).

• Апрель 1951 г. – договор о создании Европейского объединения угля и стали (ЕОУС). Участники: Бельгия, Франция, Италия, Люксембург, Нидерланды, Западная Германия.

• Март 1957 г. – подписан Римский договор о создании Европейского экономического союза (Бельгия, Франция, Италия, Люксембург, Нидерланды, Западная Германия). Тогда же подписан договор о создании Европейской комиссии по атомной энергии (Евратом).

• 28 декабря 1958 г. – ведущие европейские страны одновременно объявили о возврате к конвертируемости валют.

• Апрель 1965 г. – «шестерка» Общего рынка создает Европейское сообщество, которому делегируются управляющие функции ЕОУС, ЕЭС и Евратома.

• Март 1979 г. – образована Европейская валютная система с единой расчетной единицей ЭКЮ (ECU).

• Декабрь 1985 г. – к ЕЭС присоединяются Великобритания, Греция и Ирландия, а через месяц – Испания и Португалия.

• Февраль 1992 г. – страны ЕЭС подписывают Маастрихтское соглашение, учреждающее Европейский союз. К 1999 г. должна быть введена единая валюта.

• Март 1996 г. – к Европейскому союзу присоединились Австрия, Финляндия и Швеция. Проводится межправительственная конференция, на которой решено обновить Маастрихтское соглашение.

• Январь 1999 г. – начинают обращаться «европейские деньги» (Euro).

Германия. В Германии после второй мировой войны на душу наг селения приходилась одна тарелка на 5 лет, пара ботинок – на 12, костюм – на 50. Страна производила меньше половины от уровня 1936 г. Кроме того, Германия должна была выплатить репарации союзникам в размере 20 млрд долл.

Поддержка оккупационных властей позволила Людвигу Эрхарду (1897–1977) провести свою знаменитую экономическую реформу. Он начал проводить ее в 1948 г. в качестве директора Управления хозяйства объединенных западных зон оккупации. Впоследствии он был в 1949–1963 гг. министром экономики в правительстве Аденауэра (1949–1963), заместителем федерального канцлера (с 1957 г.), канцлером (1963–1966).

В основе его мировоззрения лежало убеждение в необходимости строительства социального рыночного хозяйства. Эта «теория» базировалась на обычном здравом смысле, которого не хватает многим прогрессивным реформаторам, что и позволило при ее практическом воплощении стремительно преобразовать экономику Германии и заставить говорить другие страны о германском экономическом чуде. В мире вообще распространена вера в чудеса, экономика при этом не исключение. В 50-е – начале 60-х годов произошло германское «чудо», в 60–70-е годы – японское, в 80-е годы – корейское. В основе каждого из них лежало свое понимание человека, его мотивов и системы ценностей, которые при всей глубинной схожести (опоре на здравый смысл) все-таки различались в европейской Германии и азиатской Японии.

Теория социального рыночного хозяйства исходила из того, что каждый человек склонен действовать таким образом, чтобы результаты этих действий оборачивались ему и его семье на благо. Рост же благосостояния человека невозможен, если ему не предоставлена элементарная свобода действий, т.е. свобода в выборе товаров, свобода предпринимательства, свобода в выборе места работы и места жительства. Все эти свободы носят экономический характер, но экономическая свобода может существовать только при наличие свободы политической. Поэтому наиболее эффективной экономика может быть только в демократическом государстве с либеральной рыночной средой.

Однако подобная экономика не отвергает экономическую роль государства, а, напротив, предполагает ее реализацию в качестве необходимого элемента (поэтому рыночное хозяйство и называется социальным). Государство должно обеспечивать наилучшие условия для работы рыночного хозяйства, защищать его субъектов и устанавливать справедливые правила игры. Государство не должно вмешиваться в свободное ценообразование, но обязано следить за исполнением антимонопольного законодательства; государство не должно диктовать предпринимателям, что и как им производить, но обязано защищать внутренних производителей от иностранных конкурентов и т.д. Именно такое мировоззрение, реализованное с немецкой тщательностью и последовательностью на практике, позволило уже к концу 50-х годов выйти ранее разрушенной и побежденной Германии на второе место в мире после США. К началу 1950 г., т.е. через полтора года после начала реформ, Германия почти восстановила довоенный объем промышленного производства. Отметим, что, как и в случае остальных экономических «чудес», в основе стремительного экономического развития страны лежала теория об активном влиянии государства на экономические процессы. Однако практика реализации данного мировоззрения в каждой стране была своя.

Реформа в Германии началась с замены старых рейхсмарок на новые – дойчмарки. Утром 21 июня 1948 г. рейхсмарки были объявлены недействительными и вместо них каждый житель получал сначала 40 новых марок, а затем еще 20.

Пенсии и заработная плата в новых марках подлежали выплате в соотношении 1:1. Половину наличности и сбережений можно было обменять по курсу 1:10. Временно замороженная вторая половина обменивалась впоследствии в соотношении 1:20. Денежные обязательства предприятий пересчитывались также в соотношении 1:10. Для выплаты первой зарплаты предприятия получили наличность, а затем должны были функционировать за счет сбыта продукции. Обязательства банков и других учреждений старой Германии по большей части аннулировались. Через три дня после начала преобразований приступили к реформе цен, и они были отпущены на свободу.

Особая роль отводилась мелкому и среднему бизнесу, которому государство уделяло особое внимание. Уже к началу 50-х годов в этом секторе работало более половины занятого населения. Во всех развитых странах и поныне мелкий и средний бизнес является одним из основных работодателей и главной средой, рождающей предпринимательские таланты.

В 1954 г. был вдвое превышен уровень производства 1936 г. К середине 50-х годов ФРГ вышла на второе место после США по объему золотых запасов. К началу 60-х годов на ФРГ приходилось 60% добычи угля, 50 – стали, 40 – экспорта и 35% импорта ЕЭС (Общего рынка). С 1952 г. экспорт стал превышать объем импорта и Германия получила положительное сальдо платежного баланса.

В дальнейшем Германия постоянно наращивала свое экономическое и политическое влияние в Европе и мире.

Date: 2015-09-05; view: 307; Нарушение авторских прав