Смотри, как на совесть все сделано. Кронштейны, все дела. Интересно, а нахуя такое сечение?

Это оболочка свинцовая. Старый ГОСТ. Хотя да, суммарное сечение охренительное. На самом деле, зачем... О, Ахмет, смотри! Вон она! Ну ни хрена себе дверка!

Дверь внушала почтение. Больше походила на воротину от самолетного ангара, только не из невесомого профнастила, а из толстенного стального листа. Спецы остановились перед нормальной, маленькой дверью, терявшейся на почти шестиметровой плоскости.

Откроешь, рвать не надо? - поинтересовался Ахмет, трогая дырку под большой двухбородочный ключ. - Я думал, тут навесные замки, а тут вона. Смотри, а то у меня с собой есть кой-че.

Да открою, делов-то. Максимум две дырки.

Алик достал из своей сумки аккумуляторную дрель, накернил отверстие и довольно быстро прошел пару сантиметров стали. Сверло, прохватив металл, двери, провалилось и с хрустом запрыгало по внутренностям механизма. Затем длинной тонкой отверткой что-то поддел, отжал, попросил "подержать вот так". Облил потроха маслом из носатого флакончика, всунул в отверстие еще одну, и легко отодвинул мощные с виду засовы, скользнувшие в расслабленные внутренности убитого механизма.

Ишь ты. Как ты с ним разобрался.

Делов-то. Щщас посмотрим, че там... - Алик взялся было за огромную ручку из полудюймовой трубы.

А ну брось! Ты че, рехнулся, медвежатник хренов?! Думай че делаешь! А потом хватай!

А че такое?

Ниче! Че там, с той стороны - ты знаешь?! "Посмотрим"! Щас как размажет! Сусанина возьму, пусть он открывает.

Привел Жирика с гражданским. Сусанин по расслышаным обрывкам понял, что сейчас будет открывать какую-то не очень хорошую дверь, и робко попытался обозначить подобие бунта. Это было тут же подавлено Жириком так, что у ко всему привычного Ахмета на лбу залегла складка.

Блин, Жирик, умеешь ты с людями работать.