На рыбалке в Карачаево-Черкесии

Отдых в Карачаево-Черкесии оставляет неизгладимые впечатления. Кавказцы гостеприимный народ. Рыбалка здесь довольно разнообразная. Особое удовольствие доставляет ловить крупную ручьевую форель.

Я ехал поездом на Северный Кавказ, в Нижний Архыз по приглашению своего друга, который сам находился в гостях с женой, сыном и дочерью у Петра. Я еще не знал, что Петр работает на самом крупном в мире радиотелескопе – РАТАНе–600 – и меня поселят в Академгородке, в его дружной семье и место отведут на просторной лоджии девятиэтажки, стоящей на склоне горы в буковом лесу, отчего и местечко получило название Буково; так что ежедневные медитации под открытым звездным небом мне уже были обеспечены. А дальше оказалось еще интереснее: экскурсии на РАТАН и на оптические телескопы, стоящие на горе выше Буково (кстати, один из них имеет диаметр линзы 6 метров и является крупнейшим в Европе), беседы о галактиках, звездах, далеких мирах и о реликтовом фоне, который образовался сразу после Большого взрыва и который дает возможность ученым лучше понять космические законы – его Петр как раз сейчас и изучает.

Однако первоначальной целью моей поездки было половить крупную ручьевую форель, которой, по слухам, в этих местах достаточно, и Володя в телефонном разговоре с жаром меня поддержал, сказав, что Петр фанат форелевой ловли и дальние вылазки в горы мне обеспечены.

Первая поездка в горы. Но в первые дни моего приезда в Буково никуда выехать было невозможно по причине поломки Володиного джипа. Вышел из строя генератор, и его приходилось возить на «Ниве» Петра в ремонт аж за 120 км в г. Невинномысск. Когда Володин джип был в порядке, мы большой компанией на двух машинах отправились в однодневную поездку в горы за Архыз в долину реки Псыш. До Архыза дорога асфальтовая, а дальше вполне нормальная грунтовка. Повсюду вдоль реки виднелись туристические лагеря. Дальше выше хвойного леса пошли альпийские луга. Виды красивые: водопады, порожистые стремнины рек; в одном месте вдали на время показалась снежная голова горы София. Однако на остановках удочки даже не расчехляли, поскольку находились в пределах заказника, в котором рыбалка запрещена.

На обратной дороге уже под вечер остановились на реке Зеленчук. Долина реки здесь красивая. На широких выпасах-лужайках кормятся стада овец и коров. За ними мощный хвойный лес взбирается на отдаленные горы. А над противоположной стороной реки нависает скалистая гора, и в нее уперлась тучка. Сразу вспомнились слова М.Ю. Лермонтова:

Ночевала тучка золотая На груди утеса-великана… Мы с Петром пробуем ловить на реке на форелевую удочку. В принципе, это та же болонская снасть, но поплавок у нее маленький, больше похожий на зимний, который служит только для того, чтобы контролировать глубину в месте ловли. После того как отпуск поплавка по месту установлен (с таким расчетом, чтобы расстояние от него до грузила соответствовало данной глубине в месте ловли), переходят на ловлю в отвес, поднимая поплавок на расстояние от 10 до 30 см выше уровня воды. Таким образом на сильном течении, где поток быстро утаскивает оснастку под камни, легко избежать зацепов. Наживка – водное насекомое, которое местные называют ракушкой. Оно сильно напоминает личинку поденки, но в отличие от последней в хвосте у него только два уса.

Я выбираю место возле поваленного в воду дерева. Здесь у берега вода более тихая и образовался водоворот. Концом удилища придерживаю леску, проводя ракушку над дном по течению, сначала по ровному потоку, а потом направляя в водоворот. Вдруг поклевка! Гибкий кончик удилища пару раз дергается, и я делаю подсечку. Небольшая форелька на мгновение показывается из воды и тут же плюхается назад в реку. Снова пытаюсь ловить в этом месте, но больше форель не берет. Иду к Петру, который расположился немного выше по течению возле впадающего в реку ручья. Спрашиваю:

– Как успехи? Петр отвечает: – Пока ничего не попалось. Перед твоим приездом шли сильные дожди, и поэтому река еще мутноватая. А хороший клев форели обычно бывает на чистой воде.

Однако пока мы с ним говорили, Петр сделал подсечку, и на леске затрепыхалась, сверкая серебром, небольшая форелька. Сняв с крючка, рыболов отпустил ее в воду. Пусть подрастет.

Начинает темнеть. Чтобы не упустить момент другой рыбалки, иду к Володе. Он расположился на пойменном озерке. Оно продолговатое, мелкое и совсем небольшое. В прозрачной воде перед зарослями водорослей плавают у поверхности косячки мелких голавликов. Володя подкидывает к ним пойманного на лугу кузнечика, но рыбы на приманку не реагируют.

Я становлюсь рядом и пробую ловить на червя со дна. В одном месте тишина, в другом; подбрасываю ближе к ряске – и вдруг поклевка, поплавок повело. После подсечки в воздухе затрепетал небольшой карасик. Приноровился ловить карасиков, и они стали клевать один за другим. На уху вместе с Володей наловили. Вдруг из-под проплешин рогоза выплывает голавлик – достойный претендент на сковороду. Я, изловчившись, подкидываю своей длинной удочкой кузнечика прямо к его пасти, но лобастый, как и его меньшие собратья, ноль внимания. Возвращается с реки Петр, говорит, что в здешних местах голавли хорошо ловятся только на быстрой воде, и поэтому завтра он нас повезет на голавлиную речку.

Вблизи крупнейшего в мире радиотелескопа. Эта голавлиная река, оказывается, протекает прямо за РАТАНом. Радиотелескоп с диаметром экрана 600 м расположился в предгорье на обширной ровной площади и своими размерами впечатляет. Заезжаем за Петром по окончании его работы. Вместе едем на речку. На ней по берегам много отдыхающих. Но Петр говорит, что здесь такой голавль, что людей не боится и его можно ловить прямо возле купален. Я скептически пожимаю плечами, ведь по моей практике голавль очень осторожная рыба. Пока ищем подходящее место, «Нива» несколько раз переезжает речку вброд.

Наконец останавливаемся возле выезда на противоположный крутой берег, где видим табличку «Платная рыбалка». Поднимаюсь на бугор, а за ним несколько прудов. Совсем близко. Ну ладно, если голавль брать не будет, то на платном пруду мы себе на ужин наловим. Пока я ходил знакомиться с гостеприимным хозяином прудов Василием Касьминой, Петр и Владимир, наловив кузнечиков, принялись рыбачить. Василий из казаков. Узнав, что я корреспондент из Москвы, он не только рассказал о том, как устроено его рыбоводческое хозяйство, но и дал половить уже изрядно подросших карпов. Карпы клевали бойко, упорно сопротивлялись, и затем все эти бойцы снова были отправлены в родную стихию.

Поблагодарив Василия и пообещав вернуться, если на реке не будет клевать, возвращаюсь к друзьям. Владимир, пригнувшись, ловит с высокого берега. На удочке поплавка нет. Кузнечик плывет по поверхности заводи в стороне от быстрой воды, прямо к лежащей на краю бочага коряге. От этого места метрах в двадцати купаются люди. Я про себя улыбаюсь: кто так ловит голавля! Более-менее крупный лобастый никогда не клюнет вблизи людей. Но, доплыв до торчащих из воды корневищ, кузнечик вдруг куда-то исчезает, а в этом месте на поверхности воды расходится бурун. Володя делает подсечку и начинает бороться с какой-то упорной рыбой. Слегка ее утомив, он в отвес поднимает на берег голавля массой не менее 350 г. Вот это да! Кто бы мог подумать!

Подхожу к Владимиру. Оказывается он вылавливает уже третьего голавля. Два других даже поболее этого. Но возле маленького бочага двоим рыболовам не развернуться, поэтому иду на пологий берег искать Петра.

Петр ушел далеко. Там, где река, раздваиваясь, образовывала продолговатый остров, места для рыбалки кажутся более интересными. Здесь и заросли кустарника по берегам, и поваленные на воду деревья, под которыми любит стоять крупная рыба. В конце левого рукава запруда. Петр пытается ловить на тихой воде, но рыба не клюет. Присоединяюсь. Ловлю и с поплавком и без него, пуская разные насадки у дна, в толще воды и по ее поверхности. Поклевок нет. Но Петр уверяет, что в этой запруде обитает самый крупный голавль. Он сам видел силуэты продолговатых «чушек».

Однако время идет впустую, и мы оба уходим к правому рукаву, где под вереницей ивняка и прибрежных водорослей несколько подходящих мест для стоянки голавля. Но глубина ловли здесь очень маленькая, спрятаться рыбаку негде, поскольку кустарник очень густой и приходится ловить взабродку, пуская кузнечика по течению. Я знаю, что голавль редко возьмет насадку, когда рыболов стоит открыто по течению выше рыбы. Поэтому ухожу ниже по течению. К тому же Петр говорит, что через час собираемся у машины, пора возвращаться домой.

И вот мы в сборе. Делимся впечатлениями. У меня улов самый маленький – пара голавликов граммов по 150, клюнувших на овода, которых над рекой летает много. У Петра с десяток голавлей и два из них достойные – по 400 и 500 г. Взяли на кузнечика в бочаговом углублении под крутым берегом. Но более всех удивил нас Володя, который, оказывается, как мы, не бегал по реке, а ловил на одном месте, да еще вблизи купающихся. Все его пять голавлей были мерные, а один даже потянул на 600 г. Вот тебе и речка-невеличка!

В красивой долине. Продолжая гостить у астронома, я все ждал, когда состоится обещанная форелевая рыбалка в далеких горах. Есть у Петра одно заветное местечко, о котором он рассказывает только друзьям. И вот, наконец, в череде рабочих дней Петр выкроил время, и мы на двух машинах направились в горы.

Сначала ехали по хорошей трассе и где-то далеко за станицей Зеленчукская повернули в сторону гор. Вскоре въехали в поросшее вековым лесом ущелье. Дорога пошла вдоль реки, то взбираясь над головокружительными обрывами, то спускаясь в просторную пойму. Утесы с прилепившимися на них рядками сосен порой, казалось, совсем заслоняли небо, которое и без того хмурилось. Где-то не так далеко за горами был Эльбрус, а он на Северном Кавказе законодатель погоды. Петр рассказывал, что если увидишь над его шапкой облака, то жди резкой перемены погоды. Дождь может пойти внезапно, а нам хотелось бы по сухому разбить лагерь.

Вскоре вековые леса стали понемногу расступаться. Потянулись альпийские луга с выпасами овец и коров. По пути проезжаем кошару. Возле нее вижу горца с удочкой. Останавливаемся. Здороваемся. Володя спрашивает: «Как форель, клюет?» Горец приветливо улыбается, говорит, что сегодня поймал только две форели больше ладошки величиной.

Едем дальше. Переезжаем один мост, другой, третий. На третьем мосту еще один пастух ловит на удочку. Недалеко забредшее в воду от слепней стадо коров. Перед мостом приличная заводь, и пастух ловит по тому же принципу, что ловил Петр на Зеленчуке: в отвес с поднятым выше уровня воды маленьким пробковым поплавком. Наживка – домик, по-нашему ручейник. Ракушка, по словам пастуха, была бы лучше, но в этих местах ее найти трудно.

Дальше дорога становится все более труднопроходимой. Преодолеваем изрядные каменистые крутяки, объезжаем осыпи. Петр показывает на высокий утес впереди. Напротив него где-то у реки есть подходящее для установки палаток место. Наконец съезжаем в сторону, в низинный лесок. Петр на своей «Ниве» с ходу берет крутой подъем и оказывается на маленьком плато над рекой. Володя же на своем крупногабаритном «Паджеро» не решается с разгону втиснуться между выступающих по бокам дороги глыб. Но через некоторое время и эта проблема решена. Машина на пониженной въезжает на крутяк.

Быстро устанавливаем палатки и идем с Петром к реке. Он начинает ловить, направляясь вверх по течению, я – вниз. Правее лагеря нагромождения глыб образовали на реке водопад, после которого русло, извиваясь в каньоне, круто сваливается. Вода бурлит и пенится. Кое-где есть маленькие затишья за камнями. Туда бы и надо подбрасывать наживку. Но подойти к реке близко возможно только в отдельных местах, а так везде высоченные обрывы. На нескольких участках буквально по сантиметрам удавалось сползать к воде, цепляясь за корневища и выступы камней. Но ловля, ни на кузнечика, ни на домик результата не дала. Пробую ловить с огрузкой, чтобы приманка шла у самого дна, а потом ставлю более длинный поводок, сдвигая грузильца к поплавку, чтобы приманка шла у поверхности или в толще воды. Тот же результат.

Изрядно полазив по труднопроходимому лесистому берегу, возвращаюсь к омуту выше водопада; и вдруг к поверхности выплывает, словно поздороваться со мной, большая форель. Развернувшись у кромки воды, она уходит на глубину. Значит, рыба есть. Да какая! А ведь не клевала. Снова пробую разные приемы ловли, но безуспешно.

Вечером у костра обсуждаем рыбалку. У Петра пусто. Володя ловил у лагеря – тоже ничего. Но на душе все равно хорошо, ведь над нами в окружении притихших гор низкое звездное небо, и только где-то в отдалении под обрывом неустанно разговаривает река… До полуночи мы вели беседы о жизни, астрономических открытиях и пели песни из кинофильма Георгия Данелия «Не горюй!». Все же на Кавказе находились…

С самого раннего утра решаю пойти в одиночный поход, хотя такого делать никому не советую. В горах всегда нужно ходить минимум вдвоем. Но в лагере все заняты своим делом. Моя задача дойти до озера, которое я увидел на карте-километровке этого района. Оно за перевалом на высоте около 2000 м. Маршрут, на мой взгляд, не опасный. Говорю друзьям, что постараюсь вернуться к обеду или чуть позже. Возможно, озеро форелевое, поэтому захватываю с собой удочку.

Восхождение на седловину заняло пару часов. Наверху обнаружил козью тропу, которая пошла наискось под гору. Ориентировался по солнцу, местному рельефу и карте, хотя и компас с собой прихватил. Но моего опыта участника соревнований разного ранга по ориентированию достаточно, чтобы вскоре выйти к маленькому красивейшему озеру, лежащему в чаше междугорья.

Берега озера открытые, почти нет высокой растительности. Выглядываю с высоты из-за валуна, а в озере форели, как в аквариуме – от маленькой до большой. Мелководная часть озера глубиною от 2 до 3 м, а та, что находится под скалой – 20 м – здесь только синева, а дна не видно.

Рыба оказалась очень осторожная. При одном моем неловком движении она сразу ушла на глубину. Пробую ловить под скалой на червя с максимальным отпуском – ноль. Сделал спуск поменьше, подбрасываю кузнечика, а затем ручейника на крючке ближе к берегу. Поплавок стоит, не дрогнет. Вдруг вижу: подплывает к наживке одна форель, вторая. Рыбы обступили приманку, поглазели на нее и лениво разошлись в разные стороны. Я понял, что озерную форель, так же, как и голавля, обитающего на малоподвижной воде, таким способом не взять. Их может обмануть только подвижная приманка, поэтому стал ловить, используя самодельный водоналивной поплавок, после которого свободно тянулся полутораметровый поводок с кузнечиком. С такой оснасткой легко удавалось осуществлять дальний заброс, а потом неспешно подтягивать оснастку. Уже на втором забросе произошла поклевка. Форель кувыркалась на поверхности воды, резко уходила на глубину и в конце концов сошла. Это был достойный экземпляр, возможно, массой под килограмм. Во всяком случае, раньше подержать на леске мне такой ручьевой форели не доводилось. Дальнейшие попытки ловли разными методами никаких успехов не дали. Форель словно вымерла.

Из озера вытекала не менее красивая река, и хотелось еще половить на ней, но подходящие для ловли участки могли располагаться далеко внизу. А мне еще нужно было успеть к своим к обещанному времени, поэтому я повернул назад в лагерь.

И вовремя. По дороге начался дождь, так что я добрался до лагеря промокший насквозь. Возле лагеря форель по-прежнему клевала плохо. Петру удалось поймать одну двухсотграммовую пеструшку, которую он приготовил на пробу неизвестным мне способом на углях и в ольховых листьях. Рыба пеклась каких-то три минуты, и вкус ее был несравненный!

Потом в лагерь забрел пастух, сказал, что из стада пропала корова. У этих животных, пасущихся на альпийских лугах, есть привычка на отел забираться в непролазные кущи и там прятать от людей свое новоявленное чадо.

После ухода пастуха все залегли по палаткам. Усталость взяла свое, и я заснул. Вдруг слышу сквозь сон: «Смотри, какая форель!» Выглядываю из палатки. Оказывается дождь закончился, и Володя спустился к реке, а там на его стоявшую на рогульке удочку самозасеклась приличная пеструшка. Смекаю, что это сигнал к повсеместному клеву, ведь дождь с берега смывает в воду всякую кормовую живность, и форель начинает кормиться.

И действительно, вечерний клев был очень активный. Брало у всех. Когда на тонкой леске ходит крупная ручьевая форель, адреналин, кажется, хлещет у тебя изо всех щелей, и впечатления остаются самые незабываемые…

Словом, рыбалкой и поездкой в горы мы остались довольны. И, кстати, пропавшую корову пастуху отыскали. Она, оказывается, отелилась в буреломе, куда мы с друзьями на следующий день забрели в поисках новых рыболовных мест.