Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Снорри Стурлусон





 

Ученый исландец, живший в XIII веке и записавший многие древние мифы, был наследником латинской ученой традиции и, конечно, относился к прошлому своего народа с еще большим интересом, чем Тацит к варварам‑германцам. Его самое большое сочинение – собрание саг о норвежских конунгах, определивших исторические судьбы Исландии. Однако Снорри не замыкался на этих судьбах и даже на истории норвежских королей, для него это была уже часть всемирной истории. Само собрание саг принято называть по первым словам «Саги об Инглингах», первых скандинавских конунгах, – Хеймскрингла – «Круг земной»: Снорри раскрывал в начале своей Истории свои представления о мире.

«Круг земной» – представление о том, что земля – это диск суши, омываемый Мировым океаном, было свойственно и античной, и германо‑скандинавской языческой и христианской традиции – библейский пророк Исайя говорил о том, что Бог – Тот, Который восседает над кругом земли (Исайя 40, 22). Этот круг, по Снорри, изрезан морями, и залив Мирового океана, который образуют Средиземное и Черное моря, делят весь мир на три континента. На Востоке лежит Азия, на западе – Европа, которая называется также Энеей (в честь того самого героя, что спасся из Трои), на юге – Страна Черных Людей. Далее Снорри говорит о стране, название которой до сих пор порождает множество догадок: «К северу от Черного моря расположена Великая, или Холодная Швеция». К северу от Черного моря во времена Снорри располагалась Древняя Русь. Историки думали, что Русь зовется Великой Швецией потому, что была некогда колонизована варяжской русью – выходцами их Швеции (недаром саму Швецию финны называют Руотси). В действительности, древнеисландское название Свитьод – Швеция – было созвучно названию страны Скифия, расположенной в Северном Причерноморье. Но для Снорри Великая Швеция – это полумифическая страна, край обитаемого мира: «Там есть великаны и карлики, и черные люди, и много разных удивительных народов». Народы‑монстры, а также удивительные звери и драконы живут только на краю земли. На этом краю заселенной земли течет река Танаис – так античные авторы именовали Дон. Но Снорри дает этой реке другое название, которым она якобы именовалась в древности – «Танаквисль или Ванаквисль. Она впадает в Черное море. Местность у ее устья называлась тогда Страной Ванов, или Жилищем Ванов». Читатель помнит, что ваны – это один из родов скандинавских богов. Далее речь идет о другом роде – об асах.

«Страна в Азии к востоку от Танаквисля называется Страной Асов, или Жилищем Асов, а столица страны называлась Асгард». Легко догадаться, почему Снорри поместил Страну Асов в Азию, – ведь наименования этого континента и рода богов звучат почти одинаково. Но исландский средневековый ученый пошел в своих изысканиях еще дальше. Снорри был не только историком, но и поэтом, скальдом, – он составил учебник поэтического мастерства и собрание мифов, которое получило в науке название «Младшая Эдда». В Прологе к этому собранию он также описывают всю землю, и в Азии, вблизи «центра мира», Снорри помещает легендарную Трою. У «верховного конунга» Трои Приама был внук по имени Трор. «Мы зовем его Тором», – пишет Снорри; так он сближает имя скандинавского громовержца с названием знаменитого города античного эпоса. «Двенадцати зим от роду» Тор стал так силен, что мог поднять с земли сразу десять медвежьих шкур, – реалии Северной Европы просматриваются сквозь троянскую историю в изложении Снорри. Тор не был образцом благородства, ибо убил своего воспитателя – правителя Фракии (ныне это территория Болгарии) – и завладел его землей. «Потом он много странствовал, объездил полсвета и один победил всех берсерков (так звали воинов, впадавших в боевую ярость, чем они напоминали разъяренных медведей), всех великанов, самого большого дракона и многих зверей». Эти подвиги Тора действительно напоминают те деяния, описанные в древних песнях «Старшей Эдды», о которых еще пойдет речь, но одновременно и подвиги Геркулеса, с ним сравнивали германского громовержца римские авторы. Где‑то на севере Тор повстречал, и женился на ней, знаменитую прорицательницу Сивиллу; скандинавы считали женой Тора Сив – златовласую богиню, – и ученый Снорри отождествил ее по сходству имен с античной Сивиллой. Далее приводится длинный перечень потомков Тора и Сив – такие перечни приводятся и в родовых исландских сагах, – и последним их потомком назван Воден, или Один, а жена его именуется Фригидой, или Фригг. Снорри не был одинок в таких ученых построениях: его скандинавские коллеги – книжники – возводили род Одина через Приама к самому библейскому праотцу Адаму.

 

 

Древний хутор в Исландии, где вырос самый знаменитый исландский писатель Снорри Стурлусон.

 

 

 

Самый древний сохранившийся манускрипт из обширного цикла о норвежских королях «Круг земной», составленного Снорри Стурлусоном. 1260 г.

 

 

 

Такие бляшки украшали шлемы скандинавских воинов.

На этих пластинах VIII века из Швеции изображена процессия воинов и борьба с чудовищами.

 

 

 

Нападение викингов. Страница из франкского манускрипта. Около 1100 года.

 

 

Одину, прославленному мудростью и «всеми совершенствами», было пророчество, что он наиболее прославится на севере. Тогда он собрал множество людей и сокровищ и отправился на север. Повсюду их принимали скорее за богов, чем за людей, пишет Снорри. Вообще те мифы, что рассказывали асы, – это переиначенная троянская история; все эти чудеса рассказывались для того, чтобы люди верили, будто асы – настоящие боги, говорится дальше в «Младшей Эдде». Даже грядущая гибель богов во вселенском пожаре – это не что иное, как пожар Трои.

Сначала Один обосновался на севере в Стране Саксов и оставил управлять там троих своих сыновей (мотив переселенческого сказания). От них произошел королевский род Вёльсунгов – героев германского эпоса. Далее Один достиг страны Рейдготланд, ее название связано с готами, но Снорри отождествляет ее с Данией – Ютландией. От потомков Одина ведет свое происхождение род датских конунгов Скьёльдунгов. Наконец, Один достиг Швеции. Когда тамошний конунг Гюльви узнал, что в его землю пришли люди из Азии, называвшиеся асами, он уступил им власть. Ведь повсюду, где появлялись эти люди, «наступали времена изобилия и мира», поэтому их и принимали за богов.

Один обосновался в Сигтуне (раннесредневековой столице Швеции), поставил там двенадцать правителей и воссоздал те же законы, что были и в Трое. Его сын Ингви стал конунгом в Швеции, и от него происходят Инглинги.

Вернемся теперь от пролога к «Младшей Эдде» к началу «Саги об Инглингах». Один именуется там правителем Асгарда – там было большое капище и двенадцать жрецов‑диев (здесь сохранилось индоевропейское наименование божества), которые должны были совершать жертвоприношения и судить народ. Значит, Асгард у Снорри – это то же, что Троя, и предки германцев (их королей) вышли из того же города, что и предки римлян. Но дальнейшая история отличается от той, что изложена в прологе к «Младшей Эдде». Один много странствовал и везде ему сопутствовала удача. В Асгарде же оставались править два его брата – Вили и Ве. Однажды Один отсутствовал так долго, что братья‑соправители присвоили себе не только его власть, но и жену Фригг. Однако Один вернулся и возвратил жену.

Затем Один пошел войной против ванов, но те не были застигнуты врасплох, и победа клонилась то на ту, то на другую сторону. Наконец, асы и ваны договорились о мире и обменялись заложниками – так к асам попали Ньёрд и его Дети Фрейр и Фрейя, а к ванам – асы Хёнир и Мимир. Но об этом еще пойдет речь в главе 4. В Асгарде же, рассказывает Снорри, Один сделал ванов‑заложников жрецами‑диями.

Далее реальная история вторгается в повествование Снорри. У Одина были большие владения, но римляне уже стали покорять весь мир, и многие правители бежали из своих стран. Один был провидцем и колдуном, поэтому он оставил Вили и Ве в Асгарде, а сам со всеми днями и множеством другого народа отправился на запад, в Гардарики (так – Страной Гардов – скандинавы называли Русь), а потом в Страну Саксов и дальше к морю, где поселился на острове, называемом Островом Одина. Действительно, на острове Фюн в Дании до сих пор есть город Оденсе, который возник на месте, где было в языческие времена святилище Одина. Снорри знал географию Скандинавии и по ней восстанавливал маршрут Одина. Дальше Один двинулся в Швецию, и там асы вступили в состязание с конунгом Гюльви в своих магических искусствах и хитростях. Конунг понял, что ему не совладать с асами, и Один раздал своим дням шведские земли. Здесь ученый исландец совершает, на первый взгляд, промах в своих построениях, ибо среди диев он упоминает Ньёрда, Фрейра, Хеймдалля, Бальдра и… Тора, которого прежде объявил далеким предком Одина.

В действительности, в мифологии все непросто и неоднозначно – представления о старших и младших поколениях богов менялись, и Один стал главой пантеона и отцом всех богов не сразу. Мы помним, что у других индоевропейских народов – греков, римлян, славян – главой пантеона и отцом богов был как раз громовержец. Но для христианина Снорри эта история богов – не главное. Главное для него – показать читателям, что Один был не богом, а смертным человеком, пусть даже и предком королевских династий. Таким его изображали англо‑саксонский хронист Беда и другие историки германских народов. Перед смертью сам Один сказал, что отправляется в Жилище Богов, Асгард, и велел сжечь себя на костре. Шведы верили, что он будет жить там вечно. Ему наследовал Ньёрд, а потом Ингви‑Фрейр – они были погребены под курганами.

Из рода «богов» в живых осталась одна Фрейя. Она продолжала приносить жертвы и так прославилась у людей, что ее именем стали называть всех знатных женщин и хозяек, у которых было много добра. Так писал Снорри. В действительности все было наоборот, и имя «Фрейя» означало в древнескандинавских языках «Госпожа», как имя «Фрейр» – «Господин»; так обращались к богам, и имя «Господь» в древнеславянских языках также было обращением к божествам.

Однако с потомками скандинавских богов стали твориться странные вещи. Фьёльнир, сын Ингви‑Фрейра, погиб странной смертью – он перепил на пиру у родича, датского конунга Фроди, и упал в чан с медом; может быть, этот рассказ Снорри отражает древний миф о жертвоприношении, но для читателей христиан это была, конечно, смерть, недостойная потомка настоящих богов. Его наследник Свейгдир дал обет найти Жилище Богов и отправился в Великую Швецию (так норвежец Эйрик хотел найти Одаинсак). Там, на краю земли, он увидел огромный камень – из него вышел карлик (альв) и пригласил Свейгдира войти, если он хочет увидеть Одина. Конунг послушал карлика и исчез навсегда под камнем. Жилище Богов осталось недосягаемым.

В Скандинавских странах, природный ландшафт которых изобилует скалами и валунами, сохранилось множество древних и старинных культовых сооружений из камней. К самым загадочными относятся лабиринты из камней, которые называются в скандинавской народной традиции «Троями». Лабиринт у разных народов символизирует путь на тот свет или в далекую чудесную страну. Этой далекой чудесной страной для Инглингов стал Асгард, который в средние века ученый исландец Снорри отождествил с Троей.

Последующие правители из рода Инглингов сами оказывались жертвами колдовства – одна из колдуний навела порчу на род, предсказав, что внутри его всегда будут совершаться убийства. Итак, потомки Фрейра Инглинги не могли равняться с Одином (он‑то смог проникнуть и в каменную обитель великанши, когда добывал мед поэзии). Но его способности для Снорри не были сверхъестественны – просто он был мудр, удачлив и умел колдовать. Колдовство не считалось в средние века сверхъестественной божественной способностью – это было умение обманывать, вводить в заблуждение простаков или, что гораздо хуже, умение пользоваться кознями дьявола, вступать с ним в сговор.

Снорри не считал Одина слугой дьявола или бесом – ведь Один жил в дохристианскую эпоху. Средневековый историк и не смог бы ничего рассказать о мифологическом прошлом своего народа, если бы считал языческих богов бесами, а не людьми, жившими в древние времена, – бесов нужно было изгонять, а не рассказывать об их деяниях. Поэтому в русской летописи мы не найдем никаких мифов о Перуне и других богах – для монахов‑летописцев это были бесы, обитавшие в идолах (с таким бесом, сидевшим в идоле Фрейра, сражался и знакомый нам норвежский плут, притворившийся богом).

Не таковым было отношение скандинавских средневековых писателей – наследников античной традиции, привычных к тому, что миф – это не только рассказ о деяниях богов, но и высокая литература. Писавший в XII веке на латыни датский хронист Саксон Грамматик получил такое прозвание потому, что он овладел латинским литературным искусством. Но свое искусство он использовал не для того, чтобы пересказывать античные мифы, а для того, чтобы написать «Деяния датчан». Саксон поныне знаменит потому, что один из его рассказов – историю о датском принце Гамлете – использовал сам Шекспир.

Но нас больше интересуют рассказы Саксона о богах. И здесь изложение мифов во многом напоминает Снорри. Некогда, пишет датский историк, жил человек, именуемый Один, и многие в Европе принимали его за бога. Больше всего любил он бывать в Упсале, в Швеции (там действительно существовал вплоть до XI века главный храм с идолами Одина, Тора и Фрейра). Но столица его, судя по дальнейшему рассказу, была в Византии: Константинополь‑Царьград был для жителей Западной Европы таким же средоточием чудес, как Троя. Северные конунги почтили Одина тем, что сделали из чистого золота его идол, даже руки которого были изукрашены золотыми браслетами, и послали истукан в Византию. Один упивался своей божественной славой. Эта слава была, однако, омрачена семейным скандалом. Супруга Одина Фригг позавидовала драгоценностям, которыми был украшен истукан, и, наняв кузнецов, сняла украшения. Один не уступил жене и не только вернул сокровища, но, водрузив идол на постамент, устроил в статуе некий механизм, откликавшийся человеческим голосом на прикосновение.

Можно представить, откуда Саксон взял рассказ об этом чуде: византийские императоры, принимая варварские посольства, пользовались механизмом, поднимающим трон царя под потолок; при этом статуи львов у подножия трона издавали рычание.

Алчность и упрямство женщины – даже если ее муж претендует на божественный статус – не знает пределов: она сошлась с одним из слуг, который хитростью разрушил статую, так что украшения достались Фригг. Оскорбленный Один покинул свое оскверненное обиталище, а некий прохвост постарался занять его место, используя магические обряды, и учредил даже целый пантеон заговорщиков, принимавших, как и он, божественные почести. Однако после смерти Фригг Один вернулся, и лже‑Один должен был бежать, а его сообщники были изгнаны.

Конечно, эта история рассказана не для того, чтобы прославить Одина: Саксон замечает, что сам ложный бог был достоин своей жены. Но под этой назидательной историей скрывается все же мифологический сюжет, вариант которого известен нам по рассказу Снорри: когда Один отправился в дальнее странствие, его братья овладели Фригг и разделили его царство. Более того, из истории о лангобардах мы знаем, что супружеская жизнь высших богов германского Олимпа была омрачена соперничеством из‑за вполне земных дел. Саксону не нужно было стараться принизить образ Одина – у него для этого было достаточно мифологических «улик».

У поэта Снорри задачи были несколько иными: у него Один был мудр и искусен. Ученый исландец специально объяснял, почему он был так прославлен, что его принимали за бога. «Когда он сидел со своими друзьями, он был так прекрасен и великолепен с виду, что у всех веселился дух» – умение вести себя на пирах высоко ценилось в средневековой Скандинавии. «Но в бою он казался своим недругам ужасным. И все. потому, что он умел менять свое обличие, как хотел». «Один мог сделать так, что в бою его недруги становились слепыми и глухими или наполнялись ужасом, а их оружие ранило не больше, чем хворостинки, и его воины бросались в бой без кольчуги, ярились, как бешеные собаки или волки, кусали свои щиты, и были сильными, как медведи или быки. Они убивали людей, и ни железо, ни огонь не причиняли им вреда». Мы уже знаем, что эти люди именовались берсерками – ведь с ними сражался в другом рассказе Снорри сам Тор, победитель чудовищ. Значит, Снорри не был поклонником доблести Одина и его воинов, полулюдей‑полузверей.

Колдовство было самым «могущественным искусством», которым владел Один. Он научил ему своих двенадцать жрецов и других людей, так что прочие долго считали этих людей богами. Обвинение в колдовстве, способности воскрешать умерших и наводить порчу не было выдумкой Снорри – Один действительно, согласно древним песням, владел этим и другими магическими искусствами. Мы помним, что верховный бог германцев (как и прочие языческие божества) отнюдь не был добрым и благим богом. Но дело не только в этом.

Та часть «Младшей Эдды», где излагаются основные мифы скандинавов‑язычников, названа Снорри «Видение Гюльви». Конунг Гюльви, сам сведущий в колдовстве и оборотничестве, превращается в старика и отправляется к асам в Асгард, чтобы выведать об их искусстве и знаниях о мире. Но асы прознали из прорицаний о его намерениях и приготовились к его встрече – послали ему видение. Гюльви увидел город и необычайно высокий чертог, крыша которого была устлана позолоченными щитами (мы узнаем, что такую кровлю имела Вальхалла Одина – воинский рай). У дверей его встретил человек, жонглировавший сразу семью ножами. Жонглер (как и шут) – фигура символическая в средние века: его занятия считались кощунственными (как игры скоморохов на Руси), ибо его фокусы были сродни колдовству. В популярном латинском сочинении XIII века сам апостол Петр спускается в ад, чтобы обыграть жонглера, который сторожит там грешников. Здесь христианин Снорри дает нам понять, что Ганглери входит не в райский чертог, а, скорее, в адское жилище, привратник которого – жонглер. Этот жонглер проводил странника в чертог, где было множество палат и людей, одни из них играли, другие – пировали, третьи – сражались. Три престола возвышались в чертоге, на нем сидели три властителя, именовавшиеся не настоящими именами, а прозвищами – Высокий, Равновысокий и Третий. Гюльви и сам скрыл свое имя и прозвался Ганглери – «Усталый от пути» или, точнее, «Потерявшийся в пути»; это не просто игра – имя имело магический смысл, знающий подлинное имя бога или человека обретал над ним особую власть.

Ганглери расспрашивает хозяев о главных событиях мифологической истории. Это не просто вопросы любопытного, а состязание в мудрости, обычное для героев скандинавской мифологии; тот, кто не сможет ответить на вопрос, считается побежденным. Ганглери получает подробные ответы и доходит до того вопроса, который больше всего волновал и язычников в эпоху гибели родового строя, и христиан в средние века – вопроса о конце света. Высокий завершает свой рассказ повествованием о гибели мира и возобновлении жизни и прекращает свои речи, ибо сам «не слыхивал, чтобы кому‑нибудь поведали больше о судьбах мира». «В тот же миг, – пишет Снорри, – Ганглери услышал вокруг себя сильный шум и глянул вокруг. Когда же он хорошенько осмотрелся, видит: стоит он в чистом поле и нет нигде ни зала, ни города. Пошел он прочь своею дорогой, и пришел в свое государство, и рассказал все, что видел и слышал, а вслед за ним люди поведали те рассказы друг другу». Таинственное видение с повествованием о судьбах мира превращается в волшебную сказку о посещении того света, или тридевятого царства. Так видением оказался и вожделенный Одаинсак, найденный некогда Эйриком.

Снорри удалось, таким образом, изложить языческую мифологию, представив это изложение как некий морок, видение – оно не могло быть кощунственным и направленным против христианства. Сама троица богов была неким мороком, подражанием христианской Троице: ведь каждый исландец знал, что прозвище «Высокий» принадлежит самому Одину (одна из знаменитых песней «Старшей Эдды» называется «Речи Высокого»), как и имя «Равновысокий»; да и прозвище «Третий» тоже использовал сам Один, любивший менять имена и обличья.

Конечно, это изложение нужно было Снорри не потому, что он продолжал верить в языческих богов, хотя в подражании Одину его упрекали враги. В одной из саг рассказывается, как некая исландка набросилась на него с ножом, пытаясь выколоть Снорри глаз, со словами: «Почему бы мне не сделать тебя похожим на того, на кого ты больше всего хочешь быть похожим, на Одина!» В самом деле, согласно мифам, Один лишился одного глаза, обменяв его на тайные знания. Но все же этот эпизод свидетельствует больше о том, насколько сюжеты древних мифов были популярны в Исландии, а не о вере в древних богов. Снорри и его род участвовали в традиционных для Исландии распрях (сам ученый погиб во время этих распрей). Один также был сеятелем распрей, и этим на него походил (с точки зрения недругов) Снорри. Сам ученый даже свою палатку на альтинге именовал Вальхаллой, но это не было, конечно, свидетельством языческого культа. В действительности он был поклонником и продолжателем не магического, а совсем другого искусства древности, которым в совершенстве владел Один. Это было искусство слова, искусство поэзии.

Поэзия – искусство насквозь мифологическое, ведь оно заставляет весь мир, включая неживую природу, светила и стихии, сопереживать чувствам человека. Но древняя мифология и описывала весь мир, от его начала до конца света, как мир, созданный и населенный существами – богами и духами, подобными человеку, и способными поэтому сопереживать или вредить ему. Древнескандинавская поэзия – поэзия скальдов – была, конечно, далека от современной лирики. Ее сюжеты – битвы и победы эпохи викингов. Исландцы любили своих скальдов, но понять их стихи мог лишь тот, кто хорошо знал мифологию. Вот образец поэзии одного из самых древних и знаменитых скальдов IX века – Браги Старого, которого исландцы даже включили в число богов:

 

 

Ведьмин враг десницей

Взял тяжелый молот,

Как узрил он рыбу,

Страны все обсевшу.

 

 

В этой строфе запечатлен один из основных мифов скандинавского язычества – о борьбе громовержца Тора с Мировым змеем, главным противником богов. Только человек, знающий, что оружие громовержца – это молот, а Мировой змей вырос до таких размеров, что кольцом обернулся вокруг земного круга – «обсел все страны» – догадается о содержании строфы. Но это еще не все. Нужно догадаться, что «ведьмин враг» – это Тор, потому что он сражается с нечистой силой; такие словосочетания, нарочито «зашифровывающие» имена мифологическим «шифром», назывались в Исландии кеннингами. Другой такой кеннинг относится к Мировому змею, который назван «рыбой (ведь он обитает в океане), страны все обсевшей». Объяснению этих кеннингов посвящена специальная часть «Младшей Эдды» – «Язык поэзии».

Не один Снорри любил древнюю культуру своего народа. Другие ученые исландцы‑христиане собрали и записали мифологические и эпические песни языческой поры. Этот сборник получил название «Старшая Эдда», или «Поэтическая Эдда» (в отличие от прозаической «Младшей»), – его песни цитировал сам Снорри Стурлусон. Язык этих песен менее «зашифрован», чем язык поэзии скальдов, но, как и во всякой мифологической поэзии, в этом языке много неясного для современной науки. Напротив, прозаический язык Снорри представляется ясным и чистым, хотя мы и видели, что за его простотой скрываются серьезные проблемы, стоявшие перед средневековым человеком.

Читатель может обратиться к переводам «Старшей Эдды», «Младшей Эдды», поэзии скальдов и саг, а также к тем увлекательным работам, которые посвящены современному пониманию древней скандинавской литературы и культуры. Замечательная школа отечественных скандинавистов – книги и переводы М.И. Стеблин‑Каменского, А.Я. Гуревича, Е.М. Мелетинского, О.А. Смирницкой – сделали эту культуру близкой нынешнему читателю.

 

 

Борьба воина с чудовищем. Плаcтина VIII века

 

Date: 2015-09-18; view: 253; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.007 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию