ГЛАВА ПЕРВАЯ. Fenzin http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=125323

Дмитрий Мансуров

В конце времен

Кащей Бессмертный – 3

Fenzin http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=125323

«Мансуров Д.В. В конце времен: Фантастический роман»: АРМАДА: «Издательство Альфа‑книга»; М.; 2005

ISBN 5‑93556‑465‑3

Аннотация

Жизнь Кащея продолжалась так долго, что даже Создатель не выдержал и спустился на землю, чтобы узнать: собирается ли Кащей умирать или нет? Отказался Кащей, и решил тогда Создатель устроить соревнование – не на жизнь, а на смерть. Победитель (тот, кто найдет и сломает иголку, запрятанную в сундуке) получит в награду весь мир. Основное условие – никакой магии и волшебства, только собственная сила и смекалка. И всё бы ничего, да вот вмешался в игру некто третий, не желавший признавать ее правила. И началось!..

Дмитрий МАНУРОВ

В КОНЦЕ ВРЕМЕН

Часть 1

ПОИСК

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Теплым летним вечером, когда солнце низко висело над землей, а уставшие птицы в последний раз исполняли на бис финальную песенку, на отвесном берегу приземлился ковер‑самолет. Прибрежные скалы величественно возвышались над водой, и с двадцатиметровой высоты было хорошо видно море, казавшееся золотисто‑бронзовым в лучах предзакатного солнца – именно поэтому Кащей и выбрал это место для рыбалки.

Он сошел с ковра на землю, прихватив лежавшую у ног новую самодельную удочку. Его до сих пор не знающие седины короткие волосы слабо шевелились под теплым ветерком. Одетый в легкие темные брюки и просторную ярко‑синюю рубашку с короткими рукавами, Кащей по привычке носил ставший неотъемлемой частью его гардероба плащ. Стилизованный череп, как и прежде, глядел со спины, а меч‑кладенец всё так же висел на поясе.

Тихо насвистывая любимый мотивчик, он примерился, нацелился на дальнее облако и выстрелил. Тяжелое грузило пронзило воздух под углом в сорок пять градусов и понеслось навстречу морской стихии. Кащей поставил удочку на берег, она автоматически вытянулась на семь метров и самостоятельно укрепилась, вонзив длинные стержни в землю.

Грузило нырнуло в воду, и яркий поплавок закачался на волнах.

Пару минут Кащей наблюдал за его передвижением, а потом переключился на собственные мысли. Рыба толком не ловилась: еды в море хватало и без предложенного Кащеем бесплатного сыра. Он особенно и не ждал, когда поплавок дернется, показывая, что на крючок попался неосторожный житель морских вод. Ему нравилось сидеть на берегу моря и любоваться закатом.

Поплавок дернулся, удочка напряглась и по‑шмелиному зажужжала моторчиком, наматывая прочную леску на катушку. Кащей отвлекся от раздумий и поглядел на первую за сегодняшний вечер добычу.

Из воды вылетели сверкающая золотая корона и двухкилограммовая рыбка, намертво вцепившаяся в нее ртом. Кащей ахнул, вскочил с наколдованного по случаю кресла, вытянул вперед руки и крепко схватил летящий прямо на него драгоценный улов.

Рыбка пошевелила плавниками и со спокойной совестью расслабилась в его руке. Кащей вздохнул и, подобрав с земли упавшую корону, надел ее на голову рыбке, спросил:

– Ну, чего тебе надобно, золотая рыбка?

Рыбка покрылась искорками и обернулась невысокой двенадцатилетней девчушкой с двумя длинными косами до пояса. Золотистые глаза лучились любопытством – и Кащей не переставал восторгаться ее непосредственностью и готовностью изучать что‑то новое.

– Кащей, сколько можно кидать в меня тяжеленным грузилом?! – Возмущенная рыбка сняла корону с головы и указала пальцем на свежеприобретенную короной вмятинку. Кащей растянул рот в широкой и виноватой улыбке, приседая и давая возможность девчушке сойти на землю.

– Извини, Злата, думал, что хоть в этот раз ни в кого не попаду, и промахнулся!

– Ну конечно! – Злата шмыгнула носом и поправила золотистый комбинезон. – Знаю я тебя: опять за золотом охотишься!

– Не опять, а снова! – ответил Кащей. – Как я сумею пригласить тебя на огонек, силком не схватив за руку… за плавник… за корону, в конце концов! Всем известно, что ты заглядываешь в гости только к тем счастливчикам, кто сумеет выловить тебя неводом или сетью. Разве это дело?

– А я… – растерялась рыбка. – Я занята очень!

– Чем ты занята, если не заплываешь ни ко мне, ни к Яге? Когда ты в последний раз появлялась в сделанном специально для тебя аквариуме?

– Недели три назад.

– Еще весной! – заметил с укоризной Кащей. – Не стыдно? Яга тебя ждет, а ты плаваешь по морям‑океанам и в ус не дуешь!

– У меня нет усов!

– Это не оправдание, – весело ответил Кащей. – Ладно, рассказывай, какие у тебя новости, окромя моего точного попадания по твоей хрупкой короне?

– Я приплыла… нет, я прилетела… нет, я… в общем, я прибыла, чтобы сообщить тебе пренеприятное известие: ни одна рыба больше не клюнет на твою удочку, потому что ты переловил всех, кого мог, по три раза! Даже самым ярым любителям попасться на твою удочку это дико и давно наскучило!

Кащей кивнул, соглашаясь с репликой, но это не помешало ему снова выстрелить из удочки в синее море. И снова грузило метеоритом пронзило вечерний небосвод.

– Могу сменить удочку на сеть, – предложил он. – Пойдет?

– Нет!

– Понятно – сеть это далеко не экстрим, никакого адреналина. Но с электроудочкой на рыбалку я никогда не приду! – сказал Кащей. – Нептуну не нравится, когда его бьет током. Он начинает дрожать от напряжения, поднимается над волнами и больно стреляет из своего трезубца.

– Да ты, никак, успел разок ее закинуть?! – удивилась Злата.

– Нет, это он мне как‑то душу излил, на отстреливаемых браконьеров сетовал. Извели ему, понимаешь, подводных монстров подчистую, на приличный корабль напустить страшное чудище – так не осталось никого под рукой! А пугать самому – себе дороже! Моряки – народ ушлый: если увидят мужика с трезубцем, прочешут Тихий океан от и до, но достанут его из‑под воды, чтобы перевезти в океанариум и брать денежки за показ!

Злата растерянно уставилась на Кащея и в немом изумлении пялилась на него минуты две, пока не сообразила, что он, как обычно, в своем репертуаре, разыгрывает всех подряд. Она всплеснула руками.

– Кащей, ты просто невыносим!

– Согласен! – кивнул головой и дернул удочку Кащей, леска смоталась на катушку, на крючке никого не оказалось. – Меня многие пытались вынести, особенно ногами вперед. Поумирали все от отчаяния давным‑давно. А я тут рыбку ловлю до сих пор…

– Не надоело?

– Надоело! – признался Кащей, выстреливая из удочки в очередной раз. Голодная чайка, увидев, что мимо нее летит что‑то вкусное, не стала терять времени и метнулась следом за крючком с наживкой. Крючок резко пошел на снижение, чайка вошла в пике и на пару с ним нырнула в морские пучины. – А что делать?

– Давай к нам! – предложила Злата, показывая на море. – Устроим тебе экскурсию по морским просторам, у нас под водой есть много интересного!

– Предложение заманчивое, но как‑то не тянет! – вежливо отказался Кащей. Удочка дернулась, он нажал на кнопку, и автоматическая катушка стала наматывать тонкую, но прочную леску. – Знаешь, Злата, перспектива плавать среди вечной тьмы и думать о том счастливом моменте, когда организм не выдержит нарастающего давления и морская толща сплющит меня в подобие камбалы, как‑то не радует. Спасибо за идею, но я лучше посижу на берегу и полюбуюсь закатом.

– Как знаешь! – пожала плечами Злата. – Но предложение остается в силе. Решишься – лови… в смысле, зови, с удовольствием приплыву и покажу свой мир!

Крючок вылетел из‑под обрыва вместе с попавшейся на него чайкой, отчаянно размахивающей крыльями и пытающейся освободиться.

– Озвереть, рыбалка пошла… – пробормотал Кащей.

Он сжал вырывающуюся чайку одной рукой и прошептал заклинание. Крючок испарился, а ранка мигом зажила. Кащей разжал ладонь, и ополоумевшая от страха чайка взметнулась высоко вверх.

Тихий ласковый ветерок плавно усилился, с берега в море полетели принесенные им сорванные с деревьев листья. Пронзительно закричали чайки, а с далеких гор к побережью направился невидимый симфонический оркестр, игравший задумчиво‑вдохновенную музыку. Солирующая флейта звучала всех сильнее, и хор скрипок дружно ей подыгрывал.

Кащей бросил недоуменный взгляд на девчушку, посмотревшую на него с аналогичным выражением, и опередил ее с вопросом:

– Это еще зачем? – поинтересовался он. – Мне и так было хорошо.

– Это не мое! – не успев переложить ответственность на Кащея, Злата не решилась взять ее на себя. – Но мне нравится, как оно звучит.

– В принципе, мне тоже, – согласился Кащей. Скрипки утихли, одинокая флейта доиграла последние ноты лирично‑романтичной мелодии, и в наступившей тишине прозвучал глубокий приятный голос. Кащею в роли его обладателя представился Дед Мороз с мешком подарков в одной руке и дирижерской палочкой в другой.

– Вот вы где, значит, а я вас повсюду искал… – сказал музыкальный невидимка.

– Чего тебе надобно, старче? – произнесла свою коронную фразу Злата.

– Сейчас проявлюсь и подробно расскажу! – пояснил невидимка, вопросительно добавив: – А кто тебе сказал, что я старче?

Злата заикнулась было про свою любимую присказку, но Кащей ее опередил.

– Вставные челюсти громко щелкают! – ответил он за золотую рыбку.

Невидимка заКащлялся, Злата покраснела и бросила на Кащея испепеляющий взгляд.

– Не переживай, выходит неплохая ритм‑секция.

– Что выходит? – не поняла Злата.

– Челюстная дробь, – не моргнув глазом, пояснил Кащей.

Невидимка проКащлялся и удрученно проговорил:

– Да, ты знаешь, как обрадовать собеседника!

– Ради ближнего своего всё что угодно! – смиренно ответил усмехающийся Кащей.

– Садист! – тихонько проговорила Злата.

– Я проявляюсь! – предупредил невидимка.

Зазвучала флейта. Появившиеся в воздухе разноцветные пятна, переливаясь в такт музыке, превратились в человека лет сорока. Его небесного цвета с плывущими объемными облаками стильный костюм выглядел просто потрясающе. Злата и Кащей сначала досмотрели, как облако плавно перекочевало с воротника костюма на рукав и забралось внутрь, и только после этого перевели взгляд на самого гостя. Под метр восемьдесят, черноволосый, коротко постриженный плотного сложения человек, в котором угадывалась фигура атлета средней тяжести. Кащею он напомнил молодого Керка Пирра из книги, которую он читал немыслимое количество лет назад.

Гость перехватил их взгляды, и сам непроизвольно заинтересовался полетом костюмного облака. А когда оно залетело внутрь, дернул рукой, облачко вылетело из рукава в воздух обычным маленьким облачком и, не теряя времени, устремилось к уплывающим за горизонт большим облакам. Кащей, Злата и гость подняли головы и наблюдали за облачком до тех пор, пока оно не уменьшилось до размера булавочной головки и не растворилось в вечерней небесной синеве.

Гость снова проКащлялся. Кащей и Злата опустили головы и посмотрели на него изучающими взглядами.

Прошла долгая минута.

– Позвольте представиться! – не выдержав, прервал затянувшуюся паузу гость.

– Да сколько угодно! – разрешил Кащей. – Буду знать, каким именем пополнить бесконечный список тех, кого мне удалось пережить.

– Не выйдет, Кащей, – всё тем же приятным глубоким голосом ответил гость. Кащей скрестил руки на груди.

– Это почему, позвольте поинтересоваться?

Гость хитро улыбнулся:

– У меня самого есть такой список. Называется «Книга жизни». И я планирую завершить ее твоим именем, – гость перевел взгляд на девчушку. – И твоим именем, Злата. И Бабу‑Ягу я тоже не оставлю без внимания!

Кащей выхватил меч‑кладенец.

– Предупреждаю сразу, – строго сказал он, – если ты появился, чтобы нас убить, то еще посмотрим, кто кого!

Гость успокаивающе вытянул перед собой раскрытые ладони и полушепотом примирительно затараторил:

– Тихо‑тихо‑тихо! Я вовсе не за этим сюда явился!

– Неужели?! – ехидно заметил Кащей. – Напомнить твои собственные слова, прозвучавшие здесь только что?

– Я не в том смысле, что убить, а в другом!

– Я вижу здесь только один смысл! – Кащей приставил острие меча к груди гостя.

– Можно, я объясню?! – вежливо попросил тот, указательным пальцем дотрагиваясь до лезвия и убеждаясь, что оно не только выглядит острым, но и является таковым.

– Будь любезен! – разрешил Кащей, не сдвигая меч ни на миллиметр.

– Видишь ли, в чем дело. В моей книге имена появляются сами собой с самого рождения человека, так и было задумано, когда книга создавалась. Всё было хорошо до той поры, пока в ней не появилось твое имя. Мало того что при появлении имени в книге тебе сразу стукнуло тридцать лет, так еще и напротив остальных сведений стояли прочерки! Это ладно – любая книга может раз в жизни ошибиться. Но твое имя периодически зачеркивалось и снова появлялось чуть ниже на протяжении нескольких тысяч лет! Там три страницы только тобой и заняты.

– Ну что сказать? У меня была насыщенная жизнь, – ответил Кащей. – Но это мое дело, тебе не кажется?

– Да понятно теперь! – вздохнул гость. – Можно, я присяду? Не беспокойтесь, я безоружен и не причиню вам вреда! Я здесь, чтобы поговорить, и ничего больше.

– Садись!

Позади гостя материализовалось роскошное мягкое кресло. Не оборачиваясь, он упал в него и повеселел, увидев на лице Кащея легкое недоумение. Кащей подумал секунд пять, после чего решительным движением убрал меч в ножны, создал для Златы маленькое кресло и уселся в свое.

– Давай поговорим! – сказал Кащей.

Гость закинул ногу на ногу, и в его голосе проскользнули возмущенно‑грустные нотки.

– Я думал, что книга не выдержала возрастающей нагрузки – людей становилось с каждым годом все больше и больше – и сошла с книжного ума, – объяснил он. – Я даже решился завести новую. Представляешь, сколько страниц пришлось бы заново заполнять? На мое счастье, твое имя в очередной раз стерлось, показывая, что ты живее всех живых, и больше не появлялось! – Его голос перешел на повышенно‑драматические утомленно‑жалобные нотки. – Я после этого так ждал, когда же оно опять… Годами глаз не смы…

Он оборвал себя на полуслове и хмуро добавил:

– Короче, надо мной еще никто так дико не издевался!

– Долго тебе пришлось сидеть… – усмехнулся Кащей. – Чего раньше‑то не пришел с вопросами относительно моей персоны, издевающейся над здравым смыслом?

– Ты меня настолько достал своими фокусами, что я боялся неправильно отреагировать при встрече… – Гость непроизвольно сжал ладонями воображаемую шею, и Кащей сразу понял, какой была бы неправильная реакция.

– Но теперь мне окончательно всё надоело, и я пришел кое‑что уточнить.

– А конкретнее?

– Конкретнее некуда, – снова вздохнул гость. – Поскольку я не могу отнять твое бессмертие без твоего согласия, то я вынужден спросить: ты собираешься когда‑нибудь умирать, или как?

– М‑да, конкретней действительно некуда… – согласился Кащей, задумчиво потирая подбородок. Гость терпеливо ждал ответа, и он расхохотался: за прошедшую жизнь ему многое пришлось и довелось увидеть, но такое случилось в первый раз. Гость не предлагал сразиться в честном или нечестном бою, а хотел, чтобы Кащей умер сам, своей смертью и, судя по взгляду, поскорее. Самое странное, что угрозы от гостя он не ощущал, хотя всегда за версту чуял, если что‑то шло не так, как надо.

– Как насчет того, чтобы представиться? – напомнил Кащей. – Ты – большой оригинал, а я не люблю разговаривать с большими оригиналами, не зная их имен. И я не буду возражать, если ты сделаешь доброе дело: преставишься после того, как представишься. Ты не против?

Гость ничуть не обиделся: задавая прямые вопросы, надо быть готовым к прямым ответам и не менее прямым взаимным вопросам.

– Ты не поверишь, но против!

– Почему же? – возразил Кащей. – Очень даже верю.

– Жаль, что не оправдаю твоих надежд, но преставиться я при всем желании не смогу, – извинился гость. – И смею заметить, что подобного желания у меня и не наблюдалось никогда. Еще столько не сделано…

– Не увиливай от ответа! – не выдержала Злата. – Говори, кто ты есть?

Торжественно заиграли невидимые скрипки.

– Здесь больше подошла бы электрогитара! – заметил Кащей. Гость хлопнул в ладоши, и знакомая мелодия зазвучала в утяжеленной аранжировке. Кащей восхищенно хмыкнул.

– Я – Господь Бог! – величественно и кратко представился гость, и эхо дважды разнесло его слова по всей планете. – Создатель этой Вселенной. Прошу любить и жаловать!

– Правда?! – ахнула Злата.

– Чтоб мне треснуть! – Гость приложил руку к груди, поближе к сердцу.

Новость оказалась куда более необычной, чем хард‑роковая аранжировка классической мелодии. Кащей задумчиво потер подбородок:

– Так вот как боги доказывают свою правоту… – Бог пожал плечами.

– Критиковать каждый горазд! – обиженным тоном заявил он. – А ты вот сам попробуй создать Вселенную таких масштабов и учесть все вытекающие ошибки и разные недочеты, всплывающие после того, как предварительные испытания показали, что лучше и быть не может!

– Что ж, добро пожаловать в собственноручно сотворенную реальность, Создатель Вселенной! – поприветствовал его Кащей. – Честно говоря, я поражен: никто из смертных до сих пор не мог вот так запросто поговорить с тобой на бытовые темы. А тут ты сам по себе появляешься и ведешь с нами светскую беседу.

– К моему глубокому сожалению, именно вы как раз таки и не смертные! – удрученно заметил Бог, непроизвольно рассматривая рукоять меча‑кладенца: стилизованный золоченый череп в наступающей темноте тускло сверкал пустыми красными глазницами. – И потому мне пришлось спуститься с небес на землю, дабы подойти лично к тебе и узнать: доколе это безобразие будет продолжаться?

– Рыбалка?

– Твоя нескончаемая жизнь!

– Ты повторяешься, – заметил Кащей. Бог опять пожал плечами:

– Что поделать: этот вопрос интересует меня довольно долго.

– Насколько долго?

– Достаточно для того, чтобы он стал навязчивым! У меня мания развилась на этой почве!

– А в чем проблемы? – удивился Кащей. – Создай себе приличного психоаналитика и поговори с ним об этом.

– Издеваешься?!

– Нет, я вполне серьезно! Хороший психоаналитик с легкостью убедит тебя в том, что мое существование нисколечко не мешает твоим планам и что ты можешь заниматься любимым делом без оглядки в мою сторону.

– Они дорого берут!

– Но ты – Бог! – воскликнула ошарашенная девчушка.

– Тем более! – в тон ей ответил Бог. – Знаешь, сколько они с меня слупят за сеансы?

– Никак Господь не в силах изготовить пачку денег? – съехидничал Кащей.

– Мне заниматься изготовлением фальшивых денег?! – ахнул Бог. – Господь с тобой!

– Не понял, – хмыкнул Кащей.

– А что тут непонятного? – возмутился Бог. – У меня нет лицензии на изготовление денег!

– По‑моему, ты переработал… – заметил Кащей, пристально вглядываясь в глаза Бога: не веет ли оттуда легким сумасшествием? – Какая еще лицензия нужна СОЗДАТЕЛЮ ВСЕЛЕННОЙ?!

Бог помотал головой.

– Кажись, ты прав! – неохотно согласился он. – Последние тысячи лет я занимаюсь созданием и испытанием новых материалов и потому требую от ангелов‑проектировщиков полную отчетность о каждой молекуле.

– Бюрократ! – вставила девчушка.

– Не скажи! Я столько наслушался в прошлый раз от людей, что больше не хочу повторять прежних ошибок.

– А при чем здесь мы? – Кащей вернул разговор в прежнее русло. – Нам твои опыты и даром не упали, занимайся ими, сколько хочешь, мы мешать не будем!

– И ты не догадываешься, при чем здесь твоя бессмертная личность? – переспросил Бог, с намеком показывая на мир вокруг. – Что ты можешь сказать об окружающем тебя мире?

– Что он достаточно красив.

– И только?

– А что еще? Подробно описать нюансы? Извини, я не словоохотлив.

– Вот это! – Бог развел руками. Злата огляделась и переспросила:

– В чем именно? Вы пальцем покажите!

– Так всеми десятью и показываю! – воскликнул Бог.

Злата посмотрела на его пальцы и прикинула размеры охваченного. Получилось слишком много.

– Не понимаю! – призналась она. – Где? Что? Куда?

– Сейчас все станет явным! – с охотой пояснил Бог. Кащей недовольно скрестил руки на груди. – Погляди себе под ноги!

Девчушка опустила взгляд и застыла как вкопанная. Шевелившиеся под дуновением ветра травинки потеряли резкость очертаний и нехотя расплывались туманной дымкой, смешиваясь с превращавшимися в дым землей и морем. Мир медленно и плавно растворился в облаке, безликого многоцветного пятна. Злата потрясенно смотрела на теряющее очертания и исчезающее море, ее сердце буквально оборвалось от предчувствия грядущих неприятностей. Голубое небо потемнело и превратилось в темно‑фиолетовое, солнце исчезло, на его месте возник тусклый и огромный темно‑красный диск. Леса, поля и горы потеряли зеленый покров и растворились в воздухе, как туман, оставляя вместо себя безжизненную пустыню. Море обмелело, обнажив уходящий далеко вниз быстро высыхающий склон.

Кащей вздохнул и устало потер лоб.

– Что случилось?! – пропищала Злата осипшим голосом. – Где всё? Куда оно подевалось? Где мое родное море?!

– Прости, Злата, но всё давным‑давно кануло в Лету, – пояснил Бог. – А мир вокруг нас был от начала и до конца создан Кащеем.

– И уничтожен Создателем! – укоризненно заметил Кащей. – Какая ирония судьбы!

– Настоящая жизнь, – с нажимом уточнил Бог, скосив глаза на Кащея, – ушла в прошлое! Энтропия разъела проржавевшую Вселенную, и много лет она являет собой безжизненную захламленную космическим мусором территорию, которую давным‑давно требуется уничтожить ради постройки новой Вселенной. И я давно бы так сделал, если бы не одна бессмертная личность, упорно не желающая уйти на покой. Кроме вас троих, на Земле больше нет ни одной живой души!

– Как нет?! – ахнула Злата. – А рыбы?

Бог поглядел на Кащея. Тот пожал плечами: коли начал говорить, так доводи дело до конца, теперь поздно спрашивать разрешения.

– Это киборги! – объяснил Бог. – Точная копия настоящих форм жизни. Скелеты сделаны из материалов, идентичных натуральным. Это для того, чтобы у тебя не возникало никаких подозрений. Кащей здорово поднаторел в их создании. Планета была по уши в киборгах! Яблоку негде упасть, чтобы не попасть по какому‑нибудь кибернетическому существу!

– И рыбы?

– И рыбы!

– И даже люди?!

– Да все! Буквально! Даже мухи и тараканы! – воскликнул Бог. – Кстати, Кащей! Я многое понимаю, но в честь чего тебе надо было создавать механических тараканов?!

– А киберптичкам чем питаться прикажешь?

– Киберкомарами.

– Искусственные вампиры? Фигу! Я их не для того уничтожал, чтобы создавать искусственным путем!

Злата растерянно поморгала: новость оказалась для нее убийственной. Столько лет жить в обществе киборгов и не знать об этом, даже самую малость не подозревать и не чувствовать ничего необычного в поведении жителей морского царства…

Кащей впервые за долгое время увидел, какой стала настоящая Вселенная, скрытая им от глаз жителей планеты в далекие времена, когда разрастающееся Солнце перестало поддерживать прежнюю температуру и медленно остывало, приближая момент полного оледенения Земли. Он создал защитный энергетический купол над планетой, прочно защитив ее от диких минусовых температур и смертельной радиации космоса. Отныне вокруг планеты, под куполом, вращалось и светило плоское колдовское псевдосолнце. И сверкающие на куполе звезды ничем не отличались от настоящих. Земля стала шаром в шаре. Лунные и солнечные затмения оставались для них такими, как и прежде. А сама Земля со временем пустилась в бесконечное путешествие по открытому космосу, огибая звезды, и Кащей не опасался за ее гибель от случайного столкновения с другим небесным телом или поглощения ее встречной звездой.

И вроде бы это было сделано не так давно. Но оказалось, что за прошедшее время Земля осталась единственной целой и живой планетой среди рассыпавшихся в прах миллиардов планет и звезд.

Конечно, вот Бог и явился узнать, что за шуточки тут творятся?

Злата в прострации смотрела на каменистую пустыню и громадное солнце. Кащей, тихо посвистывая, с крайне независимым видом вручную складывал удочку. Заматывая катушку, он увидел, что крючок что‑то подцепил по дороге, и прибавил оборотов. Сухой песок скрывал улов до тех пор, пока крючок не взлетел вверх, и перед лицом Кащея не появился полуметровый скелет хищной зубастой рыбины. Злата и Бог непроизвольно отшатнулись. Кащей проворчал:

– Теперь Нептун меня точно убьет: последнего монстра на крючок поймал!

Скелет рассыпался горкой мелких косточек у его ног. На крючке остался зубастый череп.

– Минутку, – попросила слова Злата. – Мы про Нептуна совсем забыли! А он‑то как?

– А что ему сделается? – пожал плечами Бог. – Он с другими богами давно на небесном Олимпе ждет создания нового мира. Терпеливо ждет, в отличие от меня, но периодически возвращается в родную стихию: ностальгия гложет душу.

Кащей почувствовал, как горло сдавил тугой комок и стало трудно дышать. Нет, не от горечи катастрофических потерь – с помощью собственных колдовских знаний восстановить стертый Богом мир не составит труда, если кое‑кто из присутствующих не воспротивится и не помешает. Увидев, что Злата схватилась за горло и вытаращила глаза, он вполголоса произнес:

– Воздух верни, истребитель прошлого! Разговор не закончен, а дружески болтать в безвоздушном пространстве я не умею.

Бог ахнул, сообразив, что переборщил с раскрытием глаз заблудшим людям, и поспешно провел рукой вокруг. Атмосфера канувшего в Лету мира вернулась на свое место.

– Чем я помешал могущественному создателю? – поинтересовался Кащей, упорно возясь с любимой удочкой. – Я много лет живу здесь в свое удовольствие и никому не мешаю. Создавай новую Вселенную, я не возражаю. Разве что отведешь мне кусочек мироздания покрасивее, и дело с концом. И потом, почему богам можно ждать на Олимпе, а мне – нет? Я не могу там переждать?

– Ты не бог, а смертный человек. Кратковременно смертный… Олимпу достанется не меньше, он тоже разрушится, и боги останутся у разбитого корыта. Им придется заново воссоздавать Олимп, и они это знают. Но живут там, потому что это их обитель.

– А это моя обитель.

– И вы погибнете вместе с ней! Момент, – внезапно попросил Бог. В его руках появилась подзорная труба, он растянул ее и вгляделся в даль: у горизонта к черному небу вздымалась тонкая полоса пыли. Кто‑то на всех парах бежал прямо сюда, торопясь выразить свое возмущение стремительным изменением живописного летнего пейзажа. – Дело в том, друзья‑товарищи, что я не могу уничтожить Вселенную до тех пор, пока в ней есть хотя бы одно живое существо: мои правила не позволяют начинать уборку территории в присутствии жильцов. Из‑за вас я был вынужден ждать лишних пятьсот тысяч лет, и мое терпение иссякло. У меня все давным‑давно готово для создания новой Вселенной, и, кабы не вы, я давно бы жил в новом мире, наполненном свежими красками и лишенном бесчисленной массы космического мусора.

– Мы можем на время уйти в параллельные миры! – предложил Кащей.

– Не можете! – огорошил Бог. – Параллельные миры – это альтернативные варианты пространства этой же Вселенной. Точнее говоря, черновые наброски к основному, этому миру.

– Да ты что?! – изумился Кащей. – Значит, я появился в черновом варианте Вселенной и тайком перебрался на чистовик?

– Ага! – коротко подтвердил Бог.

– А как же цивилизации, которые там появились и умерли? Высокоразвитые цивилизации, смею заметить!

– Всё давно учтено, систематизировано и взято под мой контроль! Благодаря тебе, между прочим! – Бог почесал затылок. – Кто ж знал, что черновые работы ангелов‑инженеров и проекты ангелов‑студентов заживут не хуже, чем их дипломные проекты?

– Забавно, – пробормотал Кащей. Выходит, он является последствием черновых работ ангелов соответствующего профиля? Неплохой сюрприз ему подготовили под самый конец существования Вселенной. – Послушай, у нас в планах нет желания вмешиваться в твои дела. Работай, как тебе нужно, а мы постоим в уголке, чтобы нас ничем не задело. Космической сваркой или оброненными сверху прикручиваемыми к небу звездочками. А потом тихонько займем небольшое пространство в новой Вселенной. Как тебе мое предложение?

Бог опустил подзорную трубу, разглядев того, кто к ним приближается: в избушке, мчавшейся с приличной скоростью, на огонек стремилась широко размахивавшая метлой Баба Яга.

– В нулевых: ты и тихонько – две вещи несовместимые! – заметил он. – Насколько я успел тебя изучить, ты постоянно оказываешься в эпицентре широкомасштабных событий. Во‑первых, как я говорил ранее, вы не переживете процесс уничтожения старой Вселенной. Во‑вторых…

– Я тоже не хочу умирать! – категорическим тоном заявила Злата. – Я столько лет провела в морях и ни разу не попалась в зубы ни одной акуле, а тут приходит добрый дедушка Мороз… в смысле, Господь и так по‑простецки заявляет, что пора и честь знать. Пожили в твоей Вселенной, и хватит, пришло время отправляться на вечный покой! Морские фигушки!!! Я не желаю ничего слушать на эту тему! Кащей, ты можешь вернуть мир, каким он был до его появления?

– Конечно, могу! – кивнул Кащей. – Своими усилиями я контролировал стабильность по всей планете. Вопрос в том, разрешат ли мне это сделать?

– Не разрешат! – поддакнул Бог. – Время старой Вселенной ушло, продолжать ее агонию я больше не намерен. Мое терпение кончилось.

Домик Яги приблизился к ним настолько, что стало отчетливо видно, насколько он изменился, превращенный заклинанием Кащея в вечную постройку. Теперь он выглядел совершенно не так, как когда‑то, в деревянную эпоху своего существования. Прочный титано‑никелевый корпус, военно‑маскировочная окраска, стильные пластиковые окна с тонированными стеклами и труба, выдувавшая экологически чистый водяной пар, поскольку дым из нее в последний раз шел невесть когда. Появился второй этаж с несколькими комнатами и большой кладовкой: Кащей настоял, для удобства Яги. Установленные по периметру и замаскированные под крышей двадцать станковых пулеметов могли расчистить любую местность от вражеских войск, непреодолимых преград или мелких воришек, решивших поживиться овощами с ее огорода. А в дополнение – кодовый замок, привычно срабатывающий на классическую фразу. Плюс изредка говорящий самообучающийся коврик, в основном призывающий вытереть ноги, чтобы их не протянуть. Плюс дверной стереоглазок с большими поглядывающими влево‑вправо и то и дело моргающими псевдокошачьими глазами, буквально пронизывающими стоящего на пороге пристальным взглядом. Плюс курьи ножки, давным‑давно одетые в прочную броню, снабженные гидроусилителями и способные одним ударом пробить пенальти с расстояния в одиннадцать километров.

Сама Яга, которой, как и Кащею, давным‑давно перевалило за несколько миллиардов лет, упорно не желала умирать, почувствовав вкус к жизни долгожителя. А скорее всего, она просто захотела пережить Кащея из‑за своей вредности. Молчаливое необъявленное соревнование длилось сверх всякой меры, но никто не желал отдавать пальму первенства. И так получилось, что первым не выдержал невидимый до сих пор судья‑Бог.

Кащей вспоминал друзей и врагов, которых за его длинную жизнь в сумме набралось еще больше, чем прожитых лет. Даже Яга и золотая рыбка (и это был последний секрет загрустившего Кащея) без его скрытой помощи давным‑давно отошли бы в мир иной. Потому что он, не обмолвившись об этом ни единым словом, ни одним самым крохотным намеком, поддерживал их организмы, не желая терять последних друзей. Из всей существовавшей до последнего времени жизни только они трое и остались реальными.

Пребывавшая в неведении Яга до сих пор была искренне уверена, что не умирала исключительно из‑за крепкого здоровья, и постоянно подначивала Кащея, утверждая, что ему никогда ее не пережить.

– Подумайте о моем предложении! – сказал Бог. – Оно неплохое, и после смерти у вас будет не менее интересная жизнь! Может быть, вы все‑таки умрете, а? Что вам стоит? Клянусь, в Раю жизнь такая, что по сравнению с ней поблекнет самая волшебная сказка! – Бог умоляюще поглядел им в глаза. – Что вам мешает?

– Мне мешает мое бессмертие! – ухмыльнулся Кащей, подумывая о том, как отреагирует Бог, если об его голову сломают новую прочную полимерную удочку в качестве мести за уничтоженный мир? – Кроме того, я не привык сдаваться без боя. Конечно, я могу уйти в тень и долго ждать удобного момента для нанесения коварного ответного удара, но здесь не тот случай.

– Хочешь сразиться со мной на удоч… на мечах? – удивился Бог.

– Хотелось бы… – нахмурился Кащей. – А ты, стало быть, втихую читаешь мои мысли? Тебе не кажется, что это против правил, особенно в данной ситуации?

Бог пожал плечами:

– Я не читаю чужие мысли, но ты так внимательно поглядел на мою голову, а потом настолько оценивающе посмотрел на свою удочку, что я подумал… ладно, проехали! Кстати, я не уверен, что ты лучше меня владеешь мечом. У меня в запасе несколько лишних миллиардов лет практики!

– Скажи это второгодникам! Но не будем о таких мелочах. Поскольку тебе нужна моя жизнь, то предлагаю устроить соревнование. Подробности желаешь выслушать?

– Поведай‑поведай, авось, и мне придется по душе! – заинтересовавшийся Бог потер ладони и передвинулся вместе с креслом ближе к Кащею, чтобы случайно не пропустить ни одного слова, тем более что издаваемый избушкой шум становился все сильнее и уже мешал разговору.

– Идея такая: мы устраиваем состязание! – пустился в объяснения Кащей. – Первоначальный стандартный вариант: ты должен добраться до моего замка, преодолев разные препятствия на пути, и в финале сразиться со мной. Победишь в честном бою – так и быть, я ухожу на покой, и эксперимент по самому продолжительному существованию человека на Земле благополучно закончится вместе с существованием старой Вселенной. Если ты проиграешь, то я поставлю условие полной сохранности жизни Яги, Златы и моей на время создания и существования новой Вселенной! Как тебе?

Шум от приближавшейся избушки достиг своего пика. Пар вырывался из трубы длинным белым хвостом, высунувшаяся из окошка Яга дико свистела и яростно размахивала любимой метлой. Бог не сумел ответить на слова Кащея, потому что сам не слышал свою речь. Из‑за этого он обреченно повернулся в сторону боевой старушки, ожидая, когда она на пару со своим милым домиком перестанет издавать душераздирающие звуки.

Избушка подбежала к ним и резко остановилась. Ягу вынесло на крыльцо практически по инерции, но она успела притормозить на краю крылечка и кое‑как справилась с неустойчивостью. Крепко встала на ноги и с кровожадным интересом уставилась на незнакомца, справедливо полагая, что виной случившемуся стал именно он.

Метла в ее руках нацелилась точно на его макушку.

– Это ты натворил? – без обиняков начала она. – Как, позволь узнать, это безобразие понимать? Ты хочешь, чтобы твоя смерть стала медленной и ужасной?

– М‑да, – пробормотал Бог, – неплохое сборище: Создатель Вселенной, первый искусственно бессмертный житель, первый искусственный человек с метлой в натруженных руках и золотая рыбка‑оборотень. Веселенькая подобралась компания в последние мгновенья существования старой Вселенной.

– «М‑да» надо понимать как задумчивое согласие? – подал голос Кащей. Бог в ответ лаконично показал Кащею фигу.

– Успокойся, родимая, – ответил он, – это Земля постарела.

– Что‑то больно быстро она постарела… На глазах прям! – сердито буркнула Яга, спускаясь со ступенек и подходя к спорщикам. Ткнула концом метлы в Кащея и грозно переспросила: – А ты почему ничего не говоришь, ехидный наш? Готовишь в ответ длинную убойную речь?

– Тут такое дело, – Кащей указал на следящего за перемещениями метлы подобравшегося Бога, – явился к нам Создатель собственной персоной и потребовал, чтобы мы убрались отсюда, поскольку он собрался снести до основания старый мир и во вновь созданной пустоте и чистоте построить новый.

– В смысле? – не дошло до Яги. Она повернулась лицом к гостю, и тот испуганно отъехал назад вместе с креслом на добрый метр.

– Мы здорово мешаем ему своим существованием, и он предлагает нам сделать доброе дело: дружно позвать в гости бездомного дядюшку Кондратия.

– А по макушке метлой он не хочет?! – взвилась Яга. – Враз старые волосы повыдергиваю, оставлю место для кучи новых! Не мог дождаться, пока мы сами собой отойдем в мир иной…

Бог хитро поглядел на Кащея и ответил:

– От вас дождешься, пока вы своей смертью помрете, изуверы… Вы бессмертные, а вселенская энтропия не желает считаться с вашим долголетием. Материальное должно было умереть сотни тысяч лет назад. Ваше Солнце и то уже не существует, а вот этот тусклый красный гигант я создал специально, чтобы прозрачно и тонко намекнуть, насколько долго вы живете. Не будь его, вы могли подумать, что наступила обычная пасмурная ночь, и не поверили бы моим словам. Вашей Вселенной больше нет, и вы – ее последние ростки. Точнее, последние деревья, которые не сломались и не рухнули просто чудом, я бы сказал, колдовством.

– Агент канувшей в Лету секретной организации Змейго Рыныч! – Яга направила метлу на Кащея. – Это твоих рук дело, приколист ты наш любезный? Кроме тебя, здесь больше некому такие шутки шутить! Убирай своего клоуна туда, откуда ты его достал, и возвращай мир на прежнее место! Согласна, этот номер у тебя получился самым впечатляющим за последние миллионы лет, но у меня там огород ждет полива, и мне не хочется, чтобы по твоей вине что‑то засохло!

Кащей молча повернул голову в сторону Бога. Метла переместилась в том же направлении. Бог озадаченно проКащлялся. Яга ждала ответа.

Но не такого, который получила. Бог молчал, задумчиво рассматривал метлу в непосредственной близости от своего носа, и потому за него ответил Кащей.

– Он – настоящий! И у него руки чешутся заняться ликвидацией старой Вселенной. К нашему сожалению, он не желает видеть нас при строительстве в качестве мешающихся под ногами привередливых консультантов. И вообще, в качестве компенсаций за наше невмешательство в его внутренние дела предлагает нам тепленькое место в Раю. Навсегда.

Бог стеснительно развел руками: слишком сердитой выглядела Баба Яга и очень уж крепкой казалась ее метла.

– Настоящий Бог? – недоверчиво переспросила Яга, в первый раз с любопытством поглядев на гостя. – А позвольте полюбопытствовать, настоящий Господь Бог, где вы жили все эти годы? На облаках вас ни разу не видели, в глубоком космосе тоже не сталкивались, хотя однажды в моем присутствии голос с неба всё‑таки чего‑то прорычал по поводу…

– Я был за пятимерно‑пространственным углом, – заговорщицки прошептал Бог. – Боялся, что космонавты меня помидорами закидают!

Яга глубоко вздохнула и выдохнула: еще один приколист. Два бессмертных мужика, и оба с прибабахами…

– Не хочешь говорить – не надо! – отрезала она. – Но свою жизнь я так просто не отдам!

Кащей выступил вперед.

– Я предложил ему одну идею… – сказал он. – Мы с ним устроим соревнование. Если он преодолеет все препятствия и победит меня в честном бою, то мы умираем, но если он проиграет, то оставляет нам жизнь и дарует вечную молодость.

– Минутку, – остановил его Бог, – я этого не говорил!

– А куда ты денешься, если проиграешь? – возразил Кащей.

Бог задумчиво постучал пальцами по подлокотнику кресла.

– Ладно, – согласился он, – хватка у тебя капитальная. Но тогда и я добавлю от себя несколько новых пунктов.

– Согласен, – кивнул Кащей. – Договариваемся так: на каждый пункт противоположной стороны каждый из нас выдвигает свой пункт, и нарастающая лавина требований останавливается тогда, когда число пунктов становится одинаковым с обеих сторон.

– Договорились! – Бог встал и дематериализовал кресло. – Пишите ваши требования, я напишу свои, а завтра вечером мы их рассмотрим и выработаем общие правила. На этой бумаге, – он выхватил из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо плотный листок, – вы увидите мои требования по мере их появления, а ваши я увижу завтра.

– По рукам!

– А вне конкурса одно условие можно? – кротким голосом полюбопытствовала Яга.

– Какое? – заинтересовался Бог.

В ответ раздался сердитый вопль:

– Верни всё, как было!!!

Бог растянул губы в сияющей улыбке и хлопнул в ладоши.

И мир вокруг стал прежним. А Бог исчез.

Яга все еще стояла в глубокой задумчивости, держа в руках метлу. Кащей молчал, обдумывая текст договора, Злата на ковре‑самолете спустилась с крутого берега к водной кромке и, всё еще не веря, опустила ладонь в восстановившуюся воду, ожидая, что та окажется ярким и красочным миражом. Теплая вода оказалась реальной и прозрачной настолько, что было видно, как у морского дна плавают небольшие разноцветные рыбки. Девчушка облегченно выдохнула, но возвращаться в родную стихию всё же побоялась, испугавшись, что вода исчезнет так же быстро и легко, как появилась, и она не успеет вовремя среагировать и превратиться обратно в человека.

– Ты ни о чем не хочешь мне рассказать? – нарушила затянувшееся молчание Яга.

– Ты не любишь слушать сказки на ночь! – отказался Кащей. – Лучше придумай что‑нибудь особенное, пока выпадает шанс обменяться с Богом взаимными требованиями и уступками. Посмотри, что он успел придумать!

Он протянул ей листок. Яга взглянула на текст. Пятнадцать пунктов появилось на странице, и с каждой минутой добавлялся один новый: Бог времени зря не терял, торопясь поскорее закончить с последней историей и последним спором во Вселенной, чтобы приступить‑таки к постройке нового мироздания. Листок рос в длину, самостоятельно сворачиваясь в рулон. Пункты увеличивались в количестве с регулярным постоянством.

– А он ничего… – протянула Яга. – В смысле, насчет требований: «… и обязуется строго выполнять вышеперечисленные требования, какими бы идиотскими они ни казались…»

– Так и написал?

– В общих чертах. А ты что задумал?

– Я должен его победить! – воскликнул Кащей. – Опыта, благодаря разным любителям ходить на меня войной, мне не занимать, коварства тоже выше крыши – это будет столкновение достойных противников! Пусть он попробует пробраться в мой замок, я ему такое шоу устрою! О, гляди‑ка, вон он как по облакам перепрыгивает!

Яга увидела несколько новых пунктов и пробежала по ним глазами.

– У тебя ничего не получится

– Это почему это?

– Поскольку ты начал поединок, то Бог, на правах слабого…

– Слабого?! – не поверил Кащей. – У него комплекс неполноценности развился на старости лет?

– Ты предложил идею соревнования, – возразила Яга. – Стало быть, он слабый, поскольку соображает в твоих идеях хуже тебя.

– Фиг с ним. Что дальше?

– Он забирает замок себе. Здесь написано, что тебе придется преодолеть множество преград и покорить свой собственный замок!

– Злодею? – переспросил Кащей. – Мне покорить свой собственный замок, подло захваченный коварными добрыми силами?! Нет, нормально: с таким Богом и черти не нужны! Я так понимаю, это не единственный сюрприз? Еще раз стоп: а он сам написал про «слабого» или то была твоя добровольная инициатива в качестве гуманитарной помощи самому старому существу во Вселенной?

– Сам написал, – подтвердила Яга. – Шутник, елки‑моталки! Кроме того, за тобой будут бегать разные темные (или со стороны Бога – светлые) личности, стремясь укокошить тебя всеми фибрами своей души. Материальное дополнение к фибрам: холодное оружие. Метательные ножи, топоры, разнообразные мечи, шпаги, кинжалы, дротики, катапульты, тараны…

– Гильотины в списке нет? – прервал ее Кащей. Яга проворно пробежала по списку глазами.

– Не наблюдается.

– Это радует, – пробормотал Кащей, – значит, рубить голову на площади мне не будут.

– Зато здесь присутствует палач!

– Это мелочи!

Яга оторвала взгляд от списка и вопросительно глянула на ухмыльнувшегося злодея. Кащей пояснил:

– Надену шейный бронежилет телесного цвета – замучается топором размахивать! Ладно, пусть он отведет душу своими требованиями, а завтра вечером мы его объединенным списком закидаем. Глядишь, сам от всего откажется и махнет на нас рукой. А вот замок я ему всё равно не отдам, пусть говорит и делает, что хочет.

Надежды на автоматическую победу не оправдались: Бог не только не махнул рукой, но и явился узнать, как продвигаются дела с ответным списком требований, не поздним вечером, а ранним утром.

Появившись перед избушкой, так и оставшейся стоять на берегу синего моря, Бог с детским любопытством в глазах произнес частично модернизированную заветную фразу:

– Избушка‑избушка! Повернись ко мне входной дверью!

Избушка резво, плавно и грациозно развернулась, дверь распахнулась, и оттуда с реактивной скоростью вылетела нацеленная на того, кто стоит перед входом, давешняя метла: Яга не любила, когда ее избушкой командовали посторонние, и боролась с самозваными командирами тяжелыми подручными средствами: метлой, сковородкой, утюгом или, в крайнем случае, чугунной гирей шестнадцати килограммов весом.

Бог уклонился от древка, перехватил его, завязал на нем бантик и, посмеиваясь, вошел в избу.

– Доброе утро, Яга! Это вам, от чистого сердца! – поздоровался он, протягивая метлу веником вверх, на манер букета цветов. – А где Кащей?

– А как, по‑твоему, всевидящий Создатель? Разве уже вечер? – зевнула Яга, указывая метле на угол и выглядывая в окно. Метла послушно перелетела на законное место и замерла. – Что‑то не похоже.

Бог виновато развел руками:

– Терпения не хватило ждать вечера! – пояснил он. – Решил с утра заглянуть, проведать, как вы? Не померли еще от скуки?

– С тобой помрешь! – вторично зевнула Яга. – Выспаться толком не даешь!

– Я по делу пришел, не просто так! – извинился Бог.

– Ясненько, что не в печь на лопате забраться! – ухмыльнулась Яга.

Бог вспомнил русские народные сказки и инстинктивно поискал глазами печь. Обнаружил микроволновку и старую добрую духовку небольших размеров. Яга недоуменно проследила за его взглядом, потом до нее дошло.

– Не знала, что Создатель Вселенной верит в сказки!

– Не верит, но проверяет! – назидательно ответил Бог. – Мало ли что? Вы люди такие, без сюрпризов за пазухой не ходите.

– Уже доставалось?

– Было дело.

Яга понимающе протянула:

– А‑а‑а… Так вот почему ты не показывался на Земле все эти годы!

Бог насупился:

– Злые вы! Уйду я от вас!

– Не уйдешь, Боженька! – засмеялась Яга. – Пока не решишь свою проблему, ты от нас никуда не уйдешь! И это при том, что мы тебя насильно не держим!

– Привереда! – буркнул Бог.

Яга выдвинула из‑под стола мягкий стул на пружинящих курьих ножках.

– Присаживайся! – пригласила она. – Кащей строчит ответные требования, как ты просил, скоро появится! Чаю будешь?

– Строчит?! – изумился Бог, мысленно представляя, сколько придумал Кащей, если до сих пор не остановился. – Конечно, буду!

– Тогда и мне нальешь кружечку! – отозвалась Яга. – А я пока варенье достану из кладовки.

Бог восторженно хмыкнул и подошел к столу, на ходу создавая новенькие фарфоровые кружки.

Кащей появился минут через пять, спустившись со второго этажа в тот момент, когда Бог положил в свою кружку с чаем две ложки черничного варенья и потянулся к вазочке, чтобы взять третью.

– А вот и гости! – поздоровался Кащей. – Не зря в народе говорят: кто рано встает, Бог по лбу дает.

Бог застыл с открытым ртом.

– Так вот из‑за чего никто из людей не любил вставать рано утром! – наконец‑то дошло до него. – Я потратил на поиски ответа сотни тысяч лет, а всему виной шуточная пословица!

Кащей подошел к столу.

– Никто в Раю не сказал, в чем дело? – удивился он.

– Ни одна живая душа! – поклялся Бог.

– Забавно. А как в оригинале звучит?

– Кто рано встает, тому я подарок даю! – Бог зачерпнул варенье, перевел взгляд на Кащея и направил ложку к тому месту, где была кружка.

– А кому именно? – поинтересовался Кащей. – Кроме нас, тут никого не осталось.

– А я… э‑э‑э… – замолчав, застигнутый врасплох Бог удивленно приподнял брови, не глядя, повернул ложку, выливая варенье в чай, и только тут обратил внимание, что в руке довольного Кащея появилась кружка, подозрительно напоминавшая его собственную.

Он озадаченно глянул на стол и тихо ахнул: так и есть, подозрения были не напрасны. Темно‑фиолетовое варенье большой каплей плюхнулось на чистую белую скатерть и медленно расползалось, основательно впитываясь в ткань. Бог стрельнул глазами в сторону возившейся у плиты Яги и стремительным движением провел над пятном ладонью. Пятно обратилось облачком цветного пара и неохотно рассеялось в воздухе.

– Хороший чай! – похвалил Кащей, отхлебнув из кружки.

– Еще бы… – сквозь зубы пробурчал Бог, создал себе новую кружку и, цепко держа ее за ручку, посмотрел на Кащея. Тот хладнокровно отхлебывал чай из мирного трофея. – Ты записал всё, что хотел, или вышел подкрепиться?

– Ты знаешь, – Кащей уселся на табуретку и задумчиво поглядел на кружку в руке Бога. – Из тебя вышел бы неплохой чиновник. Расписать требования такими словами, что любой противник умрет во время чтения от жуткой головной боли, пытаясь разгадать смысл сказанного…

– Точность превыше всего!

– …это оригинальный способ избавиться от противника, но в нашем случае совершенно бесполезный, ибо я знаю, что эти слова означают! Ты представить себе не можешь, насколько я могу сократить твой текст, используя вместо технократических терминов бытовые.

– Не докапывайся! – ответил Бог. – Могу познакомить тебя с приличным адвокатом, он тебе такого наговорит о точности формулировок, что тебе плохо станет при виде ручки и бумаги.

– Ты вздумаешь подать на меня в суд, если я, по твоему мнению, нарушу один из пунктов договора? – воскликнул Кащей, беря горячий пирожок с творогом. – Спасибо, Яга! Ты готовишь лучше всех автоматов, вместе взятых! Господь, а судьи кто?!

– Ты хочешь сказать, – по‑своему понял его Бог, – что не в силах выполнить мои требования, и просишь снисхождения?

Яга вместе со Златой, успевшей с утра слетать на ковре‑самолете к морю и только что вернувшейся, уселась за второй, маленький стол. Переговариваясь о том, что увлеченные очередной идеей вселенских масштабов мужики готовы забыть обо всем на свете, они неторопливо пили чай с пирожками и с интересом прислушивались к аргументам и контраргументам Кащея и Бога.

– Не принимай желаемое за действительное! Это твоя несбыточная мечта! – поправил Создателя Кащей, допил чай и резко поставил пустую кружку на стол. Нежный фарфор возмущенно звякнул. – Ты готов выслушать мои требования или предпочтешь поломать над ними голову в одиночестве, так сказать, в тишине и спокойствии, в дальнем ските, подальше от любопытных глаз?

– Говори, что за требования? – усмехнулся Бог. – Вряд ли ты сумеешь меня чем‑нибудь удивить.

Кащей скромно улыбнулся в ответ.

Часы пробили восемь вечера, когда спорщики определились со взаимными требованиями и уступками. Текст окончательного договора лежал на белой скатерти, а Кащей и Бог откинулись на спинки кресел и устало зевали.

Когда Кащей выложил перед Богом кипу бумаги со встречными требованиями, состоящую из шестидесяти восьми листов, заполненных записями от руки мелким почерком, Создателя Вселенной пробил нервный тик.

Потратив на тяжкие раздумья несколько долгих секунд, не желавший отступать и капитулировать Бог сделал широкий жест. Он разом согласился со всеми предъявленными требованиями, после чего вместе с Кащеем сел за кухонный стол переговоров обсудить следующий вопрос: что выйдет, если они примут совместное творчество к сведению и к действию?

После долгих споров и поисков золотой середины выяснилось, что использование названных обеими сторонами пунктов договора в полном объеме приведет игру к абсурду. Потому что Кащею и Богу придется денно и нощно стоять в бронированных окопах и ежесекундно убивать из мощных артиллерийских орудий по триста‑четыреста врагов, пришедших по их душу. В сумме поле битвы напоминало достопамятный Армагеддон, но было не в пример кровавее.

По молчаливому и обоюдному согласию количество пунктов стремительно пошло на убыль: ни тому, ни другому не нравилось обожаемое многими увлеченными войной генералами столкновение созданных по случаю армий, и в битве двух титанов главное сражение должно было отводиться именно им, а не созданным ими разноплановым войскам.

Итог многочасовых дебатов под неусыпным наблюдением Яги и Златы был записан в окончательном варианте договора.

Пока спорщики молча отдыхали от споров праведных, Яга взяла подписанный обеими сторонами документ, прочитала и впала в ступор: слишком лаконичным он получился.

– И это всё?! – на всякий случай уточнила она, поглядев сначала на Кащея, а потом на Бога.

– Всё! – одновременно подтвердили оба. – Еще чаю не нальешь?

– Вы уверены?

– Да, мы очень хотим пить!

– Я говорю про договор!

– Часа три назад я еще поспорил бы, но теперь уверен на все сто процентов, что текст окончательный и пересмотру не подлежит! – ответил Бог. – Возражения есть?

– У меня нет! – отозвался Кащей.

– Но тут же ничего не понятно!

– Наоборот, все абсолютно ясно! – не согласился Бог. – Кащей, не трогай мою кружку.

– А кто вылил в мою варенье из вазочки?! – застигнутый на месте преступления, выдал в ответ Кащей.

– Это не я! – Бог посмотрел на Ягу. – Это ты? – Та возмущенно выдохнула:

– А метлой по голове не хочешь?

– Ага. Выходит, это я сам налил, пока себя не видел! – сделал вывод Кащей. – Яга, у тебя не найдется кружки побольше, раз эдак в пять‑шесть? Разбавлю варенье.

– Между прочим, дорогой злодей, ты держишь в руках именно вазочку для варенья, а не кружку с чаем! – приметила Яга, сворачивая договор в трубочку.

– Что? – Кащей уставился на кружку, помолчал и медленно проговорил: – Хм… действительно… вазочка. Но я точно помню, что брал круж… – он замолчал, обличающе сверкнув глазами в сторону Бога. – Ага! Твои шуточки?!

Тот в ответ пожал плечами, всеми силами стараясь сохранить невозмутимое выражение лица и сдержать вырывавшийся смех. Кащей укоризненно покачал головой. Бог не выдержал и захохотал.

– С тобой всё ясно, – пробормотал Кащей, пользуясь моментом и телепортируя варенье из вазочки в кружку Бога, а чай из кружки Создателя – в вазочку. Бог, все еще хохоча, поднес кружку ко рту и сделал большой глоток. Выпучил глаза, когда понял, что проглотил, и чуть не выплюнул все варенье на стол: слишком сладким оно оказалось. Поглядел на довольно ухмыляющегося Кащея, с трудом сглотнул и захохотал еще громче.

– Послушайте, этот договор ровным счетом ни о чем не говорит! – пошла в повторную атаку Яга. – Я не понимаю, как можно…

– Всё очень просто, бабуля! – прокомментировал Кащей. – Видишь ли, в чем дело: запомнить абсолютно все пункты попросту невозможно, и любой из нас при желании обязательно подловит конкурента на нарушении сто сорок седьмого подпункта, дробь четыре, от пункта двести тридцать пятого во втором приложении к основному договору. Это будет не соревнование, а длительная судебная тяжба. Кто‑нибудь из моих противников при этом обязательно повесится от тоски.

– Ничего я не повешусь! – возмутился все еще посмеивающийся Бог. – Я нашлю на тебя команду адвокатов, а сам буду в парке радоваться жизни!

– А мне что делать? – спросила Яга. – Зверски избивать баклуши автоматической взбивалкой?

– Ты будешь наблюдать за нами и смотреть, кто и как приближается к цели.

Бог отсмеялся и залпом выпил из подлетевшего по его мысленному приказу кувшина литра полтора воды, запивая проглоченное варенье.

– Правила такие, – сказал он, обращаясь к Яге, – я своим приказом объявил мораторий на мощную магию, чтобы ни у кого из нас не появилось соблазна применить паранормальные способности для победы – это будет битва умов, а не заклинаний. Будем обходиться собственными знаниями и умениями. И пусть будет так, как написано в договоре.

– Как знаете, – ответила Яга. – А я могу применять заклинания, или придется самой ведра с водой носить по огороду?

– У тебя есть роботы‑помощники.

– Всё‑то он знает! – съехидничала Яга. – Когда начнем?

– Завтра! – Бог поставил опустевший кувшин на стол. – А договор пусть хранится у тебя, так надежнее будет.

Яга хитро прищурилась.

– А не боишься, что я порву его в случае проигрыша Кащея или тайком начеркаю дикую отсебятину?

В глазах Бога промелькнула озорная искра.

– Стать последним изготовителем поддельных договоров во Вселенной – это звание не для тебя, и ты хорошо это знаешь.

Яга хмыкнула.

– А почему бы и нет? – возразила она. – Очень даже для меня! Буду самой последней и потому самой лучшей!

– Так… – пробормотал Бог. – С вами от скуки точно не умрешь.

– Собираем экипировку и по коням! – сказал Кащей. – До начала соревнования много времени, но перед смертью не надышишься!

– Кто бы говорил? – заметил Бог, беря из глубокой тарелки с понравившимися ему пирожками еще один. – Лично ты надышишься, и еще как! Вот честное слово, Яга, если бы я умел так хорошо готовить, как ты, то не создавал бы Вселенную, а подался бы в повара.

– А когда начало? – спросила Злата.

– Послезавтра в девять утра! Срок действия магии заканчивается чуть‑чуть позже! – огласил время и условия соревнования Бог. – Встречаемся здесь же. Если есть желание поколдовать напоследок и в последний раз полюбоваться миром – завтра для этого самое время.

– Стоп! – прервал его Кащей. – А как же мой меч‑кладенец? Превратится в обычную железяку?

Бог хитро улыбнулся:

– Будем считать, что он и есть – обычная железяка, только фантастически качественно изготовленная!

Он встал.

– Яга, спасибо за пирожки! Кащей – спасибо за варенье! Спокойной ночи! – и по старой привычке растворился в воздухе.

Кащей молча снял со стены ковер, прицепил к нему антиграв, откланялся и рванул на всех парах в родной замок за любимым боевым арсеналом. Кому как, но разные хитрые и полезные штучки иметь при себе во время соревнования не помешает: мало ли что случится?

Яга положила договор в шкафчик на отдельную свободную полочку, свернутый в рулон листок развернулся, и она в последний раз прочитала единственный пункт договора: «Будь, что будет, и пусть победит лучший».

Две подписи и переливающаяся всеми цветами радуги голографическая печать.

Дверца шкафа с тихим скрипом закрылась.

Замок Кащея с его богатейшим арсеналом боевых и магических средств решили оставить в покое, чтобы ни у кого не возникало соблазна воспользоваться тарелкой с золотой каемочкой и значительно упростить себе поиски. Богом был предложен следующий вариант игры: противники должны отыскать заветный сундук и сломать знаменитую иголку, в старинных сказках символизирующую смерть Кащея, а в нынешнем варианте обозначающую завершение соревнования. Тот, кто первым выполнит вышеописанные требования, станет победителем и получит всё, что хотел, а завоевавший почетное второе место проигравший не будет мешать первому в его делах.

Вариант был выслушан с большим вниманием и одобрен всеми заинтересованными сторонами, включая судейскую комиссию в лице Яги и Златы. Говоря по‑простому: на том и порешили.

Бог своим приказом создал страны и города и телепортировался вместе с Кащеем и судейской коллегией в один из них. Заклинание сработало так, что никто из них не имел ни малейшего понятия о том, в какую именно страну их забросило.

Сундук с зайцем, уткой, яйцом и иголкой торжественно поставили в центре зала новенького дворца, находящегося в пустынном еще городе, столице безымянного царства. Пожали друг другу руки в знак одобрения и покинули город, аналогично появлению телепортируясь в избушку Яги.

– А теперь самое главное! – объявил Бог, когда они собрались за столом. Он, как и Кащей, был в новой походной форме. И Кащей, как всегда, не расставался с плащом. – Сундук стоит во дворце, и пока что мы точно знаем, где он находится. До тех пор пока не пройдет триста лет, открыть его никто не сможет, и беспокоиться о том, что кто‑то посторонний сломает иголку и испортит нам всю игру, не стоит. Но после этого к сундуку с легкостью подберут ключ.

– А зачем это? – удивилась Злата. – К чему нам посторонние?

– Элемент неожиданности, – пояснил Бог. – Я думаю, так будет захватывающе.

– Если иголку сломает кто‑то другой?

– Получит приз зрительских симпатий! – ответил Бог. – Это будет означать, что никто из нас двоих не имеет такой хватки, как он, и потому право создать новую Вселенную будет у него.

– А ты? – удивилась Яга.

– Он определенно решил податься в повара! – усмехнулся Кащей.

– А я уйду на пенсию! – сообщил Бог. – Знаете ли, прогресс невозможен без новых лиц, а я в душе всегда был экспериментатором и готов посмотреть на чужие труды.

– Ага, – улыбнулась Яга, – то все на тебя бочку катили, а теперь пусть и на других отыгрываются?

– Улавливаешь, Яга, улавливаешь! – подмигнул Создатель.

– Минутку! – Яга вопросительно приподняла брови: прежде не было речи о том, что игра протянется больше трех столетий. Кащей удивился не меньше Яги, хотя и сильно сомневался относительно того, что он не сумеет открыть сундук. Как‑никак, а меч‑кладенец до сих пор являлся самым острым и прочным оружием во Вселенной, и не только потому, что никакого другого оружия больше не было. Миллиарды лет не пошли ему во вред, а только укрепили и еще больше закалили и без того прочный металл. Единственной невозмутимой осталась Злата, быстрее остальных сообразившая, что здесь таится очередной сюрприз.

– Триста лет – это большой срок, – проговорила Яга, скрестив руки на груди и с недовольством оглядев спорщиков. – Кто‑то из вас двоих хочет вусмерть наиграться перед уничтожением Вселенной, или есть какой‑то секрет, о котором мне до сих пор не соизволили доложить?

– Мне тоже интересно! – согласился с ней Кащей.

Бог кивнул, давая понять, что ожидал услышать подобные вопросы и готов дать подробнейший ответ на каждый из них.

– Найти сундук во дворце не составит для нас никакого труда, – пояснил он, – но я не хочу превращать наше соревнование в банальный забег по пересеченной местности. Здесь победит не лучший, а быстрейший.

– Согласен, – присоединился Кащей. – А всё‑таки хорошо бы узнать, кто из нас быстрее бегает?

– Предпочитаю прямую телепортацию, – пожал плечами Бог, – быстрее и надежнее: Рай слишком велик, чтобы обходить его пешком или бегом.

Мир тем временем оживал. Оживал в последний раз, как финальный вздох пустынной, наполненной бесчисленными осколками былых планет и уже практически мертвой Вселенной. Города и сел