Души прежде общего воскресения

1. Вот уже и мы, лежащие в глубочайшем рве неведения и во тьме страстей, и в смертной сени тела сего по дерзости своей начинаем любомудрствовать о земном небе.

2. Великолепие тверди суть звезды, а украшение бесстрастия – добродетели; ибо бесстрастие, как я думаю, не иное что есть, как сердечное небо ума, которое все коварства бесов считает за детские игрушки.

3. Итак, истинно бесстрастным называется и есть тот, кто тело свое сделал нетленным, ум возвысил превыше всякой твари, все же чувства покорил уму, а душу свою представил лицу Господню, всегда простираясь к Нему, даже и выше сил своих.

4. Некоторые говорят еще, что бесстрастие есть воскресение души прежде воскресения тела, а другие – что оно есть совершенное познание Бога, какое мы можем иметь после Ангелов.

Итак, сие совершенное совершенных несовершаемое совершенство, как сказал мне некто, вкусивший оного, так освящает ум и исхищает его от вещественного, что часто, впрочем, по достижении сего небесного пристанища от жизни в теле восхищением на небо возносит к видению. О сем говорит псалмопевец, который, может быть, собственным опытом познал это, яко Божии державнии земли зело вознесошася (Пс. 46, 10). Таков был и тот египтянин (прп. Тифой, см.: Достопамятные сказания… С. 274, ст. 1), который при молитве с другими не мог оставлять надолго простертыми руки свои к небу.

5. Между бесстрастными один бывает бесстрастнее другого. Ибо иной сильно ненавидит зло, а другой ненасытно обогащается добродетелями.

6. И чистоту называют бесстрастием, да и справедливо, ибо чистота есть начало общего воскресения и нетления тленных.

7. Бесстрастие показал написавший: … ум Господень имамы (1 Кор. 2, 16). Бесстрастие показал египтянин оный, сказавши: «Я уже не боюсь Господа» (прп. Антоний Великий). Бесстрастие показал и тот, кто молился, чтобы опять обратились на него страсти (св. Иоанн Колов). Кто прежде будущей райской светлости удостоился такого бесстрастия, как сириянин (прп. Ефрем Сирин) оный? Ибо Давид, столь славный между пророками, говорит ко Господу: Ослаби ми, да почию… (Пс. 38, 14), а сей подвижник Божий взывал: «Ослаби ми волны благодати Твоея».

9. Та душа имеет бесстрастие, которая приобрела такой же навык в добродетелях, какой страстные имеют в сластях (страстях).

10. Если верх объядения состоит в том, что человек принуждает себя на принятие пищи, когда и не хочет есть, то верх воздержания – в том, чтобы и при алкании неповинную плоть свою удручать воздержанием. Если предел блуда есть то, когда кто похотствует при виде животных и даже бездушных созданий, то предел чистоты состоит в том, что бы ко всем иметь такое же чувство, как к предметам не одушевленным. Если крайняя степень сребролюбия есть то, когда человек не может перестать собирать богатство или не насыщается им, то высота нестяжания состоит в том, чтобы не щадить и тела своего. Если крайним пределом уныния считается, когда кто и в покое по всему не имеет терпения, то верхом терпения справедливо называется то, если человек, находясь в утеснении, считает себя имеющим отраду. Если пучину гнева означает то, когда человек и наедине гневается, то глубина долготерпения показывается в человеке, когда он пребывает в равном спокойствии и в присутствии, и в отсутствие злословящих. Если крайнее тщеславие есть, когда человек, не видя при себе никого, кто бы его хвалил, обнаруживает тщеславные поступки, то признак совершенного нетщеславия есть, чтобы и при посещениях других никогда не скрадываться тщеславною мыслию. Если знак погибели, то есть гордости, есть, когда кто возносится и малыми и незначительными делами, то спасительный признак смирения есть смиренно думать о себе и при великих начинаниях и совершенствах. И если знак совершенного порабощения страстям состоит в том, что человек скоро повинуется почти всему, тайно всеваемому от бесов, то почитаю за признак святого бесстрастия, когда кто может неложно сказать с Давидом: …уклоняющагося от мене лукаваго не познах (Пс. 100, 4), и не знаю, как он пришел, и зачем приходил, и как ушел; я ко всему такому стал нечувствителен, будучи весь соединен и уповая всегда быть с Богом. (фф)

11. Кто сподобился быть в сем устроении, тот еще во плоти имеет живущего в себе Самого Бога, Который руководит его во всех словах, делах и помышлениях. Посему таковой через внутреннее просвещение познает волю Господню, как бы слыша некоторый глас, и, будучи выше всякого человеческого учения, говорит: … когда прииду и явлюся лицу Божию (Пс. 41, 3)? Ибо не могу более сносить действие сего вожделения, но ищу той бессмертной красоты, которую Ты даровал мне прежде сего брения.

12. Но что много говорить? Бес страстный не ктому живет себе, но живет в нем Христос (Гал. 2, 20), как сказал подвигом добрым подвизавшийся, течение скончавший и веру православную соблюдший (2 Тим. 4, 7).

13. Из одного камня не составляется царский венец, так и бесстрастие не совершится, если вознерадим хотя об одной какой‑либо добродетели.

14. Представляй себе, что бесстрастие есть небесная палата Небесного Царя. Многие обители суть селения внутри сего града, а стена горнего оного Иерусалима есть прощение согрешений. Поспешим, братия, поспешим, чтобы получить вход в чертоги оной палаты. Если же, о бедствие, удерживает нас бремя греховных навыков или самое время, то постараемся, по крайней мере, не лишиться одной из обителей близ сего чертога. Если же еще храмлем или немоществуем, то всячески потщимся хотя внутрь стены оной войти. Ибо кто прежде кончины не успеет войти туда или, лучше сказать, кто не перейдет этой стены, тот водворится в пустыне бесов и страстей. По сей причине некто в молитве своей говорил: … Богом моим прейду стену (Пс. 17, 30); и другой пророк говорит от лица Божия: Но греси ваши разлучают между вами и Мною (Ис. 59, 2). Итак, разрушим, други, сие средостение ограды, которое мы по безумию нашему преслушанием соорудили. Потщимся еще здесь избавиться от греховного долга, ибо во аде нет могущего исцелить. Братия, оставим попечения, ибо мы записались в число свободных от попечений. Невозможно ни падением, ни временем, ни тяжестию бремени извиняться, ибо тем, которые прияли Господа через возрождение святым крещением, дал Он область чадом Божиим быти (Ин. 1, 12) и глаголет: Упразднитеся и разумейте, яко Аз есмь Бог… (Пс. 45, 11) и бесстрастие. Слава Ему во веки веков. Аминь.

Блаженное бесстрастие восставляет убогий ум от земли на небо и воздвигает сего нищего от гноища страстей (1 Цар, 2, 8); всехвальная же любовь посаждает его со князи, с Ангелами святыми, с князи людей Господних (Пс. 112, 8).