ПРЕЛЮДИЯ. В беспокойные годы моей юности, еще до того как оказался я у ног живущего духовного адепта, я предавался своим собственным духовным упражнениям

В беспокойные годы моей юности, еще до того как оказался я у ног живущего духовного адепта, я предавался своим собственным духовным упражнениям. Я использовал разные приемы, стараясь погрузиться в себя и мысленно увидеть яркий солнечный свет астральной Сферы. Подобные медитации наполняли меня тишиной и покоем. Однажды взору моему явился лиловый цветок с оранжевыми тычинками, любимый многими из мира ночной музыки. То был шафран. И в свете лучей астрального солнца его форма делалась все более и более нежной, и вскоре шафран этот стал облачением буддийского монаха. Затем увидел я бритую голову и спокойное лицо. Пурпурный ореол окружал голову монаха, из его центра снопами возносились оранжевые лучи, расширявшиеся на концах, как оранжевые тычинки шафрана, этого прекрасного лилового цветка.

Потом буддийский монах, постепенно изменяясь, обратился персидским Святым. Внутренний голос сообщил мне, что то был один из величайших суфийских поэтов, который своим благородным присутствием когда-то благословил мир. В одном из моих ранних воплощений я видел его, и был он тогда буддийским монахом.

«О сэр, кто вы? - спросил я в сердце своем. - Кто вы?»

«Не имеет значения, как звали меня много веков тому назад, - ответил Святой. - Я был тем человеком, чье сердце страдало. Я был полон глубокой печали, ибо далеко, далеко находился дом моего Возлюбленного, а дождь человеческих грехов обратил путь к Нему в трясину. Продолжая идти, я не сдавался, ибо только мысль о Возлюбленном живет в истинно любящем сердце. За время пути промокли и запачкались мои одежды, я скользил по грязи при каждом шаге. Продолжая идти, я не сдавался, ибо только мысль о Возлюбленном живет в истинно любящем сердце».

Он умолк, как будто желая, чтобы я осознал всю важность повторенной им фразы.

«Тяжело страдало сердце мое от разлуки с Возлюбленным, но не хотел я нарушить постоянство своей любви. Я молил, чтобы обратился дождь ураганом и чтоб одеяние мое промокло насквозь. С подобными мыслями я отправился на встречу со своим Возлюбленным, чтобы не иссякла моя любовь к нему, ибо истинно любящий хранит в сердце только мысль о своем Возлюбленном».

«Это воистину прекрасно», - тихо пробормотал я.

«Это стенания истинно преданного, - продолжал говорить Святой. - Только тот, в чьей душе живет невыразимое желание быть со своим Возлюбленным, может понять истинную природу любви. Только тот, кто обрел подобную любовь, сможет раскрыть загадку любви и тайны самой жизни. Трудно достичь вершины любви. Только тот, кто истинно любит, доберется до цели».

Святой умолк, а я неожиданно вспомнил многих своих знакомых, которые неистово преследовали преходящие и туманные цели.

«Я никогда не боялся потерять свое земное имущество, каким бы оно ни было, - сказал персидский Святой, подхватив нить моих размышлений. - Я не боялся потерять ни молодости, ни здоровья, я боялся только одного: чтобы любовь моя к Богу не уменьшилась, ибо видел я много юношей, погибших из-за отсутствия подобной любви».

«Как мне понять Возлюбленного? - спросил я его. - Ибо чувствую я реальность Бога, но его живущая форма кажется мне абстракцией».

«Ты стараешься достичь этого понимания и идешь по правильному пути, - ответил мой собеседник. - Но слабы и беспорядочны твои попытки. Однако на лбу твоем написано, что встретишь ты живущего духовного адепта этого столетия. В молитвах и медитациях ты увидишь своего Возлюбленного друга. Ты встретишь его как внутри себя, так и вне. Затем ты должен будешь жить мыслями о Нем и помнить, каким Он был и там, и там. Поклоняясь Ему и почитая своего Возлюбленного, никого больше не допускай в свое сердце, ибо один есть Бог и нет равного Ему. Избегай незаконных психических и оккультных занятий, подобная практика чревата опасностями. Всегда помни, что человек не должен считать себя животным. Его тело есть временное пристанище вечной души. Бог есть вечная любовь, душа - искра этой вечной любви. Свойства Бога поэтому есть свойства самого человека, являющегося не смертным телом, а бессмертной душой».

«Насколько труден этот путь?» - заикаясь, спросил я.

«Он может оказаться трудным, если внимание твое будет сосредоточено не на том, - ответил Святой человек. - Если внимание твое постоянно направлено вниз, на многочисленные формы и разновидности материального мира, ты невольно отождествишься с ними. Но если ты направишь свою любовь вверх, к Богу, то со временем ты сольешься со всеобъемлющей любовью Всевышнего. Любовь есть врожденное качество человеческого сердца, и именно посредством любви познаются наиболее важные Истины Творения».

«Но ведь, кажется, у любви много лиц!»

«Воистину являясь частью жизненного многообразия, любовь многолика. Любовь и жизнь неразделимы, не существовало бы жизни без пленительного, творческого, созидательного элемента, каким является любовь. Много иных форм имела душа, прежде чем она стала душой человеческой. Все мы живем в необъятной вселенной, и в каждом новом рождении мы носим иные одежды. В своих перевоплощениях мы появляемся то в одной, то в другой живущей форме, оставаясь тем не менее всегда частью Творца. В конечном счете, становясь людьми, мы достигаем вершины жизни, и живет в сердце и разуме каждого из нас любовь. Однако, извратившись, она зачастую превращается в ненасытное желание обладания всевозможными материальными ценностями. Когда является подобное желание, истинная любовь свершает свой исход».

«В таком случае не должны ли мы любить так называемые высшие ценности жизни? - спросил я. - Должен признаться, что подобные благочестивые проповеди часто смущали меня».

«Твой вопрос не лишен смысла, мой сын, - ответил персидский мистик. - Многие ханжи делают предметом своей любви расплывчатые идеи, абстрактные цели, утверждая, что отошли от похотливой привязанности к материальным вещам. Но и они запутались в тенетах и иллюзиях, ибо только тот есть воистину любящий, чье сердце целиком и полностью принадлежит Всевышнему Богу и Его живущему воплощению.

Желание обладания материальными богатствами преходяще, они не стоят затраченных усилий; желание достичь абстрактных целей хотя и дает временное преимущество, но в результате не приносит никакой пользы; только продвигаясь по пути любви, искренне ищущий может достичь прогресса. Самое чистое и постоянно вознаграждаемое желание есть желание иметь в сердце своем любовь ко Всевышнему Богу».

«А как насчет любви между мужчиной и женщиной, любви черной и истинной?» - спросил я.

«Красива и естественна любовь между мужчиной и женщиной, - ответил Святой. - Но выражение подобной любви должно быть смягчено и умерено состраданием, милосердием и Уважением; не должна она служить оправданием разнузданной похоти и чувственности. Взаимная любовь между мужчиной и женщиной может стать той почвой, на которой расцветет всеобъемлющая любовь. Правильно сказано, что любовь начинается в теле, а заканчивается в душе человеческой. Жизнь, прошедшая без любви, - это, безусловно, жизнь, прошедшая без пользы, ибо самый сильный эликсир сердца есть любовь. Истинная любовь не зависит от обстоятельств, связанных с определенным человеком, или его поступками, или чертами характера. Каждый индивидуум таков, каковы его природные данные, в свою очередь являющиеся производными его прошлых действий, возможно и не связанных никак с любовью. Высшая форма любви не зависит от материальных условий, действий и свойств. Она не определяется этими атрибутами, а потому и не исчезает с их исчезновением. Духовная любовь не зависит ни от свойств, ни от действий объекта, так же как и от их скоротечной природы. Как и наивысшая форма любви, душа переступает пределы времени и пространства, смерти и рождения».

«Выходит, что физическая любовь занимает законное место в схеме Творения?» - спросил я.

«Именно так, - ответил персидский мистик. - Она есть первый шаг по направлению к высшей духовной любви, но не более того. Если любовь человека нацелена только на удовлетворение чувственного аппетита, то не может в душе его возникнуть мысль о высшем предназначении любви, а также не останется в ней места для мысли о Всевышнем Боге. Любовь к миру, привязанность к нему, ко всевозможным материальным предметам есть болезнь, возбуждающая негативные эмоции, которые в результате порождают эгоизм, себялюбие и прочие отрицательные качества. Не может самонадеянный человек приложить губы к нектару любви, как не могут два меча поместиться в одних ножнах».

И с этими словами персидский Святой благословил меня каким-то знаком и исчез из моего сознания. Однако в дальнейшем во время подобных медитаций он время от времени опять появлялся и давал мне трансцендентальные наставления. Однажды мой персидский наставник сообщил мне, что тропой в высшие сферы жизни является ничем не ограниченная Музыка Сфер. Эта музыка есть тот творящий духовный указ, тот радужный мост Божественного Света, звучащего небесного огня, по которому придется пройти душе паломника во время его путешествия в высшую сферу Любви. И я, Джеймс, слабый смертный, в своем новом воплощении уловил неясные отзвуки этой Божественной Музыки.

Все существующие прекрасные формы и звуки есть всего лишь отражения отдельных атрибутов великого творящего Слова, этой высшей музыки любви. Каждая отдельная душа посреди сложного, безбрежного Творения является искрой той вечной песни любви. Каждый человек отмечен печатью неповторимости, и человек есть верноподданный своей индивидуальности. Во всем Творении не сыскать второго подобного ему, ибо никто не обладает его суммарными качествами, никто не отмечен точно таким же узором и не отлит по той же форме. Однако в странном парадоксе, присущем симфонии жизни, человек есть не что иное, как составная часть объединенной империи любви. Любовь - это движущая сила всех полетов души и еще со времен возникновения человека воздавалась в песнях хвала любви. Любовь есть врожденная способность человеческого сердца, именно благодаря любви я сумел прикоснуться к величественным Истинам Творения. Я увидел всего лишь незначительную часть Истины и не смог ни понять, ни воспринять ее во всей полноте. Мое путешествие еще только начиналось.

Глава 3