Культура ацтеков

Крупные центры майя пришли в упадок в конце Х в. н. э. В это время появляется последняя великая цивилизация Мезоамерики доколумбового периода. Ее носителями были ацтеки (1200—1521)2. Они называли себя мешика в память о прославленном вожде Мешитли (Меши). По преданиям, он правил ими тогда, когда племена покинули свою легендарную родину Астлан («Место, где живут цапли»). По его названию их станут именовать ацтеками («людьми Астлана»).

Судя по названию, это был остров посредине озера. На нем мешики жили до 1068 г. Неизвестно, по каким причинам они вместе с восемью родственными племенами покинули его и пошли на юг. Предания объясняют это тем, что Уитцилопочтли — их главный племенной бог, появившийся перед старейшинами, приказал им вести людей до того места, где они увидят орла, сидящего на вершине кактуса и пожирающего змею3.

Много дорог прошли мешики, много испытаний выпало на их долю, прежде чем они нашли свою «обетованную» землю — болотистый остров соленого озера Тескоко. Но им помогал агрессивный Уитцилопочтли. Он «зажег их сердца, подготовил к войне», а в помощь дал свою статую, обладающую даром человеческой речи. Она должна была подсказывать мешикам время, направление и цель маршрута. С ее помощью воинственные племена попали в долину Мехико. Уже в то время она была довольно плотно заселена.

Здесь существовали десятки городов и шла ожесточенная борьба за земли. Мешики включаются в нее. Они стремятся покорить все народы, встречающиеся на их пути, и в то же время ассимилируют их культуру, в том числе тольтекскую, в разрушении последних очагов которой они участвовали. Благодаря своим воинским качествам, высокой адаптивности, агрессивной политике вождей, дипломатии, а в ряде случаев и коварству они превращаются в мощную силу и закрепляются в районе Тескоко.

В это время предводителем мешиков был вождь Теноч. По его имени они получат еще одно свое название — теночки, а селение, которое здесь возникнет, станет именоваться Теночтитлан. Таким образом в названии города увековечены имена двух великих вождей — Меши и Теноча. Этим событием начинается подлинная история ацтеков. В их календаре Оно обозначено датой 1 Текпатль 2 Дом, т. е. 1326 г. н. э.

Отправной точкой обустройства на новом месте послужила закладка храма богу, который помог им победить. Он и дал начало строительству, в результате которого небольшое селение превратилось в величественный Мехико — Теночтитлан. Однако расширение города было затруднено небольшой территорией острова и отсутствием земли. Ацтеки остроумно решили эту проблему, изобретя чинампы, приносившие большие урожаи. В результате Теночтитлан расположился на соединенных между собой островах, а многочисленные каналы стали служить ему улицами. Именно поэтому конкистадоры1 назовут город «американской Венецией». С сушей его связывали только три дамбы (по числу городских ворот). Через озеро к Теночтитлану тянулся большой акведук с терракотовыми трубами, по которым с гор, окружавших город, текла пресная вода.

Теночтитлан был фантастически красив. Среди синей глади озера возвышались белоснежные здания. Это были многоступенчатые пирамиды, переполненные золотом и драгоценностями; пятиэтажные дворцы, богато украшенные барельефами, скульптурами, фресками и золотом, с величественными лестницами у входа; библиотеки с большим количеством бумажных книг в кожаных и деревянных переплетах; многочисленные школы и бани2, существовал даже зоологический заповедник. Город утопал в зелени садов.

Но главной достопримечательностью Теночтитлана был великий храмо-вый комплекс. Он назывался Коатокалли (Дом Различных Богов). Это своего рода ацтекский пантеон — архитектурное выражение религиозных символов народа. Жители города верили в те же божественные силы, что и все остальные мезоамериканцы. Наивысшим божеством считался творец Ометеотл, находившийся на тринадцатом небе и отделенный от людей пространством и временем. Он никак не вмешивался в человеческую жизнь, и поэтому ацтеки в молитвах обращались не к нему, а к знаменитой «Мексиканской Троице» — Кетцалыюатлю, Тескатлиплокеи Уитцилопочтли. В большом почете были также бог дождя Тлалок и его жена Чальчиуитликуэ. Всем им был посвящен великий храм.

Ритуальный центр был похож на гору, возвышавшуюся в самом сердце города. Сооружение стояло в центре просторной площади. На пятиярусном пирамидальном основании покоились два храма, похожие на башни. К ним вели две очень крутые лестницы в триста сорок ступеней. Одна из них поднималась к алтарю Уитцилопочтли, символизирующему место рождения бога — Змеиную Гору. Там можно было увидеть знаменитую статую «ацтекского Марса» со стрелами и луком в руках, усыпанную драгоценностями и обвитую ожерельями из инкрустированных сапфирами черепов и цепью из золотых и серебряных сердец. Другая лестница вела к более скромному святилищу Тлалока и обозначала Гору Обеспечения.

Перед двойной пирамидой находился круговой храм Кетцалькоатля. Архитектурный ансамбль был окружен замкнутой оборонительной стеной с бойницами и башенками. К нему примыкал обширный комплекс каменных дворцов правителей города.

Теночтитлан был одним из крупнейших городов мира. Число его жителей равнялось 300 тысячам1. В начале XV в. он становится центром военной конфедерации трех городов: Теночтитлана, Тескока и Такуба (тройственный союз), а вскоре устанавливает господство и над другими народами (тарасками, сапотеками и др.), став столицей новой «империи». Побежденные племена сохраняли свое управление, однакоим приходилось держать у себя ацтекские гарнизоны, платить дань натурой и поставлять людей для ритуальных жертвоприношений. Но сами ацтеки продолжают жить в одном Теночтитлане и его окрестностях, образуя город-государство.

Это было раннеклассовое образование с сильными пережитками родоплеменной организации. При этом общество самого Теночтитлана делилось на социальные группы — кальпулли. Над всеми стоял ацтекский совет (тла-

токан) — он избирал шесть высших представителей ацтекского государства.

Главным среди них был «владыка всех людей» (тлакатекутли). В его руках сосредоточивалась верховная власть: религиозная, военная и политическая. Еще при жизни он назначал себе преемника, который затем «избирался» только формально. Тлакатекутли мог быть только представитель

привилегированной, аристократической семьи — пилли («сыновья»). Одним из последних тлакатекутли был Монтесума П Шокойцин1 (1502—1521) — настоящий самодержец, священную особу которого никто не мог видеть, за исключением нескольких вельмож. Он мог ступать только по драгоценным тканям, ведь сандалии повелителя не должны были касаться земли. Не менее четырех раз в сутки Монтесума менял одежду, причем ему никогда не подавали одно и то же платье дважды, впрочем как и посуду, из которой он уже ел или пил.

Ступенькой ниже на общественной лестнице стоял сановник, носящий экзотический титул, — «женщина змея» (сиуако-атль). Некогда он имел те же полномочия, что и «владыка всех

людей», однако постепенно они

были сокращены, а сиуакоатль стал «заместителем» верховного правителя, выполняя функции императора в случае его отсутствия. Он также возглавлял верховный суд, следил за соблюдением обычаев и собирал дань с зависимых народов.

В Теночтитлане существовали специальные департаменты, которые занимались военными, судебными и хозяйственными делами. Ими управляли сановники при помощи целой армии чиновников.

Большую роль в жизни ацтекского общества играло жречество. Около пяти тысяч священнослужителей проводили ежедневные ритуальные церемонии. Их возглавляли два верховных тлатоани (оратора): жрец Уитцилопочтли — главного божества ацтеков и жрец Тлалока, одним из которых был правитель.

Все эти ступени властной иерархии относились к высшей аристократии города. Ее представители добавляли к своему имени частицу «цин» — признак благородного происхождения.

Основную часть населения составляли земледельцы и ремесленники (свободные общинники — масехуали). Земля находилась в коллективной собственности. Земельные наделы сельских общин выделялись в пожизненное владение главам семей и передавались по наследству старшему сыну. Часть земель обрабатывалась сообща всеми членами общины, а урожай шел на содержание правителей, чиновников, жрецов. Масехуали жили в определенных кварталах, в зависимости от специализации. Самой презираемой частью населения считались крестьяне, лишенные права на земельный надел (тлалмаитли — «рука, у которой нет земли»), и рабы (тлатлакотин).

Достаточно высокое положение в обществе занимали торговцы (почтека). Они представляли довольно большую группу городского населения. Ацтекс-кие купцы имели собственные кварталы и суды, а их объединения напоминали средневековые торговые гильдии. Они владели монополиями на отдельные виды торговли и возглавлялись почтекатлатохкеками («господами торговли»).

Торговля носила меновой характер и проходила на многочисленных рынках: отдельных ацтекских родов (на местах), специализированных (собачьих, золотых и т.д.) и центральном — в Теночтитлане, который работал ежедневно и располагался на главной площади, выложенной плитами. Гигантские размеры рынка, обилие и разнообразие товаров вызывали у испанцев чувства восхищения и зависти.

Ацтеки на знали весов, а функции денег у них выполняли стержни птичьих перьев, наполненные золотым песком, или драгоценные минералы (нефрит, бирюза и другие зеленые камни). Денежным эквивалентом были также плоды какао. Из них приготавливали очень редкий и ценный священный напиток — шоколад («сердце и кровь»), приправленный ванилью, медом и соком агавы.

Особым почетом в ацтекском обществе пользовалась профессия воина. Это было связано с тем, что война, помимо политических (разбить и подчинить врага), имела и ритуальные цели: отдать долг богам, «омолодить» их, вернув им священную энергию, которую те затратили для того, чтобы люди могли родиться и жить. Война считалась одним из видов божественного служения и являлась самым массовым и самым великолепным кровавым обрядом.

Мир, в понимании ацтеков, обновляется через ритуальное сражение, поэтому насилие было естественным порядком вещей. Этот тезис нашел выражение в «войнах цветов» (1450—1519), представлявших собой серию расписанных заранее сражений между воинами тройственного союза и восточных правительств Тлакекалы и Пуэбла и напоминавших средневековые рыцарские турниры. Цель «войн цветов» — отбор жертв для ритуальных праздников.

Однако в ходе войн пересмотр границ и нарушение баланса сил также имели важное значение. У ацтеков была сильная армия. Солдатами считались все мужчины, способные носить оружие. Обучение военному делу начиналось с 15 лет.

В битвах новобранец всегда следовал за ветераном. Мелкие подразделения состояли из двадцати бойцов и входили в отряды до четырехсот человек.

Оружием ацтеков были лук и стрелы, пращи, дротики и пики. Плетеные щиты, обтянутые кожей, и толстые хлопчатобумажные кафтаны, вымоченные в рассоле, защищали воинов. Рукопашная схватка считалась предпочтительной, так как целью каждого воина был захват пленных. Независимо от возраста мужчину не считали взрослым человеком и заставляли носить детскую прическу до тех пор, пока он не приводил хотя бы одного пленника — это был его минимальный вклад в дело «поддержки» мира. Пленные не сопротивлялись судьбе, не убегали, а если по какой-либо причине не были умерщвлены, то часто сами кончали жизнь самоубийством, чтобы все-таки отдать богам свою кровь и таким способом попасть в рай.

Человеческие жертвоприношения в Теночтитлане не были случайной практикой, а совершались регулярно. Самым грандиозным ритуалом считался обряд «Нового огня». Он проводился каждые 52 года (периодичность появления возможности гибели мира) и должен был помочь родиться Солнцу снова, обеспечив тем самым движение космоса на следующий цикл.

Кульминацией ритуала был момент, когда сердце жертвы бросали в угасающий огонь прежнего цикла, а в открытой груди возжигали новое пламя. Оно возвещало: движение небес не прекратилось! Под общее ликование и кровопускание пламя помещали в специальное место на статуе Уитцйлопочтли, после чего гонцы и жрецы, приходившие в Теночтитлан со всех мест, уносили огонь в свои города, где жители, дотронувшись до него, зажигали новые маленькие огоньки и «успокаивались сердцами». Так обозначался новый период времени и связывались вместе все священные места мира ацтеков.

Не менее важен был праздник Токскатль, посвященный Тескатлиплоке — одному из творцов космоса. Из числа военнопленных выбирался физически совершенный мужчина для имперсонификации (представления) великого бога. В течение года он проходил обучение риторике, искусству держать себя, игре на лютне и многому другому для того, чтобы быть совершенным образом земного воплощения бога Тескатлиплоки. Разодетый, поющий и танцующий, он мог свободно ходить по городу в сопровождении большой свиты, являя всем живой облик Тескатлиплоки. Ему давали четырех жен (богинь плодородия), вместе с которыми по собственной воле он затем взойдет на вершину храма и отдастся в руки жрецов. Обряд еще раз утвердит истину: никто на земле не избежит потери счастья, здоровья и богатства.

Сердце смельчака посвящалось Солнцу, а его теолиа превращалась в вечные небесные силы. Это была идеальная смерть для воина и гражданина. Поэтому, говорили ацтеки, Теночтитлан — «основание небес, где ни один не боится умереть»1.

Однако неправильно думать об ацтеках, как об агрессивных людях, озабоченных исключительно насилием. На бытовом уровне они отличались гостеприимством, жизнерадостностью и невероятным трудолюбием.

Подобно всем мезоамериканским народам ацтеки знали письменность, были выдающимися математиками и астрономами, инженерами и архитекторами, агрономами и гончарами, врачами, скульпторами, художниками и актерами. Их отличала особая тяга к прекрасному, наиболее утонченной формой которого считались речевые искусства.

Речь ацтеков была цветиста и элегантна, а язык красноречив, метафоричен и богат риторическими приемами. Говоря о правителе или о процветании города, ацтеки восклицали: «Цопелик, ойяк!», что означало сладкий и ароматный, или, произнося фразы «Я бесплодное дерево», «Ты бесплодное дерево», показывали, что не могут что-то понять или выучить, как если бы были фруктовым деревом и не приносили плодов.

Существовало особое понятие — «древнее словом. Оно представляло собой своеобразное клише, образец для выступлений, специально запоминалось и приурочивалось к определенным случаям, праздникам и т. п. Назначение «древних слов» состояло в наставлении ацтеков в вопросах поведения, обучения и морали. К «древнему слову» принадлежали и загадки — неотъемлемая часть повседневного быта ацтеков. По знанию правильного ответа на них можно было определить принадлежность человека к определенному социальному слою, поскольку существовали заметные различия между народной манерой говорить и благородной — «разработанной».

«Древние слова» записывались особым письмом (сочетание пиктографических и иероглифических элементов) на выделанной оленьей коже или на бумаге, изготовленной из агавы. Листья подклеивались друг к другу и таким образом получались книга-«раскладушки».

В ацтекском мире существовала особая группа интеллектуалов, создававших утонченные метафоры, поэмы и хранивших древние традиции. Они назывались «знатоками вещей» — тламатинами. Достижение тламатинов состояло в том, что они смогли противопоставить жестокому воинскому, мистико-военному способу служения богам свой собственный путь: постижение сокровенной части небес через создание возвышенных поэм и эстетических работ.

Тламатинами могли быть и живописцы («художники черных и красных чернил»), и скульпторы, создающие образы, и философ, поднимающийся духом к небесной вершине, и музыканты, слышащие мелодии небесных сфер, и астрологи, знающие пути богов, — все те, кто ищет истину во Вселенной. Поэтому во всех областях ацтекской культуры мы обнаруживаем элементы искусства «обожествления вещей» — «цветов и песен». Они содержались в созданной ацтекскими мастерами скульптуре (в произведениях колоссальных размеров1 и в миниатюрных полированных статуэтках людей, ботов и животных из дерева, кости, камня, черепашьего панциря), в прикладном искусстве (плащи и щиты, покрытые орнаментом из перьев, непревзойденные никем в мире мозаики из бирюзы, перламутра, драгоценных камней — гордость ацтекской культуры) и особенно в ювелирных изделиях (из золота, серебра, бронзы и других металлов) такого высокого совершенства, что, впервые увидев их, великий немецкий художник А. Дюрер написал в 1520 г.:

Никогда в течение всей своей жизни я не видел ничего, что порадовало бы мое сердце больше, чем эти предметы. Среди вещей я видел изумительные художественные ценности и восхищался прекрасным вкусом и изобретательностью людей из далеких стран2.

К сожалению, большинство из этих сокровищ не дошло до нас, так как конкистадоры более ценили золото, чем искусство, и переплавили все возможное в золотые слитки. Сохранились только предметы, присланные в дар испанскому королю Карлу V: золотое зеркало в форме солнца, пять золотых вычеканенных бабочек, усыпанных драгоценными камнями, фигурки из торного хрусталя и немногое другое.

Ацтеки создали зрелую литературу. Она развивалась по направлениям (жанрам). Наиболее распространенным из них была историческая проза: записи о странствиях мифических предков, встречах и перечисление пройденных мест, в которых реальность переплеталась с мифами. Большой популярностью пользовались эпические произведения: эпос о происхождении индейцев, мировых эрах, потопах и о Кетцалькоатле (его борьбе с божественными братьями и воплощении на земле в образе человека).

Разновидностью прозы были дидактические трактаты. Они представляли собой назидания старцев и обобщали опыт ацтеков в самых различных областях жизни. В этих текстах сильны нравственные критерии и стремление укрепить моральные принципы. Ацтекская драма, как и повсюду в Древнем мире, имела ритуальные истоки, сакральное значение и была связана с культами различных божеств. Она включала мистериальную (прототрагедия «Кетцалькоатль») и историческую драмы, а также комедии, сопровождавшиеся танцами («Поэма переодеваний», «Песня о веселых девушках»).

Однако главную роль в литературе ацтеков играла поэзия. Она религиозна, в ней еще слабо выражена индивидуальная психология автора, практически отсутствует любовная тема. Ацтекская поэзия представлена «песнями бога» (заклинаниями, призывающими божество появиться в определенное время, в определенном месте и произвести необходимые действия), «военными» песнями «орлов и ягуаров», восхваляющими воинские подвиги, «песнями печали и сострадания» (плачами), а также песнями для женщин и детей.

Настоящей жемчужиной поэзии был философский жанр. Его основной мотив — кратковременность человеческой жизни. Лучше других об этом говорил Постящийся Койот (Незауалькойотль, 1418—1472) — самая яркая звезда ацтекской поэзии, образец правителя, человека, законодателя и философа. Он был организатором публичных поэтических и философских фестивалей.

Среди тламатинов особо выделялись также Ашайа Кацин-Ицкоатль (1468— 1481) — шестой правитель Теночтитлана и Монтесумо II Шокойцин (тлатела-куткли времен конкисты).

Поэтический дар считался почетным, а сочинение стихов приравнивалось к государственному делу. Поэтому исключительно важную роль у ацтеков играло образование и воспитание. Они преследовали две цели — обучение и формирование личности («лица и сердца»). Еще испанский монах Хосе де Акосто отмечал, что не было на земле другого народа, который на столь раннем этапе развития общества проявлял столько старания в таком важном для государства деле. В XVI в. не было ни одного неграмотного мексиканского ребенка.

Существовало два типа общественных школ с целостной педагогической системой. Они имели массовый обязательный характер: все без исключения юноши, достигшие возраста 15 лет, должны были поступать в то или иное учебное заведение в зависимости от наклонностей или обета, который давали при его рождении родители. Первый тип назывался Телпочкалли. Здесь учили сражаться и трудиться. Главные предметы — воинское дело, сооружение каналов, плотин и укреплений. Второй тип школы — Калмекак — существовал при святилищах и давал более высокий уровень образования, в них больше внимания уделялось интеллектуальному развитию. Помимо чтения, счета и письма, юношам давали глубокие знания по математике, летоисчислению, астрономии и астрологии. Их учили риторике, стихосложению, законодательству и истории. Учащимся прививали двойной характер мышления: строгий математический склад ума и тонкое чувственное восприятие мира («цветы и песни»). Юноши и девушки воспитывались по отдельности и с большой строгостью. Целью образования и воспитания было дать им мудрый ум, твердое сердце. Это был ацтекский идеал человека, который в поступках ориентировался на свою душу (если его поведение способствовало развитию сердца, то оно считалось правильным, морально неоправданным было то, что «замораживало, губило душу»). Учащиеся Калмекака обычно пополняли слой священнослужителей.

Даже если он был бедным или нищим,

Даже если бы его мать и отец были бедными из бедных...

не смотрели на его происхождение,

учитывали только его образ жизни,

чистоту его сердца,

его доброго человеческого сердца...

его твердого сердца...1

Человек, обладающий такими качествами, мог стать верховным жрецом (получить титул Кетцалькоатля — сущности, подобной Богу) или судьей, в обязанности которого входило проведение тщательного расследования. Если обнаруживалось, что дело расследовано небрежно или рассмотрено неправильно, судью строго порицали и выбривали его голову наголо, что считалось большим бесчестием.

Законодательство ацтеков было весьма своеобразным. Пьянство считалось тяжелым преступлением и наказывалось смертью. Пить спиртные напитки разрешали мужчинам, которым исполнилось 70 лет, и по некоторым религиозным праздникам. За кражу либо казнили, либо превращали в раба. Смерть ожидала чернокнижников и прелюбодеев, а клеветников можно было узнать по отрезанным губам и ушам. В то же время ребенка, родившегося от брака свободного ацтека и рабыни, закон признавал свободным, как и раба, которому удавалось укрыться во дворце правителя, а странникам разрешалось брать с поля столько пищи, сколько нужно для того, чтобы утолить голод.

Теночтитлан подвергся тотальному уничтожению испанскими конкистаторами в 1519—1521 гг. Как ни странно, конкистадорам помогло древнее пророчество. Кортеса (1485—1547), возглавившего завоевательный поход в Мексику, приняли за вернувшегося Кетцальгоатля. Это смогло подорвать волю к сопротивлению жителей целого государства с сильной и многочисленной армией. Будто при помощи машины времени произошла встреча двух миров и двух мировоззрений. В итоге мир ацтеков был полностью разрушен «цивилизованными» европейцами: город Теночтитлан стерт с лица земли, его каналы засыпаны, а сокровища разграблены. Но на разбитых камнях города вырос современный Мехико.

Многочисленные народы, населявшие мезоамериканский регион до прихода европейских завоевателей, создали неповторимую, глубокую и уникальную культуру со всеми атрибутами, присущими раннеклассовому обществу. На первый взгляд она может показаться грубой и даже жестокой, но при более близком знакомстве видны ее духовная и творческая сила и утонченная красота. Необычный для европейского менталитета мир американских индейцев отличается идеями служения Вселенной и глубоким трагизмом. Его богатое культурное наследие по-прежнему живет среди миллионов местных жителей, прямых потомков древних мезоамериканцев. Тесно сплотившись с европейской христианской традицией, оно органически вписалось в культуру современной Америки, Символом этого синтеза можно назвать «площадь трех культур» в Мехико: на разных уровнях располагаются древняя пирамида, церковь колониальной эпохи и современное здание, — единство прошлого и настоящего.

Никогда не будет потеряно,

Никогда не будет забыто

То, что они совершили,

То, что они решили запечатлеть в картинах,

Их славу, их историю, их память.

Тесосомок.

«Мексиканская хроника»

Date: 2015-09-03; view: 473; Нарушение авторских прав