Остров Надежды

«Прогулка по лесу» – лет двадцать назад эта фраза была бы совершенно безобидной. В самом деле, что может грозить в лесной чаще? Заблудиться и комаров покормить, пока выход ищешь – это запросто. Или с хищным зверьем повстречаться, коль места совсем глухие. Славное было время… Сегодня подобные прогулки – удел избранных или самоубийц. Тут уж кому как карта ляжет.

Денис не был ни тем, ни другим, вот только иного способа скрыться от погони он не видел. Шаг, конечно, отчаянный, если не сказать безумный. Беглец уже углубился в чащу километра на два, свернув от речного русла, в надежде на то, что преследователи не рискнут сунуться следом. Поначалу так и было. В душе парня затеплилась, было, робкая надежда на спасение, но, увы, ненадолго.

Среди корсаров нет ни слабаков, ни трусов. Да и дисциплина у них по-армейски жесткая. Приказы выполняются беспрекословно, хотя бы потому, что за нарушение оных можно легко расстаться с жизнью. А если учитывать тот факт, что насолить группировке Денис успел изрядно, можно было не сомневаться – с пустыми руками бойцам лучше на базу не возвращаться. Потому колебались они недолго. Страх перед командованием оказался сильнее тех ужасов, что были уготованы им зеленой стихией.

Группу, несомненно, вел опытный следопыт, иначе так быстро беглеца бы не настигли. Последние триста метров Денис уже мчался наугад, наплевав на осторожность и надеясь, что корсары не рискнут поддержать его темп. Бег по чаще измотал парня: ноги заплетались, дыхание сбилось. К тому же, постоянное нервное напряжение давало о себе знать. Рейд через Лес, где опасность подстерегает на каждом шагу – занятие сродни беготне по минному полю. Просто удивительно, что он был еще жив. Преследователям повезло куда меньше. Дикий вопль, раздавшийся позади, возвестил о том, что Лес взял первую жертву.

Впереди наметился небольшой просвет, и Денис ускорился. С разбегу вломился в густой, безобидный на вид кустарник, без шипов (нередко ядовитых) или прочей пакости, и выскочил на открытое пространство. Открытым его, конечно, можно было назвать лишь условно. Лес ревностно следит за тем, чтобы его целостность ничто не нарушало. Когда-то здесь была деревушка – небольшая, дворов на двадцать. Сегодня от нее остались лишь груды полусгнивших бревен, сквозь которые упрямо пробивались к свету будущие лесные исполины. Несколько избушек, тех, что рубили «на века», еще держались, не желая уступать зеленым недругам. Но что может мертвое дерево против такой, поистине необоримой силы?

Денису философствовать было недосуг. С удвоенной силой парень рванул сквозь поселок, но предательский корень, притаившийся в густой траве, прервал этот безумный спринт. Тяжелые, словно налитые свинцом ноги, отказались его держать. Нелепо взмахнув руками, беглец полетел вперед и приложился лбом о бревно из рассыпавшегося сруба. Дерево основательно прогнило, смягчив тем самым удар, но помогло это слабо. Вспышка боли, а дальше уже темнота.

Сколько он так провалялся, Денис не знал, но когда очнулся, услышал далекие, пробивающиеся, словно сквозь вату голоса, которые с каждой секундой становились все громче. Парень с трудом встал на ноги и подобрал оброненное оружие. Голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота. В таком состоянии далеко не убежишь. Оставалось только принять свой последний бой. Живым Денис сдаваться не собирался – за его подвиги корсары наверняка придумают казнь поизощреннее.

Заросли, метрах в пяти перед ним, заволновались. Денис вскинул дробовик и, не глядя, саданул в том направлении. Заряд дроби проредил листву, послышался короткий вскрик. Еще один противник вне игры, вот только патронов больше не осталось. Парень отбросил бесполезное оружие в сторону, выхватил из-за спины мачете и приготовился подороже продать свою жизнь.

– Ах ты падла! Магадан, он Пескаря замочил! – раздался исполненный злобы и ненависти вопль откуда-то слева. – Сука, да я из тебя решето сделаю!

– Не стрелять! Приказ был живым брать.

Убедившись, что беглец более не представляет угрозы, преследователи осторожно вышли из зарослей, держа его на прицеле.

– Все, чернушка, отбегался! Бросай железку и руки в гору! – щербатый рот бандита расплылся в довольной ухмылке.

Но стоящий в паре метров от него темнокожий юноша лет двадцати лишь крепче стиснул рукоять мачете.

Денис был мулатом, унаследовав черты обоих родителей. Если бы не короткие курчавые волосы и слегка пухлые губы, могло показаться, что парень просто перележал на солнце, получив насыщенный бронзовый загар. Да и нос у него был тонкий и прямой, а вовсе не приплюснутый, как у выходцев с африканского континента. Одежда беглеца видала лучшие времена: старые потертые джинсы, заправленные в берцы, грязная выцветшая футболка, темно-зеленая ветровка, явно с чужого плеча, висела на тощих плечах, как на вешалке.

Впрочем, не героическая внешность паренька компенсировалась свирепой решимостью, горящей в глазах. Охотники, уловив его настроение, остановились в нерешительности. Попробуй взять живым того, кто готов драться с упорством смертника!

– Бросай нож, кому сказано! – рявкнул тот, что грозился изрешетить Дениса, сделав робкий шаг навстречу.

– Попробуй, отними! – мулат злобно ощерился и отмахнулся мачете.

Горе-охотник резво отпрыгнул назад и разразился потоком отборнейших матюгов.

– Урод черножопый! Да я те…

– Здорово, мужики! – раздался вдруг спокойный и немного насмешливый голос за спиной.

Денис развернулся вполоборота, боковым зрением наблюдая за бандитами. Из-за покосившейся избушки вышел мужчина средних лет, одетый в поношенную «горку».

– А чего все притихли? Меня что ли застеснялись? Так вы продолжайте, а я вон в сторонке на бревнышке посижу да погляжу. Уж больно интересно, чем этот спектакль закончится.

Незнакомец и впрямь уселся на трухлявое бревно, снял с плеча небольшой спортивный арбалет и поставил его так, чтобы был под рукой. После чего достал из рюкзака кусок вяленого мяса, отрезал небольшой ломтик и демонстративно зажевал его, с интересом воззрившись на застывших в изумлении людей, словно зритель в кинотеатре. Корсары опомнились быстро.

– Слышь, турист, ты часом ничего не попутал? – один из бандитов направил ствол своего АКСУ на незваного гостя. – Сворачивай поляну и чеши отсюда, пока «маслиной» в жопу не угостили!

– У, какие мы сердитые! – «турист» отправил в рот новую порцию мяса. – Сынок, ты бы пукалку свою опустил, а то отстрелишь себе чего ненароком.

– Ты че такой борзый?! – вспылил боец.

– Чугун, уймись! – осадил напарника Магадан и повернулся к сидящему на прежнем месте бродяге. – Скарабей, ты какого хрена тут забыл?

– Очень своевременный вопрос. Я вам точно такой же задать хотел, – усмехнулся Скарабей. – Ну-с, поведайте мне, ребятушки, какого лешего вам здесь понадобилось? Помнится, у Боцмана договор был с Медвежьим Яром, что вы сюда не суетесь и все свои разборки подальше от поселка устраиваете. А это, если кто забыл, их охотничьи угодья.

– Ты че, мухоморов захавал? Какие нахрен угодья? – заржал Чугун, но напарник зыркнул на него из-под бровей и он мигом заткнулся.

– Я вот все в толк не возьму, Скарабей: ты шибко смелый, или просто глупый, – Магадан недобро прищурился. – Назови мне хоть одну причину, почему тебя прямо тут не прихлопнуть?

– Заскучаете на следующий же день, – улыбнулся бродяга. – Некого гонять будет.

– Ничего, лохов в округе и без тебя хватает, – корсар демонстративно положил руку на цевье автомата, – Так что, вали куда подальше и спасибо скажи, что сегодня не до тебя.

– Спасибо, вам люди добрые, за приют да за слово ласковое, – Скарабей поднялся и насмешливо поклонился в пояс, после чего принялся неторопливо убирать припасы в рюкзак, насвистывая замысловатую мелодию.

– Ты глухой, или ускорение требуется? – Магадан вскинул оружие к плечу.

В этот момент бродяга, заложив два пальца в рот, оглушительно свистнул. То, что произошло далее для всех, включая неподвижно стоящего Дениса, явилось полнейшей неожиданностью. С вершины ближайшего дерева к земле с быстротою молнии метнулась черно-серая тень, целясь прямо в лицо не ожидавшего такого поворота событий Магадана. Бандит заорал и запоздало вскинул руки к располосованному когтями лицу. Чугун немедленно отреагировал на новую угрозу, но крылатый хищник уже взмыл в небеса. Корсар вскинул автомат, но выстрелить не успел. Что-то коротко просвистело в воздухе, и Чугун завопил от боли. Небольшой, в ладонь длиною нож, который Скарабей совсем недавно использовал как столовый прибор, засел у бандита в плече. Раненая рука вмиг повисла плетью, ствол автомата уставился в землю.

Магадан успел немного прийти в себя. По крайней мере, уже не орал, а просто громко матерился. Вытер рукавом заливающую глаза кровь из рассеченного лба и первое, что увидел – нацеленный в его грудь арбалет. Показную веселость и бесшабашность Скарабея как рукой сняло. Сейчас Денис видел матерого убийцу, который играючи мог разделаться с обоими охотниками, но отчего-то медлил.

– Ствол бросай! – ледяным тоном произнес бродяга, и Магадану как-то сразу расхотелось геройствовать. «Калаш» упал в траву. Чугун попытался, было, прийти на помощь товарищу, но Денис подскочил к нему и ловко выбил оружие из рук, после чего ударом под колено сбил противника с ног. Через мгновение бандит уже стоял на коленях и испуганно хлопал глазами, боясь пошевелиться. Лезвие мачете застыло в сантиметре от его горла.

– А вот теперь спокойно поговорим, – удовлетворенно произнес Скарабей. – Слушаем меня внимательно, господа флибустьеры, и не перебиваем. Ежели кому на этом свете надоело, то я мигом билет в преисподнюю выпишу. Повторяю еще раз, для особо одаренных: с Боцманом договаривались, что вы в дела поселка не лезете и в его окрестности не суетесь. Если два баклана по дурости забрели, куда не следует, мое дело проследить, предупредить и выпроводить.

– А не много на себя берешь, жучара? – злобно прошипел Магадан. – Ты кто такой, чтобы условия нам выдвигать?

– Шериф местный, – усмехнулся Скарабей. – На случай, если кое-кто кое-где честно жить не хочет.

– Хана тебе, шериф! Боцман завтра же сюда отряд пришлет, и полыхнет твоя ферма! А ты…

– А я гостям всегда рад, – прервал изрыгающего потоки желчи корсара бродяга. – И угощения у меня на всех хватит. Так своему командиру и предай. Все, больше никого не задерживаю. Парнишку у вас конфискую. Эй, малый, собери-ка стволы, да поживей!

Денис вздрогнул от неожиданности, отчего лезвие мачете вплотную приблизилось к горлу Чугуна. Бандит испуганно заскулил. Парень поспешно кивнул и бросился собирать оружие. Закинув за спину АК-74 Магадана, вооружился АКСУ и отступил на три шага назад, поравнявшись со Скарабеем.

– Хоть один ствол оставь, – хмуро произнес Магадан, опустив глаза в землю. Вся его недавняя спесь резко испарилась.

– А нахрена он тебе? – удивился бродяга. – Ты же, вроде, опытный ходок – стало быть, должен знать, что в Лесу тебя пушка не спасет. Если шуметь не будете, до реки доберетесь, а там ваших патрулей полно бродит. Думайте, я вам шанс даю. Ну, или сразу пристрелить могу, в качестве альтернативы.

Магадан размышлял недолго. Через минуту обоих «корсаров» и след простыл. Проводив взглядом скрывшихся в зарослях бандитов, Денис повернулся к своему нежданному спасителю.

– Спасибо!

– Да на здоровье, – пожал плечами Скарабей. – Сам не знаю, чего на меня нашло. С самого утра на подвиги так и тянет. Не с той ноги, видать, встал. Итак, мой юный загорелый друг, поведай мне, чем же ты так корсарам не угодил, что они аж в Лес ломанулись?

– А пес их знает! Физиономия моя, наверное, не понравилась, – парень криво улыбнулся. – Со мной такое частенько случается.

– Хорош зубы-то заговаривать! – вмиг посуровел Скарабей. – Мне с этими отморозками ни к чему лишний раз ссориться. Если ты вор или дезертир, то лично к Боцману доставлю, с извинениями и наилучшими пожеланиями.

Врать этому странному человеку не стоило. Отчего-то Денис не сомневался – ложь тот почует за версту. Скарабей пристально посмотрел на него, и парень невольно опустил глаза. Во взгляде бродяги читалась… нет, не угроза, но такая сила, что автомат в руках вдруг показался Денису детской игрушкой.

На вид Скарабею было за сорок. Темно-каштановые волосы слегка тронула, седина, тонкий нос немного вздернут, пронзительные карие глаза смотрели насмешливо.

И все же Денис чувствовал, что за всеми этими шутками-прибаутками и напускной веселостью скрывается другой человек. Возможно, в прошлой жизни, к которой уже не вернуться, Скарабей был именно таким – веселым и жизнерадостным балагуром. Теперь же это был персональный способ маскировки, дабы скрыть нечто, тяготившее его долгие годы, то, что довелось испытать многим выжившим – боль утраты.

Но все это лишь домыслы, а потому довериться незнакомцу, даже несмотря на его помощь, Денис не рискнул. К тому же, всей правды можно и не раскрывать – достаточно и той ее части, которой бродяга поверит.

– В общем, такое дело… – парень сделал театральную паузу, шумно вздохнул и закончил. – Короче, грохнул я одного из них.

– И кого конкретно? – прищурился Скарабей.

– А ты чего, со всеми корсарами лично знаком?

– Не со всеми, – бродяга проигнорировал насмешку. – Но из-за рядового бойца эти шакалы так суетиться бы не стали. Так кого?

– Клеща.

– Торговца что ли? – недоверчиво воззрился на собеседника Скарабей. – И ты думаешь, я вот так запросто поверю, что какой-то шкет порешил самого авторитетного говнюка во всем Южном, а потом удрать сумел.

– Удрал, да недалеко, – проворчал Денис. – Хочешь верь, хочешь нет, а только одной гнидой на белом свете меньше стало.

– Ну, допустим, – задумчиво произнес Скарабей. – Ох и заварил же ты кашу, брат, ежели не врешь, конечно! Нет, по Клещу, само собой, никто особо тосковать не будет. Этого выродка и свои-то недолюбливали. Он же главным работорговцем в округе был, а еще – правой рукой Боцмана. И вот это уже серьезно. Корсары такого не прощают. Считай, в их черном списке ты теперь на первом месте. Далеко тебе драпать придется, дезинсектор. Сам-то откуда будешь?

– Из Николаевки.

– Далековато забрался. А у корсаров чего забыл?

– Купить кое-что хотел, – уклончиво ответил Денис.

– Нашел с кем связываться, дурила, – насмешливо фыркнул Скарабей. – На нейтральной территории что ли рынков мало? В разбойничий притон поперся… А с Клещом чего, о цене не договорились?

– Типа того, – буркнул мулат. – Ладно, пора мне. Спасибо еще раз за помощь. Вот, можешь оба «калаша» взять да тесак – больше у меня нету ничего.

– Добавь ботинки – и в расчете, – увидев изумление в глазах парня, Скарабей едва сдержался, чтобы не расхохотаться – Да пошутил я! Эх ты, вояка… С чем до Николаевки-то своей идти собрался? Трофеи себе оставь – не надо мне ничего. Один ствол продай да снарягу хоть какую-нибудь прикупи, а то ходишь, как пугало. То-то я смотрю, мутанты все вдруг попрятались. Так и быть, сегодня у меня переночуешь, а утром топай на все четыре. До Медвежьего Яра засветло уже не успеешь добраться, а ночью в Лесу сам знаешь, какая веселуха.

– Спасибо! – в который раз повторил Денис.

– А… – отмахнулся бродяга. – Тебя как звать-то, гроза насекомых?

– Денис. Можно просто – Дэн.

– А по батюшке как? – Скарабей не удержался от улыбки.

– Да иди ты! – вдруг взъярился мулат. – Каждый раз одно и то же: «Эй, пацан, а у тебя кто из родителей шоколадки любит?», «Братан, ты не с Чернигова?» Достало!

– А ты с Чернигова? – невинно поинтересовался бродяга.

– Нет! – почти выкрикнул парень. – Из Минска я! Мама у меня оттуда родом.

– Из Минска, так из Минска, – пожал плечами Скарабей. – Хороший город… был. Ладно, Дензел, расслабься. Погнали уже – надо засветло до моей фазенды добраться.

Бродяга зашагал вглубь чащи, насвистывая: «Родина моя, Белоруссия». Парень лишь обреченно махнул рукой и двинулся, было, следом, но увидев, куда направился его спутник, замер, как вкопанный.

– Эй, а мы разве не к реке идем?

– Чего запаниковал? – усмехнулся Скарабей. – Прогуляемся по «зеленке» чуток, потом свернем. У реки на патруль корсаров наткнуться можно. А у тебя, уж прости за откровенность, физиономия слишком приметная. Да и проводник у нас хоть куда. Сейчас познакомлю…

Бродяга задрал голову и вновь стал насвистывать какую-то причудливую мелодию. Парень отметил про себя, что у него это весьма ловко получается. Над головой раздалось хлопанье крыльев, и на плечо Скарабею осторожно опустилась крупная птица. Бродяга улыбнулся и вытянул перед собой правую руку, куда его питомец немедленно и перепрыгнул. Денис невольно залюбовался этим созданием. Голова, спина и крылья пернатого хищника были черными, как смоль, а грудь в черно-серую полоску. Короткий, загнутый клюв и внушительные когти, остроту которых уже ощутил на себе Магадан. Только теперь парень понял, зачем его спутнику понадобилось делать кожаные нашивки на рукаве и плече куртки. В орнитологии Денис разбирался неважно, но, судя по внешнему виду, это был сокол, хоть и довольно крупный – килограмма полтора, не меньше.

– Сапсан, – будто прочитав его мысли произнес Скарабей. – Какой конкретно вид, не знаю, не специалист, но в наших краях такие точно не водятся. Скорее всего, из зоопарка ее родичи слиняли. Ксюню я птенцом нашел. Едва оперилась, даже летать еще не научилась. Думал, не выживет, ан нет – подросла, окрепла. А как на крыло встала, отпустил, да только она к вечеру вернулась и больше меня не покидала. Два года уже вместе. Я без нее в Лес ни ногой – любую угрозу за версту чует: аномалии там или зверье. Про Шторм вообще молчу – как по барометру предсказывать можно. Тут же орать начинает, как потерпевшая, аж уши закладывает. В общем – гений птичьего царства, и при этом не мутант.

Бродяга ласково погладил свою питомицу по спине.

– А можно мне? – робко спросил Денис, восторженно глазевший на это чудо природы.

– Попробуй, если, конечно, пальцы лишние есть, – усмехнулся Скарабей. – Она у меня девушка с характером и недотрога к тому же.

Впрочем, парня это предостережение не остановило. Рука осторожно потянулась к черному оперению, но Ксюша мигом встопорщила крылья и сердито заклекотала.

– А я что говорил, – снисходительно улыбнулся бродяга. – Моя девочка!

Но Денис и не подумал отступать.

– Тише, тише, красавица, – прошептал парень. – Не бойся, не обижу.

Пальцы, наконец, коснулись пернатой головы. Птица вздрогнула, но, против ожидания, покарать наглеца не спешила. Воодушевленный Денис пощекотал ее под клювом, и грозная хищница вдруг прикрыла глаза и довольно закурлыкала.

– Ишь ты, дамский угодник сыскался! – удивленно покачал головой Скарабей и, взглянув на свою питомицу, добавил нарочито сердитым тоном. – А ты – предательница! Лети, неверная!

Бродяга поднял руку, и хищница тут же вспорхнула, в считанные секунды скрывшись за верхушками деревьев.

Путники двинулись дальше, но прошли не больше сотни шагов. Пернатая разведчица вдруг стремительно ринулась вниз и, не долетев пары метров до земли, закружилась над их головами, издавая пронзительные крики.

– Все, все, успокойся. Умничка! – Скарабей повернулся к Денису. – Ахтунг! Готовь «намордник».

– Что случилось? – парень достал из рюкзака дыхательную маску.

– Лес шалит. Облако пыльцы поднялось. Не знаю, на каком расстоянии, но теперь точно к реке сворачивать придется. Хорошо хоть ветер не в нашу сторону.

– А как ты понял, что это именно пыльца? – удивился Денис. – Птичий язык что ли освоил?

– Сам-то понял, чего сказал? – иронично поднял бровь Скарабей. – Я грибочками не балуюсь и с «крайними» не вожусь. Хотя подобный трюк даже этим чудикам не по зубам. Просто за два года Ксюхины повадки хорошо изучил. Все, теперь отставить разговоры и слушать внимательно: знаю я короткую дорогу, но места там, прямо скажем, не курортные, так что смотреть по сторонам и клювом не щелкать. Усек?

Парень кивнул. Путники зашагали дальше. Скарабей заметно ускорил шаг, постепенно забирая правее. Вскоре местность начала заметно меняться. За время своих странствий Денис успел повидать немало жуткого и необъяснимого, а к лесным «красотам» даже начал постепенно привыкать. Но подобное зрелище воистину могло привидеться лишь в кошмарном сне. Все деревья здесь были невероятным образом искривлены, словно неведомый великан пытался завязать их узлом, и под определенным углом зрения походили на скорчившихся в муке людей. Да и листва на них была необычного, красно-бурого цвета. Вместо травы под ногами сплошным ковром расстилался красноватый мох.

– Что здесь произошло? – потрясенно спросил Денис.

– Вояки порезвились, – мрачно бросил через плечо его спутник. – Какое-то новое сверхубойное дерьмо испытывали. Тогда еще думали, что смогут все это остановить. Какими же идиотами мы были... Лес, конечно, оклемался, но шрамы остались. И это как раз один из них. Теперь здесь все другое – и флора, и фауна.

Последнее слово он произнес с особым нажимом и зябко передернул плечами.

– Может обойдем? – Денису стало еще больше не по себе.

– Слишком большой крюк придется делать, а тогда засветло точно к реке не выберемся. В Лесу заночевать еще хуже. Не дрейфь, Дензел! Полчаса страха – и мы дома! – Скарабей весело подмигнул ему и улыбнулся. Улыбка, впрочем, получилась натянутой.

Обогнув раскидистую сосну, с чересчур подозрительными иглами сантиметров двадцать длиной, они вышли к краю широкого оврага, сплошь заросшего колючим кустарником и все теми же измученными деревьями. Денис опасливо покосился на хвойное дерево у себя за спиной.

– Верно мыслишь – иголочки-то и впрямь не безобидные, – усмехнулся бродяга, проследив за его взглядом. – Смола у этого деревца ядовитая. Нет, не помрешь, но глюки пару часов будешь знатные ловить. На рынках эта самая смола большим спросом пользуется, особенно у любителей «мультики посмотреть». Ладно, это лирическое отступление было, а теперь о насущном… Идешь за мной, шаг в шаг. Оружие на предохранитель – Лес не любит, когда шумят. Да и не поможет оно тебе здесь, поверь. Пройдем немного вдоль оврага, потом свернем – тут тропа есть. Про нее немногие знают, да и те предпочитают без крайней нужды здесь не ходить. Смотри вниз не сорвись – там и останешься.

Метров через триста они начали осторожно спускаться. В этом месте склоны оврага были не такими крутыми, да и колючих зарослей заметно меньше. Зато кривые деревья росли очень часто, сплетаясь между собой, словно в объятиях. На дне журчал ручеек.

– Постарайся ничего здесь не касаться, – напряженным шепотом произнес Скарабей. – И под ноги гляди.

Проще сказать, чем сделать. Денис честно старался подстроиться под ритм своего спутника, но от бесконечных приседаний и нырков вскоре заныла спина. Скарабей же, будто совсем не чувствовал усталости, ужом проскальзывая меж сплетенных стволов. Выпрямившись после очередного нырка, парень не устоял на ногах и машинально ухватился за причудливо изогнутую толстую ветвь, протянувшуюся поперек тропы. Ветвь оказалась гибкой, словно лиана и скользкой на ощупь. Денис брезгливо отдернул руку и вдруг услышал сдавленное шипение.

– Дэн, берегись! – Скарабей мгновенно сориентировался и бросился на помощь напарнику. Но он уже не успевал.

«Ветвь» пришла в движение, выгнулась дугой, а шипение стало громче и раздавалось теперь откуда-то из-за спины. Денис не растерялся, не остолбенел, и это спасло ему жизнь. Интуитивно бросился ничком на землю и секундой позже услышал свист над головой. Длинное мясистое тело бичом ударило в то место, где он только что стоял. Парень рывком перевернулся на спину и не глядя рубанул мачете по распластавшейся в полете туше. Острое лезвие с легкостью рассекло бестию надвое. На землю брызнула темная кровь. Денис рывком вскочил на ноги, держа оружие перед собой. Напротив в такой же позе застыл Скарабей, с финкой наготове. Змея была еще жива. Передняя ее часть, примерно метр длиной, извивалась на земле и яростно шипела, разевая внушительную пасть.

– Дэн, автомат! – крикнул Скарабей.

Бродяга подхватил брошенное ему оружие и, изловчившись, размозжил прикладом голову твари.

– Неплохой удар! – Скарабей вытер «калаш» о мох и вернул его товарищу. – И реакция приличная. Но на будущее запомни: рубить надо ближе к голове. Для этой паскуды даже потеря восьмидесяти процентов тела не смертельна. Через неделю как новенькая была бы.

Денис молча разглядывал поверженного противника. Змея была поистине гигантских размеров: метров пять длиной и толщиной с бедро взрослого человека. Но самым удивительным и пугающим был окрас мутанта. Темно-коричневая кожа в точности повторяла рисунок древесной коры. Обычную змеиную голову (не считая, конечно, размеров) венчал острый костяной гребень. Судя по тому, с какой скоростью двигалась бестия, этот нарост вполне мог выполнять роль оружия. Хвост змеи, сейчас безвольно повисший на дереве, также претерпел значительные изменения. На самом его кончике красовалось жало, как у скорпиона. Словом – очередное напоминание человеку, что он больше не царь природы.

– Жуть! – парень зябко поежился.

– Ага, симпатяга, – Скарабей приблизился к мертвому телу, одним махом отсек жало, после чего осторожно завернул его в кусок брезента и убрал добычу в рюкзак. – В хозяйстве все пригодится. Яд у этих тварей убийственный – взрослого медведя, если, скажем, за нос цапнет, через полминуты упокоит. Ну а человеку пяти-семи секунд достаточно. Давно хотел своим стрелам пикантности добавить.

– Что это за хрень? – спросил Денис.

– Не признал? И то верно, на своего предка, эта красотуля уже ничем не похожа. Уж это был когда-то, – глядя на опешившего парня, бродяга с усмешкой добавил. – Это ты еще гадюку в новой комплектации не видел. Надеюсь, и не увидишь… Вот и окрестили это место Змеиным Логом. Понял теперь, почему я велел ничего не касаться? Тут каждый сучок, каждая веточка под ногой может быть не тем, чем кажется. Все, пошли.

Остаток пути сквозь Змеиный Лог они миновали без приключений. Денис даже не удвоил, а удесятерил бдительность. На противоположной стороне оврага Скарабей, не скрываясь, вздохнул с облегчением. Спустя четверть часа они, наконец, вышли к реке. Но даже здесь проводник не позволил расслабиться и сразу повел своего нового знакомого вдоль берега, вниз по течению. Метров через пятьсот он скомандовал короткий привал и нырнул в зеленый шалаш, образованный ветвями склонившейся над рекой ивы, где у него была припрятана лодка. Отчалили в спешке. Скарабей молча указал парню место на корме, а сам взялся за весла. Он сразу взял курс к черневшему в лучах закатного солнца острову.

Скарабей украдкой взглянул на скучающего парня и задумался. «Что-то совсем я сентиментален стал. Видать, хочется слышать в ответ человеческую речь, а не стрекот Ксю. Раньше никого и на пушечный выстрел бы к острову не подпустил, а сейчас туда веду человека, которого увидел сегодня первый раз в жизни. Вроде и так для него достаточно сделал – по нынешним меркам, хоть медаль «за гуманизм» вручай. Зачем домой-то тащить? И ведь видно – что-то он недоговаривает, так стоит ли рисковать? Черт его знает, что за человек, хотя интуиция подсказывает – вроде неплохой. Она же не подводила меня никогда, потому и жив до сих пор. Да и Ксю чутья не занимать – уж она-то никогда в людях не ошибается. К тому же, давно ведь хотел преемника найти, кому можно будет спокойно остров оставить, а не сожалеть, помирая, что все мечты и надежды на новую жизнь оказались напрасны. Так может это как раз он и есть? Тот, кто продолжит начатое мной, кто научится жить, а не выживать. Эх, хочется уже кому-то поверить в этом мире!» Бродяга тряхнул головой, прогоняя остатки сомнений, и сильнее налег на весла.

Суша приближалась, и Денис с интересом разглядывал обрывистые берега, возвышавшиеся на добрый десяток метров над водой. Издалека остров казался неприступной твердыней, и парень озадачился, как они смогут на него высадиться. Но Скарабею было виднее. Он направил лодку к восточной стороне, где Денис только сейчас заметил узкую береговую отмель.

Сам остров был приличных размеров, не менее двух километров в диаметре, сплошь поросший лесом. Казалось бы, ничего особенного – весь мир сейчас один большой Лес, и все же что-то с этим местом было не так. Как любой выживший, Денис обладал повышенным чувством опасности, но здесь он не ощущал никакой угрозы.

– Как этот остров называется? – поинтересовался парень у своего спутника.

– Его старое название вряд ли уже кто-то вспомнит, – ответил Скарабей, усердно налегая на весла. – Но для меня это – Остров Надежды.

– Почему?

– Скоро сам все поймешь, – загадочно улыбнулся бродяга.

Наконец лодка коснулась дна. Вдвоем они вытащили ее на берег и привязали к небольшому деревцу.

Денис смотрел вокруг и не мог поверить своим глазам. Первое впечатление его не обмануло – Остров Надежды был настоящим оазисом в мире, где безраздельно царил аномальный Лес. Это место было ЧИСТЫМ! Никакой мутировавшей растительности, словно время вдруг повернулось вспять, лет на двадцать. Скарабей лишь снисходительно улыбнулся, наблюдая за оторопевшим парнем.

– Но как такое может быть? – ошарашено произнес Денис.

– Есть у меня одна теория на этот счет, – бродяга задумчиво потер переносицу. – У Леса с рекой особые отношения, можно сказать, дружеские – это все знают. Иначе и быть не может – вода создает жизнь. А Лес борется с теми, кто ее уничтожает, то есть, с нами. Потому-то он, как правило, водоемы и не трогает. Таких, чистых, мест немного, но они есть. Островок этот куда шире был, но потом дамбу прорвало, и водохранилище его сильно подтопило. Над водой самая высокая часть осталась. Пыльца сюда не долетала. В общем, рай на грешной земле!

– И что, об этом месте до сих пор никто не знает?

– Кому нужно, знают, – буркнул Скарабей. – Ладно, пойдем, покажу тебе свою берлогу.

Как только оказались под сенью деревьев, Скарабей велел идти след в след, никуда не сворачивая.

– Аномалии? – мигом насторожился парень.

– Угу, местного производства, – проворчал проводник. Он подобрал с земли сухую ветку, пошарил вокруг глазами и вдруг от души хлестнул ею по прелой листве. В следующее мгновение палка с треском разлетелась пополам, разрубленная зубьями медвежьего капкана.

– Вот как-то так, – Скарабей отбросил в сторону деревянный обломок. – Еще вопросы есть?

Денис помотал головой. Наглядной демонстрации ему вполне хватило, чтобы в дальнейшем беспрекословно выполнять команды своего спутника: «Пригнись!», «Вот тут перешагни!», «Сюда не наступай!» Наконец они добрались до места.

«Берлога» Скарабея надежно укрылась от любопытных глаз. Небольшая избушка, сложенная из добротных сосновых бревен и крытая камышом, была сплошь увита диким плющом – самым обычным, без кровожадных ловчих лоз, норовящих ухватить зазевавшегося путника и впрыснуть вызывающий паралич яд. Массивная дубовая дверь была не заперта. И то верно, если незваному гостю посчастливится миновать все ловушки, никакая дверь ему уже не будет помехой.

Обстановка внутри была хоть и спартанская, но с претензией на уют. Небольшой очаг в углу, сложенный из дикого камня. Стол из грубо сколоченных досок и пара табуретов у стены, справа от входа. В противоположном углу деревянный лежак с тюфяком, набитым сеном. Поверх импровизированного матраца – выцветшее лоскутное одеяло. Пара узких, в одно бревно, окон у восточной и южной стены почти не давали света, а были оставлены скорее для вентиляции или же выполняли роль бойниц в случае нападения. Под потолком развешаны пучки душистых трав. В распахнутую настежь дверь влетела Ксюша и уселась на ступеньку приставной лестницы, ведущей на чердак.

– Все, хозяйка дома, – улыбнулся Скарабей и кивнул на табуретку. – Располагайся. Ужин скоро будет.

Хозяин вернулся спустя полчаса и поставил на стол угощение: деревянную плошку с творогом и кувшин парного молока.

– Рубай, пока свежее. Все вопросы потом.

Парня не нужно было уговаривать. Молоко было немного необычным, но довольно приятным на вкус и напоминало коровье, а творог, словно только что вынули из холодильника. Скарабей ужинать не стал, лишь осушил залпом большую глиняную кружку молока, довольно крякнул и вытер белые усы. Тем временем Денис покончил с ужином. Скарабей поднял из-за стола и махнул ему рукой:

– Пошли.

Идти пришлось недалеко. Через сотню метров они остановились у забора из колючей проволоки, натянутой меж древесных стволов в три ряда.

– Сначала в два ряда было, но потом и третий пришлось тянуть – уж больно прыгучие, сволочи! Зато теперь ко мне не суются – пояснил Скарабей.

Пролезли под «колючкой», прошли еще с полсотни шагов, и парень увидел большой загон из толстых слег, с просторным навесом от дождя. Под крышей расположилось на ночь лосиное семейство: пара старых лосей, трое молодых и пятеро телят. Загон был открыт и парень опасливо покосился на огромные разлапистые рога главы семейства, но животные не обратили на людей ни малейшего внимания.

– Вот и моя ферма. А начиналось все с этих двоих красавцев, – Скарабей кивнул на пожилую лосиную пару. – Мила и Борька. Их я и нашел, когда сюда добрался. Видно, заплыли на остров однажды, а тут вдруг дамба накрылась – так здесь и остались. Потомством успели обзавестись. Стали мы общий язык искать – соседи все-таки. И ты знаешь, без проблем ужились. Животные сами к людям тянутся, защиту ищут. Ну, мутанты – это отдельная тема, им мы только в качестве пищи интересны.

Словно в подтверждение его слов маленький лосенок, неуклюже перебирая тонкими ножками, подковылял к изгороди. Денис протянул руку, чтобы его погладить, и теленок тут же лизнул теплым шершавым языком ладонь парня.

– Понял теперь, почему я остров так назвал? – Скарабей с улыбкой наблюдал за этой трогательной сценой. – Надежда всегда есть. Выжить смогут только те, кто живет в гармонии с природой, как Край и те, у кого помыслы чистые. А тот путь, которым идут возрожденцы, рыночники и корсары – это тупик. Мы вымирающий вид, Дэн, вот только в Красную Книгу уже некому занести. И что печально, сами способствуем этому вымиранию.

Они вернулись в дом. Скарабей разжег очаг, вскипятил воду в закопченном чайнике, заварил душистый травяной чай и неспешно начал свой рассказ. Судя по всему, за долгие годы отшельничества собеседников у бродяги немного, посему, обретя, наконец, благодарного слушателя, он спешил выговориться. Многое из этого рассказа было Денису и так известно, но в интерпретации Скарабея картина происходящего становилась более полной и объемной.

Селиться вдоль рек выжившие начали уже давно, как только поняли, что Лес крайне неохотно подступает к воде. В низовьях Днепра также появилось несколько крупных поселков. Даже печально известный Черный Рынок не упустил возможность расширить сферу своего влияния. Так и появился речной порт Южный. Первое время рыночники занимались рыболовством да грабежами редких торговых караванов, отдавая значительную часть добычи Черному Рынку. Но все изменилось, когда комендантом порта стал некий Боцман. Новый руководитель быстро сумел сколотить свою собственную группировку, и вскоре Южный был объявлен независимой территорией. Само собой, вожаков Черного Рынка такой поворот событий не устроил, и для усмирения непокорных в Южный направили карательный отряд. Штурм порта бесславно провалился. Часть карателей сгинула в окрестных лесах, а остальные пополнили армию Боцмана, ставшую новой группировкой – Корсары. Лидер корсаров, будучи человеком дальновидным, не стал настраивать против себя местное население. Для речных поселков и торговых караванов был установлен разумный налог, взамен те получали защиту и полную свободу передвижения на подвластных группировке территориях. С кем-то пришлось поговорить на языке силы, прочим же хватило ума (или не хватило смелости) противиться новому порядку. Но были и такие, с кем даже сами корсары предпочитали не связываться.

Одним из таких был поселок Медвежий Яр, располагавшийся в глухой лесной чаще, куда не рискнул бы забраться без видимой причины и самый опытный следопыт. Народец там жил крепкий и к трудностям привыкший. За годы, прожитые в аномальной глуши, «медведи», превратили свое селение в настоящую лесную крепость, окруженную высоким частоколом и глубоким рвом с острыми кольями на дне. Такое укрепление оказалось не по зубам даже тем самым медведям-мутантам, из-за которых поселок охотников и получил свое название. Грозные хищники сумели охладить пыл самых отчаянных сорвиголов, задумавших вторгнуться в их владения. А вот жители Медвежьего Яра к такому соседству даже привыкли да настолько, что нередко дерзали охотиться на своих лесных покровителей. Медвежий жир высоко ценился, как лекарственное средство. Корсары, конечно, пытались прибрать непокорное селение под свое крыло, но быстро смекнули, что дело это бесполезное. Покровительство «медведей» не интересовало, а запугать их было попросту невозможно. Здесь каждый ребенок учился владению оружием и выживанию в аномальной среде с малых лет. Слабых отсеивал сам Лес. Поэтому жителей Медвежьего Яра оставили в покое, и они беспрепятственно могли торговать в близлежащих речных поселках. Благо, им всегда было что предложить на продажу.

Другим бунтарем оказался странный отшельник, по прозвищу Скарабей, поселившийся на уединенном острове, километрах в пятнадцати от Южного, вниз по течению. Тот факт, что речные острова с большой долей вероятности остались чистыми, корсарам был давно известен. Один из таких оазисов, остров Хортица захватили возрожденцы, основав на нем форпост Воскресенск. Само собой, островком Скарабея здешние хозяева очень быстро заинтересовались. Из штурмовой группы, посланной на освоение новых территорий, вернулся лишь один человек, пригнавший на базу нагруженную трупами товарищей моторку. Выживший бандит, заикаясь от страха, поведал, что проникнуть вглубь острова им не удалось. Отряд сгинул в ловушках, которыми усеяна вся чаща. Один провалился в утыканную кольями волчью яму. Другого превратило в отбивную невесть откуда рухнувшее бревно, с торчащими в разные стороны острыми сучьями. Третьего пригвоздила к дереву толстая жердь, вылетевшая из зарослей… Сам он спасся лишь по счастливой случайности, когда от страха ломанулся сквозь чащу и угодил ногой в ловчую петлю. Висел вниз головой добрых полчаса, пока его не обнаружил хозяин острова. Отшельник освободил перепуганного до смерти пленника и отпустил на все четыре стороны. Скарабей велел передать, что ни с кем воевать не собирается, но взамен его должны оставить в покое. Само собой, Боцман не мог простить подобной дерзости, но посланный под покровом ночи новый отряд вообще сгинул без следа. Еще пара попыток разобраться со строптивцем вне его «цитадели» также не увенчались успехом. Незадачливые охотники всякий раз возвращались несолоно хлебавши – с синяками и переломами. Неожиданно «медведи» встали на защиту отшельника, заявив, что это их человек и тот, кто покусится на его жизнь, будет отвечать перед всем кланом. Связываться с угрюмыми лесными жителями, которых многие уже на полном серьезе считали мутантами, корсары не решились и Скарабея оставили в покое. А вскоре о нем вообще забыли, поскольку появились дела поважней.

На территории заросшего и превратившегося в болото безымянного озера появилась новая аномальная Зона, с неизменными смертоносными ловушками, а главное – артефактами, многие из которых не встречались даже в окрестностях Химзавода или Рудни. Началась новая «золотая лихорадка». За обладание Черным Лиманом, как окрестили новую Зону выжившие, развернулась настоящая война между Корсарами и Армией Возрождения. И даже сейчас, когда, казалось, обе группировки пришли к обоюдному согласию, поделив сферы влияния, частые стычки между ними были обычным явлением.

Все это было, конечно, интересно, но больше всего Дениса занимала личность его таинственного спасителя.

– И давно ты тут обитаешь?

– Спроси что полегче, – усмехнулся отшельник. – Нынче время иначе измеряют, сам знаешь. День прожил – уже счастье. А сколько таких дней прошло – Лес ведает.

– И все время один?

– Ну почему же один… Вон сколько рогатых друзей за оградой топчется, да и Ксюха скучать не дает.

– А как же семья?

– Нет у меня другой семьи, – мрачно произнес Скарабей и отвернулся.

Парень понял, что ляпнул лишнего и поспешил сменить тему разговора:

– Слушай, а чего у тебя кличка такая странная?

– Клички у собак или, вон, у корсаров. А у меня – позывной, – отшельник хмуро глянул на собеседника исподлобья.

– Так ты военный?

– Был когда-то, в прошлой жизни, – нехотя отозвался Скарабей.

– Ну хоть имя-то у тебя есть? – продолжал допытываться Денис.

– Я его забыл – коротко бросил бывший вояка.

– Как так? – искренне удивился парень. – Имя нельзя забыть. Только если память потеряешь.

– Можно, если очень захотеть, – проворчал отшельник. – Поэтому для всех, и тебя в том числе, я просто – Скарабей. Все, хватит разговоров! Пора на боковую. Уступлю тебе сегодня свою койку – отдыхай. Здесь бояться нечего.

Словно опровергая его слова, в дом стрелой ворвалась Ксюша, которую Скарабей выпустил «размять крылья перед сном». Денис уже начал привыкать к поведению пернатой разведчицы, и сейчас она явно была чем-то встревожена. Отшельник лишь мельком глянул на питомицу и нахмурился.

– Сон отменяется – у нас гости!

Скарабей быстро взобрался на чердак, откуда спустя минуту вернулся с СВД и ПНВ.

– Сиди тут и не высовывайся! Я проверю, что к чему.

– Я с тобой! – решительно возразил Денис. – Еще один ствол не помешает.

– Ладно, – не стал спорить отшельник. – Только без моей команды никакой стрельбы. Будем надеяться, что обойдется…

На улице уже стемнело, и Скарабей нацепил ПНВ, приказав парню держаться позади. До берега добрались быстро, и, как оказалось, весьма вовремя. Уже на подходе они услышали звук работающих двигателей. Быстро взобрались на пологий берег и укрылись меж корней росшего прямо над обрывом раскидистого дуба.

По реке, в направлении острова двигалась целая флотилия моторных лодок, в авангарде которой шел большой катер. На носу флагманского судна стоял прожектор, обшаривающий речное русло. Шли на малой скорости, не скрываясь. До берега им оставалось не больше пары сотен метров.

– Твою мать! – выругался сквозь зубы Скарабей. – Чего ж вас на ночь глядя-то понесло? Ладно, припугнем для начала…

Он передал ПНВ напарнику и вскинул к плечу винтовку, прицел на которой тоже стоял ночной. Луч света больно резанул по глазам, но свою цель снайпер зафиксировать успел. Выстрел оглушительно хлопнул в ночной тишине, и прожектор потух. Катер сбавил ход, и с его борта раздалась беспорядочная стрельба. Палили корсары наугад, не видя цели, зато Скарабею хладнокровия было не занимать. Еще один выстрел – и единственная резиновая лодка нападавших превратилась в никчемную тряпку. Двое пассажиров уже барахтались в воде, и к ним спешила на помощь другая «моторка». С катера вновь начали стрелять, на сей раз куда точнее. Пули впились в дерево. Еще одна очередь полоснула в полуметре от затаившихся островитян. Скарабей чертыхнулся и скомандовал отступление. Пока они перебирались на новое место, незваные гости успели выловить своих товарищей из воды и на полном ходу рванули к острову.

– Не хотите, значит, по-хорошему? – проворчал Скарабей и вытащил из подсумка «эфку».

– Далековато, – скептически покачал головой Денис.

– Не для них она, – отозвался отшельник, разгибая усики предохранительной чеки. – Это будильник, для одного моего старого приятеля. Подъем, толстяк! Ужинать пора.

Скарабей привстал, выдернул чеку и, широко размахнувшись, швырнул гранату с обрыва, навстречу подплывающим лодкам.

– Ложись!

Его напарник послушно уткнулся носом в землю. Где-то под водой глухо ухнул взрыв, и со стороны нападавших послышались крики. Денис искренне надеялся, что кого-то все же зацепило. Взревели моторы, и парень досадливо прикусил губу. Самое время что-то предпринять….

Словно уловив его мысли, Скарабей вновь вскинул винтовку.

– Ну где ты? Сколько еще дрыхнуть собираешься? – бормотал бродяга, наблюдая сквозь оптику за водной гладью.

Денис так и не понял, о ком идет речь, подумав грешным делом, что его новый приятель тронулся умом. Но вдруг все резко переменилось…

Сначала раздался глухой звук, словно под водой кто-то глубоко вздохнул. Кто-то огромный. Парню стало не по себе, а вот его напарник заметно приободрился.

– Ну здравствуй, старина!

– Что это? – голос Дениса заметно дрогнул

– Увидишь, – буркнул Скарабей, не отрываясь от оптического прицела.

Парень одел ПНВ и осторожно выглянул из укрытия. Успел он как раз к началу представления. Одна из лодок, та, что подобрала из воды людей, вдруг судорожно дернулась, будто кто-то ее сильно толкнул. Пассажиры заволновались. Двигатель заглушили, видимо решив, что напоролись на что-то в темноте. Это и было их ошибкой. Лодка вновь содрогнулась от удара, и теперь стало очевидно, что корсары не налетели на мель или корягу. Лучи фонарей зашарили по воде, и вдруг ночную тишину прорезал испуганный вопль одного из бандитов. Кто-то бросился заводить двигатель, остальные открыли огонь, по видимой только им цели за бортом. В этот момент чудовищной силы удар подбросил лодку носом вверх и перевернул ее. Денис лишь мельком увидел этот живой таран и вмиг покрылся холодным липким потом. В зеленоватом свечении ПНВ тело речного монстра выглядело еще более зловеще: огромное продолговатое, с широкой приплюснутой головой. Над верхней челюстью пара усов, как у сома, только по полтора метра длиной и сантиметров десять толщиной, извивающихся, словно щупальца осьминога. Об истинных размерах этого создания можно было только догадываться, но на вскидку – никак не меньше пятнадцати метров, от носа до кончика хвоста и без учета «усов».

– Ч-что эт-то за хрень? – от испуга парень начал заикаться.

– Самсоныч, – загадочно улыбнулся Скарабей. – Местный речной авторитет. Немногие про него знают. Вот и для наших гостей, как видишь, это большой сюрприз. Нехилый такой сомик, да? Зато лучшего сторожа во всей округе не сыщешь.

– А как же мы сюда доплыли? – вздрогнул Денис.

– Да очень просто. Сомы ведь ночные хищники, вот и Самсоныч днем отдыхает. Облюбовал он это местечко, возле моего острова. Не знаю уж почему. Видно, как и я, покой и уединение любит.

– И много их тут обитает?

– Таких габаритов только один, – уверенно ответил Скарабей. – Хотя нам сейчас пара-тройка эдаких красавцев бы не помешала.

Тем временем, Самсоныч неспешно приступил к трапезе. Крики обреченных на мучительную смерть людей Денис запомнил на всю жизнь. Несчастные пытались вплавь добраться до своих, но командир отряда, осознав степень опасности, решил пожертвовать частью людей и отдал приказ уходить. Уцелевшая лодка и катер на всех парах устремились к острову, оставив взывающих о помощи бедолаг на откуп речному владыке. Сом-мутант не преследовал их, а удовольствовался более легкой добычей.

– Обжора чертов! – проворчал отшельник. – Ну и на том спасибо. Все, уходим!

На берег уже высаживались уцелевшие корсары. Среди них Денис различил и коренастую фигуру самого Боцмана. Скарабей тоже опознал главаря группировки и немедленно взял его на прицел. Но пуля нашла иную цель: случайно оказавшийся на линии огня боец, сам того не желая, заслонил командира и принял за того смертельную порцию свинца. Демаскировав себя, Скарабей и Денис были вынуждены спешно отступить в чащу. Затрещали автоматные очереди, срубая ветки над головой, и беглецы немедленно залегли. Когда стрельба утихла, Скарабей забрал обратно ПНВ, быстро оценил обстановку и, жестом велев парню следовать за ним, крадучись двинулся обратно к дому. Корсары не спешили вдогонку, будучи наслышаны о «сюрпризах» острова. Поэтому отшельник и его юный напарник беспрепятственно добрались до избушки. Ксюша приветствовала хозяина радостным криком.

– Время у нас есть. Ловушки их немного задержат, но вряд ли остановят – Скарабей задвинул засов, устало вздохнул и поднял тяжелый взгляд на парня. – А теперь рассказывай, чем ты так насолил Боцману и компании, что они не дожидаясь утра с места сорвались?

– Я уже говорил… – начал было Денис, но отшельник раздраженно его перебил. – Помню, что ты говорил, а теперь давай начистоту! Сильно сомневаюсь, что ради одного только Клеща Боцман лично сюда притащился. Колись, чего спер?

– Я не…

– Сказано, не врать! – рявкнул Скарабей. – Вздумаешь мне мозги пудрить – мигом Боцману сдам! Мне проблемы из-за какого-то воришки не нужны.

– Хорошо, – сдался Денис.

Он расстегнул свой рюкзак, с которым не расставался ни на минуту, и извлек из него большой полупрозрачный контейнер. Внутри тускло поблескивал «живокост». С первого взгляда было ясно – артефакт далеко не из простых: крупнее обычных экземпляров минимум вдвое и ярко-алого цвета. Скарабей лишь удивленно присвистнул. О подобной штуке он знал только понаслышке, да и те рассказы считал выдумкой. «Живокост-ультра» – так окрестили уникальную вещицу умники из лабораторий Армии Возрождения, но куда большей популярностью пользовалось другое его именование – «бессмертник». Артефакт этот был поистине бесценен: раны заживлял втрое быстрей своих предшественников, легко справлялся с самыми сложными заболеваниями, мог нейтрализовать любое отравление, в том числе ядовитыми спорами, пыльцой и радиоактивное. Но даже это не являлось главным его достоинством. Нет, из мертвых, само собой, не возвращал, зато, по слухам, обладал свойством омолаживать клетки, что, в прямом смысле, делало его обладателя бессмертным. Таких чудес природы доселе было найдено всего два, и оба хранились в Воскресенске за семью замками. А попадались они лишь в окрестностях Черного Лимана. Теперь миф стал реальностью, и все начинало обретать смысл.

– Я тебя внимательно слушаю, – сухо произнес Скарабей.

– Знаю, что ты сейчас думаешь, – Денис опустил глаза. – Но я его не для себя украл. Мама моя умирает. Ей два месяца оставалось, если без рецидива, а я уже больше месяца дома не был. У нас в поселке такого артефакта не было, вот и пришлось в Южный идти. Там я с Клещом и познакомился. Он сказал, что арт у него есть, но стоить будет недешево. У меня ничего не было, вот этот упырь и предложил отработать. И я работал… За любое поручение брался. Как вспомню, чем порой приходилось заниматься, на душе тошно становится. Время шло, а Клещ все помалкивал, тогда я прямо спросил, сколько мне еще вкалывать, чтобы артефакт получить. А эта скотина ухмыляется и говорит, мол, за свой «живокост» я тысячу таких как ты, рабов, купить смогу. Короче, не выдержал да и сунул ему отверткой под ребро. Где у этого урода сейф спрятан, я давно приметил. Забрал «живокост» – и деру. Охрану свою Клещ в тот день отпустил – бабу ждал. Уйти из города без проблем удалось, но недалеко – корсары быстро спохватились и погоню снарядили. Дальше ты все знаешь. Что, не веришь мне?

– С чего бы? – хмуро поинтересовался Скарабей. – Я тут весь вечер душу наизнанку выворачивал, а ты…

– Слушай, – голос парня стал умоляющим. – Плевать, что со мной будет – только о матери и могу сейчас думать! Не станет ее – мне тоже жить незачем!

Он порывисто протянул контейнер с артефактом опешившему отшельнику:

– Вот, возьми! Спрячь его, а я сам пойду и сдамся. Только арт сохрани и матери отнеси – больше ни о чем не прошу! Потом можешь его себе оставить, как награду.

– Эк у тебя все просто! – мрачно усмехнулся Скарабей. – Корсары без этой хреновины никуда не уйдут. Весь остров перероют вдоль и поперек.

– Как думаешь, поможет маме «живокост»? – с надеждой в голосе спросил Денис.

– Поможет, не сомневайся. Будет, как молодая бегать, – усмехнулся отшельник. – Только надо сперва это чудо отсюда вывезти.

– Вот и хорошо, – облегченно вздохнул мулат. – Тогда я спокоен. Спасибо за все, Скарабей, и прости, что так тебя подставил.

Парень положил контейнер на стол и решительно шагнул к двери, но Скарабей ухватил его за плечо.

– Куда намылился, дурик?! Сказано ж тебе – не выпустят нас с острова живыми, при любом раскладе! Боцман на меня давно зуб точит, а тут такая возможность поквитаться за все сразу. Так что, мы теперь в одной связке. Давай лучше к обороне готовиться.

– Думаешь, прорвутся?

– Само собой! – буркнул Скарабей. – У меня, конечно, «нежданчиков» в лесу хватает, но и Боцман тоже не пальцем делан. Будем надеяться, что не все у него в отряде такие опытные.

Защитники засели у бойниц: Скарабей с восточной, а Денис с южной стороны. Отшельник погасил свечу на столе, и комната погрузилась в кромешную темноту. Звенящую тишину нарушил истошный вопль, раздавшийся со стороны леса. Грохнул одиночный выстрел, и крик оборвался. После этого нападавшие стали куда осторожней, но помогло это слабо: спустя несколько минут послышался испуганный возглас, а вслед за тем – взрыв.

– А вот и растяжечка, – удовлетворенно произнес Скарабей. – Близко уже подобрались, черти!

И вновь все стихло. Денис пристально всматривался в темноту. ПНВ его напарник велел пока выключить, и вскоре стало ясно, почему: в ночное небо, разбрасывая снопы красных искр, неожиданно взмыла сигнальная ракета. Парень вздрогнул и невольно отпрянул от окна, но сразу же вернулся на боевой пост. В багровых отблесках угасающей «сигналки» на мгновение мелькнул человеческий силуэт. Денис, не раздумывая, лупанул длинной очередью в том направлении. Человек вскрикнул и исчез в темноте.

– Неплохо, Дензел! – похвалил стрелка бродяга. – Но патроны экономить надо. Все, понеслась! «Сигналки» у меня на последнем рубеже стоят.

Денис включил ПНВ и принялся выискивать противников, но те сменили тактику, более не показываясь на открытом пространстве. Винтовка напарника тоже молчала.

– Скарабей! – раздался вдруг низкий и чуть хрипловатый голос. – Давай-ка поговорим – пострелять всегда успеем!

Невидимый парламентер затаился где-то неподалеку, но на глаза благоразумно показываться не спешил.

– А о чем мне с тобой разговаривать, Боцман? – крикнул в ответ Скарабей. – С незваными гостями я по-другому беседы веду!

– Ты же, вроде, умный мужик и должен понимать, что шансов у тебя нет, – продолжил переговоры Боцман. – А я выход предлагаю. Отдай парня, и мы уйдем – слово даю. Только не прикидывайся, что не знаешь, о ком я говорю.

– Знаю. Да только разминулись вы с ним, ребятки – к Медвежьему Яру пацан утопал.

– Тогда мы зайдем и проверим. Не возражаешь?

– Рискни, если здоровья много!

– Слышь, бродяга, хватит выпендриваться! Мне этот черномазый побоку. Артефакт отдай, а шкета себе оставь, коль так приглянулся.

– Ни о каком артефакте слыхом не слыхивал! У меня островок экологически чистый – всяку дрянь сюда не таскаю.

– Зря ты так, – в голосе Боцмана послышалось осуждение. – Я ведь тебя в покое оставил, а ты кобенишься. Ну, пеняй на себя...

У противоположной стены вдруг раздался шорох. Скарабей резко развернулся в ту сторону, но скорее инстинктивно – стена была глухой. Снаружи послышался звук разбившегося стекла, затем еще раз. Резко запахло бензином, а спустя пару минут – и дымом. Скарабей длинно и витиевато выругался. Денис промолчал, но настроение у него было не лучше. Корсары их переиграли: пока Боцман вел «переговоры», часть его людей обошли дом с другой стороны и устроили пиротехническое шоу. Выбор небольшой: выйти и сдаться или сгореть заживо.

Где-то под потолком испуганно завопила Ксюша – огонь перекинулся на крышу. Скарабей вскочил на ноги, на мгновение забыв об опасности и оказавшись на линии огня. Вражеские стрелки только этого и ждали. Прогрохотала очередь, пули впились в бревна сруба, но одна все же нашла свою цель. Отшельник вскрикнул и рухнул на пол. Денис тут же подполз, оттащил его подальше от окна, и усадил возле стены. В свете разгорающегося пожара было хорошо видно, как по бледному лицу Скарабея крупными каплями струится пот, но отнюдь не от пышущего жаром пламени. Парень осмотрел рану. Пуля раздробила левую ключицу и застряла внутри. Нетрудно было представить, какую боль сейчас испытывал Скарабей, но держался он молодцом: дрожащей правой рукой извлек из нагрудного кармана шприц-тюбик с промедолом, выдернул зубами колпачок и вколол обезболивающее в раненое плечо прямо через одежду. Денис попытался перевязать раненого, но тот лишь вяло отмахнулся:

– Оставь! Нет на это времени. Делай, как я скажу, и без вопросов.

Следуя указаниям напарника, парень отодвинул стол. В полу, скрытая под замызганным ковриком, обнаружилась дверца люка.

– Это подземный ход, – взгляд отшельника стал более осмысленным, а голос окреп – промедол подействовал. – Здесь когда-то казаки жили, я на их тайные ходы случайно наткнулся. Они наполовину завалены были, а кое-где и подтоплены, но один рукав мне удалось раскопать. По нему к реке выйдешь – там ловушек уже нет. Попробуй лодку угнать. Самсоныча не бойся – он сытый теперь и опять на дно заляжет.

– Я без тебя не уйду! – замотал головой Денис. – Или вместе, или никто!

– Слушай меня, идиот! – зарычал Скарабей, ухватив парня за ворот куртки. – Никуда я уже не уйду, но задержать их смогу, пока силы есть. Подумай о своей матери!

Он тихо посвистел, и из угла комнаты, постукивая когтями по полу, прискакала Ксюша. Бродяга ласково погладил свою питомицу и кивнул приятелю. Тот быстрым движением накинул на разомлевшую соколицу небольшой тряпичный мешок, в который отшельник собирал травы, и затянул завязки. Хищница отчаянно закричала и яростно забилась в своей темнице, словно понимая, что задумал ее хозяин.

– Прости, родная, но так надо! – тихо произнес Скарабей, глядя на трепыхающийся сверток. – Береги ее. Ты хороший человек, Дэн – Ксюха никогда не ошибается. Спаси свою семью, а моя меня уже заждалась… Все, оставь один «калаш» – и проваливай!

Денис молча взглянул на него и отрывисто кивнул. Закинул автомат за спину, бережно прижал к груди мешок и прыгнул в люк. Скарабей захлопнул крышку и вернул на место коврик. После чего уселся напротив двери, прислонившись спиной к стене, кое-как пристроил оружие на ребре опрокинутого стола и приготовился нашпиговать свинцом любого, кто окажется на пороге его дома. Едкий дым застилал глаза, вокруг было нестерпимо жарко.

– Ну, где вы там? Заходите, хоть все сразу! – прорычал отшельник. – Лучше уж от пули сдохнуть, чем в жаркое превратиться.

Но у корсаров были другие планы. Снаружи мелькнул чей-то силуэт, и в окно влетел небольшой продолговатый предмет. Времени выяснять, чем одарили его люди Боцмана, не было, да и сил предпринять что-то для собственного спасения почти не осталось. Последним усилием он плюхнулся на пол лицом и крепко зажмурился. «Вот и все, капитан Жуков – отмучился!»

Близкий взрыв больно ударил по барабанным перепонкам, но осколков отшельник так и не дождался – граната оказалась светошумовой. Голова кружилась, в ушах звенело. Скарабей попытался встать и поднять оружие, но его опередили. Дверь распахнулась от мощного удара, и в дом ворвались двое. Один из бойцов выбил оружие из ослабевшей руки и от души двинул раненому кулаком в челюсть. Затем вдвоем они выволокли бесчувственного отшельника из горящего дома, оттащили на безопасное расстояние и бросили под деревом, возле которого, скрестив руки на груди, стоял сам Боцман.

Наконец-то Скарабей смог рассмотреть своего злейшего врага вблизи: холодные серые глаза, темно-русый ежик волос и широкий, с горбинкой нос. Лидер корсаров был невысок, но кряжист. Несмотря на ночную прохладу, куртку он снял, оставшись в тельняшке-безрукавке и выставив, будто напоказ, мощные бицепсы. На левом плече красовался «Веселый Роджер» – отличительный знак группировки.

– Где второй? – отрывисто спросил командир.

– Только этого нашли, – отозвался тот, что отправил отшельника в нокаут.

– Обыскать остров – далеко он не мог удрать! – бросил через плечо Боцман и холодно взглянул на пленника, которого усадили, прислонив спиной к шершавому древесному стволу. – Ну, вот и встретились, Робинзон! Сам скажешь, куда шкета дел или помучиться хочешь?

– Не, я не в теме. Мне больше девчонки по душе, – слабо усмехнулся Скарабей. – По мальчикам – это вы мастера.

Удар. Правая скула вспыхнула огнем. «Нормально – для симметрии!»

– Попробуем еще раз, – Боцман стоял все с тем же невозмутимым видом. – Где пацан?

– Улетел, но обещал вернуться, – глумливо произнес Скарабей и сплюнул кровью под ноги главарю.

– Все, надоел ты мне, – корсар потянулся, было, к кобуре, как вдруг в лесу прострекотала автоматная очередь, за ней еще одна... – А вот и напарничек твой объявился! Магадан, проследи, чтоб его не грохнули раньше времени. Башкой отвечаешь!

Бандит отрывисто кивнул и растворился в ночном лесу, где вели бой трое его дружков.

– Ну что, жучара, пора прощаться. Эх и заноза ты, Скарабей – не можешь спокойно сдохнуть, обязательно надо всем жизнь усложнять, – Боцман наступил на раненое плечо и с силой надавил, заставив Скарабея взвыть от боли. – Все, кончились шутки, юморист? Теперь моя очередь веселиться.

Главарь вытащил из ножен клинок, приставил его к горлу пленника и, приблизившись вплотную, заглянул в затуманенные болью глаза.

– Последнее слово скажешь?

– А я привет хотел передать, – Скарабей вымученно улыбнулся и вдруг резким движением всадил короткую метательную иглу в бычью шею Боцмана.

Лидер корсаров всхрапнул и схватился левой рукой за рану. Правая же вцепилась в горло обидчику. Шею словно сдавило тисками. Скарабей захрипел и задергался, пытаясь вырваться из стального захвата, но безуспешно. А Боцман вдруг выгнулся всем телом, разинул рот, словно в немом крике, и выпучил глаза. Через несколько секунд он затих, но цепкая, словно клешня краба ладонь, так и не разжалась. Скарабей с трудом оторвал от себя окоченевшую руку и зашелся в судорожном кашле.

– Привет тебе из Змеиного Лога, сучара! – прохрипел он, глядя на поверженного противника.

Стрельба в лесу стихла. Из зарослей показалась одинокая фигура. Кто это был, Скарабей уже не видел – перед глазами все плыло. Он попытался дотянуться до кобуры Боцмана и лишь бессильно растянулся на траве. Подошедший человек что-то сказал, но слова доносились до уплывающего сознания бессвязным набором звуков. «Вот теперь точно все. Надя, Ксюша, я иду к вам…» – Скарабей закрыл глаза и провалился в глубокое беспамятство.

***

Очнулся он от пронзительного крика. Скарабей поморщился – на пение райских птах это походило весьма слабо. «Кто ж там надрывается-то? Никак, черти нового квартиранта приветствуют…» Бродяга с трудом разлепил тяжелые веки и увидел сидящую у него на груди Ксюшу. Хищница радостно завопила, отчего боль отозвалась в голове глухим набатом.

– Ксюха, замолкни! Я тоже рад тебя видеть.

«Стоп! А откуда…»

– Живой? – над ним склонилась смуглая и улыбчивая физиономия. – Напугал ты меня, бродяга – полдня в отключке был. Я уж думал того… навеки отчалил.

– Не дождетесь, – проворчал Скарабей, приподнимая голову.

Удивительно, но никакой боли, кроме головной, он не чувствовал. Скосив глаза влево, отшельник понял почему: над раной, пульсируя красным цветом, в такт его сердцу, трудился «живокост». Лежал он под тем же деревом, на ворохе сухих листьев, заботливо укрытый курткой Дениса. Отшельник благодарно кивнул своему спасителю. Парень широко улыбнулся в ответ.

– Давай, хвастайся, как тебе с четверкой корсаров удалось разобраться, – Скарабей нарочито нахмурился, – за нарушение приказа потом схлопочешь, когда лечебные процедуры закончатся.

– Вот и вся благодарность! – обиженным тоном протянул мулат. – И, кстати, их пятеро было. У лодок охранник оставался. Я его врасплох застал, когда из подземелья вылез. Хотел уже отчалить, но потом подумал: а вдруг Самсоныч еще голодный. Да и не привык я друзей бросать. С остальными, конечно, куда тяжелей пришлось. Если бы не твои «нежданчики», мне бы точно каюк настал. Заманил корсаров на тропу, по которой мы с тобой ходили – расположение ловуш