Тем, кому воздастся

Список организаций, осознающих, что власть теперь принадлежит (некоторым) их работникам, становится все длиннее. По данным Чарльза Хэнди, несколько лет назад 30% собственного капитала американских компаний было связано в опционах. В Мiсгоsoft Билл Гейтс владеет примерно 25% компании, а его сотрудники —15%. Если цена акций будет расти на 10% в год, это будет означать рост стоимости акций сотрудников на $7 млрд. При подобной форме вознаграждения прибыль Мiсгоsoft исчезнет. Отношения между работодателем и работником радикально меняются.

Во все большем числе организаций талантливые люди требуют участия в собственности. Разумеется, акционеры начинают извиваться, жаловаться и стонать. Пока им удается приостановить распространение подобных схем или, по крайней мере, ограничить их действие небольшой частью капитала. Но через пять-шесть лет сотрудники звезды будут требовать еще больше. Что тогда скажут акционеры? Как им быть?

Жадность руководителей частично является следствием все более безликих структур корпоративного управления.

Робин Гуд и не думал умирать. Правда, на этот раз он не крадет у богачей, чтобы раздавать беднякам. Теперь деньги текут из рук финансовых инвесторов прямо в карманы держателей интеллектуального капитала. (Либо деньги из рук потребителей через капиталистов перетекают к носителям компетенций, минуя обычных работников.)

Помните, что мы рассматриваем очень малочисленную группу высококвалифицированных людей. В остальной части рынка труда конкуренция возрастает с каждой минутой. Столь же важно отметить, что мы ведем речь о талантах, а не титулах. Главные компетенты необязательно являются высшими руководителями. Щедрые премии и опционные планы для высшего руководства не являются доказательством того, что капитал пляшет под дудку таланта.

Не будем путать прославление жадности с триумфом таланта. Зачастую компенсационные схемы построены по принципам традиционной перархической логики, вознаграждая боссов, а не мозги. Титул и талант необязательно совпадают. И уж тем более не существует хорошо функционирующего рынка высших руководителей. Постоянной оценке подвергаются лишь немногие, к тому же они оцениваются людьми, с которыми уже знакомы.

Так называемая жадность руководителей частично является следствием все более безликих структур корпоративного управления, не способных поддерживать равновесие системы. Сегодня существуют сотни миллионов анонимных капиталистов, акционеров, которые никогда не появляются на годовых собраниях и никогда не используют свой голос, финансовых институтов, которые никогда не принимают (если им это только не запрещено вообще) активного участия в работе советов директоров тех компаний, в которые они вкладывают наши пенсии и сбережения.