Глава четвертая. Кэл находился к северу от Маскигона, когда его злость немного улеглась

Кэл находился к северу от Маскигона, когда его злость немного улеглась. После сильного снегопада трасса представляла собой грязно-серое месиво. Для его внедорожника не проблема, но ехать приходилось на малой скорости и с предельным вниманием. Отвратительные дорожные условия соответствовали его настроению.

Он привык считать себя разумным человеком, уравновешенным и справедливым — до сегодняшнего утра, когда не удалось сдержать свой вспыльчивый нрав. Больше всего во всей этой истории с Даной его беспокоило отсутствие облегчения от ее быстрого и легкого завершения. В конце концов, он получил именно то, чего хотел, — незабываемую ночь без обязательств. Но неожиданно нашел нечто большее. По крайней мере, ему так казалось, пока его не поблагодарили за оказанные услуги, точнее, не выставили за дверь.

Кэл взглянул в зеркало заднего вида и нахмурился. Красный грузовик мчался на скорости, которая показалась бы неразумной даже в погожий день.

— Потише, приятель, — пробормотал Кэл.

Грузовик пронесся слева от него. Это был длинный трейлер, причем совершенно новенький и без большого груза, придающего фургону устойчивость. Кэл поморщился, глядя, как виляют колеса прицепа. И почему это парни на больших машинах всегда уверены, что неподвластны законам физики? Кэл на всякий случай слегка сдвинулся вправо.

Он решил не заезжать в Сэнди-Бенд, а сразу отправиться в охотничий домик — ему хотелось побыть одному.

Красный грузовик врезался в заграждение, отскочил от него и начал медленно разворачиваться поперек шоссе.

Кэл вдохнул и попытался расслабиться — столкновения было не избежать…

В субботу около семи часов вечера Дана остановила машину на своей засыпанной снегом подъездной дорожке.

С сумкой в руках она поднялась по ступенькам. Благодаря широкому навесу над крыльцом снега там почти не было. Дана потопала ногами и отомкнула дверь. Быстрый взгляд сказал ей что почтовый ящик переполнен. Каталоги, разумеется.

В гостиной Дана бросила почту на журнальный столик. Стопка рассыпалась, и бумаги упали на ковер. Она перешагнула через них, поставила сумку возле дивана и направилась к автоответчику. Его лампочка мигнула три раза подряд. Дана нажала на кнопку и, опершись локтями о кухонную стойку, начала слушать.

— Привет, это Хэлли. Позвони мне, как только будешь дома. Просто мне хочется знать… в общем, позвони.

Дана состроила гримасу «Так я тебе и сказала» и стала ждать следующего послания.

— Это опять Хэлли. Знаешь, я бы не сделала этого, если бы не была уверена, что рано или поздно вы с ним все равно поладите. Я просто пыталась ускорить процесс. Ну, теперь, кажется, все.

«Процесс», как выразилась Хэлли, протекал быстрее некуда, и подруга тут ни при чем. Она сама во всем виновата.

Дана не успела углубиться в самобичевание, когда новый звуковой сигнал автоответчика привлек ее внимание.

— Мисс Дивайн, это Лен Вандервурт, — произнес скрипучий старческий голос. — Вы уже получили уведомление об освобождении дома? Мне необходимо знать, когда начинать переезд и…

Что еще говорил ее домовладелец. Дана не слышала. Она бросилась в гостиную, упала на колени и начала судорожно рыться в беспорядочной куче корреспонденции. Под телефонным счетом лежало то, чего она боялась, — конверт с обратным адресом живущего во Флориде хозяина дома.

Внутри находилось официальное сообщение, из которого следовало, что у нее тридцать дней на то, чтобы найти себе новое жилье.

О, нет! Дана чувствовала себя так, словно у нее отнимают последнюю опору в жизни.

Пирсон-хаус с его тремя этажами, причудливо-пряничным фасадом и облупившейся краской стал для нее родным. Арендная плата была низкой из-за слухов о привидении старой леди Пирсон, которая исчезла девяносто лет назад. Дана же воспринимала доносившиеся до нее порой странные шаги как часть души этого жилища.

Она расписала по трафарету стены гостиной, соскоблила слой воска со старого линолеума, а теперь должна вернуть дом человеку, который покинул его за два года до ее возвращения и у которого есть замечательный дом во Флориде. Ну, разве это справедливо?

Дана лежала на полу, раскинув руки, и, не отрываясь, смотрела в потолок, который покрасила в мерцающий золотисто-желтый цвет. Она не была уверена, что требование домовладельца законно, но выяснение этого потребует дополнительных затрат. Взносы за развод были цветочками по сравнению со ссудой, взятой ею на обустройство «Женских тайн». Ладони становились потными всякий раз, как она вспоминала об этой сумме. А каких еще расходов потребует тяжба?

Наверняка больше, чем она может себе позволить.

Дана перевернулась на бок и свернулась калачиком среди каталогов. Может, просто остаться лежать здесь в знак протеста? Когда Вандервурт приедет, он обнаружит ее хладный труп. И поделом ему.

К утру воскресенья Кэл чувствовал себя заложником в собственном доме. Он пережил аварию с минимальными потерями: всего лишь шишка и погнутое крыло, из-за которого пришлось оставить машину в ремонтной мастерской.

Все бы ничего, если бы не проблема по имени Дана Дивайн и тот факт, что он остался «без колес».

Вчера вечером он отогнал мысли о Дане и проигнорировал настоятельную потребность укрыться в охотничьем домике и как следует выспаться. Потребность вернулась сегодня. Кэл стоял посреди старого амбара с кофейной кружкой в руке и оценивающим взглядом рассматривал платформу на колесах, на которой его семья выезжала на ежегодный карнавал. До минувшего лета, когда Бруэр-старший отправился посмотреть мир, тут также стоял отцовский «корвет».

Кроме того, здесь находился серый «додж» восемьдесят четвертого года. Самым привлекательным в нем была афиша какого-то старого фильма, прикрепленная внутри кабины скотчем.

Еще имелся в наличии трактор неопределенной модели.

Кэл забрался в «додж». Ключи торчали в замке зажигания с самого лета. Поразительно, но двигатель завелся с первой попытки. Кэл забрал назад свои язвительные замечания по поводу внешнего вида грузовичка.

Хорошенько прилепив скотч, чтобы плакат не свалился ему на голову, он дал задний ход и выбрался из амбара. Съехав по наклонным мосткам, он поставил машину на тормоза, вышел и начал закрывать двери сарая. Его работа была прервана резким свистом, донесшимся с крыльца дома.

Кэл знал, что это Митч, но не потрудился обернуться. Едва ли брат разыскивает его, чтобы сообщить, что он выиграл в лотерею или что в Сэнди-Бенде нашли золото. Наверняка Митч намеревается попотчевать его какой-нибудь плохой новостью, причем с работы, поскольку тоже служит в городской полиции.

— Эй, ты что, оглох? — прокричал брат.

Признав поражение, Кэл обернулся.

— Ну что?

— Жена Роба Лоримера рожает.

— И?.. — Он уже знал ответ, и этот ответ ему не нравился. Кэл рассерженно пнул ногой сугроб.

— Он говорит, что по графику ты должен его подменить.

Кэл поморщился.

— Ты нужен ему немедленно, — не унимался Митч.

Кэл действительно обещал в случае чего подменить Роба. Итак, с мыслью уехать в охотничий домик и как следует выспаться, придется распрощаться. По крайней мере, на ближайшее время.

Кэл завел грузовик обратно в амбар и подумал, что неплохо было бы и самому тут закрыться. Собственно, отец именно для этого и поставил внутренний замок. Когда кто-нибудь из детей выкидывал фортель, Бад Бруэр, восстановив справедливость, уходил в амбар и возился со своим «корветом». Для него это было средством выпустить пар.

Мысль об отце вызвала у Кэла улыбку. После смерти жены Бад самостоятельно растил детей. Он так сильно любил их мать, что и слышать не хотел о повторной женитьбе. Кэл тоже надеялся когда-нибудь вот так же полюбить.

— И не вздумай запереться там, — прервал его размышления голос Митча. — Я запросто пролезу в окно. Кроме того, я сегодня добрый — довезу тебя до города.

Кэл стряхнул остатки плохого настроения: все-таки чертовски здорово, что он любит и своего брата, и свою работу!

Раннее воскресное утро застало Дану на ногах. Ночью ей снились кошмары, и теперь глаза были опухшими, а голова — как в тумане.

Она пила кофе и думала, что можно было бы позвонить мистеру Вандервурту и попросить его немного подождать с возвращением, только это ничего не изменит — ей все равно придется начинать все сначала. Опять.

К семи часам Дана сделала примерно десять из ста ежедневных наклонов, съела йогурт, бутерброд с сыром и надела старые джинсы и рубашку. Теперь она готова приступить к ремонту «Женских тайн».

Как обычно Дана шла пешком пять кварталов от дома до парикмахерской. Сунув руки в карманы своей любимой зимней куртки и пряча лицо от холодного ветра, она попыталась представить, что хорошего есть у нее в жизни.

Первое: замечательная подруга, которая все для нее сделает.

Вернее, не столько «для нее», сколько «с ней», учитывая стремление свести Дану с Кэлом.

Второе: хорошее здоровье.

Если не считать происшествие в Чикаго проявлением чистейшего безумия.

И третье: у нее есть свое дело.

Дана улыбнулась — к этому пункту не придерешься. Именно работа помогает ей доказать окружающим, что она уже не та нерадивая школьница, которая несла чепуху в ответ на все вопросы учителей.

Время показало, что Дана обладала и умом, и способностями, просто проявились они не сразу. Она круто изменила свою жизнь, и удача улыбнулась ей — «Женские тайны» стали прямым тому доказательством.

Дана подошла к парикмахерской и повернула к черному ходу. Тропинка была истоптана. Дана нахмурилась — похоже, здесь кто-то уже побывал.

Сунув руку в карман куртки, она торопливо вытащила ключи и ускорила шаг. Внутри все сжалось от нехорошего предчувствия.

Следы вели прямо к задней двери «Женских тайн», и ключи не понадобились — дверь парикмахерской была распахнута настежь, наружу вытекал поток воды, увеличивая уже образовавшееся ледяное покрывало.

Ухватившись за дверной косяк, чтобы не упасть. Дана перешагнула через обледеневший порог и направилась к бытовке, откуда, судя по всему, и проистекал этот потоп.

— Проклятье!

Она увидела отвернутый до отказа кран раковины.

Отбросив риторический вопрос, кто мог это сделать. Дана сосредоточилась на устранении беспорядка. Первым делом она закрутила кран. Не сняв куртки, сунула руку в ледяную воду и вытащила из сливного отверстия засунутую туда тряпку. Потом, стараясь не поскользнуться, вернулась к открытой задней двери, отбила лед, образовавшийся на пороге, и захлопнула дверь.

— Ладно, — сказала она себе, — мы просто уберемся и пойдем дальше. Да, именно так мы и поступим.

Кто это «мы», она не знала. По правде говоря, еще никогда она не чувствовала себя более одинокой.

Дана включила обогреватель в коридоре — несколько лишних долларов за отопление не так страшны по сравнению с опасностью, что некоторые краски для волос испортятся от низкой температуры.

Парикмахерский зал…

Она бросила взгляд на дверь в ту часть своей собственности, которой мог быть нанесен действительно ощутимый урон.

Сердце заколотилось в удвоенном темпе. Дана стремительно влетела в зал. Она не сделала и двух шагов, как ноги куда-то поехали и молодая женщина с размаху шлепнулась на копчик и локти. Боль стрельнула вверх по спине, отнимая способность вдохнуть. Дана легла на спину и оказалась в скользкой, вязкой луже. Она перевернула ладонь и посмотрела: шампунь и краска для волос.

Дана с трудом встала на четвереньки. Как она сразу не заметила открытых тюбиков, коробочек и пузырьков, устилавших пол?

Майк. Это Майк, подумала она с какой-то отрешенностью. Столь инфантильная месть, как раз в его духе, тонкости ему не присущи.

Дана, всхлипывая, с трудом поднялась на ноги и заковыляла обратно к бытовке.

Стащив с себя промокшие джинсы и рубашку, она отмыла руки и лицо, осмотрела уже проступавшие синяки на локтях и переоделась в запасную смену одежды, которую всегда держала в парикмахерской. К сожалению, это были белые шорты и черная трикотажная безрукавка.

Дана вытащила ведро и швабру плюс все тряпки, которые смогла найти, и уже готова была приступить к уборке, когда ей пришло в голову, что она должна сообщить кому-то… может, даже в полицию. И, разумеется, до того, как смоет все улики.

— Дана Дивайн, жертва вандализма, — пробормотала она.

Телефон находился в зале. Чтобы добраться до него, пришлось преодолеть целое минное поле из шампуня, коричневой, рыжей и фиолетовой вязкой жижи. Дана сняла трубку и набрала 911. Женщина на другом конце провода записала все факты и заверила, что кто-нибудь сейчас подъедет.

Дана стояла в парикмахерском зале, смотрела, как Майк снова испоганил ей жизнь, и чувствовала, что оцепенение, сковывавшее сердце, уступает место холодной ярости.

Злость — это хорошо, злость, она как очищение. Этот подонок заслуживает тюрьмы и чем скорее, тем лучше.

Дежурство за Роба означало, что у Кэла по крайней мере теперь есть машина. Это было единственным утешением, когда он ехал к месту вызова, который только что получил, — в парикмахерскую Даны Дивайн.

Кэл остановился перед салоном, вышел из «крузера» и напомнил себе, что он профессионал. К тому же хороший, добавил он, спускаясь по покрытым снегом ступенькам к двери салона, расположенного в цокольном этаже.

Входная дверь оказалась заперта. Кэл увидел Дану через боковую стеклянную панель, но все равно заколотил кулаком по блестящей зеленой поверхности. Было приятно выместить хоть часть своего недовольства на двери.

Он снова заглянул через стекло: почему она одета как для летнего пикника, в шорты и майку, из-под которой виднеется голое тело? Тело, которое, как он хорошо знал, было горячим и нежным и имело восхитительно-невинный вкус персиков. Кэл попробовал сосредоточить взгляд на чем-то другом, но ничего не вышло.

— Ты меня не впустишь?

Дана отрицательно помотала головой.

— Иди вокруг.

— Просто впусти меня.

— Слишком скользко…

Скользко? Ну да, ему же сказали… Кэл был потрясен до глубины души: он до сих пор не взглянул ни на что, кроме Даны. Годы тренировок псу под хвост при виде всего лишь сексуальной блондинки.

Бормоча себе под нос, что профессионал должен держать себя в руках, Кэл обогнул угол и подошел к задней двери.

Перед порогом образовалось ледяное покрытие. Странно.

Дверь распахнулась, за ней стояла Дана — босиком, в левой руке полотенце, пропитанное какой-то дрянью ржавого цвета.

— Сколько человек в полицейском участке? — поинтересовалась она вяло.

— Шесть.

— Как насчет того, чтобы позвать одного из них?

По правде говоря, он бы предпочел драить зубной щеткой пол в участке, а не находиться здесь, но все равно неприятно было узнать, что ему не рады. Хотя, с другой стороны, чего он ждал?

— Это мой вызов, я его принял, и я здесь, нравится тебе это или нет. А теперь, может, расскажешь, что случилось?

— Когда я пришла сюда приблизительно полтора часа назад, задняя дверь была открыта настежь и кто-то устроил потоп.

Кэл почувствовал раздражение, к которому примешивалась изрядная доля тревоги.

— И ты вот так взяла и вошла внутрь?

— Можешь мне поверить: тот, кто это сделал, не жаждал встретиться со мной.

— Откуда ты это знаешь?

Она жестом пригласила его зайти.

— Оттуда, что это сделал Майк.

— Майк?

Они подошли к парикмахерскому залу.

— Хендерсон, мой бывший муж. Такая подлость, как раз в его духе.

Кэл взглянул на коричневатую жидкость, медленно растекавшуюся за рядом раковин. В комнате царил полнейший хаос.

— Почему ты решила, что это Майк?

— Мы повздорили перед тем, как я уехала в Чи… — Дана замолчала.

— Куда уехала? — переспросил Кэл, сосредоточенно разглядывая улики на полу. Это скорее походило на дело рук кучки скучающих подростков.

— В Чикаго.

— А, — отозвался он, пожалев, что задал вопрос. — Ясно.

Последовала неловкая пауза. Кэл с трудом заставил себя посмотреть на Дану. Она не отвела глаз.

— Ты не собираешься снять отпечатки пальцев, или что там еще?

Она стояла, обхватив себя руками, и выглядела такой потерянной, что этого почти хватило, чтобы растопить лед, в который он превратил свое сердце.

— Митч будет здесь через несколько минут, — сказал Кэл своим самым беспристрастным тоном. Он коп, он при исполнении. — Так из-за чего вы повздорили?

Дана пожала плечами.

— Как обычно. Он просил денег, я не дала, и он расквитался. Ты собираешься его арестовать? — скорее потребовала, чем спросила, она.

Кэл чуть было не улыбнулся, но вовремя спохватился.

— Если я начну арестовывать мужчин, обвиняемых бывшими женами, у меня половина города окажется за решеткой.

— Значит, ты считаешь, я все выдумала? Или сама устроила погром, чтобы подставить его?

— Послушай, начни-ка сначала и расскажи, что ты увидела.

Дана рассказала, как все было, с четкостью, удивившей Кэла. О дополнительных деталях пришлось спросить всего пару раз.

— Это Майк, ставлю свой последний доллар, — закончила она. — При условии, что он у меня останется, когда я куплю новые средства для волос.

— Ты уже позвонила страховому агенту?

— Мисси Гайер раньше полудня лучше не будить.

В здравомыслии ей не откажешь. Да и насчет своего бывшего Дана, вполне вероятно, права. Но даже в таком маленьком городке, как Сэнди-Бенд, имеется группа риска.

— Кто-нибудь еще злится на тебя? Ты никого не увольняла в последнее время? Или, может, были какие-то неприятности с ремонтными рабочими?

— Я никого не увольняла и при возможности сама работаю вместе с рабочими, так что мы прекрасно ладим. Говорю тебе, это Майк.

— А как насчет неприятностей с клиентками?

Дана ощетинилась.

— Я же профессионал и с девяносто девятью процентами проблем справляюсь, а остальные — из разряда тех, кто вечно всем недоволен. — Она покачала головой. — Но никто из них не пошел бы на это из опасения сломать ноготь.

Ладно… Значит, остается самый щекотливый предмет.

— Какие-нибудь мужчины? Кто-то, с кем ты встречаешься в настоящее время.

Ее скулы залил опасный румянец.

— Неужели ты думаешь, что я провела бы с тобой ночь, если бы у меня был мужчина?

— Я обязан спросить.

— Так с кем я, по-твоему, встречаюсь? С городской бейсбольной командой? — Дана двинулась на него. — Докладываю, шеф: в моей жизни не было мужчин с тех пор, как мы с Майком порвали. То есть кроме тебя. Может, включим в протокол вечер пятницы?

— Я просто выполняю свою работу, — проговорил он, задетый ее колкостью.

— Да, ты выполняешь свою работу, — подхватила Дана, — при полном отсутствии чуткости и такта. Однако давай разберемся до конца. Ты спал со мной, и значит, у тебя есть мотив. Это твоя месть, Кэл? Ты уехал из Чикаго злой как черт.

Позади Кэла кто-то кашлянул, он обернулся. В дверном проеме стоял Митч.

— Я готов.

Кэл проигнорировал брата и снова повернулся к Дане.

— Послушай, мы с Митчем собираемся сделать несколько снимков. Следователь из конторы шерифа скоро будет здесь.

Дана вскинула руки.

— Делайте что хотите. — Она зашагала по коридору.

— Значит ты и Дана? — спросил Митч, глядя ей вслед.

— Не твое дело.

Ответная ухмылка брата доконала его.

— Приступай к работе, — рявкнул Кэл.

— Есть, сэр, — отозвался Митч бесстрастным тоном.

Кэл нервно выдохнул — надо было уехать в охотничий домик. Или забаррикадироваться в амбаре. И никогда, ни при каких обстоятельствах не поддаваться чарам Даны Дивайн.

Date: 2015-09-02; view: 246; Нарушение авторских прав